CC BY
40
А. А. Мухитдинов, О. А. Косимов
ДОПУСК ЗАЩИТНИКА НА ДОСУДЕБНОЕ ПРОИЗВОДСТВО:
ПРОБЛЕМЫ, ПУТИ РАЗРЕШЕНИЯ И ЗАКОНОДАТЕЛЬНОГО ЗАКРЕПЛЕНИЯ
Автор рассматривает проблемные вопросы, связанные с реальным обеспечением прав задержанного лица на защиту в момент фактического задержания в качестве подозреваемого, пути разрешения и законодательного закрепления.
К л ю ч е в ы е с л о в а: задержанный, доставленный, момент задержания, фактическое и юридическое задержание, защитник, адвокат, должностное лицо.
The author considers the problem questions connected with real maintenance of the rights of the detained person on protection at the moment of actual detention as the suspect, a way of the permission and legislative fastening.
K e y w o r d s: the arrested person delivered, the detention moment, actual and legal detention, the defender, the lawyer, the official.
Крупные экономические и социальные преобразования, которые происходят в нашей стране на основе Конституции Республики Таджикистан, провозгласившей приоритет отдельной личности и объявившей человека, его права и свободы высшей ценностью, глубоко затронули и правовую сферу. Правовое государство, каким должна быть Республика Таджикистан, обязано признавать, соблюдать и защищать права человека. Этот принцип, значительно изменивший уголовное судопроизводство Республики Таджикистан, отражается в отраслевом и, в том числе, в уголовно-процессуальном законодательстве1. В нормах названного закона получили реальное развитие конституционные положения о том, что человек, его права и свободы являются высшей ценностью, а признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанностью государства.
В целях обеспечения прав подозреваемого и обвиняемого в уголовно-процессуальный закон введены дополнительные гарантии права на защиту вообще и права иметь защитника в частности. Так, в целях реального обеспечения положений ст. 19 Конституции Республики Таджикистан, уголовно-процессуальный закон Республики Таджикистан2 (ст. 49 УПК РТ) установил, что «защитник допускается к участию в уголовном деле с момента вынесения в отношении лица постановления о возбуждении уголовного дела, а также с момента фактического задержания подозреваемого».
Однако на практике назначение данных процессуальных гарантий в полной мере не достигается, что в первую очередь объяснимо ненадлежащим законодательным закреплением данного института.
Ненадлежащее законодательное закрепление выражается в следующем. Как было отмечено выше, согласно Конституции и УПК РТ защитник допускается к участию в уголовном деле с момента вынесения в отношении лица постановления о возбуждении уголовного дела, а также с момента фактического задержания подозреваемого.
Анализ норм уголовно-процессуального закона показывает, что законом не определены такие понятия, как «задержание», «момент фактического задержания»,
1 Принят Законом РТ от 3 декабря 2009 г. // Ахбори Маджлиси Олии Республики Таджикистан. Душанбе, 2009. № 6. С. 145-175.
2 Далее - УПК РТ.
© Мухитдинов А. А., Косимов О. А., 2012
СУДЕБНАЯ ВЛАСТЬ И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС-2012-№ 1
109
Досудебное производство
«доставление», и не уточнено, с какого момента лицо считается подозреваемым: а) с момента, когда лицо было задержано на месте совершения преступления или непосредственно после его совершения; б) с момента доставления в правоохранительный орган или в) с момента составления протокола задержания лица в качестве подозреваемого и водворения его в ИВС? Так, абз. 1 ч. 1 ст. 92 УПК РТ определяет, что «лицо может считаться подозреваемым в совершении преступления в случае его задержания... при совершении преступления или непосредственно после его совершения...». А согласно ч. 1. ст. 91 УПК РТ «задержание лица состоит в доставлении его в орган уголовного преследования и в кратковременном содержании под стражей в специальных местах и условиях, определенных законом и настоящим Кодексом». Далее ст. 94 УПК РТ предписывает, что «после доставления задержанного в орган уголовного преследования должностным лицом составляется протокол в течение 3 часов, в котором указываются основания, место и время фактического задержания (с указанием дня, часа и минуты), результаты личного обыска, а также время составления протокола. Протокол объявляется задержанному и при этом разъясняются предусмотренные статьей 46 УПК РТ права, в том числе право пригласить защитника и давать показания в его присутствии, что отмечается в протоколе.».
Из изложенного выше следует, что задержанное лицо (подозреваемый) может иметь реальные права пользоваться услугами защитника только после того, как его доставят в правоохранительный орган, будет составлен протокол о задержании и ему (задержанному) будут разъяснены права, предусмотренные ст. 46 УПК РТ, в том числе право пригласить защитника и давать показания в его присутствии. То есть, налицо противоречие норм ст. 910-92, 94 УПК РТ предписаниям ст. 19 Конституции РТ и ст. 46 УПК РТ.
Международное право дает общее понятие задержания и характеризует его как состояние любого лица, лишенного личной свободы не в результате осуждения за совер шение правонарушения3. Аналогично сущность задержания понимается в уголовно-процессуальной науке как кратковременное лишение свободы лица, подозреваемого в совершении преступления4. Пункт 15 ст. 5 УПК РФ «момент фактического задержания» определяет как момент производимого в порядке, установленном настоящим Кодексом, фактического лишения свободы передвижения лица, подозреваемого в совершении преступления (такое понятие в УПК РТ не предусмотрено)5. Некоторые ученые в состав уголовно-процессуального задержания включают только принятие процессуального решения правомочным субъектом и закрепление этого решения в соответствующем документе - протоколе задержания6.
Ряд процессуалистов при рассмотрении проблемы соотношения «фактического» и «юридического» задержания исходят из международно-правового и конституционного понимания «задержания». Исходя из уровня конституционно-правового статуса личности очевидно, что фактическое задержание, выражающееся в захвате и доставлении в правоохранительный орган лица, заподозренного в совершении преступления, непосредственно ограничивает его право на свободу и личную неприкосновенность
3 См.: Свод принципов защиты всех лиц, подвергаемых задержанию или заключению в какой бы то ни было форме : утвержден Резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН 43/173 от 9 декабря 1988 г. // Международные акты. М., 2000. С. 209.
4 См., например: Березин М. Н., Гуткин И. М., Чуеилее А. А. Задержание в советском уголовном судопроизводстве. М., 1975. С. 5.
5 См.: УПК Российской Федерации. М., 2010.
6 См.: Протопопов А. Л. Основания уголовно-процессуального задержания // Правоведение. 2006. № 4. С. 135 ; Рыжаков А. П. Задержание : основания и порядок производства. Ростов н/Д, 2006. С. 13-14.
110
СУДЕБНАЯ ВЛАСТЬ И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС-2012-№ 1
А. А. Мухитдинов, О. А. Косимов
независимо от последующего составления протокола задержания. Если начало ограничения конституционного права на свободу и неприкосновенность выражаются в захвате лица при наличии подозрения в совершении уголовного преступления, а не административного правонарушения, то этот захват в конституционном смысле следует считать «моментом фактического задержания». Доставление лица в правоохранительный орган, порожденное его захватом, также необходимо считать действием, имеющим уголовно-процессуальное значение. Следовательно, с позиции конституционного статуса личности понятия «захват» и «доставление» лица, заподозренного в совершении преступления, входят в содержание понятия «уголовно-процессуальное задержание»7. Данная точка зрения является наиболее справедливой. Подобное понимание задержания «будет служить интересам граждан, поскольку основания и порядок задержания на месте («захвата») и доставления подозреваемых окажутся четко регламентированными уголовно-процессуальным законом»8, а также позволит преодолеть существующие пробелы правового регулирования процедуры задержания.
По нашему мнению, моментом фактического задержания является момент фактического лишения свободы выбора действий, передвижений подозреваемого в совершении преступления. Фактическое задержание может производиться как в местах расположения правоохранительных органов, так и других местах (например в парке, квартире, на улице и т.п.). А доставление задержанного выражается в промежутке времени сопровождения задержанного с места фактического задержания до момента регистрации доставки задержанного в соответствующей книге органа уголовного преследования. На наш взгляд, в книге регистрации доставки задержанных должны быть зафиксированы дата и точное время доставки задержанного в орган уголовного преследования, а также факт вызова адвоката. Одновременно задержанное лицо подлежит обязательному медицинскому осмотру, после чего должностное лицо, осуществившее задержание, обязано незамедлительно составить протокол о задержании лица. Протокол составляется по правилам, предусмотренным ст. 172 УПК РТ, в нем также указываются место и время фактического задержания (с указанием дня, часа и минут), его основания, результаты медицинского осмотра и личного обыска, также фиксируется время составления протокола и делается отметка о приобщении к протоколу акта разъяснения прав задержанного, составленного на месте фактического задержания. Задержание лица во всех случаях без исключения не может длиться свыше 72 часов, исчисляемых с момента фактического задержания.
В настоящий период в современном уголовно-процессуальном законе промежуток времени между фактическим и юридическим задержанием, в реальности составляющий многие часы, а иногда сутки, представляет собой абсолютную «правовую пустоту», так как никаких норм, определяющих в этой ситуации статус задерживаемого, в нашем законе не имеется. Это создает возможности для многочисленных нарушений правоохранительными органами прав лиц, задержанных в связи с подозрением в совершении преступления.
Так, на практике достаточно часто встречаются случаи, когда между фактическим задержанием и составлением протокола задержания проходит значительный промежуток времени - от нескольких часов до нескольких суток. Всё это время задержанные находятся в помещении органа дознания в фактически бесправном состоянии, им не объяснялись причины задержания, не разъяснялись их права, не давалась возмож-
7 См.: Гречишникова О. С. Обеспечение прав обвиняемого и подозреваемого при применении процессуального принуждения : автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Волгоград, 2001. С. 16.
8 Петрухин И. Л. Неприкосновенность личности и принуждение в уголовном процессе / отв. ред. И. Б. Михайловская. М., 1989. С. 19.
СУДЕБНАЯ ВЛАСТЬ И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС-2012-№ 1
111
Досудебное производство
ность сообщить о задержании родственникам и встретиться с защитником. При этом в протоколе задержания данные сроки не фигурируют, моментом фактического задержания указывается момент составления протокола задержания.
Таким образом, подозреваемый лишается права иметь защитника на срок от нескольких часов до нескольких суток. Судьи оставляют без внимания эту заведомо порочную практику, безапелляционно принимая объяснения оперативных сотрудников о том, что подозреваемые добровольно являются в орган дознания, сутками находятся в служебных кабинетах, с ними продолжаются оперативно-розыскные мероприятия с целью установления других сообщников, лидеров преступных группировок, источников (по делам о незаконном обороте наркотиков) и пр.
Значительно снизить подобное беззаконие могли бы меры по совершенствованию уголовно-процессуального законодательства.
В связи с изложенными обстоятельствами в целях устранения имеющихся противоречий в нормотворчестве мы предлагаем изложить текст ст. 91 УПК РТ в следующей редакции:
Статья 91. Задержание лица
1. Задержанием (фактическим) признается момент времени, с которого лицо, осуществляющее задержание, применяет ограничение свободы выбора действий и/или передвижения к задержанному лицу. Лицу, подвергнутому задержанию, незамедлительно разъясняются его права, что подтверждается заполнением акта с обязательным его подписанием в двух экземплярах. Верхняя часть акта приобщается к протоколу задержания. Нижняя часть акта (копия) вручается задержанному лицу под роспись.
2. Доставление задержанного выражается в промежутке времени сопровождения задержанного с места фактического задержания до момента регистрации доставки задержанного в соответствующей книге органа уголовного преследования. В книге регистрации доставки задержанных фиксируются дата и точное время доставки задержанного в орган уголовного преследования, а также факт вызова адвоката. Задержанное лицо подлежит обязательному медицинскому осмотру, результаты которого фиксируются актом, после чего должностное лицо, осуществившее задержание, обязано незамедлительно составить протокол о задержании лица. Протокол составляется по правилам, предусмотренным ст. 172 УПК РТ, в нем также указываются место и время фактического задержания (с указанием дня, часа и минут), его основания, результаты медицинского осмотра и личного обыска, также фиксируется время составления протокола и делается отметка о приобщении к протоколу акта разъяснения прав задержанного, составленного на месте фактического задержания.
3. Задержание лица во всех случаях без исключения не может длиться свыше 72 часов, исчисляемых с момента фактического задержания. По истечении этого срока задержанный должен быть освобожден, если в отношении него не применена мера пресечения «заключение под стражу».
Мухитдинов Алишер Абдувахидович,
кандидат юридических наук, доцент кафедры уголовного права и криминалистики Таджикского государственного университета права, бизнеса и политики
Косимое Орифжон Ахунович,
подполковник милиции, преподаватель кафедры уголовного права и процесса Академии МВД Республики Таджикистан
112
СУДЕБНАЯ ВЛАСТЬ И УГОЛОВНЫЙ ПРОЦЕСС-2012-№ 1
