CC BY
10
утверждает чеченский лидер, - бандформирования не способны». Именно поэтому, по его словам, в республике работает специальная комиссия, которая изучает данную проблему и намерена «выработать рекомендации по осуществлению структурных изменений, связанных с численностью контингента». Что это за «структурные изменения», президент Чечни не пояснил.
Не согласен с командованием федеральных сил и первый вице-премьер Чечни Р.Кадыров. Вступив в заочную полемику с генералом О.Хотиным, он заявил, что «у нас нет данных о том, что в Чечне находится 70-75 групп НВФ и что их общая численность достигает 700 человек». По словам Кадырова, на территории Чечни могут находиться лишь от 150 до 250 боевиков. Кроме того, Рамзан Кадыров в очередной раз «перевел стрелки» на соседние регионы, заявив, что подавляющее большинство активных членов НВФ находятся не в Чечне, а в соседних регионах, где проводится контртеррористическая операция. «Чечня - самый спокойный регион в Южном федеральном округе, - подчеркнул Кадыров. -Любые бизнесмены могут, не опасаясь, делать инвестиции в эту республику». Между тем, как сообщили на днях в МВД Чечни, в минувшем году население республики добровольно выдало 137 единиц огнестрельного оружия, около 13 тысяч единиц боеприпасов и 690 кг взрывчатых веществ на сумму почти 19 млн. руб. Для напичканной «стволами» и фугасами Чечни это капля в море, что, кстати, вынуждены признать и в МВД.
«Независимая газета», М., 23 января 2006 г.
Иван Сухов,
журналист
ДАГЕСТАН ВСТРЕЧАЕТ ЮБИЛЕЙ АВТОНОМИИ В СОСТАВЕ РОССИИ В СОСТОЯНИИ «СПОРАДИЧЕСКОЙ» ВОЙНЫ
Круглая дата 85-летия образования Дагестанской автономии в составе России, которую завтра будет отмечать республика, омрачается все более тревожными оперативными сводками с этого кавказского направления. В январе 2006 г. сложилось впечатление, что спецоперации силовиков против террористического подполья стали не просто частыми, а постоянными. Зачистки местности с
применением артиллерии, авиации и подразделений морской пехоты больше напоминают уже не криминальную, а военную хронику и заставляют прислушиваться к самым мрачным прогнозам экспертов. «Мирное» 85-летие явно отступает в тень рядом с 10-й годовщиной кизлярской вылазки С.Радуева и Т.Атгериева. Обоих чеченских полевых командиров сейчас уже нет в живых, но на смену им, судя по всему, идут новые — уже дагестанские.
Плохие новости из Дагестана накапливались постепенно. Летом 2005 г. корреспондент «Времени новостей» побывал в республике в разгар профилактической операции, которую проводила местная милиция совместно с приданными ей подкреплениями из соседних регионов. Результатом стали десятки задержанных боевиков, десятки обнаруженных схронов и баз, сотни стволов оружия. Один из руководителей МВД России на уровне Южного федерального округа сказал тогда, что Дагестан за первые шесть месяцев 2005 г. обогнал по числу терактов соседнюю Чечню. А число боевиков на территории республики, по милицейским данным, приблизилось к 2500 — напомним, федеральное командование очень долго придерживалось этой цифры, говоря о боевиках, противостоящих ему в чеченских горах. В течение осени 2005 г. силовики продолжали задерживать и убивать боевиков - в общей сложности задержанных и убитых накопилось больше сотни, -обнаруживать схроны и базы, изымать оружие. Сообщения о боях с боевиками приходили все чаще, милиция уже очевидно не справлялась своими силами и привлекала к своим операциями подразделения Министерства обороны, которые, в свою очередь, начали нести в этой «мирной» республике пусть и небольшие, но ежемесячные потери. 27 декабря 2005 г. в Махачкале был убит сотрудник УФСБ по Дагестану М.Газимагомедов. 29 декабря сработала самодельная бомба, которую нес неизвестный мужчина, - взрыв прогремел рядом с главной мечетью дагестанской столицы. А первые посленовогодние новости 2006 года напомнили август 1999-го, когда в Дагестан вторглись отряды Шамиля Басаева и амира Хаттаба. Военные и милиционеры с помощью бэтээров, пушек и самолетов несколько дней вели бои с группой боевиков в Ун-цукульском районе Дагестана. Это было уже не первое бое-столкновение в окрестностях так называемого Гимринского тоннеля, ведущего в горную часть республики. Боевиков, по оценкам военных, было восемь, командовал ими Омар Шейхулаев, давно
находящийся в розыске. Найти после трех суток упорных боев удалось только брошенную базу.
Очередная боевая операция началась меньше чем через неделю. На этот раз группу боевиков блокировали в Сергокалинском районе Дагестана, и силовикам удалось предъявить зримое свидетельство успеха. В селении Урахи были убиты двое боевиков - чеченец Т.Идрисов и дагестанец Ш.Абидов. Последний, по данным следствия, входил в так называемый джамаат «Шариат» - самую крупную организацию дагестанского подполья! «Шариат» долгое время возглавлял Р.Макашарипов, но летом 2005 г. силовикам удалось выследить и ликвидировать его в Махачкале. Правда, новости из Дагестана не стали после этого менее тревожными: очевидно, что ликвидация именитых амиров не слишком сильно влияет на общую активность боевиков.
Чеченские коллеги дагестанских милиционеров, в частности министр внутренних дел Чечни Р.Алханов, считают, что МВД Дагестана уже не в состоянии стабилизировать ситуацию в республике и на чечено-дагестанской административной границе. Министр внутренних дел Дагестана А.Магометтагиров сразу же объявил: «Готов доказать, кто лучше готов выполнять задачи и кто мужественнее - он или я. Мы доказали это и в 1999 г. (год нападения боевиков на Цумадинский, Ботлихский, Новолакский районы Дагестана и боев в селах Карамахи и Чабанмахи), и в 2003-м (год нападения боевиков на погранзаставу в Цунтинском районе), доказываем сегодня и докажем завтра. А МВД Чечни нам давать оценку еще очень рано». Однако при всей справедливости последнего замечания дагестанского министра очевидно, что его подчиненные и их коллеги из федеральных структур и сейчас работают в условиях, сравнимых с временами упомянутых им боев.
«Спорадическая» война с террористами накладывается на обострение политических противоречий, связанных, судя по всему, с вероятной сменой власти в республике, которая может произойти в 2006 г. У Дагестана должен появиться обыкновенный, единоличный президент, который, соответственно, будет представлять только одну этническую группу. Но даже если отбросить неизбежные этнические обиды и признать, что переход от выборов к фактическому назначению регионального руководства в дагестанском случае явно отодвинул регион от края всеобщей этнопо-литической склоки, степень опасности все равно не стоит пре-
уменьшать. В республике уже много месяцев идет жесткая борьба между политиками и политическими группировками. Судя по всему, часть остросюжетных новостей из Дагестана объясняется именно этой «особенностью сезона». Вчера, к примеру, толпа из 300 человек перекрыла федеральную трассу Ростов—Баку в районе города Кизил-Юрт. Граждане заявили, что протестуют против задержания главы районной администрации. Главу задержали накануне в махачкалинском аэропорту, куда он прилетел из хаджа. Паломника подозревают в незаконном хранении оружия и покушении на депутата республиканского парламента.
«Время новостей», М., 19 января 2006 г.
Артур Цуциев,
кандидат философских наук
РУССКИЕ И КАВКАЗЦЫ:
ПО ТУ СТОРОНУ ДРУЖБЫ НАРОДОВ
Русско-кавказские отношения, при всей условности такой категориальной рамки, всегда были модной темой в общественных науках, публицистике, художественной литературе, кино да и мало ли где еще... Вот уже полтора столетия разворачивается драматический диалог, который можно назвать историей любви и ненависти, взаимного влечения и столь же взаимного отторжения, настолько богата палитра русских чувств, связанных с Кавказом, и чувств кавказских, связанных с Россией. Представляется, что сегодня в привычном «балансе любви и ненависти» происходят существенные сдвиги; серьезно изменяется устоявшееся в советское время и привычное расположение Кавказа в России, а вместе с ним меняются и доминирующие в массовом сознании образы кавказцев и русских. Такой сдвиг актуализировал историю русско-кавказских отношений, она как бы проигрывается вновь и вновь -снова «абречество», «злой чечен ползет на берег», снова горят аулы и поднимается зеленое знамя газавата. Меняется «ниша Кавказа» в России, меняется русское присутствие на Кавказе. Зададимся вопросом: по каким чувственным следам проходит это изменение?
