CC BY
6
[гиена и санитария 3/2010
активации коры и снижении активности подкорковых структур.
При оценке оптимизирующего влияния низкочастотного резонансного воздействия в режиме усвоения собственного дыхательного ритма на динамику реактивности ВНС у стрессонеустойчивых учащихся через 1 мес после завершения курса установили снижение тонуса симпатического отдела ВНС. Так, на первом этапе пробы (в исходном состоянии) низкочастотный компонент спектра (LFHe) уменьшался на 19,4%, при этом наблюдалось снижение индекса напряжения в среднем на 18%. Обращает внимание предстартовое состояние стрессонеустойчивых учащихся, характеризующееся снижением на 19,5% мощности LF-диапазона, который, поданным литературы, ответствен за тонус вазомоторного центра и реализует свои функции через симпатический отдел вегетативной нервной системы [2]. Показатель симпатико-вагусного соотношения уменьшался в среднем на 22,2% в сторону парасимпатического преобладания, при этом высокочастотная составляющая спектра (HFHC), характеризующая тонус парасимпатического отдела, увеличилась в среднем на 7% по сравнению с показателями ВСР до проведения коррекционных мероприятий. Выявили также достоверное уменьшение показателя симпатико-вагусного соотношения (LF/HF) на 28,5% и увеличение HF„,. 13,6%.
Оптимизирующее влияние управляемого ритма дыхания на моделируемую операторскую деятельность у стрессонеустойчивых лиц также оценивали через 1 мес после курса. Установили, что после курса эффективность следящей деятельности у стрессонеустойчивых операторов была достоверно больше, чем в докоррекционном периоде: показатель работоспособности по различным режимам слежения возрастал в диапазоне от 15,4 до 38,4%.
Полученные результаты убедительно демонстрируют эффективность курсового использования метода управляемого ритма дыхания, проявляющуюся позитивными влияниями на ритмическую активность основных составляющих эффективности деятельности учащихся (уровень биоэлектрической активности головного мозга, тонус ВНС и ее реактивность) с последующим повышением работоспособности.
Вывод. Таким образом, курсовое резонансное воздействие на человека в режиме усредненного дыхательного ритма способствовало повышению до 17% профессиональной работоспособности при выполнении наиболее сложного режима слежения. Результатом примене-
ния методики управляемого ритма дыхания был устойчивый уровень активации коры головного мозга при одновременном относительном снижении уровня активности подкорковых стволовых структур в сочетании с оптимизацией вегетативного обеспечения деятельности. Физиологически обоснованные методы низкочастотной (управление ритмом дыхания) резонансной коррекции функционального состояния можно рекомендовать к использованию в практике работы кабинетов психофизиологической разгрузки лечебно-профилактических учреждений для снижения психоэмоционального стресса, обусловленного интенсивным потоком информации в ходе современного учебного процесса.
Работа выполнена при поддержке Российского фонда фундаментальных исследований (грант № 08-04-12031-офи).
JI итература
1. Баевский Р. М., Шлык Н. И. // Тезисы Международ, симпозиума. — Ижевск, 1996. — С. 226.
2. Баевский Р. М. // Физиол. человека. — 2002. — Т. 28, № 2. - С. 70-82.
3. Бреслав И. С. // Рос. физиол. журн. — 2002. — Т. 88, № 2. - С. 257-262.
4. Жирмунская Е. А., Лосев С. В. Электроэнцефалография в клинической практике. — М., 1997. — С. 12—59.
5. Клаучек С. В. // Научное наследие акад. П. К. Анохина и его развитие в трудах волгоградских ученых: Материалы обл. науч. конф. 26—27 февраля. — Волгоград, 1998. - Т. 1. - С. 52-53.
6. Кудрин Р. А., Клаучек С. В. // Материалы Всероссийской науч. конф., посвящ. 125-летию со дня рождения А. А. Ухтомского. — Волгоград, 2001. — С. 44— 48.
7. Судаков К. В. Дезинтеграция функциональных систем организма при эмоциональном стрессе: стратегии реабилитации. Руководство по реабилитации лиц, подвергшихся стрессорным нагрузкам. — М., 2004. - С. 21-42.
8. Field T. M., Quitino О., Hernandes-ReifM., Kozlovsky G. //Adolescence. - 1998. - Vol. 33. - P. 103.
9. MalUc M., Camm A. J. // Am. J. Cardiol. - 1993. -Vol. 72. - P. 821-822.
10. Murphy K, Isaev G., Gui A. // J. Physiol. - 2000. -Vol. 525. - P. 32.
Поступила 26.12.08
С Г. Г. ВЕРШУБСКАЯ, А. И. КОЗЛОВ. 2010
УДК 613.951:572.1(571.651)
Г. Г. Вершубская, А. И. Козлов
ДИНАМИКА АНТРОПОМЕТРИЧЕСКИХ ХАРАКТЕРИСТИК НОВОРОЖДЕННЫХ И РЕПРОДУКТИВНОГО ПОВЕДЕНИЯ ЖЕНЩИН КОРЕННОГО НАСЕЛЕНИЯ ЧУКОТКИ
ГУ Институт возрастной физиологии РАО, Москва
По материалам 257 историй родов оценены антропометрические характеристики новорожденных коренного населения Чукотки, а также возраст сексуального дебюта и возраст рождения первенца у их матерей. Согласно критериям ВОЗ физическое развитие новорожденных когорты 2000—2003 гг. оценено как удовлетворительное. По сравнению с 1967— 1970 гг. масса тела при рождении и обхваты головы и груди новорожденных достоверно уменьшились. Доля детей с массой тела при рождении менее 2500 г составила 97%», что выше среднего показателя по Российской Федерации и показателей коренного населения Аляски и Канады. Изменения в репродуктивном поведении коренных жительниц Чукотки проявились в снижении возраста сексуального дебюта к началу 2000-х годов по сравнению с 1990 г. в среднем на 17мес: до 16,96 года (жительницы поселков) и 17,26 года (горожанки). Средний возраст женщин при рождении первенца пока не отличается от характерного для группы при традиционном образе жизни (18—19 лет), но дисперсия показателя возрастает. В результате среди чукчанок доля рожениц в возрасте 17 лет и младше в 2—4 раза (в зависимости от места жительства) превышает общероссийский показатель.
Ключевые слова: масса тела при рождении; размеры тела новорожденных; возраст полового дебюта; возраст рождения первенца
G. G. Vershubskaya, A. I. Koztov. - CHANGES IN THE ANTHROPOMETRIC CHARACTERISTICS OF NEONATAL INFANTS AND IN THE REPRODUCTIVE BEHAVIOR OF THE INDIGENOUS POPULATION OF CHUKOTKA
The anthropometric characteristics of neonatal infants from the Chukotka indigenous population, age of onset of sexual behavior, and maternal age at first birth were assessed from the records available in 257 labor histories. According to the WHO criteria, physical development was rated as satisfactory in a 2000-2003 neonatal cohort. Birth weight and head and chest circumferences in the neonates were significantly lower than those in a 1967-1970 one. The proportion of babies who had birth weight less than 2500 was 97%o, which was higher than the average value in the Russian Federation and than that of the indigenous population of Alaska and Canada. By the early 2000s versus 1990, reproductive behavioral changes in the native women of Chukotka were exhibited by an average 17-month decrease in age of onset of sexual behavior to 16.9 and 17.26 years in females living in the settlements and villages, respectively. In the meantime, the mean female age at first birth did not differ from that for a group of traditional lifestyle (18-19 years), but the dispersion of the indicator was on the rise. As a result, the proportion of parturients among the Chukchi girls aged 17 years or younger was 2-4 times (according to the place of residence) greater than the total Russian value.
Key words: birth weight, neonatal body sizes, age at onset of sexual behavior, age at first birth
Анализ долговременных, охватывающих несколько десятилетий тенденций в изменениях физических кондиций новорожденных северных регионов страны важен с нескольких точек зрения.
Своеобразие Севера заключается не только в его экологических особенностях, о которых обычно в первую очередь и вспоминают, но и в этническом составе населения. Коренные, старожильческие и пришлые группы заметно различаются и в медико-биологическом, и в этнокультурном отношении. Однако материалы по физическому развитию новорожденных коренного населения высокоширотных районов немногочисленны [4, 12]. Именно поэтому любая новая информация представляет особую ценность как для медиков, так и для антропологов.
Значение этих данных особенно высоко в наши дни, когда в группах северных аборигенов происходят серьезные популяционно-генетические и социальные изменения. Контроль состояния здоровья коренных северян — одной из наиболее уязвимых в социальном плане групп — по объективным причинам затруднен [4, 12, 13]. Поэтому особую ценность в ходе социально-гигиенического мониторинга региона и/или группы приобретает анализ столь чувствительного индикатора статуса группы, как антропометрические показатели новорожденных [7, 15].
Следует иметь в виду, что состояние здоровья детей раннего возраста в значительной степени определяется культурно-антропологическим своеобразием популяции, в частности спецификой репродуктивного поведения женщин-северянок. Поэтому особую важность приобретает мониторинг изменений, происходящих в этой области.
Именно с таких позиций мы и подошли к изучению антропометрических характеристик новорожденных и репродуктивного поведения женщин коренного населения современной Чукотки и многолетних (межпоколенных) изменений этих показателей.
Материалы и методы
Объект нашего исследования — коренное (аборигенное) население Чукотского автономного округа (ЧАО): чукчи, азиатские эскимосы-юпик, чуванцы и ламуты.
Материалом для исследования послужили выкопи-ровки из медицинской документации (257 историй родов 2000—2003 гг.) окружной больницы Анадыря, содержащие информацию о новорожденных и их матерях. Этническую принадлежность роженицы определяли по записи в медицинском документе. Сельское население пред-
Вершубская Г. Г. — ст. науч. сотр. лаб. антропологической физиологии (Г-121, Москва, ул. Погодинская, 8, корп. 2); Козлов А. И. — д-р биол. наук, ст. науч. сотр., зав. лаб. антропологической физиологии (а1ког1оу@паг-od.ru)
ставлено жительницами поселков ЧАО, городское — жительницами Анадыря.
Анализируемые признаки новорожденного включали массу и длину тела, обхваты головы и груди при рождении. Индекс "масса для возраста" оценивали с использованием классификационной системы Z-баллов. В этой системе Z-балл конкретного ребенка представляет собой количество стандартных отклонений (SD) референтной выборки, на которые рассматриваемый антропометрический показатель отклоняется от медианы референтной выборки. В качестве референтной выборки используется набор данных, рекомендуемый ВОЗ как международный стандарт роста (WHO/CDC International Growth Reference). Z-баллы вычисляли с использованием программы WHO Anthro 2005 Центра по контролю за заболеваниями ВОЗ (СDC WHO) (18]. Обследованных детей, Z-балл которых меньше -2, расценивали как с отклонениями в развитии.
Учитывали такие характеристики женщин, как дата рождения, возраст на момент настоящих родов и возраст полового дебюта. При вычислении среднего возраста полового дебюта в анализ включали только женщин 20 лет и старше. Это сделано во избежание занижения оценки: в возрастную группу моложе 20 в нашей выборке (пациентки родильных отделений) могли попасть только сравнительно рано вступившие в половую жизнь и уже забеременевшие женщины. Межпоколенную динамику возраста полового дебюта оценивали путем сравнения выборочных средних у представительниц возрастных когорт 20—29 и 30—39 лет (годы рождения соответственно 1971-1983 и 1961-1973).
Особенности репродуктивного поведения женщин коренного населения ЧАО сравнивали с характеристиками титульного и русского населения Республик Бурятия, Коми и Марий Эл и русских женщин Пермского края (материалы историй родов 2005—2007 гг.).
Результаты и обсуждение
Достоверных различий антропометрических характеристик детей, рожденных жительницами Анадыря и поселков ЧАО, как и новорожденных различных этнических групп коренного населения округа, не выявлено. Доля детей с малой массой тела при рождении (2500 г и менее) составила 9,7% (25 детей из 257). Доля новорожденных со значением индекса "масса для возраста" меньше -2SD референтной выборки ВОЗ составляла 8,2%, среднее отклонение от медианы эталонной выборки — -0,25 Z-балла.
Учитывая незначительные межэтнические и межсоциальные (город—поселок) вариации показателей новорожденных когорты 2000—2003 гг., мы приводим общую характеристику антропометрических показателей группы, условно обозначенной как коренное (аборигенное) население Чукотки (табл. 1).
Однако с когортой обследованных в 1966—1970 гг. чукчей (6] мы сравнили только антропометрические по-
Б
гиена и санитария 3/2010
Таблица 1
Антропометрические характеристики новорожденных коренного населения Чукотки когорты 2000—2003 гг.
Признак Мальчики (л - 119) Девочки (л = 138)
М 50 М 50
Масса тела, г 3259,1 546,8 3131,4 577,2
Длина тела, мм 520,2 28,6 513,6 29,0
Обхват головы, мм 339,1 16,8 334,4 17,5
Обхват груди, мм 329,5 22,3 325,6 25,0
казатели детей, рожденных от матерей-чукчанок. Это обеспечило полную сопоставимость материалов. Результаты сравнения приведены в табл. 2. Видно, что за прошедшие 35 лет длина тела новорожденных чукчей осталась неизменной, хотя масса тела при рождении и обхваты головы и груди детей когорты 2000—2003 гг. достоверно меньше показателей 1960-х.
Предварительный анализ не выявил значимых межэтнических различий анализируемых показателей репродуктивного поведения женщин. Как и в случае с новорожденными, этнические подвыборки объединены в группу коренного (аборигенного) населения Чукотки.
Средний возраст сексуального дебюта 73 сельских женщин возрастной когорты 20—29 лет составил 16,96 ± 2,19 года, 66 горожанок — 17,26 ± 2,16 года. Сравнение средних значений возраста сексуального дебюта женщин, родившихся в 1966—1975 и 1976—1985 гг., показало, что представительницы младшей возрастной когорты вступали в половую жизнь раньше своих предшественниц. За десятилетие возраст начала половой жизни женщин снизился практически на 1,5 года (у поселковых женщин — на 1,42 года, у городских на 1,49 года).
Средний возраст первородящих в поселках (л = 70) и в Анадыре (л = 61) составил соответственно 20,54 ± 4,28 и 20,98 ± 3,10 года (различия достоверны; р < 0,001). Отставание от возраста начала половой жизни составляет соответственно 3,58 и 3,72 года. Среди рожениц много юных женщин (17 лет и младше). Их доля составляет в селе 11,54%, в городе 4,85%. Среди обследованных женщин фертильного возраста на каждый случай родов приходилось 0,70 медицинских прерываний беременности (в поселках 0,64, в Анадыре 0,78). Аборты до первых родов делали 28% сельских и 49% городских жительниц.
Как показал проведенный анализ, доля детей, отстающих от медианы референтной выборки более чем на 2БО, не достигает 10%, а среднее для обследуемой группы отклонение от медианы равно четверти 2-балла. На популяционном уровне такие показатели характеризуются как удовлетворительные: они близки к 40-му перцен-тилю показателей референтной (эталонной) группы [10].
Озабоченность вызывает другой факт: снижение антропометрических показателей новорожденных аборигенов по сравнению с характеристиками 35-летней давности (см. табл. 2). Если бы современные новорожденные отставали только в обхватах головы и груди (при неизменной длине тела), то эти различия можно было бы
трактовать как характерную для многих регионов граци-лизацию детского населения. Однако наши выборки демонстрируют достоверное снижение массы тела при рождении. Такие изменения большинство исследователей и экспертов рассматривают как реакцию на воздействие негативных факторов, прежде всего недостаточное или несбалансированное питание матери в период вынашивания беременности [17]. Именно такая трактовка представляется наиболее адекватной и в рассматриваемом случае. В ряде публикаций мы показали, что в 1990-х годах качество жизни и питания коренного населения Чукотки резко ухудшилось [11, 12].
Предположение о неблагоприятном влиянии на массу тела новорожденных чукчей и эскимосов негативных социально-экономических факторов, действовавших в тот период, косвенно подтверждается и высокой долей детей с малой массой тела при рождении (97 на 1000 новорожденных). Это значительно выше как средних показателей по России (62%о), так и показателей новорожденных коренного населения Аляски и Канады (эскимосы и северные индейцы соответственно 55 и 65%о) [8).
На состояние новорожденных оказывает влияние и специфика репродуктивного поведения женшин [14]. Это, в частности, возраст рождения первенца, в определенной мере связанный с характерным для конкретной этнокультурной и социальной группы возрастом сексуального дебюта женщин.
При традиционном укладе жизни чукчанки вступали в сексуальную жизнь довольно поздно — в 18—20 лет. После происходивших в раннем возрасте декларирования замужества и перехода девушки в семью мужа молодые супруги обычно не вели сексуальной жизни на протяжении нескольких лет, причем сексуальный дебют семейной пары часто определялся именно женщиной [3, 5]. Этот обычай можно расценивать как социальную адаптацию аборигенов к условиям кочевого образа жизни: в субэкстремальных условиях Заполярья слишком молодая мать не могла обеспечить ребенку должную защиту и уход. Соответственно, весьма стабильным в XIX и XX веках оставался и средний интервал между замужеством чукчанок и рождением первого ребенка — он составлял около 2 лет [1].
В наши дни возраст начала половой жизни у женщин Чукотки снижается; медиана показателя равна 17 годам. Это почти на год меньше среднего значения для женшин Российской Федерации, составляющего по экспертным оценкам 17,8 года [2]. Но хотя за последнее десятилетие возраст сексуального дебюта женщин Чукотки снизился на 17 мес, возраст рождения ими первого ребенка с XIX века остается практически неизменным (табл. 3). Другими словами, интервал между вступлением женщины в сексуальную жизнь и рождением ею первенца в наши дни увеличился с 2 до 3,5 года именно из-за снижения возраста начала половой жизни.
Избежать рождения первого ребенка в слишком молодом (согласно традиционным воззрениям) возрасте женщины пытаются путем прерывания ранних беременностей. Доля женщин, прибегавших к абортам до рождения первого ребенка, среди аборигенок Чукотки очень
Таблица 2
Антропометрические характеристики новорожденных чукчей когорт 1966—1970 и 2000—2003 гг.
Признак Мальчики Девочки
1966-1970 гг. (л = 130) 2000-2003 гг. (л - 87) 1966—1970 гг. (л - 147) 2000-2003 гг. (л - 96)
Масса тела, г Длина тела, мм Обхват головы, мм Обхват груди, мм 3422,6 ± 464,6 517,5 ± 20,6 350,3 ± 15,7 347,0 ± 16,0 3241,3 ± 558,8* 517,8 ± 27,6 339,5 ± 16,2** 329,1 ± 23,3** 3310,7 ± 395,6 510,1 ± 20,6 350,6 ± 14,0 342,9 ± 14,4 3148,4 ± 566,6* 512.5 ± 30,2 334,0 ±17,1** 326.6 ± 24,6**
Примечание. Достоверность различий между когортами: * — р < 0,05; " — р < 0,001.
Таблица 3
Возраст рождения первого ребенка (в годах) у коренных жительниц Чукотки в XIX—XXI веках
Год обследования и территориальная группа Возраст рождения первенца
л М SD min шах
1850, чаванские чукчи 151
1955-1987, Илирней 54
1970, Нунямо и Сиреники 27
1982, Нешкан 135
1988-1989, Омолон, Илирней, Островное 42
2000—2003, поселки 70
2000-2003, Анадырь 61
Примечание. Данные по когортам: 1850—1989 гт. — [1];
высока: треть жительниц поселков и половина горожанок. Конфликт между традиционной формой репродуктивного поведения и современными тенденциями к раннему вступлению в сексуальную жизнь на Чукотке приводит к быстрому росту доли юных (17 лет и младше) рожениц среди коренного населения. Если в среднем по стране процент юных рожениц составляет 2,56 (вычислено нами по состоянию на 2005 г. по данным Минздрав-соцразвития и Росстата), то в ЧАО этот показатель практически вдвое выше у жительниц Анадыря, и почти в 4 раза — у жительниц поселков.
На тенденцию к увеличению частоты родов у юных женщин из числа коренных жительниц Чукотки организаторам здравоохранения следует обратить внимание. Роды в слишком молодом возрасте оказывают неблагоприятное воздействие на организм и матери, и ребенка. У юных матерей, процессы роста которых еще не завершились, наблюдается достоверная (р < 0,05) связь со снижением массы тела новорожденного в противоположность молодым женщинам, достигшим дефинитивных размеров тела [16]. Это говорит о том, что при подростковых беременностях, особенно протекающих на фоне неадекватного питания, может возникать прямая биологическая конкуренция организмов матери и вынашиваемого ею плода |9]. Поскольку в постсоветский период питание коренного населения Чукотки подверглось существенным трансформациям, последствия которых еще недостаточно ясны [11, 12], распространение подростковых беременностей среди коренных жительниц Чукотки требует пристального анализа.
В ы воды
В соответствии с критериями ВОЗ, физическое развитие новорожденных коренного (аборигенного) населения Чукотки начала 2000-х годов следует оценить как удовлетворительное. Однако по сравнению с концом 1960-х годов масса тела детей при рождении и обхваты головы и груди достоверно уменьшились. Доля детей с массой тела менее 2500 г (97 на 1000 детей) выше среднего показателя по Российской Федерации и превышает аналогичные индексы в группах коренного населения Аляски и Канады. Вероятно, снижение антропометрических показателей связано с ухудшением качества жизни коренного населения Чукотки, отмечавшимся в конце 1990-х годов.
Изменения в репродуктивном поведении коренных жительниц Чукотки проявляются в снижении возраста сексуального дебюта: за последнее десятилетие он снизился на 17 мес. Средний возраст женщин при рождении первенца пока не отличается от традиционно позднего (18—19 лет), но дисперсия показателя возрастает. В результате среди чукчанок доля рожениц в возрасте 17 лет
21,98 3,82 16 27
20,93 3,47 15 38
20,90 — 16 28
22,11 4,14 15 33
20,76 2,79 16 29
20,54 4,28 14 38
20,98 3,10 15 28
2000—2003 гг. — собственные материалы.
и младше в 2—4 раза (в зависимости от места жительства)
превышает общероссийский показатель.
Л итература
1. Афанасьева Г. М. Чукчи: популяционно-демографи-ческий статус (вторая половина XIX — первая половина XX вв.). - М., 1999.
2. Демографическая модернизация России, 1900—2000 / Под ред. А. Г. Вишневского. — М., 2006.
3. История и культура чукчей: Историко-этнографиче-ские очерки / Под ред. И. С. Вдовина. — Л., 1987.
4. Козлов А. И., Вершубская Г. Г. Медицинская антропология коренного населения Севера России. — М., 1999.
5. Лебедев В. В., Симченко Ю. Б. Ачайваямская весна.
- М., 1983.
6. Материалы по физическому развитию детей и подростков городов и сельских местностей СССР / Ста-вицкая А. Б., Роменский А. А., Максимова Т. М. и др. — М., 1977.
7. Миронов Б. Н. // Отеч. история. — 2004. — № 6. — С. 17-30.
8. Analysis of Arctic Children and Youth Health Indicators.
- Produced for the Arctic Council Sustainable Development Working Group. — 2005.
9. Bogin B. Patterns of Human Growth. — Cambridge, 1999.
10. Frisancho A. R. Anthropometric Standards for the Assessment of Growth and Nutritional Status. — Ann Arbor, 1990.
11. KozlovA. Ц Int. J. Circumpol. Hlth. - 2004. - Vol. 63, N 3. - P. 235-242.
12. KozlovA., Vershubsky G., Kozlova M. Indigenous Peoples of Northern Russia: Anthropology and Health. — Oulu, 2007.
13. Kozlov A., Lisitsyn D. // Health Transitions in Arctic Populations / Eds T. Kue Young, P. Bjerregaard. — Toronto et al., 2008. — P. 71—102.
14. McElroy A., Townsend P. K. Medical Anthropology in Ecological Perspective. — Oxford, 2004.
15. Onis M. de, Habicht J. P. // Am. J. Clin. Nutr. - 1996.
- Vol. 64. - P. 650-658.
16. Scholl Т. O., Hediger M. L., Ances I. G. I I Am. J. Clin. Nutr. - 1990. - Vol. 51, N 5. - P. 790-793.
17. Susanne C., Bodszfir E. B. // Secular Growth Changes in Europe / Eds E. B. Bodszar, C. Susanne. — Budapest, 1998. - P. 5-26.
18. WHO Anthro 2005, Beta version Feb 17, 2006: Software for Assessing Growth and Development of the World's Children. — Geneva, 2006. http://www.who.int/ childgrowth/software/en.
Поступила 20.02.09
