CC BY
131УДК 930.1 (09)
ДОРЕВОЛЮЦИОННЫЕ АНТИНОРМАНИСТЫ ГЛАЗАМИ «СОВЕТСКИХ АНТИНОРМАНИСТОВ»
В.В. Фомин
В статье показывается, на примере отношения советских ученых, считавших себя ниспровергателями норманской теории, к антинорманизму дореволюционному, что их «советский антинорманизм» на деле являлся норманизмом, освященным марксизмом. Демонстрируя высокую оценку, которую давали норманисты В.О. Ключевский, А.А. Шахматов и др. трудам антинорманистов, прежде всего, С.А. Гедеонову и Д.И. Иловайскому, автор заостряет внимание на том, что в советское время их наследие, особенно последнего, было грубо ошельмовано. Потому как советская наука, вобрав норманизм своей предшественницы и используя благоприятный для себя политический момент - установку большевиков на беспощадную борьбу с «великорусским шовинизмом», объявила антинорманизм, как его проявление, вне науки и враждебным пролетарскому государству. Вместо с тем преподнося ан-тинорманистов в качестве «монархистов», «реакционеров», «мракобесов» (при этом не церемонясь в первую очередь с Иловайским, активно старавшимся противостоять разрушению России).
Ключевые слова: антинорманизм, «великорусский шовинизм», «советский антинорманизм», марксизм, С.А. Гедеонов, Д.И. Иловайский.
PRE-REVOLUTIONARY ANTINORNORMANISTS AS VIEWED BY "SOVIET ANTINORNORMANISTS"
V.V. Fomin
The article proves that Soviet scientists, who considered themselves subverters of the Normand theory and criticized pre-revolutionary Antinormanism, in fact preached Normanism hallowed by Marksism. The author of the article mentions the fact that such normanists as V.O. Klyuchevsky, A.A. Shakhmatov appraised very highly the works written by the antinormanists S.A. Gedeonov, A.A. Ilovaisky and comes to the conclusion that in Soviet time their heritage was badmouthed. It happened so because Soviet science, having absorbed Narmanism of its predecessor and making use of a favourable political situation, declared Antinormanism antiscientific and ideologically hostile. At the same time antinormanists were presented as monarchists, reactionists, obscurantists and Ilovaisky, who tried to prevent the demolishing of Russia, bore the brunt of such an attitude.
Key words: Antinormanism, Soviet Antinormanism, Marxism, S.A. Gedeonov, A.A. Ilovaisky.
В советскою эпоху в решении варяжского вопроса торжествовал «советский антинорманизм», который ныне сторонники норманства варягов и руси объявляют, если взять, к примеру, характеристики Е.В. Пче-лова, прозвучавшие в 1994-2001 гг., «воинствующим», «примитивным» и «ультрапатриотическим» [26, с. 27; 27, с. 367; 28, с. 19] (причем сам он норманизацию Руси
осуществляет, как повелось еще исстари, незамысловатыми софизмами, типа: «Олег Вещий есть великий викинг Руси»). Автор настоящих строк в ряде работ показал, что «советский антинорманизм» не имел никакого отношения к антинорманизму истинному и что восприятие его таковым вводило и продолжает вводить в глубочайшее
заблуждение науку [37, с. 147-161; 39, с. 135-177; 42, 40, 41].
Не антинорманизм «советского анти-норманизма» особенно виден в его оценках, даваемых антинорманистам дореволюционной поры, действительно боровшимся с норманской теорией. Боровшимся, досконально зная предмет разговора, обширные историографические и источ-никовые базы варяго-русского вопроса, европейскую историю. И потому заставлявшие оппонентов постоянно признавать их правоту, отказываться от многих своих догм.
Так, после выхода в 1862-1863 гг. «Отрывка из исследований о варяжском вопросе» С.А. Гедеонова М.П. Погодин констатировал в 1864-1874 гг., что «самое основательное, полное и убедительное» опровержение норманизма принадлежит ему, допускал, под воздействием его аргументов, что призванное из Южной Балтики «норманское племя могло быть смешанным или сродственным с норманами славянскими» (хотя в 1841 г. уверял, что доказательства о скандинавстве варя-гов-руси «составляют такую каменную цепь, которой никаким наскоком и натиском прорвать едва ли кому удастся»). В 1874 г. Н.П. Ламбин высказался более откровенно: Гедеонов, «можно сказать, разгромил эту победоносную доселе теорию, созданную трудами целого ряда ученых; по крайней мере, расшатал ее так, что в прежнем виде она уже не может быть восстановлена». После чего также говорил о ее «несостоятельности» и о том, что она доходит «до выводов и заключений, явно невозможных, - до крайностей, резко расходящихся с историческою действительностью» [23; 21, с. 175, 207, 212; 22, с. 114; 20, с. 297-298, 319, 384, 389-390; 17, с. 228, 238-239].
А.Н. Пыпин в 1876 г. отмечал, что Д.И. Иловайский в «Разысканиях о начале Руси» «справедливо указывает недостаточность и натянутость многих толкований норманской теории». Тогда и позже
В.О. Ключевский признал, что если принять выводы историка, то «мы освобождаемся от массы противоречий, неясностей и неразрешимых вопросов, которыми наполнили первые страницы нашей истории Погодин и его предшественники». По оценке академика А.А. Шахматова, «здравая критика, внесенная в понимание» Сказания о призвании варягов «Эверсом, Костомаровым, Гедеоновым, Иловайским и другими, показала всю шаткость основания, на котором строили свое здание норманисты». В.А. Мошин подчеркивал, что Иловайский «в области чисто исторических построений руководился строго научными методами, и доказал свою большую эрудицию в русской истории прекрасным трудом "История России"», что некоторые его открытия «получили всеобщее признание и заставили даже наиболее упорных его противников внести в свои конструкции необходимые корректуры», и что «некоторые из его тезисов (напр., существование Черноморской Руси в IX—X веке) были приняты и учеными противоположного направления» [29, с. 707-708; 15, с. 116-117; 50, с. 81; 19, с. 15-16, 46].
Однако зарождавшаяся и прочно зараженная норманизмом советская наука, воспользовавшись политическими доктринами большевиков, объявила анти-норманизм как проявление «великорусского шовинизма», вне науки и враждебным пролетарскому государству. Глава советской исторической науки М.Н. Покровский в «Русской истории в самом сжатом очерке», регулярно переиздаваемой с 1920 г., внушал, что предание о начале «русского государства» варягами «новейшие историки часто оспаривали из соображений патриотических, т.е. националистических» [24, с. 22]. В 1928 г. в первом издании «Большой советской энциклопедии», выходившей под редакцией, в том числе, члена Политбюро ЦК ВКП(б) Н.И. Бухарина и того же Покровского, крепко вбивалось в сознание общества,
что в норманстве первых русских князей «не сомневались ни Карамзин, ни Погодин, ни Соловьев; но великорусский шовинизм чувствовал себя обиженным "немецким" происхождением перв. рус. "государей" - и с 18 в. тянется ряд попыток доказать "истинно-славянское" их происхождение. ... Научного значения эти попытки не имели» [4, с. 46].
В том же 1928 г. историк А.Е. Пресняков в сборнике, посвященном памяти датского лингвиста В. Томсена (он с 1876 г. твердил о «шатких и произвольных фантазиях» наших антинорманистов, внушенных, «очевидно, более нерассуждающим национальным фанатизмом, чем серьезным стремлением найти истину»), година со дня кончины которого была превращена в СССР в широкое чествование норма-низма, сказал, что «норманистическая теория происхождения Русского государства вошла прочно в инвентарь научной русской истории». Через два года историк и археолог Ю.В. Готье, слово которого также было весомо в науке, еще больше усилил этот тезис категоричным утверждением, что «норманский вопрос» «решен в пользу норманнов» и что антинорманизм «принадлежит прошлому» [36, с. 19; 25, с. 46; 9, с. 248].
Параллельно с тем насаждалось предельно негативное отношение к выдающимся антинорманистам. В 1923 г. историк Н.А. Рожков утверждал, что сторонник самодержавия и националист Ломоносов «именно из патриотизма... отверг нор-манскую теорию и сделал варягов славянами». В 1932-1933 гг. «Большая советская энциклопедия» внушала, что политическое лицо И.Е. Забелина есть лицо реакционера и великодержавного шовиниста, что Д.И. Иловайский - мракобес-крепостник, «черносотенный популяризатор дворянской концепции русской истории», «История России» которого преследовала политические цели обработки общественного мнения «в монархическом черносотенном духе», а «Разыскания о
начале Руси» не представляют научной ценности [30, с. 142; 6, с. 730; 7, с. 774].
В ином ключе, конечно, писалось на страницах той же «Большой советской энциклопедии» о немецких историках, с которыми тогда связывали начало норман-ской теории: Г.З. Байере - «один из первых серьезных исследователей» древнейшей русской истории, к разработке которой «подошел с научно-критической точки зрения» (1926), А.Л. Шлецере -приехал в Россию во всеоружии новой западноевропейской учености (1933) [3, с. 362; 8, с. 512-513]. В 1933 г. Г.А. Князев в статье, посвященной 150-летию со дня смерти Г.Ф. Миллера, убеждал, что он -«бесспорно один из замечательных наших ученых» (а Ломоносов отстаивал «национальную гордость русского народа). В 1933 г. писатель Г.П. Шторм в книге «Ломоносов», вышедшей в серии «ЖЗЛ», массово тиражировал мнение, что Миллер является отцом русской научной историографии и «стоит несравненно выше Ломоносова как историк» (тот обрушился на Миллера «с окрашенной в сугубо-националистический тон критикой») [16; 51, с. 87].
Во второй половине 1930-х гг. варяжский вопрос формально наполнился иным содержанием, потому как советская наука приняла одно из главных положений марксизма, согласно которому определяющая роль в процессе складывания Русского государства отводилась теперь не внешнему фактору - варягам, а внутреннему - социально-экономическому развитию восточнославянского общества. Поверив в этот тезис, наши ученые уверовали в то, что они тем самым окончательно разгромили «лженаучную», «реакционную», «антиисторическую» норманскую теорию. Полагая посему себя «советскими анти-норманистами», они сохранили в неприкосновенности основополагающий постулат норманизма о скандинавской природе варягов, лишь только освятив его марксизмом, а в «настоящих норманистах» ви-
дели тех, «кто утверждал неспособность славян самим создать свое государство».
В такой обстановке предшествующий антинорманизм, антинорманизм подлинный также был объявлен «антинаучным» и «тенденциозным», противоречащим «научной марксистской концепции генезиса Древнерусского государства». Поэтому, как высокомерно и с оттенком враждебности объяснялось, в том числе в популярных энциклопедиях, «доводы ан-тинорманистов против признания варягов скандинавами, норманнами надо признать неубедительными», что С.А. Гедеонов, хотя и написал капитальный труд «Варяги и Русь», но не понимал социально-экономических причин и условий образования Русского государства и пытался доказать западнославянское происхождение варягов, что «История России» Д.И. Иловайского создана в дворянско-монархическом духе, что его учебники имели глубоко консервативный характер и написаны с позиций защиты монархизма, а И.Е. Забелин в последний период жизни «перешел с либеральных позиций на реакционные» [52, с. 45; 33, с. 171; 34, с. 583, 796; 5, с. 134].
При этом особенной критике, точнее, грубейшему шельмованию подвергался Иловайский (в том числе в учебниках по историографии для студентов-историков и в «Очерках истории исторической науки СССР»). Потому как явными политическими симпатиями и антипатиями ученого, соответственно, к монархизму и к марксизму (и вместе с тем любовью к Родине и переживанием за ее судьбу, которыми наполнены многие статьи в издаваемой им газете «Кремль», на дух не переносившей революционеров всех мастей, среди которых, как заострялось внимание, было много инородцев) легко было перечеркнуть его научные достижения, в первую очередь антинорманизм. А также по той еще причине, что нелестной оценке историка удостоил сам В.И. Ленин, который в 1902 г. в работе «Что делать?»
(а в ней он с издевкой прошелся, несмотря на его крестьянское происхождение, и по М.В. Ломоносову), ведя речь об оппортунистах, резюмировал, что «иногда называют себя марксистами люди, которые смотрят на историю буквально "по Иловайскому"» [18, с. 11, 65-68]. По справедливому замечанию В.А. Толстова, «в СССР труды Д.И. Иловайского не издавались, однако имя его не забыли. ... Его использовали как символ косности и консерватизма в науке, политике, педагогике» [35].
Причем этот символ с годами наполнялся все большим негативом (в очернении ученого словно шло социалистическое соревнование, в котором хороши были любые средства). В 1941 г. Н.Л. Рубинштейн отмечал, что Иловайский «получил, может быть, несколько одностороннюю оценку в исторической литературе своей "Историей России" и своими учебниками русской истории с их ярко выраженной охранительной идеологией, в научном отношении представляющими простую компиляцию» (хотя вместе с тем историограф, надлежит сказать, подчеркивал, а данный мотив почти или даже вовсе исчезнет со страниц трудов других экспертов творчества историка, что он в своих специальных монографиях, включая «Разыскания о начале Руси», «стоит на уровне современного исторического знания, следуя за его ростом», привлекая данные археологии, новых письменных источников, фольклорного материала, и что эти сочинения «сохраняют свое значение тщательностью обработки документального и фактического материала»).
В 1957-1971 гг. В.Е. Иллерицкий утверждал, что содержание «Истории России» «типичного представителя реакционной дворянской историографии» Иловайского обнаруживало устарелость его взглядов, «особенно сравнительно со взглядами такого выдающегося буржуазного историка, как С.М. Соловьев» (его как ученого значительно превосходил и другой, сле-
дует акцентировать внимание на этом существенном моменте, норманист К.Н. Бестужев-Рюмин), что в понимании задач и содержания исторической науки он «по существу возрождал официально-охранительные принципы Карамзина», что довольно примитивно понимал законы общественного развития, что в критике норманизма, имевшей положительные моменты, «был очень далек от научного понимания процесса возникновения государства в России. Рассматриваемая проблема сводилась им только к доказательству вывода о том, что иноземные элементы не принимали никакого участия в этом процессе. Критика норманизма с позиции представителей передовой общественной и исторической мысли в России решительно отвергалась Иловайским», что в его «казенных учебниках» «реакционно-монархические убеждения... получили наиболее откровенное выражение», содержали откровенную «пропаганду черносотенной монархическо-
крепостнической идеологии», были в глазах демократических и либеральных элементов «символом мракобесия в области истории» [31, с. 414; 12, с. 52-57; 11, с. 101-102; 13, с. 276-279; 14, с. 248-250].
В 1962 г. А.Л. Шапиро назвал Иловайского «твердолобым реакционером», одним «из самых реакционных русских историков», а его учебники - «варевом», которым он «с помощью Министерства просвещения пичкал учащихся», на протяжении десятков лет воспитывая их «в верноподданническом духе». В 1965 г. В.И. Астахов увидел в тех же учебниках «идеологические костыли, на которые пыталось опираться одряхлевшее самодержавие», в «изучении истории "по Иловайскому"» - «крайний монархизм, убожество мысли и верноподданническую лесть», в пятитомной «Истории России» -«примитивный прагматический рассказ», «методологическую беспомощность» и «научную несостоятельность», в выводах этого «апологета монархии» - «антина-
родную основу», а понимание им процесса образования Русского государства охарактеризовал как «примитивное».
В 1978 г. А.М. Сахаров отнес ученого к числу наиболее ярких приверженцев «откровенно монархической в политическом отношении концепции» и указал, что его учебники насаждали «верноподданнические чувства среди молодежи», что его «выступление против норманской теории происхождения древней Руси было обусловлено стремлением отстоять тезис о самобытности русской истории». Поэтому такой историк, к тому же издававший «крайне реакционную газету "Кремль"» и выступавший «с яростными нападками на учение Маркса», «был очень нужен реакционным силам». В 1983 г. И.П. Шасколь-ский, один из самых активных идеологов и проповедников «советского антинорма-низма», был непреклонен в мнении, что дореволюционные антинорманисты выступали против норманской теории «не из научных позиций, а из соображений дво-рянско-буржуазного патриотизма и (Иловайский, Грушевский) национализма» (их построения носили «любительский, дилетантский характер, не основывались на серьезном изучении источников, а наоборот - исходили из представления о возможности произвольно приспосабливать показания источников к любым домыслам и догадкам»).
В 1986 г. А.Н. Цамутали утверждал, что «элементы черносотенной идеологии были представлены и в сочинениях историков-охранителей», например, Иловайского, что его учебники «были своего рода эталоном выражения крайне монархических взглядов в исторической литературе» и проникнуты «крайне реакционным духом», что он «стоял на крайнем фланге официально-охранительного направления» и «выступал ревностным защитником интересов самой реакционной части дворянства», что еще в конце XIX в. историк «стал одиозной личностью не только в революционных, демократических и ли-
беральных кругах, но и в среде, вполне верноподданнически настроенной», говорил о его «примитивных построениях» (заметив при этом, что С.Ф. Платонов, критикуя Иловайского, представил Ф.И. Успенского и В.Г. Васильевского, которые исповедовали норманизм, в качестве ученых «строжайшего критического приема и точного знания») [48, с. 6; 1, с. 417-420; 425-426; 32, с. 163-167; 49, с. 37, 41-42, 44, 49; 47, с. 25-32].
В 1982-1987 гг. А.Н. Фукс в многотиражных педагогических журналах - «Преподавание истории в школе», «Советская педагогика», «Народное образование» -убеждал учителей-историков в «реакционной сущности» учебников крупнейшего представителя охранительной историографии пореформенного периода Иловайского, которые насаждались царским правительством с целью увести «учащихся подальше от революционных событий современности», представлял их автора как апологета самодержавия, крайнего реакционера и компилятора, разжигавшего «у учеников под видом патриотизма шовинистические и националистические чувства» и ставшего к 1916 г. синонимом «отсталости и ретроградства», что его теория «государственного быта» является антинаучной, что норманской теории он противился «сознательно, в угоду своей дво-рянско-монархической концепции, одним из основных компонентов которой (как проявление крайнего национализма в историографии) было стремление к доказательству особого, самобытного пути развития России, а именно - незыблемости монархического строя и преимущества русской нации перед другими народами мира» и что в своей газете «Кремль» «он обрушивался с яростными нападками на учение К. Маркса» [45, 46, 43, 44].
В этой «иловайщине», в начале ХХ в. ставшей, как отмечали в 1996 г. В.А. Дур-
новцев и А.Н. Бачинин, «синонимом идеологической реакции», воплощением ненавистного «русской революционной традиции» строя, не было ни капельки науки. На Иловайского советская наука продолжала смотреть глазами как либе-ралов-норманистов, так и революционеров того времени, не простивших ему резкого осуждения революции 1905 г., видела в нем, констатировала в 2001 г. И.В. Бабич, представителя «дворянско-монархического охранительного направления историографии, поддерживаемого и внедряемого правительством» [10, с. 365; 2, с. 258, 262-263]. Хотя, как это не парадоксально звучит, «советский антинорманизм», если отбросить его марксистскую фразеологию и сопутствующие ему «агитки-речевки», по сути являлся калькой концепции ученого, который считал варягов скандинавами, а русь - восточнославянским племенем, изначально проживавшим в Среднем Поднепровье (в своих знаменитых учебниках, пользовавшихся огромной популярностью и выходивших огромными тиражами, историк был, как того требовали программа Министерства народного просвещения, стопроцентным норманистом) [38].
«Советские антинорманисты», не приемля принципиальной гражданской позиции Иловайского, его монархизма, который был и для него, и для миллионов его соотечественников проявлением именно патриотизма, не приемля критику им норманской теории, не могли в оценке талантливого историка подняться даже до того уровня, который демонстрировали норманисты. В связи с чем не имели возможности воспользоваться его наследием в полном объеме, что положительно могло сказаться как на уровне развития исторической науки в целом, так и на разработке одного из главных ее вопросов -варяго-русского.
Список литературы
1. Астахов В.И. Курс лекций по русской историографии (до конца XIX в.). - Харьков: Типография Харьковского университета, 1965. - 584 с.
2. Бабич И.В. Дмитрий Иванович Иловайский (1832-1920) // Историки России. Биографии. - М.: РОССПЭН, 2001. - С. 258-266.
3. Большая советская энциклопедия (БСЭ).- М.: Советская энциклопедия, 1926. - Т. 4. - 386 с.
4. БСЭ. - М.: Советская энциклопедия, 1928. - Т. 9. - 426 с.
5. БСЭ. - М.: Советская энциклопедия, 1972. - Т. 10. - 664 с.
6. БСЭ. - М.: Советская энциклопедия, 1932. - Т. 25. - 400 с.
7. БСЭ. - М.: Советская энциклопедия, 1933. - Т. 27. - 480 с.
8. БСЭ. - М.: Советская энциклопедия, 1933. - Т. 62- 416 с.
9. Готье Ю.В. Железный век в Восточной Европе. - М.: Красный пролетарий, 1930. - 280 с.
10. Дурновцев В.И., Бачинин А.Н. Ученый грызун: Дмитрий Иванович Иловайский // Историки России. XVIII - начало XX века. - М.: Науч.-изд. центр «Скрипторий», 1996. - С. 365-378.
11. Иллерицкий В.Е. Официальное охранительное направление // Очерки истории исторической науки в СССР. - М.: Наука, 1960. - Т. II.
12. Иллерицкий В.Е. Русская историография второй половины XIX века (лекции для студентов Московского государственного историко-архивного института). - М.: б.и., 1957. - 107 с.
13. Историография истории СССР. С древнейших времен до Великой Октябрьской социалистической революции / Под ред. В.Е. Иллерицкого и И.А. Кудрявцева. - М.: Соцэкгис, 1961. - 511 с.
14. Историография истории СССР. С древнейших времен до Великой Октябрьской социалистической революции / Под ред. В.Е. Иллерицкого и И.А.Кудрявцева. - Изд. 2-е, испр. и доп. - М.: Высшая школа, 1971. - 460 с.
15. Ключевский В.О. Наброски по «варяжскому вопросу» // Его же. Неопубликованные произведения. - М.: Наука, 1983. - С. 113-124.
16. Князев Г.А. Герард Фридрих Миллер. К 150-летию со дня его смерти // Вестник АН СССР. -1933. - № 11. - Стб. 29-40.
17. Ламбин Н.П. Источник летописного сказания о происхождении Руси // Журнал Министерства народного просвещения. - № 6. - СПб.: Тип. В.С. Балашева, 1874. - Ч. CLXXIII. - 884 с.
18. Ленин В.И. Полн. собр. - М.: Изд-во политической литературы, 1959. - Соч. Т. 6. - 808 с.
19. Мошин В.А. Варяго-русский вопрос // Варяго-русский вопрос в историографии: Сб. статей и монографий. - М.: Русская панорама, 2010. - 619 с.
20. Погодин М.П. Борьба не на живот, а на смерть с новыми историческими ересями. - М.: Типография Ф.Б. Миллера, 1874. - 402 с.
21. Погодин М.П. Г. Гедеонов и его система о происхождении варягов и руси // Скандинавомания и ее небылицы о русской истории: Сб. статей и монографий. - М.: Русская панорама, 2015. - 480 с.
22. Погодин М.П. Новое мнение г. Иловайского // Беседа. - М., 1872. - Кн. IV. Отд. II.
23. Погодин М.П. Ответ // Москвитянин. - М., 1841. - Ч. III. № 5. - С. 211-216.
24. Покровский М.Н. Русская история в самом сжатом очерке. - Изд. 10-е. - М.: Партиздат, 1931. -Ч. 1-2.- 542 с.
25. Пресняков А.Е. Вильгельм Томсен о древнейшем периоде русской истории // Памяти Вильгельма Томсена. К годовщине со дня смерти. - М.: Изд-во Академии наук СССР, 1928.
26. Пчелов Е.В. Легендарная и начальная генеалогия Рюриковичей // Летопись Историко-родословного общества в Москве.- М., 1994. - Вып. 2 (46).
27. Пчелов Е.В. Предки Рорика Ютландского // Россия в IX-XX веках. Проблемы истории, историографии и источниковедения. - М.: Русский мир. - РГГУ. - Институт российской истории РАН, 1999. -С. 367-370.
28. Пчелов Е.В. Рюриковичи: история династии. - М.: Олма-Пресс, 2001. - 480 с.
29. Пыпин А.Н. Новые опыты построения русской истории // Вестник Европы. - 1876. - Т. IV. - Кн. 8.
30. Рожков Н.А. Русская история в сравнительно-историческом освещении (основы социальной динамики). - М.: Книга, 192. - Т. 7. - 273 с.
31. Рубинштейн Н.Л. Русская историография. - М.: Госполитиздат, 1941. - 642 с.
32. Сахаров А.М. Историография истории СССР. Досоветский период. - М.: Высшая школа, 1978. -256 с.
33. Советская историческая энциклопедия. - М.: Советская энциклопедия, 1963. - Т. 4. - 542 с.
34. Советская историческая энциклопедия.. - М.: Советская энциклопедия, 1964. - Т. 5. - 492 с.
35. Толстов В.А. Вожди и оппозиционеры советской эпохи об учебниках Д.И. Иловайского // Наследие Д.И. Иловайского и М.К. Любавского в русской историографии: Труды Всероссийской научной конференции «VI Историографические чтения памяти историков Д.И. Иловайского и М.К. Любавского» (к 180-летию со дня рождения Д.И.Иловайского) / Отв. ред. Л.В.Чекурин / Рязань, 23-25 мая 2012. - Рязань: Рязанский заочный институт (филиал) Московского государственного университета культуры и искусств, 2012. - С. 136-144.
36. Томсен В. Начало Русского государства. - М.: Унив. тип., 1891. - 136 с.
37. Фомин В.В. Варяги и варяжская русь: К итогам дискуссии по варяжскому вопросу. - М.: Русская панорама, 2005. - 488 с.
38. Фомин В.В. Варяго-русский вопрос в трудах Д.И. Иловайского (к 180-летию со дня рождения ученого) // Вестник Липецкого государственного педагогического университета. Серия: Гуманитарные науки. Вып. 2 (7). - 2012. - С. 18-44.
39. Фомин В.В. Ломоносов: Гений русской истории. - М.: Русская панорама, 2006. - 464 с.
40. Фомин В.В. «Советский антинорманизм» и его норманистская сущность // Известия Воронежского государственного педагогического университета. - 2017. - № 4 (277). - С. 126-133.
41. Фомин В.В. «Советский антинорманизм» на примере трудов И.П. Шаскольского // Гуманитарные исследования Центральной России. - № 4 (5). - 2017. - С. 54-65.
42. Фомин В.В. Ультранорманизм в прошлом и настоящем // Историческое образование. - 2014. -№ 2. - С. 44-50.
43. Фукс А.Н. Идейная борьба вокруг учебников русской истории // Народное образование. - 1985.
- № 8. - С. 82-85
44. Фукс А.Н. Учебник по русской истории в дореволюционной России // Советская педагогика. -1987. - № 3. - С. 102-108.
45. Фукс А.Н. Школьные учебники Д.И.Иловайского и их реакционная сущность // Преподавание истории в школе. - 1982. - № 5. - С. 75-79.
46. Фукс А.Н. Школьные учебники по русской истории в конце XIX - начале XX в. // Советская педагогика. - 1982. - № 6. - С. 96-100.
47. Цамутали А.Н. Борьба направлений в русской историографии в период империализма. Историографические очерки. - Л.: Наука, 1986. - 336 с.
48. Шапиро А.Л. Русская историография в период империализма. - Л.: Изд-во ЛГУ, 1962. - 235 с.
49. Шаскольский И.П. Антинорманизм и его судьбы // Проблемы отечественной и всеобщей истории. Генезис и развитие феодализма в России. - Л., 1983. - Вып. 7
50. Шахматов А.А. Сказание о призвании варягов. - СПб., 1904.
51. Шторм Г.П. Ломоносов. - М.: Журнально-газетное объединение, 1933. - 144 с.
52. Юшков С.В. Общественно-политический строй и право Киевского государства. - М.: Государственное издательство юридической литературы, 1949. - 546 с.
References
1. Astahov V.I. Kurs lekcij po russkoj istoriografii (do konca XIX v.). - Har'kov: Tipografiya Har'kovskogo Universiteta, 1965. - 584 s.
2. Babich I.V. Dmitrij Ivanovich Ilovajskij (1832-1920) // Istoriki Ros-sii. Biografii. - M.: ROSSPEHN, 2001.
- S. 258-266.
3. Bol'shaya sovetskaya ehnciklopediya (BSEH). - M.: Sovetskaya ehnciklope-diya, 1926. - T. 4. - 386 s.
4. BSEH. - M.: Sovetskaya ehnciklopediya, 1928. - T. 9. - 426 s.
5. BSEH. - M.: Sovetskaya ehnciklopediya, 1972. - T. 10- 664 s.
6. BSEH. - M.: Sovetskaya ehnciklopediya, 1932. - T. 25. - 400 s.
7. BSEH. - M.: Sovetskaya ehnciklopediya, 1933. - T. 27. - 480 s.
8. BSEH. - M.: Sovetskaya ehnciklopediya, 1933. - T. 62- 416 s.
9. Got'e YU.V. ZHeleznyj vek v Vostochnoj Evrope. - M.: Krasnyj proletarij, 1930. - 280 s.
10. Durnovcev V.l., Bachinin A.N. Uchenyj gryzun: Dmitrij Ivanovich Ilo-vajskij // Istoriki Rossii. XVIII -nachalo XX veka. - M.: Nauch.-izd. centr «Skriptorij», 1996. - S. 365-378.
11. Illerickij V.E. Oficial'noe ohranitel'noe napravlenie // Ocherki is-torii istoricheskoj nauki v SSSR. - M.: Nauka, 1960. - T. II.
12. Illerickij V.E. Russkaya istoriografiya vtoroj poloviny XIX veka (lekcii dlya studentov Moskovskogo gosudarstvennogo istoriko-arhivnogo instituta). - M.: b.i., 1957. - 107 s.
13. Istoriografiya istorii SSSR. S drevnejshih vremen do Velikoj Ok-tyabr'skoj socialisticheskoj revolyucii / Pod red. V.E. Illerickogo i I.A. Kudryavceva. - M.: Socehkgis, 1961. - 511 s.
14. Istoriografiya istorii SSSR. S drevnejshih vremen do Velikoj Ok-tyabr'skoj socialisticheskoj revolyucii / Pod red. V.E. Illerickogo i I.A. udryavceva. - Izd. 2-e, ispr. i dop. - M.: Vysshaya shkola, 1971. - 460 s.
15. Klyuchevskij V.O. Nabroski po «varyazhskomu voprosu» // Ego zhe. Neopub-likovannye proizvedeni-ya. - M.: Nauka, 1983. - S. 113-124.
16. Knyazev G.A. Gerard Fridrih Miller. K 150-letiyu so dnya ego smerti // Vestnik AN SSSR. - 1933. -№ 11. - Stb. 29-40.
17. Lambin N.P. Istochnik letopisnogo skazaniya o proiskhozhdenii Rusi // ZHurnal Ministerstva narod-nogo prosveshcheniya. - CH. CLXXIII. - № 6. - SPb.: Tip. V.S. Balasheva, 1874. - 884 s.
18. Lenin V.I. Poln. sobr. soch. - M.: Izd-vo politicheskoj litera-tury, 1959. - T. 6. - 808 s.
19. Moshin V.A. Varyago-russkij vopros // Varyago-russkij vopros v istorio-grafii: Sb. statej i monografij. -M.: Russkaya panorama, 2010. - 619 s.
20. Pogodin M.P. Bor'ba ne na zhivot, a na smert' s novymi istoricheskimi eresyami. - M.: Tipografiya F.B. Millera, 1874. - 402 s.
21. Pogodin M.P. G. Gedeonov i ego sistema o proiskhozhdenii varyagov i rusi // Skandinavomaniya i ee nebylicy o russkoj istorii / Sb. statej i monografij. - M.: Russkaya panorama, 2015. - 480 s.
22. Pogodin M.P. Novoe mnenie g. Ilovajskogo // Beseda. Kn. IV. Otd. II. - M., 1872.
23. Pogodin M.P. Otvet // Moskvityanin.- M., 1841. - CH. III. № 5. - S. 211-216.
24. Pokrovskij M.N. Russkaya istoriya v samom szhatom ocherke. Izd. 10-e. - M.: Partizdat, 1931. -CH. 1-2. - 542 s.
25. Presnyakov A.E. Vil'gel'm Tomsen o drevnejshem periode russkoj isto-rii // Pamyati Vil'gel'ma Tom-sena. K godovshchine so dnya smerti. - M.: Izd-vo Akademii nauk SSSR, 1928.
26. Pchelov E.V. Legendarnaya i nachal'naya genealogiya Ryurikovichej // Letopis' Istoriko-rodoslovnogo obshchestva v Moskve. - M., 1994. - Vyp. 2 (46).
27. Pchelov E.V. Predki Rorika YUtlandskogo // Rossiya v IX-XX vekah. Problemy istorii, istoriografii i isto-chnikovedeniya. - M.: Russkij mir. - RGGU. - Institut rossijskoj istorii RAN, 1999. - S. 367-370.
28. Pchelov E.V. Ryurikovichi: istoriya dinastii. - M.: Olma-Press, 2001. - 480 s.
29. Pypin A.N. Novye opyty postroeniya russkoj istorii // Vestnik Evro-py. - 1876. - T. IV. - Kn. 8.
30. Rozhkov N.A. Russkaya istoriya v sravnitel'no-istoricheskom osveshchenii (osnovy social'noj dinamiki).
- M.: Kniga, 1923. - T. 7. - 273 s.
31. Rubinshtejn N.L. Russkaya istoriografiya. - M.: Gospolitizdat, 1941. - 642 s.
32. Saharov A.M. Istoriografiya istorii SSSR. Dosovetskij period. - M.: Vysshaya shkola, 1978. - 256 s.
33. Sovetskaya Istoricheskaya ehnciklopediya. - M.: Sovetskaya ehnciklo-pediya, 1963. - T. 4. - 542 s.
34. Sovetskaya istoricheskaya ehnciklopediya. - M.: Sovetskaya ehnciklo-pediya, 1964. - T. 5. - 492 s.
35. Tolstov V.A. Vozhdi i oppozicionery sovetskoj ehpohi ob uchebnikah D.I. Ilovajskogo // Nasledie D.I. Ilovajskogo i M.K. Lyubavskogo v russkoj istoriografii. Trudy Vserossijskoj nauchnoj konferencii «VI Istori-ogra-ficheskie chteniya pamyati istorikov D.I. Ilovajskogo i M.K. Lyubavskogo» (k 180-letiyu so dnya rozh-deniya D.I. Ilovajskogo) / Otv. red. L.V. CHekurin. Ryazan', 23-25 maya 2012. - Ryazan': Ryazanskij zao-chnyj institut (filial) Moskovskogo gosudarstvennogo universiteta kul'tury i iskusstv, 2012. - S. 136-144.
36. Tomsen V. Nachalo Russkogo gosudarstva. - M.: Univ. tip., 1891. - 136 s.
37. Fomin V.V. Varyagi i varyazhskaya rus': K itogam diskussii po varyazhskomu voprosu. - M.: Russkaya panorama, 2005. - 488 s.
38. Fomin V.V. Varyago-russkij vopros v trudah D.I.Ilovajskogo (k 180-letiyu so dnya rozhdeniya ucheno-go) // Vestnik Lipeckogo gosudarstvennogo peda-gogicheskogo universiteta. Seriya: Gumanitarnye nauki.
- 2012. - Vyp. 2 (7) - S. 18-44.
39. Fomin V.V. Lomonosov: Genij russkoj istorii. - M.: Russkaya panorama, 2006. - 464 s.
40. Fomin V.V. «Sovetskij antinormanizm» i ego normanistskaya sushchnost' // Izvestiya Voronezhskogo gosudarstvennogo pedagogicheskogo universiteta. - 2017. - № 4 (277). - S. 126-133.
41. Fomin V.V. «Sovetskij antinormanizm» na primere trudov I.P. Shaskol'skogo // Gumanitarnye issledo-vaniya Central'noj Rossii. - 2017. - № 4 (5)- S. 54-65.
42. Fomin V.V. Ul'tranormanizm v proshlom i nastoyashchem // Istoricheskoe obrazovanie. - 2014. -№ 2. - S. 44-50.
43. Fuks A.N. Idejnaya bor'ba vokrug uchebnikov russkoj istorii // Narodnoe obrazovanie. - 1985. - № 8. -S. 82-85.
44. Fuks A.N. Uchebnik po russkoj istorii v dorevolyucionnoj Rossii // Sovetskaya pedagogika. - 1987. -№ 3. - S. 102-108.
45. Fuks A.N. Shkol'nye uchebniki D.I. Ilovajskogo i ih reakcionnaya sushch-nost' // Prepodavanie istorii v shkole. - 1982. - № 5. - S. 75-79.
46. Fuks A.N. Shkol'nye uchebniki po russkoj istorii v konce XIX - nachale XX v. // Sovetskaya pedagogika. - 1982. - № 6. - S. 96-100.
47. Camutali A.N. Bor'ba napravlenij v russkoj istoriografii v period imperializma. Istoriograficheskie ocherki. - L.: Nauka, 1986. - 336 s.
48. Shapiro A.L. Russkaya istoriografiya v period imperializma. - L.: Izd-vo LGU, 1962. - 235 s.
49. Shaskol'skij I.P. Antinormanizm i ego sud'by // Problemy otechestvennoj i vseobshchej istorii. Genezis i razvitie feodalizma v Rossii. - L., 1983. - Vyp. 7.
50. Shahmatov A.A. Skazanie o prizvanii varyagov. - SPb., 1904.
51. Shtorm G.P. Lomonosov. M.: ZHurnal'no-gazetnoe ob"edinenie, 1933. - 144 s.
52. Yushkov S.V. Obshchestvenno-politicheskij stroj i pravo Kievskogo gosu-darstva. - M.: Gosudarstven-noe izdatel'stvo yuridicheskoj literatury, 1949. - 546 s.
