CC BY
109
УДК 346.7
Ю. Н. Слепенок, Л. П. Степанова, Н. Ю. Белокопытова
ДЕЙСТВИЯ ПАТЕНТООБЛАДАТЕЛЯ, СПОСОБНЫЕ ПРИВЕСТИ К НАРУШЕНИЮ ПРЕДЕЛОВ ОСУЩЕСТВЛЕНИЯ ИСКЛЮЧИТЕЛЬНОГО ПРАВА
В статье дано определение пределов осуществления и защиты исключительных прав патентообладателя, учитывающих специфику отношений, возникающих в патентной сфере, а также действий патентообладателя, способных привести к нарушению пределов осуществления исключительного права. В статье анализируются актуальные вопросы реализации права на запрет правообладателя посредством отказа обратившемуся к нему лицу в предоставлении доступа
к объекту интеллектуальной собственности. Делается вывод о том, что исключительное право представляет собой возможность контролировать посредством правомочия запрета на коммерческое использование па-тентоохраняемого объекта.
Ключевые слова: реализация права, правообладатель, запрет, объект интеллектуальной собственности, лицензионное соглашение, инновации, исключительное право.
Yu. N. Slepenok, L. P. Stepanova, N. Yu. Belokopytova
THE ACTIONS OF THE PATENTEE THAT MAY LEAD TO VIOLATION OF LIMITS ON THE EXERCISE OF EXCLUSIVE RIGHTS
The article defines the limits of the exercise and protection of the exclusive rights of the patentee, taking into account the peculiarities of relations arising in the patent area, and the actions of the patentee that may lead to the violation of the limits on the exercise of exclusive rights. The article examines topical issues of implementation of law on the prohibition of the right holder through refusal to an individual,
which appealed in order to get access to the intellectual property. It is concluded that the exclusive right is the ability to execute control through the powers of the ban on commercial use of potent protected object.
Key words: implementation of law, the right owner, the prohibition, the object of the intellectual property license agreement, innovation, exclusive right.
Инвестиции в человеческий капитал, развитие наукоемкого производства выступают в качестве новых резервов экономического роста в инновационной экономике. При переходе к постиндустриальной (информационной экономике) усиливается конкуренция за исключительные права на новые идеи, возрастает роль человеческого капитала, приобретают особую значимость креативные способности индивида.
В Стратегии по инновационному развитию экономики РФ до 2020 г., утвержденной Распоряжением Правительства РФ от 8 декабря 2011 г. № 2227-р, отражены основные направления, обеспечивающие реализацию реформирования российского законодатель-
ства, призванного придать развитию российской экономики инновационный характер. К этим необходимым мерам относится и совершенствование законодательства по интеллектуальной собственности, которое является важной составляющей инновационной деятельности любой страны. Понятия «интеллектуальная собственность» и «собственность» соотносятся как видовое и родовое соответственно. Но интеллектуальная собственность имеет ряд особенностей, отличающих ее от вещной собственности:
- дуализм природы интеллектуальной собственности: результатами интеллектуальной деятельности являются нематериальные объекты, выраженные на материальных носителях;
- неизнашиваемость результатов интеллектуальной деятельности при их потреблении, обусловленная нематериальной природой;
- исключительные права на результаты интеллектуальной деятельности связаны с личностью их создателя;
- сложность оценки результатов интеллектуальной деятельности;
- неограниченная возможность тиражирования и «пиратского» использования в случае отсутствия своевременной правовой защиты;
- эффект возрастающей отдачи от масштаба.
Для притока инновационных продуктов на свой рынок государство вынуждено стимулировать его участников на разработку и последующее внедрение объектов промышленной собственности. Это обеспечивается с помощью предоставления правовой охраны и защиты на объекты интеллектуальной деятельности. Однако правовая охрана и защита на объекты интеллектуальной деятельности предоставляется правообладателю только при выполнении определенных законодательно установленных требований, посредством которых государство активно воздействует на инновационный рынок.
Чтобы получить патентно-правовую охрану, потенциальному правообладателю необходимо убедиться, что его изобретение или полезная модель соответствуют условиям патентоспособности. Таким образом, государство следит за определенным качественным техническим уровнем этих объектов, что сделает качественным и сам инновационный товар, в который они будут внедрены. А чтобы убедиться в этом, проводят специальные экспертизы. Используя систему принудительного лицензирования, государство следит за активным и целесообразным использованием запатентованных объектов промышленной собственности в производстве инновационного товара. Через разветвленную сеть административных и судебных органов государство обеспечивает выполнение всех своих предписаний. Принудительное лицензирование представляет собой довольно мощный инструмент государственного вмешательства в частные патентно-правовые отношения.
Выступая фактором модернизации системы, патентное право явилось точкой пересечения публичного и частного интересов. Телеологической основой первого служит построение посредством интегрирования в
хозяйственный оборот отдельных объектов интеллектуальной собственности инновационно ориентированной экономической системы. Что касается частного интереса, то он выступает собирательной категорией для разнонаправленных стремлений: укрепления монопольного положения на рынке; получения конкурентных преимуществ за счет усовершенствования существующих разработок; блокирования деятельности конкурентов, в том числе в целях получения от них денежных средств, и т. п.
В подобном контексте неизбежны столкновения как публичного интереса с частным, так и отдельных частных интересов между собой. Инструментом преодоления подобных конфликтов призваны служить пределы осуществления права - законодательно очерченные границы деятельности управомоченных лиц по реализации возможностей, составляющих содержание данных прав. Будучи социальными по своей природе, они призваны обеспечивать баланс разнородных интересов, возникающих в связи с реализацией конкретного права. Под нарушением пределов осуществления права при этом предлагается понимать реализацию заложенных в субъективном праве возможностей, используемых в ненадлежащих целях, в противоречии с назначением конкретного субъективного права, которое приводит к нарушению интересов иных частных лиц и (или) общественного интереса.
Исследования, посвященные непосредственно пределам осуществления исключительных прав, порождают больше вопросов, чем дают ответов. Так, А. Г. Назаров общим пределом права называет правомерное использование результатов интеллектуальной деятельности третьими лицами, ограничение которого правообладателем признается злоупотреблением правом. В качестве конкретных примеров подобных пределов он упоминает свободное использование и воспроизведение объектов интеллектуальной собственности третьим лицом; исчерпание права на товарный знак; принудительную лицензию [4, с. 22-25].
В связи с этим возникает ряд возражений как логического, так и правового свойства. Во-первых, необходимо заметить: когда речь идет об осуществлении права, имеются в виду действия самого управомоченного лица. Следовательно, и пределы должны касаться именно их, а не актов третьего лица. Во-вто-
рых, в любом случае выдача принудительной лицензии может являться только следствием нарушения предела, а не самим пределом. Наконец, в-третьих, в той ситуации, когда на один и тот же объект, помимо абсолютного права, устанавливаются некие права третьих лиц, то оправданно вести речь об ограничении объема первого, а не об установлении пределов его осуществления.
Установление пределов осуществления исключительного права следует начинать с раскрытия его сущности и назначения. В соответствии со ст. 1229 ГК РФ такое право определяется как совокупность следующих правомочий: использование результатов интеллектуальной деятельности или средства индивидуализации любым не противоречащим закону способом; правомочие запрещать подобное использование всем иным лицам; распоряжение правами на указанные объекты.
Обозначенные составляющие оправданно рассматривать в качестве взаимообусловли-вающих. Закрепление исключительного права как «права-монополии» детерминировано целью придания нематериальным объектам свойств товара. Предоставляя субъекту правомочие запрещать всем иным лицам использовать некий объект интеллектуальной собственности, законодатель исходит из того, что соответствующие объекты будут вовлечены в хозяйственный оборот правообладателями.
Вместе с тем на практике патентообладатель часто использует свои права таким образом, что это не только не способствует инновационному развитию, но и препятствует ему. Не реализуя весь потенциал той или иной разработки, патентообладатель посредством правомочия запрещать всем иным лицам использовать соответствующий объект интеллектуальной собственности может блокировать инновационный процесс. Если при этом нарушаются частные и публичные интересы, встает вопрос о нарушении пределов осуществления исключительного права.
Осуществление субъективного права предполагает совершение управомоченным субъектом действий. Бездействие не образует ни реализацию права, ни злоупотребление правом. Следовательно, принципиально важно установить, посредством каких действий правообладатель может запрещать всем иным лицам использовать объект интеллектуальной собственности. Прежде всего речь идет о реализации права на запрет посредством отказа правообладателя обративше-
муся к нему лицу в предоставлении доступа к объекту интеллектуальной собственности посредством лицензионного соглашения. Это в полной мере соответствует сущности имущественного права на общественные блага. Законодатель предусматривает, что все иные противопоставленные носителю субъективного права лица, если они стремятся действовать правомерно, должны обращаться к нему за разрешением использовать объекты интеллектуальной собственности. [2, с. 61] Правообладатель же, ввиду наличия у него субъективного правомочия запрещать, может отказать в подобном использовании или установить условия для доступа.
Необходимо отметить, что установление подобных условий тоже является проявлением правомочия запрещать. Правообладатель только потому и может определять способы, территорию, срок использования объектов интеллектуальной собственности, размер выплачиваемых лицензиатом роялти, что он может вовсе запретить любое использование иным лицам. Другое дело, что запрет в данном случае реализуется не посредством отказа в предоставлении лицензии, а установлении условий для ее преодоления. В доктрине утвердился традиционный подход к рассмотрению лицензионных договоров в качестве способов распоряжения исключительным правом. Вместе с тем подобный подход представляется не совсем верным [5, с. 120; 7, с. 376]. Определения юридической судьбы исключительного права, как в случае с договором о его отчуждении, не происходит. Правообладатель реализует свою возможность контролировать коммерческое использование объектов интеллектуальной собственности на основе правомочия запрета.
Правомочие запрещать всем иным лицам использовать патентоохраняемый объект может быть реализовано правообладателем и на стадии защиты нарушенного исключительного права. При переходе от регулятивных к охранительным правоотношениям на смену отказу в заключении лицензионного соглашения приходит возможность требовать в судебном порядке от иного субъекта прекратить использование запатентованного объекта. В соответствии со ст. 1250 ГК РФ в качестве универсального способа защиты для всех случаев нарушения исключительных прав называется такой способ, как «пресечение действий, нарушающих право или создающих угрозу его нарушений».
В зарубежных правопорядках аналогом подобного способа защита выступает постоянный запрет на использование объектов интеллектуальной собственности. Как было отмечено Ю. Н. Андреевым, такой способ защиты «способствует реализации полномочий обладателя исключительного интеллектуального права по осуществлению запрета другим лицам использовать средства индивидуализации...» [1, с. 18].
В практике американских судов высказывалась схожая идея: поскольку с предоставлением патента связано право исключать всех иных лиц от использования объектов интеллектуальной собственности, «при отсутствии возможности требовать запретить иным лицам использовать объекты интеллектуальной собственности, право исключать всех остальных от использования будет иметь только малую часть от своей ценности» [3, с. 44].
В Европейском союзе установление пределов осуществления исключительных прав в целом сходно с практикой США. Как констатировал представитель Генерального директората по конкуренции Европейского союза, «доминирующая компания имеет, по крайней мере, в некоторых случаях обязанность предоставить объект, если отказ вызовет существенное влияние на конкуренцию... когда покупатель является конкурентом доминирующей компании на конкретном рынке». При этом были названы три фактора, на которые необходимо обращать внимание при решении вопроса о злоупотреблении правом: «1) может ли покупатель получить товар, услугу в другом месте; 2) есть ли другие конкуренты; 3) насколько важны товары для бизнеса конкурента. Таким образом, доступ к объекту является существенным, если при отказе исключаются все или большинство конкурентов с рынка». Подобные обстоятельства, служащие основанием для выдачи принудительной лицензии, называются и в прецедентном праве.
В соответствии с подобным зарубежным опытом представляется оправданным в п. 3 ст. 1362 ГК РФ закрепить норму следующего содержания: если отказ патентообладателя от заключения лицензионного соглашения с истцом на условиях, соответствующих установившейся практике, приводит к ограничению конкуренции на рынке, то истец имеет право обратиться в суд с иском к патентообладателю о предоставлении принудительной простой (неисключительной) лицензии на использование соответствующего объекта
интеллектуальной собственности. Истец при этом должен доказать, что он является конкурентом патентообладателя; получение прав на объект интеллектуальной собственности имеет большое значение для производства им товара, на который имеет спрос; у объекта интеллектуальной собственности нет заменителя, права на которые может получить истец.
Таким образом, на основе изложенного можно сформулировать некоторые выводы.
1. Установление пределов осуществления исключительных прав патентообладателя должно происходить в соответствии с основными критериями: целью реализации права, его назначением и обеспечением частного и общественного интереса. Под надлежащей целью реализации исключительного права следует понимать продвижение технологических инноваций, передачу и распространение технологий. Под общественным интересом - инновационное развитие экономики, широкое внедрение в производственный процесс объектов интеллектуальной собственности, развитие конкуренции. В ситуации нарушения указанных критериев появляются основания говорить о злоупотреблении исключительным правом.
2. Злоупотребление исключительным правом осуществляется патентообладателем преимущественно с опорой на правомочие запрещать всем иным лицам использовать его объекты интеллектуальной собственности. Объективную сторону правонарушения при этом образует либо отказ в выдаче лицензии, либо подача иска против субъекта, нарушающего его исключительное право. Ненадлежащей целью реализации права в подобных ситуациях может являться ограничение конкуренции, получение прибыли, связанное не с вовлечением объектов интеллектуальной собственности в хозяйственный оборот, а с шантажом предприни-мателей-инноваторов.
3. Действующая редакция ст. 1362 ГК РФ нуждается в изменениях. Во-первых, необходимо исключить чрезмерную регламентацию выдачи принудительной лицензии в соответствии с п. 1 ст. 1362 ГК РФ, отменив второй абзац нормы. Во-вторых, следует предусмотреть п. 3, обеспечивающий доступ разработчикам комплексных инноваций к необходимым объектам интеллектуальной собственности. Условиями предоставления принудительной лицензии в данном случае должны служить: ограничение патентообла-
дателем конкуренции посредством отказа в предоставлении лицензии на объект патентного права; важность соответствующего объекта интеллектуальной собственности
для производства истцом товара, на который имеется спрос; отсутствие у спорного объекта интеллектуальной собственности заменителя, права на которые может получить истец.
Литература
1. Андреев Ю. Н. О некоторых особенностях Исключительных прав на результаты интеллектуальной деятельности и средства индивидуализации // Проблемы законодательного регулирования интернет-ресурсов и правового разрешения конфликтов с участием субъектов интернет-сообщества. Материалы международной научно-практической конференциив рамках проекта «Российско-украинские криминалистические чтения на Слобожанщине», г Белгород, 19 апреля 2013 г / отв. ред. Комаров И. М. Белгород: ИД «Белгород», 2013. 276 с.
2. Баттахов П. П. Содержание исключительного права на объекты интеллектуальной собственности // Северо-Кавказский юридический вестник. 2014. № 3. С. 60-62.
3. Дятлов С. А. Актуальные международные аспекты регулирования и защиты прав интеллектуальной собственности // Ученые записки юридического факультета. Вып. 32 (42) / под ред. А. А. Ливеровский СПб.: СПБГЭУ, 2014. С. 98-166.
4. Назаров А. Г Пределы осуществления исключительного права на результаты интеллектуальной деятельности: автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2011. 235 с.
5. Новикова Я. К. Лицензионный договор как способ исчерпания исключительного права // Актуальные проблемы предпринимательского права и процесса / отв. ред. Д. Н. Латыпов. Пермь, 2013. С. 119-123.
6. Рушайло Б. Е. Патентные исследования в системе «Патент-аналитик» // Патенты и лицензии. 2014. № 10. С. 48-53.
7. Чекалин Н. В. Понятие и характеристика лицензионного договора // Современные вопросы государства, права, юридического образования: Сборник научных трудов по материалам X Международной научно-практической конференции (заочной). 22 декабря 2013 г. / отв. ред. Н. С. Ельцов Тамбов: ТГУ им. Г. Р. Державина, 2014. С. 375-378.
References
1. Andreev Yu. N. O nekotoryh osobennostjah Iskljuchitel'nyh prav na rezul'taty intellektual'noj dejatel'nosti
i sredstva individualizacii (Some features of Exclusive rights to results of intellectual activity and means of individualization) // Problemy zakonodatel'nogo regulirovanija internet-resursov i pravovogo razreshenija konfliktov s uchastiem sub'ektov internet-soobshhestva. Materialy mezhdunarodnoj nauchno-prakticheskoj konferenciiv ramkah proekta «Rossijsko-ukrainskie kriminalisticheskie chtenija na Slobozhanshhine», g. Belgorod, 19 aprelja 2013 g. (Problems of legislative regulation of Internet resources and legal conflict resolution with the participation of the subjects of the Internet community. Proceedings of the international scientific-practical conference of the project «Russian-Ukrainian forensic reading on Slobozhanschyna», Belgorod, 19 April 2013) / ed by I. M. Komarov. Belgorod: Publishing House «Belgorod», 2013. 276 p. (In Russian).
2. Battahov P. P. Soderzhanie iskljuchitel'nogo prava na objekty intellektual'noj sobstvennosti (The contents of exclusive rights to objects of intellectual property) // Severo-kavkazskij juridicheskij vestnik. 2014. No.3 p. 60-62. (In Russian).
3. Djatlov S. A. Aktual'nye mezhdunarodnye aspekty regulirovanija i zashhity prav intellektual'noj sobstvennosti (Current international aspects of regulation and protection of intellectual property rights) // Uchenye zapiski juridicheskogo fakul'teta (Scientific notes of the Faculty of Law). Issue 32(42) / ed by A. A. Liverovskij. St. Petersburg: SPBSEU, 2014. P. 98-166. (In Russian).
4. Nazarov А. G. Predely osushhestvleniya isklyuchitel'nogo prava na rezul'taty intellektual'noj deyatel'nosti (Limits on the exercise of exclusive rights to results of intellectual activity): abcstract of thesis. Ekaterinburg, 2011. 235 p. (In Russian).
5. Novikova Ya. K. Licenzionnyj dogovor kak sposob ischerpanija iskljuchitel'nogo prava (License agreement as the method of exhaustion of the exclusive right) // Aktual'nye problemy predprinimatel'skogo prava i processa: materialy nauchnoj konferencii molodyh uchenyh (Actual problems of business law and process: scientific conference of young scientists) / ed by D. N. Latypov. Perm, 2013. P. 119-123. (In Russian).
6. Rushajlo B. E. Patentnye issledovanija v sisteme «Patent-analitik» (Patent research in the «Patent-analyst») // Patenty i licenzii. 2014. No.10. P. 48-53. (In Russian).
7. Chekalin N. V. Ponjatie i harakteristika licenzionnogo dogovora (The concept and characteristics of a license agreement) // Sovremennye voprosy gosudarstva, prava, juridicheskogo obrazovanija: Sbornik nauchnyh trudov po materialam X Mezhdunarodnoj nauchno-prakticheskoj konferencii (zaochnoj). 22 dekabrja 2013 g. (The modern state, law, legal education: Collection of scientific papers based on the X International scientific-practical conference (part-time). December 22, 2013) / ed by N. S. El'cov. Tambov: TSU named after G.R. Derzhavina, 2014. P. 375-378. (In Russian).
