CC BY
985
УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС
УДК 343.1
И. И. Лодыженская, Г. П. Панфилов
Досудебное соглашение о сотрудничестве: проблемы правоприменения и пути их преодоления
В статье рассматриваются позиции Конституционного суда РФ относительно применения в уголовном процессе института досудебного соглашения о сотрудничестве. Приводится судебная практика и статистика по данному вопросу. Обращается внимание на коллизию приговоров, вынесенных в общем порядке и в процедуре особого порядка принятия судебного решения. Предлагаются пути разрешения указанных проблем.
The article covers the positions of the Constitutional court of the Russian Federation regarding the application of the institute pre-trial cooperation agreement in criminal procedure. Judicial practice and statistics are provided on this issue. Attention is paid to a conflict of judgments provided in the general procedure and in the procedure of the special order. The ways to solve these problems are offered.
Ключевые слова: позиция Конституционного суда РФ, досудебное соглашение о сотрудничестве, особый порядок принятия судебного решения, преюдиция.
Key words: position of Constitutional court of the Russian Federation, pre-trial cooperation agreement, the procedure of a special order, prejudice.
Развитие правового регулирования в современной России осуществляется с учетом иностранных правовых институтов и их приспособления к отечественным реалиям. Как справедливо заметил известный германский цивилист Р. фон Иеринг, «только глупец отвергнет хинную кору на том основании, что она выросла не на его капустнике» [7, с. 7]. Вместе с тем применение любого нового института, даже успешно используемого в иностранных условиях, не означает отсутствия проблем, как известных в практике его применения, так и принципиально новых, появление которых вызвано спецификой местных условий. Досудебное соглашение о сотрудничестве этой участи не избежало.
© Лодыженская И. И., Панфилов Г. П., 2016
159
На досудебной стадии к таким проблемам, в частности, относятся недостаточная регламентация порядка заключения досудебного соглашения о сотрудничестве и последствиях его нарушения, отсутствие действующего механизма, препятствующего оговору и самооговору обвиняемого, применимость данного института к изобличению не соучастников, а исполнителей других преступлений и другие проблемы [11, с. 5-6].
Принципиальным для решения является вопрос о целях, с которыми институт досудебного соглашения о сотрудничестве был введён в российскую правовую систему. Именно он определяет многие частные черты правового регулирования. Распространённой точкой зрения является то, что институт досудебного соглашения о сотрудничестве создан в целях способствования раскрытию тяжких и особо тяжких преступлений, доказывание по которым затруднено. К ним относятся различные формы организованной преступности, коррупционные преступления, преступления, связанные с незаконным оборотом наркотиков [12]. Эту цель при введении гл. 40.1 в УПК РФ декларировал и законодатель. В свете этого досудебное соглашение о сотрудничестве должно выступать инструментом не массовым, а применимым лишь в отдельных случаях, число которых невелико [19, с. 873].
Однако такой вывод не соответствует не только российской, но и иностранной судебной практике. Так, в 2010-2011 гг. наиболее распространёнными составами, в отношении которых применялось производство в порядке гл. 40.1 УПК РФ, являлись кражи, преступления, связанные с незаконным оборотом наркотиков, экологические преступления и мошенничества. При этом доля преступлений небольшой степени тяжести в 2011 г. составляла 55,27 % (тяжких и особо тяжких - 33,3 %) от общего числа - 2969 - таких преступлений. В 2012 г. доля тяжких и особо тяжких преступлений составила 59,3 %, что ближе к декларируемым целям института, но также явно им не соответствует [4, с. 156].
Более обоснованной представляется позиция тех авторов, которые объясняют существование досудебного соглашения о сотрудничестве необходимостью упрощения и ускорения уголовного судопроизводства [2, с. 29-30].
Нетрудно заметить, что два изложенных выше подхода противоречат друг другу и не могут существовать одновременно. В случае необходимости повышения борьбы с организованной преступностью и тяжкими, особо тяжкими преступлениями, необходимо вслед за высказанными предложениями ограничить круг составов, в отношении которых может быть заключено досудебное соглашение о сотрудничестве, установить запрет на применение этой формы уголовного судопроизводства в отношении организаторов пре-
160
ступлений, лидеров преступных сообществ и организованных групп [6, с. 64]. Если же исходить из целей упрощения судопроизводства и процессуальной экономии, такие ограничения устанавливаться не должны, следует расширить применение гл. 40.1 УПК и на дознание, вопреки правовой позиции Верховного суда РФ, выраженной в Постановлении Пленума от 28.06.2012 № 16, что предлагают сделать ряд авторов [12; 15, с. 55-57].
Одна из проблем судебной практики касается назначения наказания. В ряде случаев наказание, назначенное по совокупности преступлений, при заключённом досудебном соглашении о сотрудничестве оказывается таким же, как при рассмотрении уголовного дела в общем порядке. Такой случай стал поводом для подачи конституционной жалобы. Конституционный суд1 не усмотрел оснований для признания части третьей ст. 69 УК РФ и части пятой ст. 317.7 УПК РФ противоречащими Конституции РФ. Как указал в определении КС РФ, «правила назначения наказания по совокупности преступлений не выходят за рамки уголовно-правовых средств, которые федеральный законодатель вправе использовать для достижения конституционно оправданных целей дифференциации уголовной ответственности и наказания, усиления его исправительного воздействия на осужденного, предупреждения новых преступлений и тем самым - защиты личности, общества и государства от преступных посягательств, а также, будучи взаимосвязанными с другими положениями уголовного закона, в том числе предусматривающими правила назначения более мягкого наказания при выполнении обвиняемым взятых на себя по досудебному соглашению о сотрудничестве обязательств, не допускают избыточного ограничения прав и свобод при применении мер уголовно-правового принуждения».
Такая аргументация, безупречная формально-логически, полностью противоречит цели института досудебного соглашения о сотрудничестве. Если считать, что нормы гл. 40.1 должны помочь в борьбе с организованной преступностью, преступлениями против интересов государственной службы, торговлей наркотиками, то нужно учитывать, что большинство из этих преступлений, во-первых, являются тяжкими или особо тяжкими, а во-вторых, речь в этих случаях будет идти именно о совокупности преступлений. Таким образом, обвиняемые лишаются гарантий назначения в их отношении более мягкого наказания, т. е., теряют стимул к заключению досудебных соглаше-
1 Определение Конституционного суда РФ от 16 июля 2015 г. № 1598-О. URL:http://doc.ksrf.ru/decision/KSRFDecision205944.pdf.
161
ний о сотрудничестве. В итоге данный правовой институт оказывается недействующим.
Если же считать, что досудебные соглашения о сотрудничестве преследуют цель процессуальной экономии и освобождения судов от длительного рассмотрения большого количества уголовных дел небольшой и средней тяжести, противоречия при назначении наказания удастся избежать. Но действительно ли досудебные соглашения о сотрудничестве служат целям процессуальной экономии?
Норма п. 4 ч. 1 ст. 154 УПК РФ, которая устанавливает право следователя выделить материалы в отношении лица, с которым заключено досудебное соглашение о сотрудничестве, в отдельное производство, в настоящее время высшими судами толкуется как императив2. Отметим, что до появления разъяснений Пленума ВС РФ в 2012 г., практика судов по этому вопросу не была единообразной [14, с. 661; 17, с. 170-171].
Следует констатировать, что при совершении преступлений в соучастии суд вынужден рассматривать не одно уголовное дело, а несколько. Так, при расследовании взрыва, произошедшего в 2010 г. во Владикавказе, досудебное соглашение о сотрудничестве было заключено с 8 из 12 обвиняемых, т. е. пришлось провести девять судебных разбирательств вместо одного [8]. При этом, несмотря на упрощённую форму судопроизводства, судья всё равно по каждому делу должен удостовериться в том, что обвинение, с которым согласился подсудимый, является обоснованным и подтверждается доказательствами, собранными по делу.
В итоге при существующем правовом регулировании досудебное соглашение о сотрудничестве не является и экономичным способом осуществления правосудия. Оно не выполняет ни одной из целей, для достижения которых могло служить, а потому в текущем виде является крайне неудачным процессуальным институтом.
Возможно три подхода к решению проблемы: выделение такого дела во всех случаях (позиция Верховного и Конституционного судов РФ), выделение дела в отдельных ситуациях (что следует из буквы закона), или же судеб-
2 П. 5 Постановления Пленума Верховного суда Российской Федерации от 28 июня 2012 г. № 16. Как на императивное правило указывает на п. 4 ч. 1 ст. 154 УПК РФ и Конституционный суд РФ: «Уголовное дело в отношении лиц, заключивших досудебное соглашение о сотрудничестве, выделяется в отдельное производство (пункт 4 части первой статьи 154 УПК Российской Федерации» (Определение Конституционного суда РФ от 16.07.2015 № 1798-О. URL:http://doc.ksrf.ru/decision/KSRFDecision206227.pdf).
162
ное разбирательство в рамках одного дела во всех ситуациях (данную концепцию можно назвать доктринальной [8]).
Перед КС РФ ставился вопрос о конституционности п. 4 ч. 1 ст. 154 и гл. 40.1 УПК РФ3. Заявитель утверждал, что содержащиеся в них положения, допуская выделение из уголовного дела о преступлении, совершенном в соучастии, в отдельное производство другого уголовного дела в отношении одного из подозреваемых или обвиняемых, заключившего с прокурором досудебное соглашение о сотрудничестве, позволяют рассмотреть новое уголовное дело в отсутствие участников основного уголовного дела, при том что результат этого рассмотрения затрагивает их интересы, а потому нарушает их права, гарантированные ст. 17, 19, 45-50, 118, 120 и 123 Конституции РФ. Не находя оснований для принятия данной жалобы к рассмотрению, суд указал, что закрепленное в законе право следователя выделить из уголовного дела в отдельное производство другое уголовное дело в отношении подозреваемого или обвиняемого, с которым прокурором заключено досудебное соглашение о сотрудничестве, направлено на защиту интересов лица, заключившего досудебное соглашение о сотрудничестве, и не нарушает права иных подозреваемых и обвиняемых по тому же делу.
В качестве основного аргумента в пользу такого выделения уголовного дела обычно указывают на необходимость обеспечения безопасности лица, заключившего досудебное соглашение о сотрудничестве [10, с. 49]. Остаётся неясным, каким образом такое разделение способствует этому - в силу принципа непосредственности исследования доказательств такое лицо всё равно будет вызвано для допроса в рамках «основного» дела, т. е. степень опасности для него в результате этого снижена не будет. К тому же, вопрос применения мер безопасности в российском праве в достаточной степени урегулирован законом.
Противники выделения уголовного дела обращают внимание на возникающее при этом ненужное дублирование доказательств в материалах сразу нескольких уголовных дел, что может осложнить их рассмотрение [1].
Возражения, которые приводятся в отношении этого, носят паллиативный характер и указывают на необходимость сосредоточения производства по всем таким уголовным делам в руках одного следователя или же в тщательной координации действий нескольких следователей руководителем следственного органа [17, с. 171]. Даже если согласиться с этим, такая коор-
3 Определение Конституционного суда РФ от 29 мая 2014 г. № 1177-О. URL:http://doc.ksrf.ru/decision/KSRFDecision165852.pdf
163
динация означает ещё большее расходование времени и сил на расследование преступления в процедуре, которая это расследование призвана упростить.
Другим аргументом против принятого ВС РФ решения являются возникающие в результате него коллизии с процессуальным статусом заключившего досудебное соглашение о сотрудничестве лица, уже осужденного и допрашиваемого по «основному» делу. В случае когда приговор в отношении такого лица вступил в законную силу, КС РФ предлагает рассматривать его в другом процессе в качестве свидетеля4. В соответствии с правовой позицией КС РФ, согласно ч. 1 ст. 252 УПК РФ судебное разбирательство проводится только в отношении обвиняемого и лишь по предъявленному ему обвинению, что направлено на установление пределов судебного разбирательства, диктуемых интересами обвиняемого, целями реализации им права на защиту. Соответственно, лица, уже осужденные по уголовным делам, не могут при рассмотрении уголовного дела по обвинению другого лица обладать процессуальным статусом обвиняемых, а потому и давать показания в этом уголовном деле по правилам допроса обвиняемого; не могут, следовательно, оглашаться и ранее данные ими показания в порядке и по основаниям, предусмотренным ст. 276 УПК РФ. Процедура допроса указанных лиц, в том числе тех, уголовные дела по обвинению которых были выделены в отдельное производство и в отношении которых по результатам состоявшегося судебного разбирательства был вынесен вступивший в законную силу обвинительный приговор, а равно оглашение ранее данных ими показаний должны обеспечивать право обвиняемого на эффективную судебную защиту, включая право допрашивать показывающих против него свидетелей или право на то, чтобы эти свидетели были допрошены, что гарантируется, помимо прочего, ст. 278 и 281 УПК РФ, не предусматривающими каких-либо изъятий из установленного порядка доказывания по уголовным делам, согласно которому, в частности, в основу обвинительного приговора могут быть положены лишь доказательства, не вызывающие сомнения с точки зрения их достоверности и соответствия закону.
Такое решение соответствует практике некоторых европейских стран. В Италии такой соучастник в другом процессе тоже рассматривается в качестве свидетеля, но в случае если приговор суда в его отношении ещё не вступил в законную силу, такому свидетелю не разъясняется его ответственность
4 Определение Конституционного суда РФ № 2951-О от 23 дек. 2014 г. URL:http://doc.ksrf.ru/decision/KSRFDecision185218.pdf
164
за дачу заведомо ложных показаний. В Швейцарии такого соучастника допрашивают в качестве не свидетеля, а «осведомлённого лица» [3].
Указанный аргумент против выделения дела обратил внимание на противоречивость существующего подхода - нормы для экстраординарной ситуации начинают применяться как общее правило, что уже может говорить об ошибочности занятого ВС РФ подхода. Представляется, что такой вопрос должен находиться в дискреции следователя, который в любом случае должен обосновать необходимость выделения уголовного дела в отношении такого соучастника, что также будет способствовать более ограниченному применению этой меры. В связи с этим следует согласиться с предложением профессора Н.П. Кирилловой, считающей, что: «В целях минимизации судебных ошибок при рассмотрении уголовных дел в порядке, предусмотренном гл. 40.1 УПК РФ, законодателю следует рассматривать выделение уголовного дела в отношении лица, заключившего досудебное соглашение о сотрудничестве, как исключение из общего правила, предусмотреть процедуру использования доказательств, полученных по выделенному уголовному делу, при расследовании и рассмотрении основного дела» [9, с. 208].
Еще одной проблемой данной категории дел является вопрос преюди-ции. К счастью, эту проблему законодатель решил хотя бы отчасти путём внесения изменений в ст. 90 УПК РФ - её действие больше не распространяется на приговоры, постановленные в порядке ст. 317.7 УПК. Существовавшее же до этого положение вещей давало основание иностранным средствам массовой информации расценивать преюдициальность вынесенных в порядке гл. 40.1 приговоров как средство осуществления карательной государственной политики [13].
В основном юридическое сообщество позитивно оценило внесённые в УПК РФ изменения [18], но, например, Комитет Государственной думы по гражданскому, уголовному, арбитражному и процессуальному законодательству в своих заключениях на проект федерального закона № 490833-6 в первом и во втором чтении отметил, что нет оснований считать вынесенные в порядке ст. 317.7 приговоры менее обоснованными, а также, что в свете правовой позиции КС РФ, выраженной в Постановлении от 21 декабря 2011 г. № 30-П, признание и отрицание преюдиции не могут быть абсолютными, и сама возможность преодоления законной силы судебного решения должна быть исключительной.
Интересно отметить, что сам КС РФ воспринимает внесённые в ст. 90 УПК РФ изменения как усиление гарантии права на судебную защиту «лиц,
не участвовавших в рассмотрении уголовного дела в особом порядке судебного разбирательства (раздел X УПК Российской Федерации)»5.
То, что законодатель предпринял попытку решить возникшую проблему, заслуживает похвалы, но то, как он это сделал, вызывает скорее недоумение.
В отношении любого судебного постановления действует презумпция его истинности, которая опирается на факт установления судом объективной истины [16, с. 153-197]. Истинность принятого судебного решения базируется на гарантиях, которые предоставляет детально урегулированная процессуальная форма. Следовательно, если законодатель считает, что порядок рассмотрения дел не обеспечивает объективность, реформировать нужно именно этот порядок, а не пресекать его негативные последствия.
В судебной практике можно встретить показательные коллизии. Это относится к случаям, когда в отношении одного из соучастников дело было рассмотрено в порядке гл. 40.1 УПК РФ, а в отношении остальных был вынесен
61-,
оправдательный приговор на основании вердикта присяжных . В итоге два судебных приговора в соответствии с принципами уголовного судопроизводства объективно-истинных противоречат друг другу.
Отметим, что вследствие внесённых законодателем изменений существенно усложнилась задача мотивировки изменения судебных решений при их противоречии. Впервые в Обзоре надзорной практики Судебной коллегии по уголовным делам ВС РФ за второе полугодие 2012 года в качестве основания пересмотра вынесенного в порядке гл. 40.1 приговора выступил прецедент, когда «два судебных решения содержали противоположные выводы относительно установления факта существования одного и того же преступного со-общества»7.
В более поздних судебных решениях содержатся не менее сомнительные с юридической точки зрения мотивировки: «судебное решение, если существенно значимые обстоятельства, являющиеся предметом рассмотрения по уголовному делу, отражены в нем неверно, не может рассматриваться как справедливый акт правосудия»8.
5 Определение Конституционного суда РФ от 16.07.2015 № 1798-О. URL: http://doc.ksrf.ru/decision/KSRFDecision206227.pdf.
6 См., напр.: Апелляционное определение Верховного суда РФ от 13.11.2014 № 33-АПУ14-24сп, которым было отменено оправдательное решение, вынесенное с участием присяжных заседателей, при заключённых досудебных соглашениях о сотрудничестве // Консультант-плюс: справ.-правовая система.
7 URL:http://www.vsrf.ru/Show_pdf.php?Id=8587
8 Определение Верховного суда РФ от 18.02.2014 № 4Д13-38 // Консультант-плюс: справ.-правовая система.
В связи с этим встает проблема пределов и оснований вмешательства вышестоящих инстанций в приговоры, постановленные в порядке гл. 40.1 УПК РФ.
С точки зрения прецедентной практики ЕСПЧ существование приговоров с противоположными выводами в отношении одного преступления не может считаться нарушением положений Конвенции, так как является следствием максимально полного действия презумпции невиновности [3]. Лицо должно понимать, на что идёт при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве, поэтому такое решение допустимо9. Такой подход, к тому же, стимулирует заключающее досудебное соглашение о сотрудничестве лицо к сообщению правдивой информации и приводит к недопущению самооговора.
Кроме того, в практике встречаются случаи, когда лицо сообщает ложные сведения или отказывается выступать в качестве свидетеля в другом процессе, тогда как приговор в отношении него уже вступил в законную силу [5, с. 96].
Порядок пересмотра вынесенного в порядке гл. 40.1 приговора изложен в ст. 317.8 УПК РФ, которая отсылает к разд. XV Кодекса, но не указывает на конкретный вид производства, который должен применяться в данном случае. Следует учесть, что пересмотр приговоров, вступивших в законную силу в кассационном и надзорном порядке, предполагает исправление ошибок, допущенных судами нижестоящих инстанций. Осуждение лица, заключившего досудебное соглашение, в порядке, предусмотренном ст. 316 УПК РФ, назначение ему наказания в установленных пределах, нарушением закона не является. Следовательно, применение кассационного и надзорного порядка пересмотра приговоров невозможно.
Формально рассматриваемая ситуация не входит и в перечень новых и вновь открывшихся обстоятельств, содержащийся в ст. 413 УПК РФ, поэтому применение норм гл. 49 УПК РФ оказывается невозможным.
Для разрешения подобной коллизии представляется необходимым сделать следующее. Если лицо при рассмотрении «основного дела» отказалось от ранее данных показаний, изменило их, это следует рассматривать как новые обстоятельства, которые могут повлечь отмену приговора в отношении этого лица в порядке гл. 49 УПК РФ. Суд, при постановлении приговора по «основному делу», оценивая доказательства, должен сделать в приговоре вывод о том, являются ли показания лица, заключившего соглашение, значимыми для установления обстоятельств, подлежащих доказыванию по «основному делу», или в силу каких-то обстоятельств - нет, и в связи с этим исполнено ли лицом досудебное со-
9 Определение Конституционного суда РФ от 23.10.2014 № 2391-О по делу гражданина Р.Ф. Перевертайло. URL:http://doc.ksrf.ru/decision/KSRFDecision179221.pdf.
167
глашение. Если суд придет к выводу, что нет, то надо предусмотреть в законе данный приговор как основание к пересмотру ранее вынесенного приговора в силу новых обстоятельств.
Таким образом, необходимо изменить ст. 305 и 307 УПК РФ, дополнив содержание обвинительного или оправдательного приговора выводами суда о ценности показаний лица, заключившего досудебное соглашение. Кроме того, в ч. 4 ст. 413 УПК РФ об основаниях возобновления производства по уголовному делу в силу новых обстоятельств дополнить пунктом о приговоре, установившем неисполнение лицом досудебного соглашения о сотрудничестве.
Отметим, что такое решение проблемы не будет противоречить и конституционно-правовому смыслу приведённых норм, выявленному КС РФ в определении от 19.11.2015 № 2581-О, касающемся оспаривания ст. 413 УПК РФ, где указано, что применение гл. 49 УПК РФ «направлено не на восполнение недостатков предшествующей обвинительной и судебной деятельности, а на обеспечение возможности исследования фактических обстоятельств, которые уголовный закон признает имеющими значение для определения оснований и пределов уголовно-правовой охраны, но которые в силу объективных причин ранее не могли входить в предмет исследования по уголовному делу»10.
Список литературы
1. Александров А.С., Колесник В.В. Порядок заключения досудебного соглашения о сотрудничестве: правовые позиции высших судов России // Рос. следователь. - 2013. - № 19. - С. 16-22.
2. Вальшина И.Р. Некоторые проблемные аспекты досудебного соглашения о сотрудничестве и пути их решения // Евразийская адвокатура. - 2014. - № 5. - С. 29-32.
3. Визентин М. Презумпция невиновности в контексте прецедентной практики Европейского суда по правам человека // Российский ежегодник Европейской конвенции по правам человека. - 2015. - № 1. - С. 258-280.
4. Виницкий Л.В., Кубрикова М.Е. Актуальные вопросы института досудебного соглашения о сотрудничестве. - М.: Юрлитинформ, 2015. - С. 156.
5. Головинская И.В., Головинский М.М. Особенности практики применения норм Главы 40.1 УПК РФ (к пятилетию введения института досудебного соглашения о сотрудничестве) // Вестн. Владимирского юрид. ин-та. - 2014. - № 2. - С. 92-97.
6. Ермаков А.С. Досудебное соглашение о сотрудничестве: требуется ли совершенствование законодательства? // Законы России: опыт, анализ, практика. -2015. - № 10. - С. 64-66.
10 Определение Конституционного суда РФ от 19.11.2015 № 2581-О по жалобе гражданина Малыгина А.Б. URL:http://doc.ksrf.ru/decision/KSRFDecision181873.pdf.
168
7. Иеринг Р. Дух римского права на различных ступенях его развития. - СПб.: Тип. В. Безобразова и комп., 1875.
8. Каретников А. Нужен ли особый порядок судебного рассмотрения уголовных дел в отношении лиц, заключивших досудебное соглашение о сотрудничестве? // Законность. - 2013. - № 10,11.
9. Кириллова Н.П. Назначение наказания в случае заключения досудебного соглашения о сотрудничестве и в случае его нарушения // Изв. высш. учеб. заведений. Правоведение. - 2009. - № 6 (287). - С. 203-208.
10. Кирсанов А.Ю. Досудебное соглашение о сотрудничестве. Анализ, практика, выводы. - М.: ЮНИТИ-ДАНА: Закон и право, 2012.
11. Ковалёв Р.Р. Правовое регулирование досудебного соглашения о сотрудничестве на стадии предварительного расследования: дис. ... канд. юрид. наук. - М., 2014.
12. Кондрат И.Н. Обеспечение прав личности в досудебном производстве по уголовным делам: законодательное регулирование и правоприменительная практика. - М.: Юстицинформ, 2014.
13. Кречетников А. В басманных судах преюдиция - царица доказательств [Электрон. ресурс] // Би-би-си - URL: http://www.bbc.com/russian/russia/2013/04/130422_russia_prejudgment (дата обр.: 08.03.2016).
14. Нехороших М.Е. Некоторые проблемы правового регулирования досудебного соглашения о сотрудничестве [Электрон. ресурс] // Обвинение и защита по уголовным делам: исторический опыт и современность. - 2015. - С. 659-668. - URL: http://www.law.edu.ru/script/cntsource.asp?cntID=100156771 (дата обр.: 11.03.2016)
15. Ортиков Е. Досудебное соглашение о сотрудничестве при проведении дознания // Законность. - 2012. - № 11. - С. 55-57.
16. Теория уголовного процесса: презумпции и преюдиции / под ред. докт. юрид. наук Н.А. Колоколова. - М.: Юрлитинформ, 2012. - С. 75-197. (авт. главы -Сычева О.Н.).
17. Тисен О.Н. Выделение уголовного дела в отношении лица, с которым заключено досудебное соглашение о сотрудничестве : практические проблемы и коллизии судебной практики // Вестник ОГУ. - 2013. - № 3. - С. 169-173.
18. Чушенко Д.Н. Преюдициальность судебных актов при особом порядке принятия судебного решения // Наука и образование: хоз-во и экономика; предпринимательство; право и управление. - 2015. - № 8.
19. Шаталов А.С. Принятие судебного решения при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве: правовая регламентация, проблемы, тенденции, перспективы // Уголовное судопроизводство: теория и практика; под ред. Н.А. Колоко-лова. - М.: Юрайт, 2011.
