CC BY
37
H.B. Коровицына
(Институт славяноведения РАН, Москва)
Чешские ценности периода
либеральной трансформации
Abstract:
Korovitsyna N.V. Czech values of the liberal transformation period
The author analyses dynamics of value system changes in the Czech Republic after 1989. The attention is given to the three revolutions - consumerist, demographic and spiritual - which constitute the basis of national mental changes.
Ключевые слова: Чехия, система ценностей, либерализация, вестерниза-ция, социокультурная динамика.
В обществах восточноевропейского типа после 1989 г. произошли важные перемены в ценностных системах населения, базовых мировоззренческих представлениях и взглядах, соответствующих новым культурным, идеологическим ориентациям и социально-экономическому климату. Десятки исследований ценностей, проведенных в Чехии на рубеже XX и XXI веков, позволяют представить реальные направления долговременного развития общества, динамику его сознания.
В целом отличительной чертой динамики ценностных структур чешского общества в период с 70-х годов прошлого века до наших дней является значительная стабильность. Во главе их иерархии находятся ценности, связанные с семьей, спокойной и безопасной жизнью. Напротив, несмотря на некоторые подвижки, инициатива, знание, самовыражение и общественное участие постоянно оказываются в нижних частях этой иерархии. Чешское общество в последнюю четверть века не отличалось особой ценностной дифференциацией по социально-демо^афическим показателям, хотя ее уровень с 1970-х годов поныне, а особенно после 1989 г., возрос1. Возраст выступает в качестве главного дифференцирующего ценности фактора. Если в 1980-е годы люди с высоким доходом больше ценили семью, ныне ситуация прямо противоположная. Снижается влияние различий в образовании на культурную дифференциацию.
Ценностные сдвиги периода социализма 1970-1980-х годов демонстрировали важность здоровья, семьи, мира, друзей; по другим источникам наиболее предпочтительными являлись спокойная семейная жизнь, конформизм и бесконфликтность2. Согласно
Чешские ценности периода либеральной трансформации 367
первому наиболее репрезентативному исследованию 1984 г., во главе системы ценностей оставались семья и близкие, труд, а особенно покой и безопасность. К числу же наименее предпочтительных относились ценности самостоятельности в трудовой деятельности (^ед^тимательства, руководящих позиций), религиозности, общественного влияния и участия. До 1989 г. в чешском обществе был глубоко укоренен тип личности, замкнутой по отношению к внешнему миру, полагающейся на себя, скромной, необщественной, склонной к минимизации конфликтов и рисков3.
Культурная динамика периода 1984-1990 гг. показала ощутимое снижение значения ценностей, связанных с семьей4. В эти переломные для системных сдвигов либерального типа годы снизилась ценность скромной и экономной жизни, связанной только с семьей и детьми, но и активностью в сфере общественного развития. Наибольший рост произошел в ориентации на предпринимательство, заработки, жизнь для себя и по собственным понятиям, независимо от общества. Особенно возросло значение ценностей индивидуалистических, самовыражения, успеха и богатства. Возросла ориентация на качество жизни, профессиональную самореализацию и предпринимательство.
Исследования Центра изучения общественного мнения (^ИОМ) в период 1990-2014 гг. продемонстрировали относительное постоянство наиболее важных для чехов ценностей, связанных с семейной жизнью: ценность семьи по сравнению с другими европейскими странами в течение всего рассматриваемого периода оставалась на очень высоком уровне5. Также стабильны были и последние в иерархии две ценности - проведение политики партии и жизнь в соответствии с религиозными принципами. В то же время произошли некоторые структурные сдвиги, одним из важнейших среди которых было снижение значения труда в формирующемся потребительском обществе и увеличение его веса как источника высоких заработков, а также сокращение значения участия в развитии демократии в обществе. Вместе с тем возросло значение следующих ценностей: иметь какую-™будь работу, друзей, которые могут быть полезны, приятно проводить время, иметь время на собственные интересы, жить интересной, увлекательной жизнью, обладать красивыми редкими вещами6. Основная часть перечисленных сдвигов датируется 1999-2004 гг. - временем создания фундамента современного чешского общества как капиталистического, вестернизированного в восточноевропейской версии.
Вместе с тем последнее исследование ЦИОМ 2014 г. показало, что в нижней части иерархии ценностей «маденького чеш-
368
Н.В. Коровицына
ского человека» оказались не соответствующие западному типу культуры ценности: владение собственной фирмой, хорошая информированность о событиях в стране и мире, участие в развитии демократии в обществе, достижение значительного социального положения, руководящие позиции. Вес этих ценностей в предшествующие три года продолжал понижаться.
В настоящее время в иерархии ценностей чешского населения семья остается на самом верху: она не важна только для 3% населения, а для 4/5 очень важна. Хотя семья по-^ежнему лидирует, ее значение за период общественной трансформации сократилось. На втором месте теперь ценности ближайшего социального окружения (доузья и знакомые). Затем следует свободное время (щедоочтения, связанные с гедонизмом и внетрудовыми ориента-циями, развлечениями), только на четвертом месте труд (даже несмотря на появление и рост безработицы), и с большим отрывом от всех основных ценностей политика (второе после труда снижение значения) и религия, которые неважны для 80% населения. Прогнозируется, что в будущем ценности семьи и труда останутся по-^ежнему высокими, но они будут и далее вытесняться ценностями свободного времени, а также друзей. Основой чешского общества является не гражданское сотрудничество, а частные связи - родственные, дружеско-соседские, трудовые7. Значение друзей и свободного времени будет расти и за счет долгосрочно низкого и понижающегося значения политики и религии8.
Параллельно сдвигам в системе ценностей в период либеральной трансформации произошла серия изменений в жизненных ориентациях чешского населения. Наибольший долгосрочный рост с начала 1990-х годов зарегистрирован в сфере доминирующих гедонистических ориентаций. Гедонизм, неотделимый от индивидуализма, характерного для 75% населения, - две главных ориентации в современной Чешской Республике. Несмотря на процессы перехода от социализма к капитализму возросли уравнительные ориентации у более 70% населения, утверждающего, что различия в доходах должны быть уменьшены. За последние годы усилилось значение и ксенофобных ориентаций чешского общества. Это общество, явно отрицающее иностранное: свыше половины населения соглашается, что «тосканцам в нашей стране должна быть запрещена всякая политическая деятельность». Усилились также конформистские ориентации. Напротив, снизилась важность либеральной ориентации: предпочитали свободу благосостоянию и безопасности теперь около 60% опрошенных, что на 10% меньше, чем в середине 1990-х годов9. В чешском об-
Чешские ценности периода либеральной трансформации 369
ществе существует особая форма либерализма, основанная на индивидуализме, свободе и замкнутости по отношению к внешним обстоятельствам, всему чужому и отличному. В меньшей степени по сравнению с либералами уменьшилось число сторонников этатистских воззрений: по мнению половины опрошенных, «^обле-мы граждан должно решать прежде всего государство, а не сами граждане». Стремление взять судьбу в собственные руки сейчас не популярный лозунг в ЧР. Очевидно, в частности, за счет роста нигилизма и фатализма снижалось значение и так слабо распространенных в чешском обществе - одном из наиболее секуляризованных в мире - религиозных, трансцедентальных и духовных ценностей, как и ценности политики - более ощутимо, чем в других европейских странах. Последнее представляет собой вторую, наряду с нарастанием гедонизма, тенденцию, особо ощутимую в современном чешском обществе.
Доля людей, постматериалистически ориентированных, составляла в Чехии около 10%10, она чуть возросла в 1990-е годы, в отличие от других (^оме Словении) обществ восточноевропейского типа, где шок от перехода к капитализму был более выраженным. Движение чешского общества к постматериализму теперь ставится под сомнение11. На сравнительном европейском фоне отличие чешского общества особо ощущалось у ценностей религии, а также семьи, свободного времени и политики. Кроме того, чешское общество - менее открытое к переменам и универсалистское, более консервативное по сравнению с западноевропейским, хотя и превосходящее по этим показателям остальные восточноевропейские общества. В целом неолиберальная эволюция ценностных структур чешского общества не ведет к укреплению тех ее компонентов, которые способствуют развитию открытого общества. Для чешского общества характерно явное отрицание религии, политика и общественное участие традиционно ранжируются здесь очень низко. Для чехов особенно типично противоречие между словом и делом, т.е. между вербальным выражением склонности к свободе, либерализму, необходимости каждому позаботиться о себе и фактической долгосрочной тенденцией к отрицанию всего чужого, к требованиям традиционализма, уравнительности и патернализма.
Ценностные сдвиги периода перехода от социализма к капитализму и вестернизации обусловлены тремя важнейшими революциями: потребительской, демографической и духовной.
Концом 1990-х годов датируется появление в ЧР живущего сегодняшним днем «homo oeconomicus» потребительского об-
370
Н.В. Коровицына
щества. То, что произошло в начале первого десятилетия 2000-х годов, можно назвать историческим системным изменением - капиталистической революцией, когда предприниматель стал ключевой фигурой общества12. Этому предшествовало удвоение во второй половине 1990-х годов, прежде всего за счет рабочего класса (со^ащение его - главный тренд всего периода трансформации), численности нижнего класса по самооценке чешского населения. Финансовый фактор стал главным в мотивации трудовой деятельности, его упомянуло около 90% опрошенных, как и в других вышеградских странах (в странах северо-затдной Европы -68%). В 1991-1999 гг. произошло существенное уменьшение важности, придаваемой социальным и самореализационным аспектам труда в ЧР за счет увеличения экономических13. Особенно снизилась общественная значимость труда. Доля людей, соглашающихся с тезисом «работа - обязанность перед обществом», в ЧР ниже, чем в странах Западной Европы и вышеградских14.
Изменение в положении труда в иерархии ценностей связано со снижением его значения как источника социальных контактов и пространства самореализации, усилением его функции источника существования и создания условий деятельности в свободное время15. Ощутимый дисбаланс между трудом и свободным временем усилился между 1997 и 2005 гг.: падение интереса к труду было разительным. В те же годы сократилась удовлетворенность трудом (в ЧР она ниже, чем в западноевропейских странах), особенно среди профессионалов. Кроме того, ровно треть чехов считает, что если ставить цель заработка денег, не всегда можно быть честным. Еще четверть века назад в чешском обществе был распространен принцип: «сто не крадет, тот обворовывает свою семью». Теперь наименее честны в экономической сфере молодые мужчины с высшим образованием, предприниматели, живущие в Праге, т.е. самые преуспевающие слои общества. Недоверие к экономическим институциям тесно связано с недоверием к политическим структурам и функционированию демократии в стране16.
В довольно короткий период произошли резкие общественные перемены, когда ценность прибыльной работы и комфортабельной жизни возросла за счет зеркального падения ценности интересной работы (ко^гаество работавших лишь столько, сколько требовалось, в 1997-2005 гг. удвоилось17), а также общего образования18, деятельности по месту жительства и поддержки демократии. Расцвет массового потребления проявился в возникновении многочисленных супермаркетов и гипермаркетов в городах с более 50 тыс. жителей (хотя 4/5 жителей высказывались против
Чешские ценности периода либеральной трансформации 371
их строительства), интенсивной индивидуальной покупательской активности, достигавшей рекордных уровней во время летних отпусков и рождественских сезонов - вплоть до конца 2008 г. Лишь после 1990 г. восточноевропейский регион по-настоящему превратился в потребительское общество и общество свободного времени. Заговорили и о потребительской революции в странах региона. В результате изменился весь социокультурный ландшафт посткоммунистических стран. Население Чехии и соседних стран с большим энтузиазмом погрузилось в потребительское общество, отличительными чертами которого стали индивидуализация (например, молодежь стала откладывать брак и основание семьи или отказываться от них), деморализация и материализация19. Лозунг новой морали - «^шдый сам за себя» - противоречит преимущественно коллективистским, уравнительным, этатистским, консервативным основам чешской культуры. Чешское население стало одним из наиболее ярких примеров, подтверждающих и другой лозунг общества потребления, - «я то, что я покупаю», ставший предпосылкой превращения консюмеризма в новую народную «ретгию», замещающую традиционные религиозные формы.
На динамику ценностей огромное влияние оказала демографическая революция или второй демографический переход, изменивший отношение людей к семье, когда заключение брака в соответствии с христианским учением, его социальной этикой перестало считаться необходимым шагом, предшествующим совместной жизни супругов, и в большинстве случаев сопровождалось только появлением у них детей. Чешское и в целом восточноевропейское общество невидимые сдвиги в поведении людей охватили в самом конце прошедшего столетия как результат и центральное событие либеральной трансформации. Демократическая революция предшествовала демографической, поразительной по скорости и глубине, но не особенно благоприятной для судеб общества. Начавшиеся с «бархатной» революции процессы оказали значительное влияние не столько на индивидов, сколько на семьи. Однако чешская семья не прошла те же стадии развития, что западная, их структура и динамика перемен различны20.
В социалистический период восточноевропейская семья, особенно чешская, была «зжонсервирована», ее традиционные формы получили широкое распространение в 1970-1980-е годы. Тем быстрее произошли в регионе сдвиги в брачности и рождаемости в конце XX в. Младшее поколение чехов вернулось к западноевропейской модели семьи, существовавшей в стране в досоциалистический период. Число браков в период между 1990 и 2003 гг.
372
Н.В. Коровицына
сократилось наполовину и достигло низшего со времени окончания Первой мировой войны уровня. Важной предпосылкой послужил распад связи жизненной удовлетворенности с супружеской жизнью. Вместе с тем поразительно низка степень толерантности чешского населения к незарегистрированным бракам (около 60%), мало отличающаяся от этого показателя в католических Польше и Ирландии. Время, которое чешская женщина проводит дома с ребенком, превышает по продолжительности все страны Европы, является мировой редкостью21. Кроме того, во всех посткоммунистических обществах (^оме восточногерманского) существует намного более высокая, по сравнению с западными, поддержка традиционного распределения тендерных ролей в семье, в Чехии достигающая более 40%, в том числе в молодом поколении. Т.е. чехи как представители малого народа, заботящиеся о его самосохранении в изменчивом мире, остаются очень консервативными в демографическом отношении, несмотря на длительную высокую профессиональную занятость женщин.
Ухудшение экономического положения нижних слоев общества привело к падению рождаемости намного ниже уровня воспроизводства населения. Свободное материнство становится важной стратегией улучшения материального положения малообеспеченных и малообразованных слоев. Это к тому же наиболее либерально ориентированная группа чешского общества, без развитого критического мышления. Скептические по отношению к либеральной риторике СМИ высокообразованные слои общества обладают наиболее консервативным отношением к семье и браку22. Хотя второй демографический переход в ЧР считается фактически завершенным, взгляды людей на семью и брак меняются гораздо медленнее, чем реальное поведение, и это значительно отличает чешское общество от западноевропейского, особенно в области поддержки консервативной модели семьи и признания значения брака и детей для полноценной жизни человека. Что и способствует сохранению положения семьи во главе ценностной иерархии поныне.
Чешская культура - одна из наименее религиозных в мире. «В Чехии еще со времен гуситских войн и поражения на Белой горе в 1620 г. преобладает сильное антиклерикальное чувство»23. Специфику чешского исторического опыта составили массовый уход от католической церкви и неспособность достаточно слабой протестантской церкви заполнить образовавшийся вакуум24. Поэтому чехи - «н^более антирелигиозный народ»25, хотя считается, что они антицерковны по привычке, а не из атеистических убеж-
Чешские ценности периода либеральной трансформации 373
дений. Атеистический характер чешского общества усилился в период социализма, однако, по имеющимся данным, членов католической церкви в 1950 г. было 6%, а в 1970-1980-е годы - около 40% населения26. «Ре^етиозное оживление» датируется концом 1980-х - началом 1990-х годов. Но значительное снижение доверия церквям произошло уже между 1991 и 1993 гг. и затем продолжало уменьшаться во всех отношениях, кроме «моршгьных проблем и потребностей индивида». Доверие церквям в стране находится на очень низком уровне, конкурировать с ними в этом отношении могут только политические партии. Огромный потенциал общественного интереса, открывавшийся в период «бархатной» революции перед христианскими церквями, они не смогли реализовать, престиж католической церкви снижался, и они утратили популярность. Спустя несколько лет после революции чешское общество наполнили десятки новых религиозных течений, связанных с нелегальными традициями коммунистического прошлого, в большинстве своем - импортом из-за границы или духовными поисками отечественных представителей.
В Чешской Республике существовало сильное социальное сопротивление возврату религиозности, и среди значительной его части утвердился «народный атеизм»27. В результате, если доля атеистов или по крайней мере людей без вероисповедания в 1991 г. составляла 40%, то уже десятилетие спустя - почти 60%28. Декларируемый атеизм в чешском обществе, по сравнению с 1990-ми годами, значительно усилил свои позиции, нарастала доля людей, идентифицирующих себя как убежденных атеистов и отрицающих какое-тбо представление о Боге29. В этот период по мере снижения членства в традиционных церквях росло число приверженцев малых церквей, особенно евангелического типа, увеличившееся в этот период в некоторых из них втрое. В целом доля традиционных верующих, регулярно посещающих богослужения и принимающих учение христианских церквей, составляет уникальный показатель - всего 10%. Только каждый десятый чех верит, что Бог существует. Это самый низкий показатель в регионе, сопоставимый, но превышающий аналогичный показатель в Восточной Германии и Эстонии. Причем только 4% чешских католиков считаются «исттными христианами», что объясняет положение
30
религии в конце иерархии системы ценностей в стране .
В условиях подъема индивидуализма, материализма и потребительства основным течением в религиозности чешского населения стал рост альтернативной, внецерковной духовности, веры не в Бога, а в ясновидящих, целителей, амулеты, сверхъестественные
374
Н.В. Коровицына
явления, гороскопы, в магию, оккультизм, астрологию и проч. Свершилась подлинная духовная революция, приведшая не к секуляризации, а к детрадиционализации веры, смене типа религиозности, в том числе среди высокообразованных слоев населения. Чехи отвергают традиционные религиозные системы и организованную религиозность, склоняясь к вере, как они считают, ориентированной на человека.
Картина динамики ценностей чешского общества после 1989 г. соответствует наполненному радикальными сдвигами четвертьвековому периоду национальной истории, больше напоминающему трансформационный кризис - социальный и культурный. Вместе с тем конкретный анализ характерных для страны общественных, духовных процессов нередко демонстрирует их сохраняющийся традиционализм, отличие от аналогичных процессов в западном мире, а также от целей евроинтеграции.
Примечания
1 Values, stratification, transformation. Plzen, 2012. S. 192.
2 Inventura hodnot. Vysledky sociologickych vyzkumu ve spolefinosti Ceske republiky. Praha, 2009. S. 281.
3 Slejska D. Vyvojove procesy lidskych hodnot. Praha, 1990. S. 71-72.
4 Inventura hodnot. S. 179.
5 Ceska republika - trendy, ohrozeni, prilezitosti. Praha, 2009. S. 209.
6 TucekM. Jake hodnoty jsou pro nas dulezite - cerven 2014? // Tiskova zpra-vajCVVM SU AV CR. 17. cervence 2014.
7 Cesi na ceste za svoji budoucnost. Budoucnost a modernizace v postojich a oCekavanich obyvatelstva. Praha, 2003. S. 76.
8 Ibid. S. 146.
9 Inventura hodnot. S. 244.
10 Ceska republika - trendy, ohrozeni, pfilezitosti. S. 204.
11 Values, stratification, transformation. S. 447.
12 Vecernik J. Czech society in the 2000s: a report on socio-economic policies and structures. Prague, 2009. S. 94.
13 Mares P. The Czechs: jobs and work. // Sociologicky casopis/ Czech sociological review. 2001. Vol. 9. S. 77.
14 Ceske hodnotove promny 1991-2008 (European value study). Brno, 2010. S. 128.
15 Kultura v krajich Ceske republiky. Praha, 2012. S. 213.
16 Hodnoty, postoje, chovani. Praha, 2013. S. 94.
17 Jaka je nase spolecnost? Otazky, ktere si casto klademe... Praha, 2010. S. 112.
18 Socioekonomicke hodnoty, politiky a instituce v obdobi vstupu Ceske republiky do Evropske unie. Praha, 2006. S. 103.
19 Vecernik J. Op. cit. S. 230.
Чешские ценности периода либеральной трансформации 375
20 Подробнее см.: Коровицына КВ. Традиционная семья в Чехии: социальные и культурные вызовы после 1989 г. // Славянский мир в третьем тысячелетии. М., 2014. С. 232-240.
21 Kde to ladi, a kde skripe: slad'ovâni prâce a péce v mezinârodni perspektive. Praha, 2012. S. 53.
22 Siiatek a rodina: zâjem soukromy nebo veïejny. Praha, 2006. S. 15.
23 Socioekonomické hodnoty, politiky a instituce v obdobi vstupu Ceské repub-liky do Evropské unie. S. 230.
24 Hamplovâ D., Rehâkovâ B. Ceskâ religiozita na poCâtku 3. tisicleti. Praha,
2009. S. 31.
25 Nespor Z. Prilis slâbé ve vire. Ceskâ ne/religiozita v evropském kontextu. Praha, 2010. S. 7^
26 Hamplovâ D., Rehâkovâ B. Op. cit. S. 31.
27 Socioekonomické hodnoty, politiky a instituce v obdobi vstupu Ceské repub-liky do Evropské unie. S. 231.
28 Nespor Z. Op.cit. S. 102.
29 Ceské hodnotové promëny 1991-2008. S. 58.
30 Individuals and households in the Czech Republic and CEE countries. Praha,
2010. P. 184.
