CC BY
0Научная статья УДК 343.137
ДИФФЕРЕНЦИРОВАННЫЕ ФОРМЫ УГОЛОВНО-СУДЕБНЫХ ПРОИЗВОДСТВ КАК ОБЕСПЕЧЕНИЕ РЕАЛИЗАЦИИ ПРИНЦИПА СПРАВЕДЛИВОСТИ В УГОЛОВНОМ СУДОПРОИЗВОДСТВЕ
1 2
Быданцев Николай Алексеевич , Якубина Юлия Павловна
кемеровский государственный университет, Кемерово, Россия
2Орловский юридический институт МВД России имени В.В. Лукьянова, Орел,
Россия
1bydancevs@yandex.ru
2up_ulia@mail.ru
Аннотация. Статья посвящена рассмотрению ключевых аспектов дифференциации процессуальных форм уголовного судопроизводства на современном этапе. Развивая идеи профессора Ю. К. Якимовича, авторы рассматривают некоторые формы уголовно-судебных производств, анализируют перспективы их развития. Предусмотренная законодателем дифференциация форм уголовного судопроизводства, являясь вопросом изначально сугубо теоретическим, имеет большое значение для эффективности осуществления уголовного преследования и решения задач уголовного процесса на всех его стадиях, в том числе и при рассмотрении уголовного дела по существу в суде. В настоящей статье предпринята попытка исследовать дифференцированные формы уголовно-судебных производств с позиций реализации принципа справедливости как одной из основных целей уголовного процесса.
Ключевые слова: дифференциация уголовного процесса, упрощенные и усложненные формы уголовного судопроизводства, дознание, суд с участием присяжных заседателей, уголовно-судебные производства, реализация принципа справедливости как цель правосудия.
Для цитирования: Быданцев Н. А., Якубина Ю. П. Дифференцированные формы уголовно-судебных производств как обеспечение реализации принципа справедливости в уголовном судопроизводстве // Научный вестник Орловского юридического института МВД России имени В. В. Лукьянова. 2023. № 4(97). С. 119-127.
DIFFERENTIATED FORMS OF CRIMINAL COURT PROCEEDINGS AS ENSURING THE IMPLEMENTATION OF THE PRINCIPLE OF JUSTICE IN CRIMINAL PROCEEDINGS
Nikolay A. Bydantsev1, Yulia P. Yakubina
1Kemerovo State University, Kemerovo, Russia
2Orel Law Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia named after V.V. Lukyanov, Orel, Russia
1bydancevs@yandex.ru
2up_ulia@mail.ru
Abstract. The article is devoted to the consideration of key aspects of differentiation of procedural forms of criminal proceedings at the present stage. Developing the ideas of Professor Y.K. Yakimovich, the authors consider some forms of criminal proceedings, analyzes the prospects of their development. Provided by the legislator differentiation of forms
of criminal proceedings, being a purely theoretical issue, is of great importance for the effectiveness of criminal prosecution and solving the problems of criminal proceedings at all its stages, including the consideration of the criminal case on the merits in court. This article attempts to consider differentiated forms of criminal proceedings from the perspective of the realization of the principle of justice as one of the main objectives of the criminal process.
Keywords: differentiation of criminal proceedings, simplified and complicated forms of criminal proceedings, inquiry, trial with the participation of jurors, criminal court proceedings, implementation of the principle of justice as the goal of justice.
For citation: Bydantsev N. A., Yakubina Y. P. Differentiated forms of criminal court proceedings as ensuring the Implementation of the principle of justice in criminal proceedings // Scientific Bulletin of the Orel Law Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia named after V. V. Lukyanov. 2023. № 4(97). Р. 119-127.
Дифференциация уголовного судопроизводства и, как ее результат, дифференцированные судебные производства отражают потребность общества, государства, а также конкретного правоприменителя, желающих получить наиболее полезный результат при минимальном правовом воздействии, тем самым создав эффективный (действенный и малозатратный) правовой механизм, что и будет высшим обеспечением гарантий прав личности, а как максимум - достижения справедливости в процессе осуществления правосудия, о чем неоднократно отмечалось в научных публикациях [1; 2, с. 13-17]. Думается, что именно в свете этой тенденции в российском уголовном процессе последовательно появились и развиваются особые порядки судопроизводства, доказавшие свою эффективность [3; 4, с. 32-37; и др.].
Так, в частности, к достаточно эффективным дифференцированным производствам можно отнести следующие:
1) рассмотрение уголовного дела в особом порядке при согласии обвиняемого с предъявленным ему обвинением (гл. 40 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (далее - УПК РФ));
2) при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве по преступлениям, совершенным в группе (гл. 40.1 УПК РФ).
Обе эти дифференцированные формы предполагают «ускорение» производства по уголовному делу за счет существенного сокращения судебной процедуры (минимизация судебного следствия), чем достигаются значимые цели:
1) творится суд не только «правый», но и, что самое важное, - «скорый» (что в интересах не только подсудимого, но и потерпевшего, а также правоприменителя);
2) экономятся уголовно-процессуальные средства, за счет чего опять-таки высвобождается так необходимое «судебное время».
И как показывает практика, изменение условий применения таких порядков является результатом запросов общества и государства на справедливость [5, с. 42-55], их готовность «мириться» с опасностью преступления взамен на скорейшее восстановление прав и законных интересов пострадавших, нарушенных совершенным преступлением.
Изменение особого порядка судопроизводства, предусмотренного гл. 40 УПК РФ, хорошо это иллюстрирует. Так, в изначальной редакции ч. 1 ст. 314 УПК РФ устанавливала, что данная форма судебного рассмотрения уголовного дела допустима только по уголовным делам о преступлениях небольшой и средней тяжести, наказание за которые, предусмотренное Уголовным кодексом Российской Федерации (далее - УК РФ), не превышает пяти лет лишения свободы. В последующем согласно внесенным Федеральным законом от 04.07.2003 № 92-ФЗ изменениям возможность ее применения значительно расширилась, поскольку реализации этого института уже допускалось по уголовным делам о преступлениях, наказание за которые, предусмотренное УК РФ, не превышает 10 лет лишения свободы, о чем ранее высказывались ученые, предлагая законодателю расширить границы практики применения указанного института.
Однако по прошествии 17 лет законодатель по настоянию судебного сообщества все же вернулся к изначальному варианту, и в результате изменений, внесенных Федеральным законом от 20.07.2020 № 224-ФЗ, такая форма судопроизводства вновь стала возможна только по уголовным делам о преступлениях небольшой или средней тяжести.
Об этом же свидетельствует и последовавшее за этими изменениями «усложнение» процедуры судебного разбирательства при рассмотрении судом уголовного дела в порядке гл. 40.1 УПК РФ. Так, Федеральным законом от 03.07.2016 № 322-Ф3 в ст. 317.7 УПК РФ введена ч. 3.1, установившая не только обязанность судьи выяснить у подсудимого, понятно ли ему обвинение и согласен ли он с ним, но и обязанность предложить ему дать показания по существу предъявленного обвинения. В свою очередь, этой же новой нормой установлено, что подсудимый также сообщает суду, какое содействие следствию им оказано и в чем именно оно выразилось. При этом участники судебного заседания вправе задать подсудимому вопросы, а последний - на них ответить. Таким образом, суду предоставляется право оценить значимость оказанного подсудимым содействия в раскрытии и расследовании преступления, изобличении соучастников преступления.
Соответствующие разъяснения были даны и Пленумом Верховного Суда РФ. Так, согласно п. 22.1 Постановления от 28.06.2012 № 16 «О практике применения судами особого порядка судебного разбирательства уголовных дел при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве» обвинительный приговор должен содержать выводы суда о соблюдении подсудимым условий и выполнении обязательств, предусмотренных заключенным с ним досудебным соглашением о сотрудничестве. В приговоре должно быть указано, что обвинение обосновано и подтверждается собранными доказательствами; подсудимому понятно существо предъявленного ему обвинения, и он согласен с ним в полном объеме; досудебное соглашение о сотрудничестве было заключено добровольно и при участии защитника. Кроме того, в приговоре в обязательном порядке должно быть отмечено, какое именно содействие следствию было оказано подсудимым и в чем оно выразилось. Также должны быть приведены результаты проведенного в судебном заседании исследования обстоятельств, указанных в ч. 4 ст. 317.7 УПК РФ.
Тем самым рамки судебного следствия в данной упрощенной форме судебного производства значительно расширились, что способствует наиболее эффективной реализации прав, свобод и законных интересов участников уголовного судопроизводства, принятию законного, обоснованного, мотивированного и справедливого судебного решения [6, с. 136-139].
Вместе с тем характерно, что после сокращения количества преступлений, дела по которым могут быть рассмотрены в порядке, предусмотренном гл. 40 УПК РФ, что фактически привело к «усложнению» судопроизводства, последовало «упрощение» самой процедуры перехода из особого порядка в общий. Так, Пленум Верховного Суда РФ 29.06.2021 № 22 «О внесении изменений в отдельные постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации по уголовным делам» дополнил Постановление от 05.12.2006 № 60 «О применении судами особого порядка судебного разбирательства уголовных дел» пунктом 11.3, из содержания которого следует, что в случае выявления каких-либо обстоятельств, препятствующих принятию судебного решения в особом порядке, судья, руководствуясь ч. 6 ст. 316 УПК РФ, выносит постановление о прекращении особого порядка судебного разбирательства, назначении рассмотрения уголовного дела в общем порядке и о вызове в судебное заседание лиц по спискам, представленным сторонами. При этом, исходя из правил ч. 2 ст. 256 УПК РФ, вынесение такого постановления не требует ни удаления суда в совещательную комнату, ни изготовления самого постановления в виде отдельного процессуального документа. В свою очередь, также не требуется и возвращение к стадии назначения судебного заседания или повторное проведение ранее произведенных в ходе судебного производства следственных и иных процессуальных действий. Ранее же указанное Постановление предусматривало
обязательность соблюдения положений ч. 4 ст. 231 УПК РФ в части требования об извещении сторон о месте, дате и времени судебного заседания не менее чем за 5 суток до его начала, то есть суд был лишен возможности незамедлительного перехода из особого порядка в общий.
Подобные же изменения внесены и в Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 28.06.2012 № 16 «О практике применения судами особого порядка судебного разбирательства уголовных дел при заключении досудебного соглашения о сотрудничестве»: из текста постановления исключен п. 20, предусматривавший в случае принятия решения о прекращении особого порядка судебного разбирательства вынесение об этом самостоятельного постановления и назначение судебного заседания для разбирательства в общем порядке в соответствии со ст. 231 УПК РФ, что значительно удлиняло и осложняло процедуру судебного производства по уголовному делу.
В свою очередь, обращаясь к такому упрощенному производству, как дознание в сокращенной форме, также нетрудно заметить проявление обозначенной тенденции.
Само по себе упрощение и так уже упрощенного (по сравнению с предварительным следствием) дознания явилось результатом ведомственного стремления повысить раскрываемость уголовных дел в минимальные сроки, «жертвуя» в том числе даже устоявшимся институтом доказательств. Так, ст. 226.5 УПК РФ фактически устанавливает революционные правила, противоречащие традиционной доктрине доказательственного права и приравнивающие к доказательствам информацию, полученную в ходе проверки сообщения о преступлении, а также оперативно-разыскную информацию, о чем справедливо отмечают авторы [7, с. 19-21; 8, с. 146-154].
Значительное время наличествовало мнение, что рассмотрение судом уголовного дела, расследованного в данной упрощенной форме, также должно быть проведено в упрощенном порядке - по правилам гл. 40 УПК РФ, то есть вообще без исследования каких-либо доказательств (за исключением сведений о личности подсудимого). Такой постановке вопроса парировал профессор Ю. К. Якимович, отмечая, что упрощение уголовного производства не должно вести к его упрощенству [9, с. 105-110; 10, с. 24-27].
В свое время об упрощенстве писал и М. С. Строгович, указывая, что борьба с процессуальным упрощенством (как борьба за соблюдение процессуальной формы) -это борьба за высокое качество следствия и судебной работы [11, с. 56]. Им же акцентировано, что процессуальное упрощенство выражается в вольном обращении с процессуальным законом, в его нарушении, в попытках обойти установленные законом процессуальные формы под тем предлогом, что суть не в процессуальных формальностях, а в том, чтобы правильно разрешить дело по существу [12, с. 52-53]. Думается, что при «создании» сокращенного дознания фактически и произошло некоторое пренебрежение сложившимися (традиционными) процессуальными формами в угоду кулуарным сиюминутным интересам, подогретым стремлением «скорейшего» расследования уголовного дела и направления его в суд в целях улучшения статистики в погоне за показателями. Представляется, что категорическое неприятие М. С. Строговичем упрощения в доказывании являлось следствием имевших место нарушений законности в период 30-50-х годов прошлого века.
В настоящее время ситуация изменилась. В судебном следствии должны быть исследованы (пусть и в минимальном объеме) доказательства, приведенные в обвинительном постановлении, в судебном акте им должна быть дана оценка, что отвечает требованиям ч. 2 ст. 226.9 УПК РФ. Противоположную точку зрения с интересной аргументацией высказывает Е. В. Марковичева, отмечая, что требуются изменения в уголовно-процессуальный закон, которые бы позволили судам рассматривать дела, расследованные в форме дознания в сокращенной форме, без выполнения требований ч. 2 ст. 226.9 УПК РФ [13, с. 2-6].
Характерно, что количество уголовных дел, расследованных в форме сокращенного дознания, значительно сократилось по сравнению с первоначальным периодом действия
УПК РФ 2001 года. Более того, стали возникать предпосылки вероятного, с позиции положения de lege ferenda, отказа в будущем от применения этой формы расследования, что, на наш взгляд, свидетельствует о возможном отказе в будущем от сокращенной формы, поскольку она не соответствует запросам общества и государства на справедливость уголовного судопроизводства. В свою очередь, проблема упрощения/усложнения судебной процессуальной формы, думается, затронула и судопроизводство по уголовным делам с участием присяжных заседателей [14, с. 9-13], возродясь в уголовном процессе в 1990-х годах как противовес обвинительному уклону профессионального суда, как проявление демократических начал. Так, например, А. А. Васяев отмечает: «Именно по сфере уголовного судопроизводства судят о развитии демократических начал в государстве...» [15, с. 61-64].
Необходимо отметить, что к настоящему времени возможность применения данного института расширилась весьма значительно. Такая форма судопроизводства по уголовному делу с 1 июня 2018 года допустима не только на уровне суда субъекта Российской Федерации, но и на уровне районных (городских) судов [16, с. 49-52].
При этом количество основных присяжных в судах субъекта Российской Федерации изменилось с двенадцати до восьми; в районных (городских) судах численность основных присяжных установлена в количестве шести (хочется отметить, что в этом случае законодатель услышал предложения ученых и реализовал их в практической деятельности [17, с. 10-14; 18, с. 60-64]). То есть расширение использования указанной усложненной формы привело к упрощению формирования (в количественном аспекте) состава присяжных заседателей как составной части суда.
Практика показывает, что популярность народной формы судопроизводства имеет непостоянный характер и напрямую зависит от того, какой вердикт вынесет коллегия присяжных заседателей: в случае оправдания она возрастает, а в случае обвинения -временно затихает (до следующего оправдания).
При этом применительно к институту суда с участием присяжных необходимо вспомнить, что это не некая застывшая конструкция, а, скорее, модульная, способная к изменениям. Например, из его юрисдикции был исключен ряд уголовных дел, в частности, преступления, предусмотренные ч. 5 ст. 131, ч. 5 ст. 132, ч. 6 ст. 134, ч. 1 ст. 212, а также ст. 275, 275.1, 276, 278, 279, 280.2, 281-281.3 УК РФ, что явилось реакцией на слишком «вольное» распоряжение присяжными заседателями интересами общества и государства, то есть фактически отсутствие защиты от таких преступлений. Что интересно, предложения об изменении подсудности суда с участием присяжных звучали достаточно давно. Так, В. В. Конин отмечал: «. опираясь на прошлый российский опыт, когда после оправдания судом с участием присяжных заседателей террористки Веры Засулич из подсудности судов присяжных заседателей были изъяты и переданы в компетенцию военных судов все уголовные дела, связанные с преступлениями против государственного строя, покушениями на представителей власти, сопротивлением органам государственной власти (т. е. дела, носящие политический характер), а также дела о должностных преступлениях, мы предлагаем убрать из подсудности суда с участием присяжных заседателей ряд составов преступлений, например таких, как терроризм, организация незаконного вооруженного формирования или участие в нем, организация преступного сообщества, массовые беспорядки, а также преступления против государства - государственная измена, шпионаж, посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля, насильственный захват или насильственное удержание власти, диверсия, посягательство на жизнь сотрудника правоохранительных органов, планирование, подготовка, развязывание или ведение агрессивной войны (и весь блок составов, предусмотренных ст. ст. 353-358 УК РФ), а также уголовные дела, в которых содержатся сведения, составляющие государственную тайну» [19, с. 42-45]. Представляется, что данное предложение является достаточно обоснованным и законодатель услышал его. Также необходимо обратить внимание, что большинство
приговоров, постановленных на основе оправдательных вердиктов, вышестоящим судом отменяется, а в последующем при повторном рассмотрении уголовного дела вердикт уже далеко не всегда является оправдательным.
В этой связи мы можем предположить, учитывая сложившуюся практику, что институт суда с участием присяжных заседателей в будущем, возможно, может претерпеть некоторые изменения, например:
1) из его юрисдикции могут быть выведены определенные преступления, например о незаконном обороте наркотических средств и психотропных веществ и некоторые другие составы преступлений;
2) трансформироваться в суд «народных» заседателей с единой совещательной комнатой профессионального судьи и присяжных заседателей [20, с. 29-33].
Думается, что подобные «качели» в регламентации дифференцированных форм уголовно-судебных производств вызваны именно потребностью общества, государства быть защищенными, пребывать в состоянии правовой защищенности, а в целом -востребованностью реализации принципа справедливости в плане назначения наказания виновному за совершенное преступление, тем самым опосредованно - профилактикой преступности.
Таким образом, дифференциация форм уголовно-судебных производств должна быть вызвана исключительно реальными потребностями общества и государства, осуществляться в лоне принципов уголовного процесса и, напротив, не должна следовать исключительно конъюнктурным интересам, сиюминутным веяниям законодателя.
1. Якимович Ю. К., Ленский А. В., Трубникова Т. В. Дифференциация уголовного процесса / Под ред. М.К. Свиридова. Томск: Изд-во Том. Ун-та, 2011. 300 с.
2. Якимович Ю. К. Дифференциация уголовного судопроизводства по новому УПК России / Правовые проблемы укрепления российской государственности. Часть 10. Томск, 2002. С. 13-17.
3. Пиюк А. В. Типология современного уголовного процесса и проблемы применения упрощенных форм разрешения уголовных дел в судопроизводстве Российской Федерации: монография. М.: Юрлитинформ, 2013. 254 с.
4. Козявин А. А. Дифференциация уголовно-процессуальной формы и нравственная оценка ее сущности и эффективности // Судебная власть и уголовный процесс. 2017. № 4. С. 32-37.
5. Быданцев Н. А. Справедливость и гуманность в уголовном судопроизводстве или об «отвратимости» наказания в «особом порядке» // Справедливость и равенство в уголовном судопроизводстве (ч. I). СПб., ИД «Петрополис», 2016. В 2-х частях. Ч. 1. С. 42-55.
6. Корсаков К. А., Марьина Е. В., Сидоренко Е. В. // Формирование единой судебной практики и правовой позиции Верховным судом Российской Федерации // Известия Гомельского государственного университета им. Ф. Скорины // Гомель. Беларусь. 2022. № 5(134). С. 136-139.
7. Коротаева Ю. А. О проблеме реализации ведомственного процессуального контроля при производстве дознания в сокращенной форме в уголовном судопроизводстве // Российский следователь. 2022. № 2. С. 19-21.
8. Солодовник В. В. Об упрощении дознания в сокращенной форме // Научный вестник Орловского юридического института МВД России имени В.В. Лукьянова. 2022. № 3(92). С. 146-154.
9. Якимович Ю. К. Дифференциация уголовного судопроизводства должна иметь разумные пределы и не приводить к упрощенству // Вестник Томского государственного университета. Право. 2014. № 2(12). С. 105-110.
10. Якимович Ю. К. Дифференциация уголовного судопроизводства: упрощение или упрощенство // Закон и право. 2014. № 9. С. 24-27.
11. Строгович M. С. Учебник уголовного процесса. Юридическое издательство НКЮ СССР. M., 1938. 427 с.
12. Строгович M. С. Курс советского уголовного процесса. Том I. Издательство «Наука». M., 1968. 470 с.
13. Mарковичева Е. В. К вопросу об исследовании судом доказательств по уголовному делу, поступившему с обвинительным постановлением // Mировой судья. 2023. № 3. С. 2-6.
14. Смирнов А. В. Социально-историческая детерминация типов (форм) судопроизводства с участием присяжных // Уголовное судопроизводство. 2020. № 1. С. 9-13.
15. Васяев А. А. О Тенденции усложнения российского уголовного процесса // Российский судья. 2022. № 8. С. 61-64.
16. Шандров Д. В., Быданцев Н. А. Расширение компетенции суда присяжных как дифференциация судебного производства по уголовным делам: некоторые теоретические и практические аспекты // Оперативник (Сыщик). 2017. № 2 (51). С. 49-52.
17. Конин В. В. Расширение подсудности суда с участием присяжных заседателей как одно из направлений реализации судебной реформы и формирования гражданского общества // Адвокат. 2011. № 4. С. 10-14.
18. Конин В. В. Расширение подсудности суда с участием присяжных заседателей как фактор повышения доверия к суду // Российская юстиция. 2011. № 11. С. 60-64.
19. Конин В. В. Суд с участием присяжных заседателей: дискуссия продолжается // Российский судья. 2009. № 2. С. 42-45.
20. Якимович Ю. К. Выборность судей и коллегиальность рассмотрения уголовных дел в Российской Империи, СССР и Российской Федерации; суд присяжных или суд шеффенов? // Уголовная юстиция. 2014. № 2(4). С. 29-33.
1. Yakimovich Yu. K., Lenskij A. V., Trubnikova T. V. Differenciaciya ugolovnogo processa / Pod red. M.K. Sviridova. Tomsk: Izd-vo Tom. Un-ta, 2011. 300 s.
2. Yakimovich Yu. K. Differenciaciya ugolovnogo sudoproizvodstva po novomu UPK Rossii / Pravovy'e problemy' ukrepleniya rossijskoj gosudarstvennosti. Chast' 10. Tomsk, 2002. S. 13-17.
3. Piyuk A. V. Tipologiya sovremennogo ugolovnogo processa i problemy' primene-niya uproshhenny'x form razresheniya ugolovny'x del v sudoproizvodstve Rossijskoj Fe-deracii: monografiya. M.: Yurlitinform, 2013. 254 s.
4. Kozyavin A. A. Differenciaciya ugolovno-processual'noj formy' i nravstven-naya ocenka ee sushhnosti i e'ffektivnosti // Sudebnaya vlast' i ugolovny'j process. 2017. № 4. S. 32-37.
5. By'dancev N. A. Spravedlivost' i gumannost' v ugolovnom sudoproizvodstve ili ob «otvratimosti» nakazaniya v «osobom poryadke» // Spravedlivost' i ravenstvo v ugolovnom sudoproizvodstve (ch. I). SPb., ID «Petropolis», 2016. V 2-x chastyax. Ch. 1. S. 42-55.
6. Korsakov K. A., Mar'ina E. V., Sidorenko E. V. // Formirovanie edinoj sudeb-noj praktiki i pravovoj pozicii Verxovny'm sudom Rossijskoj Federacii // Izvestiya Gomel'skogo gosudarstvennogo universiteta im. F. Skoriny' // Gomel'. Bela-rus'. 2022. № 5(134). S. 136-139.
7. Korotaeva Yu. A. O probleme realizacii vedomstvennogo processual'nogo kon-trolya pri proizvodstve doznaniya v sokrashhennoj forme v ugolovnom sudoproizvodstve // Rossijskij sledovatel'. 2022. № 2. S. 19-21.
8. Solodovnik V. V. Ob uproshhenii doznaniya v sokrashhennoj forme // Nauchny'j vestnik Orlovskogo yuridicheskogo instituta MVD Rossii imeni V.V. Luk'yanova. 2022. № 3(92). C. 146-154.
9. Yakimovich Yu. K. Differenciaciya ugolovnogo sudoproizvodstva dolzhna imet' razumny'e predely' i ne privodit' k uproshhenstvu // Vestnik Tomskogo gosudarstvenno-go universiteta. Pravo. 2014. № 2(12). S. 105-110.
10. Yakimovich Yu. K. Differenciaciya ugolovnogo sudoproizvodstva: uproshhenie ili uproshhenstvo // Zakon i pravo. 2014. № 9. S. 24-27.
11. Strogovich M.S. Uchebnik ugolovnogo processa. Yuridicheskoe izdatel'stvo NKYu SSSR. M., 1938. 427 s.
12. Strogovich M. S. Kurs sovetskogo ugolovnogo processa. Tom I. Izdatel'stvo «Nauka». M., 1968. 470 s.
13. Markovicheva E. V. K voprosu ob issledovanii sudom dokazatel'stv po ugolov-nomu delu, postupivshemu s obvinitel'ny'm postanovleniem // Mirovoj sud'ya. 2023. № 3. S. 2-6.
14. Smirnov A. V. Social'no-istoricheskaya determinaciya tipov (form) sudoproiz-vodstva s uchastiem prisyazhny'x // Ugolovnoe sudoproizvodstvo. 2020. № 1. S. 9-13.
15. Vasyaev A. A. O Tendencii uslozhneniya rossijskogo ugolovnogo processa // Ros-sijskij sud'ya. 2022. № 8. S. 61-64.
16. Shandrov D.V., By'dancev N.A. Rasshirenie kompetencii suda prisyazhny'x kak differenciaciya sudebnogo proizvodstva po ugolovny'm delam: nekotory'e teoretiche-skie i prakticheskie aspekty' // Operativnik (Sy'shhik). 2017. № 2 (51). S. 49-52.
17. Konin V. V. Rasshirenie podsudnosti suda s uchastiem prisyazhny'x zasedatelej kak odno iz napravlenij realizacii sudebnoj reformy' i formirovaniya grazh-danskogo obshhestva // Advokat. 2011. № 4. S. 10-14.
18. Konin V. V. Rasshirenie podsudnosti suda s uchastiem prisyazhny'x zasedatelej kak faktor povy'sheniya doveriya k sudu // Rossijskaya yusticiya. 2011. № 11. S. 60-64.
19. Konin V. V. Sud s uchastiem prisyazhny'x zasedatelej: diskussiya prodolzhaetsya // Rossijskij sud'ya. 2009. № 2. S. 42-45.
20. Yakimovich Yu. K. Vy'bornost' sudej i kollegial'nost' rassmotreniya ugolovny'x del v Rossijskoj Imperii, SSSR i Rossijskoj Federacii; sud prisyazhny'x ili sud sheffenov? // Ugolovnaya yusticiya. 2014. № 2(4). S. 29-33.
Информация об авторах
Николай Алексеевич Быданцев. Доцент кафедры уголовного процесса и криминалистики, кандидат юридических наук.
Кемеровский государственный университет. 650056, Россия, г. Кемерово, пр. Химиков, 9.
Юлия Павловна Якубина. Доцент кафедры уголовного процесса, кандидат юридических наук, доцент.
Орловский юридический институт МВД России имени В.В. Лукьянова. 302027, Россия, г. Орел, ул. Игнатова, д.2.
Information about the authors
Nikolay A. Bydantsev. Associate Professor of the Department of Criminal Procedure and Criminalistics, Candidate of Legal Sciences. Kemerovo State University. 650056, Russia, Kemerovo, Khimikov Avenue 9.
Yulia P. Yakubina. Associate Professor of the Department of Criminal Procedure, Candidate of Legal Sciences, Associate Professor.
Oryol Law Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia named after V.V. Lukyanov.
302027, Russia, Orel, Ignatova str., 2.
Статья поступила в редакцию 26.07.2023; одобрена после рецензирования 11.09.2023; принята к публикации 15.11.2023.
The article was submitted July 26, 2023; approved after reviewing September 11, 2023; accepted to the writing of the article for publication November 15, 2023.
