CC BY
59
ЧЕЛОВЕКОРАЗМЕРНАЯ ПЕРСПЕКТИВА РАЗВИТИЯ ДУХОВНОСТИ В СОВРЕМЕННОМ ОБЩЕСТВЕ: ИЛЛЮЗИЯ И РЕАЛЬНОСТЬ
С. П. Штумпф
В последнее время мы со всей очевидностью наблюдаем обострённый интерес человека к самому себе, к своей природе, к восстановлению в правах ценностных оснований собственной жизнедеятельности, жизнетворчества. Одним из таких оснований, несомненно, является духовность как высший уровень освоения человеком своего мира и отношения к природе, обществу и себе. Она представляет собой выход человека за рамки узкоэмпирического бытия, преодоление себя вчерашнего в процессе обновления и совершенствования, восхождение личности к своим идеалам, ценностям и реализацию их на жизненном пути. Её смыслообразующим стержнем, по нашему мнению, является ценностно-смысловое наполнение, пронизывающее собой интеллектуальное (когнитивное), нравственно-сакральное и художественно-эстетическое начала, сводящее их в едином аксиологическом локусе духовного экзистенциала человеческого бытия. В этом свете анализ проблем духовности помогает открыть внутренний мир, или внутренний космос, человека со всеми протекающими в нём процессами, во всей его многомерности и размерности. Внутренний «психокосмос» человека представляется как исчерпывающий образ всех сфер человеческого сознания в их зависимости, как совокупность предельных возможностей и ограничений, вытекающих из различного рода социальных, культурных, исторических средств или скреп. Именно размерность социального мира человека и возникающие в этой связи вопросы будут предметом внимания данной работы.
Проблема человеческой размерности изначально возникает и может быть представлена как проблема размерности вообще. Достаточно вспомнить сентенции или греческих мудрецов, или софиста Протагора. Можно взглянуть на человека и его жизнь как на часть общего космического порядка. И тогда мера как выражение космической гармонии становится императивом и для микрокосма (отдельного индивида). Нас, однако, больше интересует то, что при решении этой задачи неизбежно встаёт вопрос о человеческой размерности мира и его содержательной составляющей, о возможностях (ёмкости) человеческого разума и психики, о социальных следствиях их ограниченной вместимости. К необходимости такого рассмотрения побуждает логика предмета исследования — живущий и действующий в современном, называемом постиндустриальным, обществе человек.
Императив «человекоразмерности» в постнеклассическом этапе развития научной мысли выступает одним из основополагающих принципов. В него входят проблемы гуманитарного и человеческого измерения явлений культурной, политической, социальной, правовой жизни. По своей сути он выражает современное возрождение древнегреческого постулата, высказанного Протагором: «Чело-
век есть мера всех вещей существующих, что они существуют, а не существующих, что не существуют» [Диоген Лаэртский : 348]. Этот постулат стал знаменем гуманистической традиции и выступает в качестве аксиологического ориентира знания в целом.
Несмотря на множество высказанных и высказываемых точек зрения, вопрос о человеческой размерности, человеческой характеристике реалий окружения и самих условиях социальной экзистенции остаётся открытым. Античный философ этим тезисом утверждал субъективную обусловленность знания, интуитивно охраняя человека от сверхмерной загруженности. В Библии этот тезис был проговорён устами Иисуса: «Ещё многое имею сказать вам, но вы теперь не можете вместить» (Инн, 16, 12). Позднее он на некоторое время был забыт (отодвинут в сторону) — слишком много сил, времени, внимания было потрачено на обоснование механистической картины мира. Но с середины XIX века к нему обращаются вновь, а XX век даже был объявлен веком человека.
В отечественный философский дискурс понятие «человекоразмерность» ввёл М.К.Петров. Своё философско-антропологическое и культурологическое понимание этого термина он выразил такими словами: «Сумму ограничений, которую человек как существо естественное ... накладывает на социальные структуры коллективной жизни и деятельности, мы предлагаем назвать человекораз-мерностью — неустранимой характеристикой социальных реалий, которая выступает на правах условия осуществимости любой коллективной деятельности» [Петров 2003 : 5]. Этот термин учёный органически включал в язык исследований о природе человека и сущности культуры.
Человекоразмерность функционирует как культурный принцип, позволяющий при любой сложности и парадоксальности ситуативных реалий не надорваться. Представляя собой культурную норму, человекоразмерность устанавливает границы притязаниям разума. Социальный опыт, предлагаемый мыслителем обществу, должен быть «посилен» для этого общества. Говоря иными словами, разум, осуществляя социальное творчество (проектирование), всегда опирается на место своей привязки, никак не пренебрегая понятиями границ, масштабов, а сдерживающим фактором (принципом) как раз и служит человекораз-мерность.
В данном термине содержится определённый заряд консерватизма. Это обусловлено тем, что он выполняет охранительную, оберегающую функцию, давая предпосылки для преодоления и в то же время сохраняя необходимую меру здравого смысла, предупреждающего переживание невыносимого социального опыта.
Наиболее подходящей осью развёртки континуума человеческой размерности относительно астрономического времени и деятельности нам представляется социальное пространство становления и развития целостной системы духовного жизнетворчества личности. На близость и взаимную родственность феноменов духовности и человекоразмерности указывает С.Б. Токарева в работе «Методологические основания анализа духовности». По её словам, «. духовность есть возникающая в результате обращённости к духовной реальности соразмерность человека с духом как надындивидуальной идеальной сущностью, которая и задаёт меру человеческого в человеке» [Токарева 2005 : 84]. Придавая
идее уважаемого учёного несколько иную направленность, мы бы добавили, что духовность определяет качественное содержание человекоразмерности и концентрирует (акцентирует) «человеческое» и меру его вместимости в каждом из нас. Её можно рассматривать как меру, форму и одновременно показатель соизмеримости человека с интеллигибельными и сенсибельными сторонами социального мира, выраженными в его ценностных установках и ориентациях. Причём личность здесь понимается не просто как неизменная самость, а как динамичная сущность, связанная взаимоотношениями со всем в мире.
Человек в его возможностях и ограничениях выступает надёжным ориентиром, устойчивой природной данностью. Только человек обладает способностью к само-осознанию, само-развитию, духовному восхождению, может перемещаться в наследуемых, освоенных и изменяемых социальных структурах. Каждый индивид может быть «взращённым в процессе», и это делает человека личностью. Это тот источник человекоразмерности, который локализован в самом человеке, в его ментальных и физических возможностях, включая этнические, культурные и образно-эмоциональные компоненты. Эта ипостась человекоразмерности вмещает в себя эволюционно и исторически сложившийся строй мыслей, чувств и поведения, формирует систему ценностных ориентиров, предполагает наличие целостного взгляда на мир и на человека. Тем самым она в известной степени определяет мироощущение и целостный интегративный характер его носителя, то есть качественное наполнение «человеческого» в человеке.
Однако по прочтении этих правильных и красивых слов, у каждого из нас неизбежно возникают вопросы: насколько постулат о человеческой размерности мира правомерен сегодня? каково по содержанию наполнение меры «человеческого»? можно ли поставить и решить эту проблему в современном технотронном обществе? Считаем необходимым оговорить некоторые противоречия, открывающиеся при анализе данного явления в условиях реальной действительности.
В течение всей истории существования человеческого общества люди для удовлетворения своих стремлений и потребностей, достижения целей и утверждения ценностей объединялись в сообщества. Но у каждого индивида оставался значительный круг жизненного пространства, которое охранялось, оберегалось той самой человекоразмерностью, представляющей собой культурную норму. Сегодня с момента своего рождения человек вступает в плотно заселённый социальный мир, где свои правила господства, где слишком много посторонних наблюдателей, довлеющих на нашу психику, неизбежно вызывающих фрустрацию, и очень мало искренних, дружелюбных и бескорыстных отношений, позволяющих почувствовать себя покойно и счастливо. «Воспитанный» человек должен не отвлекаться и делать свою работу, «не замечать» неприличное и неподобающее, соблюдать сложившиеся нормы, слепо верить всем институциональным фигурам, вести себя «хорошо» (предсказуемо), платить налоги. В таких условиях люди становятся персонально отчуждёнными и социально агрессивными. Сообразно с этим структура и культура современного техногенного общества ведут человека к безрадостной атмосфере чёрствости, духовной и душевной глухоты, заводят в границы условностей, чужих ожиданий, предписанных и навязанных ролей. В результате человек, а затем и общество, теряют основополагающие ориентиры, консолидирующие и мобилизующие на действия ценности, забывает
об их существовании. Общество становится хаотически-беспорядочным, в нём разрушаются основы существования человека и, главное, духовные ориентиры как отдельно взятой личности, так и сообщества в целом.
Традиционно общество мыслится как некое организованное единство, как естественная атмосфера, которую не выбирают, но должны в ней дышать. Но оказалось, что человек существует не только по законам биологического выживания. Выстраивая свою систему-ассоциацию, устанавливая правила общения, обмена и подчинения, люди руководствуются культурными стандартами в не меньшей степени, чем витальными инстинктами. Достаточно разрушить города, сжечь библиотеки, запретить использование родного языка и выполнение обычаев, чтобы привести общество в состояние упадка, деградации или качественно его трансформировать. Обратный процесс - развитие образования, науки, культуры — означает достижение на практике большего духовного совершенства и социально-экономического подъёма общества. Каждое сообщество выделяет, оформляет, кодирует элементы своего духовного опыта, устанавливает и изменяет ценности, имеющие существенное значение для всего социума. Любая пришедшая на смену предшествующей историческая эпоха формирует качественно новые аксиологические смыслы духовности и человекоразмерности.
Сложная система социальных связей в современном обществе приводит к формализации межчеловеческих отношений, которые в большинстве случаев оказываются деперсонифицированы (лишь роли, маски). А это, в свою очередь, влияет на принцип организации и коммуникации людей в сообществе. Сущность «социального» находится не столько в «структуре», сколько в «культуре» людских ассоциаций. Общество, наследуя сотворённые символы, значения и смыслы, придаёт им качественно новое содержательное наполнение, выражающее специфику данной социальной системы, существующей здесь и сейчас. Духовная цена протекающей сегодня модернизации выражается в процессах социальной ассимиляции, культурного подражания низших слоёв образу жизни элиты, в отсутствии собственных желаний, стремлений, аксиологических значений, устойчивом воспроизводстве системы духовных паттернов.
Сказанное позволяет ответить на поставленный выше вопрос о наполнении меры «человеческого» в современном постиндустриальном обществе. Со всей очевидностью приходится признать (можно предположить), что произошла интенсивная примитивизация сознания, моральных ценностей людей. Вследствие этого наступает состояние душевного и духовного «обнищания», которое приводит к утрате основных жизненных ценностей и смыслов. Возникает вакуум духовности, который может быть заполнен, и будет, и уже заполняется всеми возможными негативными проявлениями человеческой активности. Сколько бы мы не говорили о значимости человеческой личности, если отношение к ней не изменится в лучшую сторону, если все будут игнорировать всех, цивилизация погибнет. То есть проблема человекоразмерности, её содержательной компоненты «человеческого» — духовности — как нельзя остро стоит перед нами сегодня и требует своего решения.
Проблемы человекоразмерности, духовности особенно остры для нашего государства. Век ушедший — это эпоха перевоспитания двухсотмиллионного народа, предпринятая тоталитарным государством-монополистом, ратующим в целях
поддержания общественного порядка за установление тотального контроля во всех сферах человеческого бытия, не исключая и духовную сферу. Это время осуществления научно-технической, техногенной революции, вызванной успехами естественнонаучных дисциплин и массированными техническими достижениями, которые поражают темпами и масштабами изменений. Сегодня мы хорошо понимаем, что новейшие технологические средства прочно вошли в нашу жизнь и стали её неотъемлемой частью. Но так же чётко должно быть понято (осознано), что процесс внутренней динамики человека, внутреннее развитие, одухотворение и преображение совершенно необходимы (подтверждение этим идеям находим в работах И.К. Джерелиевской, Н.С. Катуниной, Л.А. Шумихи-ной). Это значит, что необходим новый уровень (границы, масштабы) размерности человеческого бытия, вписанный в технологический век с его компьютерными сетями, генной инженерией, микроэлектроникой, лазерами, космическими спутниками, кабельным телевидением и прочими атрибутами современности, но с неизменным приоритетом универсальных, общечеловеческих ценностей, таких как духовность и гуманизм.
В качестве теоретического допущения авторской исследовательской стратегии можно воспринять императив человекоразмерности как маркер, вектор, раскрывающий потенциальное состояние духовности. В качестве отправной посылки, объясняющей допустимость этого предположения выступает положение об апо-декции возникновения и существования данного феномена в акте и времени взаимодействия с человеком. Именно эти обстоятельства задают условия присутствия или отсутствия (моральную ценность наличия) духовности в реальной жизни отдельного индивида. Действительная жизнь подразумевает обращение к духовным интенциям, концептам и нормативам не как детерминацию долженствования, а лишь как обусловленную массой потенциальных выборов и возможностей обязанность. Духовность может представать в виде виртуального пространства в процессе реализации своих возможностей, которые либо получают, либо не получают реализацию в зависимости от конкретно-реальных условий бытия. И здесь решающими факторами выступают духовно-нравственный характер действующей личности, сложная комбинация свойств человека и особенностей внешних условий его жизнедеятельности. Только в этом случае духовность становится для человека принципом долженствования. Таким образом, обращение человека к духовной сфере изначально является возможностью и сопряжено (обусловлено) с активностью и желанием личности следовать за вектором духовности.
Вовлечённость в реальный, подлинный процесс общественной жизни в рамках человеческого существования неминуемо заставляет его участников решать проблему выбора системы ценностей и совокупности жизненных стратегий, нацеленных на совершенствование жизни в соответствии с устремлённостью к идеалу (с аксиологической направленностью вектора духовности), на возвышение и кропотливую проработку различных форм духовной практики. Иными словами, чтобы привести духовность в состояние реально действующего непреложного императива индивидуальной и социальной жизни человека, необходимо найти пути, способы и формы реализации потенций духовности, введения её составляющих, норм и смыслов в действительную консустальную жизнь челове-
ка, а затем и общества. Нам представляется, что оптимальным условием для этого являются формирование, воспитание, развитие духовной личности, которые возможны при бытовании в обществе социальных институтов, проводящих в жизнь стратегию высоких, общезначимых нравственных идей и ценностей, а также при потенциальном наличии свободной непринудительной активной деятельности самого индивида.
Таким образом, следование вектору духовности должно осуществляться с разных сторон — отдельно взятой личности и государственных и общественных социальных институтов. С одной стороны — роль, значение духовности как содержательной компоненты человеческого бытия должна быть высоко поднята, принята за основополагающий, универсальный ориентир в жизни каждого отдельно взятого индивида. Такая личность соединит в себе эмпирическую правду чувств, рациональную правду разума и надрациональную истину веры. В этом случае уменьшатся эгоизм, агрессия, склонность к насилию и антиобщественному поведению, появятся желание и реальная возможность следовать за маркером духовности.
С другой стороны, стремление овладеть миром духовности востребует реформирования институциональных норм, уровней, организаций, общественных отношений, создающих благоприятные условия для вхождения человека в измерение духовности. В первую очередь должно измениться отношение к человеку — его следует принять как конечную, высшую ценность бытия. Следует ввести в обиход, поднять до уровня целе- и смысло-образующих набор универсальных этических норм, обязательно и эффективно контролирующих поведение всех членов общества (от простого Золотого правила нравственности, Десяти заповедей до норм Нагорной проповеди как их высочайшего выражения). Основным мотивом экономической, социальной и политической деятельности для русского человека надлежит обозначить не прибыль или власть, а мотив созидательной службы обществу и своему отечеству.
Лишь следуя этим ориентирам, работая над решением проблемы институционализации духовности, российское общество сможет создать условия, при которых духовное восхождение отдельно взятой личности и сама духовность приобретут в социуме характер основополагающей ценности. Тем самым социум будет принуждён к соответствующей организации, обеспечивающей условия для духовной активной деятельности своих членов, и станет способным к воспроизводству высокодуховной личности. Иными словами, общение, совместная деятельность и, обязательно, социальные институты должны помочь человеку освоить путь реализации духовных потенций, для чего они должны быть пронизаны одновременно верой в абсолютные нравственные ценности и любовью к человеку. Только в этом случае они могут стать надёжными проводниками в мир духовности, в то же время задавая меру здравого смысла в человеке и тем самым выполняя сохранительную функцию человекоразмерности.
Библиографический список
1. Джерелиевская, И.К. Человек в социокультурной реальности / И.К. Джерелиев-
ская. — М.: Московский психолого-социальный институт, 2005. — 320 с.
2. Диоген Лаэртский. О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов / Диоген Лаэртский / 2-е изд., испр. — М.: Мысль, 1986. — 571 с.
3. Катунина, Н.С. Проблемы духовности человека : монография / Н.С. Катунина. — Владимир: ВГПУ, 2003. — 109 с.
4. Петров, М.К. Человекоразмерность и мир предметной деятельности / М.К. Петров // Человек. — 2003. — № 1. — С. 5—18.
5. Токарева, С.Б. Методологические основания анализа духовности / С.Б. Токарева // Философия и общество. — 2005. — № 2. — С. 80—100.
6. Шумихина, Л.А. Генезис русской духовности / Л.А. Шумихина. — Екатеринбург: УРО РАН, 1998. — 396 с.
