CC BY
132
техники, но и в выявлении целесообразного пути использования на практике научно-теоретических знаний о праве и юридической технике в правотворческой и правоприменительной области.
Литература
1. Давыдова М. Л. Юридическая техника: проблемы теории и методологии. Волгоград, 2009.
2. Доктринальные основы юридической техники / отв. ред. Н. А. Власенко. М., 2010.
3. Нормотворческая юридическая техника / под ред. Н. А. Власенко. М., 2011.
4. Александров А. С. Юридическая техника -судебная лингвистика - грамматика права // Уголовное судопроизводство. 2007. N° 2.
5. Развитие русского права второй половины ХУП-ХУШ вв. М., 1992.
6. Кашанина Т. В. Юридическая техника. М., 2008.
7. Иеринг Р. Дух римского права. СПб., 1875.
8. Иеринг Р. Юридическая техника. СПб., 1906.
9. Колоколов Я. Н. В поисках критериев эффективности аутентического толкования // Бюллетень нотариальной практики. 2010. № 6.
10. Формы общественного сознания. М., 1960.
11. Панова А. С. Особенности технического регулирования как правовой формы государственного регулирования предпринимательства // Законодательство и экономика. 2009. № 12.
12. Ожегов С. И., Шведова Н. Ю. Толковый словарь русского языка. М., 1997.
13. Общая теория государства и права: академический курс в 3 т. / отв. ред. М. Н. Марченко. М., 2002. Т. 2.
14. Энциклопедический юридический словарь / отв. ред. О. Г. Румянцев, В. Н. Додонов. М., 1996.
15. Панько К. К. Методология и теория законодательной техники уголовного права России. Воронеж, 2004.
16. Соловьев О. Г. Юридическая техника в правотворческой и правоприменительной деятельности: понятие и виды // Юридический мир. 2009. № 1.
17. Александров А. С. Юридическая техника -судебная лингвистика - грамматика права // Уголовное судопроизводство. 2006. № 3.
18. Степин В. С., Горохов В. Г., Розов М. Л. Философия науки и техники. М., 1996.
19. Савельев В. А. Юридическая техника римской юриспруденции классического периода // Журнал российского права. 2008. № 12.
20. Люблинский П. И. Техника, казуистика и толкование уголовного кодекса. Петроград, 1917.
21. Монтескье Ш. Избранные произведения. М., 1956.
22. Монтескье Ш. О духе законов: избранные произведения. М., 1955.
23. Давыдова М. Л. Нормативно-правовое предписание: природа, типология, технико-юридическое оформление. СПб., 2009.
24. Андреева О. А. Проблема преемственности в истории российского права // История государства и права. 2009. № 7.
© 2014 г. Г. С. Працко, В. Ю. Шпак
ДЕМОКРАТИЧЕСКИЙ ПРОЦЕСС И СОВРЕМЕННОСТЬ
В статье ставится проблема развития демократической формы правления в условиях современного мира. Авторы аргументируют позицию, согласно которой политическая элита обязана обладать демократической культурой, что означает умение отстаивать демократические формы человеческой жизни демократическими способами.
Ключевые слова: демократия, политический процесс, либерализация, всеобщие выборы, независимая судебная система, свобода прессы, гражданское общество.
При всей неопределенности и изменчивости современной политической жизни в мире, разнообразии политических проблем, выдвигаемых ею, общим знаменателем этих процессов, т. е. целью, все более признается демократия. Ею стараются обосновать правильность выдвигаемых и принимаемых решений, методы, средства и цели политической деятельности, харак-
тер протекания политических процессов и в целом идеал общественного и государственного устройства.
Демократия связывается со множеством процессов внутреннего и международного характера, которые обычно обозначают как революционные изменения технологической базы цивилизации и глобализации. Довольно часто оно пред-
стает как состояние, идея, процесс и т. п. Понимание демократии стало максималистским.
Демократия как социально-политическое явление имеет давнюю историю. Термин «демократия» - греческого происхождения и означает буквально «власть народа», «народовластие», что считалось в то время худшей формой правления. Вплоть до конца XVIII в. демократия понималась как форма государства, в которой власть принадлежит всем или большинству граждан, подчиняющихся закону.
В настоящее время смысл понятия «демократия» не является очевидным. Под демократией понимают форму правления государства, формы политической системы и политического режима, степень прав и свобод граждан, декларированных конституцией и законами и другие смыслы. Распространился взгляд на демократию как на средство вседозволенности, в результате чего в обыденном сознании она трактуется наивно, однозначно как народовластие, власть большинства, что при соответствующей реализации этого тезиса может привести к игнорированию интересов меньшинства, антидемократизму.
Основываясь на взглядах Й. Шумпетера и М. Вебера, С. Л. Липсет отмечает: «Демократия в сложном обществе может быть определена как политическая система, которая предлагает регулярные конституционные возможности для смены руководящих должностных лиц, и как социальный механизм, который позволяет максимально возможной части населения влиять на основные решения, делая выбор среди претендентов на политические должности» [1, с. 218]. Трактовки демократии через ее назначение управлять властными отношениями и делать упор на достижение общего блага являются историческими и модернизационными. В то же время, есть немало «новаторов» в определении демократии через иные аспекты.
Об издержках демократии пишут многие авторы. Так, А. Пшеворский отмечает: демократия есть «режим с определенными процедурами и неопределенными результатами». Тут вспоминается классическое высказывание Черчилля: «Демократия - система скверная, хотя все остальные еще хуже», которое находит выражение во многих современных интерпретациях понятия «демократия». В связи с этим К. Ачинклосс пишет: «Демократия - это система, которая доказала свою жизненность, поскольку она отражает ценность и равенство каждого индивидуума, т. к. обязывает правительство действовать ради пользы граждан и утверждает мирные методы устранения плохих правителей». Он же выделяет три «составные части», или три иллюзии демократии. Первая из них состоит в том, что демократия способству-
ет процветанию. Это зависит от многих условий конкретной страны и мира в целом. Поэтому категоричное утверждение этого тезиса нуждается в обстоятельном доказательстве. Демократия порождает стабильность. Если демократическая система укрепилась и нормально функционирует, то этот тезис верен. Но если демократия есть нечто новое для страны, народа, то она может стать дестабилизирующей силой. Наконец, демократия означает правление большинства. Этот тезис требует уточнения. Демократия означает уважение прав и интересов меньшинства. Она также требует некоторого набора институтов: независимой судебной системы, гражданского контроля над армией, свободной прессы. Без этого гражданин находится в сильнейшей зависимости от государства.
Итак, демократия в реальной жизни не является народовластием, поскольку весь народ не может выполнять функции политического властвования. Под демократией понимают форму государства, характеризующуюся признанием народа источником власти, равноправия граждан, подчинением меньшинства большинству при принятии решений и признанием ценности мнений, интересов меньшинства выборностью основных органов государства и другими признаками, основным из которых выступает соблюдение прав и свобод человека.
Существует множество моделей демократии, ее классификационных оснований. В зависимости от воли народа различают демократии гомогенные и конкурентные, политического участия и элитарные. Различают демократию прямую, непосредственную и опосредованную, представительную. К институтам представительной демократии относят выборные органы и учреждения, а непосредственной - референдумы, всенародные обсуждения политических вопросов и другие.
На базе многообразных отношений собственности создается гражданское общество - непосредственное условие демократии, ее социальное начало, при котором юридический закон выступает регулятором общественной и индивидуальной жизни, обязательным для всех и выполняемым всеми. Гражданское общество - предпосылка и условие демократической политической системы. В нем оформлены, представлены интересы и цели различных собственнических субъектов общественной жизни. Демократия без экономической и социальной опоры невозможна, поскольку она не основывается на конкретных интересах людей, механизме их баланса, а следовательно, осуществимости. Кроме того, пластом демократии является культура. Если общество и его компоненты бескультурны, то налицо масса людей, объектив-
но отстраненных от демократической практики, могущая стать постоянным большинством.
Анализ перехода к демократии осуществлялся на двух основных уровнях. Первый из них можно назвать институциональным уровнем. Он охватывает проблематику процессов реформы политической и экономической системы, которую предложил испанский ученый А. Родригес Диаз. Его интересует объем реформ, переговоры и соглашения. Благодаря такому подходу возникла новая исследовательская перспектива, позволяющая выделить фундаментальные сюжеты демократизации, выражающиеся в следующих фазах:
1) инициирование перехода - новые стратегии;
2) социальная мобилизация;
3) либерализация;
4) предвыборные переговоры;
5) демократизация и всеобщие выборы;
6) конституционные пакты;
7) установление конституции;
8) конец перехода - согласования политических конфликтов.
Демократизация бывает долговременным и трудным процессом, как на институциональном, так и на социальном уровнях. Она растягивается на все три фазы периода перехода к демократии, т. е. на фазу подготовительную (называемую также вступительным этапом), решающую фазу (отвечающую концепции переходного этапа) и фазу нормализации (определяемую как этап консолидации демократии).
Демократизация слагается из многих очень сложных процессов. Она охватывает своим содержанием:
- упадок недемократической системы, или то, что английский исследователь Е. А. Балойра определяет как этап кризиса авторитарной власти и надлома системы;
- вступление в права демократической системы, к которому Балойра приурочивает этап придания новым правительством законной силы процессу трансформации и введения элементов демократической системы;
- консолидацию демократической системы, к которой можно отнести следующий этап - установление демократической системы путем конституциональной реформы, избрание власти демократическим образом и переход власти к новым демократическим деятелям.
Интересна концепция фаз перехода к демократии на уровне политических элит структурных преобразований, а также вопросы глубины, объема, темпа, способа реализации перемен. На социальном уровне переход к демократии касается процессов социальных, ментальных и психологических преобразований, приведенных в движение
институциональными переменами. Он охватывает своим содержанием как правителей, т. е. политические элиты, так и управляемых, т. е. граждан. Обе стороны вынуждены адаптироваться к новым политическим ценностям и функционированию в изменившихся политико-правовых условиях.
Л. Морлино полагает, что для периода перехода к демократии характерно следующее:
- ограниченная демократия, существующая тогда, когда политическая система ограничивает участие некоторых политических сил в политической игре;
- институциональный гибрид, характеризующийся определенными изменениями и открытостью авторитарной системы, но не изменяющий элиты и основные институты;
- либерализация, или процесс постепенной передачи прав и полномочий, зарезервированных ранее только для авторитарной элиты, которая благодаря этим правам и полномочиям могла контролировать общество;
- демократизация, могущая быть альтернативой либо результатом либерализации и выражающаяся в действительном признании политических и гражданских прав, которые являются основой трансформации политической системы и реконструкции гражданского общества.
Демократизация заканчивается успехом тогда, когда наступает продолжительное существование демократической системы. Если в основу наших размышлений мы положим процедурную дефиницию демократии, т. е. демократическими политическими системами будут считаться те, в которых руководители политической жизни являются избранными путем равных, честных и систематически повторяющихся выборов, в ходе которых кандидаты свободно конкурируют в борьбе за голоса избирателей, а право на участие в них имеет все взрослое население (измерение соперничества и участие), то переломным пунктом в процессах демократизации будет прохождение свободных, открытых и равных выборов, позволяющих заменить старые элиты и приводящих в итоге к смене власти [2, с. 13-16].
А. И. Шапиро считает, что «оптимальные способы продвижения по пути демократизации обусловлены, во-первых, характером конкретного вида социальной практики; во-вторых, требованиями, вытекающими из причинно-следственных связей данного вида практик с другими ее видами; в-третьих, тем, какими характерными для данного вида практик путями может осуществляться тенденция его вырождения в систему господства и подчинения» [3, с. 82].
Ученые пришли к выводу, что демократия в своем развитии имеет не «линейный», а «волно-
вой» характер. С. Хантингтон на базе анализа исторических «волн» и их временных протяженно-стей выдвинул концепцию «волн демократизации».
С. Хантингтон доказывает, что с 1828 г. существовали три волны демократизации. Первая возникла под влиянием французской революции и затронула Францию, Великобританию, Италию, империю Романовых и другие страны и продержалась до 1926 г., после чего начался отлив, или откат, демократизации. В первой волне демократизации происходит трансформация государственных институтов и способов их функционирования, что характерно для содержания ограниченной демократии. Государство как целостное политическое образование становится сильным и в то же время дифференцированным на более дробные, конкретные административные и иные институты.
Вторая волна демократизации охватила временной период с 1943 по 1962 гг. и была связана со Второй мировой войной. По данным Хантингтона, в этот период к демократии, а точнее демократизации правления, перешло 36 стран мира. Эта волна демократизации привела к развитию социального государства, а, следовательно, к становлению и развитию обратных связей между населением, гражданами, гражданским обществом и государством, что усилило их влияние на государственные институты. В международном плане появляются интеграционные межгосударственные образования. Третья волна началась в Португалии в середине 1970-х гг., захлестнула свыше 30 стран в Европе, Азии и Латинской Америке, включая страны Восточной Европы, сбросившие оковы коммунизма и тоталитаризма. Она характеризуется расширением публичной политики и гражданских инициатив, радикально изменила политическую карту мира.
В этих волнах наблюдается как откат, обвал, сбой в демократизации, так и непредвиденное развитие демократии. Ученые называют такое развитие «слоистым». Так, на смену демократическому «приливу» первой волны демократизации пришел авторитарный «отлив», длившийся с 1922 по 1942 гг., который выразился в победе фашизма в Италии, нацизма в Германии, укреплении антидемократических партий и в целом возникновении тоталитарных диктатур. Второй авторитарный «отлив» продержался с 1958 по 1975 гг. и вызвал вопрос о позитивности демократических институтов в разных странах.
Для успешной осуществимости переходов в отдельных странах необходимо знать причины откатов от демократии к авторитаризму, их определенные условия. Отметим один существенный нюанс, важный для характеристики этих условий.
Классик анализа проблем волн демократизации С. Хантингтон, отмечая откаты после первой и второй волн демократизации, выделял факторы, препятствующие переходу к демократии, или откаты:
- недостаточная укорененность демократических ценностей среди ключевых групп элиты и широкой общественности;
- экономический кризис или крах, обостривший социальный конфликт и повысивший популярность жестких мер, которые могли быть применены только авторитарным правительством;
- социальная и политическая поляризация, зачастую вызванная действиями левых правительств, которые пытались проводить излишне много крупных социально-экономических реформ слишком быстро;
- решимость консервативных групп среднего и высшего класса отодвинуть популистские и левые движения, а также низший класс от политической власти;
- интервенция или завоевание недемократическим иностранным государством;
- эффект «снежного кома» в виде действия примера крушения или свержения демократических систем в других странах [4, с. 310-314].
Становление демократического общества в постсоциалистических странах сопряжено со многими трудностями, противоречиями, кризисами объективного и субъективного характера. Их анализ, безусловно, необходим. Но сосредоточенность исследователей на данных факторах вне попыток выявления конкретных путей, механизмов и способов модернизации, реформирования различных сфер общественной жизни и сознания общностей людей, отдельных личностей, их информационного и особенно мотивационного обеспечения, ресурсов, а также места и роли отдельных институтов в этом процессе является наиболее важным и значимым практическим и теоретико-методологическим занятием.
Неосознание проблемы органической взаимосвязи культуры и демократии, отчуждение демократии и культуры от сознания и действий людей, дефицит культуры в процессе формирующейся демократии приводит к дестабилизации и кризису человеческого социума. Ситуация усугубляется не только неразвитостью культуры общества, политических элит, человека, игнорированием того факта, что проблема культуры - это проблема прежде всего человеческого бытия, его духовного, нравственного состояния, развития самой их деятельности. Ее дополняет тот факт, что отсутствие опыта демократического решения возникающих проблем, демократичности менталитета, поверхностное увлечение «демократией», при которой
гарантируется право говорить что угодно, и лишь немногие умеют делать это ответственно, что социально значимо и необходимо, неотлаженность механизмов демократического управления, неуважительное отношение к правовым и моральным нормам приводят к разгулу анархии, беспорядку, стремлению защищать ростки демократии недемократическими средствами.
Политическая элита обязана обладать демократической культурой, что означает умение отстаивать демократические формы человеческой жизни демократическими способами.
Литература
1. Липсет С. М. Политический человек. Социальные основы политики // Политическая наука. 2011. № 3.
2. Переход к демократии стран Центральной и Восточной Европы. Донецк, 2001.
3. Шапиро И. Три способа стать демократом // Полис. 1992. № 1-2.
4. Хантингтон С. Третья волна. Демократизация в конце XX века. М., 2003.
© 2014 г. Л. П. Рассказов, А. С. Жиленко
ПОЛИТИКО-ПРАВОВАЯ РОЛЬ ВЕРХОВНОГО ТАЙНОГО СОВЕТА В РАЗВИТИИ РОССИЙСКОЙ ГОСУДАРСТВЕННОСТИ В ГОДЫ ПРАВЛЕНИЯ ЕКАТЕРИНЫ I И ПЕТРА II
В статье рассматривается проблема политико-правовой роли Верховного тайного совета в развитии отечественной государственности в годы правления Екатерины I и Петра II. Авторы приходят к следующему выводу: Верховный тайный совет являлся легитимным органом власти, поскольку был учрежден по указу императрицы. В своей деятельности Верховный тайный совет осуществлял как законодательные, так и исполнительные функции, т. е. являлся органом общей компетенции. Будучи немногочисленным по составу, он более оперативно, чем Сенат, решал многие государственные задачи, и в этом смысле можно говорить о позитивной составляющей, если оценивать роль этого органа в развитии российской государственности.
Ключевые слова: Верховный тайный совет, Сенат, орган государственной власти, российская государственность, система абсолютистской власти.
Состоявшийся 8 февраля 1726 г. Именной Указ «Об учреждении Верховного тайного совета» [1] знаменовал собой важный этап в развитии российской государственности, поскольку был создан орган власти, который по своим полномочиям уступал только самой императрице Екатерине I (равно как восшедшему на престол вслед за ней императору Петру II). Мы полагаем, что это решение по своему масштабу вполне сопоставимо с учреждением в 1711 г. Сената. Следует заметить, что в обоих случаях учреждение новых органов власти было осуществлено путем издания соответствующих монарших указов, т. е. уже была определена тенденция формирования властных структур строго на формальной основе, что, безусловно, следует относить к позитивным изменениям, поскольку такой подход позволяет более объективно оценивать политико-правовую роль Верховного тайного совета в развитии российской государственности.
В этой связи следует заметить, что значительную часть дел относительно государственного управления члены Верховного тайного совета разрешали самостоятельно, что следует из анализа протоколов заседаний данного учреждения, ведение которых согласно отмеченному Указу было обязательным. Однако несмотря на делегированные важнейшие государственные полномочия, Верховный тайный совет оставался органом, существующим при монархе, который по-прежнему обладал абсолютной властью. Так, при недостижении согласия по какому-либо вопросу члены Верховного тайного совета должны были обращаться к императрице, т. е. формально он не менял основы системы абсолютистской власти.
Это подтверждается рядом актов самой императрицы, в частности, при разработке проекта указа о создании Верховного тайного совета Екатерина I собственноручно исключила пункт о том, что все «рапорты и доношения подаются только в
