CC BY
86
Гусев Алексей Васильевич
кандидат юридических наук, доцент, профессор кафедры криминалистики Краснодарского университета МВД России (тел.: +79183534517)
Историко-правовые предпосылки формирования экспертно-криминалистической службы полиции России
В статье анализируются общие историко-правовые условия использования в России специальных знаний при расследовании преступлений. Определены предпосылки формирования в органах внутренних дел России подразделений, комплектующихся лицами, обладающими специальными знаниями. Установлены факторы необходимости дальнейшего совершенствования деятельности экспертно-криминалистических подразделений полиции России.
Ключевые слова: криминалистика, специальные знания, уголовное судопроизводство, экс-пертно-криминалистические подразделения полиции России.
A.V. Gusev, Master of Law, Assistant Professor, Professor of the Chair of Criminalistics of the Krasnodar University of the Ministry of the Interior of Russia; tel.: +79183534517.
Historical and legal presuppositions of forming of expert forensic proceedings of Russian police
The article contains the analysis of common historical and legal conditions of usage of special knowledge in crime investigation in Russia. The presuppositions of organization of subdivisions staffed with people having the special knowledge in Russia's bodies of Internal Affairs are determined. The factors of necessity of further improvement in proceedings of expert forensic subdivisions of Russian police are ascertained.
Key words: criminalistics, special knowledge, criminal proceedings, expert forensic subdivisions of Russian police.
Документально установленным фактом начала использования в России специальных знаний для раскрытия и расследования преступлений следует считать нормы Русской Правды (Пространная редакция, изложенная в Троицком списке), где п. 77 установлено требование осуществления поиска вора по следам преступления [1, с. 18]. По всей вероятности, для осуществления такого поиска приглашались люди, умеющие «читать» следы, например охотники.
Со временем на смену нормам Русской Правды пришли иные правовые документы. Среди этих документов интерес вызывает Соборное уложение 1649 г. В Уложении была установлена ответственность за полную подделку документов, внесение изменений в подлинные документы, постановку подлинных печатей на поддельные документы, а также за изготовление поддельных серебряных и золотых монет [1, с. 121-122]. Уложение не содержит инфор-
мации о том, кто и как должен проверять подлинность документов и монет, однако есть указание на ответственность за такие деяния, что позволяет предположить факт использования для установления данного факта определенных специальных знаний.
В 1699 г. был издан Указ «О порядке исследования подписей на крепостных актах в случае возникшего о подлинности оных спора или сомнения, о подписании крепостей в поместных и вотчинных делах в поместном приказе, а не на Ивановской площади, и о потребном числе свидетелей для крепостных актов». В данном документе уже были определены требования к лицам, которые могли быть привлечены к судопроизводству в качестве специалистов, - дьякам и подьячим приказов.
Начало XVIII в. в России совпало с коренным преобразованием всей правовой системы государства, связанным с реформами Петра I. Так, в Воинском артикуле 1715 г. определялась не
232
только необходимость обязательного привлечения судьями лекарей к установлению причин смертичеловека, но и обязательность оформления лекарем письменного документа, составляемого по результатам проведенного им исследования, который должен был подтверждаться присягой [1, с. 317-318].
Можно предположить, что появление указанных правовых требований является предпосылкой формирования правого института судебно-медицинской экспертизы. О востребованности специальных медицинских знаний для раскрытия и расследования преступлений свидетельствует тот факт, что в 1809 г. Сенат потребовал дополнить Инструкцию о должности медицинских чиновников (1797 г.) Положением об обязательном участии медицинских чиновников в проведении осмотра и освидетельствования мертвых тел, когда причина смерти по внешним признакам неизвестна. Начиная с 1811 г. требования о привлечении медицинских чиновников к проведению осмотра и освидетельствования мертвых тел распространились также и на вольнопрактикующих лекарей [2, с. 119]. В дальнейшем Руководством по следственной части, изданным в 1831 г., была установлена обязанность этих лиц составлять заключение по результатам проведенных ими исследований мертвых тел [2, с. 118-120].
Министерство внутренних дел Российской империи было учреждено в сентябре 1802 г., уже 31 декабря 1803 г. при нем формируется Медицинский департамент. Сотрудники департамента проводили медицинские, химические и иные исследования (например, документов). Следует отметить, что в 1856 г. при Медицинском департаменте Министерства внутренних дел была создана первая лаборатория по проведению микроскопических и микрохимических исследований.
Необходимость привлечения к раскрытию и расследованию преступлений не только врачей, но и иных лиц потребовала определения законодателем правового критерия для этого процесса. Таким критерием, прописанным в ст. 1085 т. XV Свода законов Российской империи (1832 г.), вступившего в силу с 1 января 1835 г., стал факт наличия у лица познаний в науке, технике, искусстве или ремесле. Данная формулировка правового критерия была настолько удачна, что этот признак, как отмечает Л.В. Головко, просуществовал в отечественном уголовно-процессуальном судопроизводстве 170 лет, вплоть до вступления в силу УПК РФ
(2002 г.), когда был сформулирован новый правовой критерий - «специальные знания» [3, с. 56].
Положительное влияние на процесс привлечения к судопроизводству лиц, обладающих специальными знаниями, оказали нормы Устава уголовного судопроизводства 1864 г., подготовка которого стала результатом проведенной в России судебной реформы [4]. В этот период появились новые виды исследований: технические, экономические, химические, литературно-художественные, сценические, исторические, предпринимались также попытки разработки психологической и судебно-бух-галтерской экспертизы [5, с. 54-59].
Следует согласиться с мнением Л.М. Исаевой о том, что в Уставе законодатель впервые сформировал основу раздельного использования знаний сведущих лиц непосредственно на проведение экспертизы и участие в следственных действиях в качестве специалистов [6, с. 23]. Однако при этом нельзя не отметить и то, что положение «сведущих лиц» в Уставе фактически сводилось к статусу свидетелей, поэтому в этот период судебная экспертиза как институт уголовно-процессуального права окончательного процессуального закрепления не получила [7, с. 46-47].
Одновременно с развитием судебно-экспертных методов исследования формируются и методы технико-криминалистического обеспечения предварительного расследования. Как отмечает Г.В. Парамонова, «началом внедрения и распространения научно-технических достижений для уголовного судопроизводства можно считать "Руководство для судебных следователей" П.В. Ма-калинского (1871 год), где уже рекомендовалось использовать орудие измерения, а также моделировать следы ног, то есть делать с них слепки. В дальнейшем, после изобретения фотографии, появилась возможность фиксации следов, исследования документов» [8, с. 23].
Развитие теории и практики собирания материальных следов преступления способствовало расширению исследовательской деятельности в Министерстве внутренних дел. С 1 января 1899 г. при Министерстве внутренних дел начинает функционировать лаборатория под руководством Е.Ф. Буринского, сотрудники которой специализировались на осуществлении микрофотосъемки, цветоделительной фотосъемки, криминалистической фотосъемки, а также применении иных научных методов исследования. В этот же период начинает формироваться отечественная система регистра-
233
ции преступников. Ее осуществление было возложено на Министерство внутренних дел, где с 29 декабря 1906 г. стали формироваться дактилоскопические учеты лиц, представляющих оперативный интерес.
Положения Устава 1864 г., касающиеся привлечения к уголовному судопроизводству сведущих лиц, номинально действовали до 1922 г. Декретом о суде от 22 октября 1917 г. № 1 допускалось использование судьями действовавших до революции законов в случае, если они не были отменены и не противоречили революционному сознанию. Таким образом, механизм использования сведущих лиц в раскрытии и расследовании преступлений фактически сохранялся до 25 мая 1922 г., когда был принят первый УПК РСФСР, вступивший в силу 1 июня 1922 г., где устанавливалось, что «в случае надобности для участия в осмотре или освидетельствовании приглашаются эксперты» [9, с. 159].
Реформа правоохранительной деятельности, произошедшая после революции, коснулась и органов внутренних дел. Впервые в их структуре были созданы подразделения, осуществляющие технико-криминалистическое обеспечение раскрытия, расследования и предупреждения преступлений на постоянной основе. Датой их образования считается 1 марта 1919 г., когда по решению Коллегии НКВД РСФСР при Центророзыске начал работу кабинет судебной экспертизы . Несмотря на то , что законодатель не делал тогда существенной разницы между процессуальным статусом эксперта и специалиста , сотрудники научно - технических отделов органов милиции фактически исполняли свои обязанности и как эксперты, и как специалисты [10, с. 56].
15 февраля 1923 г. был принят УПК РСФСР, действовавший за небольшими изменениями до принятия УПК РСФСР 1960 г. [11, с. 238]. Характерным для УПК РСФСР 1923 г. был такой подход законодателя к механизму использования специальных познаний, в соответствии с которым осмотры и освидетельствования, проводимые сведущими людьми, рассматривались как начальный этап экспертизы [12, с. 26]. Полагаем, это объяснялось достаточно высокими требованиями, предъявляемыми в области специальных познаний к лицу, приглашенному для содействия следователю. Отмечалось, что приглашенный для участия в осмотре специалист-ученый может оказать следователю существенную помощь в установлении обстоятельств дела [13, с. 10].
При конструировании норм УПК РСФСР 1923 г. подход законодателя к дифференцированию механизма реализации специальных познаний на процесс производства судебной экспертизы и работу специалиста был достаточно условным, однако признаки такого разграничения все же наблюдаются. Следует отметить, что данная дифференциация возможна только с позиции сегодняшнего понимания процессуального статуса специалиста, поскольку тогда законодатель особенно не задавался вопросом о необходимости разграничения процесса производства судебной экспертизы и процесса реализации специальных познаний вне ее. Однако именно в этот период начинает формироваться убеждение в том, что в отличие от иных специалистов работа специалиста-криминалиста объективно обусловлена деятельностью следователя, особенно в тех случаях, когда необходимо применить фотографические методы и средства для регистрации [14, с. 80].
Принятие 27 октября 1960 г. УПК РСФСР ознаменовало собой переход к формированию полноценного правового института судебной экспертизы. Механизм же реализации специальных познаний вне процесса судебной экспертизы до 1966 г. оставался процессуально не регламентированным, что приводило на практике к выполнению экспертами функций специалистов [15, с. 372]. Правовое положение специалиста было определено в ст. 1331 «Участие специалиста» УПК РСФСР, введенной в действие Указом Президиума Верховного Совета РСФСР от 31 августа 1966 г. С этого момента можно говорить о формировании процессуального института специалиста.
Л.М. Исаева отмечает, что «с 1960 г. институт "сведущих лиц'' ясно дифференцируется на два направления - оказание содействия в производстве следственных действий и проведение экспертиз. С принятием УПК РФ наблюдается дальнейшее развитие указанных направлений, т.е. специализация» [16, с. 74]. Однако указанное уголовно-процессуальное разделение окончательно оформилось не в 1960 г., а в 1966 г., когда была принята ст. 1331 «Участие специалиста» УПК РСФСР.
На основании вышеизложенного можно утверждать, что в период с 1922 по 1960 г. в отечественном уголовном судопроизводстве происходит уточнение процесса использования специальных знаний, который в итоге приобретает признаки самостоятельного процессуального института судебной экспертизы. Несмотря
234
на развитие процессуального законодательства, в этот период нет четкого правового регулирования деятельности экспертно-крими-налистических подразделений милиции. О данном факте, в частности, свидетельствует отсутствие в нормативно-правовых документах, определявших организацию деятельности милиции, каких-либо сведений о таком направлении работы [17; 18; 19].
В последующем законодатель, видимо, понимая необходимость использования сотрудниками милиции в борьбе с преступностью различных научно-технических средств и методов, установил им это право [20]. Однако регламентация данного права, судя по содержанию правовых норм, не касалась вопросов производства судебной экспертизы, что делало достаточно неопределенными функции экспертно-криминалистической службы. Сотрудникам милиции было предоставлено право производить фотосъемку и дактилоскопирование лиц, заключенных под стражу, задержанных по подозрению в совершении преступления либо за бродяжничество и попрошайничество, а также подвергшихся административному аресту за мелкое хулиганство [21].
Впервые на законодательном уровне четкое закрепление в функциях милиции производства судебных экспертиз и проведения научно-технических исследований по материалам оперативно-розыскной деятельности было осуществлено только в 1991 г. [22]. Именно с этого момента можно говорить о том, что на уровне федерального законодательства начинает осуществляться правовая регламентация деятельности экспертно-криминалистических подразделений милиции.
Уточнение деятельности экспертно-крими-налистических подразделений милиции произошло после принятия Государственной Думой 22 ноября 2001 г. УПК РФ. Данный федеральный закон не только отнес специалиста и эксперта к категории иных участников уголовного судопроизводства, но и более детально регламентировал их правовой статус. Все это вместе сформировало четкий и понятный порядок реализации специальных познаний в уголовном судопроизводстве России. Вместе с тем, процесс правового регулирования данного направления еще не остановился. Свидетельством этому стало дополнение в 2003 г. ст. 80 УПК РФ нормой, согласно которой специалист
получил право делать заключение, относимое к доказательствам. Кроме того, ст. 80 УПК РФ была дополнена нормой, определяющей возможность дачи специалистом показаний, которые также были отнесены к доказательствам.
Указанные обстоятельства позволяют говорить о том, что в 2003 г., когда были приняты дополнения в ст. 80 УПК РФ, в уголовном судопроизводстве России произошло правовое оформление механизма реализации специальных познаний вне производства судебной экспертизы, обусловленное его четким процессуальным дифференцированием от механизма судебной экспертизы. Таким образом, временной период начиная с 1966 г. по сегодняшний момент можно охарактеризовать как период правового дифференцирования механизма реализации специальных знаний в уголовном судопроизводстве. Существенными признаками этого периода являются: 1) дальнейшее совершенствование института судебной экспертизы; 2) формирование и развитие института специалиста; 3) уточнение направлений процессуальной деятельности специалиста и эксперта; 4) расширение процессуального статуса эксперта и специалиста.
Совершенствование законодательной базы привлечения специальных познаний к производству предварительного расследования способствовало не только уточнению задач и функций экспертно-криминалистических подразделений, но и приданию в 2011 г. этой деятельности статуса одной из основных в работе полиции России. Решение об этом закреплено нормами Федерального закона «О полиции» [23, с. 5].
Перспективной задачей дальнейшего реформирования экспертно-криминалистиче-ских подразделений полиции может стать специализация их сотрудников на направлении производства судебных экспертиз и осуществлении внеэкспертной деятельности. Необходимость подобного разграничения уже имеет свое научное обоснование [24, с. 37-43; 25, с. 32-36]. Как представляется, предлагаемый подход создаст условия специализации сотрудников экспертно-криминалистических учреждений по исполнению своих профессиональных обязанностей, что не только снизит риски их возможной некомпетентности, но и будет способствовать повышению производительности труда.
235
1. Хрестоматия по истории государства и права СССР. Дооктябрьский период / под ред. Ю.П. Титова, О.И. Чистякова. М., 1990.
2. Страницы истории. Руководство по следственной части // Вестн. криминалистики / отв. ред. А.Г. Филиппов. М., 2010. Вып. 1(33).
3. Головко Л. В. Том XV Свода законов и его значение в развитии отечественного уголовного судопроизводства // Вестн. Моск. гос. ун-та. Сер. 11: Право. 2005. № 1.
4. Горожанкина Д. В. Историко-правовой анализ систематизации уголовно-процессуального законодательства Российской империи первой половины XIX века: дис. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2006. URL: http:// www. namvd. ru. (дата обращения: 15.02.2011).
5. Саушкин С.А., Гоишина Е.П. Развитие института экспертизы в Российской империи после принятия судебных уставов 1864 г. // Уголовное судопроизводство. 2007. № 3.
6. Исаева Л.М. Специальные познания в уголовном судопроизводстве. М., 2003.
7. Зайцева Е.А. Реализация состязательных начал при применении специальных познаний в уголовном судопроизводстве. Волгоград, 2006.
8. Парамонова Г.В. Теория и практика использования специальных познаний в раскрытии и расследовании корыстно-насильственных преступлений: дис. ... канд. юрид. наук. СПб., 2001.
9. Врублевский А. Б. Постатейный комментарий Уголовно-процессуального кодекса РСФСР. М., 1923.
10. Статкус В.Ф. О функциях, правах и обязанностях специалиста в уголовном процессе // Вестн. криминалистики / отв. ред. А.Г. Филиппов. М., 2005. Вып. 3(15).
11. История отечественного государства и права: в 2 ч. /под ред. И.О. Чистякова. М., 1997. Ч. 2.
12. Махов В.Н. Использование знаний сведущих лиц при расследовании преступлений. М., 2000.
13. Голунский С.А., Рогинский Г.К. Техника и методика расследования преступлений / под ред. М.С. Строговича. М., 1934. Вып. 4.
14. Якимов И.Н. Наука раскрытия преступлений (методологический очерк) // Вестн. криминалистики / отв. ред. А. Г. Филиппов. М., 2013. Вып. 1(45).
15. Франк Л.В. Взаимодействие органов расследования с экспертизой при производстве первоначальных следственных действий // Вопросы криминалистики и судебной
1. Readings on the history of the state and law of the USSR. Pre-October period / ed. by Yu.P. Titov, O.I. Chistyakov. Moscow, 1990.
2. Pages of history. Manual of Investigations // Bull. of criminalistics / resp. ed. A.G. Filippov. Moscow, 2010. Iss. 1(33).
3. Golovko L.V. Volume XV of Collection of Laws and its importance in the development of the domestic criminal justice // Bull. of Moscow state university. Ser. 11: Law. 2005. № 1.
4. Gorozhankina D.V. Historical and legal analysis to systematize the criminal procedural legislation of the Russian Empire of the first half of the XIX century: diss.... Master of Law. Ekaterinburg, 2006. URL: http://www. namvd. ru (date of access: 15.02.2011).
5. Saushkin S.A., Grishina E.P. Development of institute of expertise in the Russian Empire after the adoption of legal regulations of 1864 // Criminal proceedings. 2007. № 3.
6. Isaeva L.M. Special knowledge in criminal proceedings. Moscow, 2003.
7. Zaitseva E.A. Implementation of competitive principles in application of special knowledge in the criminal proceedings. Volgograd, 2006.
8. Paramonova G.V. Theory and practice of using special knowledge in the detection and investigation of violent crimes selfish: diss.... Master of Law. St. Petersburg, 2001.
9. Vrublevsky A.B. Itemized commentary of the Criminal procedure code of the RSFSR. Moscow, 1923.
10. Statkus V.F. On the functions, rights and responsibilities of the specialist in criminal proceedings // Bull. of criminalistics / resp. ed. A.G. Filippov. Moscow, 2005. Iss. 3(15).
11. History of domestic state and law: in 2 pt. / ed. by I.O. Chistyakov. Moscow, 1997. Pt. 2.
12. Makhov V.N. Use of knowledge of experienced people in the investigation of crimes. Moscow, 2000.
13. Golunsky S.A., Roginsky G.K. Technique and methods of crime investigation / ed. by M.S. Strogovich. Moscow, 1934. Iss. 4.
14. Yakimov I.N. Science of crime detection (methodological essay) //Bull. of criminalistics/resp. ed. A.G. Filippov. Moscow, 2013. Iss. 1(45).
15. Frank L.V. Interaction of the investigation bodies with expertise in the production of the original investigation // Questions of criminalistics and forensics: proc. of sci. conf. on the basis of the research of a forensic laboratory at the Tajik State University of V.I. Lenin. Dushanbe, 1962. Coll. 2.
16. Isayeva L.M. Theoretical basics of using expertise in criminal proceedings // The significance of professor S.A. Golunsky in legal and
236
экспертизы: материалы науч. конф. на базе науч.-исслед. лаборатории судебной экспертизы при Таджикском государственном университете им. В.И. Ленина. Душанбе, 1962. Сб. 2.
16. Исаева Л.М. Теоретические основы использования специальных знаний в уголовном судопроизводстве // Значение работ профессора Голунского С. А. в правовом и криминалистическом обеспечении расследования преступлений (к 110-летию со дня рождения): сб. науч. ст. по материалам криминалистических чтений М., 2005.
17. О рабочей милиции: постановление Народного комиссариата по внутренним делам РСФСР от 28 окт. 1917 г.
18. О рабоче-крестьянской милиции: декрет Всероссийского центрального исполнительного комитета Совета народных комиссаров РСФСР от 10 июня 1920 г.
19. О рабоче-крестьянской милиции: постановление Совета народных комиссаров СССР от 25 апр. 1931 г. № 390. URL: http:// www.libussr.ru (дата обращения: 09.02.2012).
20. Об утверждении положения о советской милиции: постановление Совета министров СССР от 17 авг. 1962 г. № 901. URL: http:// www.libussr.ru (дата обращения: 09.02.2012).
21. Об основных обязанностях и правах советской милиции по охране общественного порядка и борьбе с преступностью: указ Президиума Верховного Совета СССР от 8 июня 1973 г. URL: http://www.libussr.ru. (дата обращения: 09.02.2012).
22. О милиции: закон РФ от 18 апр. 1991 г. URL: http://www.libussr.ru. (дата обращения: 09.02.2012).
23. О полиции: федер. закон. М., 2011.
24. Волынский А. Ф., Чегодаев С. С., Ткач В.Ю. Судебно-экспертная и технико-криминалистическая - разные виды деятельности // Вестн. криминалистики / отв. ред. А.Г. Филиппов. М., 2013. Вып. 2(46).
25. Меретуков Г.М., Данильян С.А., Гусев А.В. О разграничении функций экспертно-кри-миналистических подразделений полиции // Вестн. криминалистики / отв. ред. А. Г. Филиппов. М., 2013. Вып. 2(46).
forensic investigation of crimes provision (the 110th anniversary of his birth): coll. of sci. papers on materials of criminalistics readings. Moscow, 2005.
17. On the workers' militia: resolution of the People's Commissariat for Internal Affairs of the Russian Federation of Oct. 28, 1917.
18. About worker-peasant militia: decree of the Russian Central Executive Committee of the Council of People's Commissars of the RSFSR of June 10, 1920.
19. About worker-peasant militia: resolution of the Council of People's Commissars of the USSR of Apr. 25, 1931 № 390. URL: http://www.libussr. ru. (date of access: 9.02.2012).
20. On approval of the resolution about the Soviet Militia: resolution of the Council of Ministers of the USSR of Aug. 17, 1962 № 901. URL: http:// www.libussr.ru. (date of access: 09.02.2012).
21. On the main duties and rights of the Soviet militia in maintaining public order and fight against crime: decree of the Presidium of the Supreme Soviet of the USSR of June 8, 1973. URL: http:// www.libussr.ru (date of access: 09.02.2012).
22. On militia: law of the Russian Federation of Apr. 18, 1991. URL: http://www.libussr.ru. (date of access: 09.02.2012).
23. On Police: fed. law. Moscow, 2011.
24. Volynsky A.F. Chegodaev S.S., Tkach V. Yu. Forensic and technical-forensic as different activities // Bull. of criminalistics / resp. ed. by A.G. Filippov. Moscow, 2013. Iss. 2(46).
25. Meretukov G.M., Daniliyan S.A., Gusev A.V. On differentiation of functions of forensic police units // Bull. of criminalistics /resp. ed. A.G. Filippov. Moscow, 2013. Iss. 2(46).
237
