CC BY
33
Вестник Челябинского государственного университета. 2019. № 6 (428). Филологические науки. Вып. 117. С. 87—91.
УДК 8.80 DOI 10.24411/1994-2796-2019-10611
ББК 80/84.81
СТРУКТУРНО-ГРАММАТИЧЕСКИЕ ПАРАМЕТРЫ ФРАЗЕОЛОГИЗМОВ С КОМПОНЕНТАМИ «СЕРДЦЕ» И «ДУША»В ТЕКСТАХ ДНЕВНИКОВ
К. ЧУКОВСКОГО И М. КАРИМА
А. А. Латыпова
Башкирский государственный университет, Уфа, Россия
В статье сравниваются фразеологизмы с компонентами «сердце» и «душа» в русском и башкирском языках. Материалом исследования являются фразеологические единицы (ФЕ) в идиостилях писателей К. Чуковского и М. Карима. Работа основывается на сравнительно-типологическом методе. Фразеологический состав разделили на 2 семантические группы. По классификации Ю. П. Солодуба в составе ФЕ выделили виды межъязыковых структурно-типологических соответствий. Рассмотрели структурно-грамматические параметры ФЕ.
Ключевые слова: фразеологические единицы, эквиваленты, безэквиваленты, субстантивный, глагольный, компаративный АФЕ, наречный.
Данная работа представляет собой анализ фразеологических единиц (ФЕ), извлеченных из дневников К. Чуковского и М. Карима.
Во фразеологизмах отражается история народа, его обычаи, культура, мировоззрение, национальное представление о мире [9. С. 78]. Одним из источников обогащения национальной фразеологии является язык писателя. Имя К. Чуковского широко известно в русской литературе, а М. Карима мы знаем как башкирского писателя, поэта и драматурга. Можно сказать, что произведения К. Чуковского являются источником русских фразеологизмов, а творчество М. Карима — хранитель башкирских фразеологизмов. Выбор дневниковых записей К. Чуковского и М. Карима для исследования ФЕ с компонентами «сердце» и «душа» обусловлен необходимостью доказать существование общих черт использования и образования ФЕ обоих языков и выявить их различия. Тексты идиостилей писателей характеризуются искренностью, именно в дневниках автор «исповедуется», тем самым наиболее часто обращается к фразеологизмам «сердце» и «душа». Дневник — средоточие внутренних переживаний писателя.
Цель заключается в выявлении сходств и различий фразеологических единиц с компонентами «сердце» и «душа» в русском и башкирском языках с точки зрения различных классификаций и лек-сико-грамматических особенностей. Цель предопределила следующие задачи: 1) сравнить употребление ФЕ с компонентами «сердце» и «душа» в русском и башкирском языках (на материале дневников К. Чуковского и М. Карима); 2) дать
семантическую и лексико-грамматическую характеристики ФЕ, классифицировать их.
Мы изучили труды В. П. Жукова, А. В. Жукова,
B. М. Мокиенко, А. М. Бабкина, Ю. П. Солодуба,
C. Г. Алексеевой, Ф. Г. Фаткуллиной и др., опирались на традиционную классификацию фразеологических единиц В. В. Виноградова. Согласно теории последнего, фразеологизмы с указанными значениями относятся к фразеологическим единствам и фразеологическим сращениям. Фразеологизмы данной группы рассматриваются нами как фрагмент фразеосемантического поля «Человек» на основе общности семантики, структурно-грамматических особенностей, предполагающих сходство их образной организации [4].
По классификации Ю. П. Солодуба выделяются группы межъязыковых структурно-типологических соответствий, отражающих возможности сопоставления русских и башкирских фразеологи-зированных единиц с соматизмами. Первый вид составляют ФЕ-эквиваленты, которые тождественны по смыслу и по грамматическому строю. Ко второму виду относятся ФЕ с неполным соответствием первого уровня, где совпадают только их значения, а грамматическое оформление различно. Третий вид представляют ФЕ с неполным соответствием второго уровня, совпадающие только по форме, но имеющие разные значения, разную образную структуру. Четвертый вид — безэквивалентные ФЕ, где отсутствуют соответствия между языками.
Весь фразеологический материал с компонентами «сердце» и «душа», изложенный в дневниках К. Чуковского и М. Карима, разделили на две
семантические группы, которые соответствуют следующим семантическим полям:
— ФЕ, выражающие состояние человека;
— ФЕ, выражающие качество человека.
Семантическая функция зависит от того, с какой
целью автор употребляет ФЕ в данном контексте. В работе лексико-грамматическую форму ФЕ, использованных в дневниках, не изменяли, т. е. учитывали особенности их функционирования в контексте.
Приведем фразеологические единицы, выражающие состояние человека. В рамках данной группы рассмотрено употребление фразеологических единиц, отражающих такие человеческие эмоции, как радость, переживание, спокойствие, гнев, горе, интерес и т. д., посредством которых выражается отношение говорящего к описываемым событиям [2]
Для выражения состояния человека писатели часто прибегают к фразеологизмам с компонентами «душа» и «сердце», которые относятся к глагольным, субстантивным, наречным, адъективным словосочетаниям.
Первую группу составляют глагольные ФЕ с подчинительной связью со структурой «Гла-гол+Существительное». Например, поднять дух — куцел кутэреY, ныло сердце — йерэк эрнене, мутит душу — куцелде болгау (Из дневника М. Карима); чует сердце — йерэк hизэ, излил душу — куцелен асты, выматывать душу — йэнде бетереу, отдать душу — куцел биреу (Из дневника К. Чуковского). Данная группа ФЕ имеет эквиваленты в русском и башкирском языках. Есть и ФЕ с неполном соответствием первого уровня. Например, душой не тянет—куцеле менэн тартмай, душа не лежит — куцел ятмай, радоваться от души — ысын куцелдэн кыуаныу (Из дневника М. Карима); задушить работой — эш есен тын да ала алмау, истратить душу — куцелде эрэм ш^, душить слезами — Иыгылып илау (Из дневника К. Чуковского).
Также есть фразеологизмы со структурой простого предложения с открытой позицией субъекта характеристики, которым также свойственно наличие межъязыковых фразеологических эквивалентов. Например, душа отдыхала — йэн ял итте, душа заболела — куцел сирлэне, душа ноет — куцел эрней, душа ликовала — йэн рэхэтлэнде, душа не лежит — куцел ятмай (Из дневника М. Карима); сердце болит — йерэк ауырта, чует сердце — йерэк hизэ (Из дневника К. Чуковского).
В русском языке среди глагольных ФЕ наиболее распространенным структурным типом являет-
ся модель «Глагол+Предлог+Существительное». Например, радоваться от души — ысын куцелдэн ■кыуаныу, проник в душу — куцелемэ килеп инде, на душе просветлело — ^цел яктырып китте, кольнуло в сердце — йерэккэ сэнсеY (Из дневника М. Карима). Схватиться за сердце — йерэккэ то-тоноу, помереть от сердца — йерэктэн улеу, принять к сердцу — йерэккэ якын алыу (Из дневника К. Чуковского). В башкирском языке отсутствует категория предлогов, слова связываются с помощью аффиксов. Следовательно, вышеперечисленные ФЕ имеют неполное соответствие первого уровня, т. е. совпадают только по значению.
Вторую группу составляют субстантивные ФЕ. Субстантивными называются фразеологические единицы, обозначающие предмет или субстантивированное действие, характеризующие как лицо, так и предмет, и функционально соотносимые с существительными, являющимися стержневым компонентом субстантивных фразеологических единиц [5. С. 36].
В русском языке среди субстантивных ФЕ выделяют несколько моделей.
Первая модель — «Существительное+Сущес твительное». Например, отдохновение души — куцел ялы, сила духа — куцел/ йэн кесе, разрыв сердца — йерэк ярсыгы (Из дневника М. Карима); изящества души — куцел байлыгы (Из дневника К. Чуковского). Данные фразеологизмы являются эквивалентами, совпадающими по лексическому составу и грамматической структуре.
Вторую модель представляют словосочетания «Существительное+Предлог+Существительное». Например, на душе камень — куцелдэ таш, равновесие в душе — куцел тиге^леге, на душе тоска — куцелдэ hаFыш, уныния в душе — куцелдэ мо^оу, покой в душе — куцел/ йэн тынысльны, на сердце камень — йерэктэ таш, шрамы на сердце — йерэктэ (якты/ кара) эз?эр (Из дневника М. Карима); улыбка из души — ысын куцелдэн йылмайыу, недовольства в душе — ^целдэ кэнэFЭтhезлек, на душе муть — ^целдэ яфа (Из дневника К. Чуковского). Поскольку в башкирском языке нет категории предлогов, вышеперечисленные фразеологизмы относятся к виду «неполное соответствие первого уровня».
К третьей модели субстантивных фразеологизмов относятся словосочетания «Существ ит ельное+Прилагательное». Например, распахнутая душа — асык куцел, душевное спокойствие — куцел тыныслыны, полная душа — тулы куцел, духовное содержание — йэн а^ы^ы, душевная кра-
Cтруктурно-грамматические параметры фразеологизмов с компонентами «сердце» и «душа».
89
сота — куцел матурлыгы, духовный хаос — куцел буталсыгы, убогие души — -кара ^целле/ эсле (Из дневника М. Карима); душевная ясность — куцел билгеhе, человеческой души — кеше куцеле, задушевное чувство — куцел тоЙFоhо (Из дневника К. Чуковского).
Среди эквивалентов модели «Существительное+ Прилагательное» есть ФЕ с неполным соответствие первого уровня. Например, сердечный привет — кайнар сэлэм, слабая сердцем — йерэге сак тора.
Вышеперечисленные ФЕ употребляются в дневниках писателей со значением характеристики внутреннего, психоэмоционального состояния человека. Например, в дневнике М. Карим при описании эмоций, которые он испытывает при общении с женой, использует глагольные фразеологизмы, выражающие внутренние переживания. Например, «кольнуло в сердце» в предложении «.. .когда услышал голос ее (жены), кольнуло в сердце» [4. С. 196], «душа отходит» в контексте «после взаимных обид не скоро душа отходит» [Там же. С. 172]. Также есть ФЕ со структурой простого двусоставного предложения с открытой позицией субъекта характеристики. Например, «суматоха в стране душу мутит, взбалтывает, дух от нее млеет» [Там же. С. 182]. Обращается также к субстантивным фразеологизмам с компонентом «сердце». Например, «также звериные укусы оставляют шрамы на сердце.» [Там же. С. 199].
В данных контекстах компоненты «сердце» и «душа» являются объектами воздействия, символизируют любовь, соединяющую в себе самые разнообразные переживания.
Использование фразеологизмов с компонентами «сердце» и «душа» помогает в создании представлений о состояние человека. Корней Чуковский в отличие от М. Карима в дневнике больше обращается к наречным сочетаниям, что составляют третью группу ФЕ с компонентами «сердце» и «душа». Например, положив (положивши) руку на сердце — кулыма икмэк тотоп (эйтеу, Ьейлэу, яуап кайтарыу). Данная ФЕ используется со значением характеристики действия человека, означает совершенно сердечно, откровенно, искренне говорить, отвечать. Прослеживаем использование безэквивалентного фразеологизма.
В текстах дневников писателей представлены ФЕ, передающие человеческие качества, использование которых направлено на раскрытие особенностей поведения человека. Например, ФЕ «в духе (Мурки)» К. Чуковский использует для передачи настроения, чувства кого-то. В башкирском языке
эквивалент отсутствует. Среди фразеологизмов, использованных в тексте дневника К. Чуковского, есть и безэквивалентные. Например, не раз встречается выражение «богемный дух» со значением качества человека. Так писатель называет беспечного человека.
В дневниках писателей есть субстантивные ФЕ с моделью «Прилагательное+Существитель ное», которые имеют эквиваленты в башкирском и русском языках. Например, духовная пища — йэн а^ь^ы, нежная душа — нескэ ^целле, душевная ясность — йэн билгеhе, большое сердце — оло йерэкле, светлой души (человек) — якты куцелле (Из дневника К. Чуковского); распахнутая душа — асык ^цел, душевное спокойствие — куцел тыныслы^ы, полная душа — тулы куцел, духовное содержание — йэн а^ыны. (Из дневника М. Карима). Вышеперечисленные ФЕ писатели используют для выражения качеств человека.
М. Карим, наблюдая за увлечением Мусы Джалиля, использует глагольный фразеологизм «куцел менэн эшлэу» с целью дать оценку другу, который в русском языке имеет фразеологический эквивалент «дать душу», где совпадают только значения. В русском языке данный фразеологизм может использоваться в форме деепричастия: «исполняет это дело, отдавшись всей душой» [4. С. 148].
Также есть ФЕ со структурой простого двусоставного предложения с открытой позицией субъекта характеристики. Например, «душой един» в предложении: «Не то что он (внук) слушается меня во всем, а душой един со мной» [Там же. С. 183]. Данный фразеологизм характеризует внука М. Карима.
При характеристике человека М. Карим использует адъективные фразеологические единицы (АФЕ), которые также дают качественную оценку предметам, где главным составным элементом является прилагательное [7. С. 187]. В дневнике М. Карима наблюдается употребление компаративных АФЕ, представляющих собой «устойчивые сочетания слов, основанные на сравнении и функционально соотносимые с прилагательными». Например, «чистая (душа), как серебро» — «(куцеле) та?а кемеш кеYек». В данном случае прилагательное обладает положительным оценочным значением [6, 234]. Данный фразеологизм имеет эквивалент в русском языке. В башкирском языке компаративные АФЕ в свой состав включают сравнивающий компонент «кеуек», что в русском языке соответствует союзу «как». Писатель в дневнике при описании своих друзей (Р. Гамзатова,
М. Джалиля, Н. Устюна) и родственников обращается к данным фразеологизмам, для того чтобы выразить любовь, уважение, покорность, благодарность и подчеркнуть настоящую дружбу.
Таким образом, фразеологизмы активно используются в речи носителей русского и башкирского языков. Наше исследование базировалось на языковом материале, выбранном из дневников К. Чуковского и М. Карима.
Выделяя общие черты, можно сказать, что в сопоставляемых языках есть фразеологизмы с компонентами «сердце» и «душа», которые сходны по структуре и значению. Фразеологизмы служат в основном для выражения качества и состояния человека. С точки зрения лексико-грамматического строя, в идиостилях писателей по количеству употребления субстантивные ФЕ используются шире, чем глагольные, адъективные, наречные. Частое обращение писателей к данной группе ФЕ связано с целью выразить субъект действия, дать характеристику, где главным компонентом выступает
имя существительное. Схожесть сопоставляемых ФЕ связана с общечеловеческими законами мышления, одинаковыми общественными условиями, физиологическими и психологическими потребностями человека [3. С. 137].
Исследование помогло выявить и различия в использовании фразеологизмов с компонентами «сердце» и «душа», которые обусловлены типологической разницей языков, а также национальными особенностями мировоззрения. Как в русском, так и в башкирском языке присутствуют безэквивалентные ФЕ, есть фразеологизмы с категорией неполного межъязыкового соответствия первого и второго уровней. Также различными в структурах ФЕ являются специфические для каждого языка грамматические формы и особенности их функционирования в контексте.
Безэквивалентные ФЕ отражают специфику менталитета и национального сознания, способствуют сохранению языковых норм каждого языка, делая его уникальным.
Список литературы
1. Буянова, Л. Ю., Коваленко, Е. Г. Русский фразеологизм как ментально-когнитивное средство языковой концептуализации сферы моральных качеств личности/ Л. Ю. Буянова, Е. Г. Коваленко. — Краснодар: Изд-во КубГУ, 2004. — 232 с.
2. Габбасова, А.Р., Фаткуллина, Ф. Г. Языковая картина мира: ее основные признаки, типология и функции / А. Р. Габбасова, Ф. Г. Фаткуллина// Современные проблемы науки и образования. — 2013. № 4. — С. 32.
3. Жуков, В.П., Жуков, А. В. Русская фразеология. Учеб. пособие. — М.: Высшая школа, 2006. — 310 с.
4. Каримов, И. М. Год без Мустая/ И. М. Каримов, А. М. Каримова // Уфа: «Издательство Инеш», 2006. — 216 с.
5. Николенко, И. А. Без поэзии сердце остынет [Электронный ресурс- agidel.ru] // Республика Башкортостан // 2012. № 204. С. 4.
6. Рахимкулов М. Г. Башкирия в русской литературе. 1 том/ М. Г. Рахимкулов. — Уфа: Башк.книжн. изд-во, 1998. — 512 с.
7. Сакаева, Л.Р., Фаткуллина, Ф.Г., Ялалова, Р. Р. Структурно-грамматическая характеристика субстантивных и адъективных фразеологическиз единиц, характеризующих болезнь-здоровье в английском, немецком и русском языках// Вестник Башкирского государственного университета. 2017. Том 22. № 3. с. 735—739.
8. Солодуб, Ю. П. Национальная специфика и универсальные свойства фразеологии как объект лингвистического исследования // Филологические науки, 1990. — № 6. — с. 55—65.
9. Фаткуллина, Ф. Г. Фразеологическая картина мира как форма отражения национального менталитета //Сборник «В мире международной русистики» Материалы IV Международной виртуальной конференции «Образовательные технологии в виртуальном лингво-коммуникативном пространстве». — Ереван, США, Италия, Болонский университет, 2011. — С. 56—64.
10. Чуковский, К. И. Дневник 1930—1969 / К. И. Чуковский. — М.: ОЛМА-ПРЕСС, Звездный мир, 2003. — 671с.
Сведения об авторе
Латыпова Алия Айратовна — соискатель кафедры башкирской филологии и журналистики, Башкирсский государственный университет. Уфа, Россия. kaipkulova1990@mail.
Структурно-грамматические параметры фразеологизмов с компонентами «сердце» и «душа».
91
Bulletin of Chelyabinsk State University.
2019. No. 6 (428). Philology Sciences. Iss. 117. Pp. 87—91.
STRUCTURAL-GRAMMATICAL PARAMETERS OF PHRASEOLOGICAL UNITS WITH THE COMPONENTS "HEART" AND "SOUL" IN K. CHUKOVSKY'S AND M. KARIM'S DIARIES
A.A. Latypova
Bashkir state University, Ufa, Russia. [email protected]
The article is devoted to the complex analysis of phraseological units with components "heart" and "soul" in the Russian and Bashkir languages. The material of the study is phraseological units (PUs) characteristic of K. Chukovsky's and M. Karim's idioms and used in the diaries of these writers. The work is based on the comparative-typological method. The phraseological units extracted from these writers' diaries were divided into two semantic groups expressing the state and quality of a person. According to the classification of Y. P. Solodov, PUs manifest certain types of cross-language structural-typological correspondences, reflecting the comparability of Russian and Bashkir. The first type consists of PU-equivalents, the second - PUs with incomplete compliance of the first level, the third type - PUs with incomplete compliance of the second level, the fourth type is represented by non-equivalent PUs. Structural and grammatical parameters of PUs are considered. The analysis of verbal, substantive, comparative adjectival, adverbial phraseological units is carried out.
Keywords: phraseological units, equivalents, nonequivalents, substantive, verbal, comparative adjectival, adverbial.
References
1. Buyanova, L. Y., Kovalenko, E. G. Russkij frazeologizm kak mentaVno-kognitivnoe sredstvo yazykovoj koncep-tualizacii sfery moraVnyx kachestv lichnosti [Russian idiom as a mental-cognitive linguistic conceptualization of the sphere of the moral qualities of the person]/ L. Y. Buyanova, E. G. Kovalenko . - Krasnodar: Publ., 2004. - 232 p. [in Russ.]
2. Gabbasova, A. R., Fatkullina, F. G. Yazykovaya kartina mira: ee osnovnye priznaki, tipologiya i funkcii. [Language picture of the world: its main features, typology and functions] / A. R. Gabbasova, F. G. Fatkullina// Modern problems of science and education. - 2013. No. 4. - P. 32. [in Russ.]
3. Zhukov, V.P., Zhukov, A.V. Russkaya frazeologiya [The Russian phraseology]. Studies'. benefit. - Moscow: Higher school, 2006. - 310 p. [in Russ.]
4. Karimov, I.M., Karimov, A.M. God bez Mustaya [Year without Mustay]. M.: "Publishing house Inesh", 2006. - 216 p. [in Russ.]
5. Nikolenko, I.A. Bez poezii serdtse ostynet [Without poetry the heart cool] [Electronic resource] / I.A. Niko-lenko. - URL: agidel.ru (accessed: 23.07.2017). [in Russ.]
6. Rakhimkulov, M.G. Bashkiriya v russkoj literature [Bashkiria in Russian literature] 1 volume / M. G. Ra-khimkulov. - Bash.book.ed., 1998. - 512 p. [in Russ.]
7. Sakaeva, L. R., Fatkullina, F. G., Yalalowa, R. R. Strukturno-grammaticheskaya xarakteristika substantivnyx i ad"ektivnyx frazeologicheskiz edinicz, xarakterizuyushhix bolezn-zdorove v anglijskom, nemeczkom i russkom yazykax [Structural-grammatical characteristic of noun and adjectival frazeologiceskij units characterizing disease-health in English, German and Russian languages] // Bulletin of Bashkir State University. 2017. Volume 22. No. 3. p. 735-739. [in Russ.]
8. Sologub, U. P. Natsionalnaya spetsifika i universalnyye svoystva frazeologii kak obyekt lingvisticheskogo issledovaniya [National specificity and universal properties of phraseology as an object of linguistic study] // Philological Sciences, 1990. - № 6. - p. 55-65. [in Russ.]
9. Fatkullina, F.G. Frazeologicheskaya kartina mira kak forma otrazheniya natsionalnogo mentaliteta [Phraseological picture of the world as a form of reflection of the national mentality] // The Collection of articles "In the world of international Russian studies". Proceedings of the IV International virtual conference "Educational technologies in a virtual linguistic-communicative space". - Yerevan, United States, Italy, University of Bologna, 2011. - P. 56-64. [in Russ.]
10. Chukovsky, K.I. Dnevnik 1930-1969 [Diary 1930-1969]. Moscow: OLMA-PRESS Star world, 2003. -671 p. [in Russ.]
