CC BY
70
УДК 725.94 Руцинская Ирина Ильинична
кандидат исторических наук, доцент кафедры региональных исследований Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова тел.: (916) 56-56-803
ДЕСАКРАЛИЗАЦИЯ РОССИЙСКОГО ПРОВИНЦИАЛЬНОГО ПРОСТРАНСТВА В ПРОЦЕССЕ ФОРМИРОВАНИЯ ТУРИСТСКИХ ПРАКТИК (ВТОРАЯ ПОЛОВИНА XIX -НАЧАЛО ХХ В.)
Rutsinskaya Irina Ilyinichna
PhD in History, Assistant Professor of the Regional Researches Department, Moscow State University tel.: (916) 56-56-803
DESACRALIZATION OF RUSSIAN PROVINCIAL SPACE DURING THE PROCESS OF DEVELOPING TRAVEL INDUSTRY IN THE LATTER HALF OF THE 19TH -EARLY 20TH CENTURIES
Аннотация:
В России пореформенной эпохи начался процесс формирования и распространения внутреннего туризма. Он сопровождался переосмыслением и реинтерпретацией многих явлений российской действительности. В частности, менялись способы репрезентации сакральных объектов и формы «взаимодействия» с ними. Место святынь занимали достопримечательности. В статье на материале провинциальных путеводителей второй половины XIX - начала ХХ в. исследуются основные приемы введения религиозных объектов в пространство массовой культуры.
Ключевые слова:
туризм, путеводитель, десакрализация, достопримечательности.
Summary:
In the post-reform era in Russia domestic tourism started to form and develop, this process was accompanied with reinterpretation of social phenomena of that time, particularly, there transformed the ways of representation sacred objects and forms of interaction with them: thus, the sacred places were turned into sightseeing. Basing upon the provincial guide-books of the latter half of the 19th - early 20th centuries the author carries out a research of bringing the objects of religion into mass culture services.
Keywords:
tourism, guidebook, desacralization, sightseeing.
Известный американский социолог Дин Маккенел утверждал, что в ходе туристификации пространства происходит его сакрализация. Соответственно, предметы туристского интереса (достопримечательности) получают статус священных объектов, процесс посещения и осмотра которых можно сравнить с ритуалом [1].
Броская концепция ученого вызывала и вызывает научный интерес. Она, на наш взгляд, интересна прежде всего тем, что характеризует методы управления аудиторией, используемые в пространстве массовой культуры, способы привлечения самых разных приемов для этого управления, в том числе тех, которые традиционно функционировали исключительно в рамках религиозных практик.
Однако использование понятий «сакральное», «священное», «ритуальное» применительно к объектам массовой культуры, наводит на размышления иного плана.
Значительную часть туристских достопримечательностей составляют религиозные объекты: храмы, монастыри, часовни, произведения иконописи, священные природные объекты и т.д. Они изначально создавались для ритуального поклонения, выделяли сакральные пространства, были предназначены не для простого, непринужденного осмотра, но для молитвенного созерцания, духовного постижения. Если принять концепцию Д. Маккенела, приходится согласиться с тем, что эти объекты также присваиваются туристским пространством и, так же как все другие, подвергаются особой сакрализации в рамках массовой туристкой деятельности. Над ними совершается целый ряд манипуляций, призванных перевести святыни из пространства религиозного поклонения в пространство массовой культуры. Но для того, чтобы осуществить их «вторичную сакрализацию», необходимо профанировать, десакрализировать, проигнорировать их изначальную сущность. Точнее, эти два процесса - профанизация изначально сакральных объектов и их «новая сакрализация» в пространстве массовой культуры - протекают одновременно. Если вторую часть процесса американский ученый достаточно подробно проанализировал, разбив ее на несколько этапов (обозначение достопримечательности; ограничение и возвышение; почитание; воспроизводство), то процесс десакрализации святынь до сих пор не описан.
Путеводитель в этом отношении выступает не только свидетелем, но и участником указанных манипуляций. Его роль особенно наглядна в отношении изучаемого нами периода, когда туризм делал «первые шаги» в российской провинции.
Десакрализация пространства является частью процесса секуляризации. В России этот процесс, как известно, начался в XVII в., на исходе затянувшегося Средневековья. Начиная с Петровской эпохи, с наступления Нового времени, он набрал ускоренные темпы. Однако в стране с огромными, мало освоенными территориями, плохо налаженными связями, с преобладанием сельского хозяйства и традиционных форм жизни, этот процесс протекал медленно и имел региональные особенности.
Религиозный способ видения и постижения территории в пореформенную эпоху оставался гораздо более значимым, нежели туристский. Именно на рубеже XIX-XX вв. отмечается наивысший расцвет православного паломничества. Статистика, приведенная в книге А.В. Бабкина «Специальные виды туризма», впечатляет: в это время, например, в Дивеевский монастырь ежедневно приходило до трех тысяч паломников, а в Троице-Сергиев - пять тысяч [2, с. 252]. Основную часть из них составляли крестьяне. Однако ритуалы паломнических поездок, традиции поклонения святыням, суеверия и предания по поводу многих святых или «плохих» мест жили не только в крестьянской среде, они сохраняли свою значимость среди городских, сословий.
Конечно, появившийся туризм не разрушал данную практику и мировосприятие, ее инициировавшее. Он существовал рядом, параллельно с ней, постепенно занимая все больше места в жизни прежде всего образованной части российского общества. Внутри разных практик действовали свои нормы, правила, ритуалы поведения, и человек спокойно следовал любой из них, сообразуясь с обстоятельствами и целями поездки. На различных этапах своей жизни он мог выступать то паломником, то туристом.
Во многих местах тропы туристов и паломников пересекались. В данном случае нет подлинных свидетельств, но можно предположить, что «чистота жанра», ролевое поведение российского туриста, скорее всего, нарушалось: он вместе с паломниками прикладывался к чтимым иконам или реликвиям, молился, стоял на службах, насколько это позволял график туристской поездки.
Однако по мере развития туризма росло количество людей, для которых святыни все отчетливее отрывались от того пространства, для которого они были созданы. Нас интересует, как сакральные объекты преподносились, интерпретировались в рамках «чистого» туристского пространства.
Православные культовые постройки живут в тексте бедекера как бы вне своей функции. Конечно, эта функция подразумевается, но не проговаривается. Намного больше внимания уделяется профанным характеристикам объектов, обусловленным мирскими интересами. Они становятся главными, а порой и единственными причинами для посещения культовых объектов. Эти характеристики можно классифицировать следующим образом:
1. Историческая значимость объекта: «Церкви, часовни и т.п. составляют большинство исторических памятников в Казани. С ними связаны все важнейшие исторические события с того момента, как пало татарское царство и Казань сделалась русским городом» [3, с. 143]; «Зилантовский Успенский монастырь был основан Иваном Грозным на том месте, где была ставка царя. В 1559 году весенним разливом его разрушило, и он был перенесен на вершину горы, где тоже была ставка царя [4, с. 120]; «В церкви Петра и Павла хранятся знамена - трофеи Оренбургского войска, отбитые у кокандцев в боях с 1853 по 1867 г.» [5, с. 61].
2. Архитектурные, художественные достоинства: «Собор Петра и Павла - одно из красивейших зданий города <Севастополя>, его изящная колоннада видна отовсюду с бухты и с рейда» [6, с. 275]; «Заводской храм <в Кыштыме>, строившийся около шестидесяти лет, один из обширнейших и красивейших по своей внутренней отделке на всем Урале» [7, с. 19];
3. Живописность местоположения: «Георгиевский монастырь стоит над самым обрывом, над морем. Спуск к морю идет сначала по лесенке, а затем по круто извивающейся тропинке. Спуск не легок, но зато вид с морского берега очень хорош» [8, с. 318]; «В ясный летний день вид с колокольни Богоявленского собора <в Костроме> великолепен, даже виден г. Ярославль, отстоящий на 60 верст от Костромы. Внутри стены храма подведены под мрамор» [9, с. 17].
4. Ценность материального, а не духовного плана: «Казанская Икона Богоматери письма древнего, греческого, имеет две драгоценные ризы, одна из чистого золота, украшенная 18 крупными бриллиантами и 412 драгоценными камнями; другая риза сплошь унизана жемчугом» [10 с. 53]; «Главные достопримечательности Успенского собора <в Астрахани> серебряные царские врата, серебряный престол, евангелие с доской из чистого золота, усыпанного алмазами, архиерейские митры с драгоценными камнями» [11, с. 118].
5. Успешная хозяйственная деятельность в современном пространстве региона: «Монастырь <святой Троицкий Николаевский монастырь в Приамурском крае> - оплот православия и русской народности на Дальнем Востоке, глубоко чтимый местным населением. ...В районе монастыря, кроме храма, насчитывается 18 оштукатуренных, крытых железом зданий: братские кельи, больница, бесплатная школа для детей окрестных селений, гостиница, трапезная, мастерские. В 1,5 верстах от монастыря - епархиальный свечной завод. При монастыре разведен сад с питомником, огород, пасека. В монастыре живет до 100 братий. Для приезжающих по железной дороге богомольцев, в полутора верстах от станции выстроено монастырское подворье, с отдельными комнатами для интеллигентных посетителей» [12, с. 56].
6. Казусы, необычные события, связанные с объектом: «Церковь Св. Петра и Павла <в Оренбурге> освящена в 1869 году и считается временною церковью. Алтарь ее обращен на юго-восток, что и было причиной неразрешения со стороны духовного начальства о достройке начатого здания. По преданию, церковь эту оставили недостроенной астраханские армяне, переселившиеся в Оренбург при Неплюеве» [13, с. 61]; «Постройка Рождественского собора <в Красноярске> начата была в 1845 году по проекту архитектора Тона на суммы, пожертвованные золотопромышленниками, но в 1849 году собор рухнул» [14, с. 72].
На сакральную значимость объекта обращали внимание лишь в особых случаях, например, когда рассказывали о том, что в соборе находятся мощи особо почитаемого святого или чудотворная икона: «Невдалеке от Тобольска находится село Абалакское, со своим мужским монастырем, в котором находится знаменитая и чтимая по всей Сибири чудотворная икона Абалакской Богоматери. Она написана в 1637 году по видению жившей на Абалакском погосте богобоязненной вдовицы Марии» [15, с. 33]; «Первый настоятель Успенского монастыря <в Свияжске> - Герман, мощи которого - его главная святыня» [16, с. 37].
Но, даже описывая особо почитаемые святыни, которые зачастую являлись предметом массового паломничества, авторы путеводителей сообщали не столько сведения о причинах истового поклонения, сколько любопытные факты: ««Чудотворная икона Богоматери Смоленской, именуемая Тумбовскою или Тотемскою. Тумбовскою она называется потому, что прежде стояла за престолом на тумбе. В некоторых святцах о Тотемской иконе говорится, что она помогает «женам чада родити». На этой иконе под правым оком лика Богоматери видна прошиби-на от стрелы» [17, с. 81].
Сакральное пространство - это место коммуникации с «сакральной инстанцией». Человек выступает активным участником ее, и все совершаемые действия должны давать ощущения соучастия в этой коммуникации. Именно поэтому в сакральном пространстве чрезвычайно важны тактильные действия (прикладывание к иконе, к мощам, целование креста, руки священника) и моторное восприятие (передвижения в храме, диктуемые ритуалом, ходом службы, поклоны). Эти действия выполняют посредническую функцию, символизируют приобщение к божественной благодати. Туристское пространство оставляет для посетителя только визуальный контакт, символизирующий отстранЫность от происходящего: турист не участник, но наблюдатель.
В новое время неоднородность пространства сохраняется, но она теперь мыслиться в других категориях: развитый - отсталый, цивилизованный - дикий, освоенный - неосвоенный. Поэтому отношение к этой неоднородности негативное. Позитивным, прогрессивным представляется стремление к ее преодолению. В.Н. Топоров характеризовал это стремление как, во-первых, «попытки материализовать пространство, овеществить его, овнешнить, усреднить (сделать его доступным простым способам измерения), оторвать от субъекта, познающего это пространство», а во-вторых, как установку «на покорение пространства (овладение им) и последующую его унификацию, устранение из него качественных различий» [18, с. 274].
Путеводитель, собственно, выполнял эти преобразования, но не в физическом, а в ментальном поле, отображая и тем самым распространяя новый взгляд на пространство - взгляд профанный, повседневный, мирской.
Ссылки:
1. MacCannel Dean. The Tourist: A New Theory of the Leisure Class. New York, 1976.
2. Бабкин А.В. Специальные виды туризма: учебное пособие. Ростов-на-Дону, 2008.
3. Демьянов Г.П. Путеводитель по Волге: от Твери до Астрахани. Н.Новгород, 1898.
4. Путеводитель по Волге между Нижним и Астраханью. Саратов, 1865.
5. Приуральский край. Уральск, 1902.
6. Головкинский Н.А. Путеводитель по Крыму. Симферополь, 1894.
References (transliterated):
1. MacCannel Dean. The Tourist: A New Theory of the Leisure Class. New York, 1976.
2. Babkin A.V. Spetsial'nye vidy turizma: uchebnoe posobie. Rostov-na-Donu, 2008.
3. Dem'yanov G.P. Putevoditel' po Volge: ot Tveri do Astrakhani. N.Novgorod, 1898.
4. Putevoditel' po Volge mezhdu Nizhnim i Astra-khan'yu. Saratov, 1865.
5. Priural'skiy kray. Ural'sk, 1902.
6. Golovkinskiy N.A. Putevoditel' po Krymu. Simferopol', 1894.
7. Весновский В.А. Иллюстрированный путеводитель 7. Vesnovskiy V.A. Illyustrirovanniy putevoditel' po
по Уралу. Екатеринбург, 1902. Uralu. Ekaterinburg, 1902.
8. Головкинский Н.А. Указ.соч. 8. Golovkinskiy N.A. Op. cit.
9. Демьянов Г.П. Указ.соч. 9. Dem'yanov G.P. Op. cit.
10. Там же. 10. Ibid.
11. Штылько А.Н. Иллюстрированный путеводитель и 11. Shtyl'ko A.N. Illyustrirovanniy putevoditel' i spravoch-
справочник по г.Астрахани. Астрахань, 1896. nik po g.Astrakhani. Astrakhan', 1896.
12. Спутник по Сибири, Манжурии, Амуру и Уссурий- 12. Sputnik po Sibiri, Manzhurii, Amuru i Ussuriyskomu
скому краю. Владивосток, 1908. krayu. Vladivostok, 1908.
13. Приуральский край. Уральск, 1902. 13. Priural'skiy kray. Ural'sk, 1902.
14. Долгоруков В.Л. Путеводитель по всей Сибири и 14. Dolgorukov V.L. Putevoditel' po vsey Sibiri i Srednea-
Среднеазиатским владениям России. Томск, 1895. ziatskim vladeniyam Rossii. Tomsk, 1895.
15. Там же. 15. Ibid.
16. Путеводитель по Волге, Оке, Каме, Белой и Вятке. 16. Putevoditel' po Volge, Oke, Kame, Beloy i Vyatke.
Саратов, 1897. Saratov, 1897.
17. Томский И.И. Путеводитель по Северу России. 17. Tomskiy I.I. Putevoditel' po Severu Rossii.
Сольвычегодск, 1920. Sol'vychegodsk, 1920.
18. Топоров В.Н. Пространство и текст // Текст: се- 18. Toporov V.N. Prostranstvo i tekst // Tekst: semantika i
мантика и структура. М., 1983. С. 227-284. struktura. M., 1983. P. 227-284.
