CC BY
69
УДК 81
Oksentyuk O.R., Cand. of Sciences (Philology), senior lecturer, English Department №2, Moscow State University of International Relations (University)
(Moscow, Russia), E-mail: oxana0747@yandex.ru
DIGLOSSIA AS TYPICAL FEATURE OF LANGUAGE SITUATIONS IN MANY COUNTRIES IN ERA OF GLOBALIZATION. The article examines the rapidly growing role of the English language in the world and its impact on English learners' thinking, as well as on the individual speech behavior of those who are barely familiar with English. The article takes a look at the effect English as a global language has on language situations in some countries. Undoubtedly, global English plays a very positive role, facilitating and enriching world communication. At the same time, though, it has generally acquired the characteristics of a high-status language variety or means of communication, which has several negative consequences. Thus, for example, the process of learning English can make students too exposed to very often questionable alien values. The article goes on to suggest possible ways of coping with such problems. Another negative effect of the rapid expansion of English in the world is that many national languages start losing some of their functions, with the latter being replaced by English.
Key words: diglossia, English as global language, linguistic imperialism, imposing values, subordinate bilingualism, political correctness, loss of functions, loss of functions, teaching materials, language situation.
О.Р. Оксентюк, канд. филол. наук, доц., доц. каф. английского языка № 2, Московский государственный институт международных отношений
(университет) МИД России (МГИМО), E-mail: oxana0747@yandex.ru
ДИГЛОССИЯ КАК СПЕЦИФИЧЕСКАЯ ОСОБЕННОСТЬ ЯЗЫКОВОЙ СИТУАЦИИ ДВУЯЗЫЧИЯ В ЭПОХУ ГЛОБАЛИЗМА
В статье рассматриваются положительные и отрицательные стороны стремительно растущего влияния английского языка на речевое поведение жителей многих стран мира, а также на языковую ситуацию в этих странах. Английский язык, в силу того, что он завоевал себе права главного инструмента коммуникации между странами и народами, повсеместно приобрел характеристики высокостатусного варианта общения. Данное обстоятельство является одной из причин того, что при изучении английского языка студенту могут навязываться не всегда бесспорные, а подчас и чуждые, ценности. Это необходимо иметь в виду при подборе учебных материалов, делая акцент на привлечение аутентичных источников, представляющих самые разнообразные, а не только политкорректные точки зрения, источником которых часто являются официальные («mainstream») СМИ. В виду высокого статуса английского языка в мире он может проникать, в виде отдельных вкраплений, даже в речь тех, кто с ним практически не знаком, что подчас приводит к режущим слух речевым построениям плохого вкуса.
Ключевые слова: диглоссия, английский язык как глобальный, языковой империализм, навязывание ценностей, субординативное двуязычие, политкорректность, функциональное обеднение языка, языковая ситуация.
Вполне очевидно, что двуязычие является всеобъемлющим понятием, включающим в себя как индивидуально-психологические проявления, так и явления социальные, типичные для той или иной языковой ситуации. Под языковой ситуацией здесь понимается, вслед за Г В. Степановым, «отношение языка (или его части), характеризующегося данным состоянием, к другим языкам или к другой части того же языка, и проявляющееся а различных формах пространственных и социальных взаимодействий (синтагматический план)». При этом, состояние языка (парадигматический план) - это «совокупность всех видов его вариативности как функционально нагруженных, так и не имеющих ясно выраженной функциональной нагрузки» [1, с. 30 - 31].
При рассмотрении двуязычия в социальном плане, трудно не согласиться с мнением ученого, полагающего, что равноправие языков в общественном сознании коллектива «часто оказывается фикцией», и, как правило, мы наблюдаем ситуации с функциональным неравенством языков. Подобные ситуации принято называть «диглоссией», хотя впервые диглоссия была определена Ч. Фергюсо-ном как «тот тип стандартизации, когда две разновидности языка существуют бок о бок в коллективе и каждая имеет свою общественную функцию» [2, с. 429]. В понимании американского ученого одним из примеров диглоссии могла бы служить языковая ситуация в Гаити, где французский язык рассматривается как высшая разновидность в противовес гаитянскому креольскому - низшей разновидности.
Несмотря на то, что данное определение получило в свое время значительную поддержку отечественных лингвистов, указывающих на «неправомерность употребления термина в значении двуязычия» [3, с. 20], более обоснованным представляется мнение Г В. Степанова. Исследователь полагает [1, с. 167], что ситуации, имеющие форму диглоссии, подразделяются на два вида: «1) в ситуации двуязычия оказываются родственные языки, 2) в одну ситуацию сводятся неродственные языки». Для первой категории, как считает исследователь, характерно сосуществование таких языков галисийский и испанский, каталонский и испанский, провансальский и французский и т. д. Во второй категории представлены, например, испанский и английский в Пуэрто-Рико; пилиппино, английский и испанский на Филиппинах; французский и английский в Канаде; немецкий, итальянский, французский и ретороманский в Швейцарии и т. д.
Анализируя языковую ситуацию, к примеру, в Пуэрто-Рико, можно заметить, что родной испанский язык теряет там функциональную универсальность, вследствие высокого престижа английского языка и всеобъемлющего влияния США. Последнее отнюдь не удивительно, учитывая тот факт, что пуэрториканцы являются гражданами США, хотя и лишены права участвовать в выборах американского президента. При этом высший орган законодательной власти Пуэрто-Рико - это конгресс США, другими словами, Пуэрто-Рико является «владением США в Америке» [4].
Нельзя отрицать, что английский язык и североамериканская культура имеют огромное влияние практически на все страны мира, вне зависимости от того, как та или иная страна относится к США, и как далеко или близко от США она находится.
По мнению некоторых российских исследователей, данная ситуация является несомненным благом, поскольку она соответствует «настоятельной необходимости интегрироваться в мировое сообщество, особенно ради формирования единой экономической культуры» [5, с. 44]. Примечательно, что при этом выстраивается некая философско - психологическая система, призванная обосновать «судьбоносный» характер английского языка. Безусловно, нет никаких оснований отрицать положительный вклад английского языка в развитие современного общества путем налаживания и облегчения общения в самых разных сферах и между самыми разными группами живущих на нашей планете людей. Однако, любая ситуация, включающая в себя взаимодействие языков, должна, что вполне очевидно, рассматриваться с различных сторон. Иначе интересный в целом анализ может привести исследователя к несколько противоречивым суждениям. Так, общеизвестно, что сложный процесс перехода английского языка от синтетической к аналитической системе начался еще в древнеанглийский период в пятом веке нашей эры, и был обусловлен особенностями социально-исторического развития - такими, например, как последствия скандинавского и норманнского завоеваний [6, с. 133]. В этом контексте утверждение о том, что данный грамматический сдвиг можно объяснить «фактами европейской истории культуры» [5, с. 46], представляется, по меньшей мере, слишком смелым. Со ссылкой на японского «философа и культурантрополога» Кунико Миннага, в вышеуказанной статье утверждается, что «современный английский разработал аналитический строй не случайно: этот процесс развивался вместе с развитием науки и демократии от Коперника - и в свою очередь - через промышленную революцию и современную демократию в гражданском обществе» [5, с. 46].
Оставляя данный весьма спорный подход к объяснению языковых изменений без комментариев, хочется проанализировать те заключения, к которым приходит автор. Так, в указанной статье делается вывод о том, что английский язык «воплощает», благодаря тому, что он является аналитическим, «аналитическое мышление», которое является «неудобным для японцев» или «труднообъяснимым для русскоязычного читателя» [5, с. 44 - 45]. Таким образом, здесь происходит подмена понятий: аналитический строй языка отождествляется с аналитическим мышлением. А затем автор утверждает, вслед за некоторыми англоязычными исследователями, что «развитие английского языка от традиционно синтетического к современному аналитическому имеет решающее значение для научного сообщества и западной истории модернизации» [5, с. 47].
Пытаясь выстроить более сбалансированную картину существования английского языка в мире, в плане его взаимодействия с языками других стран и влияния на эти языки, интересно привести мнение арабского лингвиста К. Худа [6, с. 62]. Он указывает на то, что специфика существования английского языка как глобального традиционно рассматривается с двух различных точек зрения, предлагаемых, соответственно, Д. Кристалом [7, 1997] и Р. Филлипсоном [8, 1992]. Первый из них, анализируя головокружительный рост доминирующей роли английского языка в мире, начиная с середины прошлого века, приписывает его «политическому, военному, экономическому и культурному влиянию англоязыч-
ных стран». Второй исследователь говорит в этой связи об экспансии английского языка как о своего рода языковом империализме, поддерживаемом повсеместным внедрением английского языка в мире. Целесообразно вспомнить в этой связи приведенный выше обзор опыта обучения японцев английскому языку и вывод о том, что знание английского языка «позволит быть более готовыми к восприятию новизны внешнего мира» [5, с. 49]. Примечательно, что как российский, так и арабский исследователи приходят к одному и тому же заключению. Так, первый из них полагает, что «язык буквально навязывает человеку определенный стиль мышления» [5, с. 44], тогда как второй считает, что при обучении английскому языку обучаемому «навязываются чужие ценности» [7, с. 66]. Однако в отличие от российского философа, арабский лингвист утверждает, что данный процесс несет в себе определенную опасность, поскольку «не только переформатирует восприятие своей социальной идентичности, но также приводит к уничтожению культурной идентичности». У обучаемых начинает формироваться совершенно другой стиль поведения, а также меняется отношение к своей собственной культурной идентичности [7, с. 66 - 67]. При этом, как замечает К. Худа, данный процесс может происходить незаметно как для обучаемого, так и для обучающего.
Таким образом, очень разные выводы, сделанные каждым из ученых, еще раз подтверждают тот факт, что стремительно развивающийся процесс обучения английскому языку в мире имеет, в результате доминирующей, на данном отрезке времени, роли англоязычных стран в общественной, культурной и других сферах жизни, вполне конкретные последствия. Вероятно, можно предположить, что мы наблюдаем сейчас в мире специфический тип диглоссии, при которой может отсутствовать регулярное переключение с языка на язык в каких-либо конкретных ситуациях. Однако английский язык воспринимается в обществе в качестве некой высшей разновидности, способной приобщить индивидуума к эксклюзивному образованию и, как результат, к неким высшим ценностям, к жизненному успеху и комфортной жизни.
Даже в ситуациях «билингвизма начальной стадии» (incipient bilingualism, который характеризуется минимальным знанием английского (неумением конструировать фразы, вести даже самую простую беседу, поддерживать диалог, что является обязательным признаком субординативного двуязычия [1, с. 182]), этот язык ассоциируется с некой более престижной жизнью, с некими высшими ценностями. Поэтому, например, в рекламе стирального порошка на российском телевидении персонажи выражают свой восторг с помощью английского междометия «wow». По той же причине сплошь и рядом в разговорных ситуациях на русском языке звучит «Okay», «cool» и т. д. В этом, конечно, нет ничего страшного, хотя иногда режет слух своим неосознанным, что вполне возможно, провинциальным снобизмом. Действительно, можно ли представить себе, например, среднего американца, англичанина или англоязычного рекламщика, использующих в речи и рекламе русские междометия для повышения своего статуса или статуса своего продукта?
Растущий престиж английского языка в мире оказывает существенное влияние не только на речевое поведение жителей многих стран, но и на языковую ситуацию в этих странах. Причем, оба процесса тесно связаны и, как считает российский лингвист М.А. Марусенко, отнюдь не обусловлены, [10, с. 382], только естественными процессами, «поскольку речь здесь идет о целенаправленных усилиях по изменению естественной эволюции языка и облегчению его экспансии». Исследователь приводит многочисленные свидетельства целенаправленной стратегии США и Великобритании по распространению английского языка в мире, чему способствуют огромные инвестиции, вкладываемые в образовательные программы и учебные пособия, распространяемые по всему миру [10, с. 353 - 386].
Выше говорилось об изменениях в мировоззрении студентов в процессе изучения английского языка, поскольку англоязычные учебные материалы в значительной степени формируют мышление обучаемого, направляя его в русло общепринятых, привычных для западного обывателя тем, которые всегда политкорректны и не ставят на повестку неудобные и неожиданные вопросы. Следствием вышесказанного является то, что учебники, выпущенные в англоязычных странах, содержат весьма определенный и ограниченный набор тем и запрещают использование (под благовидным предлогом «нежелания оскорбить кого-то») каких-либо альтернативных предметов для обсуждения, не подпадающих под официальную точку зрения, общепринятую в политических элитах этих стран.
В результате, изучающие английский язык российские студенты на занятиях обычно с энтузиазмом воспринимают любые программы британского канала «BBC» и американского канала «CNN». В то же самое время программы российского англоязычного канала «RT»(«Russia Today»), на котором американцы, англичане и представители других стран Запада высказывают альтернативные точки зрения на происходящие в мире события, довольно часто получают в дан-
Библиографический список
ной студенческой среде негативные оценки и характеризуются ими как «очередная пропаганда».
Возникает вопрос, каким образом описанные выше процессы могут влиять на языковую ситуацию в той или иной стране? Безусловно, каждая индивидуальная ситуация уникальна, однако наблюдаемые тенденции позволяют прогнозировать возможные направления развития. Так, в настоящее время многие национальные языки сталкиваются с проблемой функционального обеднения, т.е. потерей высокостатусных функций, таких как обеспечение сферы образования, науки, государственного управления, бизнеса и т. д. Функции национального языка начинают при этом сводиться в основном к обеспечению бытовых сфер жизни. Данная ситуация, характеризующаяся диглоссией, конечно вполне привычна, например, для бывших британских колоний в Азии и Африке. Однако, по мнению М.А. Марусенко, проведшего тщательный анализ языковых ситуаций в Европе с привлечением многочисленных работ европейских специалистов, функциональное обеднение национального языка и, как следствие, появление диглоссии (с английским языком в роли высокостатусного варианта) характерно для ряда стран Европы [10, с. 429 - 436]. Ученый подробно прослеживает стадии указанного процесса, заявляя, что все начинается с «перевода языковых практик научно-педагогических и технических специалистов на иностранный язык [10, с. 429]. Российский лингвист полагает, что эти тенденции наблюдаются в Швеции, Финляндии, Норвегии, Дании, Голландии и затрагивают даже в некотором смысле языковые ситуации в таких странах, как Франция и Германия.
Вполне очевидно, что было бы опрометчивым полагать, что диглоссия с английским языком, выступающим в роли высокостатусного варианта, может в какой-то мере в отдаленном будущем стать реалией языковой ситуации в России. Также трудно отрицать, что рост числа изучающих английский язык в нашей стране является положительным фактором, который вряд ли требует каких либо дополнительных объяснений. Представляется, однако, что при выборе и подготовке учебных материалов, а также при работе в аудитории следует развивать у студентов стремление дать аналитическую оценку вовсе не во всем бесспорных так называемых «ценностей западного мира», которые нередко имеют тенденцию базироваться на двойных стандартах и пустых лозунгах. Последнее, к сожалению, не всегда очевидно на первый взгляд. При этом нельзя не заметить, что очень многие студенты, изучающие английский язык в течение длительного времени (и обладающие, следовательно, необходимыми навыками, позволяющими им знакомиться со сложными по трудности материалами, в которых обсуждается злободневная тематика), часто не подвергают последние тщательному анализу и, как следствие, сами подвергаются профессиональному манипулированию.
Конечно, аутентичные материалы являются основой учебных программ и должны продолжать оставаться таковыми. В то же самое время вполне очевидно, что в современных учебных пособиях должны быть более широко представлены аутентичные материалы, предлагающие широкий спектр альтернативных точек зрения в самых различных сферах жизни и деятельности. В настоящее время, к сожалению, выбор предметов для обсуждения в аудитории нередко определяется общепринятой тематикой западных учебных пособий и официальными средствами массовой информации («mainstream media») стран Запада со всеми вытекающими из этого указанными выше последствиями.
Изучение английского языка в России расширяется и становится более качественным, что является одним из положительных факторов, содействующих общему прогрессивному развитию страны. Тем не менее, всем работающим в данной области крайне важно осознавать тот факт, что учебники англоязычных авторов содержат весьма ограниченный и постоянно повторяющийся набор тем, трактовка которых к тому же далеко не всегда нейтральна. Последний фактор также можно отметить при оценке официальных средств массовой коммуникации («mainstream media») англоязычных стран, часто используемых в учебном процессе.
В дополнение к вышесказанному можно высказать предположение, что в целом в области науки, безусловно, тесно связанной с образованием, английский язык, в силу целого ряда вполне объективных причин, уже приобрел в нашей стране чрезвычайно высокий статус, поскольку практически все российские публикации должны иметь аннотацию на английском языке. Трудно отрицать, что данное правило вполне логично и диктуется необходимостью облегчения коммуникации в рамках мирового научного сообщества. Однако на эту ситуацию можно посмотреть и как на некую начальную стадию формирования диглоссии в одной, пусть и ограниченной сфере жизни, при этом выполнение в ней русским языком своих функций не может быть полностью достигнуто без использования английского языка. Следует еще раз повторить, что данная ситуация объективно неизбежна, но если следовать логике, она не может не вызвать ассоциаций с ситуацией диглоссии. Другими словами, все знание должно, так или иначе, храниться на английском языке, который по определению универсален для всех, что придает ему особый высокий статус.
1. Степанов Г В. Типология языковых состояний и ситуаций в странах романской речи. Москва: Наука, 1976.
2. Ferguson Ch.A. Diglossia. Language in Culture and Society. N.Y., 1964.
3. Оксентюк О.Р Становление лексико-семантических особенностей канадского варианта английского языка в условиях двуязычия. Диссертация ... кандидата филологических наук. Москва, 1981.
4. Страны мира - Пуэрто-Рико. Available at: http://ru-world.net/country/puerto-rico/
5. Тайсина Э.А. Язык глобализации. Проблемы языка в глобальном мире. Под редакцией Ганиной Е.В., Чумакова А.Н. Москва, 2016.
6. Ильиш Б.А. История английского языка. Москва: Высшая школа, 1968.
7. Huda Kamal-El-qassaby. Linguistic Imperialism and Reshaping the World's New Identity: A Research Paper in Linguistics. Available at: http://article.sciencepublishinggroup.com/ pdf/10.11648.j.ijll.20150302.14.pdf
8. Кристал Дэвид. Английский язык как глобальный. Москва: Весь мир, 2001.
9. Phillipson R. linguistic Imperialism. Oxford: Oxford University Press, 1992.
10. Марусенко М.А. Эволюция мировой системы языков в эпоху постмодерна: языковые последствия глобализации. Москва, 2015.
11. Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов. Москва: Советская энциклопедия, 1966.
References
1. Stepanov G.V. Tipologiya yazykovyh sostoyaniji situacij v stranah romanskojrechi. Moskva: Nauka, 1976.
2. Ferguson Ch.A. Diglossia. Language in Culture and Society. N.Y., 1964.
3. Oksentyuk O.R. Stanovlenie leksiko-semanticheskih osobennostejkanadskogo varianta anglijskogo yazyka v usloviyah dvuyazychiya. Dissertaciya ... kandidata filologicheskih nauk. Moskva, 1981.
4. Strany mira - Pu'erto-Riko. Available at: http://ru-world.net/country/puerto-rico/
5. Tajsina 'E.A. Yazykglobalizacii. Problemy yazyka v global'nom mire. Pod redakciej Ganinoj E.V., Chumakova A.N. Moskva, 2016.
6. Il'ish B.A. Istoriya anglijskogo yazyka. Moskva: Vysshaya shkola, 1968.
7. Huda Kamal-El-qassaby. Linguistic Imperialism and Reshaping the World's New Identity: A Research Paper in Linguistics. Available at: http://article.sciencepublishinggroup.com/ pdf/10.11648.j.ijll.20150302.14.pdf
8. Kristal D'evid. Anglijskijyazyk kak global'nyj. Moskva: Ves' mir, 2001.
9. Phillipson R. linguistic Imperialism. Oxford: Oxford University Press, 1992.
10. Marusenko M.A. 'Evolyuciya mirovoj sistemy yazykov v 'epohu postmoderna: yazykovye posledstviya globalizacii. Moskva, 2015.
11. Ahmanova O.S. Slovar' lingvisticheskih terminov. Moskva: Sovetskaya enciklopediya, 1966.
Статья поступила в редакцию 11.11.18
УДК 811. 161. 1.
Olifirenko L.V., postgraduate, Department of Theoretical and Applied Linguistics, Dagestan State University (Makhachkala, Russia), E-mail: nur1@yandex.ru
LEXICO-SEMANTIC STRUCTURE AND FUNCTIONAL CHARACTERISTICS OF COMPARATIVE CONSTRUCTIONS IN ANDREY DEMENTIEV'S POETRY.
The article considers lexico-semantic structure and functional and semantic peculiarities of comparative constructions in Andrey Dementiev's poetic language. Special attention is paid to individual and author's comparative images based on the associative reconsideration of lexical components. It is noted that in the poet's system of graphic means of expression a specific role is played by words with anthropic, somatic, natural and vegetative culture codes. Lexico-semantic and functional analysis of comparative constructions shows author's peculiarities of reflection of fragments of surrounding reality in of Andrey Dementiev's poetic speech and interpretation of these images at the denotative and connotative level. The extent of semantic reconsideration of the lexical components of comparison depends on communicative and emotional intentions of the author. Specific features of use of comparative designs are shown in the choice of a subject of comparison and ways of its lexical representation.
Key words: comparative design, poetic language, Andrey Dementiev, lexico-semantic and functional peculiarities, estimation characteristics.
Л.В. Олифиренко, соискатель каф. теоретической и прикладной лингвистики, Дагестанский государственный университет, г. Махачкала,
E-mail: nur1@yandex.ru
ЛЕКСИКО-СЕМАНТИЧЕСКИЙ СОСТАВ И ФУНКЦИОНАЛЬНЫЕ ОСОБЕННОСТИ СРАВНИТЕЛЬНЫХ КОНСТРУКЦИЙ В ПОЭЗИИ А. ДЕМЕНТЬЕВА
В статье анализируется лексико-семантический состав и функционально-семантические особенности сравнительных конструкций в поэтической речи А. Дементьева. Особое внимание обращается индивидуально-авторским компаративным образам, построенным на основе ассоциативного переосмысления составляющих лексических компонентов. Отмечается, что в системе изобразительно-выразительных средств поэта особое место занимают слова с антропным, соматическим, природным и растительным кодами культуры. Лексико-семантический и функциональный анализ сравнительных конструкций демонстрирует авторские особенности отражения фрагментов окружающей действительности в поэтической речи А. Дементьева и интерпретации этих образов на денотативно-коннотативном уровне. Степень семантического переосмысления составляющих сравнение лексических компонентов зависит от коммуникативно-эмоциональных намерений автора. Специфические особенности использования сравнительных конструкций проявляются в выборе предмета сравнения и способах его лексической репрезентации.
Ключевые слова: сравнительная конструкция, поэтический язык, А. Дементьев, лексико-семантические и функциональные особенности, оценочная характеристика.
Сравнение является одним из ярких изобразительно-выразительных средств поэтического языка и одновременно национально-специфическим фрагментом языковой картины мира, свидетельствующим особенностях образно-ассоциативного и эмоционально-оценочного мировосприятия автором поэтического произведения. В.П. Мещеряков называет сравнения «простейшим видом тропа», благодаря которому изображаемое поэтом «получает большую конкретность и яркость..., предстаёт в новом ракурсе» [1, с. 82]. Кроме того, сравнение, воздействуя на чувства, эмоции, оценки позволяет выявить своеобразие мировосприятия человека [2, с. 5]. Именно в поэзии мы имеем возможность наблюдать мощнейшие изменения смыслов и структур, невозможные в иных условиях, так как сама суть поэзии есть поиск путей отражения человеческих чувств [3, с. 30]. Поэтические сравнения А. Дементьева как в собственно лингвистическом, так и лингвокультурологическом аспектах изучены недостаточно, чем, в первую очередь, определяется актуальность рассматриваемых в данной статье проблем. В формировании компаративных образов существенную роль, как известно, играет их лексический состав и авторская интерпретация лексико-семантических компонентов, что также является предметом данного исследования.
При анализе сравнительных конструкций в идиостиле А. Дементьева мы исходим из понимания сравнения как способа видения мира, поэтому считаем, что употребление сравнений обусловлено образным восприятием окружающей
действительности, в результате чего сравнение становится не чем иным, как отражением этого образного мировидения.
В составе сравнительных конструкций в поэтической речи А. Дементьева используются слова различных лексико-семантических групп. Вместе с определительными компонентами такие наименования служат основанием для сравнения, так как обозначаемые ими денотаты имеют какое-либо реальное или приписываемое автором сходство с теми объектами, с которыми они сравниваются.
В части рассматриваемых нами сравнительных конструкций употребляются наименования лиц по их различным признакам, следовательно, такие сравнения соотносятся с антропным кодом культуры: Но жив старик, Как потерявшийся прохожий. («Колокола Хатыни»). Вон тот тополь встал - Как будто древний витязь. («Вечерний пейзаж»). Заря, обманутая им, Бледнела словно женщина. («Беловежская пуща»).
В следующую группу входят названия частей человеческого тела - сома-тизмы. Такие сравнения соотносятся с телесным кодом культуры: Яблоки на снегу Словно два чьих-то сердца. («В лесу»). Цветы прохладны, Как твои ладони. («Я пришёл в твой дом, где ты жила»). И, как в плечо уткнулся В чей-то дом («Лось»).
Третью группу образуют наименования проявлений человека, связанных с названиями частей тела, особенно с глазами человека: улыбка, взгляд, слёзы и
