CC BY
71
УДК 811.512.111 '373.611 ”XIX/XX”
ББК Ш12=635*20
О.Р. СТУДЕНЦОВ
ЧУВАШСКИЕ ИМЕНА ДЕЙСТВИЯ,
ОБРАЗОВАННЫЕ С ПОМОЩЬЮ АФФИКСА -У (-У )
НА РУБЕЖЕ XIX-XX ВЕКОВ*
Ключевые слова: имя действия, аффикс -у (-у), словообразование, новые слова, переводы Библии на чувашский язык.
Рубеж XIX-XX вв. в чувашском языкознании однозначно принято называть яков-левским периодом - именем чувашского просветителя И.Я. Яковлева. Этот период отличается интенсивным образованием новых слов разнообразными способами.
В данной статье приводится краткое описание чувашских имён действия, образованных с помощью аффикса -у (-у).
O.R. STUDENTSOV THE CHUVASH NAMES OF ACTION FORMED BY AN AFFIX -У (-У )
AT A BOUNDARY OF THE XIX-XX CENTURIES
Key words: nomina actionis, affix -у (-у), word formation, new words, the translations of the Bible into the Chuvash language.
The turn of the 19th to the 20th century is unanimously recognized as «the Yakovlev period» which is called so by the name of the Chuvash enlightener I.Ya. Yakovlev. This period is characterized by the rapid development of new words. Nomina actionis formed by means of the affix -у (-у) are considered in the article.
Конец XIX - начало XX вв., получившие название яковлевского периода развития чувашского литературного языка, отмечаются большим количеством изданий религиозной тематики (почти 500 переводов и оригинальных текстов). В процессе перевода творческими группами переводчиков для передачи новых понятий и реалий создавалось значительное количество неологической лексики, в том числе и с помощью аффикса -у (-у). Таких единиц, имён действия, обнаружено более 301.
Аффикс -у (-у) в чувашском языкознании еще не получил однозначного толкования. Ученые спорят о его статусе: словообразовательный или словоизменительный? С точки зрения И.П. Павлова, лексемы с формантом -у (-у) следует признать именами действия. Это значит промежуточный между самостоятельным словом и словоформой статус такого рода образований. В речи носителей чувашского языка, проживающих в татарском и башкирском окружении, слова с -у (-у) морфологически обнаруживают большую близость с глаголами, нежели с существительными. В то же время в литературном языке за ними закрепился статус имен существительных [4. C. 285].
В.И. Сергеев предлагает выделить указанную группу слов в отдельный класс, поскольку имена действия не могут в полной мере принимать категориальные формы имен существительных [7. С. 139]. Открытые глагольные черты слов с -у (-у) нашли отражение в классической поэме К.В. Иванова «Нар-спи»: Лаши вёдсе пырупа / Пичё-кудё пит усал «Из-за сильного бега лошади все лицо [Тохтамана] кажется злым»2; Хапха тарри шатлатать / Саламат-па дапупа «Из-за битья кнутом крыша ворот трещит». В приведенных примерах слова с аффиксами -у (-у) можно заменить глагольно-послеложными конструкциями пынаран, пынипе, пына май; дапнаран, дапнипе, дапна май. В
* Исследование выполнено при финансовой поддержке РГНФ (проект № 13-14-21009).
1 В настоящей статье по понятным причинам при их описании паспорт (источник) даётся в сокращённом виде: отмечается год первой фиксации в изданиях.
2 Перевод на русский автора. Художественный перевод искажает смысл. Ср. перевод Б. Иринина: взгляд суров; / Плети конных бьют по крыше / Новых крашеных ворот.
случаях преобладания субстантивных черт глагольные замены невозможны, ср.: лару «заседание» - ларнаран, ларнипе, ларна май (?), пуху «собрание» -пухнаран, пухнипе, пухна май (?).
Л.С. Левитская отмечает аффикс -у (-у), -в3 как отглагольный имяобра-зующий, а этимологически возводит к кыпчакской, скорее татарской первооснове. Аффикс функционально продуктивен. Производные образования возможны как от собственно чувашских, так и от заимствованных кыпчакских глагольных основ [2. С. 162-163].
В татарском языкознании имена действия называются субстантивированными формами глаголов и рассматриваются в качестве глагольных форм [9. С. 233-234]. В то же время отмечается, что «имена действия по грамматическим признакам больше тяготеют к существительным, употребляются в большинстве случаев в функции существительных» [9. С. 233]. Кроме того, «часть форм имен действия в процессе развития языка стали в полной мере существительными, образованными путем конверсии» [9. С. 234].
Слова с аффиксом -у (-у) обладают рядом особенностей. Основная из них - контекстуальная зависимость.
Лексемы с -у (-у) гораздо чаще, чем иные, реализуются в словосочетаниях. Иначе такую синтаксическую привязанность можно назвать контекстуальной зависимостью. Данное состояние есть проявление дефинитивных особенностей чувашского языка, делающих акцент на синтаксических методах номинации:
фылаха кёру (дылах «грех» + -а афф. дат. п. + кёр «заходить» + -у) «совершение грехов». ...£ук дёрте дылаха кёру те дук [1903] «...Там, где нет такой обстановки, там нет и совершения грехов»; Ср. с текстом последующего издания: Закон пулмасан закона хирёд туни те пулмасть [1911] «Если нет законов, то нет и их нарушений».
Ытлашши дийу (ытлашши «больше, чем следует» + ди «есть, кушать + -у) «многоедение». Ытлашши дийу чире ларать, иртёхсе дие-дие там-хаяр чир те тупанать... [1888] «От многоедения бывает болезнь». Из всех чувашских словарей лишь словарь Н.И. Ашмарина содержит статью дийу «еда, едение» без указания на источник употребления. В современном чувашском языке многоедение обозначается словосочетанием ытлашши дини «есть без меры» в значении субстантива.
Хараса тару [1903] (хара «бояться» + -са афф. деепр. + тар «стоять» + -у) «испытание страхов». Ср. с последующей редакцией: Пусмарласа дитнёччё, хараса тараттамар «Мы были стеснены отовсюду: отвне - нападения, внутри - страхи» [1911].
По правилам подлинно грамматической номинации построены также следующие лексико-фразеологические единицы: тытса тару «организация как процесс»; амартса таву «выполнение работы в соревновательном духе»; усал ят сару «распространение дурных слухов»; йёркерен туху «потеря порядочности»; дын динчен суедтеру «распространение ложных слухов о каком-либо человеке»; усал каладу «сквернословие»; шанчаксара хуру «попадание в разряд вышедших из доверия». Указанный способ словообразования из-за громоздкости новых единиц в современном чувашском языке не получил широкого распространения.
В составе словосочетаний реализованы 30,3 процента всех единиц с аффиксом -у (-у).
3 Аффикс -в, также представленный вариантами -ав (-ев), в настоящее время рассматривается в качестве самостоятельного форманта.
Другой особенностью слов с -у (-у) следует признать их переходное состояние между неологичной и уже освоенной лексикой. Однозначное определение - неологизм или нет - невозможно в случае таких слов, как ёмётлену «мечтание», лаплантару «успокоение», пултару «бытие», сису «предчувствие», дыру «записка», тавлашу «спор», улашу «изменение; обмен».
Варду (вард «ругаться» + -у) «брань». ...Ун чухне мён чухлё дёмёрёлу, варду, дападу, пёр-пёрне аманту, вёлеру. [1910] «Тогда было так много разрушений, битв, ранений, убийств». Впервые регистрируется в словаре Н.И. Ашмарина в качестве самостоятельной словарной статьи. В двуязычных словарях, изданных с 1961 по 1982 гг., употребляется исключительно как первый компонент парных слов варду-тёркешу, варду-харкашу «брань». Видимо, переводчиком форма имени действия от вард вместо обычной реализации варда «война, брань» была употреблена с целью уподобления компонентам единого ряда перечисления: дёмёрёлу, дападу, аманту, вёлеру. Кроме того, варда - слово нейтрального стиля, варду обнаруживает искусственность, в понимании переводчиков того времени книжность.
Ёмётлену (ёмётлен «мечтать» + -у) «мечтание»: ...Манра ырра
ёмётлену пур та «...Во мне есть мечтание к добру» [1903]. Ср. изменения во втором издании: ...Манан ыра тавас килме килет те... [1911] «.Мне хочется сделать добро.».
Лаплантару (лаплантар «успокаивать» + -у) «успокоение»: Тёрме хуралди кайран лаплантару пулчё-и сана дав дынтан тесе ыйтна [1907] «Тюремный смотритель потом спросил: было ли успокоение тебе от того человека?». Для ср.: Тёрмери дын калана: епле лаплантару ют, хамар пекех дынтан пулё? Тенё. «Человек, находящийся в тюрьме, сказал: как же успокоение будет от человека, такого же, как мы?»
Сису (сис «предчувствовать» + -у) «предчувствие». Эй Иисус, Эсё пирён чун сисёвне савантаракан [1905] «Иисус, Ты есть радующий наши душевные ожидания».
Тавлашу (тавлаш «спорить» + -у) «спор»: Пирён дёр динчи пуранад -варда, тавлашу [1913] «Наша жизнь на земле - война, спор».
Улашу (улаш «измениться» + -у) «изменение»: ...Суту-илу тёлёшёнчен, улашу тёлёшёнчен самаха тёрёс тытса тама «.При выкупе и при смене для подтверждения какого-либо дела» [1888].
Следующая особенность образований с -у (-у) напрямую связана с их неологичностью и проявляется в искусственности функционирования в речи. Таковы, например, паху «смотр», дёну «победа», дил(л)ену «обида», тапану «нападение», тирку «брезгование», тусу «терпение», усёрёлу «опьянение», хапсану «покушение», хару «страх», хисеплу «уважение», суедтеру «вранье», элеклу «распространение слухов», амсану «зависть». Данные лексемы не имеют сложившихся устойчивых форм употребления. Рассмотрим их подробнее:
Паху (пах «смотреть» + -у) «смотр»: Унан дынна камне кура паху дук [1903] «Он не делит людей». Ср.: Турё дын камне пахмасть [1911] «Бог не делит людей».
£ёну (дён «побеждать» + -у) «победа»: Qавёншён эпир те ачасем пек дёну ялавне тытса тарса, Сана, вилёме дёнекене, калатпар [1882] «И поэтому мы, взяв в руки знамёна победы, говорим Тебе, побеждающему смерть». В современном чувашском языке в значении победа употребляется слово дёнтеру.
фуну (дун «гореть» + -у) «горение»: Qамрёк дын, хитре сан-сапачёпе сыва учё дунса тана вахатра, шарпак тивретнипе пысак дуну пулмалли
вахатра, - ут кастарна хыддан каймасан... дёнтерекен паттар евёрлё [1912] «Молодой человек, полный здоровья и жизни, если не подчинится телесным радостям, - герой, способный победить разврат». Словарями не зафиксировано. В русско-чувашских словарях «горение» переводится выделительной формой причастия прошедшего времени: дунни, которая тяготеет более к разговорному стилю.
Тирку (тирке «брезговать; критиковать» + -у) «различение». ...£улти Турран далас тесен нумайне сахалне тирку дук «У Бога небесного нет различия многими ли спасти, или немногими» [1888].
Тусу (тус «терпеть» + -у) «терпение». Тусуре тёрёс таччар «Были здравы в терпении» [1903]. Ср.: Тусёмлё пулччар [1911].
Усёрёлу (усёр «пьяный» + -у) «пьянство». Усёрёлу датканланмастан-и? Эрехе ерсе пуранмастан-и? Ытлашши тутла ёдсе диме юратмастан-и? «Не предавался ли обжорству, пьянству, сластолюбию» [1884]; Эреке усёр-личчен ан ёд, усёрёлу нихадан та санпа ерсе ан дуретёр «Вина до опьянения не пей, и пьянство да не ходит с тобою в пути твоем» [1888]. Статья «пьянство» включена лишь в два русско-чувашских словаря начала XX в. Это Русско-чувашский словарь (РЧС 1910): пьянство - ёдсе усёрёлни и РЧС 1926: пьянство - усёрёлни, усёртни. Заметим, что в Чувашско-русском словаре (ЧРС 1982) под редакцией М.И. Скворцова в статье усёр зафиксировано второе значение как опьянение. Представляется, что слову «опьянение» скорее соответствует значение усёрёлу, а слову пьянство - ёдкёлёх.
Хапсану (хапсан «зариться» + -у) «зависть». ...Усал шухашпа, хапсанупа пуранаттамар «.Жили в злобу и зависти» [1903]. Ср.: ...Усал тавас шухашпа амсанса пуранаттамар [1911] «.Жили желанием сделать плохое»; Вилём дулё динче туллиех усал, ирсёр; ...ирсёр самах каладу, дын пурлахне хапсану [1912] «На пути смерти премного зла, низости;
.развратные разговоры, желание завладеть чужим добром»; . Усасар шухапшпа, хапсанупа, пётмеллех асса пураннипе туйми пулна вёсен асне-камалне удалтар [1908] «Очисти их бесчувственные мысли от бесполезных разговоров, нападок, разврата». Впервые слово лексикографировано лишь в 1982 г. [10. С. 537].
Хару (хара «бояться; усыхать» + -у) «страх; усыхание». Санан мухтава тухни Тура харавё динчен пултар [1888] «Пусть твое величие изойдёт из боязни Бога»; Вёсен чёринче Тураран хару пулмасан вёсем ёрченёшён ан хёпёрте [1888] «Не радуйся тому, что они будут, если в их сердце не будет страха перед Богом»; ...Кирек епле аслалах та Тураран хару, пур аслалах та закон тарах туни [1888] «Любое знание от Бога, всё знание следование закону».
Распределение слов по аффиксальной длине показало, что, как и в случае с формантом -лах (-лех), преобладают одноаффиксные образования с их показателем 57,14 процента: варду «ругание», катарту «показатель», пару «дань», паху «смотр», [дылаха] кёру «совершение грехов», [усал ят] сару «распространение дурных слухов», сису «предчувствие», дёну «победа», [ытлашши] дийу «многоедение», дуну «горение», дыру «расписка», [амартса] таву «выполнение работы в соревновательном духе», [хараса] тару «испытание страхов», тирку «брезгование», [йёркерен] туху «потеря порядочности», тусу «терпение», улашу «изменение», хару «страх», хёну-дапу «избиение», [шанчаксара]хуру «выход из доверия».
Показателем, меньшим почти в два раза - 31,42 процента, выражаются двуаффиксные слова: аманту «ранение», амсану «зависть», пултару «бытие», дёмёрёлу «ругань», дил(л)ену «обида», тавлашу «спор», тапану «нападение», усёрёлу «опьянение», хапсану «покушение», хисеплу «уважение», элеклу «распространение ложных слухов».
Доля трехаффиксных слов достигает 11,42 процента: ёмётлену «мечтание», [ман] камаллану «пребывание в гордости», лаплантару «успокоение», суед-теру «вранье». Общее количество обнаруженных имён действия - 35 единиц.
Представляется, что данные цифровые показатели подтверждают идею об угнетенной реализации словообразовательных возможностей чувашского языка в его бесписьменный период развития. Очевидно также, что таким образом проявляются законы экономии языковых средств.
Слова с -у (-у) в некоторых случаях уточнили семантику и бытуют в современном чувашском языке в другом значении. Таковы пару «дань», дыру «расписка», пултару «бытие».
Пару (пар «давать» + -у) «дань». Пару парса пуранна «Они сделали его данниками» [1888]. Современное значение слова пару [падежё] - дательный падеж. Не исключается справедливо обусловленное значение «дань», однако с пометой «архаичное».
£ыру (дыр «писать» + -у) «расписка; договор». Вара ашшё ана дыру пана «Тогда отец дал ему расписку» [1888]; Унтан хай арамне Еднана чёнсе илнё те кёнеке илсе ёде татакла туса дыру дырса пичетлесе хуна «И призвал Едну, жену свою, и, взяв свиток, написал договор и запечатал» [1888]; Антиох патша хай патшалахёнчи халахсем пурте харпар хай законне парахса пёр халах пултар тесе дыру каларна. Пур тёрлё халах та вара ана юрасшан хайсен законне парахна «Царь Антиох написал всему царству своему, чтобы все были одним народом» [1888]. Современное устойчивое значение дыру «письмо, писание; послание; письменность; грамота; почерк; чертеж, рисунок» (семантическая структура по: ЧРС 1985: 434).
Анализ состава чувашских словарей показал, что слова с формантом -у (-у), как правило, ими игнорируются. Между тем они представляют удачные образования: лаплану «успокоение», худалу-аману «сокрушение», упкелу «упрек, недовольство, огорчение», тирку «различие, различение», лаплантару «успокоение, утешение», хару «усыхание», асканлану «распутство», ясарлану «блуд», кадарттару «прощение» и др.
Литература
1. Ашмарин Н.И. Чаваш самахесен кенеки. Казань; Чебоксары, 1928-1950. Вып. !-ХУИ.
2. Левитская Л.С. Историческая морфология чувашского языка / Ин-т языкознания АН СССР. М.: Наука, 1976. 205 с.
3. Никольский Н.В. Русско-чувашский словарь. Казань: Центр. тип., 1909. 640 с.
4. Павлов И.П. Хальхи чаваш литература челхи: морфологи. Шупашкар: Чав. кен. изд-ви, 1965. 343 с.
5. Русско-чувашский словарь / под ред. И.А. Андреева, Н.П. Петрова. М.: Сов. энцикл., 1971. 893 с.
6. Русско-чувашский словарь / под ред. В.Г. Егорова. 2-е изд. Чебоксары: Чуваш. кн. изд-во, 1972. 496 с.
7. Сергеев В.И. Хальхи чаваш челхин лексикологийе / ЧНИИ. Шупашкар, 1978. 200 с.
8. Студенцов О.Р. Инновации в лексике церковно-богослужебной литературы на чувашском языке в переводах И.Я. Яковлева и его школы (1871-1917 гг.): дис. ... канд. филол. наук. Чебоксары, 2007. 169 с.
9. Татарская грамматика: морфология / АН Татарстана, Ин-т яз., лит. и ист. им. Г. Ибрагимова. Казань, 1997. 396 с.
10. Чувашско-русский словарь / под ред. М.Я. Сироткина. М.: Гос. изд-во иностр. и нац. слов., 1961. 630 с.
11. Чувашско-русский словарь / под ред. М.И. Скворцова. М.: Рус. яз., 1985. 672 с.
СТУДЕНЦОВ ОЛЕГ РОСТИСЛАВОВИЧ - кандидат филологических наук, доцент кафедры литературного редактирования и стилистики, Чувашский государственный университет, Россия, Чебоксары (studor2@yandex.ru).
STUDENTSOV OLEG ROSTISLAVOVICH - candidate of philological sciences, assistant professor of Stilistics and Literary Redaction Chair, Chuvash State University, Russia, Cheboksary.
