CC BY
108
УГОЛОВНОЕ СУДОПРОИЗВОДСТВО
Гусев Алексей Васильевич
кандидат юридических наук, доцент профессор кафедры криминалистики Краснодарского университета МВД России (тел. 89183534517 )
Дифференциация механизма реализации специальных познаний в уголовном судопроизводстве России
Аннотация
В статье анализируется правовое регулирование механизма реализации специальных познаний в уголовном судопроизводстве России начиная с 1864 г. и по настоящее время. Автор высказывает суждение о наличии в уголовном процессе двух неравнозначных направлений использования специальных познаний.
Аnnotation
In the article the legal adjusting of mechanism of realization of the special cognitions is analysed in the criminal trial of Russia since 1864 and for a present tense. An author offers judgement about a presence in criminal procedure of two unequivalent directions of the use of the special cognitions.
Ключевые слова: уголовный процесс; уголовное судопроизводство; криминалистика; специальные познания; специалист.
toy words: criminal procedure, criminal trial, criminalistics, special cognitions, specialist.
Эффективность судебной и след-Щ ственной деятельности зачастую определяется своевременным использованием в этих процессах специальных познаний, носители которых имеют процессуальное положение судебного эксперта или специалиста. Как правило, особой разницы в познаниях данных процессуальных субъектов нет, если они обладают познаниями в одной специальности. Однако механизм реализации специальных познаний специалистом и экспертом в уголовном судопроизводстве существенно отличается, что обусловлено разным подходом законодателя к результатам их деятельности. Историко-правовое дифференцирование механизма реализации специальных познаний в уголовном процессе России позволит определить не только различный подход законодателя к реализации специальных познаний, но и пути дальнейшего развития научных ис-
следований в данной области.
На наш взгляд, точкой отсчета проведения обозначенного выше историко-правового исследования реализации специальных познаний следует считать 20 ноября 1864 г., когда в России был принят Устав Уголовного Судопроизводства, в котором законодатель заложил основы дифференцированного подхода к механизму реализации специальных познаний. Несмотря на то, что нормы Устава далеки от совершенства, именно этот закон инициировал процесс научного формирования института судебной экспертизы. Кроме того, в Уставе были заложены предпосылки становления иного, как мы его определяем, неэкспертного процесса реализации специальных познаний, в качестве которого рассматриваем механизм реализации в уголовном процессе специальных познаний, не связанный с производством судебной экспертизы1.
Устав Уголовного Судопроизводства
1 См.: Гусев А.В. О концепции неэкспертного процесса реализации специальных криминалистических познаний в уголовном судопроизводстве // Материалы межвуз. юбилейной науч.-практ. конф. (к 85-летию со дня рождения профессора Р.С. Белкина): в 2-х чч. М.: Академия управления МВД России, 2007. Ч. 1. С. 296-300; Гусев А.В. Совершенствование неэкспертного процесса реализации специальных криминалистических познаний в ходе предварительного расследования. Краснодар: Краснодарская академия МВД России, 2004; Гусев А.В. Актуальные вопросы соотношения неэкспертного процесса реализации специальных знаний с предметом общей теории судебной экспертизы // Общество и право. № 3 (17). 2007. С. 39 - 42; Меретуков Г.М, Данильян С.А., Гусев А.В. Экспертно-криминалистическое обеспечение деятельности органов внутренних дел России: учеб. пособие / под ред. Е.П. Ищенко / М., 2009. С. 68 - 83.
160
ОБЩЕСТВО И ПРАВО • 2009 • №2(24)
1864 г1. предоставил судебному следователю право приглашать сведущих лиц для производства осмотра и освидетельствования. Работа этих лиц заключалась в необходимости дачи ответов на вопросы, поставленные им судебным следователем. При ответе на поставленные вопросы сведущие лица не должны были упускать из виду и таких признаков, на которые следователь не обратил внимание, но исследование которых может помочь в установлении истины по делу (ст. 332, 333 Устава).
В указанных требованиях четко просматривается руководящая роль судебного следователя по отношению к работе сведущего лица. Он, следователь, не только мог приглашать к осмотру и освидетельствованию сведущих лиц, но и имел право ставить перед ними вопросы, подлежащие исследованию, а также наделялся возможностью перепроверять полученные заключения путем истребования заключений от иных сведущих лиц по данному факту (ст. 334 Устава). Как представляется, именно данное направление работы сведущего лица стало прообразом сегодняшнего уголовно-процессуального положения специалиста.
Наряду с указанной формой работы сведущих лиц, в Уставе был предусмотрен и иной механизм реализации специальных знаний. Однако этот механизм определялся только по отношению к врачу, который приглашался к осмотру и освидетельствованию мертвых тел (ст. 336 Устава). При этом, в отличие от иных сведущих лиц, специфика правового статуса врача состояла в том, что он производил осмотр и освидетельствование самостоятельно, руководствуясь правилами Устава Судебной медицины (ст. 342, 343 Устава). По результатам своей работы врач должен был составить акт, передаваемый следователю в срок до трех суток (ст. 344 Устава). Судебный следователь обязывался отражать мнение врача, высказанное по результатам проведенного им осмотра мертвых тел, в протоколе (ст. 344 Устава).
Детальное изучение норм Устава, регламентирующих привлечение врача к расследованию, позволяет высказать предположение о формировании такой формы работы сведущих лиц, которая в дальнейшем законодательно трансформировалась в институт судебной экспертизы. Конечно, полную аналогию между правовым регули-
рованием работы врача, определенной Уставом, и сегодняшним механизмом производства судебной экспертизы проводить нельзя. Вместе с тем, нетрудно заметить специфичность организации его работы по сравнению с иными сведущими людьми, привлекавшимися к расследованию.
Следует согласиться с мнением Л.М. Исаевой в том, то в Уставе законодатель впервые сформировал основу для процессуального разделения использования знаний сведущих лиц непосредственно на проведение экспертизы и участие в следственных действиях в качестве специалистов2. Однако при этом нельзя не отметить и то, что положение «сведущих лиц» в Уставе фактически сводилось к статусу свидетелей, поэтому в этот период окончательного процессуального закрепления судебная экспертиза как институт уголовно-процессуального права не получила3.
Правовое регулирование процесса использования специальных познаний в уголовном судопроизводстве России с 1917 по 1966 г. происходило в результате постепенного формирования института судебной экспертизы, при этом неэкспертный процесс не нашел достаточно понятного правового отражения. Поскольку Декретом о суде от 22 октября 1917 г. № 1 допускалось использование судьями действовавших до революции законов, в случае если они не были отменены и не противоречили революционному сознанию, механизм использования сведущих лиц в расследовании фактически сохранялся до 25 мая 1922 г., когда был принят первый УПК РСФСР.
15 февраля 1923 г. был принят УПК РСФСР, действовавший за небольшими изменениями до принятия УПК РСФСР в 1960 г4. Характерным для УПК РСФСР 1923 г. был такой подход законодателя к механизму использования специальных познаний, в соответствии с которым осмотры и освидетельствования, проводимые сведущими людьми, рассматривались как начальный этап экспертизы5.
Несмотря на то, что при конструировании норм УПК РСФСР 1923 г. подход законодателя к дифференцированию механизма реализации специальных познаний на процесс производства судебной экспертизы и работу специалиста был достаточно условным, признаки такого разграничения все же наблюдаются. Следует отметить, что данная дифференциация возможна только с позиции
1 Здесь и далее положения Устава Уголовного Судопроизводства 1864 г. цитируются по работе Л.М. Исаевой Специальные познания в уголовном судопроизводстве. М., 2003. С. 268-271.
2 См.: Исаева Л.М. Специальные познания в уголовном судопроизводстве. М., 2003. С. 23.
3 См.: Зайцева Е.А. Реализация состязательных начал при применении специальных познаний в уголовном судопроизводстве: монография. Волгоград: ВА МВД России, 2006. С. 46-47.
4 См.: История отечественного государства и права / Под ред. И.О. Чистякова. М., 1997. Ч. II. С. 238.
5 См.: Махов В.Н. Использование знаний сведущих лиц при расследовании преступлений. М., 2000. С. 26.
161
сегодняшнего понимания процессуального статуса специалиста, поскольку тогда законодатель особенно не задавался вопросом необходимости разграничения процесса производства судебной экспертизы и процесса реализации специальных познаний вне ее.
Признаками, схожими с сегодняшним процессуальным положением специалиста, являются такие нормы УПК РСФСР 1923 г., в которых устанавливаются:
1) необходимость наличия у сведущего лица специальных познаний в науке, искусстве или ремесле (ст. 63 УПК РСФСР 1923 г.);
2) обязательность явки для участия в осмотрах и освидетельствованиях (ст. 64 УПК РСФСР 1923 г.);
3) составление заключения по результатам своей работы (ст. 64 УПК РСФСР 1923 г.).
В настоящее время обозначенные выше условия использования сведущих лиц в расследовании полностью соответствуют процессуальному статусу специалиста, за исключением того, что специалист не наделяется прямой обязанностью составления заключения, хотя таковое он должен делать по требованию лица, осуществляющего предварительное расследование. Кроме того, специалист может быть допрошен, что также делает схожими его функции с функциями лица, обладающего специальными познаниями, определенными в УПК РСФСР 1923 г.
Принятие 27 октября 1960 г. УПК РСФСР ознаменовало собой переход к формированию полноценного правового института судебной экспертизы. Это характеризовалось введением в уголовно-процессуальный закон самостоятельной главы "Производство судебной экспертизы", в которой излагались требования по порядку назначения и производства судебной экспертизы. Именно с этого периода экспертный процесс становится понятным для всех участников уголовного судопроизводства. Механизм же реализации специальных познаний вне судебной экспертизы до 1966 г. оставался процессуально не регламентированным.
Требование судебной и следственной практики по формированию механизма реализации специальных познаний, кроме производства судебной экспертизы, потребовало от законодателя разработки норм, регламентирующих порядок работы специалиста. Правовое положение специалиста было определено в ст. 133 № УПК РСФСР «Участие специалиста», введенной в дей-
ствие Указом Президиума Верховного Совета РСФСР от 31 августа 1966 г. На наш взгляд, именно с этого момента можно говорить не просто о разграничении функций между специалистом и судебным экспертом, но и о начале формирования в рамках уголовно-процессуального права неэкспертного процесса реализации специальных познаний. Конечно, во многом вопрос о функциях специалиста остался, до конца не решен тогда законодателем, однако само признание необходимости в уголовном процессе такого процессуального субъекта стало значительным достижением отечественного права.
Коренное изменение в понимании законодателем сущности лиц, обладающих специальными познаниями, привлекаемых в уголовном судопроизводстве в качестве специалистов или экспертов, произошло с принятием Государственной Думой 22 ноября 2001 г. УПК РФ. Данный закон не только отнес специалиста и эксперта к категории иных участников уголовного судопроизводства, но и более детально регламентировал их правовой статус. Все это вместе взятое сформировало четкий и понятный порядок реализации специальных познаний в уголовном судопроизводстве России. Вместе с тем, процесс правового регулирования данного направления еще не остановился. Свидетельством этому стало дополнение в 2003 г1. ст. 80 УПК РФ нормой, согласно которой специалист получил право делать заключение, относимое к доказательствам. Кроме того, ст. 80 УПК РФ была дополнена нормой, определяющей возможность дачи показаний специалистом, которые также были отнесены к доказательствам.
Наряду с расширением правового статуса специалиста, существенно отграничивающим его правовое положение от правового положения судебного эксперта, произошло дальнейшее совершенствование механизма реализации в уголовном судопроизводстве России специальных познаний вне процесса производства судебной экспертизы. Закон обозначил широкие возможности реализации специалистом специальных познаний как в ходе предварительного расследования, так и в процессе судебного разбирательства по уголовному делу.
Следует отметить тот факт, что изменение отношения законодателя к роли специалиста произошло в силу большой научно-исследовательской работы, проделанной в этом направлении видными отечественными учеными, среди кото-
1 См.: Федеральный закон от 4 июля 2003 г. № 92-ФЗ «О внесении изменений и дополнений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации». Принят Государственной думой 21 июня 2003 г. Одобрен Советом Федерации 26 июня 2003 г.
_162
ОБЩЕСТВО И ПРАВО • 2009 • №2(24)
рых нельзя не назвать Т.В. Аверьянову, Р.С. Белкина, В.М. Быкова, О.А. Берзинь, А.И. Винбер-га, Е.А. Зайцеву, А.Ф. Волынского, В.А. Волынского, А.А. Закатова, В.Д. Зеленского, Е.П. Ищенко, Л.М. Исаеву, С.М. Колотушки-на, В.Н. Махова, Г.М. Меретукова, Э.Б. Мельникову, А.С. Подшибякина, Е.Р. Россинскую, Е.В. Селину, И.Н. Сорокотягина, В.Ф. Статкуса, А.Г. Филиппова, А.А. Эйсмана, А.А. Эксархопу-ло, Н.П. Яблокова и многих других.
В настоящее время функции специалиста в уголовном судопроизводстве стали выходить за рамки просто технического помощника. Его деятельность все более приобретает черты, схожие с экспертной деятельностью. Это в первую очередь проявляется в возможности делать заключение, в том числе и письменное. Данный факт, по нашему мнению, позволяет говорить о том, что с 2003 г. - года принятия дополнений в ст. 80 УПК РФ - в уголовном судопроизводстве России произошло правовое оформление неэкспертного механизма реализации специальных познаний, обусловленное его четким процессуальным дифференцированием от механизма судебной экспертизы.
Нельзя отрицать наличия неразрывной связи между экспертным и неэкспертным процессами реализации специальных познаний. Во-первых, в обоих этих процессах присутствует один и тот же субъект - лицо, обладающее специальными познаниями. Во-вторых, реализация указанными субъектами своих познаний осуществляется в рамках судебной и следственной деятельности. В-третьих, порядок реализации специальных познаний в обоих случаях определяется субъектом расследования или судьей. В-четвертых, полученные результаты отражаются в процессуальных документах (заключение эксперта, заключение специалиста) и имеют статус доказательства.
Несмотря на достаточно большое количество точек соприкосновения между экспертным и неэкспертным процессами реализации специальных познаний, есть и много различий, не позволяющих отождествлять механизм их осуществления. К основным таким различиям следует отнести правовое положение эксперта и специалиста, а
также уголовно-процессуальные особенности регламентации порядка реализации специальных познаний в каждом из этих процессов.
Поскольку предмет научного исследования неэкспертного процесса реализации специальных познаний ранее не определялся учеными, то, по нашему мнению, к нему следует отнести объективные закономерности, проявляющиеся в ходе использования специальных познаний вне процесса производства судебной экспертизы, которые оказывают влияние на порядок собирания и исследования информации о преступлении и лицах, его совершивших. В этой связи считаем, что с криминалистической точки зрения специфика реализации неэкспертного процесса проявляется в организационно-тактическом подходе к эффективному использованию познаний специалиста в ходе судебной и следственной деятельности.
Признавая несомненную теоретическую и практическую значимость научных работ, посвященных исследованию правовых и криминалистических проблем деятельности специалистов в уголовном процессе России, следует заметить, что комплексного исследования, направленного на изучение методологических основ процесса реализации специальных познаний вне рамок судебной экспертизы, не проводилось. Как правило, предметом таких исследований становились различные частные правовые и организационно-тактические аспекты работы специалистов, что не позволяет сформировать целостного представления о перспективах совершенствования механизма реализации специальных познаний вне процесса производства судебной экспертизы.
Изложенная в статье информация неоднозначна, поэтому дальнейшее исследование дифференциации процессов реализации специальных познаний в уголовном судопроизводстве России может произойти только в ходе широкой научной дискуссии по данному вопросу. Такая дискуссия позволит выработать концептуальные положения, в которых отразятся более точные представления о путях совершенствования процесса реализации специальных познаний как ходе судебной экспертизы, так и вне рамок ее производства.
163
