CC BY
129
Lingua mobilis №5 (24), 2010
ЭКСПЛИКАЦИЯ ЗАПРЕТА КАК «СТАТУСНЫЙ» РЕЧЕВОЙ АКТ
Т. Е. Потапова
Данная статья может быть использована в дальнейших прагматических исследованиях, при чтении лекций в курсе лингвистики. Статья раскрывает прагматический аспект запретов с точки зрения «статусного»различия коммуникантов.
Ключевые слова: иллокуция, директивный речевой акт, адресат, запрет.
Методологической основой теории речевых актов (ТРА) послужили идеи позднего Л. Витгенштейна, который рассматривал язык как деятельность, осуществляемую людьми в конкретных общественных ситуациях, как особую форму общественного существования. Центральным понятием ТРА является понятие речевого акта (РА), который понимается как способ осуществления целенаправленных действий с помощью языковых средств в процессе речепроизводства. РА заключается в произнесении говорящим высказывания, адресованного слушающему в определенной обстановке и с конкретной целью.
В теории речевых актов (ТРА) речевой акт рассматривается как трехуровневое единство, включающее три вида деятельности: ло-кутивную, иллокутивную и перлокутивную. Локутивный акт представляет собой совершения действия произнесения чего-либо, иллокутивный акт - совершения действия в процессе произнесения чего-либо, перлокутивный акт - совершения действия посредством произнесения чего-либо [1]. На основе понятия иллокуции строятся различные классификации. Но на качественно иной основе строит свою классификацию Дж. Серль. Таксономия Дж. Серля включает пять классов: репрезентативы сообщают слушающему о том, каково положение дел в действительности, фиксируя степень ответственности говорящего за истинность выражаемого суждения; директивы представляют собой попытку побудить слушающего к действию и таким образом воздействовать на положение дел в действительности; комиссивы возлагают на говорящего обязательство совершить
56
Языкознание
действие, что в свою очередь приведет к изменению положения дел в действительности; декларации вносят изменения в положение дел в мире путем установления соответствия между содержанием высказывания и реальностью [1]. Запрет относят к директивным речевым актам (ДРА) большинство исследователей [1; 2; 3; 4].
Запрет становится в последнее десятилетие объектов комплексного изучения и получает системное и всестороннее осмысление в рамках различных подходов - функционально-грамматического, модального, речеактового, прагматического и др. его структурнокогнитивная и семантическая организация, средства выражения изучаются в англистике, германистике, романистике, русистике и в ряде работ в рамках типологического подхода. Изучение запрета и средств его выражения осуществляется по-разному применительно к описываемым языкам, и постепенно складываются общетеоретические представления, которые становятся общей методологической базой для анализа этого феномена в целом.
Коммуникативный акт запрета может быть охарактеризован как «попытка заставить адресата высказывания не совершать какое-то действие (прекратить действие)» [5. С. 85]. По определению В. И. Карасика, «запрет представляет собой выражение воли говорящего, направленное на прекращение существующего, либо предотвращение возможного положения дел» [2. С. 71]. Подобные определения существуют у многих исследователей. Вместе с тем коммуникативнопрагматический статус запрета однозначно не определен. Одни исследователи выделяют запрет как отдельный РА класса декларати-вов, другие не выделяют его в своих классификациях вообще. И. Б. Шатуновский выводит запреты и разрешения за рамки пробуждений и говорит о них как о «деонтических речевых актах разрешения и запрещения» [6. С. 319]. Но большинство исследователей относят запрет к ДРА [1; 2; 3; 4]. Основанием для этого служит то, что основной целью запрета, как и всех директивов, является воздействие на коммуниканта.
Класс ДРА разнообразен: с одной стороны, в него входят приказы, инструкции, запреты, а с другой - просьбы, пожелания, советы. Я. Н. Еремеев считает, что «директив представляет собой весьма сложное явление, в основе которого лежит коммуникативное взаимодействие адресата и адресанта, при этом адресант, считая, что требуется совершить некоторое действие (либо не совершать определенное действие, как в случае с запретом), и, зная, что адресат имеет представ-
57
Lingua mobilis №5 (24), 2010
ление о том, как осуществляется такое действие, высказывает свою волю, говоря: «Сделай то-то!». Хотя адресат сам принимает решение о совершении или несовершении действии, адресант может в целях усиления воздействия использовать различные виды мотивации -угрозу, убеждение, просьбу и прочее, которые могут способствовать росту директивной иллокутивной силы высказывания» [7. С.12].
В ДРА можно выделить три аспекта: семантический, синтаксический и прагматический [1]. Семантический аспект ДРА составляет пропозициональное содержание высказывания.
Синтаксический аспект ДРА составляет формальная сторона выражения коммуникативной интенции. К прагматическому аспекту ДРА относится целый ряд социолингвистических факторов: распределение первичных и вторичных коммуникативных ролей между участниками ДРА; распределение социальных ролей между коммуникантами; характер межличностных отношений; отношение коммуникантов к потенциальному действию [1].
При анализе ДРА В. И. Карасик использует ряд коммуникативных признаков, которые частично совпадают с характеристиками, изложенными в работах Е. И. Беляевой. Исследователь выделяет следующие признаки:
- тот, кто налагает запрет, то есть обладает правом на запрет;
- тот, кто выражает запрет, то есть формулирует запрет как перформатив;
- тот, кому адресован запрет;
- запретное потенциальное действие;
- санкции, то есть наказания за нарушения;
- реальные причины запрета, то есть, относится ли запрет к текущему или потенциально возможному действию;
- называемые причины запрета;
- сферы запрета (бытовая, юридическая, религиозная, медицинская, педагогическая, спортивная и т.д.);
- срок и место действия запрета;
- тональность запрета (степень категоричности);
Предложенные признаки распадаются на группы:
- признаки, свойственные всем речевым действиям (непосред-ственность/опосредованность и эксплицитность/имплицитность);
- признаки, свойственные всем директивам (степень категоричности, статусное взаимоотношение коммуникантов, внутренняя оценка позиции);
58
Языкознание
- признаки, свойственные разновидностям ДРА (организационная определенность пропозиции, пропозициональный знак) [2. С. 70].
На основании признака организационной определенности противопоставляются два класса побуждений: директивы, регламентирующие структуру действия и его последовательность; директивы, дающие возможность адресату самостоятельно структурировать действие. К первому классу относятся инструкции и рецепты, ко второму - приказы, просьбы, рекомендации и запреты [2. С. 71-72]. То, что запрет всегда относится ко второму классу высказываний, вызывает сомнение, так как запрет в различных ситуациях сочетает в себе черты и первого и второго классов, например, запреты, включенные в инструкции, правила пользования и другие подобные документы, имеют превентивный характер, и их целью является именно регламентация действий.
Существенным признаком ДРА являются статусные взаимоотношения участников общения: выделение ведущего и ведомого. Для вышестоящего характерны приказы, для нижестоящего - просьбы. По мнению исследователей, среди участников ситуации запрета существует статусное неравенство [2; 4; 5].
1. There was a crowd at the door and a man was facing them from the top of the step, waving his arms to keep them back.
“It’s no good, friends. I am very sorry, but we can’t help it. We’ve been threatened twice with prosecution for over-crowding”. He turned facetious. “Never heard of an Orthodox Church getting into trouble for that. No, sir, no” [8].
2. The children discover the rowboat and, using the oars as poles, bump from bank to bank. When they dip their hands into the calm brown water, where no fish lives, a mother watching from beneath the walnut tree shrieks, “Keep your hands inside the boat! Uncle Jesse says the creek’s polluted!” [9].
В. И. Карасик отмечает, что право на запрет может исходить из различных источников, оно может быть «подкреплено статусными характеристиками родственного или институционального старшинства, физической и психической силы, собственности, особыми умениями» [2. С. 78]. И. Б. Шатуновский говорит о том, что в случае запрещений отношения между говорящим и слушающим могут быть не так формальны, как в приказах [6]. Углубляя идею статусного неравенства коммуникантов, Е. А. Шмелева подчеркивает, что от подчиненного говорящему слушающего ожидается «безусловное испол-
59
Lingua mobilis №5 (24), 2010
нение повеления» [4. С. 67]. С другой стороны, «ролевые отношения коммуникантов могут иметь относительный характер и, находясь в тесной связи с коммуникативной ситуацией, могут варьироваться вместе с ней» [10. С. 145]. Последнее интересно тем, что в реальной коммуникативной ситуации запреты могут следовать поочередно и исходить от обоих коммуникантов, что подтверждает вариативность статуса.
Подводя итог вышесказанному, можно сказать следующее, что запрет представляет собой выражение воли говорящего, направленное на прекращение существующего, либо предотвращение возможного положения дел. Другими словами, запреты, как все директивы, направлены на изменение окружающего мира с помощью речевых действий. Ожидаемая реакция состоит в том, чтобы адресат запрета выполнил каузируемое действие либо способствовал его выполнению.
Таким образом, запрет является «статусным» речевым актом. Все запреты могут быть разделены на те, в которых присутствует статусная маркированность, а также те, в которых отсутствует статусная заданность. В рамках этих групп запрет может осуществляться как в направлении от старшего к младшему, так и наоборот.
Список литературы
1. Беляева, Е. И. Грамматика и прагматика побуждения: англ. яз. Воронеж : изд-во ВГУ, 1992. 145 с.
2. Карасик, В. И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс. Волгоград: Перемена, 2002. 447 с.
3. Астапенко, Е. В. Высказывания о ситуациях запрета: авто-реф. дис. ... канд. филол. наук. Тверь, 2004. 18 с.
4. Шмелева, Е. А. Разрешение и запрещение как побудительные речевые акты // Семантика и прагматика повелительных предложений: сб.науч.тр. М., 1990. С. 66-71.
List of literature
1. Beljaeva, E. I. Grammatika i
pragmatika pobuzhdenija: angl.
jaz. Voronezh : izd-vo VGU, 1992. 145 s.
2. Karasik, V I. Jazykovoj krug: lichnost', koncepty, diskurs. Volgograd: Peremena, 2002. 447 s.
3. Astapenko, E. V Vyskazyvanija
0 situacijah zapreta: avtoref. dis. ... kand. filol. nauk. Tver', 2004. 18 s.
4. Shmeleva, E. A. Razreshenie
1 zaprewenie kak pobuditel'nye rechevye akty // Semantika i pragmatika povelitel'nyh predlo-zhenij: sb.nauch.tr. M., 1990. S. 66-71.
60
Языкознание
5. Ломакина, Н. А. репрезентация концепта «запрет» в рамках диалогического дискурса //Филология и культура. Материалы III междунар. науч. конф. 1618 мая 2001 года. Ч. 1. Тамбов, 2001. 10 с.
6. Шатуновский, И. Б. Ресевые акты разрешения и запрещения в русском языке //Логический анализ языка : сб. науч.тр. / Языки этики. М. : Слово, 2000. С.319—331.
7. Еремеев, Я. Н. Директивные высказывания с точки зрения диалогического подхода //Теоретическая и прикладная лингвистика : сб. науч. тр. Воронеж : Изд-во ВГТУ, 2000. 126 с.
8. Doyle, A. C. The Land of Mist/ A.C. Doyle СПб. : КАРО, 2007. 146 р.
9. Updike, J. The Family Meadow/J. Updike СПб. : КАРО, 2006. Р. 4556.
10. Сафаров, Ш. О дискурсивнопрагматической природе ДРА // Текст: структура и анализ: сб. науч. тр. М. : изд-во Моск. гос. ун-та, 1988. С. 34-41.
5. Lomakina, N. A. reprezent-acija koncepta «zapret» v ram-kah dialogicheskogo diskursa // Filologija i kul'tura. Materialy III mezhdunar. nauch. konf. 16-18 maja 2001 goda. Ch. 1. Tambov, 2001. 10 s.
6. Shatunovskij, I. B. Resevye akty razreshenija i zaprewenija v russkom jazyke //Logicheskij analiz jazyka : sb. nauch.tr. / Jazyki jetiki. M. : Slovo, 2000. S.319-331.
7. Eremeev, Ja. N. Direktivnye vyskazyvanija s tochki zrenija dialogicheskogo podhoda //Teoret-icheskaja i prikladnaja lingvistika : sb. nauch. tr. Voronezh : Izd-vo VGTU, 2000. 126 s.
8. Doyle, A. C. The Land of Mist/ A.C. Doyle SPb. : KARO, 2007. 146 r.
9. Updike, J. The Family Meadow/J. Updike SPb. : KARO, 2006. R. 4556.
10. Safarov, Sh. O diskursivno-pragmaticheskoj prirode DRA // Tekst: struktura i analiz: sb. nauch. tr. M. : izd-vo Mosk. gos. un-ta, 1988. S. 34-41.
61
