CC BY
307
Л. Н. Дешеулина
ДЕФЕКТНАЯ ПАРАДИГМА И ПРИЧИНЫ ЕЕ ПОЯВЛЕНИЯ
Начало научного описания морфологической парадигмы было положено в работах А. И. Смирницкого и В. В. Виноградова [16; 3]. В настоящее время неоднозначная трактовка термина «парадигма» связана с различным пониманием границ слова и частей речи, связи формообразования со словообразованием и словоизменением. В широком смысле парадигма рассматривается как комплекс морфологических форм, охватывающий всю систему формообразования части речи, позволяющий более полно изучить семантическую структуру словоформы, которая представляет грамматическую категорию в тексте. Такое понимание изложено, в частности, в исследованиях А. В. Бондарко. Узкое понимание обусловлено представлением о парадигме как о системе форм словоизменения и содержится в работах В. В. Виноградова, А. А. Зализняка. В качестве базового определения мы рассматриваем понятие парадигмы как совокупности всех форм слова. Формы слова — это «видоизменения слова, объединенные тождеством его лексического значения и различающиеся морфологическим значением» [15: 454]. Идеальная морфологическая парадигма может быть представлена как матрица форм, в левой части которой записаны грамматические значения, а в правой обозначены соответствующие им средства выражения. Схемы построения парадигмы, или словоизменительные типы, могут различаться, во-первых, составом форм, т. е. характером организации парадигмы; во-вторых, формальными показателями, т. е. средствами выражения морфологических значений или их отсутствием.
При анализе соотношения плана содержания и плана выражения словоформ возможны два направления исследования: во-первых, формальное — анализ внешнего выражения грамматических значений [3; 8; 5; 15], во-вторых, функциональное, которое предполагает подход от «семантики к средствам ее выражения» [1: 14] и представлено, в первую очередь, работами А. А. Потебни [14], А. В. Бондарко [1], Г. И. Пановой [13]. Каждая форма является носителем специфического, свойственного только ей способа языковой интерпретации, выражаемого смыслового содержания. Существуют исследования, посвященные анализу плана выражения морфологических категорий, прежде всего,
Лариса Николаевна Дешеулина
Старший преподаватель кафедры русского языка РГПУ им. А. И. Герцена
указанная монография А. А. Зализняка, отражающая «внешнее выражение грамматических противопоставлений в русских именных парадигмах» [7: 4]. В общетеоретических исследованиях по грамматике подчеркивается сложность отношений между планом содержания и планом выражения морфологических единиц, в том смысле, что не каждой единице плана содержания соответствует конкретная единица плана выражения.
При отсутствии изоморфизма между формой и содержанием может возникать дефектная парадигма. В «классическом» представлении отклонения от системы словоизменения рассматриваются в применении к терминам «дефектная», «морфологически недостаточная», «ущербная», «неполная», «некомплектная» парадигма слова. Предприняты некоторые попытки описания дефектной парадигмы глаголов. Так, анализируя материал, отобранный по «Словарю русского языка» С. И. Ожегова, в котором глаголы с дефектной личной парадигмой снабжены соответствующими пометами «в таком-то лице не употр.», Е. В. Филякова рассматривает парадигмы, «имеющие хотя бы одну пустую клетку» [17].
На наш взгляд, понимание дефектности парадигмы должно быть значительно шире, чем просто ее недостаточность. Дефектность можно рассматривать как проявление вариантности в языке в широком смысле, т. е. способа существования и функционирования языка и системы в целом. По мнению Косериу, «...система языка — это система возможностей, которая охватывает идеальные формы реализации определенного языка, эталоны для соответствующей языковой деятельности. Возможности, содержащиеся в системе языка, реализуются в его структуре» [10: 173]. Э. Косериу предлагает рассматривать построение: система — норма — речь. Система и норма взаимодействуют в пределах единого целого — языка как потенциальной деятельности. Они существуют как знание, которое позволяет применять язык. При этом система предлагает языковые элементы и их соотношения, а норма воспроизводит традиционные способы их реализации. Речь — это функционирование языка, которое может быть стандартным воспроизве-
дением нормы, но может и не соответствовать общепринятому образцу. Реализация парадигмы существительных, таким образом, представляет следующие варианты:
- наличие полной парадигмы у большинства существительных. Так, например, полная парадигма существительного стол состоит из 12 членов и может быть представлена формами сто-л, стол-а, стол-у, стол, стол-ом, стол-е; стол-ы, стол-ов, стол-ам, стол-ы, стол-ами, стол-ах. При этом, по мнению Ю. Н. Караулова, «не существует такого ассоциативного словаря или тезауруса, который содержал бы в качестве реакций полную парадигму хотя бы одной лексемы» [9: 189]. При существовании многопадежной системы склонения наиболее частотными оказываются только несколько падежей. Следовательно, наличие полной парадигмы является не существенным при функционировании слова в речи;
- появление неполной парадигмы (отсутствие каких-либо форм слова, например, отсутствие родительного падежа множественного числа у существительных мечта, ханжа, которые, тем не менее, при необходимости могут быть образованы: «Продажа кроватей и тахт» (Рекламное объявление в газете «Асток»)). В этом случае мы можем говорить о сознательном нарушении нормы и преодолении формальной дефектности. Отсутствовать может как одна падежная форма, так и несколько. Так, проявлением предельной дефектности мы можем считать наличие у существительных дровец и щец только форм родительного падежа множественного числа и отсутствие всех остальных. Трудно представить современную коммуникативную ситуацию, при которой возникала бы необходимость образования данных форм;
- избыточность парадигмы, которая заключается в наличии у слова дублетных форм, не несущих никакой дополнительной семантической нагрузки. Это разные способы формального выражения одних и тех же категорий. К ним следует отнести наличие Р2 у существительных мужского рода единственного числа, употребляющихся в партитивном значении (чая-чаю; сахара-сахару); наличие П2 у существительных мужского рода
(в отпуске — в отпуску); формы именительного падежа множественного числа существительных мужского рода, называющих лиц по профессии или по роду деятельности, а также называющих различные приспособления (инспекторы — инспектора, прожекторы — прожектора; вееры-веера). В работах В. В. Виноградова [2; 3], А. А. Зализняка [7], К. С. Горбачевича [4], Л. К. Граудиной [6] такие существительные представлены как вариантные в узком смысле, т. е. тождественные по своему морфологическому значению, но различные по способу выражения. Но не всякая вариантность форм является избыточной. Если две словоформы имеют одни и те же лексическое и грамматическое значения, т. е. одинаковы в плане содержания, но различаются в плане формального выражения, то они являются избыточными (равно как изобилующими являются формы глагола 3-го лица — махает /машет, о которых говорил еще М. В. Ломоносов [11: 616]. Иными словами, парадигма избыточна, если в ней уже есть такая форма. О вариантности, на наш взгляд, следует говорить в том случае, если все слова данного словоизменительного типа, принадлежащие одному лексико-грамматическому разряду, имеют две формы выражения, например, все существительные мужского рода единственного числа с вещественным значением имеют в родительном падеже окончания -а /-у . Но это далеко не так. Формы родительного падежа на -у употребляются в количественном значении при назывании части чего-либо, но в этом же значении может свободно употребляться и форма на -а, за исключением слов с уменьшительным значением (налить чаю/чая; но: выпить чайку. Он отхлебнул томатного сока, которым мы основательно запаслись в магазинчике рядом с больницей (М. Серова. Будь что будет)). Точно так же не все существительные, называющие лиц по профессии или роду деятельности, имеют вариантные флексии именительного падежа множественного числа. Вопрос об употребительности той или иной формы должен решаться с точки зрения норм современного русского литературного языка;
- появление нестандартных, нерегулярных форм (ком- комья, или появление в детской речи слов типа стекленок, огненок, называю-
щих «невзрослых», по аналогии с котенок). Отличительная особенность слов с дефектной парадигмой — их «считаемость», в словарях они снабжены соответствующими пометами, например: «Р.мн. затр.», «Р.мн. нет», «И. мн. — и, ы/-а ».
Дефектность может быть следствием нескольких причин:
- систематической, при которой «некоторая граммема вообще не может быть выражена в составе данной парадигмы» [12: 342];
- случайной [12: 342]. В этом случае отсутствие какой-либо формы слова немотивированно, диктуется только нормами употребления (например, отсутствие форм множественного числа родительного падежа у существительных башка при наличии всех остальных форм множественного числа).
В свою очередь, систематическая дефектность может быть вызвана:
- формальной причиной (фонологической или акцентуационной), когда формально невозможно образование множественного числа и падежных форм от некоторых существительных, например такси. Однако формальная дефектность может преодолеваться в разговорных и просторечных вариантах. Так, заимствованное существительное топлесс (дословно — без верха) не может иметь форм словоизменения. В тексте газеты встречаем: «Мы все хотели этого. Завидовали полякам, у которых ... в кинотеатрах крутили культовый фильм „Секс-миссия". Без купюр! С запретными топлесами и „обнаженкой"» (КП, 20.08.04);
- семантической причиной, в результате логической несовместимости лексического значения и грамматического значения данной словоформы (образование ед. и мн. ч. у сущ.). Отсутствие каких-либо форм может быть связано с принадлежностью слова к определенному лексико-грамма-тическому разряду. Так, у абстрактных существительных (например, ревность) отсутствуют формы множественного числа. Но как вариант, свойственный только данному конкретному слову, у некоторых существительных такие формы могут появляться: Демократы первым делом указывают на очевидные нелогичности проекта Вадима
Тюльпанова (АИФ, 2005, №16). Или: «Скудного военного бюджета хватило только на закупку единичных вооружений (АИФ, 13.10.04). Кроме того, П. А. Соболева выделяет еще одну причину — узуальную, когда возможно образование форм от одних существительных и невозможно от других. Но при рассмотрении семантической и узуальной причин следовало бы говорить о семантическом сдвиге и лексикализации значений и в конечном счете о словообразовании.
Таким образом, под дефектной следует понимать такую парадигму, в которой набор представленных у некоторой лексемы способов выражения грамматических значений не совпадает с «ожидаемым» набором, т.е. имеет любые отклонения от традиционной для русского языка матрицы форм и значений.
ЛИТЕРАТУРА
1. Бондарко А. В. Теория морфологических категорий // Теория морфологических категорий и аспектологические исследования. М., 2005.
2. Виноградов В. В. О формах слова // Виноградов В. В. Исследования по русской грамматике: Избр. труды. М., 1975.
3. Виноградов В. В. Русский язык. Грамматическое учение о слове. М., 1972.
4. Горбачевич К. С. Вариантность слова и языковая норма. М, 1973.
5. Грамматика современного русского языка. М., 1960.
6. Граудина Л. К. Вопросы нормализации русского языка. Грамматика и варианты. М., 1980.
7. Зализняк А. А. Русское именное словоизменение. М., 1967.
8. Исаченко Н. В. Грамматический строй русского языка в сопоставлении со словацким. М., 2003.
9. Караулов Ю. Н. Ассоциативная грамматика русского языка. М., 1993.
10. Косериу Э. Синхрония, диахрония и история // Новое в лингвистике. М., 1963. Вып. 3.
11. Ломоносов М. В. Российская грамматика // Труды по филологии. ПСС. Т. 7. М.; Л., 1952.
12. Мельчук И. А. Курс общей морфологии. М., 1997.
13. Панова Г. И. Общие вопросы русской морфологии. Абакан, 1991.
14. Потебня А. А. Из записок по русской грамматике. Т. 1-2. М., 1958.
15. Русская грамматика: В 2 т. Т. 1. М., 1980.
16. Смирницкий А. И. Лексическое и грамматическое в слове // Вопросы грамматического строя. М., 1955.
17. Филякова Е. В. Дефектные личные парадигмы глаголов в современном русском литературном языке // Филол. науки. 1986. № 4. С. 55-59.
[хроника]
X НАУЧНО-ПРАКТИЧЕСКАЯ КОНФЕРЕНЦИЯ МОЛОДЫХ УЧЕНЫХ «АКТУАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ РУССКОГО ЯЗЫКА И МЕТОДИКИ ЕГО ПРЕПОДАВАНИЯ»
(Москва, 25 апреля 2008 года)
Конференция проходила на кафедре русского языка и методики его преподавания филологического факультета Российского университета дружбы народов в соответствии с планом научных мероприятий Российского общества преподавателей русского языка и литературы (РОПРЯЛ).
Заведующий кафедрой русского языка и методики его преподавания РУДН д. ф. н., проф. В. М. Шаклеин в своем выступлении подчеркнул преемственность научных идей благодаря присутствующим в зале известным ученым и студентам, только вступающим на путь научных открытий.
С приветственным словом выступили проректор по международной деятельности РУДН В. Н. Денисенко и декан филологического факультета РУДН А. Г. Коваленко.
В X научно-практической конференции молодых ученых 2008 года участие приняли представители 28 вузов. Всего в конференции приняли участие 62 ученых, среди которых были аспиранты, преподаватели из России, Армении, Ирана, Италии, Китая, Монголии, Сенегала, Турции, Филиппин, Франции.
На пленарном заседании выступили видные ученые-русисты: проф. Ю. А. Бельчиков, проф., академик РАЕН М. И. Исаев, проф., член-корреспондент РАН Ю. Н. Караулов.
В рамках конференции молодых ученых проводилась V студенческая научно-практическая конференция под одноименным названием, организованная также кафедрой русского языка и методики его преподавания филологического факультета РУДН. В конференции приняли участие 32 студента, которые представляли не только РУДН, но и другие университеты России.
В студенческой конференции участвовали студенты из России, Азербайджана, Вьетнама, Китая, Сенегала и Турции.
Мероприятие получило освещение в СМИ: телевидение РУДН, радио «Голос России», сайт РОПРЯЛ www.ropryal.ru, справочно-информационный портал ГРАМОТА.РУ
К началу работы конференции в издательстве «Флинта: Наука» был подготовлен сборник статей участников конференции.
По мнению участников, темы, затронутые на конференции, вызвали большой интерес и дискуссию.
Проведение подобных конференций молодых ученых и студентов предполагается в 2009 году.
В. М. Шаклеин, Ю. М. Науменко
