CC BY
196
УДК 821.161.1.09"20"
Быстрова Ольга Васильевна
кандидат филологических наук Институт мировой литературы им. А.М. Горького РАН, г. Москва
bystrova63@mail.ru
ДОКЛАД М. ГОРЬКОГО НА ПЕРВОМ СЪЕЗДЕ СОВЕТСКИХ ПИСАТЕЛЕЙ:
ВЗГЛЯД ИЗ ХХ1 ВЕКА
Статья посвящена анализу доклада М. Горького на Первом съезде советских писателей в августе 1934 г. Приведены многие отклики на это событие в литературном мире ХХ столетия. Диапазон различных мнений о выступлении Горького позволяет осознать степень «политизированности» подходов к оценке этого документа при жизни писателя: долгое время в советском литературоведении подходы к этому выступлению были незыблемы. Однако все изменилось вХХ1 веке. На самом деле, рамки контекста 1930-х гг. оказываются слишком узкими для анализа указанного выступления М. Горького. Сам текст требует особого подхода и анализа через призму истории мировой литературы, в которой советская литература мыслилась Горьким как мощное русло, одно из многих. Для писателя была важна тема, которая проходила через три выступления на съезде, - «учиться думать».
Ключевые слова: М. Горький, Первый съезд советских писателей, Оргкомитет ССП, социалистический реализм, труд как творчество.
После Первого съезда советских писателей прошло почти 83 года, и стоит согласиться с тем, что это был «рубеж в развитии всей литературы, всего искусства нового мира» [17, т. 2, с. 237] ХХ столетия. В отличие от многих своих современников, М. Горький осознавал грандиозность события задолго до его свершения. Об этом его статьи до-съездовского периода, в которых четко заявлено, что в Стране Советов возникла и растет новая, огромная разноязычная литература, требующая внимания и исследований.
Для Горького организация съезда писателей1 была важным и своевременно нужным делом. Об этом свидетельствовало его выступление на расширенном заседании Президиума Оргкомитета ССП от 7 сентября 1933 г., в котором он наметил направления огромной подготовительной работы, главным из которых было умение поднимать «квалификацию нашу не только литературную, но и общекультурную» [13, с. 81]. Другая немаловажная проблема заключалась в том, чтобы «достичь какого-то единства в понимании социалистического реализма. У нас много говорят и много написано статей о социалистическом реализме, но они еще не дают достаточно глубокого представления о нем... Эта работа потребует много времени и внимания» [12, с. 3].
Съезд писателей открылся 17 августа 1934 г. «Правда» в своей передовице писала: «Сегодня открывается Первый всесоюзный съезд советских писателей. Сегодня с трибуны съезда прозвучит слово великого пролетарского писателя Алексея Максимовича Горького, подводящего итог расцвета советской литературы и указывающего пути ее дальнейшего развития» [3, с. 1]. Горький выступал на съезде четыре раза: 17 августа (на первом заседании) с небольшой вступительной речью и докладом о советской литературе; 22 августа (на девятом заседании) - с оценочной репликой о работе съезда; 1 сентября (на двадцать шестом заседании) -с заключительным словом.
На правах председателя Оргкомитета союза писателей Горький открыл съезд короткой приветственной речью: «. разрешаю себе сказать несколько слов о смысле и значении нашего съезда. Значение это - в том, что прежде распыленная литература всех наших народностей выступает как единое целое перед лицом революционного пролетариата всех стран и перед лицом дружественных нам революционных литераторов. Мы выступаем, демонстрируя разумеется, не только географическое наше единение, но демонстрируя единство нашей цели, которая конечно не стесняет разнообразия наших творческих приемов и стремлений... Мы выступаем как судьи мира, обреченного на гибель, и как люди, утверждающие подлинный гуманизм, гуманизм революционного пролетариата, гуманизм силы, призванной историей освободить весь мир трудящихся от зависти, подкупа, от всех уродств, которые на протяжении веков искажали людей труда» [13, с. 296-297]. Присутствующие на съезде знали, что Горький еще не пришел в себя после смерти сына. Писатель И. Эренбург вспоминал, что Бабель, хорошо знавший Алексея Максимовича, говорил тогда: «Ему плохо. После смерти Максима он сдал. Не тот Горький.» [23, с. 413].
Прочитанный Горьким доклад о советской литературе «произвел на слушателей, будто бы, глубокое впечатление» [5, с. 2], по замечанию критика Г. Адамовича. Однако это было не так; то, что говорил писатель с трибуны, было понятно далеко не всеми, впрочем, интересно была также далеко не всем.
Первой на его выступление откликнулась критика эмиграции. Практически во всех отзывах на работу съезда отмечалась атмосфера тотальной фальши, которая не позволяла работать целенаправленно и плодотворно: «Вот и все: единственная цель литературы - пропаганда коммунизма» [4, с. 2]. Доклад М. Горького о советской литературе не привнес ничего нового в историю новейшей советской литературы: «Горький запутался в своих мудрствованиях безвыходно. Удиви-
© Быстрова О.В., 2018
Вестник КГУ^ № 1. 2018
53
тельнее всего, что он именно о советской литературе ничего, в сущности, не сказал, не выразил о ней ни одного суждения, хоть отдаленно похожего на мысль» [5, с. 2]. Но именно этот доклад, по сравнению с остальными, прочитывался «иначе и с иным чувством», - «оттого и невозможно с ним примириться» [5, с. 2]. Высказывая свое мнение, Адамович оговаривал отношение к центральной фигуре советской литературе: «...я ни в коей мере не разделяю довольно распространенного сейчас мнения, будто Горький тупой, ограниченный человек. Горький, мне кажется, по природе умен, сметлив, догадлив и, как все очень даровитые натуры, способен в нужный момент уловить чутьем то, чего не в силах понять» [5, с. 2]. И, сравнивая Горького с Бухариным, находил выступление последнего «интереснее, - и, как это ни странно, даже талантливее, - чем доклад Горького» [6, с. 2].
Откликаясь на заключительное слово Горького, редколлегия газеты «Возрождение» в передовице писала: «Мы тщательно, но тщетно, искали в этой речи обрывка мысли, какого-нибудь вдохновения, хотя бы ложного. Скучная, нудная речь жалкого раба, похожая на длиннейшие разглагольствования любого большевика, на любом съезде - партийном, техническом, колхозном, чекистском.» [1, с. 1].
Советские писатели докладом Горького тоже были недовольны. По мнению Ф.В. Гладкова, доклад «дидактичный и нравоучительный» [16, с. 354]. М.О. Шагинян охарактеризовала и доклад, и позицию Горького следующим образом: «На Горького теперь будут нападать. Доклад его на съезде неверный, неправильный, отнюдь не марксистский, это богдановщина, это всегдашние ошибки Горького. Горький - анархист, разночинец, народник, причем народник-мещанин, не из крестьян, а именно народник из мещан. В докладе это сказалось. Докладом все недовольны и даже иностранцы...» [9, с. 239].
В своем дневнике М. Пришвин, присутствовавший в день открытия на съезде, описывал, как реагировали писатели на доклад: «Горький снял пиджак и остался в синей рубахе. Горький читает, слышатся слова "начиная с первобытного человека". И вот невыносимо. И те же самые люди, которые при одном слове "Горький" хлопали. Вдруг начали один за другим и пачками подниматься и уходить. Кто-то шепнул: "А может быть, он (Горький) давно уже помешался, а мы по инерции ходим и слушаем и ждем чего-то..." И зал опустел.» [21, с. 459].
Высшая власть страны отнеслась к докладу Горького почти аналогично: И. В. Сталин в письме А.А. Жданову 6 сентября 1934 г. делился впечатлением: «Съезд в общем хорошо прошел. Правда. доклад Горького2 получился несколько бледный с точки зрения советской литературы» [8, с. 340].
Спустя месяц после съезда А.А. Щербаков в своем дневнике записывал, что хозяин «видит
три недочета в проведении съезда: 1) Немарксистский доклад Горького... 2) Заключительное слово Бухарина - истерика. 3) Мало подчеркнуто, особенно у Горького, что решающий момент в успехах литературы - это ликвидация РАПП. У Горького проявляется «пролеткультовский» атавизм. Горький делает ошибки, крупнейшая их них - погром писателей-коммунистов» [8, с. 330].
Но было и другое мнение. В своем выступлении К. Радек пытался объяснить стержень доклада: «Алексей Максимович в своем докладе широкими мазками набросал картину развития литературы от момента, когда не расколотое еще на классы человечество в песнях и сказках отражало свою борьбу за жизнь, до момента начала распада буржуазной литературы. История литературы классового общества - это история отрыва литературы от жизни народных масс» [19, с. 291]. «Правда» в редакционной статье охарактеризовала доклад: «Устами великого пролетарского писателя фронт советской культуры сформулировал свои основные, принципиальные воззрения» [2, с. 1].
Прошли годы. Но отношение к докладу Горького на Первом съезде практически не поменялось, по-прежнему оставаясь полярным: от «важнейшего документа о многолетнем пути развития духовной культуры человечества» [22, с. 151] и «духовного завещания» [см.: 18] до не содержащего «никаких открытый» и окрашенного «квазифилософской, просвещенческой отсебятиной» [см.: 15].
Так о чем говорил Горький с писателями с высокой трибуны съезда?
Во-первых, о том, что такое «социалистический реализм». Для Горького вопрос о творческом методе литературы был неразрывно связан с расширением возможностей правдивого показа в художественном произведении жизни, ее противоречий. Написанная за год до съезда статья «О социалистическом реализме» связывает проблему метода с вопросами формы, содержания, проблемами техники и мастерства писателя, роли мировоззрения и языка и др. Но в статье Горький практически не говорил прямо, что такое «социалистический реализм», он называл черты этого направления. Точные формулировки термина он оставлял за творческой практикой советской литературы.
Главным для писателя было следующее: «Литератор должен понять, что он не только пишет пером, но - рисует словами и рисует не как мастер живописи, изображающий человека неподвижным, а пытается изобразить людей в непрерывном движении, в действии, в бесконечных столкновения между собою, в борьбе классов, групп, единиц» [13, с. 5-6]. И работая над образами, художник прекрасно должен осознавать, что «в мире нет движения, которое не встречало бы сопротивления» [13, с. 6]. Именно это должно заставить молодого автора «тщательно изучать язык», т. к. писа-
тель «должен обладать хорошим знанием истории прошлого и знанием социальных явлений современности» [13, с. 6].
В своем письме к Е.С. Добину Горький уточнял свою позицию: «Наш реализм имеет возможность и право утверждать, его критика обращена на прошлое и отражение прошлого в настоящем. А основная его задача - утверждение социализма путем образного изображения фактов, людей и взаимоотношений людей в процессах труда» [14, с. 294]. Процесс труда для Горького был неразрывно связан с прогрессом, что в свою очередь затрагивало напрямую такое понятие, как поступательное движение к более справедливому устройству общества. Не случайно, что именно в предсъездовские годы Горький инициировал фундаментальные исторические серии «История Гражданской войны», «История фабрик и заводов», «История женщины», «История молодого человека XIX века» и др. Он смотрел на историю, как на свершившийся факт в процессе развития общества: «Прошлое не безупречно, но упрекать его бессмысленно, а вот изучать необходимо» [13, с. 309].
Разбросанные по статьям и письмам высказывания Горького о творческом методе являли собой систему взглядов, которая была в относительно законченном варианте представлена в докладе на Первом съезде. Основой изучения общественных взаимоотношений Горький сделал «трудовой процесс», который создал «основные начала культуры» [13, с. 298]. Писатель пытался донести до своих слушателей, что «именно труд масс является основным организатором культуры и создателем всех идей» [13, с. 319-320]. Он рассматривал «труд», как «творчество», приравнивая это к той степени «напряжения работы памяти, когда быстрота ее работы извлекает из запаса знаний, впечатлений наиболее выпуклые и характерные факты, картины, детали и включает их в наиболее точные, яркие, общепонятные слова» [13, с. 320].
Индивидуальное «творчество» обязательно должно вливаться в массу, ибо «социалистическая индивидуальность может развиваться только в условиях коллективного труда». И таким образом, социалистический реализм являет собой «бытие как деяние, как творчество, цель которого - непрерывное развитие ценнейших индивидуальных способностей человека ради победы его над силами природы. ради великого счастья жить на земле, которую он сообразно непрерывному росту его потребностей хочет обработать всю как прекрасное жилище человечества, объединенного в одну семью» [13, с. 330].
Горьковская формулировка социалистического реализма оказалась слишком символичной, слишком широкой, слишком свободной. И потому на съезде советских писателей была закреплена иная формулировка термина «метод социалистическо-
го реализма», а именно: «Социалистический реализм, являясь основным методом советской художественной литературы и литературной критики, требует от художника правдивого, исторически-конкретного изображения действительности в ее революционном развитии. При этом правдивость и историческая конкретность художественного изображения должны сочетаться с задачей идейной переделки и воспитания трудящихся людей в духе социализма» [19, с. 712]3.
Задолго до съезда, в 1929 г., А.М. Коллонтай писала: «Идет "молодняк". Большинство с корнями в деревне. Это не пролетарии, переварившиеся в фабричном котле... Науку - "презирают", вернее - ее не знают, с ней не считаются. И придают главное значение не существу, а форме... Наизусть запоминают передовицы "Правды". И без критики, как догму, проводят в жизнь» [20, с. 122]. Малограмотность сметала с пути все, а массовое «газетное» сознание становилось нормой в обществе. Думается, Горькому, который любил следить за тем, «как растет человек» [11, с. 169], было все-таки тяжело слушать многочисленных гостей-читателей, которые с высокой трибуны предъявляли свои требования: «Мне как работнику авиации хотелось бы видеть высокохудожественные полотна о жизни и росте советской авиации. Нас удивляет, как этот увлекательный участок социалистического строительства до сих пор не нашел в литературе должного отражения» (из приветствия Архангельского от имени инженерно-технических работников краснознаменного ЦАГИ) [19, с. 63]; «.мы просим, чтобы вторая книга "Поднятой целины" скорее вышла и чтобы там Лукерья, которая все время ласкается к мужу, стала ударницей колхозного производства» (из приветствия Чабан от имени ударников-колхозников и колхозниц краснознаменной Московской области) [19, с. 227]; «В борьбе за реконструкцию сознания железнодорожников нам нужно и важно мастерство "инженеров душ". Нам нужны такие книги, которые помогли бы нам вытаскивать транспорт на подъем. Но, товарищи, пусть герои этих книг не умирают, как это часто бывает в ваших романах, очерках и рассказах. Пусть герои ваших произведений живут и здравствуют, как тысячи незаметных героев, перестраивают транспорт на своих паровозах, на станциях, в депо, и в околотках пути и вагонных участках.» (из приветствия Бакурина от делегации московских железнодорожников) [19, с. 347]; «Расскажите в своих очерках, поэмах, стихах, романах всей нашей стране, трудящимся всего мира о том, как мы, рабочие, слесари, токари, плотники, печники, текстильщики, руководим своим государством, совмещая государственную деятельность со своей производственной работой. Покажите, как мы помогаем партии и советской власти выполнять в наикратчайшие срок задачу построения бесклассового социалистиче-
ВестникКГУ^ № 1. 2018
55
ского общества» (из приветствия рабочего завода им. Сталина Бурмистрова) [19, с. 661] и мн. др.
Несомненно, Горький слышал и эту воинственную требовательность, и этот эмоциональный напор. Несомненно, он осознавал эту малограмотность массового читательского сознания. Но -в президиуме съезда советских писателей сидел человек, который сам говорил про себя: «По отношению к человеку я - оптимист и очень верю, что поколение, идущее на смену моему, "вырав-няется" и воспитает себя шире, глубже - лучше нас» [10, с. 96]. Он не только так считал, он работал для этого. Своим талантом он пытался раскрыть красоту процесса познания. В его докладе образ Тантала доведен до уровня символического обобщения: «Тантал стоит по горло в воде, его мучит жажда, но он не может утолить ее - это древний человек среди явлений внешнего мира, не познанных им» [13, с. 300].
Доклад Горького на первом съезде писателей являл собой новую эстетическую систему. Он предлагал осознать мифотворчество как реалистичную основу для искусства нового (советского!) мира. По его мнению, мифотворчество есть не что иное, как вековая мечта народа о справедливом обществе. Именно поэтому в своем Заключительном слове Горький призывал в первую очередь: «.учиться думать.» [13, с. 351]. Думать - чтобы, принимая опыт прошлого, понимать настоящее и идти в будущее.
Примечания
1 М. Горький был избран почетным председателем Оргкомитета согласно Постановлению Оргбюро ЦК ВКП(б) от 7 мая 1932 г. «О мероприятиях по выполнению постановления Политбюро ЦК ВКП(б) "О перестройке литературно-художественных организаций"». Среди перечня практических мероприятий было утверждение организационного комитета Союза советских писателей (по РСФСР) в составе: «1) Горького (почетный председатель), 2) Гронского (председатель союза и секретарь фракции), 3) Кирпотина (секретарь союза), 4) Фадеева, 5) Панферова, 6) Киршона, 7) Павленко, 8) Серафимовича, 9) Замойского, 10) Ставского, 11) Березовского, 12) Жига, 13) Билль-Белоцерковского, 14) Чумандрина, 15) Бахметьева, 16) Безыменско-го, 17) Федина, 18) Тихонова, 19) Малышкина, 20) Асеева, 21) Вс. Иванова, 22) Сейфуллиной, 23) Леонова и 24) Слонимского» [9, с. 175-176]. Сам писатель в письме И. Макарьеву от 23 сентября 1933 г. сообщал подробности этой организационной работы: «Вам вероятно известно, что предом Оргкома назначен я, несмотря на все мои просьбы не делать этого. И "вот взялся за гуж". Работать приходится в сущности троим: Леоп<ольд Авербаху - О.Б.>у, Юдину, мне, я имею в виду организаторскую работу» [10, с. 278].
2 Стоит отметить, что 2 августа 1934 г. Горький отправил свой доклад Сталину с просьбой «ознакомиться с ним поскорее, чтоб я успел вести в него поправки, которые Вы, может быть, сделаете» [9, с. 220]. Ответ Сталина не известен.
3 На это реакция критики эмиграции была незамедлительна. Г. Адамович, обративший самое пристальное внимание на устав Союза советских писателей, писал: «Авторы устава могли бы получить премию за умение наговорить множество слов и ничего при этом не сказать» [6, с. 2], и далее -«Если что и можно уловить в данном ими толковании социалистического реализма, то лишь то, что он преследует задачу "идейной переделки трудящихся людей в духе социализма" <.> Несомненно во всяком случае, что в форме "социалистический реализм" первое слово приобретает гораздо больше значения, чем второе, - и если между ними возникли бы какие бы нелады, социализм всегда должен одержать верх над реализмом» [6, с. 2]. Адамовича поддержал литературовед А.Л. Бем: «Впервые в истории мировой литературы определенное литературное направление оказывается декретированным властью как обязательное для всей литературы» [7, с. 406].
Библиографический список
1. [Б.п.] Жалкий раб // Возрождение. - 1934. -№ 3386. - 10 сент.
2. [Б.п.] Знамя эпохи: [От редакции] // Правда. -1934. - № 228. - 19 авг.
3. [Б.п.] Праздник советской культуры: [От редакции] // Правда. - 1934. - № 226. - 17 авг.
4. [Б.п.]. Задача советской литературы - пропаганда // Возрождение. - 1934. - № 3383. - 7 сент.
5. Адамович Г. После съезда // Последние новости. - 1934. - № 4928. - 20 сент.
6. Адамович Г. После съезда. 2 // Последние новости. - 1934. - № 4935. - 27 сент.
7. Бем А.Л. Исследования. Письма о литературе / сост. С. Бочарова, предисл. и коммент. И. Сурат, С. Бочарова. - М.: Языки славянской культуры, 2001. - 448 с.
8. Большая цензура: Писатели и журналисты в стране советов. 1917-1956 / под общ. ред. акад. А.Н. Яколева; сост. Л.В. Максименков. - М.: МФД: Материк, 2005. - 752 с.
9. Власть и художественная интеллигенция: Документы ЦК РКП(б) - ВКП(б) , ВЧК - ОГПУ -НКВД о культурной политике. 1917 - 1953 / под ред. акад. А.Н. Яковлева; сост. А. Артизов, О. Наумов. - М.: МФД, 1999. - 872 с.
10. Горький и советские писатели: Неизданная переписка // Литературное наследство. Т. 70. - М.: Изд-во АН СССР, 1963. - 736 с.
11. Горький М. Полное собрание сочинений. Письма: в 24 т. - М.: Наука, 2014. - Т. 17. Август 1927 - май 1928. - 870(2) с.
12. Горький М. Речь на заседании Оргкомитета Союза советских писателей // Правда. - 1933. -№ 225. - 16 авг.
13. Горький М. Собрание сочинений: В 30 т. -М.: ГИХЛ, 1956. - Т. 27. Статьи, доклады, речи, приветствия. 1933-1936. - 590(2).
14. Горький М. Собрание сочинений: В 30 т. -М.: ГИХЛ, 1956. - Т. 30. Письма, телеграммы, надписи. 1927-1936. - 820 с.
15. Земляной С. Обуздание муз // Политический журнал. - 2004. - № 31. - 30 авг.
16. Между молотом и наковальней: Союз советских писателей СССР. Документы и комментарии / рук. коллектива Т.М. Горяева; сост. З.К. Водопьянова, Т.В. Домрачева, Л.М. Бабаева. - М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2010. - Т. 1. 1925-июнь 1941 г. - 1023 с.
17. Овчаренко А.И. Избранные произведения: В 2 т. - М.: Художественная литература, 1986.
18. Островская С.Д. Доклад Советская литература как духовное завещание М. Горького своим современникам // Человек и мир в творчестве М. Горького: Горьковские чтения 2006 года. Материалы Международной конференции. - Нижний Новгород: Изд-во ННГУ, 2008. - С. 87-93.
19. Первый Всесоюзный съезд советских писателей. 1934: Стенографический отчет. - М.: ГИХЛ, 1934. - 720 с.
20. Перхин В.В. Русская литературная критика 1930-х годов: Критика и общественное сознание эпохи. - СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 1997. - 304 с.
21. Пришвин М.М. Дневники. 1932-1935. Книга восьмая / подгот. текста Я.З. Гришиной; Коммент. Я.З. Гришиной. - СПб.: Изд-во Росток, 2009. - 1008 с.
22. Романовский А. Знаменательная веха. История становления советской литературы. - М., 1970. - 183 с.
23. Эренбург И. О съезде писателей 1934-го года и о культурной жизни 1946-1948-х годов // Русская литература ХХ века. Воспоминания / сост. К. Бёрнагер. [Б.м.] 1971. - 436 с.
References
1. [B.p.] ZHalkij rab // Vozrozhdenie. - 1934. -№ 3386. - 10 sent.
2. [B.p.] Znamya ehpohi: [Ot redakcii] //Pravda. -1934. - № 228. - 19 avg.
3. [B.p.] Prazdnik sovetskoj kul'tury: [Ot redakcii] // Pravda. - 1934. - № 226. - 17 avg.
4. [B.p.]. Zadacha sovetskoj literatury - propaganda // Vozrozhdenie. - 1934. - № 3383. - 7 sent.
5. Adamovich G. Posle s»ezda // Poslednie novosti. - 1934. - № 4928. - 20 sent.
6. Adamovich G. Posle s»ezda. 2. // Poslednie novosti. - 1934. - № 4935. - 27 sent.
7. Bem A.L. Issledovaniya. Pis'ma o literature / sost. S. Bocharova, predisl. i komment. I. Surat,
S. Bocharova. - M.: YAzyki slavyanskoj kul'tury, 2001. - 448 s.
8. Bol'shaya cenzura: Pisateli i zhurnalisty v strane sovetov. 1917 - 1956 /Pod obshch. red. akad. A.N. YAkoleva; Sost. L.V. Maksimenkov. - M.: MFD: Materik, 2005. - 752 s.
9. Vlast' i hudozhestvennaya intelligenciya: Dokumenty CK RKP(b) - VKP(b) , VCHK - OGPU -NKVD o kul'turnoj politike. 1917 - 1953 / Pod red. akad. A.N. YAkovleva; sost. A. Artizov, O. Naumov. -M.: MFD, 1999. - 872 s.
10. Gor'kij i sovetskie pisateli: Neizdannaya perepiska // Literaturnoe nasledstvo. T. 70. - M.: Izd-vo AN SSSR, 1963. - 736 s.
11. Gor'kij M. Polnoe sobranie sochinenij. Pis'ma: v 24 t. - M.: Nauka, 2014. - T. 17. Avgust 1927 - maj 1928. - 870(2) s.
12. Gor'kij M. Rech' na zasedanii Orgkomiteta Soyuza sovetskih pisatelej // Pravda. - 1933. -№ 225. - 16 avg.
13. Gor'kij M. Sobranie sochinenij: V 30 t. - M.: GIHL, 1956. - T. 27. Stat'i, doklady, rechi, privetstviya. 1933-1936. - 590(2).
14. Gor'kij M. Sobranie sochinenij: V 30 t. - M.: GIHL, 1956. - T. 30. Pis'ma, telegrammy, nadpisi. 1927-1936. - 820 s.
15. Zemlyanoj S. Obuzdanie muz // Politicheskij zhurnal. - 2004. - № 31. - 30 avg.
16. Mezhdu molotom i nakoval'nej: Soyuz sovetskih pisatelej SSSR. Dokumenty i kommentarii / Ruk. kollektiva T.M. Goryaeva; sost. Z.K. Vodop'yanova, T.V Domracheva, L.M. Babaeva. - M.: Rossijskaya politicheskaya ehnciklopediya (ROSSPEHN), 2010. -T. 1. 1925-iyun' 1941 g. - 1023 s.
17. Ovcharenko A.I. Izbrannye proizvedeniya: V 2 t. - M.: Hudozhestvennaya literatura, 1986.
18. Ostrovskaya S.D. Doklad Sovetskaya literatura kak duhovnoe zaveshchanie M. Gor'kogo svoim sovremennikam // CHelovek i mir v tvorchestve M. Gor'kogo: Gor'kovskie chteniya 2006 goda. Materialy Mezhdunarodnoj konferencii. - Nizhnij Novgorod: Izd-vo NNGU, 2008. - S. 87-93.
19. Pervyj Vsesoyuznyj s»ezd sovetskih pisatelej. 1934: Stenograficheskij otchet. - M.: GIHL, 1934. - 720 s.
20. Perhin V.V. Russkaya literaturnaya kritika 1930-h godov: Kritika i obshchestvennoe soznanie ehpohi. - Sankt-Peterburg : Izd-vo S.-Peterb. un-ta, 1997. - 304 s.
21. Prishvin M.M. Dnevniki. 1932-1935. Kniga vos'maya / Podgot. teksta YA.Z. Grishinoj; Komment. YA.Z. Grishinoj. - SPb.: Izd-vo Rostok, 2009. - 1008 s.
22. Romanovskij A. Znamenatel'naya vekha. Istoriya stanovleniya sovetskoj literatury. - M., 1970. - 183 s.
23. EHrenburg I. O s»ezde pisatelej 1934-go goda i o kul'turnoj zhizni 1946-1948-h godov // Russkaya literatura HKH veka. Vospominaniya / Sost. K. Byornager. [B.m.] 1971. - 436 s.
Вестник KTY^¿ № 1. 2018
57
№5 М. Горький и его сын Максим. Горки, январь 1934 г.
Выступление М. Горького на 1 съезде. Москва, 1934 г.
Афиша пьесы М. Горького «На дне». Москва, 1940 г.
Вестник КГУ ^ № 1. 2018
58
