CC BY
77
7. Костромская жизнь. - 1906. - 12 янв.
8. Костромская жизнь. - 1906. - 28 февр.
9. Костромская жизнь. - 1906. - 2 марта.
10. Костромская жизнь. - 1906. - 28 января.
11. Миловидов В.Л., Голубева И.В. Кадеты в костромском крае (1906-1916) // История монархических и буржуазных партий России.
12. Поволжский вестник. - 1907. - 7 февр.
13. Поволжский вестник. - 1906. - 20 мая.
14. Поволжский вестник. - 1907. - 27 июня.
14. БеловА.М., Белова Т.В. Губернатор в эпоху революций и реформ в России начала ХХ века // Предприниматели и рабочие в условиях трансформации общества и государства в ХХ столетии. Ч. 1. - Кострома, 2003.
16. Протоколы Центрального комитета конституционно-демократической партии. Т. 1. - М., 1994.
17. Шелохаев В.В. Кадеты - главная партия либеральной буржуазии в борьбе с революцией 1905-1907 гг. - М., 1983.
УДК 94(47).082; 94 (47). 083
Наградов Илья Сергеевич
Костромской государственный университет им. Н.А. Некрасова
Nasta vnik_Kim@rambler. ги
ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ГУБЕРНСКИХ СЕКРЕТНЫХ СОВЕЩАТЕЛЬНЫХ КОМИТЕТОВ О РАСКОЛЬНИКАХ: ОТ «МРАЧНОГО СЕМИЛЕТИЯ» ДО ВЕЛИКИХ РЕФОРМ (на материалах Костромского комитета)
Цель работы — определить состав, место в системе государственного управления, основные направления деятельности и особенности функционирования Секретных совещательных комитетов о раскольниках в 1850-х — начале 1860-х гг.
Ключевые слова: конфессиональная политика, старообрядчество, секретные совещательные комитеты о раскольниках.
арактеризуя систему управления Российской империи второй четверти Л. Ж- XIX в. Н.П. Ерошкин отмечал, что «передвинувшиеся вследствие бюрократической централизации из низших государственных звеньев мелкие вопросы управления вытеснили из ведения высших и центральных учреждений часть общих вопросов разработки законопроектов и оперативного руководства. Для их разрешения пришлось создавать ещё один этаж государственного здания - высшие комитеты» [22, с. 206]. В полной мере это утверждение верно и для сферы религиозной политики. В марте 1825 г. В Санкт-Петербурге был создан Комитет по делам о раскольниках. В его состав вошли санкт-петербургский митрополит Серафим и киевский митрополит Евгений, управляющий министерством внутренних дел В.С. Ланской и министр народного просвещения адмирал Шишков. Через шесть лет был учреждён Московский совещательный комитет по делам раскола. На Санкт-Петербургский комитет возлагалась обязанность координировать деятельность различных ведомств, рассматривать и перенаправлять дела о расколе. Хотя предполагалось, что оба комитета не будут мешать дея-
тельности министерства внутренних дел, но именно оттуда они получали сведения о «расколе», именно с Санкт-Петербургским комитетом должно было советоваться министерство при закрытии моленных, снятии колоколов с часовен. Принимаемые решения по отдельным делам часто становились нормой. Все распоряжения, исходившие от правительства по вопросам «раскола» обсуждались предварительно в Санкт-Петербургском комитете [2, с. 191, 332, 336, 404, 455].
Вскоре обозначился обратный процесс передачи полномочий комитетов на места, но в новой форме губернских секретных совещательных комитетов о раскольниках, объединяющих представителей губернской власти и высшего епархиального духовенства. Учреждение губернских комитетов было предписано императорским указом от 3 ноября 1838 г. [23, с. 175]. Всего за 18 лет был создан 21 комитет, причём последний в Вологде 9 июля 1856 г., то есть в царствовании Александра II. Причинами создания комитетов было большое количество старообрядцев в губернии, волнения среди старообрядцев, и «несогласия» между епархиальными и гражданскими властями. В Костромской губернии секретный комитет был
создан 22 марта 1846 г. и просуществовал до 1864 г. [2, с. 454].
Распоряжением Министерства внутренних дел от 9 марта 1840 г. было определено передавать через губернаторов «все вообще следствия по расколу на предварительное рассмотрение этих комитетов». Далее следовало те дела, по которым обнаружено явное нарушение законов, передавать из комитетов в судебные органы, а «подходящие под правила терпимости» и доносы, ведущие к обременению делопроизводства, прекращать [2, с. 427, 248].
Комитетам не полагалось собственного делопроизводственного аппарата. Несложное делопроизводство в виде журналов велось одним из губернских чиновников. Сохранились журналы заседаний Костромского комитета за 1854-1864 гг.
Комитет рассматривал следующий спектр дел о «раскольниках»: о крещении, браке, погребении по старым обрядам; о воспитании в «расколе»; об уклонении в «раскол»; о постройке, возобновлении скитов и моленных; о беглых крестьянах и солдатах (в основном, старообрядцах-странниках); о произнесении «дерзких слов» против официальной церкви и её служителях.
Однако в процессе работы комитета им были присвоены некоторые полицейские и судебные функции. Дела, предназначенные для решения судом, разрешались указами должностных лиц. Указ императора 1849 г. запретил подобную деятельность [4, л. 2-3]. Тем не менее, к 1854 г. практика административных решений в Костромском комитете вновь существовала. Например, используя возможности гражданской и духовной власти, комитет мог обязать полицию установить наблюдение за старообрядцами, удалить их из места жительства [8, л. 120, 149-149 об.]. По решению комитета моленные могли быть запечатаны или сломаны [15, л. 285]. Если обнаруживалось воспитание детей в «расколе», то комитет мог передать ребёнка кому-либо из православных родственников или посторонним православным людям по выбору властей [9, л. 207-208].
Более того, обнаруживается стремление к расширению полномочий Комитета. 31 декабря 1852 г. после окончания деятельности специально организованной комиссии МВД по исследованию «раскола» в Костромской губернии, копия записки её членов надворного советника Брянчанинова и коллежского асессора Арнольди была препровождена костромскому губернатору
с предложением наметить план мероприятий по «преграждению развития раскола». Среди общих мер по ограничению гражданских прав старообрядцев, мер полицейского характера выделяются два предложения, непосредственно затрагивающие деятельность Комитета. Во-первых, предлагалось рассматривать и сравнивать на заседаниях комитета списки «раскольников», поданные полицией и приходским духовенством, с целью выявить разночтения и срочного командирования чиновника для выяснения причин несоответствия и поиска старообрядцев. Во-вторых, предлагалось «подвергнуть православное и единоверческое духовенство некоторому наблюдению» со стороны гражданского начальства и дать право Комитету обсуждать их неблагонамеренные поступки, связанные с «раскольниками», а так же «по сношению» с Синодом удалять от должности и переводить в другие губернии провинившихся священнослужителей [3, л. 17 об.]. На заседаниях Комитета данный вопрос не обсуждался, и вероятно, предложения не были реализованы.
В соответствии с указом о создании комитетов в Костромской комитет вошли губернатор и вице-губернатор, епархиальный епископ, управляющий Удельной конторой, управляющий Палатой государственных имуществ. Управляющие конторами были введены в состав всех губернских комитетов кроме Московского распоряжением МВД от 28 апреля 1850 г. Силовое ведомство представлял жандармский штаб-офицер [2, с. 615].
В рассматриваемый период с августа 1853 г. по 1857 г. кафедру епископа Костромского и Га-личского занимал епископ Филофей (Успенский). В феврале 1857 г. его сменил епископ Платон (Фи-вейский), служивший в епархии до своей смерти в 1877 г. [24].
Губернией руководил генерал-майор А.Ф. Вой-цех. В должность костромского губернатора он вступил 20 сентября 1853 г. Был уволен в 1857 г. по результатам расследования хищений и организационных нарушений при отправке костромского ополчения на Крымскую войну [25, с. 64-66]. На должности его сменил генерал-майор И.В. Рома-нус, известный тем, что сумел заставить крайне консервативных костромских помещиков организовать Костромской дворянский комитет по улучшению быта помещичьих крестьян [21, с. 67-68].
Вице-губернаторы были введены в состав всех губернских комитетов распоряжением МВД
от 8 декабря 1850 г. В феврале 1854 г. на заседании комитета было заслушано предписание МВД об обязательном присутствии на заседаниях вицегубернаторов. До этого вице-губернатор в состав Комитета не входил, не смотря на предписание свыше. В это время должность занимал бывший чиновник особых поручений при МВД надворный советник Бранчанинов [26], исследовавший состояние «раскола» в Костромской губернии в 1852 г. Ему и было предписано сообщить «к сведению и надлежащему исполнению» предписание министра. Губернатор видел в назначении лица, «которому должно быть известно положение всех дел [о «расколе» - И.Н.] в губернии» одну из эффективных мер по борьбе со старообрядцами [3, л. 7 об., 13 об.]. Бранчанинов пробыл в составе Комитета и в должности вице-губернатора до 1855 или 1856 г. В 1856 г. На заседаниях комитета появляется другой вице-губернатор по фамилии [Винциадский] [15, л. 227].
Осенью 1857 г. в состав Костромского секретного совещательного комитета был введён управляющий Костромской удельной конторой статский советник Павел Егорович Г аненфельд [6; 20]. Через два месяца предыдущий управляющий Лутковский и ряд чиновников были переведены в уездную Старую Руссу Новгородской губернии [5]. Сам Павел Егорович пробыл на посту до мая 1861 г. [7]. П.Е. Ганенфельд придерживался явно либеральных взглядов. Уже 2 ноября 1857 г. на заседании Комитета он выступил с особым мнением по делу «об уклонении в раскол» крестьянской семьи: «из настоящего журнала не вижу, чтобы Егоров и его жена уклонилась от православия». Подобное событие было необычным в работе комитета. Разногласий между его членами ранее никогда не возникало. Кроме того, Павел Егорович заявил: «по безуспешности вообще принимаемых ныне против раскола мер, не искореняющих, а дающих только повод к бесконечным мытарствам под формою закона, испросить разрешения Г. Министра Внутренних Дел на составление новых правил к преграждению дальнейшего развития раскола, по указаниям опыта и согласно истинному положению дела». Ганенфельд называл причиной составления новых правил неэффективность государственной политики по ограничению старообрядчества. Это полностью совпадает с мнением Александра II, высказанным им Комитету о раскольниках. Костромской чиновник пытался найти поддержку
в консервативных кругах руководства губернии. Эта попытка не увенчалась успехом. Во-первых, дело о крестьянине Егорове было передано в суд. Во-вторых, Г аненфельду было предложено («если ему будет угодно»), составить изменения к законодательству о «расколе» и предоставить на рассмотрение в комитет. После того, как комитет рассмотрит эти предложения и, если «сочтёт их нужными и полезными» отправит в МВД [15, л. 255256, 259]. Неизвестно, были ли представлены Га-ненфельдом подобные предложения.
В 1860 г. он вновь столкнулся с высшим руководством губернии по вопросу о наказании старообрядцев. Чиновник выступил против передачи в суд дела старообрядческой семьи, обвиняемой в воспитании своих детей по правилам старой веры. Защищая свою позицию, Павел Егорович заявлял: «подобные инквизиционные меры в делах религии, в настоящее время едва ли соответствуют либеральным видам нашего просвещенного правительства». В данном случае члены комитета постановили передать мнение Га-ненфельда в МВД, но решение о передаче дела о старообрядцах в суд подтвердили [18, л. 229-230].
Возможно, Павел Егорович Ганенфельд являлся одним из сторонников либеральных бюрократов, действовавших в Секретном комитете в Петербурге под руководством великого князя Константина Николаевича [1]. Возможно, что П.Е. Г а-ненфельд прибыл в Кострому накануне реформ с целью подготовки некоего проекта по преобразованию религиозной политики государства, хотя прямого документального подтверждения этому мы не находим. Инициатива «снизу» могла бы быть использована великим князем и его сторонниками как аргумент в споре с консерваторами. В перспективе необходимо изучить так же деятельность Секретных совещательных комитетов в других губерниях, чтобы определить велась ли там подготовка проектов изменения государственной политики по отношению к староверам. В настоящее время предпочтительнее считать, что П.Е. Ганенфельд предложил составить изменения к законодательству по собственному желанию. Сильные консервативные настроения местных светских и религиозных чиновников помешали осуществлению его планов.
Определённо можно говорить о том, что соотношение дел, переданных из комитета в суд и оставленных без дальнейшего движения (см. табл. 1), ясно показывает, насколько медленно
Таблица1
Количество уголовных дел в отношении старообрядцев, рассмотренных Костромским Секретным Совещательным Комитетом о раскольниках в 1854—1864 гг. [8-19]
Годы 1854 1855 1856 1857 1858 1859 1860 1861 1862 1863 1864
Итог дела
Отослано в суд 31 35 31 17 25 14 23 10 3 0 3
Принято админи- стративное решение 3 3 2 6 4 4 10 2 0 1 0
Оставлено при Комитете 1 1 0 4 4 9 8 11 5 7 1
Итого: 35 39 33 27 33 27 41 23 8 8 4
происходило изменение реализации государственной конфессиональной политики на местах. Количество уголовных дел о старообрядцах отправленных Костромскими секретным комитетом в суд ощутимо начинает уменьшаться только с 1861 г. С 1861 г. происходит сокращение общего количества уголовных дел о «раскольниках», рассматриваемых Комитетом. Вместе с тем, нарастает количество дел решённых в административном порядке. Чаще всего Комитет предавал право на окончательное решение дела другим инстанциям: губернатору, МВД, начальнику гарнизона, либо сам принимал административное решение (высылка старообрядцев, установление надзора и т.д.). Иногда дело отправлялось на доследование. Количество дел, оставленных при Комитете и не доведённых до суда заметно увеличивается с 1859 г.
Губернские секретные совещательные комитеты о раскольниках были созданы как совещательные органы, призванные упорядочить разросшееся делопроизводство о «расколе». Поскольку в состав комитетов входили высшие чиновники и духовенство губернии, комитеты фактически стали проводниками вероисповедной политики в регионах. Деятельность Костромского комитета показывает, что реальное изменение политики в отношении старообрядцев на местах произошло только на рубеже 1850-х - 1860-х гг. Консервативные идеи среди членов комитета оказались очень сильны. Либеральный чиновник П.Е. Г аненфельд не нашёл поддержки у остальных членов комитета. Однако, чувствуя общую тенденцию к либерализации центральной политики, Костромской комитет о раскольниках прекращал движение все большего числа уголовных
дел. Вместе с тем, комитет постепенно свёртывал свою работу после 1861 г., а в 1864 г. и вовсе прекратил её.
Библиографический список
1. Алексеева С.И. Святейший Синод в системе высших и центральных государственный учреждений пореформенной России 1856-1904. - СПб., 2003.
2. Варадинов Н. История министерства внутренних дел. Восьмая дополнительная книга. История распоряжений по расколу. - СПб., 1863.
3. Государственный архив Костромской области. Ф. 133. Оп. 2. Д. 11037. (Далее - ГАКО)
4. ГАКО. Ф. 133. Оп. 2. Д. 11025.
5. ГАКО. Ф. 494. Оп. 1. Д. 496.
6. ГАКО. Ф. 494. Оп. 1. Д. 500.
7. ГАКО. Ф. 494. Оп. 1. Д. 532.
8. ГАКО. Ф. 539. Оп. 1. Д. 2 (ч. 1).
9. ГАКО. Ф. 539. Оп. 1. Д. 2 (ч. 2).
10. ГАКО. Ф. 539. Оп. 1. Д. 2 (ч. 3).
11. ГАКО. Ф. 539. Оп. 1. Д. 2 (ч. 4).
12. ГАКО. Ф. 539. Оп. 1. Д. 2 (ч. 5).
13. ГАКО. Ф. 539. Оп. 1. Д. 2 (ч. 6).
14. ГАКО. Ф. 539. Оп. 1. Д. 2 (ч. 7).
15. ГАКО. Ф. 539. Оп. 1. Д. 2 (ч.8).
16. ГАКО. Ф. 539. Оп. 1. Д. 2 (ч. 10).
17. ГАКО. Ф. 539. Оп. 1. Д. 4.
18. ГАКО. Ф. 539. Оп. 1. Д. 5.
19. ГАКО. Ф. 539. Оп. 1. Д. 6.
20. Генеалогическая база знаний: персоны, фа-
милии, хроника [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http://baza.vgd.ru/post/1716770/
р218096.Мт#рр218096. (дата обращения: 19.05.2011).
21. Голубева И.В. Иван Васильевич Романус // Служение отечеству: Руководители Костромской
губернии и области. 1778-2008 гг. - Кострома, 2009. - С. 67-68.
22. Ерошкин Н.П. Крепостническое самодержавие и его политические институты // Ерошкин Н.П. Российское самодержавие. - М.: РГГУ, 2006.
23. Кельсиев В. Сборник правительственных сведений о раскольниках. - Лондон., 1861. - Вып. 2.
24. Костромские архиереи XVIII-XIX веков [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http:// kostroma-eparhiy. narod. ru/history/history_1 -2.htm. (дата обращения: 19.05.2011).
25. НовиковА.В. Aндрей Фёдорович Войцех // Служение отечеству: Руководители Костромской губернии и области. 1778-2008 гг. - Кострома, 2009. - С. 64-66.
26. Соколова Л.Д. Родословие семьи Брянчаниновых // Городок на Московской дороге: Ист.-краеведч. альманах. - Вологда, 1994 [Электронный ресурс]. - Режим доступа: http:// www.booksite.ru/usadba_new/brenko/3_05.htm. (дата обращения: 19.05.2011).
УДК 947
Петровичева Е.М.
доктор исторических наук Владимирский государственный гуманитарный университет
ЗЕМСКАЯ ОБЩЕСТВЕННОСТЬ В КОНТЕКСТЕ ФОРМИРОВАНИЯ ДЕМОКРАТИЧЕСКОЙ КУЛЬТУРЫ В ПЕРИОД ДУМСКОЙ МОНАРХИИ (на материалах Костромской губернии)
В статье выясняется вклад земской либеральной общественности в формирование элементов гражданского общества и демократической культуры России в начале ХХ века. Особое внимание уделено инициативам Костромского земства, выдвинутым накануне Первой мировой войны, когда земские учреждения готовились встретить 50-летний юбилей своего существования. Затронуты причины срыва диалога между либеральной земской общественностью и властью.
Ключевые слова: земское самоуправление, гражданские инициативы, демократическая культура, диалог земской общественности и власти.
В последние годы значительное внимание в отечественной и зарубежной историографии уделяется изучению зарождения демократической культуры, складыванию элементов гражданского общества России в начале ХХ века, когда страна переживала не только бурные экономические, но и значительные общественно-политические перемены [1]. Научная проблема, решению которой посвящена представленная работа, состоит в выяснении роли органов земского самоуправления в становлении и развитии демократической культуры Российской провинции в этот период.
В конце XIX - начале ХХ вв. земские гласные использовали самые разнообразные формы для выражения своих гражданских инициатив: подачу адресов и ходатайств, проведение съездов и собраний земских деятелей и представителей интеллигенции, выступления в печати и даже участие в нелегальных земских организациях.
Либерально-настроенные земские гласные выдвигали целый ряд гражданских инициатив,
направленных на расширение прав земских учреждений и демократизацию политической жизни страны. Они выступали за уравнение в избирательных правах всех групп населения на земских выборах, за создание волостного земства, распространение земского самоуправления на всю Россию, освобождение земских учреждений от правительственной регламентации, введение всеобщего начального обучения, передачу земствам права заведования не только хозяйственными, но и учебно-воспитательными вопросами в сфере образования, за свободу печати, расширение компетенции суда присяжных, принятия ряда мер, касающихся агарного вопроса (земцы оказывали поддержку общинного землевладения как средства против обезземеливания крестьян, но высказывались за отмену круговой поруки в общинах, замену подушной подати прогрессивным налогообложением, развитие поземельного кредита, организацию широкого переселения крестьян из внутренних губерний на «окраины» страны).
