CC BY
293А. А. Фролов
ЧТО ТАКОЕ «ПОДЛИННИК» ПИСЦОВОЙ КНИГИ? ЗАМЕТКИ ПО ИСТОЧНИКОВЕДЕНИЮ ДОКУМЕНТОВ XVI ВЕКА*
В источниковедении принято различать «подлинник документа» и «список». Внутри этого общего разделения для различных групп источников, конечно же, существуют и специализированные термины и понятия. Одним из особенных свойств писцовой документации является то, что она может быть сгруппирована вокруг отдельных поземельных описаний.
М. Ю. Зенченко, обобщая свой опыт работы с источниками конца XVI — XVII в., предложил рассматривать такую группу документов как общность, внутри которой существует своя «иерархия». Наиболее значимой частью в ней являются «итоговые документы» — подлинники дозорных, писцовых, переписных и межевых книг. К ним восходят «производные документы» трех уровней — дословные копии и полнотекстовые списки; списки, которые не воспроизводят «итоговый документ» слово в слово (платежницы, перечневые списки); прочие (незавершенные, сокращенные списки, выписи и т. п.). Наконец, «итоговым документам» предшествуют «подготовительные» двух категорий — черновые экземпляры собственно писцовых
* Работа написана при поддержке РГНФ. Грант №13-01-00122а. Эта статья была анонсирована прежде как готовящаяся к печати в сборнике «Очерки феодальной России» (Вып. 18. М; СПб., 2015) под названием «К проблеме установления подлинности писцовых книг 1540-х годов» (см.: Фролов А. А. Источниковедческое исследование и атрибуция рукописи РГАДА. Ф. 1209. Оп. 1. Кн. 70 // Писцовая приправочная книга 1588-1589 годов уезда Ржевы Володимеровой (половина князя Дмитрия Ивановича). М.; СПб., 2014. С. 42), но обнаружение новых материалов, связанных с темой статьи, вынудило задержать статью для доработки и изменить название и место публикации.
4
Вестник «Альянс-Архео» № 11
книг и приправочные книги со всей сопутствующей документацией1 (видимо, они же должны быть отнесены к «производным документам» предшествующего по времени писцового описания).
К данной классификации можно добавить элемент, который, по меньшей мере, в ситуации с новгородскими описаниями занимает промежуточное положение между «итоговой» и «производной» документацией. Передавая книгу новгородским властям, ее копию писец отправлял в Москву. Об этом сообщает, например, предисловие к книге А. Г. Жеребцова: «Лета 7059, се книги противни отдал во дворец писец Алексей Жеребцов с товарищи, а в болших книгах, что послать к Москве, то все писано ж».2
Для более полного представления о структуре писцовой документации полезно взглянуть на процесс ее создания через призму отдельно взятой писцовой книги.3 В беловой рукописи, которая как раз и представляет «итоговую документацию» по приведенной выше классификации, содержатся слои информации различного происхождения: 1) данные о тяглоспособности и экономическом состоянии крестьянских хозяйств по предыдущему писцовому описанию, заимствованные из книг «старого письма» (существовавших в виде приправочных списков); 2) полевые записи писцов, сделанные в ходе текущего писцового описания (условно назовем соответствующий документ «полевым дневником»); 3) дополнения, внесенные в ходе работы над черновиком и беловиком, учтенные в основном тексте беловика; 4) приписки более позднего времени, сделанные непосредственно в беловой рукописи.
Таким образом, общность, которую образует писцовая документация, весьма сложна. Подлинная писцовая книга занимает в ней центральное место. В середине XIX — начале XX в., в период пробуждения интереса к источниковедению писцовых книг, обсуждались вопросы их атрибуции. В значительной степени это происходило в рамках дискуссии о том, что такое «приправочные» книги. На смену суждения о них как о самостоятельной разновидности писцовых книг (П. И. Иванов, И. Д. Беляев, К. А. Неволин, Н. В. Калачев) в конце XIX в. пришло мнение о том, что это копии с книг более
1 Зенченко М. Ю. Материалы поземельных описаний Русского Севера // Каталог писцовых книг Русского государства. Вып. 1. М., 2001. С. 26.
2 НПК. Т. 5. СПб., 1905. Стб. 322.
3 Фролов А. А. Древнейшая русская писцовая книга: результаты и перспективы исследования // Фискальная политика и налогово-повинностные практики в аграрной истории России X-XXI вв.: XXXIV сессия симпозиума по аграрной истории Восточной Европы. Тезисы докладов и сообщений. Самара, 23-26 сентября 2014 г. М., 2014. С. 10-12.
Фролов А. А. Что такое «подлинник» писцовой книги?
5
раннего времени, выданные писцам для справки (Н. Д. Чечулин, А. С. Лаппо-Данилевский).4 Исходя из представления о приправочных книгах как списках «слово в слово» с более ранних книг, Ю. В. Готье трактовал большинство сохранившихся книг «Замосковных уездов» второй половины XVI в. как черновики или неофициальные копии, лишь позднее превращенные в официальный документ.5 Это вызвало возражения Н. Н. Ардашева, который доказывал, что речь идет об официальных приправочных списках, изготовленных в Поместном приказе, но подвергнутых редактированию.6 Против взглядов Ю. В. Готье чуть позже высказался и С. Б. Веселовский, хотя от своего тезиса о приправочном списке как точной копии протографа он не отказывался.7
Что касается определения подлинника, то С. Б. Веселовский, говоря о документах XVII в., отмечал: «Отличить подлинные книги от списков нет ничего легче — подлинники непременно должны были иметь скрепу писцов, а иногда имеют и подписи мирских людей, бывших свидетелями описания или дававших писцам показания».8 Это было, по его выражению, «азбукой приказного делопроизводства». К сожалению, ни на одной из писцовых книг, датируемых временем ранее 1550 г., данного признака нет. В связи с этим возникают вопросы: в чем причина отсутствия скрепы и можно ли вообще обосновать атрибуцию книги этого периода как подлинника или как копии?
Первое обстоятельное описание новгородских писцовых книг конца XV — XVI в. было сделано К. А. Неволиным.9 Характеризуя рукописи второй половины XVI в., он непременно указывал, что это книга «подлинная означенных писцов» или копия, близкая по времени к подлиннику. Но относительно древнейших книг, попавших в его руки — Деревской и Водской пятин, — он воздержался от атрибуции, что может быть связано только с отсутствием на их листах писцовой скрепы.
4Подробнее об истории дискуссии см.: Павлов-Сильванский В. Б. К историографии источниковедения писцовых книг (приправочные книги) // История СССР. 1976. № 5. С. 99-118.
5 Готье Ю. В. 1) Из истории хозяйственных описаний Московского уезда XVI-XVII вв. // ЖМНП. 1902. № 3. С. 7-118; 2) Замосковный край в XVII веке. Опыт исследования по истории экономического быта Московской Руси. М., 1906.
6 Ардашев Н. Н. Дипломатика. Лекции, читанные в 1907-08 уч. г. (Государственная публичная историческая библиотека, литографированный экземпляр Д. И. Сви-релина). С. 20-24.
7Веселовский С. Б. Сошное письмо. Т. 2. М., 1916. С. 563.
8 Там же. С. 70.
9Неволин К. А. О пятинах и погостах новгородских СПб., 1853. (Записки Русского Географического общества. Т. 8). Приложения.
6
Вестник «Альянс-Архео» № 11
Одной из первых была напечатана книга Деревской пятины конца
XV в., публикатор которой, П. Савваитов, атрибутировал ее как подлинник, хотя и никак не обосновал своего мнения.10 Ту же атрибуцию видим в томе, посвященном книге Водской пятины письма Д. Китаева 1499/1500 г., который готовили П. Савваитов и А. Тимофеев.11 Но постепенно позиция археографов меняется. А. Тимофеев, готовивший четвертый том этой серии, отметил нерешенность вопроса: «...скрепа доказывает, что книга 1552-1553 г. (имеется в виду книга А. Жеребцова; из найденного позже предисловия к ней ясно, что уже 7 января 1551 г. она была завершена.12 — А. Ф.) подлинная, тогда как о прочих книгах этого нельзя сказать утвердительно, хотя почерк, коим они писаны, несомненно, конца XV или начала
XVI века».13 С. К. Богоявленский в пятом томе, который включал отрывки тех же книг Шелонской пятины,14 найденные после издания предыдущего тома, и в шестом томе с книгами Бежецкой пятины15 вовсе воздержался от каких-либо оценок.
Позднее А. М. Гневушев в предисловии к публикации книги С. Клушина датировал ее по времени выдачи льготных грамот (15401541 годы) и отметил, что «дошедшая до нас книга представляет не подлинник, а копию, составленную, вероятно, для отсылки в Москву в Поместный приказ, как этого обычно требовало делопроизводство Поместного приказа. Скрепа по листам книги не существует, и вследствие дефекта не дошла до нас и дьячья припись в конце книги. Впрочем, указание на одного из переписчиков сохранилось. На обороте л. 721, заканчивающего тетрадку, читаем следующую приписку: „статья Борисоглебского дьячка Запольские улицы Иванка Алексеева../4».16
Приписка на самом деле исключительно важна как уникальное свидетельство изготовления книги в Великом Новгороде, но из нее вовсе не следует, что книга была тогда же отправлена в Москву, тем более — в качестве списка с подлинной книги. Более того, есть основания полагать, что эта книга, как и большинство новгородских писцовых книг XVI в., составивших коллекцию ф. 137 РГАДА, попала в Москву из Новгорода только в 1688 г.17
10НПК. Т. 1. СПб., 1859. Предисловие. С. II, III; НПК. Т. 2. СПб., 1862. Предисловие.
11 НПК. Т. 3. СПб., 1868. Предисловие.
12 НПК. Т. 5. Стб. 322.
13 НПК. Т. 4. СПб., 1886. Предисловие. С. II. Примеч.
14 НПК. Т. 5. Предисловие.
15 НПК. Т. 6. СПб., 1910. Предисловие.
16 Писцовая книга Водской пятины 1540 г. Вып. 1. Новгород, 1917. С. I.
17 Фролов А. А. Некоторые вопросы источниковедения писцовой книги Деревской пятины письма 1495-1496 годов // ДРВМ. 2004. № 3 (17). С. 56.
Фролов А. А. Что такое «подлинник» писцовой книги?
7
Авторы «Аграрной истории Северо-Запада России» не обнаружили своей позиции по вопросу о том, являются ли книги рубежа XV-XVI вв. подлинниками или списками. Комплекс книг первой половины 1540-х годов был рассмотрен в этом издании слишком обобщенно и, к тому же, противоречиво. По мнению Г. В. Абрамовича, «книги 1536-1545 гг. составлялись по одному плану и имели одну цель и одинаковый формуляр: сначала описывались старые (отцовские) поместья, затем прирезки к ним с одновременным учетом обменов участками и потом уже подводился общий итог по всему поместью. В книгах учитывались прирезки из старых земель, ранее принадлежавших другим владельцам, и прирост „живущей“ пашни за счет собственных новых роспашей».18
Данная оценка помещена в самом начале тома «Аграрной истории» в разделе об источниках исследования, но фактически автор имел в виду только книгу Бежецкой пятины письма Ивана Вельяминова (только о ней он говорит здесь конкретно, ее датировку, неоправданно широкую, приводит, а фрагмент книги второй половины пятины — писца Ивана Морозова — был исследователю неизвестен).
В том же томе характеристика источников приведена и для каждой из пятин — за исключением главы о Бежецкой пятине, что, с учетом сказанного о вводном разделе Г. В. Абрамовича, вполне объяснимо. В главе о Деревской пятине Г. А. Победимова назвала сохранившиеся книги списками, отличительной чертой которых является то, что Г. В. Абрамович считал элементом единого плана всего письма в новгородских землях: «приписки о земельных при-дачах к старым поместьям и о льготах на запустевшую от моровых поветрий землю».19 По «срокам выдачи льгот» Г. А. Победимова датировала список 1543 годом, а подлинные книги — концом 1530-х — началом 1540-х годов.
В главе о Водской пятине Ю. Г. Алексеев (видимо, вслед за А. М. Гне-вушевым) определил книги С. Клушина и Г. Валуева как списки, близкие по времени к подлиннику, а составление подлинников датировал 1539-1540 годами.20 Н. Н. Масленникова, очень коротко характеризуя источники по Шелонской пятине, датирует книгу Григория Собакина 1539 годом, не касаясь вопроса о том, подлинник это или список.21 В целом, приходится констатировать, что систематической характеристики комплекса новгородских писцовых книг пер-
18 Аграрная история Северо-Запада России XVI века: Новгородские пятины. Л., 1974. С. 5.
19 Там же. С. 29.
20 Там же. С. 141.
21 Там же. С. 79.
8
Вестник «Альянс-Архео» № 11
вой половины 1540-х годов (в частности, их датировки и обоснованной атрибуции сохранившихся рукописей как подлинников или списков) «Аграрная история» не содержит.
Тем не менее, предложенные названными исследователями атрибуции используются в литературе по сей день. Так, Г. М. Коваленко и И. А. Чернякова в издании 1987 г. называют книгу С. Клушина списком середины XVI в., тут же отмечая отсутствие скрепы.22 В русле той же традиции книги Водской пятины письма Г. Валуева и С. Клу-шина рассматриваются А. А. Селиным как списки, по времени создания близкие подлинникам.23
Дополнительные основания считать рукопись подлинником имеются только для книги И. Д. Вельяминова.24 Она сохранила запись о доставке в Новгород из Москвы с изложением текста великокняжеской сопроводительной грамоты новгородским дьякам. Запись свидетельствует, что «писали книги писцы лета 7053 года», а в указной грамоте отмечено, что «дописывал Офонасей Соловцов». Причиной «дописывания» являлась, вероятно, смерть И. Д. Вельяминова, вследствие чего и сама работа завершалась в Москве.
С другой стороны, на листах книги Бежецкой пятины письма И. Д. Вельяминова еще публикатор, С. К. Богоявленский, вероятно, следуя тому же стереотипу о необходимости скрепы на подлиннике книги, предполагал ее наличие: «Была ли книга скреплена по листам, решить трудно, так как нижний край книги отрезан, и видны лишь отдельные штрихи, которые могут принадлежать или к скрепам, или к счету тетрадей».25 Но обращение к самой рукописи не оставляет сомнения в том, что упомянутые «штрихи» относятся либо к валовой, либо к частной нумерации тетрадей (в основном, восьмилистных), а оснований предполагать наличие скрепы нет никаких.
Таким образом, мы видим, что практически вся историография единодушна в том, чтобы считать книги древнее середины XVI в. списками, а единственным основанием для этого служит отсутствие скрепы писца. Осталось почему-то незамеченным то, что и дьячих скреп, присутствие которых на книгах второй половины XVI — XVII в. было такой же «азбукой приказного делопроизводства»,26 здесь точно
22 История Карелии XVI-XVII вв. в документах. Т. 1. Петрозаводск; Йоэнсуу, 1987. С. 20.
23 Селин А. А. Историческая география Новгородской земли в XVI-XVII вв. Новгородский и Ладожский уезды Водской пятины. СПб., 2003. С. 12, 13.
24 РГАДА. Ф. 137. Боярские и городовые киги. Новгород. № 6. Л. 1-623.
25 НПК. Т. 6. Предисловие.
26Веселовский С. Б. Сошное письмо. Т. 2. С. 70.
Фролов А. А. Что такое «подлинник» писцовой книги?
9
так же не наблюдается. Мне представляется, что объяснение этого феномена достаточно простое. Способ заверения документов скрепой был предписан только Судебником 1550 г.: «(ст. 28) ...А как подья-чей с черна начисто дело перепишет, и дьяку те дела все справити самому, да к тем делом дьяку рука своя приложити».27 Что касается применения этой практики при изготовлении писцовых книг, то она появляется уже в документах 1550/51 г. Таким образом, такой важнейший индикатор, как скрепа, бесполезен в вопросе атрибуции книг древнее этого года.
Наличие сведений о придачах к поместьям и сведений о льготах, которые выдавались самими писцами, также не может являться основанием считать книгу списком (как это вытекает из рассуждений Г. А. Победимовой о книгах первой половины 1540-х годов). Из указной грамоты, сопровождавшей книгу И. Д. Вельяминова, ясно, что обеспечение помещиков придачами было поручено писцам, которые проводили описание поместных земель соответствующих уездов,28 следовательно, появление сведений о придачах в подлинных книгах закономерно. Последним высказавшимся по вопросу стал К. В. Баранов, который связывает проведение писцовой кампании, охватившей в Новгородской земле только поместные земли, с поместным верстанием 1538/39 г.: «В соответствии с результатами большого поместного верстания того же года, писец должен был раздавать дополнительные поместные придачи служилым людям».29 Комплекс книг этого времени по Деревской пятине он рассматривает как под-линники.30
Приходится констатировать, что ни по присутствию скрепы, ни по особенностям состава данных известные новгородские книги конца XV — первой половины XVI в. не могут быть аргументированно отнесены ни к подлинникам, ни к спискам. Вероятно, остается надежда только на отдельные наблюдения над конкретными рукописями, добытые кодикологическим анализом. С. Б. Веселовский указывал, что «весьма часто можно отличить список от подлинника по внешнему виду письма, не зная скреп и не наводя справок о службе лиц, скрепивших его. Подлинные белые книги, насколько мне приходилось наблюдать, — писал он, — обыкновенно написаны, судя по почеркам, одним-двумя лицами. Списки чаще всего имеют совершенно другой вид». Они отличаются большим количеством почерков и изменением плотности письма к концу «урока» подьячего.31
27 Памятники русского права. Вып. 4. М., 1956. С. 239.
28 НПК. Т. 6. Стб. 35-36.
29Баранов К. В. Предисловие // ПКНЗ. Т. 4. М., 2004. С. VIII.
30 Там же. С. X-XI.
31 Веселовский С. Б. Сошное письмо. Т. 2. С. 71-73.
10
Вестник «Альянс-Архео» № 11
К сожалению, присутствие большого числа почерков и изменение плотности к концу «урока» может иметь и другие причины: срочную переделку почти готовой рукописи подлинника в связи с внезапно возникшей необходимостью отредактировать содержание, с одной стороны. С другой — присутствие на листах рукописи всего лишь двух-трех почерков не исключает возможности того, что это список. Изучение почерков возможно в рамках подробного кодикологиче-ского анализа каждой конкретной рукописи, который пока не проводился. Это дело недалекого будущего, но здесь хотелось бы рассмотреть следующий вопрос — как «подлинник» писцовой книги использовался в качестве архивного материала спустя несколько лет или десятилетий после его изготовления.
* * *
Если мы не можем обосновать атрибуцию рукописи как подлинника, то возникает вопрос — насколько адекватно выписи, которые делались в Новгородской приказной избе из соответствующих книг во второй половине XVI — XVII в., отражают содержание именно той рукописи, которой мы располагаем. Для освещения этой темы я ограничился изучением выписей из книг Деревской пятины письма Г. Морозова и Ж. Рябчикова. Полевая работа названных писцов проходила в конце 1530-х годов, но книги были составлены в первой половине 1540-х годов. Сохранились они фрагментарно в конволюте, составленном, по-видимому, в XVII в. в Новгороде.32
Все привлеченные к работе выписи выявил К. В. Баранов среди столбцов по Новгороду,33 однако большинство их в четвертый том
32 РГАДА. Ф. 1209. Поместный приказ. Оп. 3. № 17150. Л. 1-166, 248-464. Опубл.: ПКНЗ. Т. 4. С. 1-102, 141-282. Этот комплекс исследован подробно: Фролов А. А. Структура писцовых книг Деревской пятины 1540-х гг. по данным комплекса источников конца XV — середины XVI века // ДРВМ. 2007. № 4. С. 69-79. В данной работе было предположено, что создание конволюта относится ко второй половине XVIII в. (по филиграням защитных листов рукописи). Сейчас есть основания говорить, что это произошло уже в середине XVII в. (о подобных случаях создания сборников из фрагментов различных писцовых книг см.: Фролов А. А. Дачные и отдельные книги Деревской пятины и Холмского уезда 1581/82-1585/86 гг. и проблема «новгородских приписей» ко Ржеве Володимеровой // Электронный научно-образовательный журнал «История». 2015. Вып. 6 (39).
33 Искренне благодарен К. В. Баранову, сообщившему мне шифры документов. Выписи из книги Г. Морозова: РГАДА. Ф. 1209. Столбцы по Новгороду. № 431/42798. Д. 3а. Л. 4; № 443/42743. Д. 17. Л. 2-3; № 447/42744. Д. 21. Л. 4-6; № 483/42758. Д. 1. Л. 5; № 1552/43277. Д. 2. Л. 8-9; № 1554/43279. Д. 9. Л. 126; № 1556/43280. Д. 9. Л. 155-157; № 1566/43289. Л. 37; выписи из книги Ж. Рябчикова: РГАДА. Ф. 1209. Столбцы по Новгороду. № 427/42736. Д. 16. Л. 5-6, 10-12; № 432/42738.
Фролов А. А. Что такое «подлинник» писцовой книги?
11
«Писцовых книг Новгородской земли» он не включил, поскольку описание соответствующих поместий сохранилось в тексте самих писцовых книг.34
В результате сравнения выявлены расхождения в количестве обеж и номенклатуре селений. Так, в выписи 1596/97 г. из книги Г. Морозова 7052 г. на земли Овдотьи Тимофеевой жены Мусина в Ручьев-ском и Локотском погостах35 отсутствует д. Осначево. Объяснить это механической ошибкой переписчика, пропустившего деревню, мешает то, что итог по землям в Локотском погосте соответствует сумме учтенных в выписи деревень и обежных окладов. Иными словами, в итоге по владению помещицы тоже отражено отсутствие д. Осна-чево. Согласно известному экземпляру книги, эта деревня «стала после писма»,36 то есть возникла после составления книги письма П. Скурата 1495-1496 годов, которая использовалась писцами конца 1530-х годов в качестве приправочного документа. Однако общий итог по землям двух погостов, приведенный в выписи, соответствует итогу известного экземпляра книги, отличаясь на 1 обжу в большую сторону от суммы окладов селений, перечисленных в выписи. Получается, что в источнике выписи 1596/97 г. не была учтена деревня, ставшая после письма, однако общий итог содержал точные цифры.
Другой пример — выпись 1600/01 г. из книги Ж. Рябчикова 7047 г. на поместье Ивана и Микиты Микитиных детей Чирикова в Поло-новском погосте. Специфика этого случая в том, что текст выписи был взят не напрямую из книги Ж. Рябчикова, а из «дачной книги», которая составлялась в Москве в 7090 г. и текст книги Ж. Рябчикова цитировала.37 Согласно выписи, между прочим, в д. Козино числится 1,5 обжи, а в итог по поместью записано 34,5 обжи.38 Составитель текста столбца из Новгородской приказной избы, внося в 1600/01 г. в него текст дачной книги 7090 г., произвел сравнение с доступным ему экземпляром книги Ж. Рябчикова, в результате чего отметил: «А с писцовыми книгами Жихоря Ряпчикова с товарыщи 47 году де-
Д. 11. Л. 4-5, 20-22; № 435/42739. Д. 12. Л. 3-4, 29; № 440/42742. Д. 4. Л. 3-4; № 456/42747. Д. 26. Л. 3, 4; № 458/42748. Д. 12. Л. 3, 4; № 460/42749. Д. 15. Л. 6; № 464/42751. Д. 14. Л. 3, 12, 48-49, 57-58; № 466/42752. Д. 3. Л. 8; № 482/42757. Д. 38. Л. 3; № 485/42759. Д. 7. Л. 7; № 540/42795. Д. 22. Л. 2; № 547/42798. Д. 4. Л. 25-26, 45-46; № 1560/43283. Л. 65; № 1565/43288. Л. 59-60; № 1567/43290. Л. 20; № 1623/43362. Л. 2-3.
34 ПКНЗ. Т. 4. С. 1-305.
35 РГАДА. Ф. 1209. Столбцы по Новгороду. № 483/42758. Д. 1. Л. 5.
36 ПКНЗ. Т. 4. С. 54.
37 Подробнее об обстоятельствах создания дачной книги см.: Фролов А. А. Дачные и отдельные книги...
38 РГАДА. Ф. 1209. Столбцы по Новгороду. № 485/42759. Д. 7. Л. 7, 8.
12
Вестник «Альянс-Архео» № 11
ревни имяны и обжами з дачными книгами, каковы были присланы с [Москвы, не со]шлись.39 И не дописано в дачных книгах за Михаилом за Чириковым да за [Первуш]ею за Оничковым против писцовых книг Жихоря Ряпчикова 47 году в (дрв) [Кози]но полобжи».
Поскольку имеются достаточные основания, чтобы говорить о создании «дачной книги» 7090 г. в Москве, то и выпись из писцовой книги была сделана, скорее всего, с московского экземпляра, то есть экземпляра, который отправлялся в Поместный приказ из Новгорода писцом по завершении работы над книгой. Таким образом, это случай, когда использование иного экземпляра наиболее очевидно. Чем же этот экземпляр отличался от сохранившегося? Известная нам писцовая книга Ж. Рябчикова сообщает о наличии у Ивашки и Митки Микитиных детей Чирикова д. Козино, где было 1,5 обжи живущих и 0,5 обеж пустых, поросших лесом. «И дана лгота на пятнатцать лет от лета семь тысящ четыредесят осмаго до лета семь тысящ шездесят третьяго».40 Оклад всего поместья закономерным образом равен 35 обжам, превышая на 0,5 обжи итог из выписи. Таким образом, источнику выписи 1600/01 г. не было известно о предоставлении льготы на пустые полобжи писцом Ж. Рябчиковым, как и о существовании этой половины обжи.
Могла ли «пропажа» льготной половины обжи быть простой ошибкой переписчика, допущенной при составлении дачной книги или изготовлении выписи? Думаю, нет. Дело в том, что на неверной цифре основан еще и расчет в «дачной книге» размера пашни для долей, на которые разделялась дача между двумя помещиками: «А поде-литца велено им тем поместьем меж себя самим полюбовно по половинам, по 172 четверти с осминою человеку, и записми в том укре-питися». Несмотря на то, что в расчете следует предполагать ошибку или округление, связанные с вычислением дробей (1 обжа приравнивалась в расчетах четвертной пашни к 10 четвертям, значит, суммарный оклад должен был составить 345 четей, что дает 172,5 чети на каждого), несомненно, что расчет исходил из суммы в 34,5 обжи, а не 35 обеж, ведь во втором случае доля каждого помещика вообще не содержала бы дробной части и равнялась 175 четям.
Еще одно интересное несоответствие обнаруживаем между выписью 1596 г. из книги Г. Морозова 7047 г. и сохранившейся книгой Ж. Рябчикова. В выписи 1596 г. о поместье Александра Васильева сына Квашнина в Шегринском погосте перечислено 25 обеж в сельце
39 Местами текст столбца утрачен; лакуны, восстановленные по смыслу, взяты в квадратные скобки.
40 ПКНЗ. Т. 4. С. 261.
Фролов А. А. Что такое «подлинник» писцовой книги?
13
и 16 деревнях.41 Центральное поселение А. В. Квашнина находилось в Тухольском погосте Деревской пятины, который описывал Ж. Рябчиков, поэтому подробное описание шегринских деревень Г. Морозов должен был (как это можно видеть в случаях сохранности текста), «выписав подлинно», отправить Ж. Рябчикову. Последний, действительно, включил в свою книгу этот фрагмент, однако здесь мы находим уже сельцо и 13 деревень, положенных в 20 обеж.42
Обращение к книге конца XV в. свидетельствует, что «потерянные» деревни изначально входили в поместье Квашнина,43 а «приправочная» книга 1550/51 г.44 подтверждает, что и спустя десятилетие обежный оклад его поместья составлял 25 обеж.45 Следовательно, либо Ж. Рябчиков халатно отнесся к той документации, которую получил от Г. Морозова, как я предположил ранее,46 либо изначально передаваемая информация была ущербна, как это можно допустить теперь, поскольку происходила из предварительного варианта книги, содержащего в этом месте изъян.
Четвертый случай более сложный — это опубликованные К. В. Барановым выписи из книги Г. Морозова, относящиеся к одному и тому же массиву земель и дошедшие в составе двух дел XVI в. В одном из дел (1595 г.) в качестве источника указана книга 7047 г.,47 а в другом (1586 г.) — книга 7052 г.48 Вторая из выписей констатирует: «И всего за Володею да за Гридею за Микифоровыми детми Гурьева в трех погостех в 6 боярщинах старого их поместья и с придачею по перечню 34 обжи и с полобжею, а по подлиннику 34 обжи». Поскольку в первой выписи (1595 г.) в итоге указаны 34,5 обеж, а во второй (1586 г.) сумма промежуточных итогов равна 34 обжам, то книгу 7047 г. следует считать «перечнем», а книгу 7052 г. — «подлинником». Суммирование обежных окладов отдельных пунктов свидетельствует, что при вычислении одного из промежуточных итогов составитель «подлинника» просто ошибся на 0,5 обжи, чего,
41 ПКНЗ. Т. 4. С. 138.
42 Там же. С. 150-151.
43 НПК. Т. 2. Стб. 193-195.
44 Для писцовых книг 1550/51 г. содержание понятия «приправочная книга» отличается от того, какое имело оно для более поздней документации. Книги 1550/51 г. — это особого рода «письмо», основанное на конспекте книг начала 1540-х годов, дополненном сведениями о льготах, качестве пашни при селениях и об изменениях в землевладении последнего десятилетия — с указанием документации, подтверждающей эти изменения.
45ПКНЗ. Т. 5. М., 2004. С. 12.
46 Фролов А. А. Структура писцовых книг Деревской пятины 1540-х гг. ... С. 71.
47 ПКНЗ. Т. 4. С. 126-127.
48 Там же. С. 127-129.
14
Вестник «Альянс-Архео» № 11
видимо, не сделал составитель «перечня». Важно отметить, что у составителя выписи 1586 г. под рукой находилось две рукописи, цифры которых он мог сопоставлять.
Здесь необходимо остановиться подробнее на смысловой нагрузке, которую несли слова «подлинник», «подлинный», «подлинно» и «перечень» в делопроизводственном языке XVI в. «Словарь русского языка XI-XVII вв.» предлагает несколько значений.49
1. «Подлинник» как «первоначальная, подлинная запись; текст, не имеющий образца». Это значение совпадает с современным определением и противопоставляется «списку», однако оба примера, приведенные в Словаре, связаны с разысканиями архиепископа Геннадия о ереси жидовствующих и характеризуют язык древнерусской книжной культуры. Проблема употребления слова «подлинник» в этом значении в языке писцового делопроизводства XVI в. остается пока неисследованной, мне его примеры не известны.
2. «Подлинник» как «точное описание чего-либо, служащее руководством при воспроизведении чего-либо, при выполнении каких-либо работ». Определения прилагательного «подлинный» в соответствующем значении в Словаре почему-то не приводится, хотя в писцовых книгах это прилагательное применялось к тому документу, который использовался писцом как отправная точка, то есть к приправочному списку со сведениями о предшествующем описании. Так, в книге Г. Морозова встречаем: «В Кременском погосте великого князя деревня Горка Михалева на Мсте, была за земцем за Михалком за Галкиным, а в подлинных книгах Скурата Зиновьева (1499 г. — А. Ф.) не писана»;50 в книге С. Клушина, применительно к ситуации «старого письма», то есть к книге Д. Китаева 1499/1500 г.: «А та деревня стоит в подлинных книгах была за Хвостовыми».51 Было бы ошибкой считать, что подобного рода ремарками составитель писцовой книги хотел подчеркнуть факт использования им именно подлинного экземпляра «старой книги», а не ее списка.
Отсюда и значение наречия «подлинно» — «в соответствии с действительностью, точно, правильно; точно в соответствии с оригиналом». Писцовая документация данное значение употребляет не столько в противопоставлении чему-то менее точному и менее правильному, сколько в сравнении с чем-то менее подробным. Например, в книге С. Клушина в Тигодском погосте описано сначала старое поместье Грибаки Теткина с братьями, для него приведен итог, включающий сведения о доходе. Затем такие же данные приведены и для придачи —
49 Словарь русского языка XI-XVII вв. Вып. 15. М., 1989. С. 278.
50 ПКНЗ. Т. 4. С. 31.
51 РГАДА. Ф. 137. Новгород. № 5. Ч. 2. Л. 847.
Фролов А. А. Что такое «подлинник» писцовой книги?
15
также с расчетом дохода. Наконец, в книге приведен суммарный итог по старому поместью и придаче, но сведений о доходе здесь уже нет, что объяснено так: «А доходу писано подлинно под старым поместьем и под придачею».52
Неоднократно слово «подлинно» используется при отсылке к описанию земель, помещенному в другом месте рукописи (например, при описании земель Г. Б. Колзакова в Никольском с Городища погосте после итогов указано: «За ним же в Михайловском погосте два починка в том погосте писаны подлинно»)53 или вообще в другой рукописи (в книге Г. Морозова неоднократно встречена фраза типа: «А посланы те деревни, выписав подлинно, к обонежьскому писцу Федору Долматову с товарищи приписати к их усадищу»).54
Логично предположить, что при активном использовании в писцовом делопроизводстве слов «подлинный» и «подлинно» в соответствующем значении употреблялось и существительное «подлинник». Примером такого использования как раз и является цитированная выше выпись 1586 г. На это указывает сравнение итогов «подлинника» с данными «перечня». Согласно тому же словарю (единственное применимое значение), «перечень» — это «выписка; сводка основных данных, содержащая итоговые цифры (применительно к писцовым и переписным книгам — указание количества деревень, угодий, людей в каком-либо владении и суммы платежей, которые с них должны взиматься; такая сводка могла включать и перечисление населенных пунктов)».55
О перечневых росписях можно составить представление, в основном, по материалам XVII в.56 Перечни подавались в приказ сразу по возвращении писца из поездки: «А перечень всем землям и что за кем живущево и пустово привести с собою вместе и отдати наперед в Поместном приказе боярину...».57 В них приводятся суммарные данные результатов проведенного писцового описания, причем много внимания уделяется сравнению с предыдущими цифрами, взятыми из приправочной документации (чаще всего — книг «старого письма») и с указанием того, как изменились основные описанные показатели.58
52 РГАДА. Ф. 137. Новгород. № 5. Ч. 2. Л. 90. См. также: Л. 147.
53 Там же. Л. 396 об. См. также: Л. 82, 434.
54 ПКНЗ. Т. 4. С. 23. См. аналогичные случаи: Там же. С. 18, 23, 65.
55 Словарь русского языка XI-XVII вв. Вып. 14. М., 1988. С. 303.
56Веселовский С. Б. Сошное письмо. Т. 2. С. 64, 154-60.
57 Акты писцового дела. Т. I. М., 1913. № 215. С. 435.
58 Акты писцового дела. Т. I. № 126, 142, 218, 227, 233 и 234; Т. 2. М., 1917. № 2, 19, 24, 124; Указная книга Поместного приказа // Историко-юридические материалы, издаваемые Московским архивом Министерства юстиции. Вып. 1. М., 1889. С. 76-79.
16
Вестник «Альянс-Архео» № 11
Правда, известные перечни XVII в. приводят, как правило, лишь самые общие данные — в масштабе целого городского посада или слободы, или половины пятины, но сохранились и более подробные перечни, касающиеся отдельных волостей. Известно кое-что о «перечнях» и для первой половины 1540-х годов, причем эти «перечни» содержали подробную информацию об обжах и долях обеж в конкретных селениях и пустошах, вследствие чего и сравниваются источниками с собственно писцовыми книгами «старыми» и «новыми». Упоминания «перечней» здесь связаны с рядом ситуаций.
а) обмен между землевладельцами, не отраженный в «перечне», но внесенный в писцовую книгу: «И в сем поместье у Кузмы прибыло перед старым перечнем две обжи, потому что выменил две обжи у князя у Михайла у Елецкого. А князю Михайлу променил в Тигод-цком погосте своего поместья две ж обжи»;59 в поместье Давыда и Степана Хвостовых в Ореховском Ярвосольском погосте отмечено: «И в том поместье у них в старых обжах за перечнем лишка полобжи в деревне в Сеголе, и та у них полобжи не отписана потому, что им пришла в мене, выменили у Бориса да у Папы у Сабуровых три обжи, а им променили своего поместия полтрети обжи, и Сабуровы им ту по-лобжи наддали на худой на пусто»;60
б) уточнение или корректировка сведений «перечня» в писцовой книге. «И тое четверть обжи, что в Заручье в Бору, сыскали писцы по старым книгам, что у него прибыло в старом его поместье сверх перечни старого и явочного списка, потому ему и в придачю та четь дана».61 Иными словами, четверть обжи в «старом перечне» за Федором Васильем сыном Кушелева записана не была, однако ее принадлежность к тому же земельному владению обнаружилась при сверке с книгой Д. Китаева 1499/1500 г., вследствие чего эта четверть обжи в той писцовой книге, которой мы располагаем, была записана как придача к поместью.
«(Поч) на Назье: (в) Огафонко Осташев... обжа, треть сохи... (Поч) Подолец: (в) Нестерик Игошев... пол-обжи, полтрети сохи».62 После итогов по поместью отмечено: «И перед старым в дву починкех полторы обжи прибыло, а писаны в перечни под один верх, а дохода положено двенатцать денег, три сыры, три горсти лну, три четвертки ржи, коробья овса».63
59 РГАДА. Ф. 137. Новгород. № 5. Ч. 2. Л. 894-894 об.
60 Там же. Л. 884 об.-885.
61 Там же. Л. 182 об.
62 Там же. Л. 588, 588 об.
63 Там же. Л. 589 об.
Фролов А. А. Что такое «подлинник» писцовой книги?
17
А вот пример из книги 1550/51 г., составленной на базе книги Ж. Рябчикова: «А в перечнех написано 2 сохи с третью, и осмая обжа приискана по писцовым книгам Жихоря Ряпчикова, пусты и лесом поросли. А запустели от поветрея до писца до Жихоря до Ряпчи-кова. А доход с них в писцовых книгах не писан, потому что были пусты».64
Еще в одном подобном случае «перечень» назван в книге Ж. Рябчикова просто «подлинной книгой»: «И всего за Григорьем да за его сыном за Васюком деревень 12, а была в подлинных книгах написана одна деревня».65 То, что речь идет не о «старой книге» (то есть книге П. Скурата письма 1495/96 г.), ясно из следующего наблюдения. В последней данное владение состояло из четырех деревень, но три из них в книге Ж. Рябчикова сменили статус: «пустошь, а была деревня».66 Четвертая же деревня из книги П. Скурата, Холм, расписана в книге Ж. Рябчикова на 12 отдельных селений: д. Холм с церковью Рождества Христова, д. Холм ж Устьянково, д. Холм ж Микулино и т. д. Следовательно, в «перечне» числилась одна деревня Холм, которая в сохранившемся экземпляре книги Ж. Рябчикова была расписана (ср. пример выше из книги С. Клушина с формулировкой «а писаны в перечни под один верх»).
в) использование сведений «перечня» в отсутствие данных писцовой книги. В платежной книге Деревской пятины, датируемой августом 1543 г., отмечено: «Васюковские Оксенова в селце в Яхнах, соха без трети, что отданы были под Бронницкой ям ямъщиком, ямщики ям отказали, и те обжы отписаны на великого князя лета 7049, даны те обжы в оброк крестьяном Гришке Ивонину да Родивонку Платонову да Офонаску Наумову да Палке Микифорову, а оброку с них имати по подлинным перечнем и за корм 3 гривны и пол-10 д., то и за хлеб...».67
Во всех известных случаях информация «перечня» непосредственно соотносится с «подлинной» писцовой книгой (не только в итогах), отличаясь от нее лишь в деталях. «Перечень» для «Жихоря Рябчи-кова половины» Деревской пятины, по свидетельству платежницы 1543 г., следует датировать временем между 1 сентября 1540 и августом 1543 г. По-видимому, при создании «перечня» писец для сравнения с книгами «старого письма» обобщал свои полевые записи, не привлекая дополнительных источников, так что «перечень» пред-
64 «Приправочная» книга Деревской пятины письма Ш. Благово 1550/51 г.: ПКНЗ. Т. 5. С. 327.
65 ПКНЗ. Т. 4. С. 193.
66 НПК. Т. 1. Стб. 783-784.
67 ПКНЗ. Т. 4. С. 460.
18
Вестник «Альянс-Архео» № 11
ставляет собой вариант писцовой документации, максимально приближенной по структуре к «старым книгам», а по актуальному содержанию — к полевым данным. Это был более ранний вариант писцовой книги, где уже были сведены данные по поместьям, но информация по каждой деревне находилась еще в обработке. Поэтому расхождения между «перечнем» и «подлинником» могут происходить из разницы между состоянием владения в момент полевого описания и сдачей книги, если в землевладении происходили какие-то изменения.
Использованием и «перечней», и «подлинников» при изготовлении выписей могут быть объяснены все приведенные выше примеры расхождения текста выписи с текстом известной нам писцовой книги. По всей видимости, «перечень» и «подлинник» являются теми двумя экземплярами писцовой книги, которые практически равноправно использовались для выписей, хотя и содержали иногда расхождения в деталях. По классификации М. Ю. Зенченко, и «перечень», и «подлинник» относятся к «итоговым документам».
Показательны некоторые исправления, сделанные в выписях, которые я сопоставлял с текстом сохранившихся писцовых книг Г. Морозова и Ж. Рябчикова. Так, в поместье Андрея Иванова сына Пушкина в Буховском погосте по писцовой книге Ж. Рябчикова числится «д. Шумилово у часовни на реке на Волоти».68 В выписи 1591/92 г., сделанной из книги 7047 г., было сначала «на реке на Ловоти», однако затем над строкой приписали слог «По», а поверх слога «во» начертали «мя» — так что получилось «Поломяти».69 В отличие от вариантов «Волоти/Ловоти» это соответствует и географической действительности,70 однако едва ли исправление текста в выписи из книги могло состояться без опоры на письменный документ, также ассоциируемый с письмом Ж. Рябчикова.
В выписи 1589/90 г. из книги Г. Морозова на поместье Шишки Иванова сына Масленицкого и его сына Степана год книги — 52 — был затерт и поверх написан другой — 47.71 Обе даты неслучайны: не считая приведенного случая, 7047 годом датируют книгу Г. Морозова 27 выписей, 7052 годом — 23 выписи. Следовательно, обе даты были так или иначе указаны в «перечне» и/или «подлиннике», а случай замены в выписи одной даты на другую подтверждает факт обращения во время изготовления выписи к обоим документам.
68 ПКНЗ. Т. 4. С. 173.
69 РГАДА. Ф. 1209. Столбцы по Новгороду. № 456/42747. Д. 26. Л. 4.
70 Фролов А. А., Пиотух Н. В. Исторический атлас Деревской пятины Новгородской земли (по писцовым книгам письма 1495-1496 гг.). Т. 2. М.; СПб., 2008. Лист 58. № 4799 — «д. у Чясовни».
71 РГАДА. Ф. 1209. Столбцы по Новгороду. № 447/42744. Д. 21. Л. 3.
Фролов А. А. Что такое «подлинник» писцовой книги?
19
Использование в ссылках на материалы одного писцового описания двух разных дат известно и для других писцовых книг этого времени. Так, выписи из книг Бежецкой пятины Ивана Морозова апеллируют к книгам 7047, 7051, 7052 и 7053 годов.72 Выписи из книг Шелонской пятины Г. Собакина ссылаются на книги 7047, 7051 годов.73 Позволяют ли все эти факты утверждать, что в книгах, отразивших писцовые работы конца 1530-х годов, дата обозначала год утверждения уже готовой книги? Едва ли. Видимо, в делопроизводстве тогда не сложилось еще четкого правила, поскольку маловероятно, чтобы в 32 или 33 случаях из 34 для выписей из книг Ж. Ряб-чикова использовали «перечни» и лишь в двух или одном (7050 и 7070 — последний случай — очевидная ошибка) «подлинник». Скорее всего, некоторые из выписей использовали «подлинник», называя год проведения писцовых работ (установлено, например, что в 1495-1496 годах проходили писцовые работы, отраженные в книге Деревской пятины 7004 г., которая была составлена лишь в 7007 (1499) г.).74 Но в случае с письмом Г. Морозова почти равное распределение указаний на книги 7047 и 7052 гг., скорее всего, свидетельствует об однозначной связи этих двух дат с двумя редакциями книги.
Для полноты сравнительного анализа выписей из книг Г. Морозова и Ж. Рябчикова и сохранившихся текстов этих книг приведу остальные обнаруженные случаи расхождений. Некоторая «избыточная» информация, не включенная в известный нам экземпляр книги Ж. Рябчикова,75 содержалась в выписи 1586/87 г. из книги 7047 г. на поместье Ивана Леонтьева сына Ширяева в Наволоцком погосте.76 После описания починка Станки, поставленного помещиком «после письма», но перед итогом по поместью, отмечается: «А отписан тот починок к Яменскому селу»; в итогах, помимо общего числа обеж в поместье, отмечено «опроче починка Станков».
Отмечаются и расхождения в порядке изложения. Так, выпись 1591/92 г. из книги 7047 г. на поместье Шарапа Алексеева сына Нар-мацкого в Демане количество копен сена все время указывает после обежного оклада,77 в то время как в сохранившейся книге Ж. Ряб-чикова принят обратный порядок.
Более сложная ситуация отражена двумя выписями 1648 г. из книги Ж. Рябчикова 7047 г. на поместье Степана Мурзина сына Мелюкова
72 ПКНЗ. Т. 3. М., 2001. С. 5-20.
73 ПКНЗ. Т. 6. М., 2009. С. 2-4.
74 Фролов А. А. Некоторые вопросы... С. 57-61.
75 ПКНЗ. Т. 4. С. 198-200.
76 РГАДА. Ф. 1209. Столбцы по Новгороду. № 435/42739. Д. 12. Л. 3, 4.
77 Там же. № 458/42748. Д. 12. Л. 4.
20
Вестник «Альянс-Архео» № 11
в Наволоцком погосте. Они находятся в разных местах одного столбца, причем первая выпись78 отличается от текста сохранившегося экземпляра79 значительно, вторая не отличается ничем, кроме вариантов написания отдельных слов.80 Разница между первой выписью и известной нам книгой заключена, во-первых, в замене числа обеж на число четей и, во-вторых, в упоминании о копнах сена после числа четей, замещающих собой обежный оклад.
Если обратный порядок перечисления обеж и копен в этом и предыдущем примерах может быть объяснен (предположительно) особенностями текста несохранившейся редакции писцовой книги, то вопрос о том, в какой момент значение обежного оклада было заменено соответствующим числом четей пашни, решается, как мне кажется, иначе. С одной стороны, не только в этой выписи, но и в ряде других81 обежный оклад заменен на четвертную пашню (из расчета на 1 обжу 10 четвертей), что позволяет допускать упоминание четвертной пашни уже в писцовой книге. Но, с другой стороны, остается недоказанной практика пересчета обежного счета в четверти пашни до второй половины XVI в., в то время как в 1560-1570-е годы данная практика активно распространяется, судя по отдельным и ввозным грамотам этого времени.82 Поэтому я склонен объяснять данное явление «вольным обращением» со своим источником тех подьячих, которые делали выписи. Тем более, что известны случаи вычисления четвертной пашни по совершенно другому алгоритму. Когда в выписях речь идет о «засеве», то четвертная пашня рассчитывается как удвоенное число коробей пашни.83
Общий вывод из небольшого экскурса в практику изготовления выписей не очень оптимистичен. Приказные люди мало заботились о точности передачи сведений писцовой книги. Практика удаления из текста сведений, не представляющих интереса в контексте того дела, для которого выпись делалась, общеизвестна, но помимо этого в текст цитируемой книги могли вноситься дополнения или изменения «от себя». Создатели выписей различали две редакции писцовой книги: «подлинник» и «перечень», но при этом к обоим относились
78 РГАДА. Ф. 1209. Столбцы по Новгороду. № 547/42798. Д. 4. Л. 25-26.
79 ПКНЗ. Т. 4. С. 200-201.
80 РГАДА. Ф. 1209. Столбцы по Новгороду. № 547/42798. Д. 4. Л. 45-46.
81 Там же. № 458/42748. Д. 12. Л. 4 (итоги по поместью); № 540/42795. Д. 22. Л. 2; № 1552/43277. Д. 2. Л. 9; ПКНЗ. Т. 4. С. 127.
82 Самоквасов Д. Я. Архивный материал. Новооткрытые документы поместно-вотчинных учреждений Московского государства XV-XVII столетий. Отдел 2. М., 1905. С. 1-155.
83 РГАДА. Ф. 1209. Столбцы по Новгороду. № 464/42751. Д. 14. Л. 32, 72.
Фролов А. А. Что такое «подлинник» писцовой книги?
21
как к подлиннику — в современном понимании термина, чему отсутствие полистной скрепы на книгах древнее 1550 г. только способствовало. В этом контексте кажется неслучайным отсутствие в делопроизводственном языке XVI в. термина «подлинник» в современном значении.
Существованием двух редакций писцовых книг объясняется большинство расхождений по содержанию между выписями и сохранившимися экземплярами. Оговорки по поводу использования при изготовлении выписи из писцовой книги более чем одного источника встречаются в столбцах от случая к случаю, в то время как фактов такого использования, несомненно, больше. Даже не погружаясь в поиски аналогичных свидетельств по другим пятинам, можно констатировать наличие второй редакции книги Бежецкой пятины письма И. Д. Вельяминова. Еще А. М. Гневушев обнаружил в писцовой книге 1550/51 г. ссылки на сведения книги Вельяминова о «старом доходе», которых в известном нам экземпляре нет.84 Возникает следующий вопрос: к какой из двух редакций могут быть отнесены те книги, которыми мы располагаем?
* * *
В формате статьи невозможно окончательно ответить на поставленный вопрос для каждой из книг, датируемых временем ранее 1550 г. Исследованы все они в разной степени, но в основном — явно недостаточно. Безусловно, имеет смысл монографическое изучение каждой из книг, однако еще более актуальной представляется предварительная их классификация по содержанию. При этом я ограничусь книгами первой половины 1540-х годов, поскольку для книг ру-
84 Гневушев А. М. Рец. на кн.: Новгородские писцовые книги, изданные Императорскою Археографическою Комиссиею. Том шестой. Книги Бежецкой пятины. СПб., 1910 // ЖМНП. 1912. № 5. Критика и библиография. С. 140. К сожалению, нельзя к уже приведенным примерам добавить упоминание книги Ивана Вельяминова, обнаруженное М. Ю. Зенченко в сборнике № 289, ф. 1209 «Поместного приказа» РГАДА (Зенченко М. Ю. Опись «подлинной архивы» Поместного приказа: миф или реальность // Отечественные архивы. 2015. № 1. С. 3-9). Данный сборник содержит лишь описание правок и подчисток в писцовых книгах Поместного приказа в Москве, причем в книгах только XVII в. «Новгородская и псковская писцовая книга, а которых лет и писцов знать не по чему, понеже во оной книге сначала первых листов нет, токмо значит в той книге по листам скрепа Ивана Вельяминова» (л. 602), содержала слова, которых не должно было быть в книге 1540-х годов (алтын, четь, худая и середняя (земля?)). Слова «губа», «Печерские» выдают принадлежность к описанию Псковской земли. Этого достаточно, чтобы атрибутировать данный документ как одну из книг Псковского уезда 1620-х годов письма Ивана Яковлевича Вельяминова (РГАДА. Ф. 1209. Оп. 3. № 17223-17225, 17227, 17228).
22
Вестник «Альянс-Архео» № 11
бежа XV-XVI вв. для удовлетворительного решения задачи требуется дополнительное изучение слишком многих вопросов. Обычно классификации подвергаются большие серии документов — писцовые книги валового письма середины 1620-х годов, например.85 Для небольшой серии книг сложная классификация смысла не имеет, однако систематизация их по структуре необходима в любом случае.
Воспринимая каждую писцовую книгу как источник, многослойный по своей природе, мы не можем для группировки рукописей по характеру представленной информации ограничиться выяснением того, чем в содержательном отношении различаются известные нам книги между собой. Необходимо установить, каково происхождение этих различий и какие стадии компоновки и анализа собранных сведений в этих книгах представлены.86
Сохранившиеся писцовые книги Русского государства первой половины 1540-х годов очень немногочисленны и относятся к соседствующим друг с другом Новгородской, Торопецкой и Тверской землям. Торопецкие и тверские книги представляют собой несомненные списки с подлинников, подвергшиеся редакционной доработке, которая могла существенно изменить состав данных. Торопецкая книга письма А. Д. Ульянина — скорее всего, список 1560-х годов, грешащий многочисленными описками и искажением имен и топони-мов.87 Книга Тверского уезда письма И. П. Заболоцкого88 — список, изготовленный, как предположил А. В. Антонов, в связи с процессом образования удела Симеона Бекбулатовича в Тверском уезде в 1576-1578 гг.89 В списке 1620-х годов сохранилась книга Белозерской половины Бежецкой пятины И. Морозова 7047 г.90
Остальные рукописи не позднее 1550 г., а атрибуция их как подлинников или списков в настоящее время не имеет строгого обоснования. Сохранились фрагменты книг двух половин Деревской пятины
85 Милов Л. В., Булгаков М. Б., Гарскова И. М. Тенденции аграрного развития России первой половины XVII столетия: Историография, компьютер и методы исследования. М., 1986.
86 Подробнее о предлагаемом подходе к писцовой книге как «многослойному» источнику см.: Фролов А. А. Историография исследовательских подходов в источниковедении средневековых государственных поземельных описаний стран Европы. Ч. 1. Писцовые книги Московского государства // Электронный научно-образовательный журнал «История». М., 2014. Вып. 8 (31).
87 РГАДА. Ф. 137. Торопец. № 1. Опубл.: Тихомиров М. Н, Флоря Б. Н. Торопец-кая книга 1540 г. // Археографический ежегодник за 1963 год. М., 1964. С. 277357; ПКНЗ. Т. 4. Приложение 1. С. 501-682.
88 РГАДА. Ф. 1209. Оп. 1. № 466. Л. 1-327 об.
89 Писцовые материалы Тверского уезда XVI века. М., 2005. С. 3-5, 13-143.
90Баранов К. В. Предисловие // ПКНЗ. Т. 3. С. XII.
Фролов А. А. Что такое «подлинник» писцовой книги?
23
(письма Григория Морозова91 и письма Жихоря Рябчикова92), Холм-ского уезда (письма Александра Ульянина93), двух половин Водской пятины (письма Семена Клушина94 и письма Григория Валуева95), Зарусской половины Шелонской пятины (письма Григория Собакина96) и Тверской половины Бежецкой пятины (письма Ивана Вельяминова97). При этом фрагменты книг Г. Морозова, Ж. Рябчикова и А. Ульянина (по Холмскому уезду) включены в конволют, составленный, по-видимому, в XVII в., о чем говорилось выше.
Суммарно основной состав данных книг первой половины 1540-х годов может быть описан как набор «блоков» информации: землевладельцы старый и новый, сведения об объектах (населенные и ненаселенные пункты, дворы, люди, пашня, сено, тягло, доход в пользу помещика (просто доход или старый доход и новый доход)), итоговые данные («по старому» и «по новому» письму сведения о пунктах, дворах, людях, пашне, сене, окладных единицах, доход (просто доход или старый доход и новый доход)). Особенностью книг первой половины 1540-х годов являются данные о придаче к старому поместью — в соответствии с постановлением об увеличении оклада служилому человеку. Показательны наличие помет о полноте придачи и отражение в книге фактов обмена поместьями, полученными в придачу. Для сопоставимости материала торопецкая и тверская писцовые книги рассматриваются только в части, описывающей поместья.
В составленной мною таблице наличие или отсутствие отдельных «блоков» информации для каждой из книг отмечено знаками «+» или «-». Несомненно, различные обстоятельства наложили отпечаток на состав их данных, поэтому единообразия или четкого разделения на несколько типов здесь не наблюдается. Тем не менее, некоторые различия можно назвать принципиальными. Но при сравнении отдельных черт облика известных нам книг первой половины XVI в. необходимо учитывать один «внешний» фактор — присутствие тех же признаков в соответствующих «старых» книгах.
Дело в том, что писцовое делопроизводство, как и вообще административная система Русского государства последней четверти XV —
91 РГАДА. Ф. 1209. Оп. 3. № 17150. Л. 1-166. Опубл.: ПКНЗ. Т. 4. С. 1-102.
92 Там же. Л. 248-464. Опубл.: ПКНЗ. Т. 4. С. 141-282.
93 Там же. Л. 167-228. Опубл.: ПКНЗ. Т. 4. С. 306-339.
94 РГАДА. Ф. 137. Новгород. № 5. Ч. 2. Л. 1-1104. Опубл. частично: Писцовая книга Водской пятины 1540 г. Вып. 1. Новгород, 1917 (напечатаны л. 1-721).
95 РГАДА. Ф. 1209. Оп. 3. № 17145. Л. 1-207.
96 РГАДА. Ф. 137. Новгород. № 5. Ч. 1. Л. 1-268. Опубл.: НПК. Т. 4. Стб. 237552.
97 РГАДА. Ф. 137. Новгород. № 6. Л. 1-623.
24
Вестник «Альянс-Архео» № 11
первой половины XVI в., чрезвычайно консервативны. Мне уже приходилось демонстрировать, как в этой сфере при создании новых форм старые образцы использовались до последней возможности. Например, названия вновь создаваемых новгородских пятин, а позднее и половин пятин были заимствованы из номенклатуры исторически сложившегося в XIII-XV вв. деления на десятины Новгородской епархии.98 Порядок расположения глав в писцовых книгах 1540-х годов и книгах 1550/51 г. получался, в основном, путем «расшивки» оглавления «старой» книги, использованной в качестве «приправочного» материала, то есть извлечением из нее названий глав, относящихся к соответствующей территории, без изменения их очередности.99
Для нашей же темы важно не только то, как те или иные сведения представлены в писцовой книге, но и то, насколько по составу данных изучаемая книга следует своей предшественнице — книге рубежа XV-XVI вв. Поэтому в таблице «блоки» информации, представленные иначе, чем в соответствующей «старой» книге («-» вместо «+» или наоборот), залиты зеленым фоном, а оставленные без изменений не залиты. Таким образом легко понять, является ли элемент структуры книги результатом редактирования ее составителем или же он унаследован от приправочного материала. Данный прием небезупречен, поскольку комплекс книг рубежа XV-XVI в. так же мог состоять из «перечней» и «подлинников» (наверняка мы этого не знаем). В таком случае появляется теоретическая возможность, что нам известны не те книги, списки с которых служили приправочными для книг первой половины 1540-х годов. Что касается книг Торопецкого и Тверского уездов, то о «старых книгах» неизвестно почти ничего, поэтому соответствующие поля таблицы залиты серым фоном. Так же обозначены ячейки с данными о придачах, которых вовсе не было в «старых» книгах.
В точности следует структуре «старой книги» только один документ — книга Г. Морозова. В ней подробно приводятся сведения о «старом» и «новом» доходах не только в итогах по поместью, но и для каждого селения, в итогах данные «нового письма» о числе селений, дворах, людях, обежном окладе, хозяйственных показателях сопоставлены с данными «старого» письма. Это чрезвычайно важно,
98 Фролов А. А. «Книга записи Софийской пошлины» и проблема происхождения новгородских пятин // Приходная книга Новгородского дома Святой Софии 1576/77 г. («Книга записи Софийской пошлины»). М.; СПб., 2011. Приложение. С. 209-214.
99 Фролов А. А. «Географический фактор» в организации государственных поземельных описаний конца XV — середины XVI в. // Книга картины Земли: Сборник статей в честь Ирины Геннадиевны Коноваловой. М., 2014. С. 257-284.
Фролов А. А. Что такое «подлинник» писцовой книги?
25
потому что именно в книге Г. Морозова в конце описания приданных земель последовательно ставилась помета о полноте придачи («Придача им дана вся сполна», «А придачи ему нет», «И велено им придати десять обеж без четверти. И та им придачя не дана»). Придача земель в соответствии с этими предписаниями осуществлялась уже после составления писцовой книги.100 С другой стороны, в тексте не упомянуто ни одного факта обмена придачными поместьями.
Таким образом, книга Г. Морозова предстает как писцовая книга на «ранней» стадии проработки материала, в которой основное внимание уделено сравнению результатов полевого описания с данными
100 Например, после описания поместья Русина, Иванца и Мещерина Пестрико-вых детей Качалова в Шегринском погосте отмечено: «А додати Русину з братьею тринатцать обеж» (ПКНЗ. Т. 4. С. 89). В соответствующем месте книги 1550/51 г. письма Б. Ансимова записано: «Да Русину же да Мещерину да Ивану Игнатьевым детем Качялова придано к старому их поместью и к придачи, а придали им царя великого князя дияки Дмитрей Скрыпицын да Ишук Бухарин по цареве великого князя грамоте в Вельевъском погосте царя великого князя деревни Богдановские Мякотина да брата его Юрьевъские, 2 деревни, а обеж живущих 5 с третью. Да им же придано в Демянском погосте царя великого князя деревни, что были Духова монастыря, деревень и с вопчими 4, а обеж живущих 5, а пусто 3 обжы без трети» (ПКНЗ. Т. 5. С. 17), то есть в общей сложности 13 обеж.
26
Вестник «Альянс-Архео» № 11
«старого письма». По-видимому, это тот «перечень», на который ссылается рассмотренная выше выпись 1586 г. По годам выдачи упомянутых в книге льготных грамот он датируется в диапазоне 7051-7053 (1542/43-1544/45) годов.
К тому же типу документации относится, по-видимому, и книга Торопецкого уезда письма А. Ульянина, точнее, то описание поместных земель, которое вошло в состав писцовой книги уезда (где, помимо поместных, описаны еще и черные земли), с которой был снят дошедший до нас список. С книгой Г. Морозова ее сближает систематическое упоминание о полноте придачи, хотя некоторых других «блоков» информации недостает. Понять, является ли это результатом редактирования и насколько состав данных соответствует структуре «старой книги», установить невозможно — в отсутствие последней.
В заголовке книги указана дата — 7048-7049 (1539/40-1540/41) годы — это, вероятно, годы самого описания. Текст подлинной рукописи был составлен не ранее 7051 (1542/43) г., так как в нем упомянута льгота, выданная в этом году. По дьячеству поместного дьяка Василия Степанова, скрепившего список, М. Н. Тихомиров и Б. Н. Флоря датировали изготовление сохранившегося списка 15551569 годами,101 К. В. Баранов пишет о списке 1560-х годов.102
Противоположный «полюс» представлен пятью книгами — И. Вельяминова, Ж. Рябчикова, А. Ульянина (Холмский у.), Г. Собакина и Г. Валуева. В них основа, заданная «старыми книгами», была основательно переработана в определенном направлении: в книгах Рябчикова, Ульянина, Валуева при описании отдельных объектов сохранилось упоминание только одного дохода, хотя в «старых книгах» различались доходы «старый» и «новый», в книге Вельяминова не осталось упоминания никакого дохода,103 а в книге Собакина для этого не понадобилось ничего делать, поскольку уже в ее «старой книге» этих данных не было. В итогах по поместьям во всех пяти книгах точно так же вместо «старого» и «нового» доходов остался только один доход. В книгах Собакина, Рябчикова, Ульянина, Валуева, кроме того, исчезло сравнение «нового» письма со «старым».
101 Тихомиров М. Н., Флоря Б. Н. Торопецкая книга 1540 г. С. 278.
102 Баранов К. В. Предисловие // ПКНЗ. Т. 4. С. XI.
103 Возможно, описание соответствующих поместий в «старой книге» рубежа XV-XVI вв. (она сохранилась лишь в небольшом отрывке, книге дворцовых земель повезло больше) также не содержало сведений о доходе для каждого селения: в Бежецкой пятине и на рубеже 1530-1540-х годов по-прежнему были распространены платежи по общей норме с обжи. Эта норма могла применяться ко всем поместьям целого погоста или бывшей волости.
Фролов А. А. Что такое «подлинник» писцовой книги?
27
Только в книге Вельяминова такое сравнение сохранилось. Все это говорит об определенной унификации формуляра книги и стремлении составителей избавиться от информации, не имевшей практического применения при работе с писцовой книгой.
С другой стороны, во всех пяти книгах отражены уже не только факты придачи к старым поместьям, но и факты обмена придачными поместьями. Следовательно, при создании этих книг были использованы не только полевые материалы и «старые» книги, но и сведения о случившемся после «письма» движении собственности. Пометы о полноте придач, напротив, случайны.104 Они могут трактоваться как избыточная информация, унаследованная от «перечня» и не удаленная из документа по недосмотру.
К тому же типу документов, что и рассмотренные выше пять книг, должны быть отнесены и книги С. Клушина и И. Морозова, хотя здесь составитель книги приложил для унификации меньшие усилия: сравнение в итогах со «старым письмом» было удалено, однако учет и «нового», и «старого» дохода в итогах по поместью сохранился в обеих книгах, для каждого селения остался в книге Клушина, а в книге Морозова был удален. Что касается придач, то в обеих книгах помет о достаточности их не встречено, в книге Клушина есть упоминания об обмене придачами, отсутствие их в книге Морозова ни о чем не говорит, ибо сохранившийся отрывок чрезвычайно мал.
Кроме того, в сохранившихся экземплярах книг Ж. Рябчикова и С. Клушина мы встречаем неоднократное сравнение их данных с «перечнем», что подтверждает их принадлежность к рукописям «второй редакции», установленную через классификацию состава сведений. С другой стороны, приведенный выше случай расхождения текста книги Г. Морозова с выписью 1596/97 г. из книги 52 года подтверждает трактовку сохранившегося экземпляра рукописи как «перечня» или книги «первой редакции». В целом, систематизация изученных экземпляров по содержанию и характеру переработки сведений хорошо согласуется с выводом о существовании писцовых книг (на материалах документов первой половины 1540-х годов) в двух редакциях. Следующим вопросом будет, присуща ли обнаруженная особенность только этой писцовой кампании?
* * *
Ответ на этот вопрос прозвучит в виде сводки выявленных мной свидетельств об использовании в качестве «подлинной» нескольких
104 Книга Ульянина: «Придана им вся сполна придача» и т. п. (ПКНЗ. Т. 4. С. 325, 329, 330); Книга Собакина: «а досталь ему придатка не додано 2 обеж» (НПК. Т. 4. Стб. 300).
28
Вестник «Альянс-Архео» № 11
экземпляров книги во второй половине XVI — XVII в. Анализ под тем же углом зрения древнейшего комплекса книг — рубежа XV-XVI вв. — дело будущего.
Выписи Новгородской приказной избы почти единодушно датируют книги Обонежской пятины Андрея Лихачева (как Нагорной, так и Заонежской половин) 7072 годом. Но для Заонежской половины есть две выписи с датой 7071 год.105 Между тем, на первом листе рукописи книги Заонежской половины, изданной в 1930 г. А. М. Анд-рияшевым, почерком XVII в. сделана надпись «Обонежской пятине Заонежский половине Андрея Лихачева 7074 году».106 Запись о существовании «книг писцовых Обонежской пятины Заонежской половины Андрея Лихачева 7074-го году да Нагорной половины его ж Андрея 7072-го году...» находилась и на сборнике, в составе которого сохранилась древнейшая книга Обонежской пятины письма Юрия Сабурова конца XV в.107
Две редакции имела, видимо, и книга Нагорной половины, о чем свидетельствует появление в столбце Новгородской приказной избы двух различающихся между собой версий одного текста. На лицевой стороне столбца приведена выпись с описанием волостки Аркажского монастыря в Кожелском погосте (Нагорная половина) Обонежской пятины (74,5 обжи) из книги Андрея Лихачева 7072 г. На обороте столбца был размещен более подробный вариант того же описания, где сообщалось, что Аркажский монастырь получил данную волостку в обмен на Буйцы и Лопастицы, а обежный оклад волостки оценивался в 104,4 обжи.108
По существу информацию «подробного варианта» в сравнении с той, что попала на лицевую сторону столбца, можно квалифицировать как непроверенную и отчасти ошибочную: лишь Лопастицы принадлежали в конце XV в. Аркажскому монастырю, соседняя волость Буйцы — новгородскому Юрьеву монастырю. Соответственно, разница в обежном окладе (ровно на 30 обеж) также может являться результатом ошибки в подсчетах на 1 большую новгородскую соху. При этом источник, из которого «подробный вариант» был выписан, по формуляру, несомненно, является писцовой книгой.
Информативные возможности списков сгоревшей в московский пожар 1626 г. писцовой книги И. Яхонтова 1579 г. по Чердынскому, Усольскому уездам и по вотчинам Строгановых рассмотрел А. А. Дмитриев. Исследователь пришел к выводу о существовании книги И. Яхон-
105ПКНЗ. Т. 2. СПб., 1999. С. 56, 81.
106 Писцовые книги Обонежской пятины 1496 и 1563 г. Л., 1930. С. III.
107 Там же. С. II.
108 ПКНЗ. Т. 2. С. 113.
Фролов А. А. Что такое «подлинник» писцовой книги?
29
това в нескольких редакциях, одна из которых (посредством приправочного списка) была использована писцом М. Кайсаровым для справки, в то время как другая являлась по существу реконструкцией утраченного подлинника, содержащей значительные искаже-ния.109
В двух редакциях существовала, вероятно, псковская книга Г. Мещанинова-Морозова и И. Дровнина 1584/85-1586/87 годов. Об одной из них можно судить по почти полностью сохранившемуся подлиннику (РГАДА. Ф. 355), в то время как от другой дошла только часть списка, описание материала в котором, однако, «составлено по плану, значительно отличающемуся от плана 355 книги».110
Наличие второй редакции книги половины уезда Ржевы Володи-меровы письма и меры А. Е. Салтыкова 1588-1589 годов обнаруживается при сличении текста выписи на поместье Т. Осорьина, сделанной с подлинника, с текстом сохранившегося списка книги (РГАДА. Ф. 1209. Оп. 1. Кн. 70), снятого с приправочного списка В. Махова, который, в свою очередь, был снят с подлинника.111 Сравнение текстов обнаруживает, что они не просто отличаются составом данных, но соответствуют разному состоянию землевладения помещика. Этот факт мог бы быть объяснен редакционной работой над списком В. Махова, если бы описание кн. 70 учитывало изменения более поздние, неизвестные составителю подлинника (представленного в данном случае выписью). Между тем, сравнение с писцовой книгой 1620-х годов по той же половине уезда112 свидетельствует, что все ровно наоборот! В кн. 70 отражена ситуация более ранняя, чем в выписи с подлинника (последняя учитывает факты передачи части земель на прожиток вдове помещика и отделения от поместья другой части, перешедшей другим владельцам), что заставляет объяснять выявленные расхождения результатом использования двух книг, обе из которых считались подлинниками.
В двух подлинных экземплярах (скрепленных подписями переписчиков) сохранилась и книга посада Старой Руссы и Старорусского уезда переписи стольника С. А. Аничкова 1678 г. «Из них рукопись № 8568 представляется отражающей более ранний по сравнению с рукописью № 8570 этап составления переписной книги: почти систе-
109 Дмитриев А. А. О степени достоверности древнейших Великопермских писцовых книг Яхонтова // Труды Пермской ученой архивной комисии. Пермь, 1893. Вып. 2. Отдел научный. С. 15-20.
110 Сборник Московского архива Министерства юстиции. Т. 5. М., 1913. С. VII.
111 Писцовая приправочная книга 1588-1589 годов уезда Ржевы Володимеровой (половина князя Дмитрия Ивановича). М.; СПб., 2014. С. 39-42, 351-354.
112 РГАДА. Ф. 1209. Оп. 1. Кн. 833.
30
Вестник «Альянс-Архео» № 11
матически младенцы, возраст которых в книге № 8568 обозначен „шти недель“, в книге № 8570 значатся уже „полугоду“. Имеются и другие расхождения двух книг».113
Сложную ситуацию фиксирует И. Ю. Анкудинов при описании взаимоотношения сохранившихся экземпляров писцовой и межевой книги г. Торжка 1686 г.114 Рукопись собрания ГИМ он атрибутирует как список, а рукопись РГАДА — как «беловой подлинник», заверенный писцами (а межевые книги — и рукоприкладствами свидетелей и участников межевания). В то же время список ГИМ не восходит к рукописи РГАДА, а некоторые расхождения с ее текстом кажутся более ранними по сравнению с чтениями рукописи РГАДА. Исследователь объясняет это существованием общего протографа, к которому оба документа восходят независимо друг от друга. На это, по его мнению, указывает изменение плотности почерка по мере приближения к концу пачки тетрадей, написанных одним почерком. Такая подгонка применялась во время одновременного переписывания несколькими подьячими общего оригинала книги. По предположению И. Ю. Анкудинова, общим протографом «был черновой подлинник книги, в который продолжали вноситься поправки и после того, как с него была изготовлена беловая рукопись, начальная часть которой сохранилась в собрании РГАДА (но при этом придется допустить, что при составлении этой беловой рукописи в нее вводилась некоторая правка, не нашедшая отражения в черновом протографе и не попавшая затем в список ГИМ)».115
Едва ли приведенная сводка исчерпывает все случаи. Многие из них обнаружены лишь в результате специального источниковедческого исследования, поэтому по мере изучения корпуса русских писцовых и переписных книг можно ожидать открытия новых свидетельств.
* * *
Общий результат изложенных в статье наблюдений представляется следующим. Вопрос об атрибуции большинства сохранившихся писцовых книг древнее 1550 г. как подлинников или списков затруднен, поскольку использовавшийся в историографии для его решения индикатор — полистная скрепа — появляется в писцовом делопро-
113 Писцовые и переписные книги Старой Руссы конца XV-XVII вв. М., 2009. С. XVI.
114 Писцовые и переписные книги Торжка XVII — начала XVIII в. Ч. 1. М., 2014. С. VIII-XII.
115 Там же. С. XII.
Фролов А. А. Что такое «подлинник» писцовой книги?
31
изводстве только в середине XVI в. Распространенное мнение о том, что почти все эти книги являются списками, не имеет под собой оснований. Возможно, кодикологический анализ каждой из книг позволит предложить более аргументированную атрибуцию. В делопроизводстве XVI в. четкого представления о подлиннике как единственном документе, имеющем юридическую силу, не сложилось. Иногда различая «подлинник» и «перечень», источники этого времени обращаются к ним на равных основаниях. Расхождения между этими документами свидетельствуют, что следует говорить о двух редакциях писцовой книги. Анализ состава данных книг первой половины 1540-х годов позволяет установить, какие из сохранившихся экземпляров представляют первую редакцию («перечень»), а какие — вторую («подлинник»). Использование, по меньшей мере, двух редакций подлинника фиксируется и при обращении к более поздним документам — писцовым и переписным книгам второй половины XVI — XVII в.
