CC BY
14
УДК 930
DOI: 10.30914/2411 -3522-2023-9-1-35-43
Древнемакедонское наследие в греко-македонской «войне памятей»
М. В. Кирчанов
Воронежский государственный университет, г. Воронеж, Российская Федерация
Аннотация. Целью исследования является анализ восприятия древнемакедонского культурного и исторического наследия в политике коллективной памяти в Греции и Северной Македонии. Статья основана на принципах мемориального поворота современной междисциплинарной историографии; манипуляции фактами прошлого со стороны активистов политики памяти интерпретируются через призму интеллектуальной истории и истории идей. Анализ современных форм исторической политики актуален, так как история, ее различные восприятия и интерпретации подвержены идеологизации, а македонское наследие стало причиной войны памятей между политическими элитами современных Греции и Северной Македонии. Новизна исследования заключается в сравнительном анализе восприятия древнемакедонских образов в греко-македонской мемориальной конфронтации, которая в современной российской историографии изучена в недостаточной степени. Автор анализирует роль и место древнемакедонских образов в развитии нарративов, формирующих греческую и македонские мемориальные культуры через призму восприятия наследия Древней Македонии, воображаемой в различных системах политических и идеологических координат. В статье показано, как образы Древней Македонии мутируют в результате виртуализации коллективной исторической памяти, а интернет-пространство становится сферой войн памяти между македонской и греческой мемориальными культурами. Предполагается, что виртуальные среды и пространства стали важными каналами развития исторической памяти и мемориальной культуры. Акторы политики памяти актуализируют восприятие античного македонского наследия в греческой и македонской исторической политике памяти. Результаты исследования позволяют предположить, что мемориальные конфликты или войны памяти являются универсальной формой функционирования мемориальной культуры в современных греческом и македонском обществах, где агенты политики памяти ассимилировали античное наследие, превратив его в символический мобилизационный ресурс.
Ключевые слова: Древняя Македония, древние македонцы, историческая память, историческая политика, политика памяти, национализм, войны памяти, присвоение прошлого, мемориальная культура
Автор заявляет об отсутствии конфликта интересов.
Для цитирования: Кирчанов М. В. Древнемакедонское наследие в греко-македонской «войне памятей» // Вестник Марийского государственного университета. Серия «Исторические науки. Юридические науки». 2023. Т. 9. № 1. С. 35-43. DOI: https://doi.org/10.30914/2411-3522-2023-9-1-35-43
Ancient Macedonian heritage in the Greek-Macedonian "war of memories"
M. V. Kirchanov
Voronezh State University, Voronezh, Russian Federation
Abstract. The aim of the study is to analyse the perception of the ancient Macedonian cultural and historical heritage in the politics of collective memories in Greece and North Macedonia. The article is based on the principles of the memorial turn of modern interdisciplinary historiography; the manipulation of the facts of the past by activists in the politics of memory is interpreted through the prism of intellectual history and the history of ideas. The analysis of modern forms of historical politics is relevant, since history, its various perceptions and interpretations are subject to ideologization, and the Macedonian heritage has become the cause of a war of memory between the political elites of modern Greece and North Macedonia. The novelty of the study lies in a comparative analysis of the perception of ancient Macedonian images in the Greek-Macedonian memorial confrontation, which has not been sufficiently studied in modern Russian historiography. The author analyses the role and place of ancient Macedonian images in the development of narratives forming Greek and Macedonian memorial cultures through the prism of perception of the heritage of Ancient Macedonia, imagined in various systems of political and ideological coordinates. The article shows
how the images of Ancient Macedonia mutate in a result of the virtualization of collective historical memory, and the Internet space becomes the sphere of wars of memory between the Macedonian and Greek memorial cultures. It is assumed that virtual spaces have become important channels for the development of historical memory and memorial culture. The actors of the politics of memory actualise the perception of the ancient Macedonian heritage in the Greek and Macedonian historical politics of memory. The results of the study suggest that memorial conflicts or wars of memory are a universal form of the functioning of memorial culture in modern Greek and North Macedonian societies, where agents of the politics of memory assimilated the ancient heritage, turning it into a symbolic mobilisation resource.
Keywords: Ancient Macedonia, ancient Macedonians, historical memory, historical politics, politics of memory, nationalism, wars of memory, appropriation of the past, memorial culture
The author declares no conflict of interest.
For citation: Kirchanov M. V. Ancient Macedonian heritage in the Greek-Macedonian "war of memories".
Vestnik of the Mari State University. Chapter "History. Law". 2023, vol. 9, no. 1, pp. 35-43. (In Russ.). DOI: https://doi.org/10.30914/2411-3522-2023-9-1-35-43
Введение
Современная историческая наука утрачивает свои более ранние характеристики, определявшие ее место и статус с предшествующих моделях социального развития, включая право на производство знания о прошлом, выдержанном в академической системе координат. Большинство попыток интеграции прошлого в арсенал средств политической мобилизации, применяемой правящими элитами, сфокусированы на анализе политики памяти в транзитивных обществах. Политика памяти в современном мире становится универсальным явлением. Объектом исторической политики становится новейшая история, восприятие которой отягощено влиянием национализма и ревизионизма. Повышенный интерес политических элит и активистов исторической памяти к современности не исключает того, что объектом манипуляций, известных под родовым именем «историческая политика», может выступать и древняя история. В центре авторского внимания в статье будут проблемы и основные направления функционирования образов древней / античной истории через призму их инстру-менталистского использования в политике исторической памяти.
Целью статьи является анализ представлений о древнем / античном историческом прошлом в современном обществе потребления через призму миграции коллективных представлений о прошлом в виртуальные пространства мемориальных культур современной Греции и Северной Македонии через призму развития образов ан-
тичного македонского наследия, различно воспринимаемого в двух мемориальных культурах. Задачами статьи является: 1) изучение направлений и особенностей виртуализации и визуализации древности / античности, воспринимаемой в греческой и македонской интеллектуальных традициях в качестве мобилизационного символического ресурса современной политики памяти через призму формирования и развития концептов Самости и Инаковости, 2) анализ стратегий и форм навязывания современных греческих и славянских македонских этничностей прошлому древней Македонии и 3) выявление тенденций общей политизации памяти в контекстах ее восприятия как конструкта акторами исторической политики, апеллирующими не к актуальной современности, но античности.
Виртуальные пространства мемориальных конфронтаций за античность
Если в предшествующие годы «войны памяти» между греческими и македонскими историками относительно древнемакедонского культурного и исторического наследия носили преимущественно академический характер, то общий кризис гуманитарного знания, включая историю, политизация представлений о прошлом, постепенная миграция истории в направлении политических и идеологических манипуляций - все эти факторы содействовали тому, что древнемакедонские нарративы оказались востребованы участниками исторической политики. На современном этапе как политика памяти в
целом, так и мемориальные конфликты как ее частный случай развиваются в условиях виртуализации. Историографические дискуссии в современном мире становятся рудиментарным архаизмом, а академическая историческая наука, которая привлекает только специалистов, нередко оказывается не в состоянии говорить с основными потребителями прошлого на их языке.
«Войны памяти» в наиболее острой форме протекают в публичных и общественных пространствах, включая современные виртуальные среды. Проект международной сетевой энциклопедии «Википедия», статьи в которой могут свободно редактироваться пользователями, становится пространством мемориальных конфликтов, включая македонско-греческие «войны памяти» за право обладания или символического контроля над древнемакедонским наследием. Статья греческой Википедии «Apxaioi MaKsSövsg» формирует образ древних македонцев в исключительно греческой (эллинской) системе координат, подчеркивая, что «македонцы были древнегреческой расой» или «дорийской расой», а их язык был родственен «греческому или северо-западному дорическому идиому или близок эолийскому»1.
Македонская Википедия визуализирует другое восприятие памяти, настаивая, что древние македонцы были «народом палеобалканского происхождения, жившим на территории Македонии, говорившим на своем македонском языке, о котором мало что известно. Статус древнемакедонско-го языка не ясен, но он имеет сходство с другими палеобалканскими языками. Имеются данные о том, что древний македонский язык или древний македонский язык не был греческим диалектом, а эллинские племена не знали древнемакедонского языка»2. Греческая политика памяти в отношении македонского наследия основана на двух принципах - отрицании существования отдельной македонской идентичности и ее признании как компонента древнегреческого мира.
Использование такого нарратива агентами исторической политики в виртуальном пространстве указывает на правоту американского антрополога Дж. Фридмэна, полагающего, что «история является представлением о прошлом, тесно связанным
1 Apxaioi MaKsSövs^. URL: https://el.wikipedia.org/wiki/ Ap%aioi_MaKsSövs<; (дата обращения: 15.12.2022).
2 Антички Македонии. URL: https://mk.wikipedia.org/wiki/ Антички_Македонци (дата обращения: 14.12.2022).
с выработкой идентичности в настоящий момент» [7, р. 195]. Греческими агентами памяти в виртуальной среди декларируется, что «Македония была древнегреческим царством на самой северной границе Древней Греции»3. Македонские акторы политики памяти, активные в виртуальной среде, полагают несколько иначе, подчеркивая, что «Древняя Македония располагалась в центральной части Балканского полуострова, к северу от самой северной эллинской (древнегреческой) области Фессалии»4. Этноцентричный греческий подход доминирует в рамках попыток дать определение древнемакедонскому языку.
Несмотря на имитацию научного дискурса в большинстве таких попыток доминирует греко-центризм. Именно поэтому древнемакедонский язык воспринимается в качестве «диалекта древнегреческого языка, на котором говорили в древней Македонии и, хотя его иногда и называют языком, он не является отдельным греческим языком, будучи тесно связанным с древнегрече-ским»5. Македонские агенты памяти от столь категоричных утверждений далеки, полагая, что «древнемакедонский язык был языком древних македонцев. На этом языке говорило население Древней Македонии в I тысячелетии до нашей эры. Знания об этом языке очень скудны, так как нет сохранившихся текстов, бесспорно написанных на нем»6.
Восприятие языка древних македонцев как диалекта позволяет современным участникам политики памяти в виртуальных средах интегрировать македонцев в греческий контекст, подчеркивая их роль в более поздней этнической консолидации: «язык древних македонцев существовал до конца 1-го тысячелетия до нашей эры, когда его употребление пошло на убыль и он был заменен аттическим диалектом, который лег в основу более позднего общеупотребительного языка»7. Македонские активисты политики памяти склонны такой греческий этноцентризм
3 MaKsSovia (apxaio ßaaiXsio). URL.: https://el. wikipedia. org/wiki/MaKsSovia_(ap%afo_ßaaiXsio) (дата обращения: 15.12.2022).
4 Античка Македонща. URL: https://mk.wikipedia.org/wiki/ Античка_Македонща (дата обращения: 14.12.2022).
5 Apxaia ^aKsSoviKq yXÄaaa. URL: https://el.wikipedia.org/ wLki/Ap%aiajiaKsSovucf|_YM>aaa (дата обращения: 14.12.2022).
6 Старомакедонски ]азик. URL.: https://mk.wikipedia.org/ wiki/Старомакедонски_jазик (дата обращения: 15.12.2022).
7 Apxaia ^aKsSoviK| yXÄaaa. URL: https://el.wikipedia.org/ wiki/Apxaia_^aKsSoviKi_yXÄaaa (дата обращения: 14.12.2022).
считать излишним, подчеркивая, что «македонский язык существенно отличался от эллинского»1. Политика памяти является спекулятивной сферой, на которую проецируются идеологические предпочтения ее участников. Агенты исторической политики в современной Греции категорически утверждают, что «авторы Древней Македонии писали свои произведения на эллинистическом языке»2 несмотря на то, что источ-никовый корпус крайне ограничен для столь однозначных утверждений.
Лингвистическая идентичность македонцев определяется как греческая или чрезвычайно к ней близкая. Логика развития греческой мемориальной политики в целом вписывается в модель, предложенную В.А. Шнирельманом, полагающим, что «в эпоху национализма главными субъектами истории становятся нации, а так как при-мордиалистский подход наделяет их чрезвычайно устойчивыми культурными характеристиками, то нации вольно или невольно начинают отождествляться с этническими группами, корни которых теряются в незапамятной древности» [2, с. 18]. Такая стратегия реализуется в политике памяти Афин, которые последовательно продвигают при-мордиалистские видения истории, воспринимая древнемакедонское наследие исключительно в эллинской системе координат.
Что касается македонской исторической политики в отношении древних македонцев, то она представляется не менее спекулятивной, чем греческая. Если греческие агенты политики памяти настаивают на исключительно эллинской идентичности македонцев, то их северо-македонские коллеги и вовсе настаивают на том, что древне-македонский язык «демонстрирует невероятное сходство с современным македонским языком и несколькими другими современными славянскими языками... имея большое количество одинаковых и близких слов с сегодняшним македонским и другими славянскими языками. в древнем македонском языке было 8 гласных, которые представлены в современном македонском языке, нескольких македонских диалектах и в литературном словенском языке»3.
1 Античка Македонща. URL: https://mk.wikipedia.org/ %тк1/Античка_Македонща (дата обращения: 14.12.2022).
2 Маке&та (ap%afo ßaalAsio). URL: https://el.wikipedia.org/ wik/MaKsSovia_(ap%alo_ßaaÜ£io) (дата обращения: 15.12.2022).
3 Антички Македонци. URL: https://mk.wikipedia.org/ №М/Антички_Македонци (дата обращения: 14.12.2022).
Среди греческих участников политики памяти в современных виртуальных пространствах доминирует мнение, что «различие и контраст между македонцами и остальными греками варьировались от незначительного до несуществу-ющего»4. Агенты исторической политики стремятся доказать тождество между дискурсами истории, мифа и памяти, так как «объективно история пишется как определенный концепт самости, который основывается на радикальном отделении от какой-либо другой идентичности» [6, р. 41], что в случае развития мемориальной культуры в современной Греции отягощено не просто «отделением» от других идентичностей, но недопущением интерпретации древнемаке-донского наследия через призму любой другой идентичности, отличной от греческой.
Именно поэтому общим местом стало утверждение, что древние македонцы имели «греческую идентичность»5. Развивая такое предположение, агенты политики памяти настаивают на том, что «объем сохранившихся публичных и частных надписей, которые были обнаружены, показывает, что в древней Македонии не было другого письменного языка, кроме греческого»6. Акторы исторической политики склонны настаивать на континуитете между древними и современными македонцами, воспринимаемыми как «региональная и историческая группа греков, проживающих или происходящих из Македонии в Северной Греции»7. Доминирование этноцентричного видения истории позволяет акторам памяти в современной Греции утверждать, что «греческое население населяло Македонию с древних времен», историческая Македония представляла собой «одно из суверенных государств Древней Греции»8, а «македонцы активно участвовали в ранних греческих революционных движениях», что позволяет политический процесс в XIX веке на территории Македонии определять
4 Ap%aioi MaKsSövs;. URL: https://el.wikipedia.org/ wiki/Ap%afoi_MaKsSövs; (дата обращения: 15.12.2022).
5 Iaxopia тг|5 apxaia; MaKsSovia;. URL: https://el. wikipedia. org/wiki/Iaxopia_xr|;_apxaiai;_MaKsSoviai; (дата обращения: 14.12.2022).
6 Apxaia ^aKsSovucr| yXÄaaa. URL: https://el.wikipedia.org/ wiki/Ap%aia_^aKs5oviKq_yXÄaaa (дата обращения: 15.12.2022).
7 MaKsSövs; (EXX-qvs;). URL: https://el.wikipedia.org/ wiki/MaKsS6vs;_('EXXr|vs;) (дата обращения: 16.12.2022).
8 Iaxopia tt|; ap%ala; MaKsSovia;. URL: https://el.wikipedia. org/wiki/Iaxopia_xr|;_apxaia;_MaKsSovia; (дата обращения: 15.12.2022).
как элемент «греческой революции»1. Политика памяти основана одновременно на уверенности ее участников в этнической непрерывности истории Македонии и интеграции последней в исключительно греческие контексты. Историческое наследие региона определяется как исключительное греческое, то есть «форма греческой национальной культуры»2.
Судьбы античного наследия в националистических нарративах
Современный исторический нарратив, который лежит в основе политики памяти Греции, основан на этноцентризме и восприятии Македонии в исключительно греческой системе координат. Актуальная модель мемориальной культуры предусматривает актуализацию исторической непрерывности в сохранении именно греческого характера Македонии от античности до современности. В рамках такой модели памяти ее радикальные формы фактически легитимируются и обретают статус нормы, что позволяет активистам исторической политики декламировать следующее: «Руки прочь от нашей прославленной истории. Руки прочь от нашей идентичности, нашей души и нашей сла-вы»3, что актуализирует склонность к экспорту современной этничности на те сообщества, которые ей могли и не обладать.
В условиях доминирования этноцентризма в политике памяти аналогичные позиции были характерны и для институционализированного сегмента исторического знания, хотя академическая историография не тожественна исторической политике. В Северной Македонии на протяжении 1990 - 2010-х гг. сложилось два течения в политике памяти, представленные т. н. «кирил-листами» и «александристами»4. Если первые идентичность македонцев воспринимают как
1 MaKsSóvs^ (EH,T|ve<;). URL: https://el.wikipedia.org/wiki/ MaKsSóvs<;_('EXXr|vs<;) (дата обращения: 16.12.2022).
2 MaKeSóve^ CEHrvsg). URL: https://el.wikipedia.org/wiki/ MaKsSóvs<;_(E2Xnvs<;) (дата обращения: 16.12.2022).
3 IaKroßiSn? О. Н Xs^n MaKsSovia Ssv npoaSiopi^si sva aypoxs^axio npo^ Sisu9sTr|CTn ano xou^ Kaxanarnxs^ тои // EX^nvoa^spiKaviKÓ npaKTopsío EiS^asrov. 2018. Iavouapíou 30. URL: https://archive.greekamericannewsagency.com/2018/01/ 30/dfgfdfgdfgdsfgsfg301/ (дата обращения: 15.12.2022).
4 Ацевски И. Антички Македонии или Словени, патрио-
та или предавници? // Слободна Европа. 2009. Февруари 7.
URL: https://www.slobodnaevropa.mk/a/1490527.htmI (дата
обращения: 15.12.2022).
славянскую, то вторые склонны к неакадемическим интерпретациям, доказывая континуитет в языке и этничности между античными и современными македонцами-славянами5.
Подобная стратегия политики памяти определяется некоторыми македонскими экспертами как «узурпация древнемакедонского этногенеза»6. Если «кириллисты» сохранили свои позиции в академических институциях и УКИМ, то «алек-сандристы» оказались более успешными в попытках получить контроль над представленностью коллективной памяти в публичных пространствах, что и позволило элитам к середине 2010-х гг. достаточно далеко продвинуться в «ан-тиквизации» памяти [1]. Несмотря на то, что, по мнению Э. Смита, «роль националистически настроенных историков в пропаганде национализма до сих пор не стали предметом тщательного исследования» [9, р. 63], опыт ряда обществ свидетельствует о том, что они не только могут быть акторами националистического воображения, но фактически выполняют функцию легитимации относительно инструментализации и идеологизации прошлого агентами политики памяти.
В случае с планомерно проводимой политикой памяти ее зависимость от идеологической конъюнктуры оказывается более высокой. Что касается Северной Македонии, то в этой стране сложилась несколько иная ситуация. Академическая наука, представленная МАНУ и УКИМ7, в одинаковой степени отрицает греческую и славянскую идентификацию в рамках древнемаке-донской истории. Несмотря на это, именно древнемакедонская идентичность и, как следствие, идея континуитета с ней активно на протяжении 2010-х гг. продвигалась в публичные пространства, что привело к присвоению аэропорту имени царя Филиппа, переименованию улиц и установке памятников македонским царям. Логика элит, как основных участников политики памяти, которая привела к большей визуализации именно античной истории в публичных
5 Здравковска Ж. Филип Втори ги подели битолските советници на антички и словенски // Слободна Европа. 2012. Jануари 15. URL: https://www.slobodnaevropa.mk/a/ 24451996.html (дата обращения: 16.12.2022).
6 Грчев А. Дво]но идентитетско салто: Александар III Македонски е Словен! // Слободен печат. 2014. Jули 29. URL: https://okno.mk/node/39703 (дата обращения: 15.12.2022).
7 Антички словени // СДК 2009. Jym 20. URL: https://sdk. mk/index.php/sakam_da_kazam/antichki-sloveni/ (дата обращения: 14.12.2022).
пространствах, вероятно, свидетельствует об их вере в то, что «современные политические и идеологические сражения могут быть выиграны благодаря подчеркиванию определенных и замалчиванию других моментов истории» [4, р. 532].
Меры, призванные визуализировать память в публичных пространствах, представляли собой именно историческую политику как совокупность идеологически мотивированных манипуляций с прошлым. Академический институт национальной истории оказался в этой ситуации явным аутсайдером, так как, по словам директора Т. Чепреганова, «с нами не консультировались ни по одному памятнику, возможно, следовало консультироваться с отдельными представителями общественности, но как институт мы не давали никакого заключения ни по одному про-екту»1. Политика памяти содействует тому, что история постепенно «переместилась в центр исторических дебатов», а сама ситуация параллельного соразвития различных мемориальных культур и стратегий использования прошлого свидетельствует о том, что «историография может существовать в условиях конфликта между интересами исследования и требованиями текущей политики» [8, р. 631].
Последнее чревато маргинализацией историографии в ее конкуренции с агентами исторической политики, которые в отличие от академических историков в современных обществах монополизируют право на актуализацию памяти в публичных и общественных пространствах. Стратегии развития памяти являются не только взаимоисключающими, но фактически воспроизводят конфронтационную модель взаимодействия между историческими памятями Афин и Скопье, что признается интеллектуалами по обе стороны границы2. В ситуациях «войн памяти» мемориальная культура становится чрезвычайно важной в силу того, что именно «историческая память помогает в создании общего прошлого и идеи единства, которая особенно важна в новых обществах, продолжающих развивать политиче-
1 Тумановска М. Чепреганов - Во Македонща сите се прават историчари // Слободна Европа. 2012. Jули 29. URL: https://www.slobodnaevropa.mk/a724659117.html (дата обращения: 14.12.2022).
2 Навлегува ли Македонща во националистички занес преку експлоатира&ето на античкото минато? // Слободна Европа. 2009. Jануари 24. URL: https://www.slobodnaevropa. mk/a/1490346.html (дата обращения: 16.12.2022).
ское сообщество» [3, р. 426], гражданская компонента которого нередко подменяется принципами и ценностями этнического национализма.
Наследие Древней Македонии оказалось под контролем общественных активистов, ставших основными агентами исторической политики. Если в Греции македонские нарративы стали основой национальной консолидации общества в контекстах спора Афин со Скопье относительно названия бывшей югославской республики, превратив прошлое в символический мобилизационный ресурс политики памяти, то в Северной Македонии древнемакедонские сюжеты стали жертвой маргинализации, так как в местной версии исторической политики визуализация и актуализация образов Древней Македонии оказалась под контролем разного рода маргинальных групп.
Политика памяти Афин воспроизводит этноцентричную модель восприятия истории Македонии, конструируемую в исключительно греческой системе координат. Агенты политики памяти настаивают на том, что «македонцы почти на протяжении всего периода античности оставались сосредоточенными на исторических судьбах греческого народа. Греческая Македония с древних времен была оплотом Греции против варваров»3. Акторами исторической политики декларируется, что «греческий народ сплочен и полон решимости и не примет продажу нашей Македонии, потому что Македония, в конце концов, греческая»4. Если греческая мемориальная политика Афин в отношении Древней Македонии воспроизводит нарратив о ее эллинской идентичности, то критика такой точки зрения со стороны интеллектуалов Северной Македонии в ряде случаев оказывается конструктивной.
Марио Христовски стремится деконструиро-вать греческие аргументы в стилистике лингвистического поворота, используя фактически двусмысленность понятий «Македония» и «македонцы». Согласно М. Христовски, «сама
3 AaXaviSn; I. IaxopiK^ oi EXX|VIKS; pi^s; тп; MaKsSovia; // EXX|voa^spiKaviKÖ npaKTopsio EiS|asrov. 2016. OKTiaßpfou 25. URL: https://archive.greekamericannewsagency. com/2016/10/25/istoriki-mnimi-makedonia-rizes/ (дата обращения: 15.12.2022).
4 Mapiä; N. H MaKsSovia sivai Kai sXX|viKr| // EX^nvoa^spiKaviKÖ npaKTopsio EiS|asrov. 2019. Фsßpouapíou 12. URL: https://archive.greekamericannewsagency.com/2019/ 02/12/^apiä;-aTnv-suproßouXi-n-^aKsSovia-siv/ (дата обращения: 15.12.2022.
суть древней Македонии веками была частью нашей национальной идентичности. В Костуре, откуда родом македонские цари, до сих пор с гордостью говорят на македонском языке. Красивый Воден, который, по слухам, был первой столицей Македонии, имеет мифическую связь с королем Пердикой, который упоминается в произведениях братьев Миладиновцев в середине XIX века. Пел-ла, столица македонского государства и город, где Александр сделал свои первые шаги, является родиной современного македонского языка благодаря родившемуся там Крсте Мисиркову»1. Такая «лингвистическая» игра этнонимами и топонимами позволяет М. Христовски констатировать этнический и культурный континуитет между древними и современными македонцами, и только из контекста становится очевидно, что под последними понимаются славяне.
В случае мемориальной конфронтации Афин и Скопье примечательно и то, что агенты политики памяти в Македонии используют концептуально близкий этноцентризм, основанный на вере в непрерывный характер пребывания собственной группы в регионе. Н. Груевски воспроизводил аналогичный нарратив, выдержанный только в македонской системе координат: «соединительная ткань - это нить, пронизывающая все века и объединяющая людей, живших в этом регионе, будь то при коммунистическом режиме, или под фашистской оккупацией, или под властью сербов и болгар, или под Османской империей, или под Византией и Римской империей, или, наконец, раньше в древности во времена Македонии»2.
Склонность к воспроизводству именно такой модели политики памяти в публичных пространствах характерна и для представителей греческих элит, которые интегрируют македонское наследие в контексты эллинизма [10]. В 2015 году премьер-министр А. Самарас, комментируя очередные археологические раскопки в Македонии, указывал на то, что «земля нашей Македонии продолжает нас волновать и удивлять, открывая
1 Христовски М. Зошто Македонците не се Словени // Нова Македонща. 2018. Jyrn 25. URL: https://novamakedonija. com.mkmakedonija/зошто-македонците-не-се-словени/ (дата обращения: 16.12.2022).
2 ПрокХ^ико^ Гкрои>8ф<ж1: «n "MaKsSovia" ^a^ svrovsi Sia ^saou xrov airovrov» // EXXnvoa^spiKaviKÖ npaKTopsio EiSfasrov. 2015. Ssnxs^ßpiou 10. URL: https://archive. greekamericannewsagency.com/2015/09/10/gkouefki_proklitikos/ (дата обращения: 15.12.2022).
из своих недр уникальные сокровища, которые составляют, сплетают воедино эту уникальную мозаику нашей греческой истории, которой все греки очень гордятся»3. Несмотря на доминирование в исторической политике Афин этноцентризма, некоторые комментаторы настаивают на рациональности мемориального компромисса со Скопье, что, по их мнению, позволит «вернуть нашу историю, символы и традиции, поскольку соседняя страна прямо признает разделение между македонскими греками, их древнегреческой культурой, их языком и территорией, на которой они живут и народом этой страны с их собственной историей, языковыми и культурными особенностями»4.
Позиция некоторых македонских политиков свидетельствовала о готовности Скопье пойти на мемориальный компромисс с Афинами. Известно, что К. Глигоров, первый президент Македонии, подчеркивал, что «наша нация славянская, а не македонская, Александр Македонский был греком», а бывший премьер-министр Л. Георгиевски признавал, что «Александр Македонский сражался как грек, распространяя в то время греческую культуру на край света»5. Достижение мемориального консенсуса замедляется в силу влияния сторонников радикальной линии в политике памяти, основанной на национализме и на последовательном навязывании двух фактически модерных идентичностей - греческой и македонской - древним македонцам, которые в одинаковой степени в Греции и Северной Македонии воспринимаются в качестве предковых групп.
Если, как полагает сербский историк С. Цвийич, «деидеологизация истории имеет важное политическое значение и может использоваться политическими элитами для формирования определенного взгляда на историю как инструмент в создании
3 Еа^ара? А. Н yq Т|? MaKsSovia? ^а? sí^aKoXouBsi va ^а? auyKivsi, anoraXunTovca? ano та anXa%va тг|? ^ovaSiKou? бпааирои? // EXXrivoa^spiKaviKÓ npaKTopsio EiS-qasrov. 2014. Аиуойатои 12. URL:_https://archive.greekamericannewsagency. com/2014/08/12/samaras-amfipoli/ (дата обращения: 16.12.2022).
4 naipvou^s таю то «MaKsSovia» ка1 T|v laTopia ^а? // EXXnvoa^spiKaviKÓ npaKTopsio EiS^asrov. 2018. Iouvíou 12. URL: https://archive.greekamericannewsagency.com/2018/06/12/ np126/ (дата обращения: 15.12.2022).
5 H 1атор1кг| ипохр8юап Т|? EXXaSa? va s^noSiasi Т| Хрпап тои ovo^aTo? MaKsSovia ало тои? aKomavou? // EXX|voa^spiKaviKÓ npaKTopsio EiS^asrov. 2018. Iouvíou 11. URL: https://archive.greekamericannewsagency.com/2018/06/ 11/h-iaTopiK'q-u>noxpé(»an-Tn?-sXXáSa?-va-s^n/ (дата обращения: 16.12.2022).
новых национальных идентичностей» [5, р. 713], то актуальная греко-македонская конфронтация относительно древнемакедонского наследия свидетельствует о том, что общества Греции и Северной Македонии, наоборот, склонны не выстраивать новые идентичности, а проецировать уже сложившиеся на группы, воспринимаемые в качестве предко-вых. Сторонники этнического национализма в политике памяти активно продвигают нарративы, актуализирующие как греческую идентичность древних македонцев, так и их преемственность с современными греками: «слово Македония представляет собой священный ковчег, который сохраняет Славу греков как македонцев, которые иногда военными (в результате которых возникла великая Македонская Империя), а иногда культурными усилиями, строя великие города во всем известном тогда мире от Индии до Гибралтара, щедро засеивали его греческой культурой»1.
Выводы
Обращение к образам древней или античной истории в политике памяти Греции и Северной Македонии является системной особенностью функционирования мемориальных культур в этих странах. Причины актуализации античных образов в политиках памяти стран Балканского региона разнообразны. Античность привлекает интеллектуалов в силу ее мобилизационного потенциала и возможного использования античных образов для визуализации представлений о древней и славной истории, величии и успехах исторических предков на фоне практически полного отсутствия достижений в политике и экономике этих государств на современном этапе.
Использование античных образов в политике памяти является формой исторической коллективной терапии, направленный на коррекцию коллективных травм, связанных с трудностями и
1 IaKroßiSn? О. Н Xs^n MaKsSovia Ssv npoaSiopiZsi sva aypoxs^axio npo^ Sisu9sxr|CTn ano xou<; Kaianarnis^ xou // EX^nvoa^spiKaviKÓ npaKTopsío EiS^asrov. 2018. Iavouapíou 30. URL: https://archive.greekameiicannewsagency.com/2018/01/ 30/dfgfdfgdfgdsfgsfg301/ (дата обращения: 16.12.2022).
противоречиями новейшей истории ХХ века, в первую очередь - в силу наличия авторитарного и недемократического опыта в изучаемых обществах. Образы древней и античной истории являются крайне привлекательными для интеллектуалов в этих государствах, которые, наряду с правящими политическими элитами, понимают и осознают их значительный как манипуляцион-ный, так и мобилизационный потенциал. Следует принимать, что функционирование античных или древних образов в современной политике памяти фактически привело к мемориальной конфронтации и началу «войн памятей» между Грецией и Северной Македонией. Основной причиной этого мемориального конфликта, как известно, является недовольство греческих политических элит использованием понятия «Македония» и производных от него прилагательных в соседнем славянском государстве.
Подобное отношение стало следствием роста опасений со стороны греческих элит. Коллективные фобии Афин связаны не только с явно преувеличенной угрозой территориального сепаратизма в греческой Македонии. Значительное беспокойство вызывает угроза символических потерь, связанных с утратой части исторического наследия, которое македонскими интеллектуалами Скопье воображается и конструируется в контекстах македонской славянской идентичности. Греческие авторы опасаются того, что на часть истории древней Македонии, воспринимаемой ими только и исключительно в греческой системе координат, могут претендовать их славянские соседи. Афины опасаются как альтернативных интерпретаций истории Македонии, так и экспорта в отдаленное прошлое современной македонской славянской идентичности со стороны неакадемических агентов политики памяти Северной Македонии. Такие фобии не являются препятствием для греческих акторов мемориальной культуры распространять эллинскую идентичность на древних македонцев, интегрируя тем самым последних в историю, написанную в грекоцентричной системе координат.
1. Колосков Е. А. Строительство vs разрушение: памятники и мемориальные пространства Северной Македонии и Косово // Историческая политика в странах бывшей Югославии / под. ред. М. В. Белова. СПб.: Нестор-История, 2022. С. 384-394.
2. Шнирельман В. А. Войны памяти. Мифы, идентичность и политика в Закавказье. М.: Академкнига, 2003. 592 с.
3. Bruggemann K., Kasekamp A. The Politics of History and the "War of Monuments" in Estonia // Nationalities Papers. 2008. Vol. 36. No. 3. Рр. 425-448. DOI: https://doi.org/10.1080/00905990802080646
4. Coakley J. Mobilizing Past: nationalist images of history // Nationalism and Ethnic Politics. 2004. Vol. 10. No 4. Рр. 531-560. DOI: https://doi.org/10.1080/13537110490900340
5. Cvijic S. Swinging the Pendulum: World War II History, Politics, National Identity and Difficulties of Reconciliation in Croatia and Serbia // Nationalities Papers. 2008. Vol. 36. No. 4. Рр. 713-740. DOI: https://doi.org/10.1080/00905990802230563
6. Friedman J. History, Political Identity and Myth // Lietuvos etnologija. 2001. No. 1. Рр. 41-62.
7. Friedman J. Myth, History, and Political Identity // Cultural Anthropology. 1992. Vol. 7. No. 2. Рр. 194-210. DOI: https://doi.org/10.1525/can.1992.7.2.02a00030
8. Lindner R. New Directions in Belarusian Studies besieged past // Nationalities Papers. 1999. Vol. 27. No. 4. Рр. 631-647. DOI: https://doi.org/10.1080/009059999108867
9. Smith A.D. Nationalism and the Historians // International Journal of Comparative Sociology. 1992. Vol. 33. No. 1-2. Рр. 5880. DOI: https://doi.org/10.1177/002071529203300105
10. XaxZnSaKn^ Г. nspi тои EXXr|via^oi Trov Apxairov MaKsSovrov. A0f|va : KopovxZ^^, 2015. 60 a.
Статья поступила в редакцию 13.02.2023; одобрена после рецензирования 02.03.2023; принята к публикации 22.03.2023.
Об авторе
Кирчанов Максим Валерьевич
доктор исторических наук, доцент кафедры регионоведения и экономики зарубежных стран, Воронежский государственный университет (394018, Российская Федерация, г. Воронеж, Университетская площадь, д. 1), ORCID: https://orcid.org/0000-0003-3819-3103, [email protected]
Автор прочитал и одобрил окончательный вариант рукописи.
1. Koloskov E. A. Stroitel'stvo vs razrushenie: pamyatniki i memorial'nye prostranstva Severnoi Makedonii i Kosovo [Construction vs destruction: monuments and memorial spaces in North Macedonia and Kosovo]. Istoricheskaya politika v stranakh byvshei Yugoslavii = Historical Politics in the Countries of the Former Yugoslavia, ed. by M. V. Belov, SPb., Nestor-Istoriya Publ., 2022, pp. 384-394. (In Russ.).
2. Shnirelman V. A. Voiny pamyati. Mify, identichnost' i politika v Zakavkaz'e [Memory wars. Myths, identity and politics in Transcaucasia]. M., Akademkniga Publ., 2003, 592 p. (In Russ.).
3. Bruggemann K., Kasekamp A. The politics of history and the "War of Monuments" in Estonia. Nationalities Papers, 2008, vol. 36, no. 3, pp. 425-448. (In Eng.). DOI: https://doi.org/10.1080/00905990802080646
4. Coakley J. Mobilizing Past: nationalist images of history. Nationalism and Ethnic Politics, 2004, vol. 10, no. 4, pp. 53 -560. (In Eng.). DOI: https://doi.org/10.1080/13537110490900340
5. Cvijic S. Swinging the pendulum: World War II history, politics, national identity and difficulties of reconciliation in Croatia and Serbia. Nationalities Papers, 2008, vol. 36, no. 4, pp. 713-740. (In Eng.). DOI: https://doi.org/10.1080/00905990802230563
6. Friedman J. History, political identity and myth. Lietuvos etnologija, 2001, no. 1, pp. 41-62. (In Eng.)
7. Friedman J. Myth, history, and political identity. Cultural Anthropology, 1992, vol. 7, no. 2, pp. 194-210. (In Eng.). DOI: https://doi.org/10.1525/can.1992.7.2.02a00030
8. Lindner R. New directions in Belarusian studies besieged past. Nationalities Papers, 1999, vol. 27, no. 4, pp. 631-647. (In Eng.). DOI: https://doi.org/10.1080/009059999108867
9. Smith A. D. Nationalism and the historians. International Journal of Comparative Sociology, 1992, vol. 33, no. 1-2, pp. 5880. (In Eng.). DOI: https://doi.org/10.1177/002071529203300105
10. Chatzidakis G. Peri tou Ellinismou ton Archaion Makedonon [On the Hellenism of the Ancient Macedonians]. Athina, Korontzis Publ., 2015, 60 p. (In Greek).
The article was submitted 13.02.2023; approved after reviewing 02.03.2023; accepted for publication 22.03.2023.
About the author Maksim V. Kirchanov
Dr. Sci. (History), Associate Professor of the Department of Regional Studies and Economics of Foreign Countries, Voronezh State University (1 University Sq., Voronezh 394018, Russian Federation), ORCID: https://orcid.org/0000-0003-3819-3103, [email protected]
The author has read and approved the final manuscript.
