CC BY
11
чину, дорогих гостей и др.). Значение глагола «приветствовать» - «обращаться к кому-л. с приветствием, обращаться к кому-, чему-л. со словами привета» в китайском тексте чаще понимается как глагол «здороваться».
Таким образом, мы приходим к следующим выводам: словарное значение глагола «приветствовать» отражено во всех изученных нами материалах, хотя в значении «выражать уважение» глагола «приветствовать» не зафиксировано в толковых словарях русского языка, которые мы рассматривали, но данный глагол реализует это значение в нашем материале. Когда данный глагол появляется в примерах без модификатора и выражает его словарное значение, семантика данного глагола идентична в русском и китайском языках. На семантику глагола влияет модификатор глагола, и результаты сопоставления русского и китайского
Библиографический список
языков показывают, что семантика данного глагола в русском и китайском языках отличается нюансами семантики модификатора глагола и различными синтаксическими структурами русского и китайского языков, а также лингвокультурологи-ческими особенностями в двух языках.
Перспективный характер данного исследования отражается в изучении семантики богатой цепочки синонимов глагола «приветствовать» (поздравлять/ поздравить, встречать/встретить, давать добро, здороваться, кланяться, привечать, засвидетельствовать (свое) почтение, салютовать, одобрять, благоприветствовать, выходить навстречу, здравствоваться, передать поклон и др.), которая всегда была ключевой и трудной для выявления семантики глагола, а также связана с правильным пониманием русской прозы.
1. Бабенко Л.Г. Толковый словарь русских глаголов: Идеографическое описание. Английские эквиваленты. Синонимы. Антонимы. Москва: АСТПРЕСС, 1999.
2. Евгеньева А.П. Словарь русского языка: в 4 т. Москва: Русский язык, Полиграфресурсы, 1999; Т. 3.
3. Ушаков Д.Н. Толковый словарь русского языка. Современная редакция. Москва: ООО «Хит-книга», 2017.
4. Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка: 80 000 слов и фразеологических выражений. Москва: Азбуковник, 2003.
5. Национальный корпус русского языка. Available at: http://www.ruscorpora.ru/
6. Кузнецов С.А. Большой толковый словарь русского языка. Санкт-Петербург, Москва: Рипол-Норинт, 2008.
7. ШШШ'ШШШЙ Большой русско-китайский толковый словарь новой эпохи: около 300 000 словарных статей. Пекин: Издательство «Шанъу инъшугуань», 2014.
8. Ш1ШШЩЙ. *я№тшштмщтшт. ШЬШ, 2016, 1897. Словарь современного китайского языка. Редакционная комната словаря, институт языковых исследований Китайской академии социальных наук. Пекин: Издательство «Шанъуинъшугуань», 2016.
9. Ефремова Т.Ф. Новый словарь русского языка. Толково-словообразовательный. Москва: Русский язык, 2000.
10. Евгеньева А.П. Словарь синонимов русского языка: в 2 т. Москва: Астрель и др., 2003.
11. Телия В.Н., Брилева И.С. и др. Большой фразеологический словарь русского языка. Москва: Ридерз Дайджест. 2012.
12. Александрова З.Е. Словарь синонимов русского языка: практический справочник: около 11 000 синонимических рядов. Москва: Русский язык Медиа; Дрофа, 2010.
13. Гудков Д.Б., Ковшова М.Л. Телесный код русской культуры: материалы к словарю. Москва: Гнозис, 2007.
14. Фёдоров А.И. Фразеологический словарь русского литературного языка: около 13 000 фразеологических кдиниц. Москва: Астрель: АСТ, 2008.
15. Акишина А.А., Кано Х., Акишина Т.Е. Жесты и мимика в русской речи: Лингвострановедческий словарь. Москва: КРАСАНД, 2010.
16. ЩШ. £№LLRSMWfi. [M]. #0: 2017. Се Л. Исследование норм практического этикета. Чанчунь: Издательство Северо-Восточного педагогического университета, 2017.
17. Исследование особенностей дыхания. Available at: https://studwood.net
18. Темп речи. Available at: https://ru.wikipedia.org/wiki/Темп_речи
19. CCL ЩЦШШШЖШ Лингвистический корпус китайского языка Пекинского университета. Available at: http://ccl.pku.edu.cn:8080/ccl_corpus/index.jsp?dir=xiandai References
1. Babenko L.G. Tolkovyj slovar'russkih glagolov: Ideograficheskoe opisanie. Anglijskie 'ekvivalenty. Sinonimy. Antonimy. Moskva: ASTPRESS, 1999.
2. Evgen'eva A.P. Slovar'russkogo yazyka: v 4 t. Moskva: Russkij yazyk, Poligrafresursy, 1999; T. 3.
3. Ushakov D.N. Tolkovyj slovar'russkogo yazyka. Sovremennaya redakciya. Moskva: OOO «Hit-kniga», 2017.
4. Ozhegov S.I., Shvedova N.Yu. Tolkovyj slovar'russkogo yazyka: 80 000 slov i frazeologicheskih vyrazhenij. Moskva: Azbukovnik, 2003.
5. Nacional'nyj korpus russkogo yazyka. Available at: http://www. ruscorpora.ru/
6. Kuznecov S.A. Bol'shoj tolkovyj slovar' russkogo yazyka. Sankt-Peterburg, Moskva: Ripol-Norint, 2008.
7. ШШШ'ШШШЙ Bol'shoj russko-kitajskij tolkovyj slovar' novoj 'epohi: okolo 300 000 slovarnyh statej. Pekin: Izdatel'stvo «Shan'u in'shuguan'», 2014.
8. шкишщм. ФЯЦ-жШ¥ШаШШМЙШШШ. ШЬШ, Ш:ШШШ, 2016, 1897. Slovar' sovremennogo kitajskogo yazyka. Redakcionnaya komnata slovarya, institutyazykovyh issledovanijKitajskojakademiisocial'nyh nauk. Pekin: Izdatel'stvo «Shan'uin'shuguan'», 2016.
9. Efremova T.F. Novyj slovar'russkogo yazyka. Tolkovo-slovoobrazovatel'nyj. Moskva: Russkij yazyk, 2000.
10. Evgen'eva A.P. Slovar' sinonimov russkogo yazyka: v 2 t. Moskva: Astrel' i dr., 2003.
11. Teliya V.N., Brileva I.S. i dr. Bol'shoj frazeologicheskij slovar'russkogo yazyka. Moskva: Riderz Dajdzhest. 2012.
12. Aleksandrova Z.E. Slovar' sinonimov russkogo yazyka: prakticheskij spravochnik: okolo 11 000 sinonimicheskih ryadov. Moskva: Russkij yazyk Media; Drofa, 2010.
13. Gudkov D.B., Kovshova M.L. Telesnyj kod russkoj kultury: materialy k slovaryu. Moskva: Gnozis, 2007.
14. Fedorov A.I. Frazeologicheskij slovar'russkogo literaturnogo yazyka: okolo 13 000 frazeologicheskih kdinic. Moskva: Astrel': AST, 2008.
15. Akishina A.A., Kano H., Akishina T.E. Zhesty i mimika v russkoj rechi: Lingvostranovedcheskij slovar'. Moskva: KRASAND, 2010.
16. ЩШ. [M]. #0: ШЬМШ^ШШИ. 2017. Se L. Issledovanie norm prakticheskogo 'etiketa. Chanchun': Izdatel'stvo Severo-Vostochnogo pedagogicheskogo universiteta, 2017.
17. Issledovanie osobennostej dyhaniya. Available at: https://studwood.net
18. Temp rechi. Available at: https://ru.wikipedia.org/wiki/Temp_rechi
19. CCL ЩЦШШШЖШ Lingvisticheskij korpus kitajskogo yazyka Pekinskogo universiteta. Available at: http://ccl.pku.edu.cn:8080/ccl_corpus/index.jsp?dir=xiandai
Статья поступила в редакцию 02.11.22
УДК 811.161.1
Gorina I.I., Doctor of Sciences (Philology), Professor, Armavir State Pedagogical University (Armavir, Russia),
E-mail: gorina.1955@ inbox.ru
Davydenko M.V., postgraduate, Armavir State Pedagogical University (Armavir, Russia), E-mail: [email protected]
DYNAMIC PROPERTIES OF PRONOMINAL WORDS IN INTERROGATIVE CONSTRUCTIONS OF THE MODERN RUSSIAN LANGUAGE. The article examines aspects of the dynamic influence of operators of interrogative semantics on the variability and organization of interrogative speech constructions and text structures, establishes the means that initiate such relations, defines the forms, specific features and differences of the main and auxiliary means of dynamic influence on the development of question relations in the sentence and text. A special group of pronominal-adverbial words and their phraseologized components has been formed in the language, ensuring the functioning of the system of interrogative constructions, which leads to the expansion of the functionality of individual components of sentences and the solution of specific problems of question relations in the language.
Key words: interrogative-relative pronouns, operator of interrogative dynamic processality, initiating influence, integrating lexeme, dynamic neutralization.
И.И. Горина, д-р филол. наук, проф., Армавирский государственный педагогический университет, г. Армавир,
E-mail: [email protected]
М.В. Давыденко, аспирант, Армавирский государственный педагогический университет, г. Армавир, E-mail: [email protected]
ДИНАМИЧЕСКИЕ СВОЙСТВА МЕСТОИМЕННЫХ СЛОВ В ВОПРОСИТЕЛЬНЫХ КОНСТРУКЦИЯХ СОВРЕМЕННОГО РУССКОГО ЯЗЫКА
В статье рассматриваются аспекты динамического влияния операторов вопросительной семантики на вариативность и организацию вопросительных речевых конструкций и текстовых структур, устанавливаются средства, инициирующие такого рода отношения, определяются формы, видовые признаки и отличия основных и вспомогательных средств динамического воздействия на развитие вопросных отношений в предложении и тексте. В языке сформировалась специальная группа местоименно-наречных слов и их фразеологизированных компонентов, обеспечивающих функционирование системы вопросительных конструкций, что ведет к расширению функциональных возможностей отдельных компонентов предложений и решению специфических задач вопросных отношений в языке.
Ключевые слова: вопросительно-относительные местоимения, оператор вопросной динамической процессуальности, инициирующее воздействие, интегрирующая лексема, динамическая нейтрализация.
Вопросные отношения входят в систему универсальных содержательных категорий текста. Типология вопросительных конструкций с использованием вопросительно-относительных местоимений требует достаточно определенного подхода и обоснования с точки зрения динамических процессов в структуре предложения и текста. Коммуникативный подход позволяет выявить особенности прагматического влияния вопросных отношений на синтаксическую структуру предложения и связан с реализацией определенных логических схем: «вопрос - ответ», «вопрос - ответ, не содержащий логического подтверждения на поставленный вопрос», «вопрос - отрицание, когда не может быть и не существует ответа на поставленный вопрос», что и определяет актуальность данного исследования.
Целью исследования является изучение компонентов текста, проявляющих свойства вопросной семантики и способных вступать во взаимодействие со вспомогательными языковыми средствами, обусловливающими динамическую процессуальность в вопросительных конструкциях.
Задача настоящего исследования заключаются в том, чтобы определить весьма узкий ресурсный состав средств вопросительных интенций - местоимений и иных компонентов, способствующих динамическим изменениям в речи и тексте. При этом появляется возможность описать характер вопросных отношений в семантическом, структурном и коммуникативном аспектах.
Научная новизна работы состоит в том, что исследование вопросительных конструкций осуществляется в русле представлений о динамических процессах в строе современного русского языка.
Теоретическая значимость исследования заключается в утверждении семантического статуса вопросительных местоимений и наречных слов в представлении их инициирующими динамическими операторами вопросительных синтаксических структур.
Практическая значимость статьи заключается в том, что её материалы можно использовать в практике преподавания морфологии и синтаксиса, в реферативных работах по данной тематике.
Вопросно-ответное соотношение по своей природе и назначению выполняет важные стратегические функции - познавательную и коммуникативную. Познавательная функция позволяет расширить наши представления о субъекте, каком-то объекте, событии, уточнить их качественную характеристику, поведенческие особенности и фиксации любых других изменений внешнего мира.
Коммуникативная функция нацелена на то, чтобы получить ответ на поставленный вопрос. Именно так реализуется намерение коммуникантов в передаче знаний, суждений, мнений от одного собеседника к другому.
Вопрос является особой языковой формой, которая требует использования специализированных языковых средств, указывающих на инициатора какого-либо действия (кто?), на обстоятельства (как? что?), характеризующие свойства (какой?).
Наличие предпосылки в вопросительной конструкции зачастую обусловливает использование конкретного местоименно-наречного средства, которое предопределяет возможный ответ и его структурно-логическую схему.
Местоимение - особая языковая категория, которая имеет не только свое собственное внутрикатегориальное структурное и типологически обусловленное значение, но еще и такое, которое определяет степень активации, инициации, потенции в раскрытия смысла высказывания. Одновременно вопросительные местоимения, являясь конституирующим языковым ресурсом семантики вопросительных отношений в языке и тексте, демонстрируют характер обусловленности синтаксических категорий и тем самым обеспечивают актуальное членение предложения, представляя своего рода динамическую проекцию речи.
С помощью вопросительных местоимений «кто?», «что?», «какой?», «который?» и других разрешается один из важнейших динамических процессов в языке - реализуется инициирующее воздействие местоименного компонента речи на логическую структуру и логико-смысловое содержание речи (текста). Динамический характер модели «вопрос - ответ» привносит в результат коммуникативно-прагматическое значение, когда удовлетворяется потенция читающего к «индентификации» неизвестного объекта текста и его свойств [1]. Эту роль выполняют динамические операторы вопросной семантики - вопросительные
местоимения, которые объединяются с относительными в разряд вопросительно-относительных местоимений или же местоименно-наречными компонентами со специальной функцией вопросности. Вопросительно-относительные местоимения выполняют дополнительную функцию в тексте - выражение прямого и косвенного вопросов [2].
Вопросительные местоимения характеризуются своей указательной семантикой и тем не менее активно участвуют в образовании и развитии некоторых семантических категорий:
1. «Лицо», «предмет» - эту категорию манифестируют такие операторы динамической процессуальности, как «кто?» или «что?» Например:
Кто продолжит наше движение вперед?
Что случилось с нами?
2. Операторы динамической процессуальности «чей?», «кого?» помогают решить проблему индентификации предмета или лица, обладают определенным качеством или свойством оценки владения ими и реализуются в предложениях типа:
Чей это голос слышится по утрам?
Кого мы еще не видели?
В научной литературе такую семантическую категорию называют «посессором» [3].
3. Вопросную функцию семантической категории «инструмент» обеспечивает оператор динамической процессуальности «чем?», который указывает на неизвестный предмет, с помощью которого производится действие; говорящий хочет идентифицировать этот предмет без указания на характер воздействия. Например:
Чем вы не довольны?
Понятие «предмет» можно трактовать достаточно широко: это собственно предмет (читаю книгу) и определенное занятие (делаю уроки).
4. К местоимениям категории «время» относится интегрирующая лексема - оператор динамической процессуальности «когда?», например:
Когда взойдет солнце?
Ответная реакция, как правило, обозначается в тексте исключительно хро-носемами: в 6 часов утра, с первыми петухами.
5. В категории «количество» действует универсальный динамический оператор процессуальности «сколько?», который указывает на стремление установить меру действия, процесса, материального и нематериального объема, например:
Сколько раз вам можно повторять?
6. Динамический оператор процессуальности «как?» и его синонимические вариации в какой мере/степени?, каким образом? обслуживают категорию «образ действия», например:
Как вы встретили праздники?
В какой мере ваше заявление соответствует действительности?
Каким образом вы здесь оказались?
7. Динамическую процессуальность «качество» в вопросной функции обеспечивают операторы «что [это] за?» и «какой?», а также вопросительный оператор «каково?»:
Что (это) за новости?
Какой прок от вас?
Каково вам быть артистом? [3].
Вопросительные конструкции демонстрируют свои функциональные возможности в пределах определенных структур. При этом нужно отметить, что все эти слова, как правило, стоят в начале вопросительной конструкции и определяются функциональной и логической моделью речи: «вопросительное местоимение или местоименно-наречный компонент - предмет вопроса». При этом в синтактике текста при реализации вопросительных конструкций с использованием вопросительных слов и местоимений наблюдается и фиксируется чаще всего прямой порядок слов. Однако мы можем с достаточной степенью уверенности определить функционально-структурную изменчивость вопросительных конструкций, обусловленную влиянием разговорной речи. В таких конструкциях допускается иное синтаксическое, дистантное и логико-структурное местоположение вопросных операторов процессуальности по отношению к определенным
инверсионным компонентам текста. Такие конструкции, как правило, являются динамически маркированными.
Например:
Мне какое дело до ваших подозрений? Повторять-то сколько можно, что я не виноват?
В сложноподчинённых предложениях можно заметить ослабление вопросительной функции, и это объясняется тем, что предназначение операторов динамической процессуальности выполнять функцию союзных слов, оформляющих подчинительную связь, несколько «сглаживает» четко акцентированное значение вопросности в контексте. Например:
Я вам что говорил, когда вы шли к колодцу мыть руки.
Для многих местоимений данного разряда характерно снижение вопросительного значения в подобных конструкциях, и это динамическое свойство интенсивности вопросной семантики наблюдается, когда рассматриваются структурные и семантические типы местоименной редупликации в русском языке. Например:
Действительно: кого-кого, только не нас надо упрекать.
Вот кто-кто, только не жена, - усмехнулась Клавдия.
Уж где-где, только не у нас исчезнет потребность смеяться над самими собой и над тем, как мы живем.
Поэтому и папа, возможно, хотел, чтобы я поехал уж куда-куда, только не в Африку.
Какой-какой, только не такой страшный, и как Мефистофель актер, признаться, скучноват... слишком правильный, а дьявол был уж каким-каким, только не правильным (М. Булгаков).
Следует также отметить, что использование местоименных и местоимен-но-наречных компонентов в качестве операторов динамической процессуаль-ности задает весьма жесткий характер лингвистическому программированию ответных реплик, которые, как правило, не выходят за рамки целевой указывающей семантики контекста. В данных конструкциях мы можем наблюдать своеобразную фразеологизацию структур с использованием обязательной частицы только в союзной функции, которая в данном случае выражает «ограничение, выделение из множества».
Местоименно-наречные слова и комбинации лексем как, какой, каков, насколько, сколь, сколько, что (в значении сколько) как компоненты развертывания вопросительного контекста могут приобретать значение директивного указания на высокую степень того или иного признака, сравните:
Чувствуете, как прохладно, как свежо было в саду после дождя?!
Как замечательно благоухала сирень! Какими надеждами наполнялось мое сердце?! (К. Паустовский).
Операторы динамической процессуальности кто, что, где, куда, сколько, почему обычно в разговорной речи берут на себя функцию неопределённо выраженных компонентов синтаксических структур, сравните:
Если кто скажет, поверь (то есть кто-нибудь). Почему плачешь, вспомнила что? (то есть что-нибудь). Если почему-то не сможешь приехать, оповести (то есть по какой-нибудь причине).
Помимо этого, в сочетании с частицей вот данные конструкции приобретают вопросительно-указательное значение, сравните:
Так вот где ты спрятался! - то есть именно здесь. Вот какой я дам совет - то есть вот такой. Вот что тебя тревожит! - то есть именно это.
Вопросительные средства, например, где, куда, откуда, какое, зачем, почему могут успешно выступать в функции частиц, полностью утрачивая значение вопросительности и употребляясь для выражения подчёркнутого отрицания, сравните:
Библиографический список
Где тебе тягаться со мною, с человеком, которого все знают. Откуда ты только свалился на мою голову! Какое там зачем и почему, когда все ясно!
Часто такая тенденция прослеживается в ответных репликах диалога: «Нормально получилось?» - «Где (какое, какое там!) получилось, только запутался»; «Он тебя звал?» - «Зачем звал, я сам пришел».
В русском языке успешно функционируют семантические конструкции с обстоятельственными значениями, образуемые достаточно устойчивой лексической комбинацией - сочетаниями оператора динамической вопросной процессу-альности «какой» с некоторыми интегрированными существительными, например: каким путём, с каких пор, до каких пор, с какой целью и некоторые другие. Например:
Каким путем нам следует идти? До каких пор страдать и надеяться? С какой целью (для чего?) вы спрашиваете?
В русской грамматике утвердилось мнение, что с помощью динамической модели-связки «оператор динамической процессуальности - модальная частица, относящаяся к вопросительным (разве, неужели, ли, что, что же, что ли, не... ли) + вопросительно-относительное местоимение» образуются такие языковые структуры, которым свойственна и нейтрализация контекстной семантики вопросительно-относительной направленности, и фиксация повышенной роли оценочного фактора динамического операционного воздействия на общую семантику контекста [4].
В модальном значении вопроса, связанного с каким-либо событием, которое предполагается, но не может произойти по какой-то причине или прерывается, можно использовать частицу было:
Что было не все успели выйти из дома?
Как было хотелось узнать о вас побольше?!
Для уточнения какого-либо факта или его соответствия предполагаемой цели в модально-вопросительном значении может быть употреблена частица как раз:
Как раз об этом вы говорили?
Иногда в вопросе следует выделить, подчеркнуть участие кого- либо в определенном событии или обозначить необычное свойство, признак предмета в ряду подобных. В этом случае в вопросительной конструкции используется частица даже:
Даже вы не смогли ответить на мое предложение посетить больного?
Вариативная способность языка к динамическому расширению возможностей за счет использования служебных слов демонстрирует синтаксическую подвижность вопросно-ответной системы, наличие для этого соответствующего языкового ресурса и набор необходимых технологических приемов. Наблюдения за изменениями структурной композиции текста показывают, что частица ли находится внутри неё, а компонент не... ли обрамляет слово, которое обозначает то, о чём мы хотим спросить. Частица что ли, как правило, заканчивает предложение. Например:
Разве кто мог подумать, что она решится на подобный эксперимент?! Думал ли кто-нибудь о последствиях, когда принимались столь важные решения. Не знает ли кто этого человека? Ты знаешь его что ли?!
Таким образом, вопросительно-относительные местоимения и наречные слова, а также их структурно-грамматические модификации призваны быть маркерами не только разных типов вопросных отношений, но и динамическими операторами специализированных вопросительных конструкций.
Таким образом, в статье исследуются функциональные свойства местоименных и наречных слов в вопросительных конструкциях с позиций изучения динамических явлений и процессов в структуре предложения и текста, фиксируется их влияние на семантико-грамматическую оформленность анализируемых отношений.
1. Золотова ГА., Онипенко Н.К., Сидорова М.Ю. Коммуникативная грамматика русского языка. Москва: Институт русского языка им. В.В. Виноградова РАН, 2004.
2. Голицина Т.Н. Вопросительные конструкции: эпистемологическая классификация. Культура общения и ее формирование. Воронеж, 2011; Выпуск 6: 30-31.
3. Голубева-Монаткина Н.И. Проблемы классификаций вопросов и ответов диалогической речи: Автореферат диссертации ... доктора филологических наук. Москва: 2009.
4. Русская грамматика: в 2 т. Москва: Наука, 1980; Т. 2. References
1. Zolotova G.A., Onipenko N.K., Sidorova M.Yu. Kommunikativnaya grammatika russkogo yazyka. Moskva: Institut russkogo yazyka im. V.V. Vinogradova RAN, 2004.
2. Golicina T.N. Voprositel'nye konstrukcii: 'epistemologicheskaya klassifikaciya. Kul'tura obscheniya i ee formirovanie. Voronezh, 2011; Vypusk 6: 30-31.
3. Golubeva-Monatkina N.I. Problemy klassifikacij voprosov iotvetov dialogicheskojrechi: Avtoreferat dissertacii... doktora filologicheskih nauk. Moskva: 2009.
4. Russkaya grammatika: v 2 t. Moskva: Nauka, 1980; T. 2.
Статья поступила в редакцию 18.11.22
УДК 811
Omri A., senior lecturer, Russian Islamic Institute (Kazan, Russia); postgraduate, Kazan Federal University (Kazan, Russia), E-mail: [email protected]
LINGUISTIC REPRESENTATION OF IMAGES OF A HOST AND HOSTESS IN ARABIC, FRENCH AND RUSSIAN PROVERBS. The article represents Arabic, French and Russian proverbial constructions. They have direct or implicit plan of expression, aphorism, describe situations containing philosophical generalizations or moral maxims. Proverbs are transmitted from generation to generation, are distinguished by their brevity, correctness of meanings, accessibility of language
