CC BY
32
эстетические и моральные ориентации и т.п. Принятое в результате подобных размышлений решение подходит только к данному конкретному случаю, а не является абсолютно правильным. Более того, в других ситуациях человек делает из аналогичных посылок совсем другой вывод. Можно предположить, что подобная конкретность мышления искусственному интеллекту, увы, не доступна. К тому же мышление представляет собой органическое сочетание логических действий и образных представлений, в основе которого лежит функциональная асимметрия головного мозга. Метаобразы правого полушария пока не поддаются моделированию, а ведь они являются важнейшим компонентом человеческого мышления.
Несмотря на трудности, работы в области искусственного интеллекта успешно продолжаются. Человек моделирует с помощью компьютерных технологий важнейшие мыслительные функции, что позволяет говорить о выходе разумного мышления за пределы человеческого тела, его продолжении и усилении в ближайшем для человека окружении. Это позволяет принимать масштабные управленческие решения по преобразованию природной и социальной среды, учитывать множество параметров и мгновенно оценивать их изменения в интересах бесконфликтного взаимодействия человека и природы.
Литература
1. Будущее искусственного интеллекта. - М.: Наука, 1991, 390с.
2. Норвиг П., Рассел С. Искусственный интеллект: современный подход - М: Вильямс, 2006, 1408 с.
Чувашов Л.А.
Высшее юридическое образование, кандидат философских наук по специальности 09.00.11.
ДИСКУРС СЕКСУАЛЬНОСТИ В ФОРМИРОВАНИИ СОЦИАЛЬНОЙ РЕАЛЬНОСТИ
Аннотация
В статье рассмотрена проблема соотношения сексуального влечения и социальной реальности. Автор используя семиотический метод показывает влияние сексуального влечения в философских категориях пространства и времени.
Ключевые слова: Властный дискурс, социальная философия, гендерная философия, семиотика, пространство, время.
Chuvashov L.A.
PhD
THE DISCOURSE OF SEXUALITY IN THE FORMATION OF SOCIAL REALITY
Abstract
In this article the problem of correlation between sexual desire and social reality. Author using semiotic method shows the influence of sexual desire in philosophical categories of space and time.
Keywords: Imperious discourse, social philosophy, gender philosophy, semiotics, space, and time.
Человеческое бытие является источником формирования социальной реальности. Мы используем язык для построения отношений Человека с окружающей обществом, а так же для внутреннего самоопределения. В этом отношении Дискурс, обозначающее сексуальное влечение имеет ключевое значение для отношения Человека-Общества.
Многие в человеческой (и животной) деятельности строятся именно на сексуальном влечении, это так например, творчество, власть, образ жизни, познание, и т.д. При этом его роль в социальных отношениях (хотя бы брачно-семейные отношения) является бесспорно значимой. Фрейд З. отмечал: сексуальность это единственная функция живого организма, выходящая за пределы индивида и обеспечивающая его связь с видом (5; с. 454). В этом отношении нам интересна связь сексуальности с обменом информацией и роль сексуального влечения в формировании дискурса.
Мы не стремимся к политической, юридической и нравственной оценке сексуального поведения, но стремимся определить роль сексуального влечения в формировании социальной реальности, что является существенным философским вопросом. Мы так же не стремимся к какому либо психологическому объяснению феномена сексуального влечения, а воспринимаем его механизм как некий «черный ящик», при этом проявляющийся как некий устойчивый психологический (наблюдаемый эмпирически) признак. Иными словами мы исходим из вероятности того или иного сексуального поведения человека, оставляя за ним внутреннею, экзистенциональную свободу определения своего сексуального влечения.
Сексуальное влечение сопряжено с властным дискурсом, так как это желание стремящееся к своему удовлетворению посредством дискурса, цель желания - это тело Другого. Барт Р. говорил: «Я называю дискурсом власти любой дискурс, рождающий чувство совершённого поступка и, следовательно, чувство виновности во всех, на кого этот дискурс направлен»(1; с. 548). Виновность это ссылка на совершенное событие сексуального, а не вина или тревога за него. Поэтому, властный дискурс отличен от власти-господства как таковой, он является формой дисциплинарной власти описываемой Мишелем Фуко.
Человек (мужчина или женщина) стремится привлечь к себе внимание создавая себе образ соблазнителя, жертвы, или даже асексуального тела, но все это делается именно на основе сексуального влечения в той или иной форме знака на теле или знака-тела. Эти знаки сексуального влечения связаны с культурными и социальными кодами. Они могут выражается в поведении, словах, предметах одежды и т.д. Это касается не только кода сексуальных меньшинств, но и в гетеросексуальных отношениях как готовность к степень возбуждения, предпочитаемое поведение или наоборот отказ.
В общем, эти знаки можно определить как бинарные структуры. Желание имеет два полюса имеющих психологическую характеристику: приближении или отторжении. Не падая в крайности, мы охарактеризуем приближение как момент привлечения тела Другого. В отторжении проявляется момент сегридации, сознательного отделения Другого от себя. «Дискурс это - тоже капитал, а именно коммуникативный капитал, поскольку представляет собой искусство властвования при помощи знаковых систем и через установление такого режима общения (коммуникации), в ходе которого достигается необходимое согласие и понимание между ее участниками»(4; с. 154).
Мы исходим из понятия тела как фактической основы для сексуального влечения. Мы рассматриваем «тело как вместилище потребностей и желаний» (6; с. 39) Сексуальность это влечение к удовольствию, и объектом этого удовольствия является человеческое тело, что является категорией современной философии. Мы не будем подробно касаться философии телесности, и сейчас только констатируем связку: знак - сексуальное влечение, и более подробно остановимся на положении сексуального влечения в социальном пространстве.
Иен Иерегорей (философ-женщина) пишет: «Желание - это росчерк вектора в пространстве и времени, первое движение к, еще не квалифицированное. Толчок которому дает страсть субъекта или непреодолимое притяжение объекта.» (2; с. 70) Здесь сексуальное влечение выходит за рамки внутреннего состояния субъекта, желание обретает материальное воплощение в дискурсе, который в свою очередь сплетен из материи языка. Язык, как система взаимосвязанных знаков имеющих смысл, показывает переход от Частной сферы к Публичной. Это дискурс утверждающий о содеянном сексуальном акте выставленном на широкое пространство.
Социальное пространство это поле где формируются социальные отношения. Приближение и отторжение характеризуются как пространственные характеристики, где выражается чувствование тела Другого. Сексуальное влечение стремится к конкретному переживанию близости, возможному только при непосредственном контакте. На основе этого формируется властное отношение относительно расположении пространстве тела Другого.
67
Ссылаясь на виновность за совершение сексуального акта властный дискурс обращен в прошлое, но и стремится в будущее, это момент темпоральности то есть смещение времени в процессе коммуникации. «Бинарные структуры предопределяют существенные темпоральные преимущества: они предоставляют самую быструю возможность для упорядочивания результатов запоминания. Поскольку язык уже является бинарно-кодированным, бинарные структуры способны быстро актуализироваться» (3, c. 176).
Властный дискурс диктует определенные так же условия времени концентрирующиеся в точке настоящего и продолжающегося в будущее. «наоборот, дисциплинарная власть отсылает скорее к некому конечному или оптимальному положению. Эта власть смотрит в будущее, думает о моменте, когда дело пойдет само и надзор будет уже не более чем виртуальным - когда дисциплина, следовательно, войдет в привычку. Перед вами генетическая парализация, временной градиент дисциплины, прямо противоположные отсылке к прошлому, которая была обязательным элементом власти-господства» (7; с. 64)
Таким образом, мы видим как сексуальное влечение выступает смыслообразующим фактором в социальных отношениях. Оно участвует в формировании социального пространства и времени, коммуникацию и формирует властные отношения. Дальнейшие исследования в представленном ключе позволят увидеть роль сексуального влечения формирования социальной реальности.
Литература:
1. Барт Р. Избранные работы. Семиотика, Поэтика. М.: Издательская группа «Прогресс», «Универсис», 1994;
2. Иригарей Люс Этика полового различия М.: Издательство «Художественный журнал», серия «Архив XXI века», 2004
3. Луман, Н. Эволюция./ Н. Луман. Пер. с нем. А. Антоновский. - М.: Издательство «Логос», 2005. - 256 с.
4. Русакова, О.Ф., Спасский, А.Е. Дискурс как властный ресурс/ О.Ф. Русакова, А.Е. Спасский// Дискурс Пи. Научнопрактический альманах. - Вып. 1. - Екатеринбург, 2006. Серия «Дискурсология».
5. Фрейд З. О психоанализе . [Текст] Минск .: Республиканское унитарное предприятие «полиграфический кабинет им. Я. Коласа», 2000;
6. Фуко М. Надзирать и наказывать. Рождение тюрьмы пер. с фран. В. Наумов - издательство «ad marginem» Москва, 1999 - 480 с.
7. Фуко М. Психиатрическая власть: Курс лекций, прочитанных в Коллеж де Франс в 1973-1974 учебном году / М. Фуко; Пер. с фр. А.В. Шестакова. - СПб.: Наука, 2007. - 450 с.
ФИЛОЛОГИЧЕСКИЕ НАУКИ / PHILOLOGY
Аржановская А.В.
Аспирант, Волгоградский государственный университет
ЯЗЫКОВАЯ ЕДИНИЦА «МИНУТА» КАК СРЕДСТВО ВЫРАЖЕНИЯ КОРОТКОГО ОТРЕЗКА ВРЕМЕНИ В
РУССКОЙ И АНГЛИЙСКОЙ ЛИНГВОКУЛЬТУРЕ
Аннотация
В статье рассматривается категория времени с точки зрения национально-культурных особенностей ее восприятия, представлена семантическая структура языковой единицы «минута» в русском и английском языках.
Ключевые слова: лингвокультурология, категория времени, семантическая структура.
Arzhanovskaya A.V.
Postgraduate student, Volgograd State Univetsity
LEXICAL UNIT «MINUTE» AS AN EXPRESSION MEAN OF A SHORT TIME PERIOD IN THE RUSSIAN AND
ENGLISH LINGUOCULTURE
Abstract
The article deals with the concept of time which is viewed with concern to its national and cultural peculiarities of perception. In the focus of the issue is the semantic structure of the lexical unit «minute» in the Russian and English linguoculture.
Keywords: linguoculture, the concept of time, the semantic structure.
Универсальные категории, и прежде всего категории пространства и времени, составляют основу мировосприятия. В современном гуманитарном знании без исследования категории времени невозможно понимание общества и человека, поскольку представление о времени является одним из ключевых в категориальной сетке мышления и в модели мира, выстраиваемой каждой культурой.
Восприятие времени, несмотря на универсальность данной категории, неодинаково в различных культурах, что обусловлено прежде всего определенной иерархией ценностей, которая сложилась в каждой конкретной культуре. Различия в восприятии, оценке времени и обусловливают то, что временные характеристики могут по-разному выражаться в языках.
Исходя из всего вышесказанного, интересным и перспективным является сопоставление особенностей выражения растяжимых понятий времени в русском и английском языках в аспекте национально-культурных особенностей.
Время принято понимать как «философскую категорию, посредством которой обозначаются формы бытия людей и явлений, которая отражает процесс смены их друг другом, продолжительность их существования» [5].
Существует два противоположных подхода к объяснению времени:
1. Такая форма бытия, которая полностью автономна от тех явлений, которые в него помещены и в нем существуют (объективное время)
2. Такие порядки, такие внутренние «меры» природно-социальных систем, которые задаются их взаимодействием и обусловлены их природой и характером (перцептуальное время) [5].
Растяжимые понятия времени могут обозначать различные временные промежутки: это может быть природное время (ночь, рассвет), астрономическое (минута, секунда), либо какой-то абстрактный отрезок (часто, редко).
Остановимся на характеристике языковой единицы "минута" в русском языке и соответствующих ей единиц в английском языке. Семантическая структура данной языковой единицы представляет собой иерархию категориально-лексической семы (‘протяженность во времени’), интегральных и дифференциальных сем.
Интегральная сема ‘характер протяженности’ может быть представлена дифференциальным признаком ‘короткий отрезок времени’, который реализуется в семантической структуре единиц минута и minute (минута). Например: Минуту все молчали (Сорокин ЗЗ, 51); Выведите его отсюда на минуту, объясните ему, как надо разговаривать со мной (Булгаков МиМ., 9); A minute passed. Their voices seemed to rise to a higher pitch of excitement, and their movements grew faster (Wells TM, 80); I stared for a minute at the Time Machine and put out my hand and touched the lever (Wells TM, 96).
Однако в русском языке выделение семы ‘короткий отрезок времени’ достаточно условно, поскольку языковая единица минута часто употребляется в выражениях типа: Одну минуту! (вежливая форма кого-то подождать). В данных значениях скорее реализуется сема ‘очень короткий отрезок времени’. Причем, актуализирует данный дифференциальный признак
68
