CC BY
34ПРЕДСТАВЛЕНИЕ НАУЧНОЙ РАБОТЫ
ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ПАОЛО ЧЕНТУРИОНЕ В КОНТЕКСТЕ ПРОБЛЕМЫ ТРАНЗИТНЫХ ПУТЕЙ НА ВОСТОК
ВЕСТНИК НАУКИ Асташкин Руслан Сергеевич, Самарская государственная сельскохозяйственная академия, г. Самара E-mail: biblio.min@mail.ru
И ТВОРЧЕСТВА
Аннотация. В данной статье предпринята попытка проанализировать торговые проекты генуэзского купца Паоло Чентурионе, посещавшего Москву в • 1520 и 1525 гг. Деятельность итальянского коммерсанта рассматривается в контексте проблемы транзитных путей в Азию, проходивших по террритории Московского государства.
Ключевые слова: история, Европа, Россия, Московское царство, Восток.
Имя генуэзского торговца Паоло Чентурионе (? - не ранее 1525 г.) фигурирует во многих исследованиях по российской истории XVI в. Итальянец дважды посещал Москву, где встречался с Василием III и его приближенными. В частности, в 1520 г. Чентурионе приехал в русскую столицу для сбора информации о путях в Индию, проходивших по территории Московской Руси. Заметим, что генуэзец имел при себе рекомендательное письмо папы Льва X [11. С. 41]. Через пять лет итальянский коммерсант вернулся в Россию и попросил царя позволить генуэзцам ездить по Волге в Азию, причем и в этом случае не обошлось без протекции Рима. Московские вояжи Чентурионе стали известны благодаря «Книге о посольстве Василия, великого князя Московского, к папе Клименту VII» (1525 г.), опубликованной итальянским географом Павлом Иовием. Можно констатировать, что планы генуэзца потерпели фиаско. Василий III, по выражению Иовия, «отнюдь не считал возможным открывать человеку иноземному и неизвестному те страны, которые предоставляли доступ к Каспийскому морю и царствам Персидским» [26. С. 254]. Авантюру Чентурионе традиционно рассматривают как эпизод из истории русско-итальянских и русско
ВЕСТНИК НАУКИ И ТВОРЧЕСТВА
-католических отношений [18. С. 55-56, 58; 23; 36. С. 32-33]. Действительно, генуэзец принимал участие в межконфессиональном диалоге Москвы и Ватикана [36, с.32]. Более того, активность Чентурионе спровоцировала отправку в Рим царского посла Дмитрия Герасимова [23, с.13; 36, 33]. Дж. Д'Амато даже называет нашего героя «ключевой фигурой» тогдашнего этапа истории русско-итальянских связей [23, с.13]. Некоторые современные авторы анализируют проекты Чентурионе через призму историко-географической тематики Северного морского пути [21, с.12-13; 30].
На наш взгляд, деятельность Паоло Чентурионе следует оценивать в т.ч. в широком контексте, актуальном для эпохи раннего Нового времени с ее духом дальних странствий и условной «меркантилистской» этикой и экономической мыслью [5; 13; 14]. Речь идет о проблеме транзитных путей на Восток, долгое время волновавшей европейских торговцев, политиков, деятелей церкви, дипломатов и ученых. Под «Востоком» здесь имеются в виду крупнейшие азиатские страны - Персия, Индия, Китай, в то время как транзитный характер таких маршрутов в рамках нашего исследования означает факт их прохождения по территории «третьего» государства, а точнее, Московской Руси. В ХУ1-ХУП • вв. европейцы часто трактовали Россию как своеобразный «мост», соединявший Европу и Азию. В большинстве подобных случаев фигурировали два маршрута на Восток, связанные с Русским государством: морской «Северо-Восточный проход», пролегавший вдоль побережья Сибири, и Великий Волжский путь [10, с.11]. Обсуждение вопроса об использовании территории России для контактов с Востоком стало отдельным элементом русско-европейских отношений данного периода [9; 11, с.31]. При этом сама Россия - в особенности при первых Романовых - пыталась использовать свое «транзитное» положение в интересах собственной дипломатии и торговли [7; 8; 12]. По нашему мнению, именно Паоло Чентурионе стал своеобразным «первопроходцем» во многих аспектах указанной проблемы, что, собственно, и позволяет оценить историческое значение деятельности итальянца под ранее не изучавшимся ракурсом.
Мы не будем пересказывать содержание проектов Чентурионе и биографию этого деятеля - и то, и другое было не раз изложено как в источниках, так и в литературе. Подчеркнем лишь, что нас интересуют именно «восточные» инициативы, заявленные генуэзцем во время его пребывания в Москве. Иными словами, мы не рассматриваем более поздние планы, озвученные итальянским купцом в Дании и, возможно, в Англии [30, с.57, 61]. Насколько можно верить Иовию, оба путешествия Чентурионе в Россию были направлены на обнаружение «нового и невероятного пути для добывания благовоний из Индии» [26, с.252]. Генуэзец якобы «узнал по слухам, что благовония можно подвозить вверх по реке Инду из отдаленной Восточной
25
ВЕСТНИК НАУКИ И ТВОРЧЕСТВА
Индии, откуда по непродолжительному сухому пути, перевалив через горный хребет Паропанисидский [Гиндукуш - Р.А.], их можно перевезти в реку Бактрианов, Окс [она же Оксус, т.е. Амударья - Р.А.]; эта последняя берет начало почти из тех же гор, как и Инд, и в противоположном с ним направлении изливается при порте Страве [персидский Астрабад, нынешний Горган - Р. А.] в Гирканское [Каспийское - Р.А.] море, приняв предварительно в себя много рек» [26, с.253]. Дальнейший предполагаемый маршрут включал в себя плавание по Астрахани, подъем по Волге до Москвы, поездку до Риги, и, наконец, выход в Балтийское море [26, с.253]. Следовательно, в центре внимания Чентурионе находился гипотетический водный путь, будто бы позволявший достичь Индии транзитом через Поволжье, Каспий и Среднюю Азию. По справедливому замечанию О.Ф. Кудрявцева, этот ошибочный план изначально не имел шансов на воплощение в жизнь [30. С. 60].
Безусловно, и до Чентурионе тогдашние европейцы имели некоторые представления об аналогичных транзитных путях, соединявших Запад с Востоком. В качестве примера приведем слова испанского путешественника XV в. П. Тафура: «И море Таны [Дона - Р.А.], ... и Бакинское море [Каспийское -Р.А.] - все это та самая пресная вода Таны, которая протекает по всей Персии и Великой Индии» [45, с.165]. Кроме того, некоторые выходцы с Запада уже совершали реальные путешествия по соответствующим маршрутам. Достаточно вспомнить венецианских купцов И. Барбаро и А. Контарини. Первый в 14731479 гг. ездил в Персию через Малую Азию и параллельно собрал сведения о Кавказе и побережье Каспия [15, с.65]. Куда более важен опыт Контарини: этот посланник Венеции в 1474-1475 гг. достиг Персии, пройдя путь от Германии до Закавказья, но не смог вернуться на родину той же дорогой. В итоге итальянец поневоле воспользовался Великим Волжским путем и проехал по маршруту «Астрахань-Москва» [15, с.104]. Именно труд Контарини (1487 г.), как указывает К.Д. Бугров, «по сути, открыл Московию для Европы» [17, с.5]. Следует упомянуть и еще одного итальянца - купца Дж. Анджолелло, который жил в Иране и Закавказье с 70-х годов XV в. до начала XVI в. [29, с. 114]. Таким образом, Чентурионе не может считаться первым европейцем, добывшим информацию о возможностях проникновения в Азию через территорию России, а точнее, по волжскому пути. Но был ли он первым выходцем с Запада, реально заинтересовавшимся такими перспективами? Ведь тот же Контарини, повторим, отправился в вояж по Волге лишь под давлением обстоятельств (Барбаро и Анджолелло в своих записках тем более не касаются вопроса о волжском транзите). Однако и в этом аспекте настоящим «пионером» стал вовсе не Чентурионе. Еще в 1492 г. в Москву прибыл некий Михаил (Михаэль?) Снупс -ученый муж, имевший при себе верительные грамоты императора
26
ВЕСТНИК НАУКИ И ТВОРЧЕСТВА
Максимилиана и австрийского эрцгерцога. По этому поводу Иван III писал императору: «И просил нас [Снупс - Р.А.] про то, что ж бы мы отпустили его до дальних земль нашего государьства, иже есть под востоком на великой реце Оби, и мы его тамо не отпустили за великое разстояние далечего пути, занже и наши люди, которые ходят тамо по нашу дань, и они проходят до тех наших земль с великим трудом за неудобность пути» [39, с.111]. Хотя инициатива Снупса была связана не с волжско-каспийским маршрутом, а с куда менее привлекательной для европейцев сухопутной дорогой в Азию (вероятно, в Китай), эпизод 1492 г. в любом случае нужно признать первым достоверно известным проявлением интереса жителей Западной Европы к путям на Восток, затрагивавшим владения Москвы. Первенство Чентурионе, по нашему мнению, проявилось здесь в несколько ином отношении. Миссия Снупса, вероятно, носила сугубо научный и одновременно частный характер; при этом, как считает М.П. Алексеев, австрийца вообще не интересовало соседство Оби с Китаем [1, сХ1]. Следовательно, именно Чентурионе стал первым в истории западным купцом, который гласно заинтересовался русским транзитом в Азию по профессиональным коммерческим соображениям. Генуэзец, кроме того, дал • начало ставшей позднее традиционной практике официальных обращений к московским властям по поводу допуска к торговле с Азией транзитом через Русское государство. Исполнителями подобных инициатив впоследствии становились не только представители европейского купечества, но и дипломаты из соответствующих стран [10; 11]. Подавляющее большинство таких ходатайств приходится на вторую половину ХУ1-ХУП вв., что вряд ли было случайностью [11, с.41-42]. В этом свете историческое первенство обращения Чентурионе к царю тем более не вызывает сомнений. Нетрудно также заметить, что генуэзский коммерсант первым среди современников уделил внимание именно Волге как наиболее перспективному маршруту, соединявшему «Московию» с Востоком. Можно сказать, что тема волжской торговли и волжского речного пути вообще в рамках русско-европейских контактов ХУЬХУП вв. в некоторой степени обязана своим зарождением Чентурионе и его проекту.
Очевидно, что наш герой, помимо прочего, стал еще и первым выходцем из Италии (конкретнее, из Генуэзской республики), осознанно участвовавшим в разработке пресловутой транзитной проблемы. Собственно говоря, итальянские купцы проявляли относительную активность именно на тогдашнем - начальном, если не предварительном - этапе изучения альтернативных путей в Азию. Как замечает Л.Н. Гумилев, плавания генуэзцев по Каспийскому морю начались еще в конце XIII в. (хотя восточное побережье - где, как позднее думал Чентурионе, в Каспий впадала Амударья - в то время не пользовалось вниманием генуэзских торговцев) [22]. Вспомним, что открытие морского пути вокруг Африки
27
ВЕСТНИК НАУКИ И ТВОРЧЕСТВА
предоставило западным купцам доступ в Индию, а в перспективе и в Китай, но вновь обнаруженный маршрут оказался под монопольным контролем Португалии [11, с.34]. Это обстоятельство ударило по интересам прежних лидеров мировой коммерции, к числу которых принадлежали как раз Венеция и Генуя. В этой связи легко объясним мотив проекта Чентурионе, указанный Иовием: «Павел [Паоло - Р.А.] сильно и превыше меры рассержен был на несправедливость Лузитанцев [португальцев - Р.А.], которые покорили значительную часть Индии оружием и, заняв все рынки, скупали затем все благовония и отправляли их в Испанию, после чего обычно продавали их всем народам Европы за более значительную, чем раньше, цену и с огромною выгодою» [26, с.253]. Другой причиной активизации итальянских городов в интересующей нас сфере было усиление позиций Турции в средиземноморской торговле [11, с.35]. Таким образом, Чентурионе с его глобальными планами выражал настроения тогдашней элиты итальянского купечества [36, с.313]. Тенденция эта, впрочем, оказалась сравнительно недолгой, что можно объяснить, как сдвигами в структуре мировой торговли, так и эволюцией русско-европейских отношений. В перечне выходцев из Европы, проявлявших интерес к • русскому транзиту на Восток, итальянцы представлены крайне скудно, а уже со второй половины XVI в. они безнадежно теряют прежние роли, уступив их англичанам, голландцам, французам и даже шведам с датчанами [11, с.41]. Помимо Чентурионе и (в куда меньшей степени) Контарини, можно вспомнить лишь флорентийского купца Дж. Тедальди, рассказавшего о своей поездке в Персию знаменитому А. Поссевино [46, с.128]. Подчеркнем, что здесь мы не учитываем инициативы представителей католического клира, многие из которых были родом из Италии, но действовали именно от имени Ватикана или религиозных орденов. Чентурионе, следовательно, занимает едва ли не центральное место в изначально небольшом по объему перечне итальянцев, вовлеченных в интересующую нас проблему. одчеркнем, что здесь мы не учитываем инициативы представителей католического клира, многие из которых, в т.ч. удно зы, принадле
Отдельного внимания заслуживает вопрос о степени участия римско-католической церкви в организации московских вояжей Чентурионе. Дело в том, что и Ватикан как таковой, и некоторые католические ордена (прежде всего Общество Иисуса) проявляли заинтересованность в доступе к путям в азиатские страны, проходившие через «Московию». Это касалось не только волжско-каспийского маршрута, но и двух предполагаемых путей в Китай [4; 6; 11, с.202-203; 16, с.3; 18, с.53, 80, 86-87, 92; 35, с.601; 38, с.27, 64; 44; 46]. Более того, отдельные представители западного клира реально использовали транзитные маршруты для своих путешествий [18, с.112; 37, с.257]. В записках Поссевино
28
ВЕСТНИК НАУКИ И ТВОРЧЕСТВА
мы читаем: «Как бы то ни было, ясно, что через Московию открывается путь в Азию с гораздо меньшими расходами и опасностями, чем через любую другую страну мира. Я имею в виду путь распространения христианской веры...» [38, с.65]. Другим мотивом, заставлявшим Ватикан изучать «транзитную» проблему, был вопрос об антитурецкой коалиции, в потенциале объединявшей Европу и Персию [17, с.5]. Наконец, католические деятели высказывались в поддержку ходатайств западных торговцев о предоставлении им права проезда по России в Азию [17, с.17; 41, с.338-339; 46, с.133]. Но можем ли мы считать авантюру Чентурионе наиболее ранним проявлением интереса римской церкви к транзитным путям на Восток? По свидетельству Иовия, генуэзец посещал Москву, имея при себе папские письма. В первом случае речь шла об «одобрительной грамоте» - т.е., насколько можно понять, Лев X не давал Чентурионе никаких собственных поручений [26, с.252]. При этом вызывает некоторое недоумение сообщение Иовия, будто «Генуэзский Капитан Павел» «лично от себя повел переговоры с близкими к государю Василию людьми о соединении обрядов той и другой церкви» [26, с.252]. Затем генуэзский купец, не добившись реализации своего торгового проекта, якобы «из купца стал послом» • и в этом неожиданном амплуа привез царскую грамоту новому понтифику -Адриану VI [26, с.254]. Наследовавший Адриану Климент VII уже собственноручно направил Чентурионе в Москву, вручив ему грамоту по вопросу о церковной унии [26, с.254]. Эти сообщения заставляют прийти к выводу, что вторая поездка нашего героя в Россию носила дипломатический характер (хотя Иовий и не отрицает собственного желания генуэзца повторно посетить царскую столицу) [26, с.254]. Московские власти воспринимали итальянского гостя именно как папского эмиссара [36, с.317;_40]. Так или иначе, историография данного вопроса представлена противоположными точками зрения. Например, П. Пирлинг подчеркивает частный характер поездок Чентурионе, но одновременно признает участие генуэзского купца в московско-римском диалоге [36. С. 32-33, 316-317, 322, 326]. Исследователь ссылается в т.ч. на нежелание римской курии признать Чентурионе своим представителем, что, как нам кажется, вполне можно расценивать как раз в качестве дипломатической предосторожности [36, с.326, 334]. Э. Винтер, напротив, трактует оба (!) путешествия генуэзца как дипломатические миссии [18, с.55-56]. Не беря на себя смелость поставить точку в этой дискуссии, мы можем лишь предположить, что римская церковь была в той или иной мере заинтересована в успехе торгового проекта Чентурионе. Именно этим, возможно, объяснялось появление на свет верительной грамоты Льва X. Эпизод 1525 г., вероятно, имел уже большее отношение к официальной дипломатии, хотя тема торгового транзита в этом контексте отходит на периферию. Вообще идея отправки папского посла в
29
ВЕСТНИК НАУКИ И ТВОРЧЕСТВА
Москву привлекала в ту эпоху многих деятелей католической Европы, причем отдельные рекомендации по этому вопросу, адресованные тому же Клименту VII, любопытным образом перекликаются с деятельностью Чентурионе (27, с.47-52). Итак, имеются некоторые основания утверждать, что торговый проект генуэзца пользовался поддержкой Рима, а значит, тогдашние события были наиболее ранним свидетельством интереса католической церкви к русскому транзиту в Азию. Интерес этот, впрочем, мог носить лишь неявный характер. К сожалению, неопределенность в вопросе о формальном статусе Чентурионе не позволяет сделать вывод, что именно купец из Генуи впервые в истории русско-европейских отношений перевел тему транзита в плоскость официальной дипломатии.
Нам хотелось бы также рассмотреть те аспекты деятельности Паоло Чентурионе, которые касаются практического влияния его наследия на последующие поиски транзитных маршрутов в Азию. Сам генуэзец, скорее всего, не оставил после себя каких-либо записей или сочинений, и в этом смысле его известность в качестве знатока космографии не подкрепляется никакими материалами [23, с.13]. Сообщения Чентурионе о России легли в основу трактата • «Против заблуждений греков» (1525 г.), написанного голландским католическим деятелем А. Пиггхе, однако этот опус не затрагивает интересующую нас проблематику [18, с.58]. Кроме того, восточный проект генуэзца дословно воспроизводится в «Донесении о Московии» т.н. Лже-Фоскарино, но именно эта дословность наводит на мысль о неоригинальности самого произведения [48,с.20-21]. Можно лишь констатировать хорошо известный факт присутствия информации, добытой Чентурионе, в тексте знаменитой книги Павла Иовия. По смелому (и неподтвержденному) предположению П. Пирлинга, настоящим автором этого труда даже мог быть сам Чентурионе [36, с.33]. По крайней мере, личное общение итальянского географа и генуэзского коммерсанта считают установленной истиной [1, с.79; 36, с.33]. Значение же труда Иовия для последующего изучения проблемы транзита в Азию представляется вполне очевидным. Опус итальянца послужил главным источником для таких важных сочинений, как «Записки о Московии» С. Герберштейна [19, с.1] и «Космография» С. Мюнстера [25, с.78]. Какие же сведения получил Иовий от «капитана Павла»? Очевидно, именно Чентурионе сообщил итальянскому писателю подробности своего неудавшегося восточного проекта. Тем самым европейские читатели получили шанс познакомиться с амбициозными планами коммерсанта из Генуи, а также со стоявшими за этими планами соображениями. Некоторые исследователи полагают, что генуэзец также рассказал Иовию о путях, соединявших Московскую Русь с Китаем [1, с.80]. Это мнение подтверждается точкой зрения О.Ф. Кудрявцева и А.В. Головнева, напрямую
30
ВЕСТНИК НАУКИ И ТВОРЧЕСТВА
увязывающей инициативы Чентурионе с поисками «Северо-Восточного прохода», т.е. морского пути в Китай, будто бы пролегавшего вдоль Ледовитого океана и течения Оби [21, с.12-13; 30, с.60-61]. Наука, однако, не располагает доказательствами прямого интереса Чентурионе к северным маршрутам в Азию. Поэтому у нас нет оснований утверждать, что генуэзский авантюрист повлиял на организацию наиболее ранних европейских экспедиций на Руский Север и к арктическому побережью Сибири (здесь следует назвать имена Р. Торна, другого Чентурионе - Гаспара, Б. Скотто, Дж. Вераицано и, конечно же, С. Кабота). Не подтверждается и встречающееся в популярной литературе мнение, будто Чентурионе изучал известия русских первопроходцев о Югорской земле [32]. Сама по себе книга Иовия сыграла заметную роль в становлении теории «Северо -Восточного прохода», что, впрочем, не имеет отношения к расматриваемой нами теме [11]. Наконец, отсутствуют сведения об интересе Чентурионе к сухопутному маршруту в Китай, ассоциируемому с вымышленным «Китайским озером» (тем более что автором этого казуса нужно признать не Иовия, а Герберштейна) [11, с.44; 19, с.129; 42, с.127]. Поскольку поездки генуэзца в Москву были связаны с волжско-каспийским транзитом, можно предположить, • что Иовий заимствовал у своего информатора общие сведения о течении Волги и о крупнейших местных городах - Казани и Астрахани [26, с.263-264]. Эта информация представляла огромный интерес для европейцев, мечтавших об установлении транзитных связей с Востоком (пусть даже Чентурионе не имел личного опыта плаваний по Волге или Каспию). Примерно со второй половины XVI в. Великий Волжский путь, как правило, трактовался в качестве транзитной дороги в прикаспийские провинции Ирана [11]. Однако Чентурионе, насколько мы можем судить, рассматривал Волгу как часть глобального маршрута в Индию, что, видимо, объяснялось конъюнктурой мировой и региональной торговли. Торговые возможности прикаспийской Персии вплоть до создания державы Сефевидов были откровенно скромными, о чем свидетельствовали и европейские очевидцы [24, с.55]. Соответственно, для Чентурионе Волга действительно могла быть интересна скорее как часть долгой дороги к индийским пряностям (в данном контексте иногда упоминают и Персию, что, на наш взгляд, не согласуется с источниками). В книге Иовия этот волжско-каспийско-среднеазиатский маршрут впервые получил общие контуры, в т.ч. благодаря сообщению о впадении Волги в Каспийское море и упоминанию Окса (Амударьи) и Яксарта (Сырдарьи) [26, с.253, 259, 264]. В случае с Амударьей, как мы видели, итальянец напрямую ссылается на познания Чентурионе. Обе восточные реки в тексте Иовия также впадают в Каспий, что неудивительно - эта ошибка была порождена еще античными географами [22; 47, с.17-26; 49, с.244-249]. Специалисты полагают, что часть вод Амударьи действительно могла в
31
ВЕСТНИК НАУКИ И ТВОРЧЕСТВА
прошлом доходить до акватории Каспия (через Сарыкамышскую котловину и Узбой), причем такая ситуация была характерна и для первой половины XVI в. [2, с.12-13; 3; 20; 34; 43]. В любом случае, ясно, что Чентурионе, как и его европейские современники, не знал о существовании Аральского моря [22; 31, с.128]. В известном смысле итальянский купец вновь актуализировал древнейшие представления о едином водном пути от Кавказа до Индии [22]. Что касается сведений о русле Волги, здесь знания генуэзца, как ни странно, представляли огромную ценность - ведь в рассматриваемый период многие европейские авторы отстаивали тезис о впадении великой реки в Черное море [25, с.103; 33, с.61]. Нельзя утверждать, будто Чентурионе через Иовия заново «открыл» для Запада Волгу и Каспий; тот же Контарини ранее опубликовал куда более подробные сведения по этому предмету [28, с.219-225]. Заслуга генуэзского предпринимателя состояла в том, что он последовательно продвигал мысль о коммерческой привлекательности волжского пути, что, помимо прочего, обуславливало восприятие Московского государства как «моста» между Западом и Востоком. Более того, Чентурионе очертил конкретный маршрут, призванный соединить Европу с Индией. Напомним, что этой каспийско-среднеазиатской • дорогой в 1558-1559 гг. проследовал английский купец Э. Дженкинсон (конечным пунктом поездки был Китай, а не Индия) [11, с.93-95; 24]. Возможно, британец читал труд Иовия и благодаря этому был осведомлен о проекте купца из Генуи. В целом все вышеизложенное позволяет сделать вывод, что в контексте проблемы транзитных путей на Восток деятельность Паоло Чентурионе (казалось бы, эпизодическая и совершенно неээфективная) приобретает серьезное и в некоторой мере основополагающее историческое значение.
Литература:
1. Алексеев М.П. Сибирь в известиях иностранных путешественников и писателей. Иркутск: Иркутское обл. изд., 1941. - 609 с.
2. Аленицин В.Д. Несколько замечаний о путешествии Дженкинсона в Хиву в 1559 год. СПб., 1879. - 14 с.
3. Арал и Приаралье // Сайт города Кунград [Электронный ресурс]. - Режим доступа. - URL: http://kungrad.com/aral/seahist/histor/histor2/
4. Асташкин Р.С. Волжский путь на Восток в «Известиях» Дона Хуана Персидского // Научный журнал «Известия Самарского научного центра РАН». -2016. - Т. 18, № 3. - С. 5-11.
5. Асташкин Р.С. Ж.-Б. Кольбер и культура «бюрократического меркантилизма // Модернизация культуры: идеи и парадигмы культурных изменений: материалы Междун. науч.-практ. конф. / М-во культуры РФ, СГАКИ; под ред. С.В. Соловьевой, В.И. Ионесова. - Ч. 2. - Самара: Самар. гос. акад. культуры и
32
ВЕСТНИК НАУКИ И ТВОРЧЕСТВА
искусств, 2013. - С. 24-28.
6. Асташкин Р.С. Иранско-каспийский маршрут в «Известиях» Дона Хуана Персидского // LXII-LXIII международная научно-практическая заочная конференция «Актуальные вопросы общественных наук: социология, политология, философия, история» [Электронный ресурс]. - Режим доступа. -URL: http://sibac.info/conf/social/lxii/58543
7. Асташкин Р.С. Проблема взаимоотношений государства и купечества в «Политике» Юрия Крижанича // Приволжский научный вестник. - 2014. - № 9 (37). - С. 26-31.
8. Асташкин Р.С. Проблема персидской торговли в «Политике» Юрия Крижанича // Югра, Сибирь, Россия: политические, экономические, социокультурные аспекты прошлого и настоящего: материалы Всеросс. науч. конф., посв. 20-летию высшего истор. образования в ХМАО-Югре (г. Нижневартовск, 24-25 октября 2013 г.) / Отв. ред. Я.Г. Солодкин. -Нижневартовск: Изд-во Нижневарт. гос. ун-та, 2013. - С. 48-52.
9. Асташкин Р.С. Проблема персидской торговли в русско-голландских отношениях первой половины XVII в. // Вестник Самарского государственного • университета. Гуманитарная серия. - 2006. - № 10-1 (50). - С. 70-73.
10. Асташкин Р.С. Россия и торговая экспансия европейцев на Восток (вторая половина XVI-XVII вв.): Автореф. дис. канд. ист. наук. Самара, 2007. - 21 с.
11. Асташкин Р.С. Россия и торговая экспансия европейцев на Восток (вторая половина XVI-XVII вв.): дис. ... канд. ист. наук. Самара, 2007. - 260 с.
12. Асташкин Р.С. Русско-армянский договор 1667 г. и проблема торговых путей на Восток // Вестник Самарского государственного университета. Гуманитарная серия. - 2007. - № 5-1 (55). - С. 76-80.
13. Асташкин Р.С. Феномен «русского меркантилизма XVII в.» (к постановке проблемы) // Актуальные вопросы вузовской науки: сборник научных и научно-метод. статей. - Вып. 10. - Самара: Изд-во «Самарский институт управления», 2015. - С. 138-148.
14. Асташкин Р.С. Этические аспекты меркантилистских воззрений Томаса Мэна // Культурно-исторические исследования в Поволжье: проблемы и перспективы: материалы II Всеросс. науч.-методол. сем. 25-26 октября 2013 г. / М-во культуры РФ, СГАКИ. - Самара: ООО «Книга», 2013. - С. 257-267.
15. Барбаро и Контарини о России. К истории итало-русских связей в XV в. Л.: Наука, 1971. - 275 с.
16. Барецци Б. Повествование о Димитрие Самозванце собранное Бареццо Барецци // ЧОИДР. - 1848. - № 5. - С. 1-17.
17. Бугров К.Д. Проблемы развития конфессионально-политического диалога: западноевропейские католические авторы XVI-XVII вв. о России // Документ. Архив. История. Современность. - Екатеринбург: Изд-во Урал. ун-та, 2004. -
33
ВЕСТНИК НАУКИ И ТВОРЧЕСТВА
Вып. 4. - С. 3-21.
18. Винтер Э. Папство и царизм. М.: Прогресс, 1964. - 536 с.
19. Герберштейн С. Записки о московитских делах // Барон Сигизмунд Герберштейн. Записки о московитских делах. Павел Иовий Новокомский. Книга о московитском посольстве. - СПб.: Издание А.С. Суворина, 1908. - С. 1-247.
20. Гладышев А.И. Путешествие по уснувшей реке // Сайт города Кунград [Электронный ресурс]. - Режим доступа. - URL: http://kungrad.com/aral/book/ uzboi/
21. Головнев А.В. Европейские мореходы на Русском Севере: путешествия и геополитика XVI-XVII веков // Вестник Северного (Арктического) федерального университета. Серия: Гуманитарные и социальные науки. - 2015. - Вып. № 3. -С. 11-21.
22. Гумилев Л.Н. Сведения об Аральском море и низовьях Амударьи с древнейших времен до XVII века // Сайт города Кунград [Электронный ресурс].
- Режим доступа. - URL: http://kungrad.com/aral/seahist/sv/
23. Д'Амато Дж. Сочинения итальянцев о России конца XV-XVI веков как исторический источник: Автореф. дис. канд. ист. наук. М., 1993. - 24 с. •
24. Дженкинсон А. Путешествие Антона Дженкинсона от гор. Москвы в России, до гор. Бухары в Бактрии // Известия англичан о России XVI в. // ЧОИДР. - 1884.
- Кн. 4. - С. 36-57.
25. Замысловский Е. Описание Литвы, Самогитии, Руссии и Московии -Себастиана Мюнстера (XVI века) // ЖМНП. - 1880. - Ч. 211, отд. 2. - С. 66-112.
26. Иовий П. Книга о посольстве Василия, великого государя Московского // Барон Сигизмунд Герберштейн. Записки о московитских делах. Павел Иовий Новокомский. Книга о московитском посольстве. - СПб.: Издание А.С. Суворина, 1908. - С. 251-275.
27. Кампензе А. Письмо Альберта Кампензе к Его Святейшеству Папе Клименту VII о делах Московии // Библиотека иностранных писателей о России. - Т. 1. -СПб., 1836. - С. 5-55.
28. Контарини А. Путешествие в Персию // Барбаро и Контарини о России. К истории итало-русских связей в XV в. - М.: Наука, 1971. - С. 210-236.
29. Криштопа А.Е. Сведения западноевропейских путешественников XV века о Дагестане // Вопросы истории и этнографии Дагестана. Сборник научных сообщений. - Вып. I. - Махачкала: Дагестанский ГУ им. В.И. Ленина, 1970. - С. 110-123.
30. Кудрявцев О.Ф. Несостоявшийся маршрут, или русский проект генуэзца Паоло Чентурионе (из предыстории открытия Северного морского пути) // Древняя Русь. Вопросы медиевистики. - 2013. - № 2. - С. 56-63.
31. Левшин А.И. Описание киргиз-казачьих или киргиз-кайсацких гор и степей.
34
ВЕСТНИК НАУКИ И ТВОРЧЕСТВА
Алматы: Санат, 1996. - 656 с.
32. Марков С.Н. Земной круг [Электронный ресурс]. - Режим доступа. - URL: http://www. e-reading. club/book.php?book= 1028947
33. Меховский М. Трактат о двух Сарматиях. М.-Л.: Изд-во АН СССР, 1936. - XI, 288 с.
34. Мурзаев Э.М. Годы исканий в Азии [Электронный ресурс]. - Режим доступа. -URL: http://thelib.ru/books/murzaev_eduard_makarovich/gody_iskaniy_v_azii.html
35. Невилль, де ла. Записки о Московии. М.: Аллегро-пресс, 1996. - 304 с.
36. Пирлинг П.О. Россия и папский престол. М.: Современные проблемы, 1912. -452 с.
37. Польских послов дневник 1606 г. // Сказания современников о Дмитрии Самозванце. - Т. 1. - СПб., 1859. - С. 199-262.
38. Поссевино А. Московия // Исторические сочинения о России XVI в. - М.: Изд-во МГУ, 1983. - С. 21-188.
39. Приезд в Россию, в 1492 году, Михаила Снупса с письмами Короля Римского Максимилиана и Эрцгерцога Австрийского Сигизмунда к Великому Князю Ивану Васильевичу III-му о дозволении ему, М. Снупсу, изучить Русские обычаи • и язык, и отправление его обратно с ответом // Памятники дипломатических сношений Древней России с державами иностранными. - Т. 1. - СПб.: 11е Отд., 1851. - С. 108-111.
40. РГАДА. - Оп. архива Пос. приказа 1614 г. - Л. 261 об.-262 об.
41. Рейтенфельс Я. Сказания о Московии // Утверждение династии. - М.: Фонд Сергея Дубова, 1997. - С. 234-406.
42. Розен М.Ф. Материал к докладу на топонимической комиссии «Географические названия на картах Верхней Оби XVI-XVIII веков» // Электронная библиотека по истории Алтая [Электронный ресурс]. - Режим доступа. - URL: http://new.hist.asu.ru/biblio/rozen/19.html
43. Саидбобоев З.А. Историко-картографические источники по Средней Азии в период развитого средневековья в Западной Европе // Молодой ученый. - 2014. -№ 13. - С. 205-208.
44. Сведения о Сибири и пути в Китай, собранные миссионером Ф. Аврилем в Москве в 1686 году // Русский вестник. - № 4. - 1842. - С. 69-104.
45. Тафур П. Странствия и путешествия. М.: Индрик, 2006. - 296 с.
46. Тедальди Дж. Известия Джиованни Тедальди о России времен Иоанна Грозного // ЖМНП. - 1891. - № 5-6. - С. 128-147.
47. Толстов С.П. По древним дельтам Окса и Яксарта. М.: Изд-во восточной литры, 1962. - 323 с.
48. Фоскарино М. Донесение о Московии второй половины XVI в. Пер. с итал., предисл., примеч., прил. В. Огородникова // ЧОИДР. - 1913. - Кн. 2. - С. I-XIX, 1 -44.
35
ВЕСТНИК НАУКИ И ТВОРЧЕСТВА
49. Хенниг Р. Неведомые земли. Т. 1. М.: Издательство иностранной литературы, 1961. - 512 с.
36
