CC BY
23
М.А. МАРТЫНОВ
Максим Александрович М4РТЫНОВ — аспирант кафедры теории языка и перевода СПоГУЭФ.
В 2006 г. окончил Поморский государственный университет (г. Архангельск).
Автор 8 публикаций.
Область научной специализации — когнитивная лингвистика, теоретическая грамматика.
^ ^ 4
ДИНАМИКА АКТАНТНОЙ СТРУКТУРЫ КАК ДИФФЕРЕНЦИАЛЬНЫЙ ПРИЗНАК СРЕДНЕЗАЛОГОВЫХ КОНСТРУКЦИЙ В АНГЛИЙСКОМ ЯЗЫКЕ*
Феномен безагентивной номинации переходного события (the floor scrubs well, thefabric washes easily, the car won Y start, peaches do not carrv well) получил в английской грамматической традиции наименование «медий», или «средний залог». Учитывая, что среди исследователей не существует единого мнения о залоговом статусе медия, данный феномен справедливо считается одним из самых дискуссионных аспектов языковой системы по ряду причин. Прежде всего, при всей системности и продуктивности морфосинтаксической модели медиальные конструкции демонстрируют ряд признаков, которые, на первый взгляд, противоречат общим закономерностям формирования значения и функционирования морфологических форм.
В классическом случае при активной залоговой форме переходного глагола-сказуемого в качестве субъекта выступает семантический агенс, характеризуемый такими признаками, как волитивность, способность совершать целенаправленные действия в отношении некоторого объекта и контролировать данные действия. Отличительной чертой внешней структуры среднезалоговой конструкции является «отсутствие слова с агентивным значением при наличии такого значения в структуре, коррелятивной среднезалоговой» [2, с. 89]. Тем самым медиальная конструкция обнаруживает неконгруэнтность участников онтологической ситуации (в традиционной терминологии семантические роли агенс и пациенс) структурным элементам предложения (синтаксический субъект и объект при переходном глаголе). В медиальной конструкции в качестве субъекта выступает имя существительное, которому на уровне онтологической ситуации соответствует неодушевленный и пассивный объект действия (пациенс). При этом сохраняется активно-залоговая форма предиката. В то же время собственно действие нельзя квалифицировать как автономное, инициируемое субъектом, поскольку это противоречит семантике глагола и внешней структуре: в конструкции присутствует адвербиал (well, easily), характеризующий процесс протекания действия с позиции агенса-инициатора. Тем самым адвербиальный компонент в структуре свидетельствует о наличии агенса в импликации. Отсутствие формального выражения агенса в структуре предложения особым образом коррелирует с его присутствием на уровне онтологической ситуации и в пропозиции.
Вынесение агенса за рамки конструкции, его имплицированность, является структурно определяющим признаком для среднего залога, поскольку позволяет отграничить декаузативные конструкции (например, the book reads well) от некаузативных (например, steam condenses quickly, dnst soon accumulâtes и др.). В отличие от некаузативных конструкций, особенностью декаузативности является
kl*
ГРНТИ 16.21.39 © М.А. Мартынов, 2012
* Публикуется по рекомендации д-ра филол. наук, проф. II.Б. Руберт.
то, что вербализуемый процесс требует наличия инициатора действия — агенса. В то же время данный актант не представлен в поверхностно-синтаксической структуре, сохраняя свою значимость на пропозициональном уровне.
Таким образом, медиальная конструкция обязательно предполагает наличие двух актантов (агенса и пациенса). Каждая из этих единиц, несмотря на различную степень их представленности в поверхностно-синтаксической структуре, несет в рамках конструкции определенную семантическую нагрузку, отражающую степень вовлеченности обозначаемых ими участников в описываемую ситуацию.
Медий представляет интерес с точки зрения когнитивно-коммуникативного механизма, мотивирующего формирование структуры. Именно действие данного механизма, как представляется, приводит к столь неоднозначным семантико-синтаксическим корреляциям. В данной статье в качестве ключевых для данного механизма рассматриваются особенности концептуализации действий и процессов. Модель концептуализации события в лингвистике представлена как событийная (эвентуальная) схема (eventual scheme, eventual template). Одним из параметров медиальной концептуализации как раз и является специфика моделирования события, обусловленная определенной степенью «вовлеченности» (involvement) агенса и пациенса в событие.
Явление «вовлеченности» или участия именных актантов в обозначаемом глаголом процессе было подмечено и описано Дж. ван Воорстом как одна из характеристик семантики смыслового глагола в ходе анализа эргативных конструкций типа the vase broke и the door opened. В частности, было установлено, что подобные конструкции могут быть образованы с участием особого рода глаголов. Характерным признаком данных глаголов является то, что обозначаемые ими действия или процессы могут концептуализироваться в объекте действия (пациенсе). С точки зрения Дж. ван Воорста, «событие локализуется в тех сущностях, которые в большей степени принимают участие в его протекании и отражают сам механизм собственной вовлеченности в описываемый процесс» [5, с. 121]. Иными словами, степень вероятности реализации наиболее характерных динамических признаков некоторых объектов (например, вазы ломаются, двери открываются и закрываются) настолько велика, что можно говорить о своего рода «локализации события в предметной сущности» или о «концептуализации действия в объекте действия». Отсюда и вывод о возможности создания таких конструкций только для глаголов, способных концептуализировать обозначаемое действие в пациенсе. Например, в случае с the door opened можно говорить о такой концептуализации, поскольку нам ничего не известно об инициаторе действия, наличие которого возможно, но не обязательно. В то же время невозможной является конструкция типа *the car drove, поскольку указанное действие не может быть полностью локализовано в объективе. Оно непременно предполагает целенаправленное совершение определенных действий неким инициатором.
Характерная для медия совместная вовлеченность обоих актантов (агенса и пациенса) в совершение обозначаемого глаголом действия является динамическим параметром, может варьироваться. Динамика вовлеченности позволяет квалифицировать медиальный залог как категорию, организованную по прототипическому признаку с дифференциацией структур по степени вовлеченности актантов.
Рассмотрим особенности реализации признака «вовлеченности» в медиальных конструкциях с глаголами перцепции. Подобные конструкции (the room feels warm, the stones feel hot и др.) могут иметь вид прототипических среднезалоговых. В то же время степень вовлеченности актантов в описываемый глаголом процесс различна. Действие не может быть частично локализовано (концептуализировано) в актанте «пациенс», поскольку он пассивен и не проявляет каких-либо свойств, влияющих на характер его протекания. Иными словами, пациенс демонстрирует недостаточную степень «вовлеченности» в процесс (ср. the car drives и * the wall feels).
Признак «вовлеченности» предикатных актантов в изображаемое действие имеет много общего с понятием «ответственности» именного актанта (responsibility), введенном Дж. Лакоффом с целью «охарактеризовать базовые семантические свойства участников переходной и непереходной ситуаций» [4, с. 237]. При этом в случае с медием наблюдается так называемое перераспределение ответственности (responsibility shift) от агенса как источника действия к пациенсу как его объекту. «Таким образом, единственный именной актант, занимающий позицию подлежащего в медиальной конструкции, концептуализируется говорящим как "псевдоагенс", который несет ответственность за действие, описываемое в конструкции» [1, с. 15]. Возможность частичной передачи ответственности за характер протекания действия пациенсу определяется его ключевыми свойствами. Это, прежде всего, особая
внутренняя структура предмета и его характерное предназначение (основная, базовая функция). Сама возможность того или иного участника некоторой транзитивной ситуации выступать в качестве подлежащего соответствующей медиальной конструкции зависит от этих ингерентных черт, определяющих его способность или неспособность в определенной мере «нести ответственность» за обозначаемое глаголом действие. К примеру, субъекты таких медиальных конструкций, как glass breaks easily и the letter folds easily на уровне онтологической ситуации обладают рядом особенностей внутренней структуры, определяющих относительную простоту и легкость осуществления описываемых действий. Для сравнения: вызывает сомнение возможность употребления в среднезалоговых контекстах, к примеру, субъектов telephone и building (*this telephone breaks easily, *this building folds easily), поскольку упомянутые действия не являются для них типичными, не отражают характерных особенностей их внутренней структуры и предназначения. Следовательно, вне более детального контекста субъект не может принимать на себя ответственность за данное действие.
Разница между понятиями «ответственность» и «вовлеченность» заключается в том, что, если последнее характеризует в основном семантику глагола с точки зрения степени участия в передаваемом им действии того или иного приглагольного актанта, то первое относится, скорее, к семантике единиц, отражающих именных участников ситуации. Понятие ответственности за выполнение действия, по замечанию К. Йошимуры и Дж. Тейлора, отражает «концептуализацию номинативной единицы с точки зрения актуализации процесса, в котором та принимает участие» [6, с. 309].
Соотношение ролей агенса и пациенса в медиальной конструкции таково, что каждый из них несет определенную долю ответственности за реализацию выраженного глаголом признака. При этом паци-енс, будучи конкретизированным, выступает в рамках конструкции во всей совокупности присущих ему свойств, одно из которых профилируется. Профилированию подвергается свойство, тип и характер проявления которого задаются глаголом-сказуемым. В то же время агенс лишен подобной конкретности, поэтому мы можем говорить исключительно об обобщенной его трактовке и неполном наборе проявляемых им признаков, ограниченном лишь чертами антропонимичности и обобщенного характера референта. Как пишет Р. Хамфриз, «черты антропоморфности и обобщенности ([+human, +generic]) являются семантической константой для "глубинного" подлежащего медиальных конструкций, исключающей его реализацию на синтаксическом уровне» [3, с. 396].
Сказанное выше позволяет сделать вывод о специфике корреляции вовлеченных в реализацию обозначаемого медиальной конструкцией события актантов. Прежде всего, данная специфика предполагает максимальную вовлеченность пациенса по сравнению с прототипической транзитивной структурой, конкретизацию пациенса и генерализацию инициирующего действие источника (агенса). Параметры «вовлеченность», «ответственность» характеризуются динамикой и предопределяют не только дифференциальные признаки медия, но и прототипический принцип организации данной категории.
ЛИТЕРАТУРА
1. Алексеева О.В. Функционально-прагматический аспект залоговых преобразований: Автореф. дис. ... канд. филол. наук. СПб., 2001. 19 с.
2. Мартынов М.А. Английские среднезалоговые конструкции как объект лингвистической категоризации // Герценовские чтения. Иностранные языки: материалы конференции 21-22 мая 2007 г. СПб.: Изд-во РГПУ им. А.И. Герцена, 2007. С. 89-90.
3. Humphreys R.L. Valency changing alternations // Concise Encyclopedia of Grammatical Categories. Elsevier Science Ltd., 1999.
4. Lakoff G. Linguistic gestalts // Papers from the Thirteenth Regional Meeting. Chicago Linguistic Society. April 14-16, 1977. Chicago, Illinois: University of Chicago, 1977. P. 236-287.
5. Voorst J. van. Event stmcture. Amsterdam: John Benjamins Publishing Company, 1988. 181 p.
6. Yoshimura K., Taylor J. What makes a good middle? The role of qualia in the interpretation and acceptability of middle expressions in English // English Language and Linguistics. 2004. N 8 (2). P. 293-321.
