CC BY
34
Оригинальная статья = Original article = Орипнальна стаття
УДК 616.831-006-033.2-089.168.1-08
Эффективность комбинированного лечения метастатических опухолей головного мозга
Пятикоп В.А.1, Старенький В.П.2, Аль-Травнех М.А.1, Котляревский Ю.А.3, Кутовой И.А.1
1 Кафедра нейрохирургии, Харьковский национальный медицинский университет, Харьков, Украина
2 Отделение дистанционной, сочетанной лучевой и комплексной терапии, Институт медицинской радиологии им. С.П. Григорьева НАМН Украины, Харьков, Украина
3 Нейрохирургическое отделение, Харьковская областная клиническая больница — Центр экстренной медицинской помощи и медицины катастроф, Харьков, Украина
Поступила в редакцию 11.05.15. Принята к публикации 25.11.15.
Адрес для переписки:
Аль-Травнех Мохамад Аднан, Кафедра нейрохирургии, Харьковский национальный медицинский университет, пр. Ленина, 4, Харьков, Украина, 61022, e-mail: [email protected].
Цель. Оценка эффективности лучевой терапии (ЛТ) и химиотерапии (ХТ) при метастатических опухолях головного мозга (МОГМ) в послеоперационном периоде. Материалы и методы. Обследованы 49 пациентов, у которых выявлены МОГМ: 4 (12,9%) — в лобной доле, у 2 (6,5%) — в височной, у 8 (25,8%) — в теменной, у 4 (12,9%) — в затылочной, у 7 (22,6%) — в полушарии мозжечка, у 2 (6,5%) — в костях черепа, по 1 (3,2%) — в области мосто-мозжечкового угла, гипофиза, оболочках, лобной пазухе.
Результаты. Аденокарцинома диагностирована у 35 (71,4%) больных, меланобластома
— у 13 (26,6%), саркома — у 1 (2,0%). Первичная опухоль у 31 пациента локализовалась: в коже — у 13 (41,9%), легких — у 6 (19,4%), грудной железе и почках — по 4 (12,9%) наблюдения, в зобной железе, яичнике, матке, наружных половых органах — по 1 (3,2%). Опухоль удалена радикально у 32 (65,3%) больных, субтотально — у 14 (28,6%), частично — у 2 (4,1%), у 1 — проведена биопсия. В раннем периоде умер 1 (2,0%) больной (тромбоэмболия легочной артерии). У 9 (18,8%) больных (I группа) проведена ХТ, у 6 (12,5%) (II группа) — ЛТ, у 3 (6,3%) (III группа) — ХТ и ЛТ; у 30 (62,4%) — специальное лечение не проводили. За В сроки наблюдения до 1 года в III группе — живы все пациенты, в I и II группах — 66,7%, без специального лечения
— 33,3%.
Выводы. При МОГМ после операции сочетанное проведение ЛТ и ХТ является оптимальной тактикой лечения. Дальнейшая перспектива — продолжение исследования с изучением качества жизни пациентов.
Ключевые слова: опухоль; метастаз в головном мозге; нейрохирургическое лечение; лучевая терапия; цитостатическая терапия.
Укр. нейрохiрург. журн. — 2015. — №4. — С.15-21.
The effectiveness of the combined treatment of metastatic brain tumors
Vladimir Pyatikop1, Viktor Starenkiy2, Mohamad Adnan Al-Trawneh1, Yuri Kotlyarevskiy 3, Igor Kutovoy1
1 Department of Neurosurgery, Kharkiv National Medical University, Kharkiv, Ukraine
2 Department of Distant, Combined Radiation and Complex Therapy, Grigoriev Institute for Medical Radiology, Kharkiv, Ukraine
3 Neurosurgery Department, Kharkiv Regional Clinical Hospital - Center of Emergency Medical Care and Disaster Medicine, Kharkiv, Ukraine
Received, May 11, 2015. Accepted, November 25, 2015.
Address for correspondence:
Mohamad Adnan Al-Trawneh, Department of Neurosurgery, Kharkiv National Medical University, 4 Lenina Ave, Kharkov, Ukraine, 61022, e-mail: [email protected].
Aim: Evaluation of effectiveness of radiation therapy (RT) and chemotherapy (CT) of metastatic brain tumors (MBT) in post-operational period.
Materials and methods: 49 patients with MBT were observated: 4 (12,9%) cases — in frontal lobe, 2 (6,5%) — in temporal, 8 (25,8%) — in parietal, 4 (12,9%) — in occipital, 7 (22,6%) — in cerebellum hemisphere, 2 (6,5%) — in skull bones, by 1 (3,2%) — in ponto-cerebellar angle, hypophysis, brain tunic, frontal sinus.
Results: Adenocarcinoma was diagnosed in 35 (71,4%) cases, melanoblastoma — 13 (26,6%), sarcoma — 1 (2,0%). Primary source was revealed in 31 patients: in skin — 13 (41,9%), in lungs — 6 (19,4%), in breast and kidneys — 4 (12,9%) accordingly, by 1 (3,2%) case in thymus, ovary, uterus, external sexual organs. Operation was radical in 32 (65,3%) persons, subtotal — in 14 (28,6%), partial — in 2 (4,1%), in 1 — biopsy. In early period 1 (2,0%) patient died (thromboemboly of pulmonary artery), the rest 48 were distributed into groups which underwent: in 1st group only CT — 9 (18,8%) persons; in 2nd group only RT — 6 (12,5%); in 3rd group RT and CT — 3 (6,3%); the rest 30 (62,4%) did not undergo any special treatment. In one year survived: in 3rd group — 100%, in 1st and 2nd groups — 66,7%; in persons without treatment — 33,3%.
Conclusion: In MBT combination of RT and CT is the best tactics of treatment. Further perspective is continuation of research with evaluation of patients health-related quality of life.
Key words: tumor; brain metastasis; neurosurgery treatment; radiation treatment; cytostatic treatment.
Ukrainian Neurosurgical Journal. 2015;(4):15-21.
© Пятикоп В.А., Старенький В.П., Аль-Травнех М.А., Котляревский Ю.А., Кутовой И.А., 2015
Ефективжсть комбшованого лшування метастатичних пухлин головного мозку
П'ятикоп В.О.1, Старенький В. П.2, Аль-Травнех М.А.1, Котляревський Ю.О.3, Кутовий 1.О.1
1 Кафедра нейрохiрурпУ, Харювский нацюнальний медичний уыверситет, Харюв, УкраУна
2 Вiддiлення дистанцшноУ, поеднаноУ променевоУ та комплексно!' терапп, 1нститут медичноУ радiологiУ iM. С. П. Григор'ева НАМН УкраУни, Харюв, УкраУна
3 Нейрохiрургiчне вщдтення, Xаркiвська обласна кл^чна лiкарня — Центр екстреноУ медичноУ допомоги i медицини катастроф, Харюв, УкраУна
Надйшла до редакцп 11.05.15. Прийнята до публ1кацИ 25.11.2015.
Адреса для листування:
Аль-Травнех Мохамад Аднан, Кафедра нейрохирурги, Харк1вський нацюнальний медичний университет, пр. Ленна, 4, Харк1в, Укра'1'на, 61022, e-mail: yanace_ [email protected].
Мета. Оцшка ефективност променевоТ терапп (ПТ) i xiMioTepanii (ХТ) з приводу метастатичних пухлин головного мозку (МПГМ) у тсляоперацшному перюдк Матерiали i методи. Обстеженi 49 пащен^в, у яких виявленi МПГМ: у 4 (12,9%)
— у лобовш частщ, у 2 (6,5%) — у скроневш, у 8 (25,8%) — у ™'янш, у 4 (12,9%)
— у потиличнш, у 7 (22,6%) — у пiвкулi мозочка, у 2 (6,5%) — у юстках черепа, по 1 (3,2%) — у дшянщ мосто-мозочкового кута, гiпофiзу, оболонках, лобовш пазуск Результати. Аденокарцинома дiагностована у 35 (71,4%) хворих, меланобластома
— у 13 (26,6%), саркома — в 1 (2,0%). Первинна пухлина виявлена у 31 патента: у шкiрi — у 13 (41,9%), у легенях — у 6 (19,4%), у груднш залозi та нирках — по 4 (12,9%) спостереження, у зобнш залоз^ яечнику, матщ, зовшшшх статевих органах
— по 1 (3,2%). Пухлина видалена радикально у 32 (65,3%) хворих, субтотально — у 14 (28,6%), частково — у 2 (4,1%), в 1 проведена бюпая. В ранньому перiодi помер 1 (2,0%) хворий (тромбоемболiя легеневоТ артерп). У 9 (18,8%) хворих (I група) здшснена ХТ, у 6 (12,5%) (II група) — ПТ, у 3 (6,3%) (III група) — ПТ i ХТ, у 30 (62,4%)
— спефальне лкування не проводили. У строки спостереження до 1 року в III грут живi вс пафенти, у I i II групах — 66,7%, без лкування — 33,3%.
Висновки. За МПГМ поеднане проведення ПТ i ХТ е оптимальною тактикою лкування. Подальша перспектива — продовження дослщження з вивченням якост життя пафен^в.
Ключовi слова: пухлина; метастаз у головному мозку; нейрох'/рурпчне л1кування; променева терап1я; цитостатична терап1я.
Укр. нейрохiрург. журн. — 2015. — №4. — С.15-21.
Введение. Концепция развития нейрохирургической службы в Украине и других странах мира предусматривает тщательное изучение фундаментальных процессов, лежащих в основе нейрохирургических заболеваний, а также постоянную оптимизацию и адекватную оценку эффективности лечения [1-3]. В настоящее время как в Украине, так и других странах в структуре онкологических заболеваний человека опухоли центральной нервной системы составляют 2-5% [4, 5]. По данным эпидемиологических исследований, выполненных в различных регионах планеты, частота выявления вторичных опухолей головного мозга, в том числе МОГМ, составляет 14-16 на 100 000 населения [5-11]. Этот показатель меньше в развивающихся странах, поскольку пациенты из-за отсутствия адекватной медицинской помощи чаще умирают от первичной опухоли раньше, чем она метастазирует в головной мозг, и больше — в развитых странах с хорошо организованной онкологической службой вследствие сравнительно большей продолжительности жизни пациентов онкологического профиля [6, 9]. Частота МОГМ практически в 5 раз выше, чем первичных опухолей в нем [4]. В определенной мере увеличение частоты выявления МОГМ может быть обусловлено внедрением современных методов ранней диагностики и лечения опухолей [5-7]. Крайне низки показатели общей выживаемости больных при возникновении МОГМ, в среднем она редко превышает 6 мес после проведения конформной ЛТ [8].
Дополнительную социальную значимость имеет то обстоятельство, что МОГМ возник у пациентов практически всех возрастных групп, но чаще — трудоспособного возраста (40 лет и старше) — периода достижения наивысшей профессиональной квалификации [6, 9, 12].
Особый интерес представляет этиологическая характеристика МОГМ. До 50% интракраниальных метастазов имеют легочное происхождение — из аденокарциномы, особенно мелкоклеточного рака легких [13, 14]; гораздо реже в центральную нервную систему метастазирует рак грудной железы
— в 10-15% [15]; рак нефрогенного происхождения
— в 7% [12]; злокачественные новообразования пищеварительной системы — в 6% [16, 17]; кожи (меланома) — в 3-15% [9, 13, 18]. Частота метастатического поражения мозга из других источников не превышает 15%. Так же часто наблюдают метастазы из невыясненного источника опухоли. Особенностью заболевания у детей является преимущественное метастазирование нейробластомы, рабдомиосаркомы и нефробластомы [9].
У 20-40% пациентов МОГМ является первым проявлением онкологического заболевания, что особенно характерно для рака легких и органов пищеварительного канала, поскольку им присуще раннее гематогенное метастазирование [13].
Несмотря на то, что локализация МОГМ возможна практически любая, имеются сведения об определенной преимущественной диссеминации опухолей различного происхождения. Так, в паренхиме головного мозга обнаруживают метастазы карциномы и саркомы различного происхождения; в мягкой оболочке головного мозга — экстрамедуллярные очаги патологического кроветворения при лейкемии [19]; локализация метастатических очагов в твердой оболочке головного мозга и последующее распространение в ткань мозга характерны для карциномы грудной железы; интраоссальное краниальное метастазирование (сходное с гипе-ростозом при менингиоме) связывают с карциномой
Статья содержит рисунки, которые отображаются в печатной версии в оттенках серого, в электронной — в цвете.
предстательной железы, хотя она имеет тенденцию к распространению в головной мозг [9].
Множественные узлы определяют у 51-65% пациентов при МОГМ, преимущественно исходящих из меланомы и рака легких; метастазы опухолей толстой кишки, грудной железы и почек чаще соли-тарные [13].
Структурой головного мозга, в которой наиболее часто возникают метастазы, является преимущественно белое вещество полушарий большого мозга; значительно реже наблюдают диссеминацию в ствол мозга [9]. Распределение МОГМ обусловлено интенсивностью кровоснабжения его отдельных участков. Так, в 80-85% наблюдений метастатические узлы локализуются в полушариях большого мозга, в 10-15%
— в мозжечке, в 3-5% — в стволе мозга [13].
Нейрохирургический метод наряду с ЛТ является ведущим в лечении МОГМ вообще и методом выбора
— при их радиорезистентности, причем,сопутствующее множественное поражение различных органов не является однозначным противопоказанием к его применению [20]. При современном уровне технического оснащения выполнение оперативного вмешательства возможно даже по поводу мелких метастазов [9].
Особенностью нейрохирургической тактики в каждой конкретной ситуации является необходимость оценки состояния пациента, технической выполнимости оперативного удаления метастазов с учетом возможной инвалидизации пациента, а также согласование реалий и перспектив комплексного лечения, направленного на первичную опухоль и ее метастатические очаги в различных участках организма.
Основной целью нейрохирургической операции по поводу МОГМ является их удаление, настолько максимальное, насколько это возможно при минимальном риске стойкой инвалидизации пациента [9, 21]. Непосредственная тактика и техника удаления МОГМ в основном аналогична таковой при других опухолях соответствующей локализации.
За последние годы предложены многочисленные подходы к оценке физического, психического состояния пациентов, качества их жизни как в общей онкологии, так и при различных видах опухолей [22]. При МОГМ в настоящее время наиболее часто используются, в том числе в отечественной медицине, также:
- шкала Карновски (D.A. Karnofsky, J.H. Burchenal, 1949 — 100-балльная, 11-уровневая), в соответствии с которой чем хуже состояние пациента, тем меньше величина показателя [22];
- шкала ECOG (Eastern Cooperative Oncology Group, впервые опубликована C.G. Zubrod, M. Schneiderman, E. Frei III [et al.], 1960) — 4-балльная, 5-уровневая, разработана под эгидой Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ), в соответствии с которой чем хуже состояние пациента, тем больше величина показателя [22].
Общей тенденцией повышения эффективности комбинированного лечения МОГМ является координация нейрохирургического, радиологического и химиотерапевтического подходов, а также симптоматического лечения [23].
Изложенное свидетельствует об актуальности проблемы повышения эффективности комбинированного лечения больных по поводу МОГМ.
Цель исследования: оптимизация эффективности лечения больных по поводу МОГМ на основе комбинированного применения ЛТ и ХТ в послеоперационном периоде.
Материалы и методы исследования. Под наблюдением находились 49 пациентов, у которых выявлены МОГМ, и которых лечили в нейрохирургическом отделении Харьковской областной клинической больницы — Центре экстренной медицинской помощи и медицины катастроф в период с 2000 по 2015 гг. с последующим обследованием в динамике в сроки 3, 6, 9, 12, 24 мес. Мужчин — 28 (57,1%±7,07%), женщин — 21 (42,9%±7,07%). Возраст обследованных в среднем — (56,6%±1,87) года, в возрасте от 51 до
60 лет было 26 больных (53,1%±7,13%), от 31 до 50 и
61 до 80 лет — по 11 (22,4%±5,96%), 1 (2,0%±2,02%) женщина моложе 30 лет (рис. 1).
Существенные гендерные различия частоты МОГМ не отмечены, лишь в возрастной группе от 61 до 80 лет выявлена тенденция (р=0,27) к большей частоте МОГМ у мужчин.
Из сопутствующих заболеваний преобладали болезни сердечно-сосудистой системы (гипертоническая болезнь ¡-II стадии, ишемическая болезнь сердца, в том числе стабильная стенокардия напряжения !-Ш функционального класса, диффузный кардиосклероз без сердечной недостаточности) и гастроэнтерологические (язвенная болезнь, хронический гепатит, холецистит, панкреатит в фазе ремиссии) заболевания, в одном наблюдении — сахарный диабет. Тяжесть общего состояния пациентов преимущественно средняя, в неврологическом статусе преобладали умеренно выраженные общемозговые симптомы. Тяжесть состояния по шкале Карновски составляла 40-80 баллов, в среднем (50±5,1) балла; по шкале ECOG — 1-4 балла, в среднем (3±0,3) балла.
Метахронное (после диагностирования первичной опухоли) метастазирование в головной мозг отмечено у 16 больных. Максимальная продолжительность периода от момента установления первичной опухоли до появления МОГМ составила при новообразованиях кожи — (43,5±17,69) мес, минимальная — при аде-нокарциноме легкого — (17,0±6,43) месс, в среднем (31,5±6,68).
14
12
10
О)
с;
У / f—
'
/ /
/
/ 1 1
/
1 ти
30 и менее 31-50 51-60 61-80
Возраст, лет
□ Мужчины □ Женщины
Рис. 1. Возрастная характеристика обследованных больных.
Единичные МОГМ выявлены у 31 (63,3%±6,89%) больного, множественные — у 18 (36,7%±6,89%). У 4 (12,9%±6,02%) больных опухоль локализовалась в лобной доле, у 2 (6,5%±4,41%) — в височной, у 8 (25,8%±7,86%) — в теменной, у 4 (12,9%±6,02%) — в затылочной, у 7 (22,6%±7,51%) — в полушарии мозжечка, у 2 (6,5%±4,41%) — в костях черепа (височной, теменной с подапоневротическим и эпидуральным распространением), по 1 (3,2%±3,17%) наблюдению — в области мосто-мозжечкового угла, гипофиза, оболочках мозга и лобной пазухе (рис. 2).
Таким образом, у 19 (61,3%±8,75%) больных единичные метастазы локализовались в полушариях большого мозга, преобладание право-, левосторонней либо срединной локализации не установлено (р>0,40).
По гистологической структуре: аденокарцинома диагностирована у 35 (71,4%±6,45%) больных, ме-ланобластома — у 13 (26,6%±6,31%), саркома — у 1 (2,0%±2,02%).
Первичная опухоль установлена у 31 пациента: в коже (меланома) — у 13 (41,9%±8,86%), в легких (аденокарцинома) — у 6 (19,5%±7,10%), в грудной железе и почках (светлоклеточный рак) — по 4 (12,9%±6,02%) наблюдения, в зобной железе (злокачественная тимома переднего средостения), а также в яичнике, матке (лейомиосаркома), наружных половых органах (рак преддверия влагалища) — по 1 наблюдению (всего 3,2%±3,17%) (рис. 3).
В соответствии с расширенной классификацией ТЫМ диагностированы опухоли: Т1-Т3 — по величине, 1\10-Ы2 — по наличию метастазов в лимфатических узлах, М1 — по наличию метастазов, G2-G3 — по степени злокачественности.
Опухоли были объемом в среднем (8,5±1,3) см3, диаметром — (1,6±0,2) см.
Одновременно МОГМ и экстракраниальные метастазы обнаружены в (32,5±5,14)% наблюдений, из них в лимфатических узлах — в (16,7±10,8)%, в легких и костях — по (44,4±9,56)%, в надпочечниках — в (14,8±6,84)%, в подкожной основе и органах пищеварительной системы — по (11,1±6,05)% наблюдений, в сердце, спинном мозге, матке — по (11,1±3,63)%. При сопутствующей внемозговой локализации метастазов в (59,3±9,46)% наблюдений они были одной определенной локализации, в (22,2±8,00)% — двух, в (11,1±6,05)% — трех, в (7,4±5,04)% — четырех различных органах одновременно.
Количество очагов вторичного опухолевого поражения ГМ отличалось при различной исходной локализации первичной опухоли (табл. 1).
Таблица 1. Количество метастазов в ГМ в
зависимости от локализации первичной опухоли
Локализация первичной опухоли Число пациентов по количеству метастазов в ГМ, %
единичные множественные
Легкие 70 30
Грудная железа 67 33
Яичник 0 100
Кожа 21 79
Почки 60 40
Зобная железа 0 100
Матка 0 100
Преддверие влагалища 100 0
Рис. 2. Распределение больных по локализации единичных МОГМ.
19,5%
Рис. 3. Распределение больных в зависимости от локализации первичной опухоли.
МОГМ при различной локализации первичной опухоли выявлены в сроки наблюдения при расположении в легких — в среднем через (12±1,2) мес, в грудной железе — через (42±4,2) мес (3,5 года), в яичнике
— через 58 мес (4,8 года), в коже — (41±4,1) мес (3,4 года), в почках — через (31±3,1) мес (2,6 года), в зобной железе — через 48 мес (4 года), в матке — через 13 мес, в преддверии влагалища — через 29 мес (2,4 года).
Характер распределения количественных признаков, оцененный графическим способом, был близким к нормальному, что позволило применить параметрические методы статистики. Центральная закономерность описана с помощью средней арифметической, вариативность признака характеризовали с вычислением стандартной ошибки средней. Вероятность отличия выборок по количественным показателям вычисляли с помощью t-критерия Стьюдента. Критической величиной уровня значимости считали 0,05.
Результаты и их обсуждение. Всем пациентам проведено оперативное вмешательство с радикальным — у 32 (65,3%±6,80%), субтотальным — у 14 (28,6%±6,45%) или частичным — у 2 (4,1%±2,83%) удалением МОГМ, в одном наблюдении из-за особенностей клинической ситуации ограничились декомп-рессионной трепанацией и взятием биопсийного материала. Повторные оперативные вмешательства по поводу рецидива МОГМ выполнены у 4 (8,3%±3,99%) пациентов. В раннем послеоперационном периоде умер один больной от тромбоэмболии легочной артерии, послеоперационная летальность составила (2,0±2,02)%.
Пациенты распределены на 4 группы с сопоставимой нозологической представленностью опухолей. У 9 (18,8%±5,63%) из них (I группа) после операции проведена ХТ; у 6 (12,5%±4,77%) (II группа) — ЛТ; у 3 (6,3%±3,49%) (III группа) — комбинированное лечение (ХТ и ЛТ); у 30 (62,4%±6,99%) (IV группа)
— после нейрохирургической операции специальное лечение по разным причинам не проводили.
При составлении плана ЛТ учитывали распределение дозы на запланированный объем облучения и органы риска. Разовую очаговую дозу 2 Гр нормировали по 90% изодозе. Облучение проводили фотонами излучения 6 MeV на линейном ускорителе Clinac 600 C. Использовали режим классического фракционирования (разовая очаговая доза 2 Гр 1 раз в день, 5 раз в неделю) до суммарной очаговой дозы 30 Гр. Пациентов, у которых применяли интегрированный boost или радиомодификаторы, в исследование не
включали, поскольку применение таких методик требует отдельного учета и выходит за рамки данного исследования.
Для ХТ использовали темозоломид (препарат «Темодал»®) в дозе 75 мг/м2 поверхности тела по стандартной схеме в режиме монохимиотерапии.
Адъювантная терапия включала средства, направленные на повышение эффективности послеоперационного лечения: глюкокортикоиды, диуретики, антибиотики широкого спектра действия, антикон-вульсанты (при эпилептиформных симптомах), а также ситуационную терапию.
Всего из наблюдаемых больных умерли 20 (41,8%±6,1%). Через 1-3 мес после оперативного вмешательства умерли 7 (14,6%±5,09%) больных, через 4-6 мес — 6 (12,5%±4,77%), через 7-9 мес — 3 (6,3%±3,49%), через 10-12 мес — 1 (2,1%±2,06%), через 1-2 года — 3 (6,3%±3,49%) (рис. 4). Основной причиной смерти пациентов была полиорганная недостаточность на фоне прогрессирования роста опухоли.
Продолжительность жизни умерших больных составила в среднем (14,9±4,01) мес. Более 2 лет жили 23 (47,9%±7,21%) пациента, информации о 5 пациентах нет.
В сроки наблюдения до 1 года в III группе живы все пациенты; в I и II группах — 66,7% (в I группе — 4 из 6, во II группе — 6 из 9); без специального лечения — 33,3% (10 из 30).
В зависимости от локализации первичной опухоли с учетом использованных адъювантных методов лечения в ИП группах показатель выживаемости в течение 1 года пациентов с МОГМ, у которых установлена локализация первичной опухоли (п=31), варьировала в широких пределах (табл. 2).
Продолжительность жизни составила в I группе в среднем (2,0±0,5) мес, во II группе — (4,1±2,3) мес, в IV группе — (1,2±0,3) мес; в III группе в течение периода наблюдения все пациенты живы, продолжительность жизни составила в среднем (12,0±0,0) мес.
Таким образом, как свидетельствуют предварительные результаты проведенного исследования, для расширения доказательной базы целесообразно увеличение числа наблюдений, что позволит увеличить статистическую достоверность исследования.
Выводы. 1. Предварительные результаты проведенного исследования позволяют предположить, что использование комбинированной ЛТ и ХТ по поводу
Рис. 4. Характеристика исхода операции, катамнез - 24 мес (n=48)
Таблица 2. Показатели выживаемости пациентов с МОГМ в течение 1 года при различной установленной локализации первичной опухоли
Локализация первичной опухоли Показатели выживаемости, выжили/всего; % в группах
I II III IV
Легкие 1/3; 33 1/1; 100 1/1; 100 0/1; 0
Грудная железа 0/1; 0 1/1; 100 1/1; 100 0/1; 0
Кожа 0/1; 0 1/2; 50 1/1; 100 3/5; 60
Матка — — — 0/1; 0
Яичники 1/1; 100 — — —
Наружные половые органы 1/1; 100 — — —
Почки — — — 1/4; 25
Зобная железа 1/1; 100 — — —
МОГМ в послеоперационном периоде является оптимальным тактическим решением, направленным на повышение эффективности лечения.
2. Применение последовательно ЛТ и цитоста-тической терапии при лечении пациентов по поводу МОГМ в послеоперационном периоде обеспечило выживание всех пациентов в сроки наблюдения до 1 года.
3. Перспективой дальнейших исследований являются, прежде всего, увеличение числа наблюдений для обеспечения достоверности результатов, оценка эффективности лечения в сопоставимых группах, в том числе у неоперированных больных, изучение качества жизни пациентов при возникновении МОГМ до оперативного вмешательства, непосредственно после комбинированной ЛТ и ХТ, и в отдаленном периоде, определение факторов, влияющих на показатели выживаемости и качество жизни пациентов.
Список литературы
1. Педаченко €. Г. КонцепЩя розвитку нейрохiрургiчноï служби УкраТни / €.Г. Педаченко, А.П. Гук // Укр. нейрохiрург. журн. — 2014. — №2. — С.4-7.
2. Цымбалюк В.И. Ишемия как пусковой механизм микро- и ультраструктурных изменений в цепи нейроцит-капилляр-глия / В.И. Цымбалюк, В.В. Колесник, И.И. Торяник // Укр. нейрохiрург. журн. — 2010. — №3. — С.65.
3. Recent advances in the patient safety and quality initiatives movement: implications for neurosurgery / I. Yang, N. Ung, D.T. Nagasawa, P. Pelargos, W. Choy, L.K. Chung, K. Thill, N.A. Martin, N. Afsar-Manesh, B. Voth // Neurosurg. Clin. N. Am. — 2015. — V.26, N2. — P.301-315.
4. Применение мультимодальной нейронавигации в предоперационном планировании и интраоперационном сопровождении при хирургическом лечении опухолей головного мозга / В.Д. Розуменко, А.В. Розуменко, А.А. Яворский, И.С. Бобрик // Укр. нейрохiрург. журн. — 2014.
— №4. — С.23-31.
5. Робак К.О. Метод магшторезонансно!' трактографп: сучасш можливост вiзуалiзацiï та використання в нейрохiрургiчнiй практик / К.О. Робак, О.Ю. Чувашова // Укр. нейрохiрург. журн. — 2014. — №3. — С.72-78.
6. Можаев С.В. Нейрохирургия / С.В. Можаев, А.А. Скоромец, Т.А. Скоромец. — М.: ГЭОТАР-Медиа, 2009. — 480 с.
7. Цимбалюк В.1. Перспективи використання нанотехнологш
в нейрохiрургiï / В.1. Цимбалюк, I.C. Чекман, К.Г. Кремець // Укр. нейрохiрург. журн. — 2011. — №2. — С.4-8.
8. Свинаренко А.В. Современные методы лечения метастазов в головной мозг / А.В. Свинаренко // Техногенна безпека.
— 2012. — Т.203, №191. — С.99-103.
9. Неврология: национальное руководство; под ред. Е.И. Гусева, А.Н. Коновалова, В.И. Скворцовой, А.Б. Гехт. — М.: ГЭОТАР-Медиа, 2012. — 1040 с.
10. Гусев Е.И. Неврология и нейрохирургия. Нейрохирургия / Е.И. Гусев, А.Н. Коновалов, В.И. Скворцова; под ред. А.Н. Коновалова, А.В. Козлова. — М.: ГЭОТАР-Медиа, 2015. — 408 с.
11. Нейрохирургия; под ред. О.Н. Древаля. — М.: ГЭОТАР-Медиа, 2015. — Т.1. — 616 с.
12. Неврология и нейрохирургия. Клинические рекомендации; под ред. Е.И. Гусева, А.Н. Коновалова. — М.: ГЭОТАР-Медиа, 2015. — 424 с.
13. Зорш М.О. Лкування метастатичних пухлин головного мозку та прогнозування його результат / М.О. Зорш,
A.Г. Орко // Укр. нейрохiрург. журн. — 2004. — №2.
— С.10-18.
14. Risk factors for brain metastases in completely resected small cell lung cancer: a retrospective study to identify patients most likely to benefit from prophylactic cranial irradiation / H. Zhu, Y. Bi, A. Han, J. Luo, M. Li, F. Shi, L. Kong, J. Yu // Radiat. Oncol. — 2014. — V.9. — P.216.
15. Breast cancer brain metastases: clinical and prognostic characteristics of different biological subtypes / T. Zhang, Q. Li, B. Xu, P. Zhang, P. Yuan, F. Ma, J. Wang, Y. Fan // Zhonghua Zhong Liu Za Zhi. — 2014. — V.36, N9. — P.697-702.
16. Matsumoto H. Brain metastasis from pancreatic cancer: a case report and literature review / H. Matsumoto, Y. Yoshida // Asian J. Neurosurg. — 2015. — V.10, N1. — P.35-39.
17. Brain metastasis from gastrointestinal cancers: a systematic review / M. Esmaeilzadeh, A. Majlesara, A. Faridar, M. Hafezi,
B. Hong, H. Esmaeilnia-Shirvani, B. Neyazi, A. Mehrabi, M. Nakamura // Int. J. Clin. Pract. — 2014. — V.68, N7.
— P.890-899.
18. Melanoma brain metastases: the impact of nodal disease / J.E Jackson, B.H. Burmeister, E.A. Burmeister, M.C. Foote, J.M. Thomas, J.A. Meakin, B.M. Smithers // Clin. Exp. Metastasis. — 2014. — V.31, N1. — P.81-85.
19. Analysis of frequency of deep white matter metastasis on cerebral MRI / C. Seidel, P. Hambsch, K. Hering, A. Bresch, S. Rohde, R.D. Kortmann, C. Gaudino // J. Neurooncol. — 2015.
— V.123, N1. — P.135-139.
20. Симультанные операции у больных раком почки с одновременным опухолевым поражением головного мозга / А.М. Зайцев, Б.Я. Алексеев, М.И. Куржупов, А.Е. Самарин, О.Н. Кирсанова, А.С. Калпинский, А.Д. Каприн // Журн. Вопр. нейрохирургии им. Н.Н. Бурденко. — 2014.— №3.
— С.44-48.
21. Tomasello F. Brain metastases: can we do more? / F. Tomasello, D. La Torre // World Neurosurg. — 2014. — V.81, N1. — P.52-53.
22. Timmermann C. Just give me the best quality of life questionnaire': the Karnofsky scale and the history of quality of life measurements in cancer trials / C. Timmermann // Chron. Illn. — 2013. — V.9, N3. — P.179-190.
23. Local control of brain metastasis: treatment outcome of focal brain treatments in relation to subtypes / J.U. Chong, S.G. Ahn, H.M. Lee, J.T. Park, S.A. Lee, S. Park, J. Jeong, S.I. Kim // J. Breast Cancer. — 2015. — V.18, N1. — P.29-35.
References
1. Pedachenko EG, Huk AP. [The concept of development of the neurosurgical service in Ukraine]. Ukrainian Neurosurgical Journal. 2014;(2):4-7. Ukrainian.
2. Tsymbaliuk VI, Kolesnik VV, Torianik II. [Ischemia as a trigger mechanism of micro- and ultrastructural changes in the neurocyte-capillar-glia chain]. Ukrainian Neurosurgical Journal. 2010;(3):65. Russian.
3. Yang I, Ung N, Nagasawa DT, Pelargos P, Choy W, Chung LK, Thill K, Martin NA, Afsar-Manesh N, Voth B. Recent advances in the patient safety and quality initiatives movement: implications for neurosurgery. Neurosurg Clin N Am. 2015 Apr;26(2):301-15.
4. Rozumenko VD, Rozumenko AV, Iavorskii AA, Bobrik IS. [Multimodal neuronavigation in preoperative planning and intraoperative orientation in brain tumors surgery]. Ukrainian Neurosurgical Journal. 2014;(4):23-31. Russian.
5. Robak KO, Chuvashova OYu. [MR-tractography method: modern features of visualization and use in neurosurgical practice]. Ukrainian Neurosurgical Journal. 2014;(3):72-8. Ukrainian.
6. Mozhaev SV, Skoromets AA, Skoromets TA. Neurokhirurgia [Neurosurgery]. Moscow: GEOTAR-Media; 2009. Russian.
7. Tsymbaliuk VI, Chekman IS, Kremets KG. [Future trends of
nanotechnologies in neurosurgery]. Ukrainian Neurosurgical Journal. 2011;(2):4-8. Ukrainian.
8. Svinarenko AV. Sovremennye metody lecheniia metastazov v golovnoi mozg [Modern methods of treatment of brain metastases]. Technogenna bezpeka. 2012;203 (191):99-103. Russian.
9. Gusev EI, Konovalov AN, Skvortsov VI, Gekht AB, editors. Nevrologiya: natsionalnoe rukovodstvo [Neurology: National Guidelines]. Moscow: GEOTAR-Media; 2012. Russian.
10. Gusev EI, Konovalov AN, Skvortsov VI. Nevrologiya i neurokhirurgia. Neurokhirurgia [Neurology and neurosurgery. Neurosurgery]. Konovalov AN, Kozlov AV, editors. Moscow: GEOTAR-Media; 2015. Russian.
11. Dreval ON, editor. Neurokhirurgia. [Neurosurgery]. Moscow: GEOTAR-Media; 2015;1. Russian.
12. Gusev EI, Konovalov AN, editors. Nevrologiya i neurokhirurgia [Neurology and neurosurgery]. Moscow: GEOTAR-Media; 2015. Russian.
13. Zorin MO, Sirko AG. [The treatment of the metastatic brain tumors and prognosis of the results]. Ukrainian Neurosurgical Journal. 2004;(2):10-8. Ukrainian.
14. Zhu H, Bi Y, Han A, Luo J, Li M, Shi F, Kong L, Yu J. Risk factors for brain metastases in completely resected small cell lung cancer: a retrospective study to identify patients most likely to benefit from prophylactic cranial irradiation. Radiat Oncol. 2014;9:216.
15. Zhang T, Li Q, Xu B, Zhang P, Yuan P, Ma F, Wang J, Fan Y. [Breast cancer brain metastases: clinical and prognostic characteristics of different biological subtypes]. Zhonghua Zhong Liu Za Zhi. 2014 Sep;36(9):697-702. Chinese.
16. Matsumoto H, Yoshida Y. Brain metastasis from pancreatic cancer: a case report and literature review. Asian J Neurosurg. 2015;10(1):35-9.
17. Esmaeilzadeh M, Majlesara A, Faridar A, Hafezi M, Hong B, Esmaeilnia-Shirvani H, Neyazi B, Mehrabi A, Nakamura M. Brain metastasis from gastrointestinal cancers: a systematic review. Int J Clin Pract. 2014;68(7):890-9.
18. Jackson JE, Burmeister BH, Burmeister EA, Foote MC, Thomas JM, Meakin JA, Smithers BM. Melanoma brain metastases: the impact of nodal disease. Clin Exp Metastasis. 2014;31(1):81-5.
19. Seidel C, Hambsch P, Hering K, Bresch A, Rohde S, Kortmann RD, Gaudino C. Analysis of frequency of deep white matter metastasis on cerebral MRI. J Neurooncol. 2015;123(1):135-9.
20. Zaitsev AM, Alekseev Bla, Kurzhupov MI, Samarin AE, Kirsanova ON, Kalpinskii AS, Kaprin AD. [Simultaneous operations in patients with kidney cancer with simultaneous brain tumor lesion]. Zh Vopr Neirokhir Im N N Burdenko. 2014;78(3):44-8. Russian.
21. Tomasello F, La Torre D. Brain metastases: can we do more? World Neurosurg. 2014;81(1):52-3.
22. Timmermann C. Just give me the best quality of life questionnaire': the Karnofsky scale and the history of quality of life measurements in cancer trials. Chron Illn. 2013;9(3):179-90.
23. Chong JU, Ahn SG, Lee HM, Park JT, Lee SA, Park S, Jeong J, Kim SI. Local control of brain metastasis: treatment outcome of focal brain treatments in relation to subtypes. J Breast Cancer. 2015;18(1):29-35.
