CC BY
9
Егоров Г.А. 1895. Письмо в Редакцию // Псовая и ружейная охота 22: 527. Шергалин Е.Э. 2020. Письмо Фридриха Эдуардовича Фальц-Фейна (1863-1920) сэру Рудольфу фон Слатину (1857-1932) из архива Даремского университета // Информ. бюл. Рабочей группы по журавлям Евразии 15: 213-215.
ISSN 1026-5627
Русский орнитологический журнал 2020, Том 29, Экспресс-выпуск 1906: 1531-1540
Экология и демография ремеза Remiz pendulinus в локальном поселении в Вятско-Камском междуречье
Л.П.Пятак, Н.Е.Зубцовский
Второе издание. Первая публикация в 2007*
В последние годы отмечаются процессы активного освоения новых пространств некоторыми видами животных. Для популяций этих видов краевые местообитания в так называемом «кружеве ареала» являются средой обитания нового качества, к которой у микропопуляций основателей не выработано достаточного числа адаптаций или адаптивных реакций. Поселяющиеся за границами основной части ареала особи зачастую сталкиваются с новыми для себя обстоятельствами: иными экологическими условиями, малочисленностью и изоляцией популяций, диспропорцией в соотношении полов и другими. Для успешного закрепления популяции в условиях осваиваемых территорий в новой для себя среде особи стремятся максимально реализовать свой адаптационный потенциал. Изучение экологии, биологии, демографии, поведения таких животных, их территориальной и социальной структуры в микропопуляциях основателей в краевой части ареала представляет собой важную задачу. Если «изолят» находится к тому же на северном пределе ареала, где южные по происхождению виды часто сталкиваются с субоптимальными и даже экстремальными климатическими условиями, то выяснение вопросов экологии и биологии таких видов представляет дополнительный интерес.
Представленные материалы получены в результате натурных изысканий в Удмуртии в 1994-2006 годах. Основные исследования проводились в локальной популяции обыкновенного ремеза Remiz penduli-nus на юго-восточной окраине города Ижевска в северной части ареала (56°48' с.ш., 53°12' в.д.). Район исследований представляет собой забо-
* Пятак Л.П., Зубцовский Н.Е. 2007. Экология и демография обыкновенного ремеза (Remiz pendulinus) в локальном поселении в Вятско-Камском междуречье // Экол. вестн. Чувашской Республики 57: 275-281.
лоченную, густо поросшую тростником пойму реки Иж (правый приток Камы) с участками лугово-кустарниковой растительности площадью около 65 га.
Нами прослежены миграционные сроки, особенности гнездования ремеза, закартировано 75 гнездовых построек. Произведены промеры 106 яиц из 20 гнёзд. Демографическая и пространственно-этологи-ческая структура поселения выяснялась наблюдением за размножением и социальными контактами индивидуально меченых птиц. Всего окольцовано 84 ремеза: 34 взрослых и 50 птенцов.
Прогрессирующее современное распространение ремеза в северном направлении отмечается многими исследователями. В конце 1970-х годов В.А.Попов (1978) не указывал ремеза среди птиц Волжско-Кам-ского края. В конце 1980-х годов северная граница ареала ремеза в Волжско-Камском регионе проходила по югу Татарстана (Рахимов 1998). В Удмуртии гнездование ремеза впервые отмечено в 1994 году (Зубцовский и др. 1995). Эта находка отодвинула тогда северную границу ареала этого вида в крае почти на 300 км. Позднее ремез обнаружен севернее — в Кирово-Чепецком районе Кировской области (Сотников 1998).
В Удмуртии в настоящее время одиночные поселения ремеза отмечены вдоль реки Камы и её притоков — Сивы, Иж и его притока Пози-ми. Все стации обыкновенного ремеза в республике представляют собой пойменные участки с заболоченными старицами или мелиоративными каналами, поросшие луговой и древесно-кустарниковой растительностью с доминированием ивы.
Таксономический статус обыкновенного ремеза в районе исследований
В пределах политипического а1^рес^ Remiz pendulinus Linnaeus, 1758 на территории России выделяется 6 рас, различающихся особенностями окраски головы, шеи, спины, степенью интенсивности коричневых тонов в оперении, общими размерами и пропорциями тела (Сте-панян 1990). В районе исследований находится гнездовая область европейского обыкновенного ремеза Remiz pendulinus pendulinus (Сте-панян 1990). Южнее — на севере Нижнего Поволжья выявлено пребывание двух подвидов: пролётного R. p. pendulinus и местного R. p. cas-pius, между которыми иногда образуются пары (Завьялов, Табачишин 2002). Часть таких смешанных пар остаётся там на гнездование, но возможна и иная ситуация, когда часть особей R. p. caspius, увлекаемых партнёрами R. p. pendulinus, могут попадать и в более северные районы.
В районе исследований мы неоднократно наблюдали совместное гнездование различных географических форм ремезов — номинатив-
ной расы (со светлой окраской головы) и промежуточной между R. p. pendulinus и R. p. caspius расы (с коричневой и пёстрой окраской головы). По совокупности морфометрических и экстерьерных признаков Е.В.Завьялов и В.Г.Табачишин (2002) все промежуточные формы (с пёстрой головой) в Нижнем Поволжье отнесли к R. p. caspius. Доля номинативной расы ремезов там оказалась меньше местной в 7-8 раз. В нашем районе преобладали особи номинативной расы, их доля составляла в разные годы от 75% до 100%.
Тренд численности поселения
При расширении ареалов на границах возникают малочисленные изолированные популяции. В одном из изолированных поселений ремеза в районе исследований наблюдения велись с самого начала его формирования. О численности его мы судили по количеству гнёзд и наблюдаемых птиц. В течение 9 лет (1994-2002) происходило медленное увеличение численности парцеллярной группировки с 2 до 5 пар. 2002-й, 10-й год существования поселения, стал катастрофичным для гнездования ремезов из-за погодных условий. Малочисленная популяция ремезов оказалась уязвимой по отношению к погодному фактору — численность её вернулась к исходному уровню после неудачного гнездового сезона из-за критических метеоусловий и даже на следующий год осталась на исходных позициях. Затем численность группировки вновь стала расти и через два года достигла прежнего максимального уровня.
Прилёт ремезов в район исследований отмечался с третьей декады апреля до середины мая в зависимости от характера весны. Так, в холодную и позднюю весну 1998 года первые птицы прилетели в середине мая; в очень раннюю весну 2000 — 20 апреля. Средние сроки прилёта приходились на конец апреля - начало мая.
Замечено, что в ранние вёсны прилёт ремезов происходил дружно, самцы и самки прилетали практически одновременно в течение 5-7 дней. Формирование пар при одновременном прилёте самцов и самок происходило быстро, а иногда, по-видимому, ремезы прилетали уже парами.
В годы с поздней весной прилёт растягивался до 2 и более недель. Первым, как правило, появлялся самец-пионер, очень редко — пара, затем с задержкой на неделю и более постепенно прилетали остальные птицы, причём основная часть самок появлялась позже самцов.
Гнездование
Распределение ремезов на участке обусловливалось его спецификой (линейность — поросшая ивняком узкая грива посреди тростникового болота) и наличием пригодных для размещения гнёзд деревьев.
Сразу занимались оптимальные гнездовые деревья и строились гнёзда. Если самцы прилетали раньше, они строили гнездовую заготовку (редко - две), и до прилёта самок активно вокализировали, подавая свистовые сигналы. По прилёту самки быстро формировалась пара, в первую очередь с самцом, занявшим наиболее оптимальное гнездовое дерево. Гнездостроительная активность самцов после формирования пары резко возрастала, а вокальная - стихала.
На участке исследований в составе древостоя доминирует ива, значительно реже встречается американский клён, единично растут вяз, рябина, черёмуха, яблоня. Немногие оптимальные для гнездования деревья избирались ремезами из года в год. На американских клёнах (п = 6) гнездовые постройки строились 41 раз (58.6%), на ивах (п = 14) — 22 раза (31.4%), на вязах (п = 4) — 7 раз (10.0%). Один из американских клёнов избирался ремезами для строительства гнёзд 10 лет подряд, а всего здесь сооружено 19 гнездовых построек. В некоторые годы, когда пара, занявшая этот клён, по каким-либо причинам покидала его, то он тотчас занимался другим самцом или парой. Другой американский клён служил местом гнездования ремезов в течение 8 гнездовых сезонов. Трижды использовался в качестве гнездового дерева один и тот же вяз, некоторые ивы — от 2 до 5 раз. Замечено, что избирались высокие деревья, окружённые более низким кустарником и подростом. Положение гнёзд среди такой растительности обеспечивало хорошую укрытость гнезда со всех сторон и в то же время наиболее удобный подлёт к нему.
Встречающееся в литературе мнение о том, что одни и те же деревья избираются ремезами из-за наличия на них прошлогодних гнёзд — те, якобы, служат привлекающим фактором (стимулом) для нового гнездования, мы не разделяем, так как в течение всего периода исследований практически все гнёзда снимались ещё осенью, а не снятые к весне обычно разрушались.
Гнездовое дерево становилось центром активности самца или пары. Здесь находились песенные посты, происходили строительство гнезда и спаривание, осуществлялись социальные контакты с соседями.
Ориентация гнездового входа относительно сторон света была различна, но преобладала юго-восточная экспозиция. Возможно, экспозиция летка зависела от удобства подлёта птиц к гнезду или от преобладающих в республике весной и летом северо-западных ветров (Макаль-ская 1998).
Соседние гнезда располагались на расстоянии от 50 до 270 м одно от другого, 64.3% из них (п = 45) располагались над сушей на высоте от 1.8 до 6 м, а 35.7% (п = 25) — над водой на высоте от 1.7 до 5.5 м. Параметры жилых и нежилых (так называемых «холостых») гнёзд представлены в таблице.
Параметры гнёзд ремеза Квтг^репйиНпиз в Удмуртии
Характер гнёзд Высота гнезда, см Диаметр гнезда, см Длина трубки-входа, см Диаметр летка, см Масса, г
Пт М Ит М Ит М Ит М Ит М
Жилые (п = 19) 14.0-18.0 16.0 9.0-12.0 10.6 2.0-8.0 3.8 2.5-3.5 3.2 29.4 - 54.0 38.91 Нежилые (п = 5) 12.5-17.0 14.7 7.5-10 8.4 - - - - 7.2-12.2 9.4
Жилые гнезда строились брачными партнёрами обычно вместе: в первой половине мая в течение двух недель, в конце мая — начале июня — более быстрыми темпами: от 4 до 7 дней. На начальных этапах активнее строили самцы, но по мере продвижения строительства активность самок значительно возрастала, а самцов снижалась. Вероятно, более длительные сроки возведения ранних гнёзд определялись фенологическим дефицитом гнездового материала — растительного пуха. Летние гнёзда, а также нежилые, сооружавшиеся самцами при попытке создать новую пару, были хуже по качеству и имели меньший вес. Строительным материалом гнёзд были волокна крапивы, хмеля, пух ивы, рогоза, кипрея, мать-и-мачехи. В одном из гнёзд обнаружено большое количество ярких синтетических полосок и нитей, собранных поблизости. Много собачьей шерсти в гнездовом материале обнаружено в сезон с экстремальными весенними метеоусловиями.
Размножение было моноцикличным. Количество яиц в кладках варьировало от 5 до 9, средняя величина кладки - 6.8 яйца (п = 14). Суммарная плодовитость двух самок с учётом компенсаторных кладок составила 13 и 12 яиц. Размеры яиц (п = 106), мм: длина 13.7-17.6, в среднем 16.04, диаметр 9.3-11.2, в среднем 10.34.
Откладка яиц происходила ежесуточно и начиналась ещё до окончания строительства гнезда, что характерно для вида. Насиживали только самки, обычно в течение 14 дней. Длительность насиживания у одной самки в период резкого похолодания увеличилась на 4-5 дней. В условиях высоких температур воздуха (+25°С, +30°С) инкубация у ремезов происходила своеобразно: в дневные часы самки не обогревали кладку, а совершали регулярные влёты-вылеты в гнездо с интервалом 0.5-3 мин, вентилируя гнездовую камеру, удаляли часть пуха из гнезда, по-видимому, обеспечивая таким способом оптимальный температурный и кислородный режим для развивающихся эмбрионов. В условиях низких температур насиживание было очень плотным.
Птенцов в некоторых гнёздах кормили только самки, в других — вместе с самцами, но доля приносимого самками корма была больше (более 90% порций в первые сутки жизни птенцов и более 55% порций в середине выкармливания, в среднем соотношение порций корма, приносимого самками и самцами, — 7:3). С середины гнездового периода
жизни птенцов кормили только самки. В первую неделю жизни птенцов днём выводок получал от 13 до 21 (в среднем 16) порций корма в час. К подросшим птенцам в гнездо самка прилетала с кормом 13-15 раз в час. Только что вылетевшие из гнезда 20-дневные слётки получали в среднем 7 порций в час. С помощью бинокля фиксировались только крупные объекты, которыми кормили уже подросших птенцов: зелёные и серые гусеницы, мелкие чешуекрылые (пяденицы), пауки. Птенцов в первые дни жизни кормили, видимо, очень мелкими объектами, нами визуально не фиксируемыми.
Птенцы вылетали из гнезда обычно через 20 дней после вылупле-ния. Иногда вылет слётков был спровоцирован исследователем в возрасте 18 дней. Из одного гнезда, где увеличилась и длительность насиживания при минусовых температурах воздуха во время инкубации, птенцы вылетели в 23-дневном возрасте.
Успешность размножения, определяемая как количество вылупившихся и вылетевших из гнезда птенцов по отношению к числу отложенных яиц, оценивалась в разные сезоны от 44.4% до 88.8%, в среднем составляя 68.5%. Снижали показатели эффективности размножения популяции суровые погодные условия гнездового сезона и разорение гнёзд серой вороной Corvus cornix. Хищничество врановых в отношении ремезов стало проявляться лишь по прошествии ряда лет после возникновения поселения. Может быть, у этих факультативных хищников в первое время ещё не выработалась специализация хищничества на своеобразных гнёздах этого нового в регионе вида.
Зафиксировано несколько случаев обрушения гнёзд, построенных на ивах, из-за обламывания веток, на которых они были построены, в основном, во время сильных ветров. Выявлены единичные случаи разорения гнёзд людьми.
Этологическая лабильность репродуктивного поведения
За период исследований в парцеллярном поселении ремеза отмечены разные способы достижения репродуктивного успеха— классическая моногамия, попытки полигинии, полиандрийные альянсы с одновременной, последовательной би- и триандрией. При количественном преобладании самцов (в среднем в 2 раза) в данном поселении мы регулярно наблюдали регулярную кооперацию холостых самцов с размножающейся парой.
В исследуемой популяции ремезов в условиях ограниченности социальных контактов у конспецифичных особей территориальное поведение, как оно описывается в классическом варианте, отсутствовало. Не было активного саморекламирования самцов и охраны большой территории. Птицы контролировали лишь крону дерева, где распола-
галось гнездо. Необходимость в защите большой территории снимало и разобщение гнездовой и кормовой территорий, так как места фуражирования ремезов располагались в сотнях метров от гнезда, на тростниковом болоте.
В исследуемом локальном поселении ремезов при минимальном количестве соседей отношения были персонализированы. В период гнездостроения регулярно наблюдались взаимные визиты самцов и, реже, самок. Если это происходило в отсутствие хозяев, то сосед-самец имел возможность залететь в их гнездо, осмотреть его, потом улетал, иногда прихватив с собой клочок пуха. Зарегистрировано несколько случаев систематического воровства гнездового материала со строящегося гнезда чужим самцом в сезон с холодной весной. Если хозяева заставали чужака у гнезда, то поначалу происходило немедленное изгнание его за пределы гнездового дерева. Агрессия самок к чужаку проявлялась чаще, чем у самцов, и часто сохранялась на протяжении всего репродуктивного цикла, но, по-видимому, была избирательной, так как давала шансы другим самцам регулярно появляться у гнезда, иногда вносить свой вклад в гнездостроительство и даже спариваться с самкой, хотя делалось это в основном в отсутствие самца-хозяина.
В дальнейшем такой «гость» мог стать субдоминантом в сложившемся союзе. Самцы-доминанты вполне терпимо относились к таким примкнувшим к паре субдоминантам, позволяя часто быть им более активными в процессе строительства гнезда и в выкармливании птенцов. Самка спаривалась поочерёдно, в отсутствие другого, с обоими партнёрами. По окончании строительства гнезда доминантный самец всё больше времени отсутствовал, а субдоминантный, наоборот, держался поблизости. Часто выкармливать птенцов самке помогал исключительно субдоминант, хотя и доминантный самец в некоторых случаях также участвовал в этом.
Иногда субдоминантный самец становился доминантом в повторном гнездовом цикле самки. В 2004 году зарегистрирован случай, когда первое гнездо пары, к которой примкнул самец-субдоминант, было разорено воронами. Исходная пара распалась. Самец-субдоминант из этого альянса уже в роли доминанта вместе с этой самкой переместились на другой участок и начали строить новое гнездо. А доминантный самец из распавшегося союза сразу примкнул в качестве субдоминанта к другой сложившейся паре, у которой строительство гнезда и откладка яиц завершались. Самка активно прогоняла примкнувшего самца, а самец-хозяин делал это весьма пассивно. Лояльное поведение самца-хозяина к чужаку объяснимо: самка вот-вот должна была приступить к насиживанию и самец всё больше времени отсутствовал у своего гнезда. Его самого в это время и чуть позже мы наблюдали у другого, более позднего, чем его собственное, строящегося гнезда. Он пытался помо-
гать строить гнездо ещё одной паре, демонстрируя себя уже в качестве субдоминанта (!).
При численном перевесе полов в пользу самцов в условиях изолированного поселения ремезы использовали разные способы максимальной реализации репродуктивного потенциала. В результате «адюльтерного» поведения самок холостые и субдоминантные самцы, по-видимому, имели реальные шансы оставить свои гены в потомстве в полигамных группах и поэтому смирялись с ролью субдоминантов, хотя и стремились к абсолютному личному вкладу в репродуктивный результат в моногамном объединении.
В 2005 году зафиксирован следующий случай: холостой самец целенаправленно стимулировал распад пары, «разорив» их гнездо с начатой кладкой из двух яиц, проколов их клювом. В результате эта пара распалась, и самка стала вакантной, что, по-видимому, и было нужно холостому самцу при значительном дефиците самок. Ведь при низкой плотности вида при отсутствии конспецифичных особей в радиусе многих километров возможность найти свободную самку практически отсутствовала.
Пространственные связи птиц определяются двумя противоположными процессами: территориальным консерватизмом и дисперсией. Послегнездовых откочёвок молодых из района рождения не выявлено. Молодые ремезы оставались в районе рождения до конца первой декады сентября, их возраст к этому времени обычно составлял около 80 дней. Нераспавшиеся выводки днём активно летали по гнездовому участку в течение июля в 50-100 м от гнезда, в августе радиус перемещений увеличивался до 500 м, однако на ночь слётки возвращались в гнездо. По данным 2000 года, молодые ремезы ночевали в гнёздах практически до отлёта в сентябре. Несколько раз отлавливали на ночёвках в одном гнезде птенцов из разных выводков.
Миграционная активность взрослых птиц наступала раньше. Уже с середины июля мы не наблюдали самцов, а самок отмечали лишь до конца июля. В год с неудачным из-за погодных условий гнездовым сезоном самцы покинули район размножения раньше обычного — в конце июня. Ранний отлёт взрослых может происходить по причине их большей мобильности.
За восьмилетний период исследований, когда велось кольцевание, нами однажды получен возврат одного из трёх окольцованных в предыдущем году взрослых ремезов (самца). В год кольцевания гнездилось всего две пары. Дважды мы фиксировали возврат птиц, окольцованными птенцами, через два года.
Возвраты молодых птиц мы фиксировали в 1999 году (самка, окольцованная в 1998 году), в 2000 году (самка, окольцованная в 1998 году), в 2002 году (самец, помеченный в 2000 году) и в 2003 году (самец,
окольцованный в 2002 году). Два предпоследних случая, если принять во внимание дисперсию в границах, несколько больших, чем район наблюдений, подразумевают возврат молодых и в первый год куда-то поблизости от места рождения. Значит, они вернулись дважды. Фило-патрия оказалась довольно высокой и составила 12.5% после 1998 года, 9.1% — после 2000, 7.7% — после 2002 года.
Довольно высокую филопатрию можно объяснить отсутствием по-слегнездовых кочёвок молодых и инсулярным эффектом в изолированном парцеллярном поселении (Зубцовский и др. 1989). Весь «чувствительный» период молодые были связаны с пространственно ограниченным участком местообитания, что обусловило точный возврат некоторых особей к месту рождения. Мы полагаем также, что процент возврата молодых в периферийной популяции может быть достаточно высок потому, что плотность и численность этих популяций, по сравнению с основными, невысока. Ведь в основных популяциях взрослые особи занимают оптимальные местообитания, не оставляя шансов молодым и те вынуждены расселяться (выселяться). А в пограничных популяциях, где плотность и численность особей мала и достаточно свободных оптимальных ниш, для молодых нет конкуренции со стороны взрослой части населения.
В ыводы
В результате исследований выяснены сроки прилёта ремезов в Вятско-Камском междуречье, зависимость их от характера весны, особенности гнездования: 1) моноцикличность; 2) консерватизм в выборе мест гнездования; 3) фиктивное насиживание в условиях высоких температур; 4) увеличение сроков инкубации при экстремально низких температурах; 5) компенсаторное гнездование после неудачи в первом цикле; 6) стабильная успешность размножения при разных энергетических затратах — 5.0-6.1 птенца на самку; 7) высокая уязвимость популяции от критических погодных условий. Выявлены поведенческие модификации для достижения репродуктивного успеха в условиях ограниченных связей с конспецифичными особями: 1) отсутствие традиционной территориальности; 2) устойчивые коммуникативные контакты; 3) кооперация холостых самцов с генеративной парой; 4) регулярные полиандрические альянсы, связанные с численным преобладанием самцов; 5) смена ранга у самцов. Отмечена довольно высокая филопатрия (7.7-12.5%), связанная с инсулярным эффектом.
Литератур а
Завьялов Е.В., Табачишин В.Г. 2002. Распространение форм обыкновенного ремеза
(Remiz pendulinus) в Нижнем Поволжье // Вестн. зоол. 36, 4: 35-40. Зубцовский Н.Е., Матанцев В.А., Меньшиков А.Г., Семячкин В.Б. 1995. Редкие птицы Удмуртской Республики // Материалы к распространению птиц на Урале, в Приуралье и Западной Сибири. Екатеринбург: 29-30. Зубцовский Н.Е., Матанцев В.А., Тюлькин Ю.А. 1989. К изучению филопатрии воробьиных птиц малых сообществ // Экология 4: 84-85.
Макальская В.Н. 1998. Климат // Природа Ижевска и его окрестностей. Ижевск: 17-39. Попов В.А. 1978. Птицы Волжско-Камского края (воробьиные). М.: 63-64. Рахимов И.И. 1998. О распространении некоторых видов птиц Татарстана // Материалы к распространению птиц на Урале, в Приуралье и Западной Сибири. Екатеринбург: 138-141.
Сотников В.Н. 1998. Птицы Кировской области // Каталог оологических и нидологиче-
ских коллекций. Киров, 1: 1-271. Степанян Л.С. 1990. Конспект орнитологической фауны СССР. М.: 1-728.
ю ^
ISSN 1026-5627
Русский орнитологический журнал 2020, Том 29, Экспресс-выпуск 1906: 1540-1541
О гибели птичьих гнёзд
Э.И.Гаврилов, Э.Ф.Родионов
Второе издание. Первая публикация в 1965*
Летом 1964 года в районе Большого Алматинского озера (Заилий-ский Алатау, 2500 м н.у.м.) была прослежена судьба 109 гнёзд 22 видов птиц. Оказалось, что лишь в 70 (64%) гнёздах птенцы благополучно вылетели, остальные были разорены (27 гнёзд, или 25%) и брошены птицами (12 гнёзд, или 11%). В 20 случаях удалось установить причину гибели гнёзд. 14 (70%) были разорены сороками Pica pica, 3 (15%) -горностаем Mustela erminea, одно - собакой, одно раздавлено овцами и одно — людьми. Сороки полностью уничтожают содержимое гнезда, причём довольно часто теребят и вытаскивают выстилку лотка, которую бросают рядом с разорённым гнездом. Закрытые гнёзда расписной синички Leptopoecile sophiae сороки разрывают на части, добираясь до его содержимого.
Кроме того, по-видимому, некоторые гнёзда разоряли чёрные вороны Corvus corone orientalis и кукушки Cuculus canorus. Относительно, деятельности кукушки у нас имеются следующие наблюдения. 7 июня под густым кустом сухой арчи на берегу озера было найдено гнездо горной трясогузки Motacilla cinerea с 5 яйцами. При осмотре гнезда 24 июня в нём оказалось лишь одно холодное яйцо, рядом лежало контурное перо кукушки (куст арчи был очень густой!), а хозяев гнезда вблизи не было. 25 июня в желудке самки кукушки обнаружены остатки двух голубых яиц (черногорлой завирушки Prunella atrogularis или черногрудой красношейки Luscinia pectoralis). При подкладывании своего яйца кукушка обычно извлекает и съедает одно яйцо из гнезда хозяина. Поскольку у добытой нами кукушки в желудке были
* Гаврилов Э.И., Родионов Э.Ф. 1965. О гибели птичьих гнёзд IIНовости орнитологии: Материалы 4-й Всесоюз. орнитол. конф. Алма-Ата: 81-82.
