CC BY
0Копылова О. Н. Отчеты уполномоченных Совета по делам Русской Православной Церкви как источник по изучению истории Русской Церкви во 2-й половине XX столетия // Вестник церковной истории. 2011. №3/4 (23/24). С. 64-73.
Советов И. М. Совет по делам религий при СМ СССР: структура, функции и основные направления деятельности. (Эпоха В.А. Куроедова. 1966-1984 гг.) // URL: https://rusoir.ru/president/president-works/president-works-268/ (дата обращения: 29.03.2023).
Сосковец Л. И. Советы по делам религий как проводники государственной политики в отношении церкви // Известия Томского политехнического университета. 2008. Т. 312. № 6. С. 162-167.
ДАННЫЕ ОБ АВТОРАХ
Дашковский Петр Константинович, доктор исторических наук, профессор, заведующий кафедрой регионоведения России, национальных и государственно-конфессиональных отношений Алтайский государственный университет, г. Барнаул, Россия. Электронный адрес: dashkovskiy@fpn.asu.ru
Траудт Егор Андреевич, лаборант-исследователь лаборатории этнокультурных и религиоведческих исследований, Алтайский государственный университет, г. Барнаул, Россия. Электронный адрес: traudt805ea@gmail.com.
INFORMATION ABOUT THE AUTHORS
Dashkovskiy Pyotr Konstantinovich, Doctor of Historical Sciences, Professor, Head of the Department of Regional Studies of Russia, National and State-Confessional Relations Altai State University, Barnaul, Russia. E-mail: dashkovskiy@fpn.asu.ru
Traudt Egor Andreevich, laboratory assistant researcher at the Laboratory of Ethnocultural and Religious Studies of Altai State University, Altai State University, Barnaul, Russia. E-mail: traudt805ea@gmail.com
УДК 930.253
ДАЦАНЫ, ХУРЭЭ, ЛАМЫ И ГОСУДАРСТВЕННО-КОНФЕССИОНАЛЬНАЯ ПОЛИТИКА РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ НА ЮГЕ СИБИРИ: ПО МАТЕРИАЛАМ РОССИЙСКОГО ГОСУДАРСТВЕННОГО ИСТОРИЧЕСКОГО
АРХИВА1
Недзелюк Т. Г.
Аннотация. Исследование посвящено анализу конфессиональной ситуации на юге Сибири в исторической динамике и охватывает период с 1727 до начала ХХ столетия. Государственно-конфессиональная политика Российской империи в этом регионе определялась соседством с Китайской империей: в 1727 году - еще могущественной, а к началу ХХ столетия - обескровленной двумя Опиумными войнами и раздираемой противоречиями, в том числе поликонфессиональными.
1 Статья подготовлена при поддержке гранта РНФ «Влияние имперской политики аккультурации и советской модели государственно-конфессиональных отношений на положение религиозных общин в приграничных районах и национальных автономиях азиатской части России» (проект №23-18-00117).
Неопределенность национальной и вероисповедной политики распадающегося Китая вселяла неуверенность соседним государствам, во-первых, неопределенностью стратегии, во-вторых - угрозой экспансии территорий, населенных этнически родственными народами. Источниковым основанием для настоящей статьи выступили материалы, сосредоточенные в коллекции фонда 821 Департамента духовных дел иностранных исповеданий Министерства внутренних дел Российской империи.
Ключевые слова: Сибирь; буддизм; дацан; хамбо-лама; генерал-губернатор Восточной Сибири; государственно-конфессиональные отношения; Российский государственный исторический архив
DATSANS, KHUREES, LAMAS AND THE STATE-CONFESSIONAL POLICY OF THE RUSSIAN EMPIRE IN THE SOUTH OF SIBERIA: BASED ON THE MATERIALS OF THE RUSSIAN STATE HISTORICAL ARCHIVE
Nedzelyuk T. G.
Annotation. The study is devoted to the analysis of the confessional situation in the south of Siberia in historical dynamics and covers the period from 1727 to the beginning of the twentieth century. The state-confessional policy of the Russian Empire in this region was determined by its proximity to the Chinese Empire: in 1727 it was still powerful, and by the beginning of the twentieth century it was drained of blood by two Opium wars and torn by contradictions, including poly-confessional ones. The uncertainty of the national and religious policy of the disintegrating China instilled uncertainty in neighboring states, firstly, by the uncertainty of the strategy, and secondly, by the threat of expansion of territories inhabited by ethnically related peoples. The source basis for this article is the materials concentrated in the collection of the fund 821 of the Department of Spiritual Affairs of Foreign Confessions of the Ministry of Internal Affairs of the Russian Empire.
Keywords: Siberia; buddhism; datsan; hambo lama; governor-General of Eastern Siberia; state-confessional relations; Russian State Historical Archive
Настоящее исследование выполнено в проблемном поле исторического религиоведения. Целью исследования являлась верификация тезиса о государственно-конфессиональном взаимодействии на юге Сибири в досоветский период.
Источниковой базой для данной статьи выступили материалы, сосредоточенные в коллекции фонда 821 Департамента духовных дел иностранных исповеданий Министерства внутренних дел Российской империи. Контент-анализу были подвергнуты документы описи №8 за 1833-1914, аннотация которой сообщает: «Иудейское, магометанское и ламайское исповедания... О постройке молитвенных домов, открытии духовных учреждений, об учебных заведениях, о духовенстве и служащих духовных учреждений.». Всего в описи 1255 дел, нас заинтересовали четыре из них: «По отношению генерал-губернатора Восточной Сибири: о постройке нового здания Джидинского дацана» (27.03.1872 - 16.12.1872) (Российский государственный исторический архив (РГИА), ф. 821, оп. 8, д. 1237), «По отношению генерал-губернатора Восточной Сибири: о постройке нового здания Цицановского дацана» (04.08.1873 -30.08.1874) год» (РГИА, ф. 8, оп. 821, д. 1241), «Об увольнении Ванчикова от должности шеретуя Гусиноозерского дацана и от исполнения должности бандидо-хамбы ламайского духовенства Восточной Сибири за противодействие политике правительства в отношении ламайского вероисповедания» (09.03.1872 - 18.09.1872)» (РГИА, ф. 821, оп. 821, д. 1236), «О привлечении по предложению Медицинского департамента МВД лам и мулл для содействия оспопрививанию в Восточной и Западной Сибири» (19.05.1860 -16.09.1861) (РГИА, ф. 821, оп. 821, д. 1157).
Ранее к указанной проблеме обращались Г.Б. Копелиович, Ч.К. Ламажаа, С.В. Мирзаева, О.М. Хомушку, Н.В. Цыремпилов (Копелиович, 2018: 112-114), (Ламажаа, 2019: 27-40), (Мирзаева, 2019: 198-207), (Хомушку, 1998), (Цыремпилов, 2015: 125-129). Необходимо отметить постоянный интерес авторов и редакционной коллегии научного реферируемого журнала «Новые исследования Тувы» к религиоведческой проблематике.
Итак, из исторической справки, содержащейся в делах департамента Духовных дел иностранных исповеданий МВД, становится известно, что «После разграничения в 1727 году земель России с Китаем, по собранным сведениям, оказалось, что самое большое число населения в Восточной Сибири принадлежало к Шаманской вере, а у исповедующих веру Ламайскую находилось 11 кумирен и при них 150 лам» (РГИА, ф. 821, оп. 8, д. 1236, л. 18). Широко известно о покровительственных мерах императрицы Екатерины II в отношении буддийского культа в Российской империи (Цыремпилов, 2015: 126-127). Тем не менее, на пути нового для региона вероисповедания встречался целый ряд препятствий. Автор исторической справки сообщает: «Буддизм, распространяясь в Средней Азии и Монголии, долго однакож не мог укорениться в Сибири ... но ламы сумели наконец приноровиться к условиям народного быта, начали строить кумирни в удобоперевозимых кибитках, и в качестве лекарей приобрели большое влияние на народ. Буддизм, вследствие сего, начал распространяться» (РГИА, ф. 821, оп. 8, д 1236, л. 18-19).
О росте численности духовных учреждений и служителей культа мы можем судить на основании анализа ведомственной документации Департамента духовных дел, периодически проводившего мониторинг религиозных организаций всех исповеданий в стране. Через сто лет после стартового 1727 г., было установлено, что «.в 1831 году при 85000 душ, исповедовавших ламайскую веру, оказалось 3514 лам, а в 1848 - при 125000 душ обоего пола находилось 4546 лам» (РГИА, ф. 821, оп. 8, д 1236, л.19). Рост численности духовенства в двадцать, а к 1848 году - в тридцать раз в сравнении с исходным 1727 годом наглядно свидетельствует о популяризации и степени распространенности буддизма в юго-восточном регионе Сибири.
Государственный статистик отмечал: «Означенное число лам было определено комплектным, но число их постоянно увеличивалось.» (РГИА, ф. 821, оп. 8, д 1236, л.19). На казенное финансирование могли рассчитывать не все, а лишь те, кто «состоял в штате». Согласно штатному расписанию Департамента духовных дел, «.по штату должно состоять, кроме Бандидо-Хамбы, 34 шеретуя, 216 лам и 34 ховарака - дописано позже, мелким почерком, между строк (РГИА, ф. 821, оп. 8, д 1236, л.19). Остальные, нештатные ламы, не могли претендовать на жалованье и должны были получать пропитание от пожертвований сангхи.
Каким же требованиям необходимо было соответствовать, чтобы оказаться «в штате», а не «за штатом»? В первую очередь, быть грамотным проповедником, а в следующую - знать государственный язык, то есть понимать и уметь коммуницировать по-русски. Чиновниками в Сибири середины девятнадцатого столетия часто становились выпускники университетов, нередко Казанского и Санкт-Петербургского, достаточно хорошо осведомленные о философских и теологических основах мировых религий. «.Умеют только читать Тибетскую и Монгольскую грамоту без уразумения ея, а совершенного понятия о догматах веры почти никто из них не имеет . толкования лам исказили учение Будды, которое ныне состоит преимущественно в поклонении бурханам добрым и злым и в исполнении обрядов», - писали чиновники в своих докладах (РГИА, ф. 821, оп. 8, д 1236, л.19-19 об.).
Значительный массив делопроизводственной переписки в фондах РГИА составляют материалы о строительстве, ремонте и реконструкции зданий культа. Не только православные храмы, но и культовые сооружения иных вероисповеданий
курировались генерал-губернатором Восточной Сибири. «По форме Отделения 2 Стол 2 ДДД ИИ МВД 15 мая 1782 г, №1299 «О постройке нового здания Джидинского дацана»
- Г-ну Генерал-губернатору Восточной Сибири»: в отношении указан адресат, а не автор корреспонденции, имя которого осталось для потомков неизвестным. Однако мы не имеем оснований сомневаться в качестве его профессиональных навыков: к смете приложен технический план, проект с качественно выполненными в цвете чертежами и комплектом строительной документации, а также заключение: «Вследствие отношения Вашего Превосходительства от 22-го прошлого Февраля за № 210, имею честь уведомить, что со стороны Министерства внутренних дел не встречается препятствия к постройке вместо пришедшего в ветхость - нового здания Джидинского дацана» (РГИА, ф. 821, оп. 8, д. 1237, л. 4-7).
Полный пакет документации и подробная делопроизводственная переписка обнаружена нами в одном указанном случае, во всех последующих кейсах была использована сокращенная формула (как нам представляется, Джидинский дацан стал прецедентом); например, уже через год было инициировано делопроизводство: «По отношению генерал-губернатора Восточной Сибири: о постройке нового здания Цицановского дацана» (04.08.1873 - 30.08.1874) (РГИА. ф. 821, оп. 8, д. 1241).
Далеко не все дацаны, хурээ и оболы были зафиксированы в документах статистики, о чем узнаем из материалов РГИА. «В проекте штата этого духовенства, представленном Г-ну Министру Внутренних Дел генерал-губернатором от 15 мая 1859 г за №746, кроме 34 дацанов, было показано при них 146 молитвенных зданий (часовень)»,
- сообщал чиновник (РГИА. ф. 821, оп. 8, д. 1236, л. 1). И понятно, что претендовать на ремонт помещений «незапланированные и незарегистрированные» или, как их еще именовали «незаконно построенные» храмовые здания не могли. У паствы данный факт вызывал непонимание: почему можно одним, а другим - нет? Начинались манипуляции общественным сознанием и угрозы обратиться за материальной помощью к иным источникам финансирования. Стремясь оценить степень опасности, местный чиновник сделал заключение: «.что касается сношений их с заграничными ламами, то они состоят в ежегодных подарках Урминскому Хутухте, а также покупке бурханов» (РГИА, ф. 821, оп. 8, д. 1236, л. 19).
Отдельный и очень интересный нарративный блок представляют собой материалы переписки «Об увольнении Ванчикова от должности шеретуя Гусиноозерского дацана и от исполнения должности бандидо-хамбы ламайского духовенства Восточной Сибири за противодействие политике правительства в отношении ламайского вероисповедания» (09.03.1872 - 18.09.1872)» (РГИА, ф. 821, оп. 8, д. 1236). В чем же состояло это противодействие? Как выяснилось, в подчеркнутом нежелании общаться с представителями светской власти и игнорировании возможности коммуникаций на русском языке.
Назначение ширетуя Гусиноозерского дацана Хамбо-ламой состоялось в 1860 году, о чем имеется запись в материалах Департамента духовных дел: «Исправляющий должность Хамбо-Ламы, Ширетуй Гусино-озерского дацана Ванчиков допущен к исправлению обязанности Хамбо-Ламы по Высочайшему поведению, сообщенному Министерством внутренних дел, от 31 декабря 1860 г, за №116» (РГИА, ф. 821, оп. 8, д. 1236, л. 26). Однако при дальнейшем знакомстве с материалами переписки становится ясно, что действительное избрание Ванчикова хамбо-ламой произошло гораздо раньше, а в 1860 лишь последовала очередная легитимация, подтвердившая его полномочия. Еще в 1853 году сенатор Николай Петрович Синельников, будущий генерал-губернатор Восточной Сибири, ходатайствовал: «.честь имею просить разрешения Вашего Высокопревосходительства на обращение Ванчикова к прямой его обязанности Ламы Гусиноозерского дацана, на дозволение произвести новые выборы в должность Бандидо-Хамбо-Ламы, а до утверждения в этой должности нового лица, - на допущение к
должности Бандидо-Хамбо-Ламы одного из Ширетуев, по усмотрению губернатора Забайкальской области, с моего утверждения». Дата подписания документа - 15 мая 1853 года (РГИА, ф. 821, оп. 8, д. 1236, л.1). Соответственно, к 1872 году он исполнял обязанности хамбо-ламы уже девятнадцать лет? Возможно, закралась ошибка.
«В августе 1860 г Генерал-губернатор Восточной Сибири граф Муравьев Амурский сообщил Министерству внутренних дел, что на место умершего в конце 1859 г Бандидо-Хамбо (первенствующего Ламы) Ламайского духовенства Ишижамсуева, депутатами и родоначальниками от всех инородческих ведомств, исповедующих Ламайскую веру, были избраны, на основании Положения о ламайском духовенстве, три кандидата.» (РГИА, ф. 821, оп. 8, д. 1236, л. 31). Налицо соблюдение дипломатического протокола, когда на вакантную должность избирается не один, а три кандидата, а уже впоследствии из этих трех путем всеобщего консенсуса - тот, чья кандидатура является «фигурой согласия». Становится ясно, что таким лицом до 1859 г включительно являлся Ишижамсуев, а не Ванчиков, проживавший в то время в Гусиноозерске. Важно, что хамбо-лама не назначался, но избирался, как было подчеркнуто «родоначальниками».
Неизвестно, почему кандидатура Ванчикова оказалась безальтернативной, но представителем ДДД ИИ МВД было принято решение: «Посетив Забайкальскую область и собрав там под рукою некоторые сведения как по этому обстоятельству, так и в отношении соседних нам Монголов, .по видам политическим, необходимо приостановить назначением преемника Хамбо-Ламы..., предоставив упомянутым трем кандидатам изучать русский язык и впредь до назначения нового лица на место Хамбы, управление Ламайским духовенством оставить в настоящем положении, то есть оставить на неопределенное время исправлять должность Хамбы Ширетуя Гусиноозерского дацана на основании упомянутого выше Положения, без всяких каких бы то ни было новых распоряжений, по крайней мере до разъяснения политического положения соседней с нами Китайской империи.» (РГИА, ф. 821, оп. 8, д. 1236, л. 7). Из материалов периодического издания «Традиционная сангха России» известно, что VII Пандито Хамбо-Лама Галсан-Чойроп Ванчиков был впоследствии преподавателем школы буддийской философии Цугольского дацана и одним из наставников будущего хамбо-ламы - Цыбикжапа-Намжила Лайдапова1.
Об авторитете «ламайского духовенства» среди местного населения свидетельствует факт обращения гражданских властей в ситуации форс-мажора (эпидемия оспенной болезни) не только к православным священнослужителям, которых обязали создавать аптечки, вести учет заболевших, делать прививки, но и к ламам. Ранее в своих публикациях я уже касалась аспекта чрезвычайной важности участия духовных лиц, в том числе и лам, в пропаганде противодействия заразным болезням (Недзелюк, 2023: 15-21). Чиновники МВД и генерал-губернатор Восточной Сибири настойчиво советовали «обратиться к ламам» (РГИА, ф. 821, оп. 8, д. 1157, л. 1-2).
Управляющий медицинским департаментом Рейхгауз и руководитель Департамента духовных дел МВД Тройницкий не имели «прямого выхода» к священнослужителям иных вероисповеданий, кроме православного, а потому вежливо интересовались: «.Ламайское духовенство вообще не чуждо врачевания и даже оказывает большие успехи в лечении болезней как между своими родовичами, так и окрестными жителями. не встречается ли препятствий к приглашению через местное начальство, инородческих лам содействовать распространению оспопрививания» (РГИА, ф. 821, оп. 8, д. 1157, л. 3).
Итогом проведенного исследования следует считать анализ численности клириков и зданий буддистского культа в её исторической динамике, выявление
1 История Пандито Хамбо-Лам России. Цыбикжап-Намжил Лайдапов (1848-1919) // Традиционная сангха России. - 2023. - Вып. 64 (апрель). С. 2.
отношений властеподчинения и определение границ самостоятельности сангхи на юге сибирского региона, а также изучение условий для назначения на «штатную» оплачиваемую должность и получения государственного финансирования для ремонта зданий, и возведения новых построек. Важно, что в изучаемый период, с 1727 г. до начала ХХ века включительно, после демаркации границы с Китаем в 1727 году, количество только официальных дацанов увеличилось в этом регионе более чем в три раза.
Список литературы:
История Пандито Хамбо-Лам России. Цыбикжап-Намжил Лайдапов (1848-1919) // Традиционная сангха России. - 2023. - Вып. 64 (апрель). С. 1-2.
Копелиович, Г. Б. Аржааны как часть культурно-религиозного ландшафта Республики Тыва // Новые исследования Тувы. - 2018. - № 4. С. 112-124.
Ламажаа, Ч. К. Геокультурные образы буддийского мира тувинцев: исторический контекст и современность // Новые исследования Тувы. 2019. № 3. С. 2740.
Мирзаева, С. В. Монгольская рукопись «Сутры о восьми светоносных» (монг. Найман гэгээн) из тувинского архива // Новые исследования Тувы. 2019. № 3. С. 198-207.
Недзелюк Т. Г. Сибирские духовные лица в борьбе с эпидемиями (вторая половина XIX - начало ХХ вв.): по материалам Российского государственного исторического архива. - 2023. №1. С. 15-21.
Хомушку, О.М. Религия в истории культуры тувинцев. Серия «Библиотека российского этнографа». Москва: Народы и культуры, 1998. 177 с.
Цыремпилов, Н. В. Российско-цинские договоры XVII-XVIII вв. и статус тибето-монгольского буддизма в Российской империи // Вестник Бурятского университета. -2015. - №7. С. 125-129.
ДАННЫЕ ОБ АВТОРЕ
Недзелюк Татьяна Геннадьевна, доктор исторических наук, доцент, ведущий научный сотрудник кафедры регионоведения России, национальных и государственно-конфессиональных отношений Алтайского государственного университета, г. Барнаул; профессор кафедры теории и истории государства и права Сибирского института управления - филиала РАНХиГС, г. Новосибирск, Россия. Электронный адрес: tatned@list.ru
INFORMATION ABOUT THE AUTHOR
Nedzelyuk Tatyana Gennadyevna - Doctor of History, leading researcher at the department of regional studies, national and state-confessional relations of Altai State University, Barnaul; professor of department of theory and history of state and law Siberian Institute of Management - Branch of the Russian Presidential Academy of National Economy and Public Administration. Novosibirsk, Russia. E-mail: tatned@list.ru
