CC BY
59
Мы можем влиять на афганскую войну только путем укрепления позиций России в Средней Азии. В этом залог не только и не столько побед, сколько выживания нашей страны и нашего государства в обостряющейся стратегической схватке за будущее мира.
«Терроризм в современном мире», М., 2011 г., с. 127-146.
К. Краснов,
политолог (РУДН)
«ДИПЛОМАТИЯ СПРАВЕДЛИВОСТИ» ВО ВНЕШНЕЙ ПОЛИТИКЕ ИРАНА
Многие исследователи сходятся во мнении, что с начала 1990-х годов глобализация стала определяющим фактором мирового развития и международных отношений, придя в этом качестве на смену противостоянию двух антагонистических систем. К этому новому повороту в истории разные страны пришли с разными стартовыми возможностями. Исламский мир, испытывающий серьезное давление со стороны массовой культуры, ценностей и образа жизни западной цивилизации и не имеющий возможности в условиях информационной революции полностью противостоять этому, в глобализации видит прежде всего источник угрозы собственным ценностям, убеждениям и даже независимости.
В новых международных условиях руководством Ирана, президентом которого в 2005 г. был избран М. Ахмадинежад, была выдвинута новая внешнеполитическая концепция. Трансформация внешнеполитического курса при президенте М. Ахмадинежаде, полностью вписывается в логику исторического развития Ирана после исламской революции 1979 г. Перманентная эволюция иранской внешнеполитической стратегии в русле стремительно меняющихся международных условий фактически закладывает прочный фундамент в основы исламского строя и тем самым обеспечивает его живучесть. Она также свидетельствует о том, что Иран является активным международным игроком, вовлеченным в глобальную дискуссию по многим актуальным проблемам, ибо вынужден адаптировать свою тактику международного поведения к новым вызовам.
Религиозная элита Ирана в полной мере осознает, что для обеспечения поддержки и сохранения нынешней структуры «ис-
ламской демократии» народу Ирана необходимы новые идеи, новые лозунги, которые должны черпаться из нового источника. Этим источником стал иранский неоконсерватизм, который основывается на синтезе сразу нескольких идей: достижение статуса региональной державы (амбициозная задача последнего шаха Ирана М.Р. Пехлеви), максимум прагматизма в экономике (концепция президента А.А. Хашеми-Рафсанджани, идеолога «раннего прагматизма» в Иране), последовательная интеграция в мировую экономику (идеи реформаторского президента С.М. Хатами). Данные неоконсервативные идеи хорошо вписываются в идеологические рамки - ислам становится главным постулатом во внешней политике. Основное направление внешнеполитической активности должно быть направлено на укрепление основ исламского строя и свершение «мировой исламской революции». Необходимо понимать, что идеологическая платформа в данном случае важна, но она играет роль некой «декорации», прикрывающей подлинные задачи неоконсервативного течения.
Помимо синтеза старых идей иранские неоконсерваторы во главе с М. Ахмадинежадом предложили новый принцип иранской внешней политики, который стал краеугольным камнем курса «наступательной дипломатии». Это принцип «справедливости» и «равных отношений» на международной арене, который для иранцев означает, что все государства обладают равными возможностями и равным положением. Мир не должен делиться на гегемонов и угнетенных, поэтому Иран вправе вести себя «на равных» с ведущими державами и будет согласен на диалог с ними только лишь на этих условиях.
В определении доктрины внешней политики ИРИ правительство Ахмадинежада вышло за рамки таких понятий, как «сила» и «равновесие сил», и объявило справедливость одной из основ деятельности ИРИ на международной арене и в международных организациях. По мнению современных иранских исследователей, «справедливость» в международных отношениях не является неким идеалистическим понятием и имеет отношение как к существующему, так и к тому, что необходимо осуществить. Поэтому, считают они, взгляд на международные отношения через призму справедливости является вполне реалистичным.
Кабинет Ахмадинежада, сформированный им к середине лета 2005 г., выработал свою внешнеполитическую стратегию на основе принципов, провозглашенных в первые годы после победы исламской революции 1979 г. Но в отличие от правительств пре-
дыдущих лет, чей внешнеполитический дискурс имел экономическую направленность, главным лозунгом как во внешней, так и во внутренней политике девятого правительства ИРИ стала справедливость. В области внешней политики установление последней означало реализацию принципа равного развития различных стран и народов, предоставление им равных политических, социальных, экономических возможностей на мировой арене, а для претворения данной концепции в жизнь, по мнению членов команды Ахма-динежада, необходимо бросить вызов империалистическим державам и дискриминационному мировому порядку.
Для реализации этой задачи правительство М. Ахмадинежа-да стало выстраивать свою деятельность на основе новой концепции, которая, по мнению иранских исследователей, сочетает в себе как принципы политического реализма, так и идеализма. Это, по их мнению, позволяет охарактеризовать ее как концепцию «реалистичного идеализма».
Осенью 2005 г. Ахмадинежад в своей речи в ООН назвал справедливость одним из основополагающих принципов международных отношений. Президент ИРИ в своей первой речи в Генеральной ассамблее ООН заявил о необходимости «установления справедливости в сложившейся международной системе» и «расширения и углубления справедливости на международном уровне». По его мнению, именно это должно стать источником надежды и основой для сотрудничества и взаимопонимания между государствами и народами, для утверждения мира и спокойствия во всем мире. А выступая в ходе своего второго визита в США, Ахмадинежад заявил, что лишь такой мировой порядок, который основан на справедливости и духовности, может быть устойчивым, и лишь он принесет с собой спокойствие и мир. Президент ИРИ в ходе своего третьего визита в Нью-Йорк осенью 2008 г. в своем выступлении на встрече с представителями политической и научной элиты, руководителями СМИ вновь повторил свою концепцию справедливости. Он заявил, что если все мы будем смотреть на мир через призму справедливости, стремиться к тому, чтобы международное право гарантировало справедливость для всех, тогда не будет повода для беспокойства за будущее мира.
Девятое правительство, с одной стороны, подвергло сомнению и критике идеалистический взгляд на существующую систему международных отношений и международные организации, их якобы правильное и безупречное функционирование, и выступило за структурные изменения в ряде международных организаций, в
частности в ООН, цель которых - установление справедливости. С другой стороны, вопреки представлениям реализма, отрицающего существование справедливости в системе международных отношений, формирование и деятельность международных организаций, основополагающим принципом которых является справедливость, было названо необходимым условием обеспечения спокойствия и безопасности для всего мирового сообщества.
Пропагандистская направленность такой внешнеполитической линии очевидна - Иран стремится привлечь к себе внимание мировой общественности, рассчитывая при этом завоевать поддержку стран «третьего мира», вновь и вновь обращая внимание на проблему непропорциональности мирового развития, «богатого Севера и бедного Юга». Проводя подобную политику, Тегеран стремится стать если не лидером, то представителем стран «глобального юга», заработать тем самым политические очки и конвертировать их во вполне реальные и выгодные совместные проекты в экономической сфере, а кроме того, заручиться поддержкой стран «третьего мира» в таком важном вопросе, как развитие своей ядерной программы. И следует отметить, что Тегеран достиг на этом направлении больших успехов. Иран развивает экономическое сотрудничество со странами Латинской Америки и Юго-Восточной Азии в автомобильной и химической промышленности, области высоких технологий, а также тесно сотрудничает с ними в энергетической сфере. Влияние Ирана становится все более заметным в Африке, где он также реализует экономические проекты. Таким образом, «дипломатия справедливости» является как эффективной пропагандистской концепцией, так и позволяет добиться существенных результатов в сфере экономического сотрудничества.
Ирану удалось добиться больших результатов и в рамках такой международной организации, как Движение неприсоединения. По итогам своего очередного саммита в 2008 г. Движение приняло резолюцию, признающую права Ирана на использование мирной ядерной энергии, что можно признать большим успехом иранской «дипломатии справедливости». Эта важная составляющая иранской внешней политики служит эффективным оружием в борьбе за влияние на мировое общественное мнение. Данная концепция доказала свою эффективность в годы противостояния агрессивной политике Дж. Буша, продолжает приносить плоды и сейчас.
Характерная особенность новой внешнеполитической концепции М. Ахмадинежада - возвращение к хомейнистской идее
«всемирной исламской революции». Но отличие от периода аятоллы Хомейни состоит в том, что данная идея присутствует во внешнеполитической концепции М. Ахмадинежада как «утопия», к которой иранский президент периодически возвращается (последний раз он призвал мусульманские страны объединить свои усилия для такой революции в ходе визита в Афганистан в августе 2007 г.), но вряд ли считает достижимой на практике. Тем более что и население относится к этой идее без особого энтузиазма, тогда как в начале 80-х годов она пользовалась безусловной поддержкой среди электората.
Примечательно, что в идеологической платформе неоконсерваторов идея «всемирной исламской революции» постепенно вытесняется другой - идеей построения «сильного государства». В последнее время особенно четко проступает главный императив внешнеполитической линии М. Ахмадинежада - превращение Ирана в сильную региональную державу, вернее - сверхдержаву, которой не будет равной по экономическому, военному, политическому потенциалу в регионе Среднего и Ближнего Востока. Главный метод осуществления этой задачи - курс «наступательной дипломатии», предусматривающий активную политику Тегерана в регионе, в первую очередь за счет использования «шиитского фактора», основные объекты которого - Ирак, Сирия, Ливан, Палестина, а также наращивание экономической экспансии за счет экспорта энергоносителей.
Для понимания ситуации вокруг новой иранской внешнеполитической концепции необходимо проанализировать главные достижения Тегерана на международной арене, полученные за первый период президентского правления М. Ахмадинежада (2005-2009). Также важно определить внутренние факторы, которые способствовали успеху этой концепции. Ответы на данные вопросы позволят прийти к выводам о том, какое влияние окажет новый курс М. Ахмадинежада на дальнейшее развитие Ирана, какие у него есть перспективы. А главное, они помогут сделать прогноз о том, насколько глубокой может оказаться дальнейшая трансформация основ «традиционной» дипломатии религиозной элиты страны. Конечная цель данной трансформации - постепенный переход от незыблемых революционных принципов начала 80-х к новым взглядам на внешнюю политику, которые стали формироваться еще при президенте А. А. Хашеми-Рафсанджани и в основу которых заложен принцип верховенства прагматической составляющей над идеологической. Последняя выступает лишь в
качестве вспомогательного инструмента для достижения амбициозных внешнеполитических планов руководства Ирана.
Итак, рассмотрим те положительные результаты, которые возглавившие исполнительную власть иранские неоконсерваторы смогли принести своей стране за достаточно короткий четырехлетний период. Отметим, что именно проведение внешней политики было подвергнуто президентом М. Ахмадинежадом наиболее серьезной реструктуризации и реформированию. Произошли серьезные кадровые перестановки в таких консервативных структурах, как МИД и Высший совет национальной безопасности (ВСНБ) -двух важнейших координирующих органах в сфере внешней политики. Кроме замены руководителей МИДа и ВСНБ на своих сторонников (новые портфели получили, соответственно, М. Моттаки и А. Лариджани), президент М. Ахмадинежад полностью обновил состав группы иранских ядерных переговорщиков ВСНБ, включая ведущих экспертов, а также последовательно отправил в отставку более 40 действующих послов, аккредитованных в зарубежных странах (совсем недавно сменился последний дипломатический «долгожитель» - опытнейший представитель Ирана при ООН в Нью-Йорке М.Д. Зариф), назначил своих доверенных лиц на посты официальных представителей МИДа и правительства ИРИ.
Наряду с кадровыми перестановками официальный Тегеран начинает последовательно ужесточать подходы к основным вопросам, стоящим на международной повестке дня. Он в полной мере использует свой главный козырь - всестороннее развитие полноценной национальной ядерной программы - как главный элемент формирования статуса «региональной сверхдержавы». Иран существенно наращивает военное, политическое и экономическое присутствие в традиционно шиитских регионах и проявляет особенную активность там, где позиции США уже и без того серьезно подорваны, - в Ираке. Он стремится выступать в роли активного посредника во всех ближневосточных конфликтных ситуациях, укреплять связи с шиитскими группировками (ХАМАС, «Хезбаллах», иракские шииты), создавать имидж важного регионального игрока, без полноценного участия которого невозможно создать современную систему безопасности на Среднем и Ближнем Востоке, в регионе Персидского залива, в Центральной Азии и Закавказье.
Также Иран заметно повышает свою активность в отношении главных идеологических противников - Израиля, США и Великобритании. Эффектный пиар-ход М. Ахмадинежада в ситуации
с задержанием британских моряков и идеологическая кампания, развернутая против руководства Израиля (относительно вопроса о Холокосте), - убедительное тому подтверждение. Заигрывание с Вашингтоном по проблеме Ирака было задумано иранскими внешнеполитическими стратегами не столько с целью показать свою значимость (тезис о том, что без Ирана США бессильны в Ираке), сколько оценить возможности главного противника, понять глубину его намерений и степень готовности пойти на сотрудничество, возможно, вынужденное, с Тегераном по ближневосточным делам.
Но самым главным, пожалуй, результатом внешнеполитического правления М. Ахмадинежада следует считать успех, которого он добился в деле иранской ядерной программы. Этот вопрос стал главным козырем иранской дипломатии и залогом успеха нового дипломатического курса. Важнейшая заслуга в этом вопросе принадлежит (помимо самого президента М. Ахмадинежада) секретарю ВСНБ А. Лариджани, блестящие дипломатические навыки которого позволили добиться главного - иранская ядерная программа перестала быть «запретной темой» и перешла из области «приостановок и мораториев» в рутинную практическую плоскость. М. Ахмадинежаду и его «команде» удалось в короткие сроки навязать мировым державам свою ядерную программу в виде «объективной реальности», и теперь эти страны де-факто решают вопрос о том, какое ей придать направление, чтобы не выпустить Тегеран за рамки мирного атомно-энергетического развития. Как минимум, речь идет о разработке системы международных гарантий, контроля и ответственности и включении Ирана в эту систему. Но практически никто не говорит уже о необходимости полного сворачивания Тегераном его мирной атомной программы, что означает преодоление Тегераном важного психологического рубежа. В этой связи стоит отметить, что немаловажную роль сыграли основанные на прагматизме и рационализме экономические доводы иранских неоконсерваторов, в частности, о важности обеспечения энергетической безопасности, необходимости диверсификации традиционных источников энергии, неизбежности дальнейшего научно-технического прогресса в области освоения мирного атома.
Следует иметь в виду, что внешнеполитическим успехам президента М. Ахмадинежада в немалой степени сопутствовал тот факт, что новоизбранный глава исполнительной власти с первых же дней получил в этой сфере полную свободу действий от своих политических покровителей в среде высшего шиитского духовенства. И если шаги президента в области социально-экономической
политики с самого начала были встречены некоторыми представителями правящей верхушки враждебно и даже вызывали неоднократные нарекания со стороны верховного лидера А. Хаменеи (можно вспомнить дела о неутвержденных кандидатурах президента на некоторые министерские посты социально-экономического блока, последующие громкие скандалы и отставки целого ряда министров, «бензиновый кризис» и т.д.), то во внешнеполитическом курсе неоконсерваторов все с самого начала пошло гладко. Примечательно, что новая линия президента М. Ахмадинежада получила максимальное одобрение со стороны различных политических сил иранской элиты, включая оппонентов из числа реформаторов. Дипломатический курс М. Ахмадинежада получил поддержку в самых широких слоях иранского общества. Национальное единение по этому вопросу стало возможным благодаря слаженным и скоординированным шагам всех институтов и структур, ответственных за разработку и проведение иранской внешней политики. Существенно укреплен имидж Ирана на международной арене, сделаны важные шаги на пути превращения этой страны в крупного регионального игрока, имеющего серьезные интересы и значительные возможности для отстаивания этих интересов.
Прогнозируя дальнейший ход трансформации иранской внешнеполитической линии, можно прийти в выводу, что сформулированный М. Ахмадинежадом курс «дипломатии» в целом сохранит свои основные черты в ближайшей перспективе, т.е. до очередных выборов президента, назначенных на 2013 г. В этот период Иран по-прежнему будет считать развитие национальной ядерной программы краеугольным камнем своей внешнеполитической деятельности. Тегеран, очевидно, будет стремиться укреплять свои отношения с соседями по региону, его главные дипломатические усилия будут направлены на развитие взаимовыгодных политических отношений и диверсификацию экономических связей с исламским миром. В числе приоритетов - страны Персидского залива и шиитские союзники (Ирак, Сирия, Ливан).
Важное место будет уделяться странам Центральной Азии и Кавказа - здесь Тегеран продолжит свой курс на экономическую экспансию с доминирующей энергетической составляющей, а также наращивание проникновения в культурно-образовательную сферу этих стран. Крупнейшие азиатские державы (Китай, Индия) и авторитетные исламские государства Юго-Восточной Азии (Индонезия, Малайзия и др.) сохранят свое первостепенное значение
во внешнеполитическом курсе Тегерана. Иранское руководство будет действовать все более активно, поскольку усматривает в этих странах в первую очередь мощные инвестиционные и технологические источники, жизненно необходимые динамично развивающейся иранской экономике, особенно в условиях санкций со стороны Запада, ограничивающих подобную деятельность.
«Современные проблемы международных отношений и мировой политики», М., 2010 г., с. 96-105.
Е. Тихонова,
востоковед
СУННИТЫ И ШИИТЫ ИРАКА: ОТ «ИРАКА БРИТАНСКОГО» К «ИРАКУ АМЕРИКАНСКОМУ»
Формирование современного облика государства и развитие иракского общества в Новое и Новейшее время проходили под воздействием внутренних и внешних факторов, в значительной мере сохраняющихся и сегодня. К их числу относится и жесткая сегментация его населения по этноконфессиональному признаку, преодолеть которую государство не смогло. По сути, Ирак оказался на грани исчезновения, на его территории разгорается гражданская война, грозящая расколом страны на три сегмента: курдский Север, шиитский Юг и суннитский Центр. Это во многом следствие мандатной политики Великобритании, которая в рамках дележа «османского наследства» механически составила в 1921 г. из трех бывших восточных провинций Османской империи единое пространство - Ирак. Лондон мало заботило желание (или нежелание?) населения этих провинций жить в рамках одного государства: его существование соответствовало британским геополитическим интересам. Новое государственное образование составили территории, настолько отличавшиеся друг от друга своими природными данными, уровнем социально-экономического и политического развития, а также этноконфессиональным составом населения, что процесс их консолидации в единое целое не завершен и сегодня.
В данной статье речь пойдет об одном из аспектов конфессиональной составляющей современного иракского кризиса - сун-нитско-шиитской дихотомии. Рассмотрим историю иракской государственности сквозь призму суннитского ее восприятия.
