CC BY
114
© 2006 г. Т.П. Скрипкина, И.И. Сидоренкова
ДОВЕРИЕ В МАЛОЙ ГРУППЕ: МЕЖЛИЧНОСТНОЕ, МИКРОГРУППОВОЕ, ГРУППОВОЕ
В последнее десятилетие зарубежные и отечественные представители разных гуманитарных дисциплин все чаще обращаются к проблеме доверия. Это обусловлено тем, что оно единодушно понимается как внутренне необходимое условие возникновения и развития межличностных и общественных отношений, эффективности жизнедеятельности любой социально-психологической и социальной системы. Доверие к другим рассматривается относительно разных сегментов внешнего мира начиная от конкретной личности и заканчивая обществом в целом. Например, очень популярной стала эта тема в организациях, свидетельством чего является множество изданных книг и статей в этой области [1-6].
Если ограничиться проблемой доверия в малых группах и уровнем ее проработки, то следует отметить несколько важных обстоятельств, значительно сужающих исследовательское поле. Во-первых, подавляющее большинство работ сконцентрировано на доверии в диадах, тогда как менее изученными являются вопросы межличностного доверия в контексте собственно малой группы. В частности, в стороне остается вопрос о межличностном доверии в социально-психологической структуре группы, т. е. внутри неформальных подгрупп, между представителями разных подгрупп и т.д. Во-вторых, имеется очень мало исследований доверия к группе как коллективному субъекту жизнедеятельности и, кроме того, из сферы внимания вообще выпадает доверие к неформальным подгруппам, которые, как и группа, являются коллективными субъектами, но уже в самой группе или на пересечении разных групп. В-третьих, отсутствует единое и систематизированное представление о разновидностях доверия к другим.
Целью статьи является краткий обзор работ, посвященных доверию в малых группах, и обозначение перспективных направлений разработки данной проблемы на основе двух теоретических моделей: целостной концепции доверительных отношений личности [7, 8] и микрогрупповой концепции [9, 10].
1. Существуют разные подходы к пониманию механизмов, факторов и причинно-следственных связей межличностного доверия, которые в явном или подразумеваемом виде анализируются, как правило, в контексте диад.
Так, в рамках социального бихевиоризма доверие рассматривается через принципы обмена и выгоды, что определяет его как условие, результат или/и «товар» обмена между двумя индивидами (например, между менеджером и подчиненным
[11]). С позиции интеракционизма доверие рассматривается как важный фактор взаимодействия и кооперации, но опосредованный рядом переменных, а значит, линейно не предопределяющий сотрудничество между индивидами [12]. В третьем направлении важная роль в понимании доверия отводится когнитивным процессам и безопасности человека. Его представители рассматривают доверие как риск и доверие в риске [13]. Акцент делается на установке, ожидании, процессе оценки и прогнозирования одного человека по отношению к поведению другого в ситуации риска, а точнее, в ситуации возможной незащищенности перед другим. Взаимосвязь доверия и риска анализируется в двух аспектах. В первом («доверие в риске») ситуация неопределенности, опасности, риска может порождать проблему проявления или не проявления доверия (например, Д. Холмс [14]). Во втором («доверие как риск») - проявление человеком доверия сопряжено с риском оказаться зависимым и уязвимым от другого (например, Р. Майер [4]).
Однако надо учитывать тот факт, что многими исследователями диада не признается как малая группа [15, 16]. Поэтому закономерности, возникающие в диаде (в том числе по доверию), не могут быть однозначно экстраполированы на более многочисленное сообщество. В свою очередь в диаде не проявятся некоторые особенности доверия, которые имеют место в группах.
Исследования доверия в малых группах не многочисленны: проводятся они, как правило, в рамках организационной психологии и имеют прикладной характер. Объектом изучения являются реальные [17, 18] и виртуальные [19, 20] рабочие группы. Например, Р. Морлэнд и Дж. Левин [18] рассматривали доверие постоянных членов контактной рабочей группы к новичкам и маргинальным членам, а также их взаимодоверие в кругу новых и маргинальных членов группы. Б. Оберт и Б. Келсей [19] изучали взаимосвязи доверия в виртуальных командах с такими переменными, как: а) воспринятая способность, благосклонность и целостность другого; б) склонность человека доверять; в) эффективность работы; г) время работы над общим проектом; д) пространственная близость/отдаленность людей.
Надо отметить, что в этих немногочисленных работах по проблеме межличностного доверия в малой группе не учитывалась социально-психологическая структура группы - неформальные подгруппы и невключенные в них члены, отношения между ними. Это представляет собой существенный пробел, так как подгруппы являются
неотъемлемым атрибутом подавляющего большинства малых групп разного типа. Включение их в анализ позволит выстраивать более дифференцированную картину по интересующим нас феноменам. Например, как показывают исследования, «инте-гративные» феномены (сплоченность, совместимость, идентификация и др.) проявляются сильнее, а «дезинтегративные» (конфликт, конкуренция, избегание и др.) слабее внутри подгрупп, чем по группе в целом [10].
Следовательно, необходимо определять особенности проявления и соотношения межличностного доверия внутри неформальных подгрупп и по группе в целом, в том числе, среди представителей разных структурных компонентов группы. В частности можно предположить (гипотеза 1), что межличностное доверие сильнее проявляется внутри подгрупп, чем между представителями разных подгрупп, между представителями подгрупп и не включенными в них членами, среди «самостоятельных» членов группы. Здесь мы можем говорить о явлении поляризации доверия в групповой структуре. Эта общая закономерность определяется тем, что: а) члены относительно устойчивой подгруппы обладают более общими и значимыми друг для друга признаками, чем представители разных структурных категорий группы; б) плотность связей и интенсивность взаимодействия внутри подгрупп значительно выше, чем по всей группе. В явлении поляризации доверия отображается его избирательность и парциальность [8].
2. Исследование доверия будет более объемным и систематизированным, если принимать во внимание не только связи «индивид-индивид», как это делается при изучении межличностного доверия, но также связи «индивид-группа» и «индивид-подгруппа», что позволит нам говорить о групповом и микрогрупповом доверии. Как отмечалось в самом начале, имеется ограниченное количество исследований доверия к группе как коллективному субъекту жизнедеятельности и особенно - к неформальной подгруппе.
Начиная с 1990-х гг. за рубежом стали чаще обращать внимание на конструкт «групповая действенность», который определяется как коллективная оценка группой ее способности решать задачу [21]. Причем в литературе указывается на отличие групповой действенности от общего доверия. Если доверие трактуется как общее аффективное состояние, то групповая действенность понимается как специфический инструментальный аспект [22]. Эта точка зрения на соотношении двух понятий выглядит слишком упрощенной. Тем не менее групповая действенность может рассматриваться в качестве доверия к группе как субъекту деятельности, прежде всего - социально значимой.
Принято считать, что групповая действенность является конструктом, имеющим большой потенциал для изучения и улучшения деятельности малой группы. Например, А. Бандура [23] отмечает,
что групповая действенность потенциально может влиять на основную функцию группы и ее обязательства, на тот стиль, в котором члены группы совместно работают, на способность группы быстро восстанавливать силы перед лицом трудностей. Поэтому в исследованиях рассматривается вопрос о связи групповой действенности и деятельности, групповой действенности и групповых переменных [24-27]. Например, рассматриваются связи между групповой действенностью и такими аспектами групповой эффективности как: а) желание продолжать совместно работать; б) способность работать независимо от группы; в) развитие и благополучие членов (степень, в которой опыт пребывания в группе обеспечивает индивидам персональное обучение и развитие). Исследование показало, что групповая действенность оказывает благотворное влияние на групповую динамику и деятельность группы в целом.
Групповая действенность циклична по своей природе. То есть восприятие действенности обусловлено высоким уровнем исполнения первоначальной задачи, что затем оказывает устойчивое влияние на групповые цели. Это, в свою очередь, позитивно влияет на последующую групповую деятельность [27]. Этот факт проводит параллели между групповой действенностью и разрабатываемым А. Бандурой [28-30] концептом самодейственности, которая имеет подобную цикличность - предшествующая деятельность обуславливает самоэффективность, которая определяется самоэффективностью посредством таких переменных, как ожидания, обязательства и формирование цели.
Относительно исследований групповой действенности надо высказать несколько соображений. Во-первых, групповая действенность с некоторыми поправками может рассматриваться как групповое доверие (доверие к группе как коллективному субъекту). Однако понимание этого конструкта, затрагивающее только инструментальный, т.е. деятель-ностный аспект групповой активности, не дает всестороннего видения доверия. Кроме того, определение самого инструментального аспекта (доверия) выглядит общим и недостаточно предметным.
Во-вторых, в литературе вообще не затрагивается вопрос о микрогрупповом доверии (доверии к неформальным подгруппам в группе как коллективным субъектам). Эта структурная разновидность доверия не должна игнорироваться, так как неформальные подгруппы играют важную роль в жизнедеятельности группы и, соответственно, оказывают сильное влияние на групповые процессы и феномены. Можно предположить (гипотеза 2), что микрогрупповое доверие у членов подгрупп (и у ориентированных на подгруппы «самостоятельных» членов) сильнее группового, что выражается в явлении поляризации доверия, но уже относительно коллективных субъектов. Отмеченная закономерность определяется тем, что: а) подгруппы как субъекты жизнедеятельности имеют свои цели,
нормы и ценности, регламентирующие поведение их членов внутри подгрупп, в контексте всей группы и, возможно, за ее пределами; б) подгруппа способна более эффективно, чем группа в целом, выполнять функции по отношению к своим членам: информирование, оказание поддержки в реализации индивидуальных целей, обеспечение реализации индивидами их социальных потребностей, обеспечение безопасности внутри группы.
3. Обобщая имеющиеся исследования межличностного и группового доверия, надо отметить, что несмотря на множественность трактовок доверия, отсутствует систематизированный взгляд на многогранную природу этого феномена.
На наш взгляд, модно выделить (гипотеза 3) три содержательные разновидности межличностного, микрогруппового и группового доверия в зависимости от основных сфер социальной активности людей (поступки, коммуникация, деятельность): конфиденциально-охранительное, информационно-инфлюативное и деятельностно-совладающее. Определим эти разновидности на примере межличностного доверия.
В контексте поступков проявляется конфиденциально-охранительное доверие как готовность индивидов открываться другим и полагаться на других на фоне ощущения личной безопасности. В области коммуникации имеет место информацион-но-инфлюативное доверие, т.е. готовность индивидов принимать информацию и влияние от других. В сфере предметной индивидуальной деятельности на первый план выдвигается деятельност-но-совладающее доверие как готовность индивидов признавать за другими способность к эффективному выполнению индивидуальной работы или/и вкладу в совместную деятельность.
Можно предположить (гипотеза 4), что содержательные разновидности доверия обладают разной мерой актуальности для членов группы, а следовательно, имеет место разный уровень их проявления в структуре группы (межличностное доверие) и относительно коллективных субъектов (микрогрупповое и групповое доверие). Важный и объемный вопрос заключается в том, каковы факторы, определяющие меру проявления этих разновидностей доверия.
Таким образом, есть необходимость анализировать доверие в малой группе в структурном и содержательном аспектах, что позволит получать более точную и детальную картину, а также делать более уверенно некоторые прогнозы относительно его проявления. В настоящее время ведется эмпирическое исследование по проверке выдвинутых предположений.
Литература
1. Trust in society / Eds. K.S. Cook. N.Y., 2001.
2. Kramer R.M. Trust and distrust in organizations: Emerging
perspectives, enduring questions // Annual Review of Psychology. 1999. Vol. 50. P. 569-598.
3. Kramer R.M., Tyler T.R. Trust in organizations: Frontiers of theory and research. Thousand Oaks, CA: Sage, 1996.
4. Mayer R.C., Davis J.H., Schoorman F.D. An integrative model of organizational trust // Academy of Management Review. 1995. Vol. 20. P. 709-734.
5. McAllister D.J. Affect- and cognition-based trust as foundations for interpersonal cooperation in organizations // Academy of Management J. 1995. Vol. 38. P. 24-59.
6. Shockley-Zalabak P., Ellis K., Winograd G. Organizational trust: What it means, why it matters // Organization Development J. 2000. Vol. 18. P. 35-48.
7. Скрипкина Т.П. Доверие к миру как фундаментальное условие толерантности. Ростов н/Д, 2002.
8. Она же. Психология доверия. Ростов н/Д, 1997.
9. Сидоренков А.В. Микрогрупповая концепция // Российский психологический журн. 2006. № 1. С. 21-40.
10. Сидоренков А.В. Неформальные подгруппы в малой группе: социально-психологический анализ. Ростов н/Д, 2003.
11. Переверзева И.А. Проблема доверия в сфере бизнеса // Иностранная психология. 2000. № 12. С. 84-93.
12. Скрипкина Т.П. Изучение доверия в зарубежных психологических исследованиях // Психологический вестник. Вып. 4. Ростов н/Д, 1999. С. 101-107.
13. Сидоренков А.В. Психологические особенности доверия дошкольников. Ростов н/Д, 2001.
14. Holmes, K. Trust and the appraisal process in close relationships // Advances in personal relationships / Eds. W.H. Jones, D. Perlman. L., 1991. P. 57-104.
15. Андреева Г.М. Социальная психология: Учебник. М., 2002.
16. School W. Gruppenarbeit: Die Kluft zwischen sozialpsycholo-gisher Theoriebildung und organisationspsychologisher Anwendung // Gruppendynamic. 1997. Vol. 28. № 4. S. 381-403.
17. Jones G.R., George J.M. The experience and evolution of trust: Implications for cooperation and teamwork // Academy of Management Review. 1998. Vol. 23. P. 531-546.
18. Moreland R.L., Levine J.M. Socialization and Trust in Work Groups Group // Processes & Intergroup Relations. 2002. Vol. 5(3). P. 185-201.
19. Aubert B.A., Kelsey B.L. Further understanding of trust and performance in virtual teams // Small Group Research. 2003. Vol. 34. № 5. P. 575-618.
20. Jarvenpaa S.L., Knoll K., Leidner D.E. Is anybody out there? Antecedents of trust in global virtual teams // J. of Management Information Systems. 1998. Vol. 14. P. 29-65.
21. Gibson C.B. Do they do what they believe they can? Group-efficacy and group performance across tasks and cultures // Academy of Management J. 1999. Vol. 42. P. 138-152.
22. Pescosolido A.T. Group Efficacy and Group Effectiveness: The Effects of Group Efficacy Over Time on Group Performance and Development // Small Group Research. 2003. Vol. 34. № 1. P. 20-42.
23. BanduraA.A. Self efficacy: The exercise of control. N.Y, 1997.
24. GistM.E., Mitchell T.R. Self-efficacy: A theoretical analysis of its determinants and malleability // Academy of Management Review. 1992. Vol. 17. P. 183-211.
25. Pescosolido A.T. Informal leaders and the development of group efficacy // Small Group Research. 2001. Vol. 32. P. 74-93.
26. Peterson E., Mitchell T., Thompson L., Burr R. Group efficacy and shared cognition as predictors of group process and performance. Paper presented at the Academy of Management Meetings. Cincinnati, 1996.
27. Silver W.S., Bufiano K.M. The impact of group efficacy and group goals on group task performance // Small Group Research. 1996. Vol. 27. P. 55-72.
28. Bandura A.A. Exercise of personal and collective efficacy in changing societies // Self-efficacy in changing societies / Eds. by A. Bandura. N.Y., 1995. P. 1-45.
29. Он же. Self-efficacy: Toward a unifying theory of behavioral 30. Он же. Social foundations of thought and action: A social change // Psychological Review. 1977. Vol. 84. P. 191-215. cognitive theory. Englewood Cliffs. N.J., 1986.
Ростовский государственный университет,
Центр довузовской подготовки РГЭУ 6 декабря 2006 г.
