CC BY
182RES JUDICATA
Дело о юрисдикционных иммунитетах государства (Германия против Италии, при участии Греции): один шаг вперед - два шага назад? Решение Международного Суда ООН от 3 февраля 2012 года1
Григорий Вайпан, Александра Ивлиева*
Международный Суд ООН постановил, что серьёзные нарушения международного гуманитарного права и прав человека не являются основанием для умаления юрисдикционных иммунитетов государств. В споре, истоки которого уходят во времена Второй мировой войны, Суд установил жёсткий водораздел между государственным иммунитетом как процессуальным принципом и материально-правовыми обязательствами государств. Решение Суда ставит под сомнение попытки национальных судов отдельных европейских стран регулировать финансовые последствия вооружённых конфликтов посредством рассмотрения индивидуальных исков к государствам - причинителям вреда. В теоретическом плане решение поднимает вопрос о направлениях дальнейшей эволюции международно-правовых норм о юрисдикционных иммунитетах государств.
^ Международный Оуд ООН, юрисдикционные иммунитеты государств, принцип «территориального деликта», императивные нормы, возмещение вреда, дело Феррини.
The International Court of Justice has ruled that serious violations of international humanitarian law and human rights do not allow denial of jurisdictional immunities to states. Resolving a dispute which has its origin in the events of the Second World War the Court has sharply distinguished state immunity as a procedural principle from substantive obligations of states under international law. The judgment of the Court puts an end to attempts of certain national courts in Europe to regulate financial consequences of armed conflicts by way of individual claims against responsible states. From a theoretical standpoint the judgment raises the question of how rules on state immunity will further evolve.
^ International Court of Justice, jurisdictional immunities of states, territorial tort exception, reparation, jus cogens, Ferrini case.
1. История возникновения спора
Спор о нарушении юрисдикционных иммунитетов Германии итальянскими судами восхо-
дит к событиям Второй мировой войны и был предвосхищен несколькими десятилетиями послевоенного урегулирования. В этом смысле спор между Германией и Италией — в том
* Вайпан Григорий Викторович, Ивлиева Александра Григорьевна — аспиранты юридического факультета Московского государственного университета им. М. В. Ломоносова (e-mail: [email protected], [email protected]).
1 International Court of Justice. Case concerning Jurisdictional Immunities of the State (Germany v. Italy: Greece Intervening). Judgment of 3 February 2012 (далее — Решение). Текст решения: URL: http://www.icj-cij.org/docket/files/143/16883.pdf (дата обращения: 01.07.2012).
виде, в каком он был передан на рассмотрение Международного Суда ООН (далее также — Суд), — являлся лишь вершиной айсберга, поскольку вопрос об иммунитете скрывал под собой целый ряд иных, не менее фундаментальных вопросов международного права, связанных с квалификацией действий немецких вооружённых сил во время войны и с оценкой сложившегося впоследствии механизма удовлетворения финансовых требований к Германии.
Начиная с сентября 1943 года, когда Италия перестала быть военным союзником Германии, и вплоть до окончания Второй мировой войны немецкие войска совершили множество преступлений против гражданского населения на оккупированной итальянской территории, включая массовые убийства, захват заложников, пытки и бесчеловечное обращение. Кроме того, широкое распространение получила практика депортации итальянских граждан для использования их в качестве подневольных работников в Германии2.
В послевоенные годы Германия признала свою ответственность за международно-противоправные деяния, совершённые нацистским режимом в отношении итальянского населения. Начиная с 1950-х годов немецкое правительство приняло ряд системных мер по возмещению причинённого вреда, однако многие жертвы нацистских преступлений оказались исключёнными из процесса выплаты компенсаций. Во-первых, межгосударственные соглашения о компенсации, заключённые между Германией и Италией в 1961 году3, не предусматривали прямых выплат частным лицам и были ограничены воз-
мещением вреда, причинённого жертвам национал-социалистического преследования «по признакам расовой, религиозной или идеологической принадлежности»4. Во-вторых, специальные национальные законы о компенсации, принятые в Германии в 1953 и 2000 годах5, существенно ограничивали круг лиц, управомоченных на получение компенсационных выплат. Как следствие, начиная с 2000 года немецкие власти отказали в возмещении вреда более чем 127 тысячам итальянских граждан, ставших жертвами принудительного труда в годы войны6.
Напротив, итальянские суды, куда стали обращаться потерпевшие от преступлений Третьего рейха, принялись удовлетворять гражданские иски против Германии, отклоняя доводы ответчика о наличии у него иммунитета от юрисдикции. Отправной точкой стало решение Кассационного суда Италии от 11 марта 2004 года по иску Луиджи Фер-рини: высшая судебная инстанция страны признала, что суверенный иммунитет государства не может служить препятствием для осуществления юрисдикции национальными судами в тех случаях, когда основанием иска являются совершённые государством-ответчиком международные преступления7. Прецедентный характер дела Феррини был подтверждён рядом последующих решений Кассационного суда8.
Сложившаяся практика итальянских судов имела последствия и для аналогичных дел, рассматриваемых за пределами Италии. Так, потомки жертв преступлений, совершённых немецкими вооружёнными силами в греческой деревне Дистомо в 1944 году, об-
2 Tomuschat C. The International Law of State Immunity and its Development by National Institutions // Vanderbilt Journal of Transnational Law. 2011. Vol. 44. P 1108.
3 Договор об урегулировании некоторых имущественных, экономических и финансовых вопросов от 2 июня 1961 года (Abkommen über die Regelung gewisser vermögensrechtlicher, wirtschaftlicher und finanzieller Fragen. BGBl. 1963 II. P 669); Договор о компенсации итальянским гражданам, пострадавшим от национал-социалистического преследования, от 2 июня 1961 года (Vertrag über Leistungen zugunsten italienischer Staatsangehöriger, die von nationalsozialistischen Verfolgungsmaßnahmen betroffen worden sind. BGBl. 1963 II. P 793) (далее — Договор о компенсации).
4 Договор о компенсации. Ст. 1 (1).
5 Федеральный закон о компенсации жертвам национал-социалистического преследования от 18 сентября 1953 года (Bundesgesetz zur Entschädigung für Opfer der nationalsozialistischen Verfolgung. BGBl. 1953 I. P 1387); Федеральный закон об учреждении Фонда «Память, Ответственность и Будущее» от 2 августа 2000 года (Gesetz zur Errichtung einer Stiftung "Erinnerung, Verantwortung und Zukunft". BGBl. 2000 I. P 1263).
6 Case concerning Jurisdictional Immunities of the State. Counter-Memorial of Italy. 22 December 2009 (далее — Counter-Memorial of Italy). § 2.21. URL: http://www.icj-cij.org/docket/files/143/16648.pdf (дата обращения: 01.07.2012).
7 Ferrini v. Federal Republic of Germany. Corte Suprema di Cassazione (Кассационный Суд Италии). Decision No. 5044/2004. 1 1 March 2004. International Law Reports. 2006. Vol. 128. P 658.
8 Giovanni Mantelli and others v. Federal Republic of Germany. Corte Suprema di Cassazione (Кассационный Суд Италии). Order No. 14201. 29 May 2008. Foro italiano. 2009. Vol. 134. I. P 1568; Liberato Maietta v. Federal Republic of Germany. Corte Suprema di Cassazione (Кассационный суд Италии). Order No. 14209. 29 May 2008. Rivista di diritto internazionale. 2008. Vol. 91. P 896.
ратились в итальянский суд с просьбой о приведении в исполнение в Италии решения греческого суда против Германии9, которое не могло быть исполнено в Греции по причине моратория, введенного министром юстиции10. Греческим гражданам удалось не только добиться положительного решения Апелляционного суда Флоренции, но и наложить арест на Виллу Вигони — принадлежащий Германии комплекс зданий Центра германо-итальянского культурного сотрудничества11.
Примечательно, что органы исполнительной власти Италии пытались указать судам на несоответствие принимаемых решений об отказе в иммунитете международному праву, однако в силу независимости судебной власти инициировать пересмотр указанных решений не удалось12. Германия, в свою очередь, неоднократно и безуспешно заявляла перед итальянскими судами возражения против рассмотрения гражданских исков по су-ществу13. 23 декабря 2008 года Германия передала спор в Международный Суд ООН, ссылаясь на нарушение Италией международно-правовых норм о юрисдикционных иммунитетах государства14.
2. Процедура рассмотрения дела Судом
Несмотря на то что Германия обратилась в Суд в одностороннем порядке на основании статьи 1 Европейской конвенции о мирном разрешении споров 1957 года (далее — Конвенция 1957 года), Италия поддержала эту инициативу и не оспаривала компетенцию Суда рассматривать спор по существу15. На протяжении всего периода рассмотрения де-
ла обе стороны не раз подчёркивали, что стремятся сохранить установившиеся между ними дружеские отношения и что обращение Германии в Суд имеет целью не столько привлечение Италии к ответственности, сколько прояснение действительного состояния международного права в сфере юрисдикционных иммунитетов государств16. Как следствие, факты дела были по большей части установлены заранее и не оспаривались сторонами, а комментируемое Решение Суда представляет собой редкий пример исключительно правового анализа.
Рассмотрение дела примечательно двумя процессуальными событиями. Во-первых, Италия заявила встречное требование о нарушении Германией международно-правовой обязанности по предоставлению эффективного возмещения жертвам нацистских преступле-ний17. В представленном в Суд меморандуме представители Италии особо подчёркивали тесную взаимосвязь вопроса об иммунитете с вопросом о компенсации: «Полноценное разрешение спора предполагает, что Суд должен будет ответить не только на вопрос о том, нарушила ли Италия юрисдикционный иммунитет Германии... но и на неразрывно связанный с этим вопрос о том, нарушила ли Германия и продолжает ли она нарушать своё обязательство возместить вред, причинённый особо тяжкими нарушениями международного гуманитарного права.»18 Однако Определением от 6 июля 2010 года встречное требование Италии было признано неприемлемым по причине отсутствия у Суда юрисдикции в отношении событий, произошедших до вступления в силу Конвенции 1957 года19.
9 Prefecture of Voiotia v. Federal Republic of Germany. Court of Cassation — Areios Pagos. Case No. 11/2000. 4 May 2000. International Law Reports. 2007. Vol. 129. P 513.
10 Решение. § 30.
11 Решение. § 33—35.
12 Case concerning Jurisdictional Immunities of the State. Memorial of the Federal Republic of Germany. 12 June 2009 (далее — Memorial of Germany). § 24, 26. URL: http://www.icj-cij.org/docket/files/143/16644.pdf (дата обращения: 01.07.2012); Counter-Memorial of Italy. § 1.4.
13 Memorial of Germany. § 21, 25, 30, 31, 37.
14 Case concerning Jurisdictional Immunities of the State. Application Instituting Proceedings. 23 December 2008. URL: http://www.icj-
cij.org/docket/files/143/14923.pdf (дата обращения: 01.07.2012).
15 Решение. § 40.
16 Italian-German Summit (Trieste, 2008): Joint Declaration. 18 November 2008. URL: http://www.esteri.it/MAE/EN/Sala_Stampa/ ArchivioNotizie/Approfondimenti/2008/11/20081119_DichiarazioneCongiunta.htm (дата обращения: 01.07.2012).
17 Counter-Memorial of Italy. Chapter VII.
18 Там же. § 1.3.
19 Case concerning Jurisdictional Immunities of the State. Counter-Claim. Order of 6 July 2010. § 35. URL: http://www.icj-cij.org/docket/ files/143/16556.pdf (дата обращения: 01.07.2012).
Во-вторых, 13 января 2011 года в Суд поступила просьба от Греции разрешить ей вступить в дело как государству, не являющемуся стороной спора и не заявляющему самостоятельных требований, на основании статьи 62 Статута Суда20. Ни Германия, ни Италия формально не возражали против вступления в дело третьего государства. Определением от 4 июля 2011 года Суд удовлетворил ходатайство Греции, отметив, что при вынесении решения по существу спора он «может посчитать необходимым изучить решения греческих судов в деле Дистомо в свете принципа государственного иммунитета»21. Суд предоставил Греции возможность представить письменные объяснения по этому аспекту спора, что и было сделано22.
Слушания по делу проходили во Дворце мира в Гааге с 12 по 16 сентября 2011 года и состояли из выступлений представителей Германии, Италии и Греции. В последний день слушаний судьями был задан ряд вопросов, ответы на которые стороны представили в письменном виде23.
На протяжении всей процедуры рассмотрения дела требования Германии сводились к следующим трём аргументам:
1)рассмотрение итальянскими судами гражданских исков из нарушений международного гуманитарного права (далее — МГП) немецкими войсками в период Второй мировой войны не согласуется с международно-правовым обязательством Италии предоставить судебный иммунитет иностранному государству;
2) наложение ареста на комплекс зданий Виллы Вигони, принадлежащий Германии и используемый в некоммерческих целях, произведено вопреки иммунитету иностранного государства от принудительных мер по исполнению судебных решений;
3) обращение к исполнению в Италии решений греческих судов по делам, касающимся Второй мировой войны, также составляет нарушение юрисдикционного иммунитета Германии24.
На всех стадиях разбирательства в Международном Суде ООН Германия открыто признавала как противоправность действий своих вооружённых сил в 1943—1945 годах, так и свою ответственность за них25. Представители Германии не раз выражали своё сочувствие жертвам преступлений, совершённых немецкими войсками. Однако, по мнению Германии, ни сама по себе противоправность этих деяний, ни тяжесть совершённых преступлений не влияют на обязанность Италии воздержаться от осуществления юрисдикции в соответствии с принципом иммунитета иностранного государства.
Представители Италии, в свою очередь, просили Суд признать требования государства-заявителя несостоятельными26. Италия обосновывала отсутствие иммунитета у Германии особой тяжестью преступлений Третьего рейха, фактом их совершения на итальянской территории, а также отсутствием каких-либо альтернативных возможностей для жертв нацистских преступлений восстановить свои нарушенные права. Вместе с тем в процессе слушаний по делу итальянские представители, по сути, согласились с обоснованностью второго аргумента Германии и заявили, что не имеют возражений против решения Суда, налагающего на Италию обязательство прекратить арест Виллы Вигони27.
Позиция Греции была весьма осторожной и сводилась к заявлениям общего характера о значимости будущего решения Суда для греческого правопорядка и для судьбы исков, рассматриваемых греческими судами28. Вместе с тем нельзя не отметить той очевидной
20 Case concerning Jurisdictional Immunities of the State. Application for Permission to Intervene by the Government of the Hellenic Republic. 13 January 2011. URL: http://www.icj-cij.org/docket/files/143/16304.pdf (дата обращения: 01.07.2012).
21 Case concerning Jurisdictional Immunities of the State. Application by the Hellenic Republic for Permission to Intervene. Order of 4 July 2011. § 25. URL: http://www.icj-cij.org/docket/files/143/16556.pdf (дата обращения: 01.07.2012).
22 Case concerning Jurisdictional Immunities of the State. Written Statement of the Hellenic Republic. URL: http://www.icj-cij.org/docket/ files/143/16658.pdf (дата обращения: 01.07.2012).
23 CR 2011/21 (16 September 2011). P 52-54.
24 Решение. § 15-17.
25 Решение. § 52, 81, 94; CR 2011/17 (12 September 2011). P 15, 18.
26 Решение. § 16-17.
27 CR 2011/18 (13 September 2011). P 14.
28 Решение. § 18-19.
симпатии, которую представители Греции проявили по отношению к правовым аргументам итальянских судов29.
Решение по результатам рассмотрения дела было принято Судом в следующем составе: председатель Х. Овада, его заместитель П. Томка, судьи А. Г. Корома, Б. Зимма, Р Абраам, К. Кит, Б. Сепульведа-Амор, М. Бен-нуна, Л. Скотников, А. А. Кансьядо Триндаде, А. А. Юсуф, К. Гринвуд, Х. Сюэ и Дж. Доно-хью, а также судья ad hoc Дж. Гая.
3. Вопрос первый: правомерность рассмотрения итальянскими судами гражданских исков против Германии
В качестве предварительного замечания обратим внимание на общий подход Суда к пониманию юрисдикционных иммунитетов государств как института международного права. Вынося Решение, Суд исходил из того, что юрисдикционные иммунитеты в настоящее время являются привилегией суверенного государства и предоставляются на основании норм международного права, а не на основе взаимного признания или международной «вежливости», как это было ранее30. Соответственно, для правомерного осуществления национальной юрисдикции в отношении суверенного государства необходимо доказать существование признанного исключения из общего правила об иммунитете31. Суд также отверг идею о том, что решение вопроса о предоставлении иммунитета может приниматься исходя из совокупности обстоятельств конкретных дел путем «взвешивания» национальными судами конфликтующих ценностей (так называемый «balancing exercise»)32. Вместе с тем в общетеоретическом плане Суд так и не прояснил вопроса о том, что же
является первичным — принцип суверенного равенства государств с вытекающим из него правилом об иммунитете или же принцип территориального суверенитета, предполагающий право государственного суда осуществлять юрисдикцию в пределах национальной территории. По словам Суда, «исключения из правила об иммунитете государства представляют собой отклонения от принципа суверенного равенства. Иммунитет может представлять собой отклонение от принципа территориального суверенитета и юрисдикции, которая из него проистекает»33. В этих двух предложениях заложено противоречие, которое Суд так и не разрешил.
Переходя к существу вопроса, нельзя не отметить, что вся аргументация Суда относительно правомерности рассмотрения итальянскими судами исков против Германии строилась на принципиальном положении о процессуальной природе норм, регулирующих юрисдикционные иммунитеты государств. Суд подтвердил позицию, сформулированную в предыдущих своих постановлениях34: нормы об иммунитетах регулируют порядок осуществления юрисдикции в отношении иностранного государства, и этот процессуальный вопрос не имеет ничего общего с материальным правом, на основе которого определяется правомерность либо неправомерность действий государства («is entirely distinct from the substantive law»)35.
Вывод о процессуальной природе иммунитета был важен Суду для того, чтобы подтвердить наличие собственной компетенции решать спор на основании Конвенции 1957 года (возникновение спора было определено по моменту принятия спорных решений итальянскими судами, то есть начиная с 2004 года, а не по моменту совершения Германией пре-
29 См., например: Case concerning Jurisdictional Immunities of the State. Written Statement of the Hellenic Republic. 3 August 2011. § 43-56. URL: http://www.icj-cij.org/docket/files/143/16658.pdf (дата обращения: 01.07.2012).
30 Решение. § 53, 56.
31 Указанный подход подтверждается всей логикой Решения и подразумевается в § 61 Решения.
32 Решение. § 106. Тезис о балансе ценностей отстаивается Европейским Судом по правам человека применительно к иммунитетам международных организаций. См., например: European Court of Human Rights. Waite and Kennedy v. Germany. Case No. 26083/94. Judgment of 18 February 1999. § 68.
33 Решение. § 57.
34 International Court of Justice. Case concerning the Arrest Warrant of 11 April 2000 (Democratic Republic of the Congo v. Belgium). Judgment of 14 February 2002. § 60. URL: http://www.icj-cij.org/docket/files/121/8126.pdf (дата обращения: 22.05.2012) (далее -Arrest Warrant Judgment); International Court of Justice. Difference Relating to Immunity from Legal Process of a Special Rapporteur of the Commission on Human Rights. Advisory Opinion of 29 April 1999. § 63. URL: http://www.icj-cij.org/docket/files/100/7619.pdf (дата обращения: 01.07.2012).
35 Решение. § 58.
ступлений в 1943-1945 годах)36, а также установить применимое право (таким правом было признано современное международное право, а не те нормы, которые действовали в 1943-1945 годах)37. Этой логикой, согласно которой вопрос о наличии у государства иммунитета следует рассматривать в отрыве от вопросов о правомерности совершённых государством деяний и об ответственности за них, Суд последовательно руководствовался и в дальнейшем правовом анализе.
Никем из участвующих в деле лиц не оспаривалось, что, во-первых, все действия немецких войск, которые послужили причиной обращения потерпевших граждан в итальянские суды, являлись актами публичной власти, или суверенными актами (acta jure imperiifs и, во-вторых, что все указанные действия Германии представляли собой грубые нарушения международного права (причём Суд не преминул отметить, что преступные деяния немецких вооружённых сил во время Второй мировой войны могут быть охарактеризованы не иначе как посягательство на «элементарные представления о человечности»)39. Соответственно, Суду необходимо было ответить на простой по форме, но крайне дискуссионный по содержанию вопрос: распространяется ли судебный иммунитет на суверенные противоправные действия иностранного государства?40
Представители Италии пытались убедить Суд, что ответ на этот вопрос должен быть отрицательным, и использовали для этого два основных аргумента. Во-первых, Италия ссылалась на норму обычного международного права, которая предписывает не предоставлять иммунитет в случае совершения агентами иностранного государства деликта
на территории государства суда. Во-вторых, по мнению итальянской стороны, иммунитет не может быть предоставлен, когда действия иностранного государства нарушают императивные нормы международного права и когда для жертв столь серьёзных и грубых нарушений отсутствуют альтернативные средства правовой защиты41.
3.1. Первый аргумент Италии
Рассмотрение вопроса об отказе в иммунитете иностранному государству в случае причинения его агентами ущерба личности или имуществу какого-либо лица на территории государства суда (так называемый принцип «территориального деликта», или «territorial tort exception») представляет собой классический пример установления Судом содержания обычного международного права. Отталкиваясь от статьи 11 Европейской конвенции об иммунитете государств 1972 года42 и статьи 12 Конвенции ООН о юрисдикционных иммунитетах государств и их собственности 2004 года43, проанализировав процессуальное законодательство ряда стран44, решения национальных судов и Европейского Суда по правам человека (далее — ЕСПЧ)45, Международный Суд ООН заключил, что практика государств не свидетельствует о допустимости отказа в иммунитете в том случае, если деликт на территории государства суда совершён вооружёнными силами иностранного государства во время вооружённого кон-фликта46. Необходимо отметить, что Суд, в лучших своих традициях, максимально сузил вопрос, подлежащий рассмотрению: он не пытался решить вопрос о том, действует ли принцип «территориального деликта» в от-
36 Решение. § 44.
37 Там же. § 58.
38 Там же. § 60.
39 Там же. § 52. Фраза «элементарные представления о человечности» является устоявшейся в практике Суда и ведёт свою историю с решения по Делу о проливе Корфу: International Court of Justice. Corfu Channel case (United Kingdom v. Albania). Judgment of 9 April 1949. P 22. URL: http://www.icj-cij.org/docket/files/1/1645.pdf (дата обращения: 01.07.2012).
40 Решение. § 61.
41 Там же.
42 Решение. § 67- 68; European Convention on State Immunity of 16 May 1972. United Nations Treaty Series. Vol. 1495. P 182. URL: http://conventions.coe.int/Treaty/Commun/QueVoulezVous.asp?CL=RUS&NT=074 (дата обращения: 01.07.2012).
43 Решение. § 69; Convention on Jurisdictional Immunities of States and their Property of 2 December 2004. UN Doc. A/59/508 (2004). URL: http://www.un.org/ru/documents/decl_conv/conventions/state_immunities.shtml (дата обращения: 01.07.2012) (далее -Конвенция ООН).
44 Решение. § 70-71.
45 Там же. § 72-76.
46 Там же. § 77-78.
ношении всех государственных актов публично-правового характера (acta jure imperii); Суду было достаточно выяснить, что это исключение из общего правила об иммунитете не действует в отношении актов вооружённых сил во время войны (что имело место в случае с нацистскими преступлениями против итальянцев). Вопрос более общего характера, который фактически ставили перед Судом стороны47: распространяются ли вообще какие-либо исключения из правила об иммунитете на сферу публично-правовых актов государства — остался открытым48.
3.2. Второй аргумент Италии
Если анализ Судом принципа «территориального деликта» сводился к установлению содержания обычного международного права, то второй аргумент Италии потребовал анализа по нескольким направлениям. Италия, по сути, привела четыре отдельных аргумента, которые так или иначе апеллировали к особым обстоятельствам, присутствовавшим в делах итальянских судов49. Иммунитет, по мнению Италии, не мог быть предоставлен по следующим причинам: во-первых, ввиду особой тяжести нарушений МГП, совершённых немецкими войсками против гражданского населения; во-вторых, по той причине, что предоставление иммунитета противоречило бы императивным нормам международного права (нормам jus cogens); в-третьих, из-за отсутствия у жертв нацистских преступлений альтернативной возможности защитить свои права. Кроме того, четвёртый аргумент в этом ряду состоял в том, что даже если каждый из предыдущих аргументов в отдельности не убедит Суд, то все они, взятые вместе, требуют отказа в иммунитете.
Отвергая первый довод Италии, Суд прежде всего указал на логическую ущербность
идеи о том, что национальные суды должны учитывать тяжесть совершённых государством международно-противоправных деяний при решении вопроса о предоставлении им-мунитета50. Поскольку, как считает Суд, иммунитет предполагает возможность в принципе не подвергаться судебной процедуре рассмотрения дела по существу (а не только отсутствие судебного решения против иностранного государства), постольку национальные суды не могут оценивать существо дела, принимая решение об иммунитете in limine litis (то есть в самом начале производства по делу)51. С другой стороны, само по себе обвинение в совершении особо тяжких правонарушений не может являться достаточным основанием для снятия иммунитета, поскольку, по мысли Суда, такой подход поставит решение вопроса об иммунитете в зависимость лишь от «умелой формулировки основания иска»52.
Помимо замечаний из области логики, вывод Суда о том, что право на предоставление иммунитета не зависит от серьёзности нарушения материального права, был также подтверждён и традиционным анализом состояния обычного международного права. Обобщив практику национальных судов53, обратив внимание на историю создания Конвенции ООН54, использовав выводы ЕСПЧ в решениях по ряду аналогичных дел55 и отвергнув значимость противоположной практики в виде решения Палаты лордов по делу Пиночета56 и Закона США «О суверенных иммунитетах иностранных государств»57, Международный Суд ООН сделал вывод о том, что современное международное право не содержит нормы, позволяющей отказать иностранному государству в иммунитете по причине серьёзности выдвинутых против него обвинений58.
Между тем второй довод Италии состоял в том, что Германия обвинялась не просто в
47 CR 2011/17 (12 September 2011). R 38-39; CR 2011/18 (13 September 2011). P 42-43.
48 Решение. § 65.
49 Там же. § 80.
50 Там же. § 82.
51 Там же.
52 Там же.
53 Решение. § 85.
54 Там же. § 89.
55 Там же. § 90.
56 Там же. § 87.
57 Там же. § 88.
58 Там же. § 91.
серьёзных или особо тяжких преступлениях, но в нарушении норм императивного характера — норм, отклонение от которых признаётся международным сообществом как недопустимое (норм jus cogens). Аргументация итальянской стороны строилась на общепризнанном правиле о приоритете императивных норм над всеми иными59: по мнению Италии, правило, согласно которому государство — нарушитель императивной нормы международного права имеет возможность защитить себя иммунитетом, вступает в конфликт с материальным запретом, установленным такой нормой. Суд, однако, не согласился с Италией. Используя высказанный им ранее тезис о процессуальной природе иммунитета, Суд решил, что между материальным запретом, установленным императивной нормой, и процедурными правилами об иммунитете нет и не может быть конфликта60. Эта логика, по словам Суда, применима независимо от того, что именно противопоставляется иммунитету — первоначальное нарушение материального права или же последующее нарушение обязанности возместить вред, причинённый таким нарушением61.
Комментируемое Решение, безусловно, внесло вклад в развитие концепции императивных норм международного права. До сих пор, по словам Яна Браунли, было «лучше описано само понятие императивных норм, нежели их содержание»62. Между тем Решение проливает свет на существо норм jus cogens. Так, по мнению Суда, подкреплённому ссылкой на его предыдущие решения63, ничто в концепции императивных норм не предопределяет их влияния на нормы о наличии и порядке осуществления юрисдикции (к которым относятся и положения об иммунитетах государств)64. Суд указал также, что государство, предоставляюшее в соответствии
с международным правом иммунитет иностранному государству за действия, противоречащие императивным нормам, не нарушает запрет, кодифицированный в статье 41 Статей об ответственности государств65, то есть не может считаться признающим «правомерность положения, сложившегося в результате серьёзного нарушения международного права»66, или оказывающим «помощь или содействие в сохранении такого поло-жения»67.
Третий довод Италии в защиту позиции своих национальных судов апеллировал не столько к праву, сколько к справедливости. Итальянские граждане, в делах по искам которых Германии было отказано в иммунитете, не имели иного эффективного средства правовой защиты, кроме обращения в суды своей страны. В такой ситуации в качестве крайней меры отказ в судебном иммунитете, по мнению Италии, является допустимым. Международный Суд ООН тем не менее отверг и этот довод, основываясь на нормах позитивного права, соображениях правовой политики и обстоятельствах дела. Выявляя состояние международного права, Суд указал на отсутствие в практике государств, которая, как известно, формирует обычай, малейшего указания на то, что предоставление иммунитета ставится в зависимость от наличия альтернативных возможностей защиты нарушенного права68. Далее Суд заметил, что даже если бы такая зависимость существовала, то национальным судам было бы чрезвычайно затруднительно определять в каждом конкретном деле, исчерпаны ли все альтернативные способы защиты69. В частности, в рассматриваемом деле Международный Суд ООН фактически опроверг выводы итальянских судов об исчерпании альтернативных способов получения компенсации70, указав на
59 Венская конвенция о праве международных договоров от 23 мая 1969 года. Ведомости ВС СССР. 1986. № 37. Ст. 772 (статья 53).
60 Решение. § 93.
61 Там же. § 94.
62 Brownlie I. Principles of Public International Law. 7th ed. Oxford University Press, 2008. P 512.
63 International Court of Justice. Case concerning Armed Activities on the Territory of the Congo (New Application: 2002) (Democratic Republic of the Congo v. Rwanda). Jurisdiction of the Court and Admissibility of the Application. Judgment of 3 February 2006. § 64, 125. URL: http://www.icj-cij.org/docket/files/126/10435.pdf (дата обращения: 01.07.2012); Arrest Warrant Judgment. § 58, 78.
64 Решение. § 95.
65 Там же. § 93.
66 Ответственность государств за международно-противоправные деяния. UN Doc. A/RES/56/83 (2001). Ст. 41(2).
67 Там же.
68 Решение. § 101.
69 Там же. § 102.
70 Counter-Memorial of Italy. § 6.29.
принципиальную возможность урегулирования требований итальянских граждан путем переговоров на межгосударственном уровне71.
Анализируя третий довод Италии, Суд также мимоходом высказался по вопросу о существовании индивидуального права на возмещение вреда, причинённого нарушением международного права: Суд, как минимум, отверг возможность физического лица требовать от иностранного государства возмещения вреда, если вопросы компенсационных выплат уже урегулированы на межгосударственном уровне72. Целый ряд положений комментируемого Решения73 позволяет утверждать, что Суд не рассматривает как не соответствующую международному праву ситуацию, когда отдельные жертвы вооружённого конфликта не получают возмещения причинённого лично им вреда.
Таким образом, все три довода Италии были отвергнуты, а вместе с ними и четвёртый довод о том, что Суд должен принять во внимание кумулятивный эффект серьёзности преступлений, особого статуса нарушенных норм и отсутствия иных способов правовой защиты74. В итоге Суд заключил, что Италия нарушила нормы международного права о судебном иммунитете, позволив своим судам рассматривать по существу иски против Германии. Желая смягчить столь бескомпромиссную позицию, Суд при этом подчеркнул, что его выводы в части неприкосновенности иммунитета Германии никак не влияют на объём международно-правовой ответственности, которую это государство несёт за нарушения международного права в годы Второй мировой войны75.
4. Вопрос второй: правомерность принудительных мер по исполнению решений итальянских судов
В отличие от вопроса об иммунитете Германии от рассмотрения гражданских исков по существу, вопрос об иммунитете от принуди-
тельного исполнения оказался не столь дискуссионным. Как отмечалось выше, в ходе слушаний по делу представители Италии фактически согласились с неправомерностью ареста, наложенного на Виллу Вигони органами регистрации прав на недвижимое имущество в итальянской провинции Комо. Более того, пока спор об иммунитетах рассматривался в Гааге, национальные власти Италии специально приняли ряд законодательных актов, приостанавливающих исполнительное производство по всем гражданским делам против Германии до решения Суда76. Однако Суд посчитал, что поскольку Италия формально не признала нарушения своих международно-правовых обязательств в части ареста немецкой собственности, постольку между сторонами сохраняется спор и, следовательно, Суд должен разрешить его по
существу77.
Приступая к анализу правомерности наложения ареста на Виллу Вигони, Суд подчеркнул особую правовую природу иммунитета от принудительного исполнения, который является отличным как от собственно судебного иммунитета (иммунитета от рассмотрения иска по существу), так и от иммунитета от иных форм осуществления юрисдикции в отношении государства (например, от обращения иностранного судебного решения к исполнению, как это произошло в рассматриваемом деле с решениями греческих су-дов)78. Вслед за Германией Суд сослался на статью 19 Конвенции ООН («Иммунитет государств от принудительных мер после вынесения судебного решения») как свидетельство того, что международное обычное право предусматривает три критерия, соблюдение хотя бы одного из которых является условием правомерности применения принудительных мер: а) прямое согласие государства; б) специальное резервирование или обозначение государством определённого имущества как объекта удовлетворения иска; в) использование имущества для целей иных, чем госу-
71 Решение. § 104.
72 Там же. § 102.
73 Там же. § § 94, 102, 104.
74 Там же. § 106.
75 Там же. § 108.
76 СР 2011/18 (13 September 2011). Р 11-12.
77 Решение. § 112.
78 Там же. § 113-114, 124.
дарственные некоммерческие цели79. Установив отсутствие всех названных критериев в рассматриваемом деле и особо подчеркнув некоммерческое значение Виллы Вигони как «ведущего центра германо-итальянского сотрудничества в сферах науки, культуры и образования»80, Суд без труда пришёл к выводу о неправомерности наложенного ареста с точки зрения международного права.
5. Вопрос третий: правомерность обращения к исполнению в Италии решений греческих судов
Вопрос о правомерности обращения к исполнению греческих судебных решений в Италии оказался для Суда весьма деликатным, и очевидной тому причиной было вовлечение в спор по этому вопросу юридически значимых интересов Греции — третьего государства, не являющегося стороной по делу. В соответствии с устоявшейся практикой Суда, начиная с Дела о монетарном золоте, Суд не имеет компетенции разрешать вопросы о правах и обязанностях третьих государств81. Между тем в этом отношении ситуация с греческими судебными решениями заключала в себе известную трудность, ибо, на первый взгляд, решение вопроса о правомерности обращения указанных решений к исполнению в Италии невозможно без предварительного анализа правомерности самих греческих решений с точки зрения международно-правовых норм об иммунитете (и именно таким образом выстраивали свою аргументацию Германия и Италия)82. Суд вышел из описанного затруднения следующим образом.
Во-первых, Судом было проведено важное методологическое различие между решениями итальянских судов об обращении греческих судебных решений против Германии к
исполнению (так называемые exequatur) и самими греческими решениями: смысл процедуры exequatur состоит не в том, чтобы заново рассмотреть спор по существу, а в том, чтобы - выражаясь словами представителя Германии - «подготовить почву для исполнения»83 уже вынесенного иностранного судебного решения84. Вместе с тем процедура exequatur является одной из форм осуществления юрисдикции в отношении суверенного государства, поскольку подобное разбирательство «фактически преследует цель затронуть собственность, права, интересы или деятельность такого... государства»85. Таким образом, Суд заключил, что на самостоятельную по своей сути процедуру обращения греческих судебных решений к исполнению в Италии распространялся юрисдикционный иммунитет Германии86.
Во-вторых, Суд пришёл к выводу, что задача национального суда на стадии exequatur состоит в том, чтобы определить, был ли он обязан предоставить иммунитет государству-ответчику, если бы сам рассматривал идентичное дело по существу87. При таком подходе оценка правомерности решения, вынесенного иностранным судом по существу спора, не является обязательной ни для суда, осуществляющего процедуру exequatur, ни для Международного Суда ООН (а для последнего такая оценка ещё и недопустима с процессуальной точки зрения). Применяя сформулированный критерий и руководствуясь теми же мотивами, что и в отношении гражданских исков, рассмотренных итальянскими судами по существу, Суд заключил, что решения Апелляционного суда Флоренции и Кассационного суда Италии об обращении к исполнению греческих судебных решений в деле Дистомо нарушили юрисдикционный иммунитет Германии88.
79 Решение. § 118.
80 Там же. § 119.
81 International Court of Justice. Case of the Monetary Gold Removed from Rome in 1943 (Italy v. France, United Kingdom and United States of America). Preliminary Question. Judgment of 15 June 1954. P 32. URL: http://www.icj-cij.org/docket/files/19/4761.pdf (дата обращения: 01.07.2012); International Court of Justice. Case concerning East Timor (Portugal v. Australia). Judgment of 30 June 1995. § 34. URL: http://www.icj-cij.org/docket/files/84/6949.pdf (дата обращения: 01.07.2012).
82 Решение. § 126.
83 CR 201 1/20 (15 September 2011). P 28.
84 Решение. § 128.
85 Конвенция ООН. Or.6(2)(b); Решение. § 129.
86 Решение. § 129.
87 Там же. § 130.
88 Там же. § 131.
6. Особые мнения судей
К Решению Суда приложены шесть отдельных мнений судей: совпадающие мнения судей Коромы, Беннуны и Кита (голосовали в составе большинства по всем трём вопросам), а также особые мнения судьи Юсуфа, судьи ad hoc Гаи (голосовали против позиции Суда по первому вопросу) и судьи Кансьядо Триндаде (голосовал против позиции Суда по всем трём вопросам). Обращение к отдельным мнениям судей позволяет установить, что, несмотря на кажущееся единогласие (Суд поддержал первый аргумент Германии двенадцатью голосами против трёх, второй и третий аргументы — четырнадцатью голосами против одного), по ряду коренных вопросов мнения судей серьёзно разошлись.
Во-первых, в индивидуальных мнениях судей обнаруживается различное видение «исходной точки»: является таковой иммунитет государства или же право национального суда осуществлять юрисдикцию? Вслед за Судом эту проблему сформулировал судья Кит, обратив внимание на фундаментальную коллизию принципа суверенного равенства государств с принципом территориального суверенитета в том случае, когда ответчиком по делу в национальном суде является иностранное суверенное государство89. Прослеживая историческую эволюцию представлений об иммунитете90, судья Кит заключил, что предоставление иммунитета было и остаётся общим правилом в сфере публично-правовых актов государства, но признал, что подход к разрешению упомянутой коллизии «изменялся с течением времени и, несомненно, продолжит изменяться в направлении сужения иммунитета»91. Совершенно иного подхода к пониманию иммунитета придержи-
вался судья Беннуна, по мнению которого иммунитет представляет собой не общее правило, а исключение: «Иммунитет является не субъективным правом... государства, а предоставленной ему возможностью быть избавленным от власти иностранных судов в зависимости от того, допускают ли конкретные обстоятельства такую возможность»92 (выделено нами — Г.В., А.И.). Особняком по этому вопросу стоит позиция судьи Юсуфа, полагающего, что решение вопроса предполагает поиск баланса между иммунитетом государства и индивидуальным правом на доступ к правосудию и на возмещение вреда и что баланс может быть различным в зависимости от обстоятельств конкретных дел93.
Во-вторых, разногласия между судьями возникли по вопросу о том, насколько автономны нормы об иммунитете - возможно ли признать их исключительно процессуальными и рассматривать в отрыве от материально-правовых норм. Консервативную позицию по этому вопросу занял судья Корома: он упрекнул Суд в том, что тот исследовал (пусть и мимоходом) вопрос о правомерности деяний немецких войск во время Второй мировой войны94. По мнению судьи Коромы, рассматриваемое дело ограничено процессуальным вопросом об иммунитете, и вплетать в него вопросы материального права — значит действовать ultra petita (то есть выходить за пределы требований сторон)95. Судьи Беннуна и Юсуф, напротив, настаивали на том, что для решения вопроса об иммунитете совершенно необходимо обратить внимание на существо дела. Судья Беннуна назвал «иллюзией»96 представление о том, будто национальный суд может разрешить спор о наличии иммунитета «механическим» образом,
89 Case concerning Jurisdictional Immunities of the State. Separate Opinion of Judge Keith (далее — Judge Keith). § 2—3. URL: http:// www.icj-cij.org/docket/files/143/16887.pdf (дата обращения: 01.07.2012).
90 Ibid. § 4—10.
91 Ibid. § 3.
92 Case concerning Jurisdictional Immunities of the State. Separate Opinion of Judge Bennouna (далее — Judge Bennouna). § 31. URL: http://www.icj-cij.org/docket/files/143/16889.pdf (дата обращения: 22.05.2012). См. также: там же, § 17. Судья Беннуна последовал подходу, принятому судьями Р Хиггинс, П. Куиймансом и Т. Бюргенталем в Деле об ордере на арест: Arrest Warrant Judgment. Joint Separate Opinion of Judges Higgins, Kooijmans and Buergenthal. § 71. URL: http://www.icj-cij.org/docket/files/121/8136.pdf (дата обращения: 01.07.2012).
93 Case concerning Jurisdictional Immunities of the State. Dissenting Opinion of Judge Yusuf (далее — Judge Yusuf). § 28—29, 37. URL: http://www.icj-cij.org/docket/files/143/16893.pdf (дата обращения: 01.07.2012).
94 Case concerning Jurisdictional Immunities of the State. Separate Opinion of Judge Koroma (далее — Judge Koroma). § 3. URL: http:// www.icj-cij.org/docket/files/143/16885.pdf (дата обращения: 01.07.2012).
95 Ibid.
96 Judge Bennouna. § 29.
без разбора конкретных обстоятельств каждого дела; судья Юсуф в том же духе заявил, что «государственный иммунитет от юрисдикции не может быть применён в вакууме»97. Развивая эту мысль, оба судьи пришли к выводу о том, что национальный суд вправе в исключительных случаях отказать в иммунитете иностранному государству, если обстоятельства дела указывают на отсутствие альтернативных способов защиты прав потерпевших и, как следствие, на реальную угрозу отказа в правосудии («denial of justice»)98. Разошлись судьи Беннуна и Юсуф лишь в понимании фактического положения жертв немецких преступлений: первый указал на признание Германией своей ответственности, на ее многолетние усилия по возмещению причинённого вреда и на возможность осуществления Италией дипломатической защиты своих граждан, а потому счёл недоказанным наличие исключительных обстоятельств, оправдывающих снятие им-мунитета99; второй же посчитал, что отдельные категории итальянских граждан оказались «выброшенными из системы» («fallen through the cracks of the system»)100 возмещения вреда, а потому в спорных делах итальянских судов отказ в иммунитете был оправдан.
По всей видимости, различие во мнениях судей Беннуны и Юсуфа обусловлено также неодинаковыми взглядами на проблему существования в международном праве индивидуального права на возмещение вреда; иными словами, на вопрос о том, что является «центром тяжести» урегулирования требований из нарушения МГП —межгосударственные переговоры или индивидуальный иск. В то время как в Решении Суд лишь вскользь коснулся этой проблемы, отдельные судьи остановились на ней подробнее. Так, судья Юсуф высказался в пользу существо-
вания индивидуального права жертв нарушений МГП на возмещение вреда101, а судьи Корома102 и Кит103 - против такого права (последний, помимо прочего, привёл убедительные доводы из области правовой политики).
В-третьих, интересны позиции некоторых судей в отношении такой общетеоретической и вместе с тем сугубо практической проблемы, как установление содержания норм обычного международного права. Комментируемое Решение необычно тем, что в подтверждение своих выводов о том или ином состоянии международного обычая Суд активно ссылался на национальные законы и решения национальных судов. Справедливо отметив общую немногочисленность релевантных судебных решений и их противоречие друг другу, судья Юсуф обвинил Суд в избирательном подходе к подбору источников (так называемый метод «cherry-picking»)104. По его мнению, методологически неверны попытки установить содержание обычного международного права, основанные лишь на количественном сопоставлении источников, поддерживающих противоположные позиции. «Не правильнее ли было бы - в свете противоречивых судебных решений и иных примеров практики государств - признать, что международное обычное право в рассматриваемой области остаётся фрагментарным и неустоявшимся?»105 - ставит очевидно риторический вопрос судья Юсуф и тут же замечает, что обычное международное право юрисдикционных иммунитетов вовсе не так монолитно, как пытается представить Суд: в нём «дырок столько же, сколько в швейцарском сыре»106. Схожую позицию занял судья ad hoc Гая: он пришёл к выводу о наличии «серой зоны» в области принципа «территориального деликта», в которой государства могут поступать различным образом, не рискуя при этом нарушить международное право107.
97 Judge Yusuf. § 27.
98 Judge Bennouna. § 15; Judge Yusuf. § 42.
99 Judge Bennouna. § 26, 30.
100 Judge Yusuf. § 55.
101 Ibid. § 12-20.
102 Judge Koroma. § 9.
103 Judge Keith. § 18-19.
104 Judge Yusuf. § 23.
105 Ibid. § 24.
106 Ibid. § 26.
107 Case concerning Jurisdictional Immunities of the State. Dissenting Opinion of Judge ad hoc Gaja. § 9. URL: http://www.icj-cij.org/ docket/files/143/16895.pdf (дата обращения: 01.07.2012).
По уже сложившейся традиции, очень подробно изложил своё особое мнение судья Кансьядо Триндаде. Как верно подметил один из обозревателей, по ряду фундаментальных вопросов, рассматриваемых в Международном Суде ООН, судья Кансьядо Триндаде «не просто принадлежит к меньшинству: он находится практически в полной изоляции»108. Комментируемое дело не стало исключением. Судья Кансьядо Триндаде не согласился не только с решением большинства судей как таковым, но и с самим концептуальным подходом, который избрал Суд при рассмотрении ключевых для дела вопросов109. Несогласие судьи Кансьядо Триндаде носило настолько фундаментальный характер, что он взял на себя труд представить все аспекты дела, не ограничившись полемикой с большинством по отдельным вопросам110. В результате особое мнение судьи Кансьядо Триндаде, по сути, является альтернативным судебным решением, или «антирешением».
Как и судьи Беннуна и Юсуф, судья Кансьядо Триндаде считает недопустимым отделение вопроса об иммунитете от вопроса о нарушениях материального права и ответственности за них111 — эта позиция была выражена им ещё в особом мнении к Определению Суда о неприемлемости встречного искового требования Италии112. Однако судья Кансьядо Триндаде идёт гораздо дальше, когда отвергает иммунитет во всех случаях совершения государством международных преступлений113. Для обозначения действий государства, которые носят суверенный характер, но при этом серьёзно нарушают международное право (например, проведение преступной с
точки зрения международного права политики), судья Кансьядо Триндаде предлагает использовать понятие «суверенного деликта» (delicta imperii)114. В случае с delicta imperii иммунитет во всех случаях должен уступать необходимости осуществления правосудия в широком смысле и индивидуальному праву на доступ к правосудию в частности (которое судья Кансьядо Триндаде считает правом, достигшим уровня императивной нормы международного права — нормы jus cogens)115.
7. Значение Решения Суда
В комментируемом Решении Суд полностью оправдал свою репутацию консервативного органа международного правосудия. Поддержав доводы Германии о неприкосновенности государственного иммунитета и «одернув» итальянские суды, Суд вновь подтвердил приверженность собственному мнению о том, что в его задачу не входит ни «принятие решений sub specie legisferendae »11в, ни «предвосхищение норм права, которые законодатель еще не принял»117. В целом ряде своих предыдущих постановлений Суд отказывался «форсировать» эволюцию международного права и последовательно придерживался сложившихся норм права, зачастую «закрывая глаза» на тенденции их развития118. Именно поэтому комментируемое Решение было встречено международной юридической общественностью без удивления; учитывая сегодняшнее состояние обычного международного права, многие специалисты признали выводы Суда вполне ожидаемыми119.
108 Bianchi A. On Certainty. URL: http://www.ejiltalk.org/on-certainty (дата обращения: 01.07.2012).
109 Case concerning Jurisdictional Immunities of the State. Dissenting Opinion of Judge Cangado Trindade (далее — Judge Cangado Trin-dade). § 1, 300. URL: http://www.icj-cij.org/docket/files/143/16891.pdf (дата обращения: 01.07.2012).
110 Ibid. § 2.
111 Ibid. § 23, 301.
112 Case concerning Jurisdictional Immunities of the State. Counter-Claim. Order of 6 July 2010. Dissenting Opinion of Judge Cangado Trindade. § 175. URL: http://www.icj-cij.org/docket/files/143/16031.pdf (дата обращения: 01.07.2012).
113 Judge Cangado Trindade. § 297, 314.
114 Ibid. § 184, 199.
115 Ibid. § 219.
116 International Court of Justice. Fisheries Jurisdiction (United Kingdom v. Iceland). Merits. Judgment of 25 July 1974. § 53. URL: http://www.icj-cij.org/docket/files/55/5977.pdf (дата обращения: 01.07.2012).
117 Ibid.
118 International Court of Justice. Barcelona Traction, Light and Power Company, Limited (New Application: 1962) (Belgium v. Spain). Judgment of 5 February 1970. § 89. URL: http://www.icj-cij.org/docket/files/50/5387.pdf (дата обращения: 22.05.2012); International Court of Justice. Legality of the Threat or Use of Nuclear Weapons. Advisory Opinion of 8 July 1996. § 73, 98. URL: http:// www.icj-cij.org/docket/files/95/7495.pdf (дата обращения: 01.07.2012).
119 См., например: HessB. State Immunity, Violation of Human Rights and the Individual's Right for Reparations — A Comment on the ICJ's Judgment of February 2, 2012 (Germany v. Italy, Greece Intervening). URL: http://conflictoflaws.net/2012/hess-on-italy-v-germany
Однако если обоснованность Решения de lege lata едва ли у кого вызывает сомнения, то вопрос о его влиянии на будущее развитие юрисдикционных иммунитетов государств остаётся открытым. Для тех, кому эволюция международного права в сторону дальнейшего сужения принципа государственного иммунитета представляется очевидной120, Решение Суда — это «подавление в зародыше»121 попыток пожертвовать иммунитетом государства во имя защиты неотъемлемых прав человека. Поскольку изменение обычного международного права возможно лишь благодаря поведению государств, которое отклоняется от устоявшихся норм, постольку признание спорных решений итальянских судов не соответствующими международному праву действительно препятствует формированию и «кристаллизации» новых подходов в рассматриваемой сфере. Весьма бескомпромиссные формулировки Решения усугубляют этот эффект122.
Однако есть и те, кто ставит под сомнение общую направленность развития междуна-
родного права в сторону отрицания юрисдикционных иммунитетов государств (по крайней мере, в делах о серьёзных нарушениях прав человека). С этой точки зрения исход дел Феррини, Дистомо и им подобных — не более чем пример «судебного авантюризма»123 и ошибочного понимания природы государственного иммунитета: смысл последнего не в отрицании правонарушений и не в поощрении безнаказанности, а в «переадресовании [вопросов возмещения вреда] к другому способу разрешения спора»124 (выделено нами — Г. В., А. И.). Развитие международного правосудия расширяет возможности такого «переадресования» и снижает потребность в расширении власти национальных судов.
Как бы то ни было, время покажет, каково историческое значение «демарша» судов Италии и Греции: явился он эксцессом в международных отношениях или же закономерным шагом вперед, в ответ на который Международный Суд ООН недальновидно отступил на два шага назад.
(дата обращения: 01.07.2012); Foakes J. ICJ Upholds German State Immunity. URL: http://www.chathamhouse.org/media/com-ment/view/182109 (дата обращения: 01.07.2012).
120 См., например: Orakhelashvili A. State Immunity and Hierarchy of Norms: Why the House of Lords Got It Wrong // European Journal of International Law. 2007. Vol. 18. P 955; Humes-Schulz S. Limiting Sovereign Immunity in an Age of Human Rights // Harvard Human Rights Journal. 2008. Vol. 21. P 105.
121 Judge Yusuf. § 45. Указанное выражение было употреблено судьей Юсуфом применительно к (состоявшемуся-таки) укоренению в международном праве принципа «территориального деликта» как самостоятельного исключения из принципа государственного иммунитета.
122 См., например: Решение. § 101, 106.
123 O'Keefe R. State Immunity and Human Rights: Heads and Walls, Hearts and Minds // Vanderbilt Journal of Transnational Law. 2011. Vol. 44. P 1033.
124 Fox H. Law of State Immunity. 2nd ed. Oxford University Press, 2008. P 151.
