CC BY-NC-ND
175
Архивоведение
Е.В. Алексеева
ДОКУМЕНТ В СИСТЕМЕ СОЦИАЛЬНЫХ КОММУНИКАЦИЙ
Статья посвящена исследованию вопроса функционирования документа в системе социальных коммуникаций, и в частности с точки зрения архивов. Автор проводит разбор дефиниций концепта документ, тем самым описывая его функции. В исследовании проводится анализ различных точек зрения на как само понятие документа так и на различия в его обработке из смежных областей таких как лингвистика, философия, информатика, психология, архивоведения.
Центральное место в статье занимает исследование архивной сферы и архивов, как основных хранилищ ретроспективных документов. Автор описывает концепцию всенаправленной работы с документом. Формирование информационных без знаний, посредством которых можно системно анализировать информацию. Анализирует работы В.Н. Автократова, Б.С. Илизарова, и других исследователей данной проблемы.
Работа представляет интерес для специалистов многих областей. От исследователей историков, лингвистов, философов до психологов.
Ключевые слова: документ в системе социальных коммуникаций, архивоведение, социальная память, информация.
Разнообразные по видам, формам и назначению документы, возникшие из потребностей общества в межличностном общении, государственном управлении, фиксации и передаче научного знания, культуры, искусства и т. д., являются результатом общественного развития и общественного сознания.
На всем протяжении истории человека разумного невозможно представить его существование вне информации: от предупреждения об опасности и передачи накопленного знания об окружающем мире до создания философских концепций, познания природы, культуры, общества.
Что же такое информация? В научной литературе встречается множество разнообразных определений понятия «информация». Вот лишь некоторые из них, иллюстрирующие различные подходы к этому понятию. «Информация есть информация, а не материя и не энергия», - утверждал основоположник кибернетики М. Винер, полагая, что понятие «информация» сродни таким категориям, как движение, жизнь, сознание, и отказываясь давать ему более «четкое» определение1.
В общем виде формулировка понятия информация приведена в «Словаре русского языка» С.И. Ожегова - это «сведения об окружающем мире и протекающих в нем процессах, воспринимаемые человеком или специальным устройством». Таким образом, понятие «информация» раскрывается через понятие «сведения», под которым понимается - «познания в какой-либо области, известия, сообщения, знания, представление о чем-либо»2.
Значительный объем представлений о содержании понятия «информация» характерен для философии. По мнению Р.Ф. Абдеева, в философской науке существуют два различных подхода, две противостоящие друг другу концепции информации - атрибутивная и функцио-нальная3.
«Атрибутивисты» определяют информацию как свойство всех без исключения материальных объектов - как живых, так и неживых, т. е. как атрибут материи4.
«Функционалисты» связывают информацию с функционированием самоорганизующихся систем, так как информация, по их мнению, неразрывно связана с высшими видами его отражения, с высокоактивными формами, характеризующими процессы управления. Информация понимается при этом как свойство не всей, а лишь высокоорганизованной материи5.
Приведенные примеры представляют собой лишь небольшой срез из существующих ныне концепций «информации».
В архивоведении понятие информация детально проанализировано в работах В.Н. Автократова, которому был близок атрибутивный подход к определению информации6.
В своих работах В.Н. Автократов рассматривал информацию и как процесс получения сообщений, и как отношение структур и сообщений. Он отмечал, что существуют два основных типа информации - «связанная» и «свободная».
Под «связанной» информацией В.Н. Автократов понимал уровень организации объекта (память).
Под «свободной» информацией В.Н. Автократов понимал воздействие одного объекта на другой, благодаря чему второй из них становился носителем информации о первом.
Между «связанной» и «свободной» информацией, по мнению В.Н. Автократова, существует взаимосвязь - так, в результате изучения «свободная» информация становится «связанной» и приобретает свойства «потенциальной» информации.
В.Н. Автократов указывал, что само понятие об информации не ставится в прямую связь с процессом восприятия, и это дает возможность говорить о накоплении и значении информации7.
Существуют и иные подходы к трактовке информации: так, качественный аспект информации рассматривался учеными в основном в связи с анализом сложившихся математико-теоретических подходов, средств и методов. Теоретико-множительный подход к информации связывается с классификацией ее видов.
Анализ качественных проблем информации проводится с позиций семантического анализа объекта, а полезность информации исследуется с применением таких показателей, как «вероятность достижения цели после получения некоторой информации» и «вероятность достижения цели до получения информации»8.
Таким образом, информацию можно рассматривать как результат интеллектуального труда или знание научного, технического, технологического, коммерческого и иного характера.
В повседневной жизни информация - это сообщение о чем-либо, в научной сфере - это сведения, которые являются объектом изучения, хранения, переработки и передачи9.
За почти тысячелетнюю историю человечество накопило и продолжает вырабатывать огромный массив информации, обеспечивающей стремительное развитие социума. В рамках социальной информации функционируют конкретные информационные системы, которые обусловлены дифференциацией социальной информации10.
Под социальной информацией понимается та часть информации, которая обусловлена существованием человеческой деятельности11.
Проблемами классификации социальной информации, особенно важной для документоведения, занимались Г.Г. Воробьев, В.Г. Афанасьев, А.И. Михайлов, В.С. Раппопорт, М.В. Ларин, каждый из которых предлагал различные ее основания12.
В архивоведении существует понятие ретроспективной документной информации (РДИ). В развитие этого понятия в 80-е гг. ХХ в. было введено новое понятие «палеогенная информация» (т. е. созданная в прошлом)13.
Документ выступает формой, организующей содержание любой информации: законодательной, научной, художественной и проч. -и тем самым способствует осуществлению социальных функций, реализация которых возможна только в обществе.
С 60-х гг. ХХ в. различные аспекты социальных функций документов являлись предметом изучения ряда естественно-математических и гуманитарных дисциплин.
Лингвистика, документоведение изучали весьма близкие, но не совпадающие понятия «текст» и «документ» (З. Канько, Л.Н. Пушкарев, Г.А. Князев и др.). Аксиоматичен взгляд на текст различных видов и форм как на «не имеющий четких границ» в противоположность документу как форме, его организующей.
Источниковедение, анализируя совокупность документов, имеющих единые функции, схожие формы, доказало, что виды документальных исторических источников соотносятся с формами социальной жизнедеятельности общества и отражают их (О.М. Медушевская, А.А. Курносов, С.М. Каштанов, Б.Г. Литвак, А.Б. Елпатьевский и др.). «Эти виды... устойчивы и находят соответствие в документах разных времен и народов, разных общественных структур. Практически во всех обществах со сложившейся государственностью возникали и эволюционировали по близким схемам такие виды документов, как лето-
писи, законы, близкие по форме делопроизводственные документы, переписка, мемуары и т. д.»14.
Проблемы передачи информации в обществе, формы непосредственного и опосредованного общения и, как следствие последнего, проявления социально-коммуникативной функции документа анализировались в работах по психологии, лингвистике (Р. Якобсон,
A.Г. Спиркин, Л.С. Выготский, В.С. Библер и др.). В частности,
B.С. Библер в своей работе «Мышление как творчество» (М., 1975) анализирует механизм общения, предполагающий участие хотя бы двух действующих лиц - «адресанта» (того, кто сообщает) и «адресата» (того, кому предназначено сообщение). Причем последний может быть не конкретным лицом, а абстрактным, отдаленным во времени и пространстве. Документ в этом случае - посредник в их общении и диалоге. Суммируя многочисленные исследования, связанные с различными аспектами проявления социальных функций документов, Б.С. Илизаров соглашается с выводом А.Г. Тартаковского, что «развитие средств опосредованной коммуникации идет от примитивных рисунков-знаков к сложным формам организации текста в современных научных и художественных произведениях; от многоцелевых документов к узкоспециализированным. Чем древнее документы, тем их информация организована проще, примитивнее, но, в то же время, они были способны обслуживать сразу несколько социальных функций»15.
По мнению Б.С. Илизарова, функция документирования как средства опосредованного общения не может быть сведена к беспристрастной фиксации сложившихся социальных отношений. «Документ - есть средство воздействия на того, кому он направлен, а поскольку и адресант и адресат являются членами общества и выполняют в нем различные социальные роли, то любой документ есть средство опосредованного регулирования социальных отношений. Таким образом, коммуникативная функция документа сводится к установлению контакта... в целях диалога, а его регулятивная функция переводит этот контакт в отношения социальные»16.
В трудах Л.С. Выготского рассматриваются знак, текст с точки зрения их регулирующей функции в обществе и делается важный вывод о том, что за каждым высказыванием стоит волевая задача. Продолжая исследования в данном направлении, Б.С. Илизаров заключает, что «за каждым документом, а не только художественным текстом стоят волевые задачи: управления (императивная: приказ, закон, план, распоряжение и все то, что носит в себе "установочно-принудительный" элемент); просительная (жалоба, запрос, т. е. все, что находится в зависимости от адресанта и может быть получено только по его воле); договорная (международный договор, акты и т. д.); отчетно-обзорная (все виды отчетов)»17. К перечисленным задачам следует добавить еще две эмоционально-волевых задачи, на которые указывает применительно к документам С.М. Каштанов: художественное видение, т. е. объяснение окружающего мира человеком «изнутри», так как он его представляет; научное видение, т. е. анализ мира «извне».
И.Д. Ковальченко, анализируя природу исторических источников указывал, что «все категории исторических источников. не только являются носителями социальной информации, но и. возникли в процессе отражательно-информационной деятельности людей, которая обеспечивала необходимые сведения для выполнения функций, связанных с общением, регулированием, управлением научно-познавательной, просветительско-воспитательной и др. деятельностью»18.
Исследования в различных областях позволяют выделить вторую функцию, присущую документам, - регулятивную. В процессе исторического развития регулятивные свойства документов развиваются. Происходит упорядочивание форм документов и уточнения управленческих функций различных видов документов (в нашей стране это находит нормативно-правовое закрепление в ГОСТ по делопроизводству и архивному делу)19.
Любой документ вне зависимости от цели его создания, места, времени возникновения, авторства несет в себе информацию, которая может быть востребована через некий временной период, и в этом случае реализуется мнемоническая функция документа - функция памяти, закрепления и воспроизведения знания с целью передачи его от человека к человеку, от одного поколения к другому.
Исходные социальные функции документов: коммуникативная, регулятивная и мнемоническая - слиты, и можно лишь выделить в документе одну из функций, как доминирующую20.
Таким образом, документы включены в «социальную память» как элементы, передающие накопленные знания и опыт от поколения к поколению.
Где проходило накопление документов? Какие институции специально создавались в обществе для осуществления этой задачи? Ответ очевиден - библиотеки, архивы, музеи.
Место архивов в социальной памяти
Архив - термин многозначный; одним из его значений является «место хранения документов» (применительно к государственным и муниципальным архивам речь идет о постоянном хранении документной информации). Одна из основных задач архива как организации -обеспечение информацией, применительно к обществу речь идет о ретроспективной документной информации. Ее возникновение связано с одним из свойств оперативной информации - устареванием ее «текущей ценности». Однако, обладая потенциальной ценностью, документы продолжают храниться, образуя ретроспективный уровень21. Таким образом, архивы в современном обществе являются не только частью государственного аппарата с функциями управления, но и «особым институтом, выполняющим роль социальной памяти, где концентрируется и организуется информация об общественном опыте»22.
Понятие «социальная память» являлось предметом исследования различных областей знания. Традиционно подобные понятия являются
предметом пристального изучения психологии. В частности, уже в середине 30-х гг. ХХ в. С.Л. Рубинштейн указывал, что «память позволяет человеку овладеть временем... навыками, знаниями... и стать существом, имеющим свою историю. Таким образом, память человека социальна по своей природе»23.
Перенося сказанное на объектную область архивоведения, следует помнить, что в документе происходят фиксация, сохранение и передача общественного опыта и сознания.
С начала 70-х гг. ХХ в. появляются работы, посвященные изучению принципов социальной памяти, механизмам взаимодействия информации и социальной памяти; социальной детерминации познания и научных знаний, историческому развитию познавательных процессов, структурно-функциональному анализу памяти; социальной информации в контексте управления обществом и др.24
Значительный вклад в развитие понятия «социальная память» применительно к архивной сфере внес Б.С. Илизаров. В своих теоретико-методологических исследованиях он проанализировал ряд фундаментальных понятий, концепцию социальной памяти в архивоведении. Б.С. Илизаров, полемизируя с рядом исследователей по вопросу толкования коллективной памяти, приходит к заключению, что «коллективная память (как память «совокупного субъекта») не является памятью социальной, аргументируя это тем, что, во-первых, «социальная память, в отличие от коллективной, всегда опосредована: знаками (документами), орудиями и средствами труда, воспринимаемыми как знаки, или -памятью других людей»; во-вторых, социальная память «целенаправленно формируется, как особый социальный институт специально предназначенный для передачи накопленного опыта от поколения к поколению. Коллективная же память чаще всего организуется стихийно. Социальная память - это совокупность социально-культурных средств и систем информации. охватывающая весь комплекс всевозможных источников информации как документальных, так и не документальных, возникших или бытующих в рамках данного государства. Если социальную память рассматривать как совокупность источников информации. то ее можно определить и через понятие "информационный (источниковый фонд страны)"»25. Источники информации (документы) уязвимы с точки зрения сохранности: гибель или преднамеренное уничтожение архивных документов и других культурных ценностей влияют на социальную память общества.
Б.С. Илизаров, исследуя составляющие социальной памяти общества, выделяет три блока: сознание живущих людей; документы в широком смысле слова; вещественные объекты, не предназначенные изначально для передачи информации. Б.С. Илизаров заключает, что «архивные документы составляют лишь часть социальной памяти. В нее входят содержание библиотек, музеев, научно-информационных систем, средств массовой информации и коммуникации, предметы материальной культуры, память живущих поколений. Но архивы являются самой ценной частью социальной памяти, так как они долговечны,
специально создаются для хранения документов и концентрируют информацию о наиболее глубинных сторонах жизни данного общества»26.
Любое искусственно созданное, специально предназначенное для собирания «информации о прошлом» учреждение (архив, музей, библиотека) формируется в определенных рамках общественного развития, что влияет на состав, содержание информации. В большей мере это относится к библиотекам и архивам. Следовательно, на формирование социальной памяти (в государственных учреждениях особенно) можно влиять, ею можно управлять на стадии формирования. В этом отношении, на наш взгляд, наиболее уязвимы архивы. Они наиболее подвергнуты влиянию «текущей идеологии», которая может быть весьма безжалостна к «инакомыслию», отраженному в документальном виде. (У нашей страны, к сожалению, в этом отношении богатый опыт). Стремление к абсолютной объективности столь же утопично, как и стремление к всеобщему «благоденствию». Однако попытаться хотя бы приблизиться к адекватному отражению действительности во всем ее разнообразии, противоречии следует и в этом отношении - архивы могут стать той информационно системой, которая аккумулирует в себе многоплановую информацию о прошлом. На практике сложности экономического характера (недостаточное финансирование, нерешенность правовых вопросов и ряд других «текущих проблем») опосредованно влияют на формирование репрезентивной источниковой базы Архивного фонда Российской Федерации.
Любое абстрактное понятие (в данном случае - социальная память) становится более доступным для анализа, если попытаться представить его в неком формализованном виде: разделить на составляющие и проследить механизм внутренних связей.
Обратимся к схеме, предложенной Б.С. Илизаровым, которая наиболее полно раскрывает уровни социальной памяти, а они, в свою очередь, удачно проецируются на организацию архивной среды. В этом контексте наиболее интересен для нас второй блок «отчужденная от сознания знаковая информация», которая формируется на трех последовательных взаимосвязанных уровнях создания, использования, хранения документной информации.
Создание документной информации происходит при непосредственном документировании в процессе коммуникации и управления (данный уровень социальной памяти обеспечивает текущие действия человека). В качестве второго уровня выступает оперативное хранение («оперативная память»), т. е. хранение информации в архивах организаций, в специализированных информационных центрах (например, СМИ), а также в личных или семейных архивах граждан страны. Третий уровень («долговременная память») представлен ретроспективной информацией (постоянного хранения), которая хранится в архивах, музеях, библиотеках, или в более широком смысле - откладывается в архивном, музейном и библиотечном фондах страны27.
В наше время очевидно прослеживается тенденция расширения ведомственного хранения документов, стремление к увеличению сроков
хранения информации, вплоть до постоянного. Это закреплено и в архивном законодательстве РФ28, в котором, в частности, предусмотрена форма депозитарного хранения информации соответствующими отраслевыми фондами, весьма схожая с условиями постоянного хранения документов государственными архивохранилищами. Таким образом, смыкаются по своим задачам второй и третий уровни социальной памяти.
В этой связи уместно поставить вопросы - что такое ретроспективная информация, с какого момента она приобретает это качество.
На первый вопрос ответ прост - «ретроспектива - обращение в прошлое, взгляд назад»29. Ретроспекция - от латинских слов retro - назад и spesio - смотрю.
Второй вопрос не имеет однозначного ответа. Применительно к «документу» - одному из носителей информации - переход от оперативного в ретроспективное состояние определяется множеством факторов, обусловленных его бытованием во внешней среде: целевым назначением, функционированием в обществе и межличностном общении. Ретроспективная документная информация - документ, включенный в специализированную общественную мнемоническую систему30.
Однако в контексте современного деления Архивного фонда страны на несколько частей, в том числе негосударственную, включение ретроспективной информации в общественную систему, помимо ее информационных характеристик, зависит от воли держателя документов.
С 70-х гг. ХХ в. в работах В.Н. Автократова, А.В. Елпатьевского, Н.Н. Конновой, А.П. Пшеничного, Г.И. Поповой и др. с архивоведческой точки зрения анализировалось понятие «ретроспективная информация». Так, в работах В.Н. Автократова и А.В. Елпатьевского прослеживается тенденция рассматривать ретроспективную документную информацию как результат исследовательской деятельности архивиста31.
По мнению Б.С. Илизарова, в архиве происходит длительный процесс преобразования некогда оперативной (в первую очередь делопроизводственной документации) в качественно новую - ретроспективную. «Этот процесс начинается с формирования общих представлений о возможной ценности документа как будущего источника ретроспективной информации, до систематизации, описания дел, фондов»32.
Для обозначения всей совокупности дошедших из прошлого знаковых источников информации Б.С. Илизаров предложил использовать термин «палеогенные документы». Понятие «палеогенные документы» уже понятия «исторические источники», так как последнее включает все источники информации, как прошлого, так и современности33.
В настоящее время в научной литературе достаточно часто используется понятие «историческая память», которое включает в себя общие с третьим уровнем социальной памяти объекты: музеи, библиотеки, архивы. На этом основании можно сделать вывод о том, что понятие «социальная память» шире понятия «историческая память» и их нельзя считать идентичными.
Различные аспекты исторической памяти нашли развитие в исследованиях последних десятилетий. Интересен подход, связанный с ана-
лизом трех информационных подсистем - музеев, библиотек, архивов - в контексте единой системы исторической памяти. В.П. Козлов анализирует эти подсистемы по принципу «сходство - различие», выбирая в качестве сопоставимых величин объекты хранения и предметную область: комплектование, использование накопленной инфор-мации34.
Отмечая «большую публичность», известность для общества музеев и библиотек, автор отмечает их сильные и слабые стороны в сопоставлении с архивами. В частности, применительно к архивам отмечается, что комплектование этой подсистемы в сравнении с тем же процессом в библиотеках и музеях отличает системность, упорядоченность, базирующаяся на методологических основах экспертизы ценности документов. По мнению В.П. Козлова, это обеспечивает большие возможности сохранения исторической памяти по сравнению с музеями.
Кроме того, важным фактором, влияющим на системную организацию сохранения исторической памяти, является фондовый принцип комплектования и хранения. Исторические и логические связи между документами в фонде позволяют в хронологической последовательности изучить отраженные в документах факты, события, явления. Каждый конкретный фонд в архиве обнаруживает взаимосвязь с другими комплексами документов. Например, фонды вышестоящего и нижестоящего (подчиненного) учреждений в рамках одной системы управления позволяют проследить причинно-следственные связи, обусловленные различными факторами политического, экономического, социального и иного характера.
Те же элементы взаимосвязи прослеживаются и в фондах личного происхождения (творческие, семейные, общественные и др.).
В.П. Козлов отмечает и различие в функции использования информации в архивах, музеях, библиотеках: «Архивы в силу свойства аутентичности, юридической доказательности сконцентрированных в них документов в значительной степени. обязаны удовлетворять социальные запросы общества»35, а также обращает внимание на другие направления использования архивных документов.
Несмотря на соответствующие различия, музеи, библиотеки, архивы являются равноценными и взаимодополняющими друг друга подсистемами единой системы исторической памяти; в то же время роль архивов в общественном сознании несколько уменьшена.
Ряд положений В.П. Козлова вызвал дискуссию. В частности, вызвало возражение утверждение, что документ в отличие от музейного предмета или книги «с большей частотой, оперативностью, обыденностью» отражает действительность, а значит, является основным носителем исторической памяти.
И.В. Фаизова, отстаивая равную значимость для исторической памяти трех основных институций, ее сохраняющих, отмечает бинарность структуры исторической памяти. «Помимо рационального компонента знаний в ней присутствует компонент психо-эмоциональный - представления... который формируется средствами литературы и искусства»36.
Не согласна И.В. Фаизова и с тезисами В.П. Козлова о том, что музеи, библиотеки комплектуются менее упорядоченно, нежели архивы, что хранение музейных предметов «обеспечивает иллюстративное сохранение исторической памяти» с преувеличением «фрагментарности состава музейных коллекций», а также с мнением о превосходстве архивов в сфере использования фондов37.
А.А. Сундиева в ходе дискуссии отметила неправильное, на ее взгляд, тождественное использование терминов «информация» и «историческая память». По ее мнению, сохранение исторической памяти осуществляется через искусство, мифологию, религию, науку формализованным и неформализованным способом. В сохранении значимой информации, поддерживающей историческую память, участвуют архивы, музеи и библиотеки, и только поэтому они являются основными хранителями исторической памяти, хотя человечество существовало задолго до их возникновения. Оппонируя В.П. Козлову, она считает, что архивы, сохраняющие информацию, позволяющие верховной власти, государству выполнять свои функции, благодаря этому испытывают определенную заботу государства, но и находятся под его контролем. Поэтому порядка и определенности в их работе больше, чем в работе музеев и библиотек.
Музеи появляются тогда, когда человечеству для поддержания исторической памяти оказалось «недостаточно сохранять информацию. возникла необходимость представить себе прошлое наглядно, зримо, так как письменные памятники не всегда могли удовлетворить эту потребность». А.А. Сундиева отмечает, что основное значение музеев -«служить обществу и способствовать его развитию.». Таким образом, она противопоставляет архивы и музеи: архивы в большей мере находятся на службе государства, а музеи - на службе обществу. Интересен ее тезис относительно принципиального отличия музейного предмета от архивного документа, которое заключается в том, что большая часть архивных материалов изначально создавалась для фиксации определенной информации, а затем с этой целью хранилась в архиве, музейные же предметы не создавались для передачи информации. С конца ХХ в. мировое музейное сообщество обсуждает возможность сохранения нематериального наследия, к которому относят обычаи, знания, навыки, язык, устный эпос, музыку, танцы, игры, мифологию, ритуалы, ремесла, традиционные экологические представления.
Соглашаясь в общем с тезисом о фрагментарности знания о прошлом, А.А. Сундиева указывает на тот факт, что фрагментарную информацию дают не только музейные, но архивные и музейные фонды.
В заключение дискуссии А.А. Сундиева, представитель «музейного мира», замечает о перспективности тенденции к интеграции музеев и архивов. Усилия музеев, библиотек, архивов в конечном счете направлены на поддержание исторической памяти38.
Продолжая дискуссию, М.Д. Афанасьев считает условным деление на объекты хранения музеев, библиотек, архивов, так как подобная дифференциация характерна для ХХ в. (архивы, музеи, библиотеки во
многих странах изначально собирали различные коллекции, представленные государственными документами, книгами, вещественными памятниками прошлого). Каждому периоду присущи свои социальные институты, призванные сохранять память человечества. В этом смысле архив уникален вне зависимости от названия и выделения в качестве самостоятельной структуры. М.Д. Афанасьев особенно отмечает роль библиотек в качестве универсального места собирания культурных артефактов широкого диапазона, не ограниченного, в отличие от архивов, жесткой заданностью.
Появление музея как хранилища памятников истории, по мнению этого участника дискуссии, - сравнительно новое явление, отражающее новый этап осознания исторической памяти.
М.Д. Афанасьев отмечает принципиальные, с его точки зрения, отличия архивов, музеев, библиотек. Так, «главная задача архива состоит в хранении документов, использование их зависит от общественных потребностей. Факт востребованности информации на функциях архива не отражается. При этом принципиальная особенность архивного источника - его юридическая аутентичность.
Библиотека как институт трансляции исторической памяти не может существовать без использования ее ресурса. Основными качествами хранимых в библиотеке источников является наличие информации, ее полнота и универсальность.
Музей призван транслировать историческую память. музейный предмет должен быть репрезентативен и аутентичен»39.
З.А. Силаев считает, что при рассмотрении сущности форм исторической памяти необходимо выделять общее, а не различия. Будущее -за формированием архивно-музейных, архивно-библиотечных, музей-но-библиотечных комплексов40.
Т.М. Горяева отметила, что принципиальное различие между музеями, библиотеками и архивами заключается в их функциональной роли в обществе. «В отличие от музеев и библиотек, осуществляющих важнейшие культурно-просветительские и научно-познавательные функции, архивы являются атрибутом государственности, ее правовым гарантом. Только архивы несут важнейшее бремя и обязательство перед государством и гражданами в документальном подтверждении их юридических прав и социальных гарантий»41.
В заключение отметим, что в принципиальном отношении участники дискуссии сошлись во мнении: прослеживается тенденция сближения трех основных «хранителей» исторической памяти - музеев, библиотек, архивов.
Дискуссия важна для понимания степени взаимодополняемости трех подсистем - музеев, библиотек, архивов - в общей системе исторической памяти, а в более широкой трактовке - социальной памяти общества, их репрезентативности в отражении прошлого, поиска новых теоретико-методических подходов их дальнейшего развития.
С середины ХХ в. в результате социального прогресса и бурного развития науки и техники произошло лавинообразное нарастание мас-
сы различной информации. Следствием этого «информационного бума» стало развитие новых нетрадиционных носителей информации: кино-, фото-, фоно-, аудио- и наконец - электронных документов. Готовы ли современные архивы принять на хранение эту новую информационную волну? Какие проблемы уже решает и какие придется решать теории и методике архивоведения, чтобы сохранить ведущую роль архивов в социальной памяти общества?
В основе формирования социальной памяти лежит функционально-информационный подход, рассматривающий происхождение социальной информации. В этом контексте под документационной системой понимают информацию, возникающую в конкретной сфере социальной деятельности, которая в свою очередь может быть дифференцирована за счет углубленного структурирования различных видов социальной па-мяти42.
Применительно к архивной сфере социальная информация актуальна в качестве своеобразного «резервуара», из которого черпается (комплектуется) информация для ее последующего длительного (постоянного) хранения и использования в уже ином качестве (ретроспективная документная информация (РДИ)).
Развитие информации как общенаучной категории оказывает всё большее влияние на теорию и методику архивоведения в целом.
Примечания
1 Винер Н. Кибернетика. М.: Наука, 1983. С. 340-342.
2 Ожегов С.И. Словарь русского языка. М.: Русский язык, 1989.
3 Абдеев Р.Ф. Философия информационной цивилизации. М.: ВЛАДОС, 1994; Цит. по: Хургин В.М. Общая характеристика понятия «информация» // Документация в информационном обществе: парадигмы XXI в.: Докл. и сообщения на десятой межд. научн-практич. конф. 25-26 нояб. 2003 г. / Фед. арх. Агентство. ВНИИДАД. М., 2004. С. 64.
4 См.: Готт В.С., Семенюк Э.П., Урсул А.Д. Социальная роль информатики. М.: Знание, 1987; Стрельцов А.А. Содержание понятия «Обеспечение информационной безопасности» // Информационное общество. 2001. № 4; Урсул АД. Отражение и информация. М., 1973.
5 См.: Жуков Н.И. Философские основы кибернетики. М., 1976; Куликовский Л.Ф., Мотов В.В. Теоретические основы информационных процессов. М.: Высш. школа, 1987 и др.
6 Автократов В.Н. К проблеме вовлечения информационных категорий в архивоведение // Труды ВНИИДАД. М., 1973. Т. 3; Автократов В.Н. Некоторые аспекты объекта и предмета архивоведения // Труды ВНИИДАД. М., 1976. Т. 4. Ч. 1. Там же.
8 Хургин В.М. Общая характеристика понятия «информация» // Документация в информационном обществе: парадигмы XXI в.: Докл. и сообщения на
7
десятой межд. научн-практич. конф. 25-26 нояб. 2003 г. // Фед. арх. агентство. ВНИИДАД. М., 2004. С. 70-71.
9 Там же.
10 См.: Артюнов С.А. Передача информации как механизм существования этносоциальных и биологических групп человечества // Расы и народы. Ежегодник. Вып. 2. М.: Наука, 1972. С. 8-30; Куббель Л.Е. Культурные традиции в информационной сети культуры: функционирование и трансформации // Советская этнография. 1995. № 6. С. 17-27.
11 Афанасьев В.Г. Социальная информация и управление обществом. М., 1975.
12 Воробьев Г.Г. Информационная культура управленческого труда. М., 1971; Афанасьев В.Г. Научно-техническая революция, управление, образование. М., 1972; Михайлов А.И. Проблемы информационного обеспечения процессов управления // Вторая Всесоюзная научно-техническая конференция «Проблемы научной организации управления социалистической промышленностью». № 1-4. М., 1972; Ларин М.В. Управление документацией в организациях. М., 2002.
13 Илизаров Б.С. Роль документальных памятников в отечественном развитии. М., 1998.
14 Курносов А.А. К вопросу о природе видов источников. Источниковедение отечественной истории: Сб. статей. 1976. М., 1977. С. 18-25.
15 Илизаров Б.С. Актуальные проблемы советского архивоведения. М., 1984. С. 47.
16 Там же. С. 51.
17 Там же.
18 Ковальченко И.Д. Исторический источник в свете учения об информации -Актуальные проблемы источниковедения в СССР. М., С. 38-39.
19 См.: Ларин М.В. Управление документацией в организациях. М.: Научная книга, 2002.
20 См.: Илизаров Б.С. Актуальные проблемы советского архивоведения. М., 1984. С. 55.
21 Алешкевич Е.В. Информационно-документационная модель современной информационной системы // Документация в информационном обществе: парадигмы XXI в.: Доклады и сообщения на десятой Межд. научно-прак-тич. конф. 25-26 нояб. 2003 г. // Фед. арх. агентство, ВНИИДАД. М., 2004. С. 89.
22 Илизаров Б.С. Актуальные проблемы советского архивоведения. М., 1984. С. 57.
23 Рубинштейн С.Л. Основы психологии. М., 1935. С. 215.
24 Ребане Я.К. Принцип социальной памяти. «Научные доклады высшей школы. Философские науки», 1977. № 5; Он же. Информация и социальная память: к проблеме социальной детерминации познания // Вопросы философии. 1982. № 8; Розов М.А. Проблемы эмпирического анализа научных знаний. Новосибирск, 1977; Лурия А.Р. Об историческом развитии познавательных процессов. М., 1974; Афанасьев В.Г. Социальная информация и управление обществом. М., 1975 и др.
25 Илизаров Б.С. Актуальные проблемы советского архивоведения. М., 1984. С. 58.
26 Там же. С. 61.
27 Там же. С. 69, 70.
28 ФЗ № 125. «Об архивном деле в Российской Федерации», 2004.
29 Новый словарь русского языка. Толково-словообразовательный. М., 2002. С. 504.
30 Илизаров Б.С. Роль документальных памятников в общественном развитии. М., 1988. С. 13.
31 См.: Автократов В.Н. К проблеме вовлечения информационных категорий в архивоведение // Труды ВНИИДАД. М., 1973. Т. 3; Елпатьевский А.В. Об использовании понятий теории информации в современном архивоведении // Там же.
32 Илизаров Б.С. Роль документальных памятников в общественном развитии. М., 1988. С. 20.
33 Там же. С. 21.
34 Козлов В.П. Музеи, библиотеки, архивы в системе исторической памяти // Отечественные архивы, 2004. № 6. С. 71-74.
35 Там же. С. 74.
36 Там же. С. 75-76.
37 Там же.
38 См.: Отечественные архивы. 2004. № 6. С. 78-80.
39 Там же. С. 83-84.
40 Там же. С. 84-85.
41 Там же. С. 86.
42 Плешаков Е.А. Знания о документе: к истории вопроса // Отечественные архивы. 2003. № 4.С. 28.
