CC BY
170
3.12. ДОБРОСОВЕСТНОСТЬ ПРИ ПРЕОДОЛЕНИИ ПРОБЕЛОВ В ГРАЖДАНСКО-ПРАВОВОМ РЕГУЛИРОВАНИИ
Л.А. Фомина,
судья Центрального районного суда г. Волгограда
Перейти на Главное МЕНЮ
Вернуться к СОДЕРЖАНИЮ
Статья посвящена проблематике использования аналогии права при правовосполнительном регулировании хозяйственного оборота в отсутствие норм законов и иных нормативных актов. В статье дается содержательный анализ принципа добросовестности и высказывается мысль о том, что преодоление правового пробела с использованием аналогии права невозможно без непосредственного применения основополагающих принципов отрасли и, в частности, принципа добросовестности.
В соответствии с п. 2 ст. 6 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - Гк РФ) при невозможности использования аналогии закона права и обязанности сторон определяются исходя из общих начал и смысла гражданского законодательства (аналогия права) и требований добросовестности, разумности и справедливости.
Применение аналогии права в процессе преодоления правовых пробелов в регулировании гражданских правоотношений предполагает прямое и непосредственное применение принципов гражданского права.
В этой связи представляется необходимым провести анализ отдельных принципов, содержание которых не всегда конкретизировано законодателем, ввиду чего имеются сложности в их реализации.
Одним из таких гражданско-правовых принципов является принцип добросовестности. Необходимо отметить, что ГК РФ очень часто использует данное понятие или производные от него термины.
Так, в силу п. 3 ст. 10 ГК РФ в случаях, когда закон ставит защиту гражданских прав в зависимость от того, осуществлялись ли эти права разумно и добросовестно, разумность действий и добросовестность участников гражданских правоотношений предполагаются. Пункт 1 ст. 234 ГК РФ устанавливает правило, согласно которому лицо, не являющееся собственником имущества, но добросовестно, открыто и непрерывно владеющее как своим собственным недвижимым имуществом в течение пятнадцати лет либо иным имуществом в течение пяти лет, приобретает право собственности на это имущество.
Категорией «добросовестность» и производными от нее терминами оперируют и «специальные» (некоди-фицированные) законодательные акты, содержащие нормы гражданского права. Например, в соответствии с ч. 1 ст. 5 Федерального закона от 13 марта 2006 г. № 38-ФЗ «О рекламе»2 реклама должна быть добросове-
1 Подробным образом наша позиция по данному вопросу аргументирована в следующей работе: Фомина Л.А. Аналогия права: дискуссионные вопросы правовой регламентации.
2 Собрание законодательства РФ. - М., 2006. - № 12. - Ст. 1232.
стной и достоверной, а недобросовестная реклама и недостоверная реклама не допускаются.
Подобных примеров можно привести множество. Что же вкладывает законодатель в содержание данного принципа? Содержание анализируемого понятия и, как следствие, соответствующего принципа гражданского права, в законе не раскрывается, что порождает существенные правоприменительные трудности, тем более что и цивилистическая доктрина не может выработать универсального подхода к анализируемой категории.
Так, по мнению Е. Богданова, «под добросовестностью участников гражданских правоотношений следует понимать субъективную сторону их поведения, т.е. когда они не знали и не могли знать о правах третьих лиц на соответствующее имущество или об иной своей неуправомоченности».3 В целом подобный подход, отождествляющий добросовестность с субъективной стороной, разделяет и В. И. Емельянов, указывая, что «определение добросовестности совпадает, в сущности, с определением невиновности».4
С.А. Краснова полагает, что добросовестность в праве - это «понятие, характеризующее субъективную сторону поведения участников гражданских правоотношений, наличие которой в предусмотренных законом случаях позволяет субъекту беспрепятственно осуществлять свои права и требовать исполнения обязанностей, а ее отсутствие (недобросовестность) влечет неблагоприятные материально-правовые последствия, в том числе и применение мер ответственности к недобросовестному лицу - правонарушите-
лю».5
В.А. Белов считает, что добросовестность предполагает «совершение ... действий в отношении субъективного права таким образом, чтобы при этом никому не причинялось вреда, не создавалось угрозы его причинения, а если динамика права невозможна без содействия третьих лиц - таким образом, чтобы необходимость в помощи, затраты и усилия, необходимые для ее оказания, были бы минимизированы».6
А.А. Чукреев, анализируя понятие добросовестности, также пишет: «Принцип добросовестности - это обязанность участника гражданских правоотношений при использовании своих прав и исполнении своих обязанностей заботиться о соблюдении прав и законных интересов других участников имущественного оборота».
Как видно из приведенной палитры мнений, до единства в науке по рассматриваемому вопросу еще далеко.
Термин «добросовестный» определяется в словарях русского языка как «честный, выполняющий свои обя-зательства»,8 «правдивый, честный».9 А термин «че-
3 Богданов Е. Категория «добросовестности» в гражданском праве // Российская юстиция. - М., 1999. - № 9. - С. 12.
4 Емельянов В.И. Разумность, добросовестность, незлоупот-ребление гражданскими правами. - М., 2002. - С. 53.
5 Краснова С.А. Определение понятия «добросовестность» в российском гражданском праве // Журнал российского права. -М., 2003. - № 3. - С. 63.
6 Белов В.А. Добросовестность, разумность, справедливость как принципы гражданского права // Законодательство. - М., 1998. - № 8. - С. 49.
7 Чукреев А.А. Добросовестность в системе принципов гражданского права // Журнал российского права. - М., 2002. - № 11. -С. 101.
8 Толковый словарь русского языка / Под. ред. Д.Н. Ушакова. -Т. I. - М., 2000. - С. 728.
9 Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: В 4 т. - Т. 1. - М., 2000. - С. 445.
Пробелы в российском законодательстве
2'2008
стный» определяется еще как «не способный украсть, присвоить себе что-либо чужое».10
Таким образом, действительно, добросовестность характеризует субъективную сторону действий участников гражданского оборота. Однако при этом на первый план выходит не «забота» о правах и интересах третьих лиц, а честность, безукоризненность поведения, обязательность, неспособность присвоения не причитающегося и т.д.
Обоснованно в этой связи отмечается в юридической науке, что «принцип доброй совести обладает признаками объективного мерила и является известной “сдержкой” эгоизма в юридических отношениях. Добрая совесть, по этимологическому смыслу, таит в себе такие элементы, как: знание о другом, о его интересах; знание, связанное с известной доброжелательностью; элемент доверия, уверенность, что нравственные основы оборота принимаются во внимание, что из них исходит каждый в своем поведении: принцип добросовестности может рассматриваться как проявление принципа справедливости ».11
Антиподом добросовестности в гражданском праве выступает недобросовестность, злоупотребление правами, то есть такое использование своих прав, которое внешне в полном объеме соответствует закону, но при этом предполагает необоснованное улучшение положения субъекта в гражданском обороте - получение необоснованно высокого дохода, приобретение не полагающегося имущества и т.д. При этом вовсе не обязательно, чтобы такими действиями нарушались права и законные интересы других лиц, хотя такое нарушение часто сопровождает злоупотребление пра-вом.12
В этой связи для непосредственной реализации принципа добросовестности при преодолении пробела в правовом регулировании имущественных и связанных с ними личных неимущественных отношений, необходимо установить отсутствие недобросовестности, отсутствие злоупотребления своими правами.
Статья 10 ГК РФ в общей форме дает представление о том, что же является злоупотреблением правом, которое может даже повлечь отказ в защите этого права. Так, в силу указанной нормы «не допускаются действия граждан и юридических лиц, осуществляемые исключительно с намерением причинить вред другому лицу, а также злоупотребление правом в иных формах. Не допускается использование гражданских прав в целях ограничения конкуренции, а также злоупотребление доминирующим положением на рынке».
Как видно из приведенного положения, понятие злоупотребления правом не конкретизировано законодателем, конструкция нормы весьма абстрактна, что порождает многочисленные вопросы, взаимоисключаю-
13
щие толкования и рекомендации правоприменителю.
10 Словарь русского языка: В 4-х т. / Под ред. А.П. Евгеньевой. -Т. 4. С-Я. - М., 1988. - С. 672.
11 Гаджиев Г.А. Конституционные принципы добросовестности и недопустимости злоупотребления субъективными правами // Государство и право. - М., 2002. - № 7. - С. 58.
12 Подробнее см.: Радченко С.Д. Понятие и сущность злоупотребления субъективным гражданским правом // Журнал российского права. - М., 2005. - № 11. - С. 143-154.
13 Подробнее см., например: Щенникова Л.В. Злоупотребление правом: Дух и буква закона // Законодательство. - М., 1999. -
№ 5. - С. 20-22; Емельянов В.И. Разумность, добросовестность, незлоупотребление гражданскими правами. - М., 2002. - 160 с.; Зайцева С.Г. «Злоупотребление правом» как правовая категория:
Вопросы теории и практики: Автореф. дисс. ... канд. юрид. наук. -Волгоград, 2003. - 26 с.; Яценко Т.С. Категория шиканы в гражданском праве: история и современность. - М., 2003. - 157 с.;
«При обстоятельствах, когда понятие “злоупотребление гражданскими правами” не раскрыто ни в законе, ни в разъяснениях высших судебных органов, -пишет В. Емельянов, - на практике действия участников гражданских правоотношений довольно редко признаются злоупотреблением правом».14 Это, действительно так, хотя довольно часто встречаются ситуации, в которых суды обязаны констатировать такое явление.
Так, в производстве арбитражного суда Волгоградской области находилось дело по взысканию с действующего коммунального оператора в пользу ОАО «Волгоградэнерго» задолженности за потребленную в 2004 г. электрическую энергию. Решением арбитражного суда с ответчика было взыскано 141 255 271,25 руб. основного долга и 9 639 807,7 руб. процентов за пользование чужими денежными средствами. В вынесенном судом первой инстанции решении указано, что размер задолженности определен в соответствии с установленным на спорный период тарифом.15
Однако суд, удовлетворяя заявленные требования, думается, не учел следующее обстоятельство.
Заключение и исполнение договора энергоснабжения, в частности, договора поставки электрической энергии регулируются не только нормами ГК РФ. Данное обстоятельство связано со спецификой предмета данного договора. Деятельность по поставке электрической энергии подлежит обязательному государственному регулированию посредством установления энергоснабжающей организации экономически обоснованных тарифов, которые в силу нормы ст. 424 ГК РФ обязательны для применения при определении цены договора.
Тарифы для ОАО «Волгоградэнерго» на 2004 г. были установлены Региональной энергетической комиссией Волгоградской области. В структуре данных тарифов были учтены конкретные объемы реализации электрической энергии различным группам потребителей -население, прочие промышленные потребители, оптовые перепродавцы электрической энергии. Часть данных объемов впоследствии (с 01 сентября 2004 г.) была реализована ответчику по тарифу «для прочих промышленных потребителей».
Между тем коммунальный оператор не подлежал отнесению к группе «прочие промышленные потребители», поскольку приобретал электрическую энергию как энергоснабжающая организация для последующей реализации, то есть выступал в качестве оптового перепродавца электрической энергии, имеющего право на ее приобретение по особому тарифу. Но ситуация усугублялась тем, что действовавший нормативный правовой акт (постановление об установлении тарифов на электрическую энергию) прямо не поименовы-вали ответчика в составе хозяйствующих субъектов, осуществляющих деятельность в качестве перепродавца электрической энергии, хотя бездействие регулирующего органа в этой части было признано незаконным вступившим в силу судебным актом.
Иными словами, в отсутствие прямого нормативного регулирования рынка электрической энергии в Волгограде (то есть при наличии реального, а не мнимого пробела в праве) ОАО «Волгоградэнерго», реализо-
Малиновский А.А. Злоупотребление субъективным правом (теоретико-правовое исследование). - М., 2007. - 352 с. и др.
14 Емельянов В. Пределы осуществления гражданских прав // Российская юстиция. - М., 1999. - № 6. - С. 14-16.
15 Архив арбитражного суда Волгоградской области. Дело № А12-24636/05-С14.
вывая объемы электрической энергии ответчику по непредусмотренному тарифу, получило необоснованный доход, не предусмотренный в составе необходимой валовой выручки на 2004 г.
Так, регулирующий орган при установлении тарифов исходил из определенных объемов реализации, а ОАО «Волгоградэнерго» не увеличивало эти объемы, попросту претендуя на дополнительный доход за счет разницы в тарифах, в силу чего действия истца, по нашему мнению, надлежало рассматривать как запрещенное ст. 10 ГК РФ злоупотребление правом.
Если бы суд расценил действия ОАО «Волгоградэнерго» как злоупотребление правом, то при наличии указанного пробела в правовом регулировании отношений энергоснабжения в Волгограде должен был, руководствуясь принципом добросовестности, отказать в удовлетворении заявленных требований.
Таким образом, принцип добросовестности, содержание которого связывается с честностью, безукоризненностью поведения, обязательностью, неспособностью присвоения не причитающегося, является важным средством преодоления правовых пробелов, хотя и не всегда реализуемым судебными инстанциями, рассматривающими соответствующие споры.
РЕЦЕНЗИЯ
Быстро меняющаяся общественная жизнь, динамика складывающих экономических отношений объективно порождают такое явление как пробельность в регулировании тех социальных связей, которые объективно должны быть охвачены позитивным правом. Связано это с тем, что законодатель не всегда поспевает за запросами общественной практики, почему те или иные отношения в сфере правореализации на какое-то время остаются вне поля адекватного отражения их в нормах законов или иных нормативно-правовых актов. Все сказанное актуализирует научное исследование проблематики «правовосполнительного» регулирования и его приемов, включая и использование аналогии права.
Аналогия права в том виде, как она определена в Законе (ст.6 действующего ГК), уже изначально предполагает использование для правового решения той или иной ситуации в сфере хозяйственной деятельности принципов гражданского права. Однако содержание основополагающих принципов частного права, к сожалению, достаточно четко в ГК РФ или иных «гражданских» законах не раскрывается. Не всегда можно найти их определение и в постановлениях высших судебных инстанций (Верховного либо Высшего арбитражного судов) по конкретным делам. Неоднозначны в своем понимании принципов права правовая доктрина и ученые-правоведы. Таким образом, статья Фоминой П.А., посвященная содержательному анализу понятия добросовестности как принципа гражданского права, увязанного с его использованием при применении права по аналогии, в некотором смысле ликвидирует имеющийся в науке и практике пробел.
Статью отличает то, что добротный теоретический анализ понятия принципа добросовестности увязывается автором и с практической пользой, ибо имеет цель облегчить задачу правореализации при преодолении пробелов в праве на основе непосредственного применения анализируемого принципа.
Статья написана на добротном научном уровне и заслуживает опубликования в ведущих изданиях страны по юридической проблематике.
Доктор юридических наук, профессор кафедры гражданского права и процесса Волгоградского государственного университета А.А. Мохов
