CC BY
41
Л. Н.Дешеулина
ИЗБЫТОЧНЫЕ И ВАРИАНТНЫЕ ПАДЕЖНЫЕ ФОРМЫ СУЩЕСТВИТЕЛЬНЫХ В СОВРЕМЕННОМ РУССКОМ ЯЗЫКЕ
Резюме. В статье рассматриваются вариантные и избыточные падежные формы имен существительных в русском языке по данным современных словарей и выборки из литературных произведений и публицистики последних двух десятилетий. Анализируются варианты форм именительного, родительного и предложного падежей. Обсуждается проблема продуктивности падежных вариантных форм.
Ключевые слова: русский язык, морфология, имя, вариантность, падеж, флексия.
Проблема вариантности падежных форм в русском языке активно разрабатывается в лингвистике с середины XX века. Появилось много фундаментальных работ, посвященных проблемам вариантности субстантивного склонения (Зализняк 1967; Горбачевич 1978). Исследователи неоднозначно интерпретируют варианты, поэтому в основе классификаций лежат, как правило, разные, далеко не однородные признаки. Сложность самого материала, непоследовательность лексикографической практика! создают серьезные препятствия для определения пределов варьирования слов.
В статье рассматриваются вариантные и избыточные падежные формы имен существительных в русском языке по данным нескольких современных словарей и собственной картотеки примеров, составленной автором на основе выборки из литературных произведений и публицистики последних двух десятилетий, общим объемом около 500 единиц.
За основу взят «Грамматический словарь» (далее — ГС) А. А. Зализняка, в котором существительные с вариантными и избыточными формами снабжаются соответствующими пометами. Для того чтобы выяснить, насколько подобные существительные представлены в современных словарях, были использованы словари последних десятилетий: «Большой толковый словарь» под ред. С. А. Кузнецова (БТС), «Большой грамматический словарь» под ред. А. Н. Тихонова (БГС) и «Словарь трудностей современного русского языка» К. С. Горбачевича (СТ).
322
Труды ИЛИ РАН. Том VI, часть 2. СПб., 2010
С понятием грамматического варианта формы слова связана потенциальная избыточность этой формы: парадигма избыточна, если в ней наличествует дублетная форма. Но «не всякая вариантность средств языкового выражения “избыточна”. Она становится “избыточной” только тогда, когда варианты не имеют никакой особой нагрузи!» (Горбачевич 1978: 17). Если две словоформы имеют одно и то же лексическое и грамматическое значение, т.е. одинаковы в плане содержания и совпадают в плане формального выражения, то они являются избыточными. Избыточность форм возникает только при тождестве падежных значений и стилистической принадлежности. Если же удается четко определить семантические или стилистические различия указанных дублетов, мы предпочитаем говорить о вариативности форм.
Необходимо различать избыточность и вариантность, в частности, в следующих случаях:
а. Формы на -а именительного падежа множественного числа существительных мужского рода, называющих лиц по профессии или по роду деятельности, а также различные приспособления (инспекторы — инспектора, прожекторы — прожектора, вееры — веера): После заправки клапана действительно стучат (Труд. 2007. №105); «Решила: „Это, можно сказать, мои тренеры. Надо у них учиться и не обижаться на порой резкие слова “» (АиФ. 2008. № 12); но: Мы готовились к этому матчу очень хорошо. Готовили тренера. Спасибо им (ОРТ. «Время». 22.06.08); Очень часто тренера, уезжая туда, не добиваются результатов (ОРТ. «Пусть говорят». 25.09.09).
б. Формы Р2 (второго родительного падежа) существительных мужского рода единственного числа, употребляющихся в партитивном значении (чая — чаю, сахара — сахару): Выпил чая... и усох (КП. 18.02.05);... Кирсанов нехотя, с кислой миной предложил мне чаю (М. Серова. Меховое дельце); Девчонки покатились со смеху (КП. 26.05.06); Ася прыснула со смеха (Т. Луганцева. Молчание в тряпочку).
При использовании понятия «второй родительный падеж» мы следуем за А. А. Зализняком (1967: 32), т.е. принимаем его утверждение о том, что дублетные формы Р2 различаются семантически, причем всякая словоформа второго родительного падежа омонимична либо словоформе родительного, либо словоформе дательного падежа. Другой точки зрения придерживался Н. Н. Дурново, считавший, что омонимичные флексии дательного -у и родительного -у позволяют относить словоформы сахару, снегу и др. во фразах типа у них мало сахару к дательному падежу {Дурново 1971: 100).
в. Вариантные формы П2 (второго предложного падежа) со значением места у существительных мужского рода (в шкафу): Стоит побывать
в цехе и побеседовать с простым людом (М. Серова. Меховое дельце); В этом цеху царит почти мафиозная групповщина (АиФ. 2006. №5).
Словоформы предложного падежа могут быть дифференцированно связаны с разными значениями. В словосочетании быть в цеху предложный падеж имеет местное значение, в сочетании говорить о цехе — значение косвенного объекта речи (Нейромаркетинг — это сочетание науки о человеческом мозге и экономики (Огонек. 2005. №5). — ... мысль «случись что-нибудь — погибнем в одну минуту» не угасала в мозгу (КП. 5.05.05); В кругу друзей. — В следующем круге им предстоит встретиться с испанским клубом «Вальядолид» (Калейдоскоп. 1997. №43)).
Формы типа в лесу — олесе следует признать вариантными, т.е. выражающими разные значения предложного падежа, но нельзя считать избыточными.
Вариантность в данном случае охватывает лишь часть слов данного словоизменительного типа. Например, в Большом толковом словаре (БТС 1998) указана вариантная флексия -у для существительного пурген и не обозначена соответствующая помета для другого слова, называющего лекарственный препарат, — аспирин. Формы родительного падежа на -у употребляются в количественном значении при назывании части чего-либо, но в этом же значении может свободно употребляться и форма на -а (налить чаю — налить чая', Думаю, что много народа будут просто уходить из зрительного зала (АиФ. 2007. №41) — Самолечением «травками» увлекается все больше и больше народу (АиФ.
2005. №21)).
Точно так же не все существительные м. р., называющие лиц по профессии или роду деятельности, имеют вариантные флексии именительного падежа мн. ч. К тому же, у этих форм не наблюдается семантических различий, речь может идти в отдельных случаях только о стилистических функциях дублетных образований. В отсутствие стилистической разницы дублетные формы именительного падежа мн. ч. у слов м. р. могут считаться избыточными.
По выражению К. С. Горбачевича, «избыточность форм представляет собой необходимый этап перестройки элементов языковой системы, который поддерживает преемственность речевых навыков и обеспечит в будущем более рациональный способ выражения» (Горбачевич 1978: 14).
Рассмотрим избыточные дублетные формы, которые не несут дополнительной семантической нагрузки. При сохранении плана содержания они различаются лишь в плане выражения. Такие формы могут быть заменены основными формами падежа без изменения смысла.
Существительные, имеющие дублетные формы именительного падежа множественного числа
В «Грамматическом словаре русского языка» А. А. Зализняка для обозначения подобной вариантности используется помета, указывающая на то, что в форме именительного падежа мн. ч. у существительных м. р. выступает вариантное окончание -а, а у существительных ср. р. — -ы/ -и. В ГС насчитывается 433 таких существительных.
Основной приметой слов, имеющих вариантные формы именительного падежа мн. ч., является их акцептная характеристика. Флексия -а, в отличие от -ы / -и, всегда ударна.
В истории языкознания вопрос о происхождении у существительных м. р. форм на -а и их соотношении с формами на -ы / -и был поставлен А. А. Шахматовым и рассматривался им в курсах по истории русского языка и «Очерке современного русского литературного языка» (Шахматов 1925: 107). В этих работах А. А. Шахматов изложил историю происхождения форм именительного падежа мн. ч., а также вывел основной принцип образования форм именительного падежа мн. ч. — акцентологический. Вслед за А. А. Шахматовым С. П. Обнорский формулирует акцентологическое правило, суть которого в следующем: для образования именительного падежа мн. ч. необходимы подвижность ударения, ударение на основе в исходной форме, наличие в основе исконно кратких или нисходяще долгих гласных (Обнорский 1960:25).
В дальнейшем идеи А. А. Шахматова и С. П. Обнорского получили широкое распространение в работах А. С. Фидровской (1961), Т. А. Ивановой (1967), К. С. Горбачевича (1978) и др. Каждый из исследователей описывает существование вариантных форм именительного падежа мн. ч. в определенном аспекте.
Так, А. С. Фидровская рассматривает стилистическое расслоение такой лексики и выделяет следующие типы форм на -а, взяв за основу понятие нормы как «степени употребления при условии авторитетности источника»: 1. Номинативные формы на -а просторечно-диалектного типа (дубА, мостА). 2. Формы на -а обиходно-разговорного типа (ветрА, годА). 3. Формы на -а нейтрального общелитературного типа (тополЯ, отпускА). 4. Формы на -а литературно предпочтительные (директорА), для которых характерно «решительное возобладание над вариантами на -ы не только в обиходно-разговорном, но и литературном языке». 5. Формы на -а стабильного типа (берегА). Основной чертой таких форм является «полное вытеснение вариантов на -ы из пределов общелитературного употребления». 6. Семасиологизированные формы (хлебы — хлебА) (Фидровская 1961: 56).
Однако, рассматривая «литературную эволюцию номинативных форм на -я», которая «реализуется в их упорной борьбе за возобладание над соответствующими дублетами на -ы/-и в борьбе за права литературного гражданского», А. С. Фидровская нивелирует различие двух принципиально разных аспектов: стилистическую мотивированность и семасио-логизированность вариантных форм именительного падежа мн. ч. Существительные хлебы (выпечка, готовое изделие из хлеба) и хлеба (посевы) имеют разное значение и нейтральны в стилистическом отношении. На наш взгляд, неправомерно помещать данные формы в один ряд со стилистически окрашенными только на основании их малоупотребительности в современном русском языке.
Т. А. Иванова, рассматривая причины возникновения вариантных форм, полагает, что «образование именительного множественного на -а в современном русском языке обусловлено фонетико-морфологической структурой слова и зависит от его морфологического строения. Формы на -а, как правило, образуются от несуффиксальных существительных, в которых возможен перенос ударения с основы в единственном числе на окончание во множественном числе» (Иванова 1967: 57).
Анализируя соотношение и судьбу вариантных форм именительного падежа мн. ч. в русском языке, К. С. Горбачевич определяет факторы, влияющие на происхождение и осуществление рассматриваемых форм: фонетико-акцентологические предпосылки и ограничения; грамматическая аналогия (влияние форм двойственного числа); «различная предрасположенность к образованию форм на -а у разных аффиксальных образований»; зависимость от семантики слова; роль источника происхождения слова; влияние сферы употребления и стилевой окраски слова (Горбачевич 1978: 176).
Таким образом, возникновение вариантных форм именительного падежа мн. ч. у слов м. р. обусловлено различными пересекающимися факторами.
Имена существительные ср. р. мн. ч. исконно имели в именительном-винительном падежах флексию -а. Изменение окончания коснулось лишь тех существительных, которые имели ударение на основе. По свидетельству С. П. Обнорского, «существительные среднего рода с ударя-емостью в именительном падеже множественного числа не окончания, а основы подверглись в истории языка широкому воздействию со стороны прочих категорий имен мужского и женского рода, характеризующихся вообще в данной форме наличностью одинаковой флексии, отсюда — проникновение окончания -ы/-и в имена среднего рода, но лишь с ударяемостью основы в данной форме: в случаях ударяемости окончания, т. е. первичного окончания именительного множественного
на -а, понятно обеспечивалось сохранение этих последних форм на -а» (Обнорский 1960: 108).
В «Грамматическом словаре» отмечено 58 существительных ср. р., имеющих вариантные окончания в именительном падеже мн. ч. (крылечки — крылечка, крылышки — крылышка). При этом А. А. Зализняк приводит потенциально возможные формы. Сложно согласиться с тем, что в современной речи подобные существительные имеют варианты употребления.
Анализ словарного материала показывает, что основные группы слов с избыточными формами именительного падежа мн. ч. муж. и ср. р. образуют существительные со значением лица и существительные, называющие машины, механизмы, инструменты, приспособления и их части.
Большинство слов (80%) данной группы являются заимствованными. Я. Грот отмечает, что с первой четверти XIX века значительно возрастает продуктивность форм на -а в русском языке (Грот 1885: 443). Такая продуктивность, по мнению Т. А. Ивановой (Иванова 1967: 60), связана также с наличием в заимствованных словах суффиксальных элементов, «некоторые из которых вошли в общую систему русского суффиксального образования (например, суффикс -тор-)». В первую очередь образование форм на -а от производных заимствований происходило в двухсложных словах с ударением на первом слоге — типа доктор. Впоследствии «в силу суффиксальной соотносительности» изменение ударения в заимствованных словах по аналогии возникло внутри определенных словообразовательных типов.
Проникновение заимствованных слов в состав литературного языка происходит, как правило, из профессионального языка. В «Грамматическом словаре» насчитывается большое количество слов, имеющих помету «проф.». Безусловно, некоторые из них употребляются в обиходной речи, например, слова соус, плинтус, шофер, штурман. Однако флексия -а в этих словах характерна преимущественно для профессиональной речи, тогда как в обиходной используется, как правило, окончание -ы/-и (соусы, плинтусы). Для остальных слов данной группы традиционно окончание -а/-я, хотя оно и отмечено в словаре как вариантное. Ряд слов допускает форму мн. ч. только в профессиональной речи, тогда как в общеупотребительном значении она отсутствует (сахар, торф). В этом случае профессиональная форма закрепляется в составе русского литературного языка.
Заимствования, которые приняли флексию -а, относятся к XVII— XIX вв. Это вторичный период распространения данной формы. Отличает его от раннего периода то, что формы на -а стали допустимы для одушевленных существительных, как русских, так и заимствованных, оканчивающихся на сонорный (мастер, токарь, штурман) или плавный согласный.
Среди существительных, имеющих дублетные формы именительного падежа мн. ч., следует выделить производные и непроизводные. Непроизводные существительные представлены как русскими по происхождению, преимущественно односложными, так и заимствованными существительными, обычно многосложными.
В группе производных существительных, в первую очередь, выделяются суффиксальные образования с аффиксами субъективной оценки.
Если у слова есть вариантные формы именительного падежа мн. ч., то вариантные формы могут появляться и в парадигме его словообразовательных дериватов, как, например, у существительных дом — домишко — домище', город — городище — городишко. Таким образом, наличие вариантной формы распространяется нередко на все словообразовательное гнездо. В то же время отмечены случаи, когда исходное слово имеет единственно возможную форму, а производные от него — вариантные формы именительного падежа мн. ч. Например, существительное ведро не отмечено в словаре как имеющее варианты, однако его производные — ведерко, ведерочко, ведрышко — снабжены соответствующей пометой (а также рот — ротишко, ротище, ртище).
По всей вероятности, в данном случае основанием для сосуществования вариантных форм является стилистическая маркированность слова, наличие суффикса субъективной оценки.
Незначительный процент производных слов составляют сложные и сложносоставные слова (альплагерь, пионерлагерь, роддом, детдом, подштурман, комбикорм, лейб-кучер, ветфельдшер, гуляй-город, шеф-повар, электротрактор). Все они последовательно принимают вариантные формы вслед за исходным словом (город, дом, инструктор, катер, лагерь, остров, поезд и т.д.).
Т. А. Иванова классифицирует существительные, имеющие вариантные окончания именительного падежа мн. ч., по их слоговой структуре. Опираясь на ее характеристику и список существительных, на основе «Грамматического словаря» мы провели статистический подсчет, который позволяет выявить соотношение структурных типов:
1. Односложные (тон — тона) — 1,8%;
двусложные (катер — катера) — 41,9%;
многосложные (госпиталь — госпиталя) с ударением на первом слоге основы в ед. ч. и безударным первым слогом во мн. ч. — 9,35%.
2. Многосложные с ударением на срединном слоге основы в ед. ч. и с безударной основой во мн. ч. (инспектор — инспектора) — 23,95%.
3. Двусложные и многосложные (инженер — инженера) с ударением на конечном слоге основы в ед. ч. и безударной основой во мн. ч. — 5,8%.
4. Односложные (приз — приза) с ударением на основе в ед. ч. и на окончании во мн. ч. — 4,8%. Несмотря на то что подобные существительные встречаются в речи, в словарях приводятся пометы, указывающие на ненормативность формы с -а.
В приведенных данных наиболее частотными являются существительные с ударением на первом слоге. Среди них значительную долю составляют двусложные слова {парус, мастер, сторож) (41,9%). Преимущественно это заимствования и некоторые русские слова с сонорным звуком в конце основы. Сравнительно небольшой процент слов приходится на односложные существительные (год, век, дом). К. С. Горбачевич, говоря о вариантах окончаний именительного падежа мн. ч., указывает на то, что «в односложных словах варьирование или постепенно угасает (стога), или сохраняется в профессиональной и ненормированной речи (супа)». Одной из причин угасания вариантности у односложных слов служит «активное развитие перемещающегося ударения в форме единственного числа». Например, «новая форма родительного падежа холмА препятствует образованию множественного числа на -а в силу омонимического отталкивания» (Горбачевич 1978: 184). Однако следует заметить, что далеко не у всех существительных развивается новая форма родительного падежа. Можно только предположить, что остальные существительные будут принимать флексию -ы/-и в именительном падеже по аналогии со словом холм.
Если у существительных с многосложной основой ударение падает на срединный слог, то форма на -а у них образуется реже, чем у других многосложных существительных. В этой группе представлены слова м. р. с суффиксами субъективной оценки (заборишко, уродище), к ней же относится форма на -и у существительных ср. р. (ведерко). Вариантная флексия для этих существительных сопровождается в ГС пометой «факультативное». Как правило, такая форма редко употребляется в речи, хотя потенциально возможна.
Что же касается многосложных слов, то К. С. Горбачевич полагает, что они сравнительно редко образуют формы на -а вследствие тенденции к «ритмическому равновесию», хотя в СТ приводится форма рефрижератора с пометой «прост.».
В словарях и грамматиках до последнего времени отмечалась в качестве нормативной форма на -ы / -и, форма на -а получала указание на функциональную ограниченность. «Русская грамматика» (РГ-80 1980) приводит списки слов, в которых преобладающей является та или иная форма, хотя обе стилистически равнозначны, а также список стилистически маркированных слов.
В современной русской речи обнаруживается тенденция к более широкому употреблению флексий -а/-я, которая в той или иной степени находит отражение в современных словарях и справочниках. В БТС половина слов с избыточными формами (58%) приводится без помет, что свидетельствует о том, что существительные образуют форму именительного падежа мн. ч. в соответствии со стандартными образцами, характерными для данного типа склонения. Для остальных приводятся различные пометы. Так, словарь (в процентном соотношении от общего количества отмеченных существительных м. р.) предписывает форму: а) на -а 22% слов (буфер, веер, вексель, вензель и др.); б) на -ы — 4,4% слов (альт, боцман, бурт, дроссель, клапан, торос)', в) вариантные окончания с преобладанием -а — 13 словам (3%) (кузов, лисель, пекарь, писарь, стапель, токарь, тополь, тормоз, туес, флигель, флюгер, шомпол, штабель)', г) с преобладанием -ы — 30 словам (7,7%) (батог, бункер, вентерь, вентиль, китель, кливер, клипер, корректор и др.); д) у слов: бугель, бухгалтер, воз, ворох, договор, инженер, инспектор, автоинспектор, инструктор, колер, рапорт, табель, стопор, шофер (3,8%) для формы на -а дана помета «разг.», а е) у слов стапель, шенкель, шторм, штурман (1%) — пометы «спец.», «проф.». Тем самым подтверждается вывод о широком распространении у существительных м. р. в именительном падеже флексии -а.
Выборка из словарей последних лет насчитывает 417 слов. В трех словарях пометами снабжены только 83 существительных (20%). Примеры выбраны преимущественно из «Словаря трудностей», в БТС почти половина из них приводится без помет. Последнее свидетельствует о том, что существительные образуют форму именительного падежа мн. ч. в соответствии со стандартными образцами, характерными для данного типа склонения.
Минимальная шкала, состоящая из трех помет («разг.», «проф.» и «доп.»), введена в БТС и БТС. «Словарь трудностей современного русского языка» приводит более широкий диапазон помет. В нем 41 слово дано с пометой, указывающей на просторечный характер флексии -а. В БТС пометой «разг. -а» снабжено 12 слов (автоинспектор, бугель, бухгалтер, ворох, договор, инженер, инструктор, колер, рапорт, стопор, табель, шофер). В БТС разговорными признаны формы ветрА, глиссерА (доп.), договор А (доп.), почеркА.
Помета, указывающая на употребление флексии -а в профессиональной речи, приводится в СТ для 85 существительных, в БТС — для 11 существительных, в БТС — только для одного слова шторм и «спец.» для слова шенкель.
В СТ 76 слов (байкер, гейзер, выговор, инженер) снабжены пометой «непр. -а», пометой «нерекомендуется» — 10 существительных (бампер,
лектор, приговор). В других словарях подобные пометы отсутствуют. У 37 слов в СТ (вымпел, глиссер) и у 13 в БТС (свитер, примус) флексия -а отмечена как «доп.».
Кроме того, в словарях одни и те же вариантные формы могут интерпретироваться по-разному. Так, например, СТ для слова слесарь рекомендует -я как допустимый вариант, а БТС и БТС рассматривают формы -яи-ив качестве равноправных.
Вопреки лексикографическим предписаниям мы встречаем довольно много колебаний в употреблении форм именительного падежа мн. ч. как в устной речи, так и в литературных произведениях и в средствах массовой информации:
Замечено, что крайне редко заболевают гриппом студенты перед ответственным экзаменом, главные бухгалтера во время сдачи годового баланса, актеры перед премьерой (АиФ. 2008. № 10); Требуются кондуктора (Из объявления в троллейбусе); Если в районе цели работают прожектора, но молчит зенитная артиллерия, значит, где-то рядом барражирует немецкий «ночник» (АиФ. 2005. №9); Интересно, почему инспектора автодвижения через одного усатые?(Петербург на Невском. 1997. №10);... выступление губернатора инспекторы слушали, затаив дыхание (Калейдоскоп. 1997. №40); Потом редактора пытались ее (песню) убрать (Телеканал «Россия». 3.06.08); Ни иностранные байеры, ни редакторы глянцевых журналов... не могут вырвать из своего рабочего графика две недели ради удовольствия приехать в Россию (КП. 8—15.11.07).
В приведенных примерах представлены заимствованные многосложные существительные с конечным согласным основы -р и ударением на срединном слоге основы в ед. ч. При этом большинство из них имеет дублетные формы именительного падежа ед. ч. Очевидно, «стремление к ритмическому равновесию» не является решающим при выборе формы.
И какие штемпеля стоят на вашей почте? (АиФ. 1996. №5); С верхнего этажа егери ведут подсчет животных («Жди меня». 06.07.09) — Как поведали мне потом здешние егеря, «настоящий» Борис Николаевич и в самом деле частенько сюда позванивает — все собирается приехать (КП. 09.07.04); Кабели (Объявление. КП. 29.09.05) — Кабеля новые проложены (Из устной речи); От беспорядочного разведения страдают и декоративные породы; покусать могут и пуделя, и кокер-спаниели, и бассеты (Калейдоскоп. 1997. №43); Жителям Петербурга и Ленинградской области помощь оказывается бесплатно, и страховые медицинские полисы действительны в обоих субъектах федерации (КП. 23.06.05) — Полиса ОСАГО (Из объявления на здании почты в г. Волхове). Форма полиса возникает под влиянием просторечной формы существительного полюс, отмечаемой словарями как допустимый вариант.
Более поздние заимствования имеют флексию -ы:
В агентстве Рейтер подделку не заметши, а обнаружили ее блоггеры (КП. 17.08.06); Я бы в трейдеры (В.п.) пошел — где меня научат (24 часа.
2006. №47); Настоящие флеш-моберы пишут мне письма с проклятиями (КП. 18—25.10.07); Требуются промоутеры для распространения листовок у метро (АиФ. 2008. №15); Эскейперы — мое поколение (КП. 12.11.04); Из мелкой техники чаще ломаются чайники, блендеры (АиФ Петербург. 15.08); Профайлеры делают предположения о возрасте преступника, расе, его поле, семейном и служебном положении, сексуальной зрелости, описывают стиль поведения в быту и общении с окружающими (Аргументы недели. 22.11.07). Но: Юзера всех стран, объединяйтесь!(КП. 2001. №45).
Приведенные примеры отражают появление в речи английских заимствований конца XX — начала XXI вв. Как правило, они представляют собой многосложные отглагольные образования на -ер (байер, юзер, профайлер), называющие лиц по роду деятельности. Примечательно, что эти слова еще не зафиксированы современными словарями. Неопределенность значения слов, как следствие, нечастое употребление в речи, сохранение связи с языком-источником — факторы, приводящие к образованию формы именительного падежа мн. ч. в соответствии с нормами русского литературного языка.
Существительные с избыточными формами родительного падежа
Развитие и наличие вариантных окончаний родительного и предложного падежей объясняется историческими причинами. Те существительные м. р., которые в современном русском языке объединяются в одном типе склонения, в древнерусском языке относились к разным типам. Так, в древнерусском языке различались: 1) существительные с древней основой на - *о типа родъ, столь, село', 2) существительные с древней основой на -*и типа сыт, медъ\ 3) существительные с древней основой на -*/ типа гвоздь', 4) существительные с основой на согласный типа камы, тело (Иванов 1990: 268). В результате длительного их сосуществования и взаимодействия произошло смешение падежных форм и установление единого типа склонения.
В современном русском языке родительный падеж имеет два вариантных окончания. Значительное число существительных м. р. наряду с обычной формой родительного падежа на -а может образовывать особую форму на -у (так называемый второй родительный падеж), которая по своему фонетико-графическому облику совпадает с дательным падежом того же слова.
Вариантные формы родительного падежа на -у / -ю встречаются как в свободных (насыпать сахару), так и в устойчивых словосочетаниях (нет сносу, с размаху). На выбор вариантов форм родительного падежа влияют не только грамматические факторы. Среди них основным является семантический. Второй родительный падеж возможен только у существительных, которые обозначают несчитаемые предметы.
Другой, не менее важный фактор, — стилистический. Слова, имеющие Р , употребляются преимущественно в разговорной речи. Акцентологический фактор играет в данном случае не столь существенную роль, как в вариантных формах существительных множественного числа именительного падежа. Существительные с -у могут иметь ударение и на основе, и на окончании (сыру, вельвету, кофейку).
В ГС зафиксировано 366 таких существительных. По своему происхождению слова с избыточными формами родительного падежа относятся преимущественно к заимствованиям из других языков, освоенным русским и не воспринимаемым как иностранные. Таковы, например, лак, крахмал, сахар, суп. Имеются среди них и слова, сохраняющие иноязычное звучание: крепдешин, рокфор, бекон, джин. Исконно русская лексика представлена в этих разрядах в значительно меньшем объеме: окорок, песок, уголек, холодец. При этом, однако, иноязычные по происхождению слова принимают вариантную форму на -у по аналогии с русскими.
Значительная часть слов данной группы входит в основной пласт русской лексики, т.е. представляет собой общеупотребительные слова, частотные по своему использованию. В ГС приводятся существительные, у которых форма второго родительного стилистически нейтральна и наиболее употребительна, поэтому при них не дается никаких указаний на принадлежность к тому или иному стилю. В то же время можно выделить незначительную группу существительных, у которых форма второго родительного падежа является сниженной. Чаще всего это слова, обозначающие предметы, не поддающиеся счету, со значением количества (много гонору), а также слова со значением нерасчлененного множества (хлам, бурьян). В СНСЗ для слова навар (дополнительная прибыль, прибавка, выгода) приводится специальная помета, указывающая на то, что оно употребляется в разговорной речи.
Употребление форм на -у признается «Русской грамматикой» (РГ-80 1980) обязательным для существительных, входящих в состав устойчивых словосочетаний. В ГС также есть примеры таких сочетаний с соответствующими пометами. Но распределение их проводится, на наш взгляд, недостаточно последовательно, т.к. выражения одного типа сопровождаются разными пометами.
В сочетаниях с существительными, которые употребляются только во фразеологизмах (терпеж — терпежу [//терпежа] нет; перепой — с перепоя //с перепою), вариантность форм родительного падежа практически не наблюдается, и только для некоторых существительных в словаре приводятся вариантные окончания, равноправные по своему употреблению (с перепугу //с перепуга). Для других отмечена единственная форма на -у (до упаду, спасу нет).
В тех случаях, когда существительные представлены как в свободном употреблении, так и в составе фразеологизмов, форма на -у оказывается характерной для фразеологизированных единиц (голод — с голоду). В некоторых сочетаниях данного типа форма Р2 поддерживается рифмой (не до жиру — быть бы живу). Например: Или ты думаешь, что я безмозглая домохозяйка, бесящаяся с жиру? (Т. Луганцева. Молчание в тряпочку) — Ты отлично знаешь, я не карьерист, спасающий свою шкуру, но сейчас нам не до жиру (Н. Леонов. Кровь алая) — Откачки жира требует не только население (АиФ. 2006. №24).
В ряде случаев форма на -у употребляется во фразеологизированных сочетаниях наряду с формой на -а как равноценный вариант (промах — без промаху //без промаха', разбор — без разбору //без разбора). Например: Черт бы вас побрал, господин полковник, с какого бока к вам подъехать? — искренне воскликнула Нина (Н. Леонов. Наемный убийца) — Среди «новыхрусских>, конечно, много идиотов встречается, ноЛешка-то тут с какого боку (М. Жукова-Гладкова. Амазонки для бизнес-леди). В некоторых сочетаниях форма на -у или на -а может употребляться «факультативно» (помета словаря): подступ — нет подступу [//подступа].
В современных текстах формы на -а и на -у употребляются практически равноправно, причем нередко в одном и том же произведении: Девчонки покатились со смеху (КП. 26.05.06); Личные телохранители с испуга и в истерике наверняка несколько раз выстрелили уже в мертвого начальника, в том числе и в голову (АиФ. 2005. №11); Получив паспорт, Вяльцев сбежал из дома (Д. Донцова. Мачо чужой мечты) — Тем временем, гр. Миляев вышел из дому, и после долгих усилий удалось вызвать наряд милиции, которая открыла стрельбу по грабителям... (24 часа. 2005. №23); Только что он вдруг выдумал какую-то теорию заговоров, о которой до сего момента адвокат не слыхивал, — просто так выдумал, для интересу, или для какой-то непонятной Глебову игры (Т. Устинова. От первого до последнего слова) — А в связи с тем, что на министра здравоохранения в суд подавать никакого интереса нет, вот и подают на всех подряд врачей (Т. Устинова. От первого до последнего слова); Молодой человек набрал в грудь воздуху, чтобы закричать страшным голосом, но посмотрел на Олега, передумал и нырнул обратно в джип (Т. Устинова. Колодец забытых желаний) — Я, решив вмешаться в
ситуацию, набрала побольше воздуха в легкие, но тут дверь распахнулась, на пороге возник Александр и заорал... (Д. Донцова. Рождественская сказка).
«Русская грамматика» (РГ-80 1980) признает обязательной в дими-нутивах форму родительного падежа на -у, если окончание находится под ударением (творожкУ, сыркУ). К. С. Горбачевич справедливо считает, что «ударение на флексии играет здесь роль дополнительного консервирующего фактора, т.к. на сохранность у диминутивов флексии -у главным образом воздействуют типичные для этого синтаксические и контекстные условия (обозначение частичности объекта при переходном глаголе, экспрессивно-эмоциональный характер высказывания)» (Горбачевич 1978: 179). Например: Гексагенчику не желаете? (АиФ. 2008. № 11) Однако вопреки рекомендациям в текстах встречается флексия -а у существительных с уменьшительным суффиксом:
— Водички выпьешь? — спокойно спросила я. — Или коньячка? (М. Жукова-Гладкова. Амазонки для бизнес-леди).
Анализ словарных статей позволяет сделать вывод, что, хотя в современных грамматиках и толковых словарях русского языка традиционно признается равноправное сосуществование обоих вариантов форм родительного падежа, на самом деле, как в письменной, так и в разговорной речи носителей языка, наблюдается заметное снижение продуктивности форм второго родительного падежа. Это подтверждается и тем фактом, что в новом «Словаре-справочнике по материалам прессы и литературы 80-х годов» не зафиксировано ни одного примера употребления флексии -у, характерной для Р В БТС пометы, свидетельствующие о наличии у слова формы Р есть, однако приводятся непоследовательно. Так, например, эта помета отсутствует у традиционно отмечаемого существительного аспирин, но зафиксирована у слова секс (сексу многовато — иллюстрация словаря).
Тем не менее, с учетом тенденции развития соотношения форм на -у и на -а можно прогнозировать не только постепенное сокращение сферы функционирования флексии -у второго родительного падежа, но и ее постепенное вытеснение из языка.
Существительные, имеющие избыточные формы предложного падежа единственного числа
Вариантные формы предложного падежа ед. ч. имеют существенную семантическую особенность: окончание -у характерно только для именных сочетаний с семантикой локативности.
В «Грамматическом словаре» отмечено 110 существительных с пометой П2, в СНСЗ — только 1, в БТС — 121. В эту группу включаются
существительные преимущественно мужского рода 1-го типа склонения (75%). Обычный предложный падеж у них имеет флексию -е, а вариантной является флексия -у / -ю. Окончание -у, выступая лишь в формах существительных с ударением на основе, находится, в противоположность общему характеру акцентной парадигмы, всегда под ударением. А. А. Зализняк включает в эту же группу существительные женского рода 3-го склонения и существительные среднего рода забытье и полузабытье, вариантные формы предложного падежа которых различаются только акцентологически — ударной флексией -и (кочевать в степИ — рассказывать о стЕпщ быть в забытьИ— находиться в состоянии покоя). В данной работе мы рассматриваем в первую очередь существительные с дублетными флексиями, поэтому сосредоточимся на словах м. р. 1-го склонения.
Форма на -у преобладает среди существительных с односложной основой (вал, долг, лед, лес, спирт). Большинство существительных, зафиксированных в ГС, имеют такую основу. Многосложные существительные разнородны по своему составу и, за исключением слов ветер, берег, образуются от слов с односложной основой этой же группы и сохраняют избыточность парадигмы.
Гораздо более важную роль, чем в группе существительных со вторым родительным падежом, здесь играет акцентологический фактор. Все слова, образующие второй предложный падеж, имеют ударную флексию -у. Хотя она и является вариантной по отношению к форме на -е, но в большинстве указанных слов она оказывается предпочтительной для передачи локативной семантики (на балу, в аду).
Употребление форм второго предложного падежа находится в непосредственной зависимости от значения предлогов. Окончание -у употребляется лишь с существительными с предлогами вина, тогда как в сочетаниях с другими предлогами передки образования на -е (на берегу — о береге).
Форма на -у встречается также в устойчивых сочетаниях наречного характера:
1) когда она выступает только в составе фразеологического сочетания и является обязательной и единственно возможной (горб—на горбу, на своем горбу (на спине, своими силами); 2) когда форма П2 является характерной для фразеологического сочетания. В свободных же сочетаниях она факультативна: мел — в мелу, мед — на меду (приготовленный с медом); мех (волосяной покров, шкура) — шуба на меху. Например: Куртчонка у него была так себе, не то чтоб не по сезону, вроде даже на меху, но на рыбьем (Т. Устинова. Колодец забытых желаний) — Менеджер уложила Яну на диван, сбросив с ее длинных худых ног черные полуса-
пожки на меху (Т. Луганцева. Запчасти для невесты) — И вот, знаете, попали в ряды с меховыми изделиями. Решили посмотреть. Олег у меня помешан на мехе (М. Серова. Меховое дельце).
В современных текстах для многих из этих слов зафиксированы и основные формы предложного падежа:
Стоит побывать в цехе и побеседовать с простым людом (М. Серова. Меховое дельце); В этом цехе царит почти мафиозная групповщина (АиФ. 2006. №5); К разборке накопившихся в монтажном цехе рабочих материалов (которые были сложены в коробки в цехе, а не «выброшены на помойку») предназначались неоднократно использованные срезки, дубли, рабочий позитив, цветоустановочные ролики и т.д. (АиФ. 2006. №5); Решимость улетучилась куда-то, как будто растаяла в сигаретном дыме, который неподвижно висел в тесной комнатке (Т. Устинова. Колодец забытых желаний).
В связи с последним примером интересно отметить, что в текстах различных жанров у слова дым чаще встречается форма на —у: Мои мысли в сигаретном дыму... (из Интернета); Лукавство в сигаретном дыму (В. Старицын. РГ 1999—2003); Когда погибнет любовь в сигаретном дыму / Остынет надежда и вера уйдет /Когда не в глаза ты посмотришь ему / Тогда ты поймешь, что прервался полет (Д. Вагин. Когда погибнет любовь...). Очевидно, что в стихотворении выбор формы на -у продиктован рифмой.
Анализируя приведенный материал вариантных форм родительного и предложного падежей ед. ч. и именительного падежа мн. ч., мы отмечаем, что в этих трех случаях действуют как сходные, так и различные факторы.
Во-первых, развитие в словах вариантных форм объясняется историческими причинами, преимущественно взаимодействием старых типов склонения.
Во-вторых, сосуществование данных форм характерно для определенных тематических групп слов, причем при избыточности парадигмы эти группы во многом оказываются тождественными. Нередко с вариантными формами в них отмечаются одни и те же слова. Так, существительные с вещественным значением, называющие пищевые продукты и напитки (например, И.п.: корм, крендель, окорок, соус, Р2: балык, крем, корм, сахар, чащ П2: спирт, чай), состояния природы (например, И.п.: ветер, снег, холод, шторм', Р2: град, дым, лед, снег, холод', П2: ветер, дым, лед, чад, пар), сохраняют вариантные формы во всех трех списках. Слова, называющие части живого организма (например, И.п.: бок, глаз, рог', П2: бок, бровь, глаз, лоб), приспособления, рельеф местности и местоположение на ней объектов (например, И.п.: берег, лог, луг\ П2: берег, бор,
город), сооружения и постройки (например, И.п.: бункер, погреб, лагерь, цех\ П2: мост, цех), совпадают в списках существительных с вариантными формами именительного и предложного падежей. Примеры существительных приведены в соответствии с пометами «Грамматического словаря».
В-третьих, решающую роль в образовании данных форм сыграл акцентологический фактор. Об этом, в частности, писал еще С. П. Обнорский: «Акцентологическая невозможность новообразований одного и другого ряда форм от слов с невозможным ударением на основе или окончании, или, обратно, возможность тех и других новообразований от подвижно ударяемых, причем акцентологически необходимое в последнем случае окончание -у в родительном падеже единственного числа, исконно нисходящее долгое, на себя ударение не перетягивало, а -у в предложном падеже единственного числа, как и -а в именительном падеже множественного числа, бывшие исконно восходяще-долгими, становились всегда ударяемыми, перетянув на себя ударение с основы, — как видно, нормы одного и другого морфологического явления были одни и те же» (Обнорский 1960: 48).
В-четвертых, на сосуществование вариантных форм оказывает влияние стилистическая маркированность слов. Так, форму -а именительного падежа мн. ч. принимают на себя многие существительные, имеющие в словаре помету «проф.» (стопор, клапан, дюбель). Вариантные формы второго родительного и второго предложного падежей, а также именительного падежа мн. ч. приобретают некоторые слова, преимущественно употребляемые в разговорной речи (хлам, хряст, баз). На разговорный характер существительных указывают и суффиксы субъективной оценки. Слова с такими суффиксами также имеют избыточные формы (бережок, коньячок, крылечко,лачок, носище, хлебушко).
Однако между формами второго родительного и второго предложного падежей имеются существенные различия:
а. В родительном падеже употребление вариативного окончания факультативно (шоколада / шоколаду). В предложном падеже у некоторых слов оно является строго обязательным (заблудиться в лесу, но: знать толк в лесе).
б. Окончание -у в родительном падеже выступает как в формах существительных с односложной основой, так и в формах существительных с неодносложной основой, тогда как в предложном падеже (за редким исключением) — у существительных с односложной основой.
в. Форма Р2 возможна в сочетании со всеми предлогами, тогда как форма П2 — исключительно с предлогами в и на', в сочетаниях с другими предлогами в данном случае выступает флексия -е.
г. Если у диминутивов окончание -у в родительном падеже является предпочтительным (сахарку), то в предложном падеже альтернативная форма на -у факультативна: на лужку / на лужке, в уголку / в уголке, на бережку / на бережке (На уголке стола был организован натюрмортик (Т. Устинова. Колодец забытых желаний)).
С другой стороны, вариантные падежные формы противостоят форме именительного падежа мн. ч. в том отношении, что в них первоначальные семантические отличия, некогда бывшие обязательными, со временем приобретают факультативный характер. Формы же мн. ч. на -а, первоначально не имевшие отдельной семантической функции, постепенно развивают особую стилистическую принадлежность, которая ведет к их функциональному обособлению и закреплению. Если вариантные падежные формы теряют продуктивность, то первоначально избыточные варианты форм мн. ч., напротив, становятся более продуктивными в процессе развития языка.
Литература
Горбачевич К С. Вариантность слова и языковая норма. Л., 1978.
ГротЯ. К. Филологические разыскания. Т.1. СПб., 1885.
Дурново Н. Н. О склонении в современном великорусском языке // Вопросы языкознания. 1971. №4.
Зализняк А. А. Русское именное словоизменение. М., 1967.
Иванов В. В. Историческая грамматика русского языка. М., 1990.
Иванова Т. А. Развитие русского языка после Великой Октябрьской социалистической революции. Л., 1967.
Обнорский С. П. Избранные работы по русскому языку. М., 1960.
РГ-80 — Русская грамматика. Т.1. М., 1980.
ФидровскаяА. С. Имена существительные мужского рода с формами на -а в и. п.
мн. ч. (опыт нормативного изучения). Казань, 1961.
Шахматов А. А. Очерк современного русского литературного языка. Л., 1925; 4-е изд. М., 1941.
Словари
БГС— Большой грамматический словарь: В 2-х т. / Под ред. А. Н. Тихонова. М., 2006.
БТС — Большой толковый словарь русского языка / Гл. ред. С. А. Кузнецов. СПб., 1998.
ГС — Зализняк А. А. Грамматический словарь русского языка. М., 1987.
СНСЗ — Новые слова и значения: словарь-справочник по материалам прессы илитературы 1980-хгодов/Подред. Е. А. Левашова. СПб., 1997.
СТ — Горбачевич К. С. Словарь трудностей современного русского языка. СПб., 2003.
Summary
The paper addresses variable and double case forms of Russian nouns based on dictionary data and on the author’s personal data obtained from fiction and political essay texts of the last two decades. Genitive, locative, and plural nominative forms seem to show the highest variability. The paper also discusses the issue of double case forms’ productivity.
