CC BY
71
Зарождение древнерусской государственно-правовой идеологии вполне справедливо связывают с летописями, появившимися в первой половине XI в. [1; 2; 3]. Опираясь на устные сказания, летописцы предпринимали попытки не просто восстановить историческое прошлое, но и объяснить настоящее Русского государства, понять особенности, предсказать его будущее.
Киевский митрополит Иларион в «Слове о законе и благодати» (середина XI в.) стремился обосновать независимость Киевского государства от Византии, идею сильной княжеской власти как условие сохранения государства. В «Слове о законе и благодати» поднимаются актуальные на многие века вопросы: соотношение «Закона» и «Благодати», значение крещения для Русского государства, место и роль верховной власти и др. Ясно, что Иларион выступает как русский, заинтересованный не только в создании, но и в сохранении независимого, единого Русского государства.
В силу политической ситуации и в свете того, что молодое Русское государство стремилось занять достойное место на политической арене, возникла необходимость обоснования суверенитета Киевской Руси и независимости ее от мощной в то время Византийской империи, рассматривавшей славянскую государственность в качестве «вторичного» образования.
В этом контексте, а также учитывая огромную роль христианской религии во всех сферах общественной жизни, Иларион акцентирует внимание на независимости Руси в принятии ключевых решений, в частности, отмечая, что русский народ приобщился к христианству по собственному почину, а не под влиянием Византии. Тем самым, подчеркивает мыслитель, он вошел в равноправную семью народов и не нуждается ни в чьей опеке.
В своем труде Иларион обосновывал и идею о равноправии всех христианских народов, неоднократно напоминая о том, что «время избранничества одного народа прошло, поскольку миссия Христа заключалась в спасении всех языков (народов)» [4, с. 43]. Ныне, как утверждал автор, наступил другой период, когда все равны перед Богом, который не делает различия между эллином и иудеем и иным народом, потому что он «помиловал» в равной мере всех.
У Илариона великий князь предстает в виде единодержца и главы Русской земли. Однако главное, что власть его должна употребляться «праведно» (законно). Этот тезис приводит исследователя к обсуждению формы правления, способов и методов реализации власти. Князь должен быть «единодержцем» своей земли. Применяемая Илларионом формула «единодержец своей земли» означает представление о единодержавии как о единой и суверенной власти в пределах всей подвластной князю Земли (территория и население). Таким образом, Иларион первым в истории русской политической мысли создал образ правителя христианского типа, разработав нравственные критерии, которым он должен соответствовать.
Иларион впервые в русской государственно-правовой мысли поставил вопрос и об ответственности князя перед подданными. Князь обязан, как констатировал автор, «без блазна же перед Богом данные ему люди управившу», ибо он несет ответственность «за труд паствы людий его» [4, с. 47]. В области внешнеполитических задач Иларион одной из первых считал обеспечение мира. Он положил начало собственно русской (позднее - консервативной) политико-правовой традиции, от многих принципов которой впоследствии практически не отступали иные русские мыслители.
Линия, намеченная Илларионом, получила отражение в последующих летописях, послуживших основой для «Повести временных лет» (начало XII в.) Нестора, в которой большое внимание уделяется поискам истоков российской государственности и обоснованию ее независимости от византийского влияния. В работе Нестора акцентируется внимание на исторической необходимости единства и суверенности государственной власти, подчеркивается роль и место Руси во всемирноисторическом процессе.
Представляется, что автор «Повести временных лет» стремился опровергнуть византийскую идею «несамостоятельности» Русского государства варяжской трактовкой «несамостоятельности». Так решались насущные политические задачи: отвергались притязания Византии на гегемонию над Киевской Русью, повышалось значение суверенной власти киевских князей, подчеркивались их старшинство и недопустимость усобиц между князьями в условиях наметившейся в это время тенденции к феодальной раздробленности.
Идея зависимости от варяг (норманнов) во многом обусловливается широкой распространенностью в раннем Средневековье Западной Европы идеи о том, что правящая династия происходит от могущественных иностранных правителей. Она способствовала усилению власти монархов в условиях феодальной раздробленности.
В идее призвания варяжских правителей содержалась необходимость показать единство Русского государства, законность и легитимность деятельности великого князя и недопустимость сопротивления со стороны вассалов-князей. Нестор в своей работе рассказал о набеге половецкого хана Боняка и походе Святополка на половцев, проведя идею необходимости отражения врагов Русской земли в целях сохранения ее единства и независимости. Летописец отметил мирный характер политики славян.
Наметившаяся к XII в. тенденция к феодальной раздробленности оказала влияние и на государственно-правовое мировоззрение Владимира Мономаха. Именно его усилиями были приостановлены процессы, ведущие к размыванию суверенитета Руси, ее раздробленности, несколько сглажены острые социальные противоречия. Эти обстоятельства нашли отражение в его «Поучении» - завещании сыновьям продолжать политику укрепления и единения Русского государства, умиротворения внутренних раздоров в нем.
В своих работах Владимир Мономах выясняет объем власти великого князя, взаимоотношения церкви и государства, формулирует нравственные критерии правления, дает обоснование существующему порядку отправления правосудия в стране.
Мономах далее разрабатывает поставленную Иларионом проблему ответственности Великого князя перед подданными за сохранение единой и независимой Руси. О ней он ведет речь при разрешении вопроса об управлении страной, организации правосудия и при необходимости военных действий. Мономах просит князей следить за тем, чтобы войско не причиняло ущерба селянину. Во всех спорных случаях он советует отдавать предпочтение миру, т.к. не видит причин для братоубийственных войн. Всем народам уготовано место на земле, а правителям следует направить усилия на поиски путей достижения мира. При решении вопроса о взаимоотношениях светской и духовной властей Мономах отводит церкви почетное, но явно подчиненное место. Работы Мономаха выдержаны в лучших традициях древнерусской письменности, идеалом которой являлось предотвращение или хотя бы замедление распадения единого Русского государства на отдельные государства-княжества.
Следует особо отметить Новгородскую летопись «Начальный свод», в которой делаются попытки обоснования ограниченного суверенитета, отражено критическое отношение к княжеской власти. В этом документе отчетливо просматривается стремление правящей новгородской верхушки обосновать ограничение княжеской власти в республике, в связи с чем отмечаются преимущества Вече.
В целом в этот период вопросы государственного суверенитета рассматривались в комплексе задач государственно-правового и духовно-нравственного строительства Древнерусского государства, в том числе проблем независимости государства и сохранения сильной суверенной княжеской власти.
Так, во время феодальной раздробленности Руси XII-XIII вв. логика единства земли русской, пронизывающая «Слово о полку Игореве», привела к исторически оправданной идее единовластия сильной княжеской власти. Это произведение в целом опиралось на разработанную Мономахом концепцию идеального правителя, который должен быть сильным и мудрым. Однако автор этого труда понимает, что время полного единодержавия миновало, поэтому он ограничивается призывами к подчинению киевскому князю, которому оно предписывает функции общерусского руководства в целях сохранения суверенитета Русского государства: «Ибо стали брат брату (говорить): “Это мое! А то тоже мое”. Княжеская корысть - “малое”. За ним князья забыли о “великом” - величии и независимости Руси: “И начали сами себе крамолу ковать, а поганые на Русскую землю со всех сторон приходили с победами”» [5, с. 10-21]. От имени киевского князя Святослава автор произведения обращается ко всем русским князьям с призывом объединиться и совместно выступить за землю русскую. В этом он усматривает великую и насущную национальную задачу.
В соответствии с традициями того времени автор «Слова о полку Игореве» обосновывает княжескую власть. Так, законной считается только такая власть, которая приобретается «не победными жребиями» и ее военными успехами, а законным путем. Также традиционно утверждается обязанность правителей заботиться о подданных, что прежде сего означает обеспечение безопасности пахарю, возделывателю земли, мирной жизни [5, с. 24]. Центральная же идея - объединение Русской земли под властью великого князя.
Эта идея выражена в другом произведении - «Молении Даниила Заточника». В данном труде была более четко сформулирована получившая позднее широкое развитие патриархальная идея мудрого и решительного суверена, заботящегося о благосостоянии своих подданных, защищающего их от произвола.
Центральной политико-правовой идеей «Моления» служит образ Великого князя. В понимании Заточника князь привлекателен внешне, он милостив, выступает как верховный глава всем своим людям. Если власть князя организована плохо и в державе отсутствует порядок и управление -существует «Безнарядье», то и сильное государство может погибнуть, поэтому важно не только верховенство князя, но и хорошо организованное управление. Князю необходимо иметь хорошее войско, чтобы не допустить завоевания собственной страны. Богатство князя не в золоте, а в большом и хорошо устроенном войске.
Князь, по мнению Даниила, должен заботиться о процветании народа, он советует привлекать на службу иностранцев на пользу своей стране. Заточник указывает и на необходимость «царской грозы», но эта «гроза» не представляет собой реализацию принципа самовластия. Это признак надежности и дееспособности самой власти для подданных. Однако «гроза» у Заточника устрашает не только внешних врагов, но и лиц, творящих беззаконие в стране, т.к. с ее помощью должна восстанавливаться нарушенная справедливость. Поддержка Даниилом верховенства великокняжеской власти предполагает ограничение полномочий местных феодалов, что в конечном счете способствовало объединению всех земель под властью единого великого князя. Даниил противопоставляет бояр и князя, отдавая предпочтение последнему. Боярское самоуправство осуждается автором, т.к. боярское засилье ведет к прямому ущербу целостности, суверенитету государства.
Усиление власти великих князей московских, успехи политики объединения русских земель и борьбы против считавших себя наследниками Золотой Орды казанских ханов отразились в акте принятия Иваном III титула «самодержец Всея Руси», а затем присоединении и титула «государь Всея Руси», власть которого имеет божественное происхождение - «поставление имеем от бога».
Идеологическим обоснованием этому являлась разработанная в начале XVI в. Филофеем концепция нового мирового центра православия, «Москва - Третий Рим»: «Два убо Рима падоша, а третий стоит, а четвертому не быть» [6]. Величие и славу Русского государства Филофей образно сравнивает с величием и славой Рима, и особенно Византии, которая издавна для всех русских была могущественным и блестящим государством. В рамках концепции Филофея центром православия может стать лишь суверенное государство, пользующееся всеобщим уважением и обладающее достаточной силой, чтобы защитить святыни и оказать помощь их почитателям. Он сформулировал основные постулаты историософской преемственности мировых царств и со всей отчетливостью заявил, что московский великий князь выступил единственным суверенным государем православного царства.
Филофей разрабатывает и традиционный для русской государственно-правовой мысли вопрос об образе царя. В его интерпретации, царь строг со всеми, кто отступает от «Правды», поскольку он «слуга есть божий в наказание согрешающим, а поставлен от Бога на всех творящих обиду и содевающих неправду». Однако он заботлив и справедлив в отношении всех своих подданных.
С падением Византии с особой силой стала утверждаться идея «странствующего царства». «Русская мысль твердо и уверенно признала Третьим Римом Москву, ибо только в России и хранилась... в чистоте христианская вера» [7, с. 47].
Высокое представление о царской власти подтверждается требованием безоговорочного подчинения ей со стороны подданных. Кроме этого, в обязанности царя вменяется забота о церквях и монастырях [5, с. 28]. В развитии представлений о симфонии духовной и светской властей, Филофей рассматривает церковь как одно из ведомств государства, правда, главнейшее, поэтому он и обязывает князя устраивать основные церковные дела. Теория гармонии (симфонии) властей светской и духовной интерпретируется в сторону значительного преобладания светской власти с введением духовной в полное ее подчинение, но с оставлением за духовными лицами права «говорить правду» носителям светской власти всех рангов . Однако в политико-правовой теории Филофея отсутствует теократическое осмысление властного начала в обществе.
Итак, абсолютная власть князя определялась сквозь призму религиозной духовности и проистекала из того, что он заботится о чистоте православной веры. В теории «Москва - Третий Рим» можно обнаружить и внешнеполитический аспект государственного суверенитета: Московское государство не только великое, независимое, но и государство, которое может претендовать на объединение под своей властью всех народов, исповедующих православную веру, распространение своего суверенитета на православные народы (имперский проект). Но такой аспект не соответствовал условиям времени. Поэтому больший резонанс имел внутриполитический аспект, возвышающий власть московских государей над удельными князьями.
В конце XV в. проблема государственного суверенитета (его внутренняя сторона) нашла свое выражение в определении пределов влияния церкви на решение государственных вопросов верховной властью, в том числе политических и экономических, что в итоге выразилось в развитии идей нестяжательства. В политико-правовых взглядах «стяжателей» и «нестяжателей», несмотря на существенные отличия по ряду экономических вопросов в отношении церковной собственности, были и общие черты.
В частности, одинаково решались вопросы о происхождении и назначении власти, проблемы законности реализации полномочий власти. Учение нестяжателей наиболее полно выражено в трудах Нила Сорского и Максима Грека. Нила Сорского принято считать основателем доктрины нестяжания. В своей основной работе «Предание ученикам своим о жительстве скитском» Нил рассуждал о взаимоотношениях церкви и государства. В отличие от принятого в византийской традиции принципа сложного совмещения последних (симфония властей), он предпринимает попытку разграничения сфер их деятельности, а также определения методов и способов воздействия на людей. Автор полагает, что каждая из этих властей имеет свою сферу деятельности, которая и определяет допустимые только для нее меры воздействия. Духовенство занимается спасением души. Государство принуждает, а церковь убеждает.
В целом период с XV до первой половины XVII в. в истории русской политико-правовой мысли характеризуется активизацией политико-правовой полемики, возникновением новых политикоправовых воззрений, в которых значительное внимание уделялось вопросам обоснования идеи единства и независимости Российского государства. Рассмотрение указанных проблем в истории отечественной политико-правовой мысли этого периода нашло отражение в развитии российского законодательства. В 1497 г. был подготовлен единый для всего Русского государства Судебник. Позднее появились и другие правовые акты - Судебник 1550 г., Стоглав 1551 г., Судебник 1589 г., Соборное уложение 1649 г., что свидетельствовало о создании общерусской правовой системы.
Литература
1. Нерсесянц В.С. История политических и правовых учений. М., 2002.
2. История политических и правовых учений / Под ред. О. Лейста. М., 2005.
Принципиально иную модель соотношения светской и духовной властей проводил патриарх Никон: цезарепапизм в России временно сменяется на характерный для западных теократий папоцезаризм.
3. Чичерин Б.Н. Политические мыслители древнего и нового мира. СПб., 1999.
4. Молдован А.М. Слово о законе и благодати Илариона. Киев, 1984.
5. Лихачев Д.С. Великое наследие. М., 1975.
6. Каравашкин И.П. Московская Русь и Ромейское царство / Историософия династической богоизбранности в публицистике XVI столетия // http://www.russia-21.ru.
7. Зеньковский В.В. История русской философии. Л., 1991. Т. 1. Ч. 1.
