CC BY
46
ЭКСПЕДИЦИЯ: ПОЛЕВЫЕ ИЗЫСКАНИЯ - ИСТОКИ РОДНОЙ РЕЧИ
ДУХОВНЫЕ СТИХИ И ПЕСНОПЕНИЯ АЛТАЙСКИХ СТАРООБРЯДЦЕВ (ПО МАТЕРИАЛАМ ДИАЛЕКТОЛОГИЧЕСКИХ ЭКСПЕДИЦИЙ (1953-2002 ГГ.)
К. В. МАЕРОВА
Кафедра русского языка и методики его преподавания Российский университет дружбы народов ул. Миклухо-Маклая, 6, 117198 Москва, Россия
В статье приводится анализ духовных стихов старожильского русского населения (алтайских старообрядцев), записанных автором во время многолетних диалектологических экспедиций в Восточно-Казахстанскую область и в Республику Алтай, куда старообрядцы были переселены по приказу Екатерины II с Ветки и Стародубья.
Время рождает традиции.
Традиции переживают эпохи.
А.Каргин
Алтайские старообрядцы представляют до последнего времени относительно замкнутую группу населения (7-8 деревень в Республике Алтай, 22-23 деревни в Восточно-Казахстанской области).
Экспедиционные поездки автора, начиная с 1953 года до 2002 года, дали обширные рукописные, магнитофонные, видеомагнитофонные материалы, позволяющие рассматривать исторические, религиозноэтнические, лингвистические, лингвокультурологические факты в синхронии и диахронии, выявляя особенности их функционирования.
В 1762 году правительствующим Сенатом на основании манифеста Екатерины II был издан указ о возвращении русских старообрядцев с Ветки и Стародубья, куда они были высланы еще при Петре I, на прежнее место жительства и поселений в местах, обозначенных в особом «реэстре», среди указанных значились места, «состоящие в ведомстве Усть-Каменогорской крепости». В 1764 г. на Ветку был послан генерал Маслов («Вторая выгонка Ветки»), который за два месяца выслал оттуда до двадцати тысяч старообрядцев (А.И. Абрамов, М. Швецова, С. Зеньковский) /1, 2, 7, 13/. По этапу их сопровождали в Сибирь, где часть была отделена и отправлена в Забайкайле, а остальные - на Алтай. Посетивший Алтай в 1870 году П. Паллас нашел села старообрядцев, известные нам и в настоящее время. Обжившись на новых землях, старообрядцы стали расселятся по Алтаю, перебираясь на территорию современной Республики Алтай и образуя
новые села. Жили они изолированно, стараясь не мирщиться, чем во многом и объясняется сохранение среди других особенностей в их культуре духовных стихов и песнопений.
Духовные стихи алтайских старообрядцев (Восточный Казахстан и Республика Алтай) специально не изучались.
На протяжении полустолетия (с 1953 г. до 2003 г.) на обширной территории расселения алтайских старообрядцев нами было не только услышано множество духовных стихов, которые до сих пор широко распространены, исполняются и известны людям не только старшего поколения, но и молодежи. Стихи обычно переписаны в толстые тетради или альбомы («стиховники»), иногда украшены рисунками или заставками. В текстах стихов встречаются вкрапления старославянских написаний. В старообрядческом семейном доме может быть две-три больших тетради со стихами. Они всегда лежат недалеко, чтобы можно было достать, попеть, если соберется семья, придут соседи или даже просто муж с женой или мать с дочерью решат «отвести душу». Переписывание и собирание духовных стихов - обычная традиция. Например, молодой старообрядец женится, строит дом рядом с родительским, его жена приходит к свекрови, когда муж на работе, и они поют духовные стихи. Если каких-то стихов в ее «стиховнике» нет, то она их переписывает из тетради свекрови или соседки. Часто поют духовные стихи, собираясь «по соседству», иногда один человек исполняет стихи «для себя». Обычно их поют, но могут просто читать. Например, Родион Зайцев (уставщик), житель деревни Замульта, рассказывал, когда исполнял для нас духовные стихи, что больше всего он любит петь стихи, когда едет один на лошади в поле работать или в другую деревню или вообще, когда где-нибудь один.
Стихи старообрядцы (беспоповцы) поют не только дома, не только специально собравшись попеть, но и после молений, куда старообрядцы приходят в специальной одежде (женщины - в сарафане, кофте, в платке на голове, обязательно подпоясаны; мужчины - в брюках, рубахе старого покроя, подпоясанной специальным поясом ). Такая одежда уравнивает людей, не отвлекает для разглядывания костюмов, их фасонов, цвета ткани, не заставляет думать о том, кто есть кто, из какой семьи и т.п.
На молениях и при исполнении духовных стихов никто не отвлекается, каждый вслушивается в слова, размышляет над их содержанием. Поющий духовные стихи так втягивается в их смысл, что забывает заботы, мирскую суету, все сосредотачиваются на словах, мыслях стихов. В это время, как и на молениях, все порывы души обращены к Богу, к содержанию текста. И хотя народу не очень много, иногда всего несколько человек, но это соборное служение, где чувства, мысли всех исполнителей объединяются в одном общем порыве.
Г.П. Федотов писал, что «духовными стихами в русской народной словесности называются песни, чаще всего эпические, на религиозные сюжеты. Исполняемые обыкновенно бродячими певцами (преимущественно слепцами) на ярмарках, базарных площадях или у ворот монастырских церквей» /12, с. 13/. О таком же исполнении духовных стихов пишет и П.
Безсонов в книге «Калики перехожие» /4/. А. Бороздин в работе «Духовные стихи» отмечает широкую распространенность их «как у великоруссов, так и малоруссов и белоруссов... Этот вид поэзии народной является почти в буквальном смысле странствующим, бродящим из конца в конец России...» /6,с.281/.
В наши дни старообрядцы не странствуют, бродячих «калик перехожих» уже нет. Но надо заметить, что алтайские старообрядцы, встречаясь, например, со старообрядцами «семейскими» поют одни и те же духовные стихи, может быть иногда с небольшими вариантами. Многие из стихов, которые входят в стиховники алтайских старообрядце, встречаются и на других территориях /9/. Истоками духовных стихов послужили устные пересказы житий Святых, Богослужебные молитвы, притчи и т.п.
К исполнению духовных стихов и к их содержанию старообрядцы относятся благоговейно, исполняют их с большим чувством, волнением, иногда со слезами на глазах. Старообрядцы не только собиратели, хранители и исполнители духовных стихов, но иногда и их авторы.
Если старообрядцы исполняют духовные стихи при «мирских» людях (как было с членами нашей группы), то часто при пении, прерывая его, или после пения, они начинают толковать содержание, главные религиозные концепты, такие как святость, праведность, истинность веры, любовь к ближнему, милосердие, грех, совесть и др. Содержание стихов может привести старообрядца к сетованию, что старообрядцев мало осталось, что в стихах этих, написанных даже очень давно, провидчески звучит правда о нашем времени и т.п.
До сих пор эти стихи поют в течение всего года, особенно во время постов, духовной подготовки к праздникам и во время самих праздников. Важность любого религиозного события как бы подчеркивается содержанием духовных стихов.
В духовных стихах отразились представления старообрядцев о смысле человеческой жизни, о долге, о вере, об исторических событиях, о драматических жизненных случаях, о человеческих судьбах, об апокрифических и библейских историях, о страданиях за верую.
Духовные стихи как ни один другой вид народного творчества отражают религиозные взгляды, картину мира, духовную культуру алтайских старообрядцев.
Темами духовных стихов являются жизнь Иисуса Христа, Богородицы, в них говорится о Троице, ангелах, святых, Страшном суде, смерти, праздниках, библейских героях, о взглядах старообрядцев на жизнь, страдания, веру. В духовных стихах содержится старообрядческое толкование важнейших Христовых заповедей, религиозных понятий (концептов), особенно почитаемых в старообрядчестве. Духовные стихи отражают и реальную жизнь старообрядцев, те ситуации, которые их окружают, передают их сомнения и раздумья. Эти (нередко очень длинные) стихи исполняются с желанием выдержать верно мелодию и «глас», в котором договорились исполнить тот или иной стих. Если кто-либо из
поющих сбивается, на него сердятся или даже останавливаются, чтобы начать сначала.
Пение стихов для старообрядцев не отдых, не музыкальное развлечение, не исполнительство, как мы его понимаем, а особое состояние аскезы, общение с Богом. Духовные стихи могут быть эпическими повествованиями («Об Алексее, божьем человеке», «Христос и самарянка»), стихами-балладами («Здесь везде одно гоненье»), стихами-поучениями и философскими рассуждениями («О последнем времени»), стихами-молитвенными обращениями («Боже, зри мое смиренье», «Пресветлый ангел, мой хранитель...»).
Обратимся к одному из записанных нами духовных стихов «Здесь везде одно гоненье...» /8, с.4/. Оно широко распространено и входит почти во все «стиховники» алтайских старообрядцев. Хотя стих написан от первого лица, он воспринимается не как выражение индивидуального опыта, пережитого поколениями единомышленников старообрядцев. Через стих проходит мысль о страданиях, «тяжкой доле», «пытках», «ссылках», «сажаньях», об ожидании смерти-избавительницы. «А за что терплю я узы -стару веру возлюбил». В стихе говорится, что смерть придет как избавление от мук, жалко только умереть, оставив родину, отца с матерью. И только Бога призывает автор стиха в судьи. Этот стих, как и другие, построен на устойчивых оппозициях: преступник - невинный, грех - праведность, златотканые одежды - крови небеса и др.
Все, что связано со старой верой, обрисовано словами с положительной оценкой. Чаще всего это постоянные эпитеты (невинна жизнь, круглый сирота, нежный голос, тяжкая доля), а для характеристики безбожия используются слова с отрицательной оценкой (пытки, ссылки, сажания, крови небеса и др.). Стих (как и большинство духовных стихов) написан свободно, его ритм не всегда соблюдается; это силлабо-тонический стих, рифма которого не всегда выдерживается. Особая напевность как бы связывает духовный стих с его исполнителем, у которого иногда есть несколько вариантов: в одной деревне поют на одну мелодию, в другой - на другую, иногда разные люди в одной и той же деревне поют один и тот же стих по-разному.
Обширную группу стихов составляют стихи, полные аскетических размышлений о суете земной жизни, об ожидании смерти, о загробном мире, о страшном суде, который ждет всех после конца света. В этих стихах восхваляется жизнь пустынников вдали от мирских соблазнов, уход от земной суеты, тишина и труды аскетической жизни. Почти во всех «стиховниках» алтайских старообрядцев есть стих «Об Алексее, Божьем человеке» и «Об Иосифе Прекрасном». В стихотворении об Иосифе пустыня предупреждает «отрока младого», что очень «горько во мне жити, всегда надо быть в молитвах и посте», а Иосиф отвечает, что «завсегда я буду жити, как пустынник, затворюсь в вертепе и буду плакать о грехах»: «Во зеленой во дуброве есть частыя древа, со мной будут думу думати; на древах есть мелкие листья, со мной станут говорити; прилетят птицы райския, станут распевати, меня будут потешати».
Объем статьи позволяет нам привести лишь небольшой отрывок из духовного стиха об Иосифе Прекрасном.
Когда купцы поверили,
Дряхлое лицо увидели:
«Скажи нам, брат Иосиф сам -За что продан в работу к нам?
Сродник ли тех или раб их?»
Иосиф смиренный Вещает глагол умиленныя:
«Я не тать, не раб нетленный,
Но Израиля сын любезный.
Пастуси же - братия,
Единого отца мы есть...
Послан я был отцом моим Донести мир братьям своим.
Они же меня вам продаша В работу вечную отдаша».
Купцы реша Иосифу:
«Не плачь, не плачь ты, юноша.
Несть ты наш раб,
А будешь - брат».
Посла же весть Иакову О своем сыне Иосифе:
«Отче, отче Иакове,
Сия риза своего сына,
Нашли ее во горах лежит Окровавлена и повержена,
Которому послахом ты.
А Иосифа не могли найти.
В печали же мы все о нем.
А Иосифа нигде несть».
Видев Иакова в траве ризу,
Повеле себе лицем к низу -Возопил с плачем и рыданием И с горьким стенанием:
«Сия риза моего сына -Прелюбезного Иосифа.
О-о-ой, Иосифе,
Утроба моя железная,
Пошто не съел меня се зверь!
Токмо бы ты был, сыне, цел.
Увы-увы мне. сыне мой,
Где растерзан весь возраст твой?
Растерзал бы я седины там Горькие слезы пролил бы сам.
Не хочу больше на свете жить,
По Иосифе в печали быть...
...Не хочу зрети сего света.
С плачем моим во ад пойду И там, сыне, тебя найду...
Продали купцы Иосифа Во власть князя царства Египетска Служить князю Пентефрею...»
Нельзя не отметить в духовных стихах, записанных у алтайских старообрядцев, уже во 2-й половине и в самом конце XX века часто встречающиеся архаичные лексические и морфолого-синтаксические особенности, которые в отдельных случаях более архаичны, чем духовные песни, с теми же названиями, записанные П. Киреевским в начале XIX века в центральных губерниях России и опубликованные в 1848 г. (П. Киреевский, 1848). Это касается и этого «Стиха об Иосифе Прекрасном», в котором широко распространены архаичные глагольные формы (послан бых, отдаша, продаша, послахом, токмо, пастуси и многие др.).
Еще более своеобразны духовные стихи, если рассмотреть их с точки зрения их пения. Например, стихотворение «Христос и самарянка» я записала в пении старообрядок из деревни Замульта (Республика Алтай) в доме И.Р. Зайцевой в 2001 году.
Под тенью навеса на выступе гладком,
Сидел у колодца Христос,
Тут шла самарянка обычным порядком.
Наполнила свой водонос.
Христос попросил поделиться водою,
Она же сказала в ответ:
«Ведь я самарянка, а с нашей средою, общения кажется нет».
Христос ей сказал: «Если б ты знала,
Кто воду живую творит,
Сама бы искала, сама бы просила,
Того, кто с тобой говорит».
Колодец глубокий, как воду живую Ты можешь достать из него,
Отец наш Иаков, дал воду простую,
Неужли ты больше его?
Христос ей сказал: «Приведи сюда мужа»,
Ответила: «Нет у меня».
«Ты правду сказала, что пять их имела,
А этот не муж у тебя».
«Я вижу, пророк ты, скажи где молиться?»
«На вашей горе Иразим.»
«Ведь Богу должны мы все помолиться,
Войди же в Иерусалим».
Тогда самарянка бегом побежала,
Оставила свой водонос,
И встречным кричала и всех призывала:
«Идите, явился Христос!
Он там у колодца, сидит ожидает» -С восторгом кричала о нем, -«Послушайте только, как он рассуждает И очи пылают огнем.»
Порыв ея сердца, святой, благодатный,
Проник самарянам в сердца.
Тут шли самаряне к Христову колодцу И сами приняли Христа.
30 января 2004 г. в Москве в Храме Христа Спасителя на концерте, посвященном Рождественским чтениям, я услышала это же духовное стихотворение в исполнении прекрасной певицы Евгении Смольяниновой. Это было великолепное концертное исполнение, своеобразное и душевное, а голос певицы звучал сильно и страстно, но это было что-то совсем другое, не то, что пели старообрядки в далекой деревне на Алтае, хотя слова почти не различались. Старообрядки пели, не думая ни о музыке, ни о красоте звучания, они просто выпевали эту историю о Христе и самарянке, следуя строгим требованиям устной традиции исполнения, передаваемой из поколения в поколение. Они пели текст, договорившись перед исполнителем на сколько «гласов» они будут петь. Это пение заложено в их сознание, это часть их веры, такая же, как молитва, обряды, обычаи. Это пение, безусловно, близко устной традиции, но это, прежде всего, духовное пение, близкое к молитве, особенно к словам Иисусовой молитвы. Сохранение такого исполнения именно в пении старообрядцев, живущих далеко на Алтае, объясняется всем ходом русской истории: расколом Православной церкви, преобразованиями Петра, переносом столицы в Петербург, утратой синергийной культуры в России, которая привела к ее утрате на другой территории. Старообрядцы же эту культуру долгое время сохраняли, а вместе с ней и особенности богослужебного и религиозного пения, которое для них не является искусством, музыкой (п.ч. музыка относится к искусству), а для них это часть религиозного ритуала, молитва. Исполнение духовных стихов и богослужебное пение алтайских старообрядцев не являются, на наш взгляд, явлениями музыки, а представляют собой часть их богослужебного, богоугодного отношения к жизни, это пение - часть их аскезы, их отношения к Богу, к той красоте, о которой Библия говорит, что она спасет мир. Преподобный Серафим Саровский говорил, что «истинная цель жизни нашей христианской состоит в стяжении Духа Святого Божьего» /5/.
Нет ничего удивительного в том, что именно на этой территории, так далеко и изолированно расположенной, именно у старообрядцев, сохраняющих до наших дней многие особенности веры, обрядов, обычаев,
языка своих предков, сохранились, как в заповеднике, особенности пения духовных стихов, характерные для ХУ-ХУ1 веков, распространенные еще до реформы Никона.
ЛИТЕРАТУРА.
1. Абрамов И.С. Старообрядцы на Ветке. - Спб, 1907;
2. Абрамов И.С. Поездка в Стародубье. - СПб, 1910;
3. Аничков Е.В. Христианские легенды в народной передаче. // История русской литературы. Т.1. Изд. Товарищества Сытина.. .М., 1908;
4. Безсонов П. Калики перехожие // История русской литературы. Т.1. Издательство Сытина. ..М., 1908;
5. Беседа старца Серафима с Н.А. Мотовиловым о цели христианской жизни. М., 1992;
6. Бороздин А. Духовные стихи. // История русской литературы. Изд. Сытина...М., 1908;
7. Зеньковский С. Русское старообрядчество. М., 1995;
8. Маерова К.В. Духовные стихи, песнопения и бытовые песни
русских старообрядцев на Алтае. (1953-1997) - М.: Диалог - МГУ, 1997;
9. Никитина С.Е. Русскую душу лучше выяснять на русском языке // «Живая старина», №1, - М., 1999;
10. Паллас П.С. Путешествие по различным местам Российского государства. Т. 2, ч. 2-3, СПб, 1786;
11. Русские народные песни и духовные стихи, собранные Петром Киреевским. Первое переиздание с... 1848 года. - М.: Русская православная Церковь, 2004;
12. Федотов Г.П. Русская народная вера по духовным стихам. - Париж, 1935;
13. Швецова М. «Поляки» Змеиногорского округа // Записки Западно-Сибирского Императорского РГО. Кн. XXVI, Омск, 1899.
SPIRITUAL POETRY AND HYMNS OF OLD BELIEVES OF RUSSIAN ORTHODOX CHURCH LIVED IN ALTAI REGION
K.V. MAYOROVA
Department of Russian language and Methods of it’s teaching People’s Friendship University of Russia Miklukho-Maklaya str.,6, 117198 Moscow, Russia
The article is devoted to the analyses of spiritual poetry of Old believes of Russian Orthodox Church lived in Altai region, collected by the author of the article during the dialectological expeditions to her Easthem Kazakhstan and Altai region.
