CC BY
28
Оригинальная статья УДК 8'82:82-145
DOI: 10.29025/2079-6021-2021-1-226-236
Дискурсивные элементы китайской культуры в литературе русской диаспоры Китая: восприятие и традиции
У Яньцю1, Н.А. Абуева2*
1 2Чжэцзянский университет иностранных языков Юесю, 312000, Шаосин, провинция Чжэцзян, Китайская Народная Республика, блок 1001, район Юэчэн, дорога Цюньсянь № 2801, корпус иностранных учителей 1, кампус Цзинху университета Чжэцзян Юэсю; 1ORCID ID: 0000-0001-7457-1867; Russian Index of Citation Author ID: 2377-4565; Researcher ID: ABC-8258-2020; Scopus Author ID: 10140463900
2Университет Туран, 050001, Алматы, Республика Казахстан, улица Сатпаева, 16а, кв. 9; ORCID ID: 0000-0002-7550-9261; *e-mail: [email protected]
Резюме: Статья посвящена изучению общего и различного в аспекте представления дискурсивных элементов китайской культуры в литературе русской диаспоры в Китае. Восприятие литературой эмиграции большого количества «китайских элементов» обусловливает не только специфику этого пласта литературного творчества, но и продуцирование целого ряда рецептивных по своей природе традиций. Маркеры традиций, различные знаки культуры Китая, а также проблематика традиционной китайской философии и особая сюжетность - вот те аспекты, которые творчески воспринимает литература русской диаспоры. Особую роль в создании особых традиций литературы русской эмиграции играют традиционные китайские символы (лотос, веер и др.), которые сообщают произведениям вдохновенность и глубину, а литературе русской диаспоры в целом - обращенность к мировым культурным ценностям, всеобъемлющим по своему характеру.
Цель статьи состоит в многоаспектном анализе дискурсивных элементов китайской культуры в литературе русской диаспоры Китая с позиций восприятия традиционных основ культуры Китая и выработки собственных традиций в пределах литературы русской эмиграции, что позволяет выявит художественные особенности произведений, созданных русскими писателями и поэтами вне влияний родной культуры. Актуальность исследования определяется недостаточной изученностью роли традиционной китайской культуры в формировании новой образности в произведениях представителей литературы русской эмиграции в Китае. Необходим анализ дискурсивных элементов китайской культуры в художественном мире литературы русской эмиграции с привлечением возможностей междисциплинарного комплекса исследовательских методов для выявления национально-специфического и индивидуально-авторского восприятия китайской традиционной культуры и выработки на этой основе собственных традиций русской эмигрантской литературы.
* © y ilHbmo, ASyeBa H.A., 2021.
^ 1 This work is licensed under a Creative Commons Attribution 4.0 International License https:// KraBEBd creativecommons. org/licenses/by/4.0/
Ключевые слова: литература русской диаспоры, дискурсивный элемент, «китайский элемент», символ, традиция, художественная литература, философская идея, художественная рецепция.
Благодарности: Статья подготовлена в рамках проекта фонда Чжэцзянского университета иностранных языков, института европейских языков, тема проекта «Русская литература экспатриантов в Китае и китайские элементы их исследований», номер проекта D2018004.
D2018004. Fund Project: Zhejiang Yuexiu Chinese College School-level topic "Chinese Russian Expatriate Literature and its Chinese Elements Research", project number D2018004.
Для цитирования: У Яньцю, Абуева Н.А. Дискурсивные элементы китайской культуры в литературе русской диаспоры Китая: восприятие и традиции. Актуальные проблемы филологии и педагогической лингвистики. 2021. №1. С. 226-236.
Original Paper
DOI: 10.29025/2079-6021-2021-1-226-236
Discursive Elements of Chinese Culture in the Literature of the Russian Diaspora of China: Perception and Traditions
Wu Yanqiu1, Nurbanu A. Abuyeva2*
1 2Zhejiang Yuexiu University of Foreign Languages,
Unit 1001, Zheijiang Province, Yuecheng District, Qunxianroad No. 2801, foreign teacher building 1, Jinghu campus of Zheijiang Yuexiu university, Shaoxing City, People's Republic of China, 312000;
•ORCID ID: 0000-0001-7457-1867; Russian Index of Citation Author ID: 2377-4565;
Researcher ID: ABC-8258-2020; Scopus Author ID: 10140463900
2Turan University,
16a Satpayev Str., Almaty, Republic of Kazakhstan, 050001; ORCID ID: 0000-0002-7550-9261; *e-mail: [email protected]
Abstract: The article is devoted to the study of the general and different aspects of the presentation of Chinese culture discursive elements in the literature of the Russian diaspora in China. The perception of a large number of "Chinese elements" by the emigration literature determines not only the specificity of this layer of the literary creativity, but also the production of the whole series of traditions that are receptive by their nature. Tradition markers, various signs of the Chinese culture, as well as the problems of the traditional Chinese philosophy and a special process of plot making - these are the aspects that the literature of the Russian diaspora perceives creatively. Traditional Chinese symbols (lotus, fan, etc.) play a special role in the creation of special traditions of the Russian emigration literature, which convey inspiration and depth to the works, and to the literature of the Russian diaspora as a whole, that is an appeal to the world cultural values, that are all-embracing in nature.
The purpose of the article is a multifaceted analysis of the discursive elements of Chinese culture in the literature of the Russian diaspora of China from the standpoint of the traditional foundations perception of the Chinese culture and the development of their own traditions within the literature of the Russian emigration, which makes it possible to reveal the artistic features of the works created by the Russian writers and poets outside the influence of the native culture. The relevance of the study is determined by the insufficient study of the role of the traditional Chinese culture in the formation of new imagery in the works of representatives of
the Russian emigration literature in China. It is necessary to analyze the discursive elements of Chinese culture in the artistic world of the Russian emigration literature, using the capabilities of an interdisciplinary complex of research methods to identify the nationally-specific and individual-author's perception of Chinese traditional culture and develop on this basis its own traditions of Russian emigre literature.
Keywords: literature of the Russian diaspora, discursive element, "Chinese element", symbol, tradition, fiction, philosophical idea, fictional reception.
Acknowledgments: The article was prepared within the framework of the project of the Foundation of the Zhejiang University of Foreign Languages, the Institute of European Languages, the topic of the project is "Russian literature of expatriates in China and the Chinese elements of their research", project number
D2018004. ш : rnn. шт ш жт rn^rn ш ш т
W ФЭ жШ Ш%" , ЩЩ ШЧ D2018004. Fund Project: Zhejiang Yuexiu Chinese College School-level topic "Chinese Russian Expatriate Literature and its Chinese Elements Research", project number D2018004.
For citation: Wu Yanqiu, Abueva N.A. Discursive Elements of Chinese Culture in the Literature of the Russian Diaspora of China: Perception and Traditions. Current Issues in Philology and Pedagogical Linguistics. 2021, no 1, рр. 226-236 (In Russ.).
Введение
Русская эмиграция в Китае имеет давнюю историю, которая насчитывает восемь столетий. Впервые русские эмигранты появились в Китае еще в 1330 году, а в 1619 году были установлены дипломатические внешнеполитические китайско-российские отношения. Конечно, наибольшее количество русских эмигрантов прибыло в Китай в начале ХХ в. в силу объективных общественно-политических, экономических и иных обстоятельств.
Русские эмигранты в основном селились в Харбине и Шанхае, причем довольно компактно: в одном городе, районе, дворе. С одной стороны, каждый день они старались достичь взаимопонимания друг с другом, стали больше и чаще общаться и обмениваться мнениями. Русские эмигранты даже работали вместе, например, в такой организации, как Ближневосточный железнодорожный завод или компания Цюлинь. С другой стороны, русские эмигранты были окружены китайской культурой, контактировали с соседями и сослуживцами. Эти контакты давали возможность познакомиться с обычаями, традициями, религией, литературой, культурой развлечений, питания и т.д. [1].
Эта объективная ситуация заставила русских писателей и поэтов естественным образом впитывать различные «китайские элементы» культуры и искусства, использовать их в литературных произведениях, формируя, тем самым, многомерность и уникальные характеристики китайской литературы русской диаспоры. Недостаточная изученность роли традиционной китайской культуры в формировании новой образности произведений писателей и поэтов русской эмиграции в Китае, а также настоятельная необходимость анализа дискурсивных элементов китайской культуры в художественном мире литературы русской эмиграции определяет актуальность настоящего исследования. Для осуществления научно доказательного исследования необходимо привлечение возможностей междисциплинарного комплекса исследовательских методов, что позволит выявить специфику национально-специфического и индивидуально-авторского восприятия китайской традиционной культуры и вырабатывания на этой основе собственных уникальных традиций русской эмигрантской литературы.
Цель статьи
Целью статьи является анализ дискурсивных элементов китайской культуры в литературе русской диаспоры Китая с позиций восприятия традиционных основ культуры Китая и выработки собственных традиций в пределах литературы русской эмиграции, а также описание на этой основе специфики таких произведений, созданных русскими писателями и поэтами вне влияний родной культуры.
Обзор литературы
Академик РАН РФ Ли Яньлин, авторитетный ученый, изучающий литературу и культуру русской диаспоры в Китае, отметил, что «литература русской диаспоры в Китае представляет собой сочетание китайско-русской литературы» [2: 8]. Опираясь на этот постулат, мы полагаем, что шел активный естественный обмен элементами культур, их взаимообогащение и взаимное дополнение.
Авторами данной статьи сделан акцент на научные источники китайских ученых, как Ли Яньлин [2; 3; 4; 5], так и на произведения русских поэтов и писателей в эмиграции в Китае.
Изучение литературы русского зарубежья сохраняет свою актуальность и в XXI в. «Понятие "русское зарубежье" возникло и оформилось после октябрьского переворота, когда Россию массово начали покидать беженцы. После 1917 года из России выехало около двух миллионов человек. В центрах рассеяния - Берлине, Париже, Харбине - была сформирована "Россия в миниатюре", сохранившая все черты <дореволюционного> русского общества [6]. Конечно, это обусловлено тем, что за пределами России оказались лучшие представители русской интеллигенции - такие поэты и писатели, как И. Бунин, А. Куприн, А. Толстой, М. Цветаева и т.д. Русское зарубежье - это и представители других видов искусства (оперный певец Ф. Шаляпин, композиторы С. Рахманинов и И. Стравинский).
На постсоветском пространстве вопросам изучения литературных изысканий русской эмиграции, теоретико-методологическим проблемам и дальнейшим перспективам исследования этого пласта русской литературы посвящены научные и публицистические исследования, которые отражены в различных трудах. В совместной работе В. Гентшке, И. Сабенниковой и А. Ловцова [7] приводятся названия основных диссертаций, научных публикаций, проектов, имеющих отношение к теме русского зарубежья. Данное издание представило круг лиц, которые занимаются изучением истории русского зарубежья, и показывает широту охвата исследовательских проблем и научных направлений. Кроме того, был инициирован проект «Ассоциация исследователей русского зарубежья» [8]. В целом можно говорить и об исследовательском интересе к механизмам сохранения национальной специфики в условиях диаспор и полицентричного мира [9].
Среди научных исследований особо отметим работу Н.Н. Козновой «Мемуары русских писателей-эмигрантов первой волны: концепции истории и типология форм повествования» [10], а также исследования, посвященные рецепции русской эмиграцией литературной традиции Китая [11; 12].
Методы исследования
Приоритетными методами выявления и анализа многомерного характера дискурсивных элементов китайской культуры в литературе русской создания в этом плане определенных традиций являются описательный, сравнительный и ретроспективный методы.
Результаты и дискуссии
Писатели и поэты русской эмиграции в Китае столкнулись с тем, что необходимо применять более разнообразные творческие методы, нежели это было характерно для русской литературы на их родине. Однако самым показательным аспектом в усвоении новых аспектов творчества и жизни является доброжелательное отношение к китайской культуре и народу Китая при сохранении любви к своей покинутой родине, России. Ностальгия выражена во всех художественных произведениях эмигрантов открыто.
Традиционная китайская культура, которая привлекает русских литераторов, привычна китайским читателям и не вызывает у них удивления. Понятно, что во время пребывания на родине русские писатели в силу объективных причин не могли включать в тематическую сферу своих произведений тематику китайских традиционных ценностей: эта ценностная система, а также внешние культурные маркеры входят в произведения русских авторов в результате осмысления нового для них этапа жизни в Китае. Тематическое своеобразие произведений русских литераторов расширяется с нарастающей динамикой, по мере знакомства с культурой и историей Китая. Русская эмигрантсткая литература в Китае своим разнообразием не имеет себе равных среди других литератур эмиграции. Став историческим явлением, русская эмиграция создает такие произведения, которые становятся ценными для китайского читателя, рефлексирующего об истории и современности, о различных онтологических проблемах.
Основной особенностью писателей и поэтов русской эмиграции в Китае следует признать органичный синтез культуры русской и китайской, поэтому необходимо подчеркнуть, что дискурсивные элементы обеих культур усиливают ее идейно-тематическое своеобразие.
Русские литераторы пишут в Китае на русском языке, адресуя свои произведения русскоязычной читательской публике, однако сам творческий контекст, тематическая сфера, индивидуально-авторский стиль литературы русской эмиграции свидетельствует о ярком и полном отражении компонентов китайской культуры. Произведения литературы русской эмиграции в Китае не являются принадлежностью только национальной русской культуры, они характеризуются непреходящим значением для культуры Китая, несут в себе транснациональные, межкультурные качества, обогащенное культурное содержание. В настоящей статье предлагается системное представление дискурсивных элементов китайской культуры в литературе русской диаспоры в Китае.
Сюжет Китая
Дискурсивные элементы китайской культуры являются определяющими в творчестве писателей и поэтов русской эмиграции, о чем свидетельствует 10-томная «Литература русской эмиграции в Китае (на русском языке)». Основная художественная задача некоторых из произведений литературы русской эмиграции состоит в описании жизни Китая: таковы роман Байкова «Великий Ван»; поэма Арсения Несмелова «Около Цицикара», «Гряда», «Из китайского альбома»; работы Валерия Перелешина «Китай», «Поездка в Дун-лин», «Пекин», «Чжунхай», «Вид на Пекин из Би-юнь-сы», «В Шаньхайгуане», «Хуцинь», «Сянтаньчэн», «Последний лотос», «Хусиньтин», «На середине моста»; произведения Александры Баркау «Харбинская весна», «Весна в Харбине», «Серебряный Дайрен», «Туда к чужим», «По китайскому календарю», «Лунный новый год»; книга Ольги Скопиченко «Шанхайское захолустье»; а также труды Лидии Хаиндровы «Китайская пашня»; Елены Дали «Второй родине»; Виктория Янковской «Гуси», «Харбинская весна»; Марии Визи «Китайский пейзаж», «На китайском хуторе»[13: 108] и т.д.
Поэт В. Перелешин - один из самых известных русских поэтов в КНР. Он приехал в Харбин со своими родителями в 1917 году и учился в Харбинской школе бизнеса, средней школе УМСА, Харбинском технологическом институте Беймана, а в 1935 году окончил Харбинский университет политологии и права. Он начал писать стихи еще в школьные годы. В конце 1938 года после трехлетнего изучения китайского языка, он перевел древнекитайское древнее стихотворение «Песня Ичжоу», которое выбрано из «Тысячи стихов». Позднее был переведен рассказ Лу Синя «Фармацевтические препараты», а также «Мулан Ци», «Ли Сао», «Тао Цзин» и так далее.
В поздний период в Китае он работал и жил в Пекине, Шанхае и других городах. Его китайская поэзия характеризуется самым большим текстовым объемом среди русских поэтов-эмигрантов, она лирична и философична одновременно. Это подтверждает, например, стихотворение В. Перелешина «Поездка в Дун-лин» [14: 100]:
К востоку поднимаются курганы, Как две белоголовые горы. Похороненные под ними ханы Во сне сраженья видят и пиры.
Рисунками, стихами, именами Испещрена горбатая стена. Мы высекаем острыми камнями И наши варварские имена. Впоследствии исследователи нередко отмечали, что В. Перелешин пишет «дико», если иметь в виду требования китайской традиции, но он любит китайскую культуру и хочет запечатлеть свое отношение к ней. Предмет этих стихотворений ясен - это китайская классическая культура. «Туда к чужим» Александры Баркау [15: 10]:
Заборы, домики, заброшенные дачи, Фанзенки ветхие, подгнивший серый тын... Прощай, мой друг, печальный и невзрачный, Нескладный беженский Харбин.
Прощай Харбин! Со всем, что сердцу мило Союз души навек нерасторжим. Слепая, жуткая неведомая сила Несет нас вдаль. Туда — к чужим!
Таким образом, пространство Харбина становится одним из центральных образов в творчестве многих русских поэтов: маленькие бунгало, соломенные коттеджи, полуразрушенные заборы... Прощальный момент, обозначенный Перелешиным, становится одновременно и дискурсивным элементом китайской культуры, и глубоко лирическим фрагментом, свидетельствующим о глубине чувств лирического героя. Основной причиной эффективного восприятия дискурсивных элементов китайской культуры следует признать любовь русских эмигрантов к Китаю: все авторы глубоко ценят свою вторую родину, что, разумеется, обнаруживает и универсализм российского самосознания.
Конфуцианство, даосизм
Академик Ли Яньлин отметил, что «литература русской диаспоры в Китае <...> имеет нечто более глубокое» [6: 92], чем сюжет Китая, и это «философское мышление китайцев ...» [6: 92]. Поэтому закономерен наш интерес к проявлению феномена конфуцианства и даосизма в литературе русской эмиграции.
Центральная идея конфуцианства - сыновнее благочестие, братство, верность, вера, вежливость, праведность, честность, стыд; «Доброжелательность» - вот его основное содержание. Наследование конфуцианской культуры способствовало развитию китайской культуры, что обусловливает тесную связь этих двух феноменов.
Одним из видных представителей литературы русской эмиграции в Китае является Н.А. Байков, известный писатель, основатель мировой экологической литературы, приехавший в Китай в 1901 году. Он путешествовал по всем знаменитым горным лесам на северо-востоке Китая и провел четырнадцать лет в Харбине. После поездки в Тяньцзинь, Египет, Индию, он вернулся в Харбин в 1922 году, жил в Харбине еще 34 года, эмигрировал в Австралию в 1956 году, был похоронен в Брисбене.
Труд «Великий Ван» (1936) Н.А. Байкова был переведен на 6 языков, это выдающийся «природный» роман, фундамент мировой экологической литературы. «Великий Ван» был опубликован на двадцать шесть лет раньше, чем «Тихая весна» американского писателя Рэйчел Карсон. Н.А. Байков прославляет в своем произведении красоту природы Северо-Восточного Китая, обвиняя браконьеров, которые нарушали экологическое равновесие.
Чтобы выполнить волю бога горы, в романе другой главный герой, Филипп, взял на себя инициативу попросить Великого Вана съесть себя, но король не съел его и, наоборот, уступил ему. Он также верит в философию «доброжелательности». После смерти короля старик долго отказывался уходить, опускаясь на колени к телу короля тигров и говоря: «Давай! Проснись! Я издалека! С искренностью! Волю горного бога выполни! Проснись, король!». И далее: «Старик был ошеломлен в течение долгого времени, ожидая, что король проснется. Целую долгую ночь остается на стороне тела короля». Основной художественной идеей здесь становится «Доброжелательность» как основная философия конфуцианства.
Также в романе особое место занимает конфуцианская концепция «единства неба и человека», которая впервые была сформулирована конфуцианским идеологом Дун Чжуншу из династии Хань: «Великий Ван» сделал лучшую аннотацию для традиционной китайской концепции «единство неба и человека» [16: 2].
Действительно, «Великий Ван» - это попытка пропагандировать «единство неба и человека»: Тун Ли, король тигров, красный олень, красный олень, дикий кабан и другие звери, утки, синие стрекозы, сороки и другие птицы, все принадлежат к одной большой семье, часто разговаривают друг с другом, умы всех связаны между собой. Люди и природа живут в гармонии, и они объединены в единое целое.
Кроме того, «Великий Ван» также отражает даосское мышление Китая. Даосизм включает образы призраков и богов в династии до Цинь, а также опирается на теорию Хуан Лао в династии Хань. Эта философская система обнаруживает слияние призрака и бога культуры, присущее сторонникам северо-восточного меньшинства. Поэтому в самом деле, даосизм на северо-востоке Китая до освобождения представляет собой более процветающую и популярную концепцию, чем буддизм.
Даосский мастер предков Го Шочжэнь основал дворец Тайцин в Шеньяне, который и по ныне является центром северо-восточного даосизма. В одном только Шеньяне более 30 храмов. Более того, на северо-востоке, особенно в районе Беймана, 18 апреля каждого года проходит даосская храмовая ярмарка. Старшее поколение северо-востока называло представителей даосизма «Лаодао». Когда проводились крупные значимые для нации мероприятия, приглашался не буддистский монах, а лаодао.
Н.А. Байков жил на Северо-Востоке в течение сорока восьми лет. Конечно, он был очень хорошо знаком со всем: он лично испытал сдерживающую силу «Горного Бога» и испытал поклонение богам. Н.А. Байков своими глазами видел, что в горах есть бесчисленные «горные храмы», а на северо-востоке - маленькие горы, а самый маленький горный храм - всего один квадратный метр. Вера «Горного Бога» является продолжением даосизма.
В сущности, даосизм обращает внимание на «сочетание Неба и Человека» и, прежде всего, «соответствия Человека и Неба». Даосская мысль становится одной из центральных в художественном мире произведений Н.А. Байкова, он уважал эту религию и отстаивал ее идеи. Более того, даосские мысли: «сочетание неба и человека» и «соответствие человека и неба», проникли в Великого Вана, воплощаясь
во всем окружающем его мире. Разумеется, идеи даосизма не противоречат конфуцианству: «Небо и Человек» - одно и то же.
Лотос
Лотос является одним из значительных китайсикх символов, этот дискурсивный элемент свойственен как самой китайской культуре, так и литературе русской эмиграции. Он становится одним из вос-тредованных лирических элементов в поэзии русских поэтов-эмигрантов. Лотос - это традиционный цветок Китая. Известный китайский поэт Тао Юань Мин писал в своем знаменитом стихотворении: Краски цветенья нам трудно надолго сберечь. День увяданья отсрочить не может никто. То, что когда-то, как лотос весенний, цвело, Стало сегодня осенней коробкой семян.
В произведении «Мелодия прозрачной воды» Ли Бо так описал лотос: Чиста струя и день осенний ясен, срывает дева белые цветки. А лотос что-то молвит.. .Он прекрасен, И тем лишь прибавляет ей тоски.
Известный поэт Ли Бай (династия Тан) пишет, что лотос красив, как Си Ши (одна из четырех легендарных китайских красавиц).
Действительно, как традиционный цветок, лотос востребован как источник вдохновения китайских поэтов. Русские поэты также обращаются к этому дискурсивному элементу китайской культуры, описывая лотос в различных аспектах. Например, В. Перелешин так описал лотос в своем стихотворении «Чжунхай» [14: 108]:
И лотосы! Из-за ветвей сосны Смотрю, с холма спускаясь по тропинке: Как розовые звезды, зажжены В воде широколистые кувшинки...
Здесь цветок лотоса прекрасен и красив. Однако на этом все не заканчивается: И эта кружевная тишина — Моя обетованная награда, Затем, что лучше я не видел сна, Чем лотосы среди большого сада.
То есть лотос все еще очень священен для В. Перелешина, и он является символом высшего духовного мира.
В другом стихотворении «Хусиньтин» В. Перелешин пишет: Ах, эти лотосы не вянут, Листва не падает под дождь, Святые эти не устанут Сидеть в тени сосновых рощ [14: 126]
С одной стороны, здесь автор описал сильный темперамент лотоса, с другой - этот цветок лотоса изменил его жизненную философию, ему приходится снова пересмотреть взгляды на жизнь.
А в стихотворении В. Перелешина «Последний лотос» находим следующий фрагмент: Торжественная тишь Над мертвыми стеблями. Последний лотос лишь Один воздет, как знамя.
Так некогда и мы — Но побеждали зимы, И на ветру зимы Мы таяли, как дымы [14: 117].
Лотос как явление живой природы, конечно, подвержен сезонным изменениям: у него есть определенное время цветения, но он и отцветает. Однако В. Перелешин даже в высохшем лотосе обнаруживает сильный и превосходный характер; стихотворение также свидетельствует о преклонении поэта перед лотосом.
Лотос - цветок священный: Будда Шакьямуни и Гуаньинь Бодхисаттва сидят на лотосе. Боги в храме либо держат цветок лотоса, либо бросают лепесток цветка лотоса в мир. Это устойчивый символ буддизма, его священный объект, поэтому можно с уверенностью говорить о проникновении идей буддизма в художественную философию Перелешина.
С другой стороны, закономерно, что у русских поэтов-эмигрантов так высок интерес к дискурсивным элементам китайской культуры. Личности в тяжелый период необходимо найти нравственную опору, и именно она становится наиболее ценной, когда человек покидает родину. Как бы ни был хорош для русских эмигрантов Харбин, это все же чужая страна, другая культура, незнакомый язык, общество и природа отличаются от того, что было знакомо с детства. Все вокруг представляется странным. Поэтому цветок лотоса становится символом духовной силы, вызывая глубокий отклик в его душе, хотя можно говорить, конечно, о рациональном усвоении сущности самого символа, т.к. эмоциональное, духовное, скорее всего, скрыто от того, кто является чужестранцем.
Веер
Веер, весьма характерный дискурсивный элемент китайской культуры, является еще одним лирическим элементом в стихотворениях русских эмигрантских поэтов в Китае. Китайский веер представляет собой компонент культурного наследия, это неотъемлемая часть национальной культуры. Культура китайского веера имеет многовековую историю. При этом веер не имеет утилитарных целей, он должен не охлаждать в жару, а демонстрировать высокий общественный статус и благородное происхождение дворянства. Образ благородного сословия, внимающего чтению поэтических произведений, становится более элегантным, если восприятие поэзии сопровождается обмахиванием веером. Позднее веер заимствован европейской культурой и получает новое применение, прежде всего, в Испании, Португалии, Италии. Веер придает облику благородство и так же, как и в Китае, обозначает общественный статус его владельца. В Испании вырабатывается отдельный «язык» веера, посредством которого можно было «говорить» - назначать свидания, объясняться в любви, отказывать в притязаниях на близкие отношения: так, фраза «Я люблю тебя» передавалась посредством закрывания нижней половины лица открытым веером, постепенно раскрываемый веер означал «Я очень по тебе скучаю» и т.д. Веер становится и важной деталью в исполнении танцев, существуют и складные веера для занятий боевыми искусствами. Древнекитайская литература акцентирует внимание на веере, делая его центральным образом («Песня о веере», «Пион на веере», «Воспевание о веерах в стихотворении» и др.).
Веер в древнекитайской литературе - прежде всего, символ любви, воспоминаний возлюбленных друг о друге, отражение счастья, чудесного настроения. Лирический герой таких стихотворений - носитель поэтического вдохновения. Поэтесса В. Кондратович-Сидоровой в стихотворении «Китайский веер» во многом наследует эту традицию [15: 280]:
Он бледно-дымчатый, как небо вечером, как взгляд задумчивый издалека. А в иероглифах, на нем начерченных, сквозит глубокая его тоска.
Ты эту тайность прочесть сумеешь ли? Но пусть развеется ее туман: о ветре Родины стихи на веере поэта древнего эпохи Тан. Взмахни же веером, качни же веером -И заколышется его крыло, чтоб ветром Родины тебе повеяло, чтоб сердце Родиной обволокло.
Это стихотворение было написано в 1953 году, когда В. Кондратович-Сидорова покинула Китай. Но у нее есть веер, и он очень тонкий и красивый. Вера Кондратович-Сидорова посвятила его другому эмигранту, который также приехал из Китая. При таких условиях этот веер является символом Родины. «Тогда пусть ветер, который раздувал веер, может похвастаться тобой, то есть успокоить твою душу. -Пусть Китай заполнит ваше сердце». Составляющая эмоция этого веера слишком тяжелая. Если веер является символом духовного счастья человека, то закрытие веера приобретает характер символа гармонии окружающего мира.
Виктория Янковская - известная поэтесса русской эмиграции. Она поехала в Северную Корею с отцом и, наконец, вернулась в Китай, Харбин. Ее стихотворение «Веер» является вдохновляющим носителем символизма веера [15:173]:
Если хочешь, то увидеть можешь Пляс наяд под гусли водяного. Если веришь, то услышишь тоже Много странного средь сумрака ночного. По-ослиному кричит лягушка. По-собачьи дико лают козы. Всё бывает, если свет притушен— Ночь вершит свои метаморфозы.
Поэзия Виктории Янковской явственно позволяет прочувствовать состояние поэта, который находится в подавленном настроении, лирическая героиня грустна, и это так больно, как будто журавли и гуси плачут. Героиня впадает в депрессию и чувствует, что невозможно все вернуть: жизнь похожа на полуоткрытый веер. В этом смысле использование дискурсивного элемента веера символично и творчески плодотворно.
Заключение
Дискурсивные элементы китайской культуры в литературе русской эмиграции зачастую приобретают символическое значение, являясь объектом вдохновения. Зачастую это абсолютно бытовые предметы либо объекты, для Китая уже имеющие многовековую культурную ценность: таковы у русских авторов чай, блины, цукаты, пушки, статуи Будды, арочные мосты, храмы, земляные могилы, горные леса, реки и озера, хуцинь, повозки для скота и т. д. Русские эмигрантские поэты и писатели получают вдохновение от увиденного, поэтому количество таких элементов чрезвычайно велико, поэтому в настоящей статье мы раскрыли очень кратко лишь некоторые из них: это сюжет Китая в целом, веер, лотос, аспекты философии конфуцианства и даосизма.
Литература русской диаспоры в Китае стала сокровищницей мировых культурных ценностей благодаря своим характеристикам, она уникальна и является специфическим феноменом в мировой литературной сокровищнице. Полагаем, что основной акцент литературы русского зарубежья - это "мотив ностальгической памяти об утраченной родине. Трагедии изгнанничества противостояло громадное наследие русской культуры, мифологизированное и поэтизированное прошедшее" [6: 92].
Представляется, что русская эмигрантская литература в Китае в целом, а также отдельные дискурсивные элементы китайской культуры в художественном мире произведений русских авторов демонстрируют большой художественный потенциал, можно говорить и о том, что это далеко не изученная сфера будет обогащаться новыми концепциями и идеями.
Список литературы
1. Милевский И.О. Русская эмиграция в Китае в первой половине XX века. 1917-2017: уроки столетия: 100-летию революционных событий в России, 100-летию восстановления патриаршества посвящается.: материалы XXVII Духовно-исторических чтений памяти святых равноапостольных Кирилла и Мефодия. Томск; 2018: 158-168.
2. Ли Яньлин. Серия литературы русской эмиграции в Китае: в 5 т. (на китайском языке). Харбин: Северная литература и искусство, 2002.
3. Мяо Хуэй. Традиционная китайская культура в русской эмигрантской литературе в Китае. Владивосток: Издательство Дальневосточного федерального университета, 2016: 194.
4. Мяо Хуэй. Характерные черты литературного творчества русских эмигрантов в Китае. Исторические, философские, политические и юридические науки, культурология и искусствоведение. Вопросы теории и практики. Тамбов: Грамота; 2015; 8 (58): в 3 ч. Ч. II: 136-143.
5. Мяо Хуэй, Ван Чжуншэн. Творческая специфика русской эмигрантской литературы в Китае. Филологические науки. Вопросы теории и практики. 2019: 12 (7): 50-55. https://doi.org/10.30853/ filnauki.2019.7.10
6. Литература Русского Зарубежья. Доступно по: https://begemottic.ru/football/literatura-russkogo-zarubezhya-ob-emigracii-pisatelei-v-xx-veke.html. Ссылка активна на 04.03.2021.
7. Moscowseasons. Доступно по: https://moscowseasons.com/event/archive/issledovateli-russkogo-zarubezhia-biobibliograficheskii-slovar-v-dome-russkogo-zarubezhia/ Ссылка активна на 04.03.2021.
8. Ассоциация исследователей Русского Зарубежья. Доступно по: https://cyberleninka.ru/article/n/ assotsiatsiya-issledovateley-russkogo-zarubezhya-v-atr/viewer. Ссылка активна на 04.03.2021.
9. Cornis-Pope M. National Literatures and Diasporas: Towards a Polycentric Concept of Culture. World Literature Studies. 2010; 2 (1):10-25.
10. Кознова Н.Н. Мемуары русских писателей-эмигрантов о русской истории. Известия Волгоградского государственного педагогического университета. Серия «Филологические науки». 2011; 2(56):113-127.
11. Воробьёва И.Ю. Китайская литературная традиция в восприятии поэтов дальневосточной эмиграции (на материале сонетов М. Щербакова и М. Волина). Известия Российского государственного педагогического университета им. А. И. Герцена. 2009; 119: 217-233.
12. Цюй Сюепин. Исследование творчества русских «сирен» - Русские поэтессы-эмигранты на Востоке: дисс. ... магистра. Цицикар: Цицикарский университет, 2012: 45.
13. Ли Яньлин. Серия литературы русской эмиграции в Китае: в 10 т. (на китайском языке). Харбин: Издательство «Северная литература и искусство», 2005; 1: 92-108.
14. Ли Яньлин. Утренняя песня Сунгари. Харбин: Северная литература и искусство, 2005:100-126.
15. Ли Яньлин. Сирень в Сунгари. Харбин: Северная литература и искусство, 2005:10:173-280.
16. Ли Яньлин. Сборник Ли Яньлина. Харбин: Северная литература и искусство, 2002.
References
1. Milevsky IO. Russian emigration to China in the first half of the 20th century. 1917-2017: lessons of the century: the 100th anniversary of the revolutionary events in Russia, the 100th anniversary of the restoration of the patriarchate is dedicated...: materials of the XXVII Spiritual and Historical Readings in memory of Saints Cyril and Methodius Equal to the Apostles. Tomsk. 2018: 158-168. (In Russ.).
2. Li Yanling. A series of literature of the Russian emigration in China (five vol. in Chinese). Harbin: Northern Literature and Art Publishing House, 2002: 8. (In Chin.).
3. Miao Hui. Traditional Chinese culture in Russian émigré literature in China. Vladivostok: Publishing House of the Far Eastern Federal University, 2016: 194. (In Russ.).
4. Miao Hui. Characteristic features of the literary work of Russian emigrants in China. Historical, philosophical, political and legal sciences, cultural studies and art history. Questions of theory and practice. Tambov: Gramota, 2015; 8 (58): in 3 parts. Part II: 136-143. (In Russ.).
5. Miao Hui, Wang Zhongsheng. The creative specifics of Russian emigre literature in China. Philological sciences. Questions of theory and practice. 2019: 12 (7): 50-55. https://doi.org/10.30853/filnauki.2019.7.10 (In Russ.).
6. Literature of the Russian Diaspora. Available at: https://begemottic.ru/football/literatura-russko-go-zarubezhya-ob-emigracii-pisatelei-v-xx-veke.html Accessed Mar 4, 2021. (In Russ.).
7. Moscowseasons. Available at: https://moscowseasons.com/event/archive/issledovateli-russko-go-zarubezhia-biobibliograficheskii-slovar-v-dome-russkogo-zarubezhia. Accessed Mar 4, 2021. (In Russ.).
8. Association of Researchers of the Russian Diaspora. Available at: https://cyberleninka.ru/article/n/assot-siatsiya-issledovateley-russkogo-zarubezhya-v-atr/viewer. Accessed Mar 4, 2021. (In Russ.).
9. Cornis-Pope M. National Literatures and Diasporas: Towards a Polycentric Concept of Culture. World Literature Studies. 2010. 2 (1):10-25. (In Eng.).
10. Koznova NN. Memoirs of Russian émigré writers about Russian history.. Bulletin of the Volgograd State Pedagogical University. Series «Philological Sciences, 2011; 2 (56): 113-127.
11. Vorobyova IYu. Chinese literary tradition as perceived by the poets of the Far Eastern emigration (based on the sonnets of M. Shcherbakov and M. Volin). Izvestia of the Russian State Pedagogical University. A. I. Herzen. 2009; 119: 217-233. (In Russ.).
12. Qu Xueping. Research of creativity of Russian "sirens" - Russian poetess-emigrants in the East: diss. ... master. Qiqihar: Qiqihar University, 2012: 45. (In Russ.).
13. Li Yanling. A series of literature of the Russian emigration in China (10 vol. in Chinese). Harbin: Northern Literature and Art Publishing House, 2005; 1: 92-108. (In Chin.).
14. Li Yanling. Songhua Morning Song. Harbin: Northern Literature and Art Publishing House, 2005: 100126. (In Russ.).
15. Li Yanling. Lilacs in Sungari. Harbin: Northern Literature and Art Publishing House, 2005; 10: 280173. (In Russ.).
16. Li Yanlin. Collection of Li Yanling. Harbin: Northern Literature and Art Publishing House, 2002. (In Russ.).
История статьи:
Получена: 27.01.2021 Принята: 19.02.2021 Опубликована онлайн: 25.03.2021
Article history:
Received: 27.01.2021 Accepted: 19.02.2021 Published online: 25.03.2021
Сведения об авторах:
У Яньцю, ассоциированный профессор, доцент, кандидат исторических наук Института Европейских языков, заместитель директора института европейских языков Чжэцзянского университета иностранных языков Юесю, Шаосин, Китайская Народная Республика; e-mail: [email protected].
Нурбану Адильбековна Абуева, доктор политических наук, профессор, профессор кафедры журналистики и переводческого дела университета Туран, Республика Казахстан; визит-профессор Института Европейских языков Чжэцзянского Университета иностранных языков Юесю, Шаосин, Китайская Народная Республика; действительный член Академии политической науки Российской Федерации; e-mail: [email protected].
Bionotes:
Wu Yanqiu, Assoc.Prof. PhD, Institute of European Languages, Deputy Director of the Institute of European Languages, Zhejiang University of Foreign Languages Yuexiu, Shaoxing, People's Republic of China;
e-mail: [email protected].
Nurbanu A. Abueva, Prof.Dr.habil., Professor of the Department of Journalism and Translation Studies, Turan University, Republic of Kazakhstan; Visiting Professor of the Institute of European Languages, Zhejiang University of Foreign Languages, Yuexiu, Shaoxing, People's Republic of China; Member of the Academy of Political Science of the Russian Federation; е-mail: [email protected].
