CC BY
79
УДК 130:17:27
М.А. ЕЛДИН
ДУХОВНАЯ ТРАДИЦИЯ И МОДЕРНИЗАЦИЯ РОССИЙСКОГО ОБЩЕСТВА: ФИЛОСОФСКИЙ АНАЛИЗ
Ключевые слова: традиция, религия, культура, модернизация, специфика национальной представительности.
Религиозность как область научных исследований актуальна, поскольку определение специфики дефиниций данной проблемы до сих пор остается малоизученным. Изучение истории религиозной культуры, самоопределения нравственных традиций и национальности - специфики национальной представительности и ценностных норм, перспектив их интерпретации - представляет актуальность.
M.A. ELDIN
SPIRITUAL TRADITION AND MODERNISATION OF RUSSIAN COMMUNITIES:
A PHILOSOPHICAL ANALYSIS
Key words: tradition, religion, culture, modernisation, features of ethnic presentation.
Religious studies are still a focus of scientific investigation, as science itself has still not defined and specified this problematic field of research. The study of the history of religious culture and the definition of moral traditions and nationality are features of ethnic presentation and value norms, which have very real prospects for interpretation.
Вопросы самоопределения народов в области нравственности возникали на всем протяжении истории развития и модернизации российской культуры. Что же внешне можно наблюдать в настоящее время в отмеченной сфере? Одна из тенденций современности - кризис восприятия традиционного религиозного наследия и интенсивная экспансия западных культурных ценностей и нравственно-психологических установок. Эти социокультурные изменения утверждаются в сегодняшней России под воздействием различных факторов, но прежде всего в области специфики религиозных и моральных ценностей общества.
Важным механизмом трансформации системы ценностей духовной культуры России было развитие философской мысли. Исследуя эту проблему, подчеркнем, что среди всех значений отечественной философии самым важным представляется значение ее как высшей санкции нового мировоззрения, основным постулатом которого является личностное понимание абсолютного начала души. Важно отметить ту роль духовных богатств россиян, без которых не было бы известных достижений в истории российской государственности. Верно определяет сущность духовной культуры отечественный философ А.К. Уледов: духовная культура есть «... сложный феномен... конкретно-исторически развивающаяся система духовных ценностей, духовная потенция общества, в то же время это процесс человеческого творчества, социально значимого по своей сущности, это выражение определенной специфической формы общественных отношений между людьми, чуткий и тонкий показатель, регулятор нравственного климата общества» [10. C. 175]. Элементы традиций нравственности общества складываются под воздействием различных факторов.
Современность поставила в качестве важного фактора вопросы информационной суверенности этнокультуры общества. Для россиян, как сообщества тради-ционалисткого по своей культурной основе, важными являются как этнические, так и культурно-религиозные аспекты специфики общественных традиций.
Известный французский культуролог и философ П. Серио, утверждал, что в ситуации постмодернизма в философии со времен М. Фуко и Ж. Дериды, современная исследовательская среда не сохранила «от понятия традиция камня на камне» [8. С. 39]. В условиях кризиса современного самосознания общества одной из важнейших проблем, подвергавшихся мощной обработке
интеллигентского ratio, является вопрос об отношении человека к духовности, его нравственной сущности и роли традиции.
В современной научно-философской литературе традицию относят к «социокультурной преемственности» и рассматривают ее как форму общественной связи индивидов, механизм их социализации. Роль традиции выявляется при динамике развития социальных аспектов бытия религии. Согласимся с позицией современного исследователя О.Д. Шемякиной, что «традиция обладает огромной силой инерции, но это вовсе не означает, что в ней самой не содержится потенции к изменению» [11].
В период «русского религиозного ренессанса» с учетом того, что он был сам по себе явлением вторичным относительно к эпохе новоевропейского гуманизма: английского позитивизма, французского рационализма и т.д., на первый план выдвигается идея «эмансипированой от традиционного призвания личности». Сфера влияния традиций в российской культуре тогда начинает менять свои очертания, когда религия становится частью культуры, что в значительной степени определило и судьбы русской религиозной философии Х1Х - начала ХХ вв. и стало судьбоносным для многих сторон духовной жизни Российской империи.
Наиболее яркие творцы интеллектуальной жизни в Российской империи
Х1Х - начала ХХ вв. обращали внимание на проблемы судеб русской и российской духовности, рассматривали специфику национального вопроса в России. Среди выдающихся представителей русской философии следует особенно пристальное внимание уделить творческому наследию К.Н. Леонтьева, В.С. Соловьева, Н.А. Бердяева.
Русские философы эпохи «серебряного века» определяли специфику русской духовности как стремление к крайним проявлениям в жизни общества, в поступках и мысли. Н.А. Бердяев так отмечал особенность духовной жизни государствообразующего в России народа: «Подлинно есть в русском национальном духе стремление к крайностям, к предельному, конечному. Но путь культуры - срединный путь» [1. С. 124].
Еще К.Н. Леонтьев предупреждал о большой опасности, грозящей российскому обществу в случае отхода от старинных «византийско-православных традиций», отказа от своих духовно-нравственных истоков культурного развития: «изменяя, даже в тайных помыслах наших этому византизму, мы погубим Россию» [7. С. 40]. Согласно позиции мыслителя, такой подход к проблеме сохранения единства и целостности российской духовности объяснялся тем, что исконно в России именно принадлежность к православной культуре определяла «российское подданство», не славянин по языку, но православный по вере был всегда своим в еще Московской Руси. Как пишет философ: «Идея национальностей чисто племенных, в том виде, в каком является в Х|Х веке, есть идея, в сущности, вполне космополитическая, антигосударственная, про-тиворелигиозная, имеющая в себе много разрушительной силы и ничего созидающего» [7. С. 41]. Именно национальный эгоизм, усвоенный с Запада, весьма губителен и опасен для российской культуры и грозит ей фрагментацией, по мнению философа.
Устойчивая сторона культуры - это культурная традиция, благодаря которой происходят накопление и трансляция человеческого опыта в истории, и каждое новое поколение людей может актуализировать этот опыт, опираясь в своей деятельности на созданное предшествующими поколениями. В сфере современного культурного сознания российского общества проводились достаточно основательные исследования, свидетельствующие о длительном присутствии в ментальных структурах российских народов традиционализма.
Со специфическим развитием российской духовной традиции связаны также существенные особенности российской духовной культуры - всечеловечность и веротерпимое отношение к другим конфессиональным традициям. Российская специфика отношения к данным общностям - не просто ликвидация «нечестия», а долговременный социокультурный симбиоз, но не как это было на другой окраине Европы (в Испании) с исламским наследием. Российская особенность в указанной области отношений христианской и мусульманской традиций носила характер доминирующего мирного восточно-христианского синкретизма.
Обращение к фундаментальным мотивам общечеловеческого, в частности библейского, духовного наследия испокон веку помогало российским мыслителям и художникам отыскать оптимальный алгоритм своего творчества. Трудно не согласиться с наблюдениями известного исследователя отечественной нравственно-эстетической традиции В.В. Бычкова о том, что российские живописцы и ваятели стремились выразить фигурально самый стержень религиозно-нравственной культуры народа - его ценности: соборность, человеколюбие, добротолюбие, вера, сердечность [2].
Выдающийся русский философ В.С. Соловьев в конце Х1Х в. достаточно справедливо замечал относительно специфики многоединства традиции российской духовности: «раз мы признаем единство человеческого рода... раз мы признаем это субстанциональное единство, мы существо или социальный организм, живые члены которого представляют различные нации» [9. С. 220]. С одной стороны, в религиозной традиции России присутствовал официозный консерватизм, носящий костенеющий, разлагающий характер - характеризующийся предельно жестким, без переходов на разграничение старого (хорошего) и нового (плохого), конструированием норм общественного сознания. Вся деятельность такого рода консерваторов направлялась на бескомпромиссную борьбу с «устаревшей» парадигмой культурного уклада (борьба со старообрядчеством).
В интеллектуальной элите Российской империи неуклонно продвигался тезис об имперском и притом православно-теологическом единении российского общества, что в значительной степени оказалось, во-первых, утопичным, а во-вторых, онтологически несостоятельным в той исторической ситуации, поскольку гносеологически исходило из спекулятивных познавательных предпосылок западной философии, а не из той социальной реальности, какая исторически сложилась в обществе. Однако тезис о социальном единстве и духовном преемстве российского общества был услышан и это - заслуга отечественной интеллектуальной элиты имперского периода Х1Х - начала ХХ вв. [5].
Следует отметить и то обстоятельство, что русское имперское правительство довольно рано стало исходить из многорелигиозности России как эффективного метода управления государством: «.предметом показной идейной гордыни было многообразие племен, вер и языков» [6. С. 166]. Указанный факт на сегодняшний день оценивается не всегда конструктивно и в позитивном плане, особенно в условиях новейшей критики мультикультурализма.
И, действительно, в эпоху Нового времени вместо прежних, сакральных, ценностей особой державности «святой Руси» и «Третьего Рима» приходят новые мировоззренческие доминанты, прежде всего сциентизм и технократизм, а также государственный утилитаризм. Среди высоких социальных идеалов государство трансформируется в утилитаристский механизм могущества российской монархии. Господство антитрадиционализма среди властной структуры Российской империи было особенно сильным во внутренних сферах государственной деятельности. Вечность была неизменным атрибутом имперской элиты. Далеко идущие последствия вестернизации России имели для судеб русской духовной культуры во многом характер фрагментирующего импульса.
Многие трагедии отечественной истории - в разделенности, с некоторого времени, общего духовного пространства российского общества от конструктивного начала религиозно-нравственных традиций, замене реального диалога с наследием прошлого на деструктивный официоз, что особенно наглядно проявилось в начале и конце XX в. М. Вебер представлял в XX в. следующий диагноз российского развития на будущее: «Страна, которая по своим убеждениям едва ли более столетия назад сильно напоминала монархию Диоклетиана, не может в действительности осуществить какую-нибудь исторически обоснованную и при этом же жизнеспособную реформу» [3. С. 21].
В то же время, после кризисов и катастроф ХХ в., произошло обращение уже в советское время к традиционным календарным событиям духовной жизни в истории России. Большое значение для жизни российского общества имела религиозно-эстетическая традиция, восходящая к библейской традиции и Древней Руси. Многие представители отечественной культурной среды
ХХ столетия значительное внимание в своем творчестве уделяли религиозной тематике. Так, обращает на себя внимание творческое наследие мордовского скульптора С.Д. Эрьзи (Нефедова), который многие свои произведения посвятил духовной, религиозной проблематике.
Следует отметить глубокую спиритуалистичность образов С.Д. Эрьзи, наглядно проявившуюся, например, в таких скульптурах, как Иоанн Креститель, Моисей, Христос, Александр Невский и др. Многие художники, литераторы и философы того времени находились под влиянием духовного наследия, стремясь осмыслить прошлое и получить новые импульсы своего творчества, они создавали произведения, которые подчас выходили из установленных ортодоксальной традицией канонов.
Постепенно начался процесс возрождения, восстановления и реставрации во многом утраченных культурных и духовных ценностей. Весьма справедливо пишет исследователь русской философии М.Н. Громов: «Великая Отечественная война заставила несколько одуматься в диком процессе разрушения собственной культуры» [4. С. 200]. Этот процесс и сейчас идет непросто, имеет негативные аспекты, не всех устраивает, но он объективно необходим, поскольку носит интегрирующий для общественного самосознания и конструктивный характер.
В современной социальной действительности мы можем наблюдать новые элементы культурного сознания, которые обусловлены динамическими процессами социально-политических и экономических изменений, происходящих в нашем обществе. Результаты модернизации не всегда приносят благоприятное разрешение социальных, духовных и культурных проблем, но с необратимостью изменяют сознание.
Всякий срыв социальной устойчивости сопровождается резкой активизацией поисков жизненных ориентиров. Современный духовный кризис - это, прежде всего, ценностная катастрофа, разрушение некогда доминировавшей ценностной системы и выработка новой.
Постмодернизм как общекультурное течение получил такое распространение и потому, что слишком слаба и даже не осуществлена в современных реалиях культурного развития российского общества духовно-нравственная культура, которая своими основаниями исходила бы из непреходящих ценностей отечественной исторической традиции. Происходящие кардинальные изменения в нашем обществе характеризуются не только положительной динамикой своего развития, но и жесточайшими проявлениями аморализма и бездуховности. Сами понятия «дух», «душа», «духовность» в системе социализации личности имеют довольно расплывчатое значение.
Долгие годы советской эпохи развитие культурного самосознания россиян носило рационализированный характер. И лишь в последние десятилетия наблюдаются попытки заново осмыслить духовно-нравственное наследие отечественной духовной традиции. Для современности указанный поиск - это символ самоопределения общества, отношение к нему - основа нравственного бытия, преемственности от созидательных традиций предшествующих поколений.
Исходя из сказанного, важно понять, что многие проблемы бытия нашего общества неразрешимы только лишь законодательными или административными мерами. Современная потребность в сохранении и развитии традиций общества, производная от размытости прежде доминировавших социокультурных ценностей, вновь заставляет нас обратиться к изучению традиционного духовного наследия культуры России.
Итак, традиция является одним из способов реализации более широкого процесса социального наследования опыта прошлых поколений, который объективируется в предметной и языковой формах, ценностях культуры и цивилизации, организационных формах социальной жизни, религии и нравственности. Опыт в культурной жизни общества запечатлевает положительное, проверенное и выдержанное временем. В то же время для современного сообщества характерна духовная трансформация, смена жизненной философии в целом. Настало время серьезного переосмысления социальных представлений о формах и перспективах существования мировой цивилизации и россиян в ней. Формируется новый тип общественного сознания, который можно было бы обозначить как антикризисный, в очередной раз в истории выступают на первый план проблемы гуманизма и «сбережения человека».
Исследования проблем соотношения модернизации и традиционализма в России, новейшие публикации современных отечественных ученых-гуманита-риев позволяют выявить необходимые инновационные аспекты для утверждения оптимальных моделей духовного развития современного социума. Основной контекст культурного наследия и ментально-ценностных характеристик российского общества невозможен без учета соотношения традиций и модернизационных трендов сегодня.
Литература
1. Бердяев Н.А. Русская идея. Судьба России. М.: Республика, 1997. 540 с.
2. Бычков В.В. Русская средневековая эстетика Х1-ХУ11 века. М.: Мысль, 1992. 637 с.
3. Вебер М. Исторический очерк освободительного движения в России. Киев, 1906. 149 с.
4. Громов М.Н. Структура и типология русской средневековой философии М.: ИНФРА-М, 1997. 289 с.
5. Гулыга А.В. Русская идея и ее творцы. М.: Соратник, 1995. 310 с.
6. Ерасов Б.С. Социальная культурология: в 2 ч. М.: Аспект-Пресс, 1994. Ч. 2. 240 с.
7. Леонтьев К.Н. Избранное. М.: Московский рабочий; Рапогъ, 1993. 400 с.
8. Серио П. Структура и целостность // Об интеллектуальных истоках структурализма в Центральной и Восточной Европе. М.: Языки славянской культуры, 2001. С. 39-67.
9. Соловьев В.С. Спор о справедливости // Соловьев В.С. Сочинения. М.: ЭКСМО-Пресс; Харьков: Фолио, 1999. 864 с.
10. Уледов А.К. Духовная жизнь общества: Проблемы методологического исследования. М.: Мысль, 1980. 271 с.
11. Шемякина О.Д. Разрыв и преемственность в русской культурной традиции: опыт диалога // Общественные науки и современность. 2011. № 1. С. 107.
ЕЛДИН МИХАИЛ АЛЕКСАНДРОВИЧ - кандидат философских наук, доцент кафедры философии для гуманитарных специальностей, Мордовский государственный университет, Россия, Саранск (eldin1974@yandex.ru).
ELDIN MIKHAEL ALEXADROVITCH - candidate of philosophical sciences, associate professor of Philosophy for Humanities Chair, Mordoviаn State University, Russia, Saransk.
