CC BY
98
10. See: Mill D. S. the System of syllogistic and inductive logic: principles of evidence in connection with the methods of scientific investigation /Translation from English. V. N. Ivanovskogo; forew. and ADJ. V. K. Finn. Ed. 5th, Rev. and extra. - M.: LENAND, 2011. - P.152.
11. Julien Francois. The great image has no form, or Through the painting - to a non-object in / Translated by A. V. Shestakov. - M: Ad Marginem Press. - P. 282.
12. Wed.: «Objects are «derived» some stable sets or networks of relations». - D. lo Objects and space, Transl. Wachstein V. //Sociology of things/ - M.: Publishing house. home «Territory of the future, 2006. - P. 223.
13. See: Heidegger, M. The Thing and creation, p. 65.
14. See: Turchynov E. A. The Thing and its materiality in China, pp. 85-87.
15. Zimmel G. A picture Frame. Aesthetic experience /Transl. with it. The subject to Kortunova L. // Sociology of things. - M.: Publishing House. house territory of the future, 2006. - P. 52.
16. Heidegger M. The Thing //C. 321, 323, etc.
17. Ibid., p. 321.
18. Kristeva Yu Black sun. Depression and melancholia. - M.: Kogito-CENTR, 2010. - S. 10. URL: http://fb2.traumlibrary.net. (accessed 02.12.2015).
19. Barth R. Semantics things. The System Of Fashion. Articles about semiotics of culture /Per. with FR. S. N. Zenkin. - M.: Publishing house of them. Sabashnikova, 2004. - P. 417 - 418.
20. We agree with the observation by Niklas Luhmann about «subject to the scheme of old European view of the world»: «until the early modern period the world was described by using the subject scheme, it was Assumed something establishing the unity of the elements of sense. We can say that the meaning was used, but not understood. As the description of the world the scheme of things have a universal value. Accordingly the main differences was the difference in res corporales/incorporales res, providing a generalization of the scheme". -Luhmann N. Of the social system. Essay of General theory, Transl. I. D. Gaziev. - SPb.: Science, 2007. - P. 103, 413 approx.
21. Ibid., p. 187.
22. See, read more: the Ontology of artifacts: an interrelation between «natural» and «artificial» components of the life-world /under the editorship of O. E. Stolyarova. - M.: Publishing house «Delo» Rankhigs, 2012.
23. Toporov V. N. Thing from an anthropocentric perspective (the hoarder's apology) //. Toporov V. N. Myth. Ritual. Symbol. Image: studies in the mythopoetic field: favorites. - M.: «Progress» - «Culture», 1995. - P. 58.
24. Op. by: Toporov V. N. Myth. Ritual. Symbol. Image: studies in the mythopoetic field: favorites. - М.: «Progress» - «Culture», 1995. - P. 82.
25.Baudrillard J. The system of things /Translated by S. Zenkin. - M.: Rudomino, 1999. - P. 7.
26. Pong F. Side of things. - M.: Logos, 2000. - P. 130.
УДК 130.2
Л. А. Ермолина
Человек в пространстве и времени как в культурно-смысловом поле
В данной статье использованы современные научные изыскания по теме пространства и времени, проанализировано бытие человека в пространственно-временных координатах, существование человека в природных и социальных ритмах, рассмотрены социальное время и пространство, определено понятие «ритм». Автор рассмотрел наличие социальной составляющей как способ понимания феноменов пространства и времени. В тексте статьи помимо более обширного временного социального пространства автор выделяет социальное пространство человека и делает различия между ними. Также автор создал два вектора в социальном пространстве, а именно развертывание пространства в ширину и в глубину. Важная роль отведена культуре как фактору восприятия человеком этих феноменов. Культура помогает человеку осмыслить пространство и время в историческом контексте, а также создает культурно-смысловое поле, необходимое для самоопределения и бытия человека. Мифологическое сознание представлено как более глубокое понимание места человека в пространстве и времени, в отличие от современного представления о них. В статье сделан акцент на то, что у людей в прошлые исторические эпохи было единое понимание о мире, которое охватывало все слои жизни и наполняло бытие человека. При этом в статье рассмотрены различные символы древних славян, которые являются яркими представителями системы понимания о мире.
This article used modern scientific research on the topic of space and time, analyzed the existence of man in the space-time coordinates of human existence in the natural and social rhythms, considered a social time and space, defined the concept of rhythm. The author has considered the existence of a social component as a way of understanding the phenomena of space and time. The text of the article in addition to the more extensive temporary social space the author identifies the social space of the person and makes the difference between them. Also author created two vectors in the social space, namely, the deployment of the space width and depth. An important role is
© Ермолина Л. А., 2015
played by culture as a factor of human perception of these phenomena. Culture helps a person to understand the space and time in a historical context, and creates cultural and semantic field necessary for self-determination and human existence. Mythological consciousness is presented as a deeper understanding of man's place in space and time, as opposed to the modern ideas about them. The article focuses on the fact that people in previous historical epochs was a common understanding of the world, which covered all sectors of life and filled man's existence. In the article various symbols of the ancient Slavs who are outstanding representatives of understanding about the world.
Ключевые слова: пространство, время, человек, бытие, культура, понимание мира, ритм.
Keywords: space, time, people, being, culture and understanding of the world, the rhythm.
Человек живет, находится во времени и пространстве, общность людей также функционирует в пространственно-временном поле. Являясь живым существом обладая телесной оболочкой и сознанием, человек погружен в реальность материального мира. Вся его деятельность проистекает в пространстве и во времени, которые выступают в качестве непременных атрибутов бытия любого явления.
Все общество, развиваясь в пространственно-временных координатах, не может не оказать глубокого влияния на восприятие данных сущностных характеристик бытийности мира. Время становится социальным, т. е. «коллективным перцептуальным временем, универсалией культуры, содержание которой лежит в основе концептуального времени, конституирующегося в феномене истории как осознанной процессуальности социальной жизни» [1]. Оно тесно увязывается с развитием общества, его историей, культурой, мировоззренческими установками социума.
Понятие социального времени имеет отличительные признаки по сравнению с понятием просто времени. Человеческое общество воспринимает время как нечто имеющее однонаправленность, в связи с чем все события социальной жизни как бы нанизаны на стрелу времени, ведущую из прошлого через настоящее на будущее. Отрезки времени бытия общества получают свое наименование в определенных терминах. В связи с этим в нем выделяются эры, эпохи, периоды, т. е. те временные рамки, которые позволяют проследить определенную ритмичность и цикличность социального времени.
Социальное время, будучи тесно связанным с развитием общества, приобретает определенную конфигурацию. «Прежде всего ритм понимается как более или менее равномерное чередование, - как некоторое повторение в процессе, а отсюда вытекает и соразмерность временных величин» [2].
Ритм - это то, что лежит в основе всего живого. «Ритм - это то, посредством чего одно уникальное сущее только и способно вступить в соприкосновение с другим уникальным сущим и в чем оба способны максимально сохранять свой собственный стиль, не редуцируясь целиком к «иному» [3].
Ритмы социального времени имеют свойство накладываться друг на друга. Эпоха может занимать протяженность в тысячелетия или в несколько столетий, представляя таким образом мегаритм социальной временной составляющей, внутри этого промежутка времени отчетливо проявляются более короткие интервалы, которые можно назвать периодами. Это явление характерно для социального времени в отличие от времени физического, по Аристотелю, единственного и абсолютного.
Одновременно с ритмичностью социального времени другой его важнейшей стороной является цикличность. Уже в античной философии господствующее положение занимала идея о цикличности всех событий в жизни не только природы, но и общества.
Тесно связано со временем осознание человеком пространства. Пространство каждым человеком понимается многосложно: это и территория, ареал, это и пространство другого мира, социальное пространство отдельного человека, и социальное пространство во времени. Можно ввести понятие временного социального пространства - представление о пространстве, связанное с социумом в каком-либо историческом временном интервале. Так, например, понятие монголо-татарского ига сразу дает представление о захвате одной социальной общностью определенной территории в течение нескольких веков.
Помимо более обширного временного социального пространства существует просто социальное пространство человека, оно выражает три основных уровня бытия общества: территориальное - размещение на территории города, области и т. д. основных компонентов инфраструктуры: жилого сектора, производства, дорог, мест отдыха и т. д.; производственное - собственное пространство труда, общественной деятельности, пространство связей и коммуникаций; пространство духовной культуры, в котором циркулируют смыслы, символы сюжеты, выраженные в знаковой форме и т. д. 20
Можно также выделить в этом пространстве свои центр и периферию. Центр выступает как концентрация (на определенной территории) власти, ресурсов, информации, капиталов, инноваций и т. д. Периферия как бы заказывает процессы, идущие из центра, усваивает их и тем самым повышает общий уровень функционирования бытия социума как проявления его развития.
В социальном пространстве ключевым является воспроизводственная деятельность людей. Социальное пространство «представляет движение человеческого бытия в виде определенной координации людей, их действий и предметных условий, средств и результатов их же жизненного процесса, в формах их непосредственно совместимых взаимодействий» [4].
Осознание человеком себя в пространственно-временных рамках обусловлено не просто его субъективным пониманием и домыслами, а ценностными культурными представлениями его народа, страны, эпохи и т. д. Многое из того, что мы не можем рационально осмыслить, представлено в мифологической форме. Мифологическое сознание - это более глубокое понимание места человека в пространстве-времени, в отличие от современного понимания, сведенного к восприятию времени суток, минут, часа, событийного ряда какой-нибудь отдельной личности.
Феномен культуры - важнейший объект исследования, подразумевающий проблемы целостности общества, механизма функционирования социальных отношений, взаимоотношений общества и природы.
Наши предки воспринимали свою жизнь в рамках природных и социальных циклов. Обращение к дохристианским языческим верованиям позволяет вскрыть глубинные пласты культуры, равно как и выявить мировоззренческие основы представлений древних славян, являющиеся одной из базисных составляющих духовной культуры восточнославянских этносов.
С древнейших времен человек, чувствуя себя бессильным перед природой и ее стихиями; пытаясь понять их суть, раскрыть механизм влияния на него природы, обезопасить себя от неуправляемой стихии, составлял целый комплекс взаимодействия с этими силами, создавая охранительную символику в концепции определенного образа мироздания. Единое понимание о мире пронизывало все слои жизни, бытия человека, его ощущения в пространстве-времени. Ряд символов повторялся в древней резьбе по дереву, в архитектуре, предметах домашнего обихода, образцах плетения и вязания, различных оберегах, обрядовых и культовых приспособлениях, изображениях божеств.
Язычество - термин, которым обозначаются самые разнородные и разного исторического уровня религиозные проявления: и мифологизированная религия античного мира, и представления первобытных племен, и дохристианские верования славян, финнов, германцев, кельтов или домусульманская религия татар. Однако во всеобщности, всеохватности термина «язычество», одностороннего по происхождению и многогранного по существу, есть одно несомненное достоинство: общий термин пригоден для всех ранних религиозных воззрений вплоть до появления выросших из язычества мировых религий.
Учет хронологических ориентиров позволил выяснить принципиально важное обстоятельство: эволюция религиозных представлений происходила не путем полной их смены, а путем наслаивания нового на сохраняющееся старое, при постоянном развертывании культурных кодов в различные периоды пространства-времени.
Так, мир славян-язычников включал четыре части бытия: земли, двух небес и подземно-водной зоны. У многих народов земля изображалась как округлая плоскость, окруженная водой. Вода конкретизировалась или как море, или же в виде двух рек, омывающих землю, отражающих тот факт, что, где бы человек ни был, он всегда находился между каких-либо двух рек или речек, ограничивающих его ближайшее сухопутное пространство.
Наиболее древними обережными символами были узоры, связанные с тремя стихиями, которым поклонялись славяне: символы земли, воды, огня. Символы земли - засеянное поле (ромб, разделенный на четыре части с точками внутри каждой), знак плодородия (свастика). Символ воды - хляби небесные (волнистые линии). Символ огня - косой крест (огонь земной), громов-ный знак (шести- или восьмилучевая звезда). Кроме этих основных знаков языческая символика включает изображение солнца, радуги, фигур богини на вершине строения, подковы и др. А также крест.
Крест - символ солнца и огня, уходящий в неолитическую первобытность. Славяне-язычники широко практиковали их своих языческих святилищах. Слово «окрест» означает «округу», пространство вокруг нас. То есть крестом обозначали и свое местоположение на карте, и окружающее пространство, здесь виден четкий пример параллели между единичным и частным в представлении человека. Человек как бы выделял себя, используя взаимоотношение Я и Мир, но также и «растворял» собственное «Я», покрывая свою одежду, утварь, все, с чем он был связан космическими символами, подтверждая, что только поддержка природных стихий, божеств может обеспечить ему
21
благоприятную жизнь в этом мире. Используя символические изображения в орнаментах, знаках, человек отождествлял себя с миром, наполненным различными энергиями и духами (например, известные у многих народов танцы в трансовом состоянии в костюмах божеств).
Трехчастное разделение системы мироустройства на нижний, средний и верховный миры прослеживается в культуре очень многих народов. Правда, у коренных народов Горной Шории в России представление о верхнем светлом мире, или Рае, несколько отличается от известного изображения Мирового древа, где корни - это преисподняя, ствол - это наш мир и крона - это светлый мир богов. У шорцев существует понимание Рая как миров, которые спрятаны в горах. При этом существуют специальные врата в эти миры, где торжествуют гармония и добро, они идентичны нашему объективному миру, но время там течет по-другому. В этот мир можно войти, но выйдя из него, можно обнаружить, что в нашем мире прошла не одна сотня лет. Это подтверждает представления древних о наличии разных пространственно-временных континуумов.
Культура - источник формирования смыслов, благодаря чему люди способны отделяться от непосредственных условий своего существования и порождать идеальные модели, программы, символические формы, через которые они могут воздействовать на реальность как субъекты. В этом отношении культура всегда «шире», чем совокупность пространства производства и общения, поскольку она выступает как метасистема (метапространство), позволяющая осмысливать и оценивать социально-производственные процессы и отношения.
В современном глобальном мире нет такой фундаментальной опоры на традиционные культуры. Согласно Маршаллу Маклюэну, множественность каналов ведет к множественности сообщений, и даже если изначально сообщение одно, оно распространяется по разным каналам. Это сообщение модифицируется во множество различных сообщений, при этом значительность первого сообщения, глобальность и универсальность информационного посыла становится менее значимой, а значит, и фундаментальное понимание мироустройства ставится под сомнение, возникает множество гипотез и домыслов. При этом возможность коммуникации на основе формирования неких общих принципов и норм - общих культурных кодов - затрудняется, а значит, нарушается и формирование единых смыслов о пространстве и времени и месте в них человека.
Примечания
1. Агеев В. С. Межгрупповое взаимодействие: социально-психологические проблемы. М.: Мысль, 1989. С. 71.
2. Акимова Л. А. Социология досуга. М.: Лабиринт, 2003. С. 144.
3. Там же.
4. Агеев В. С. Межгрупповое взаимодействие: социально-психологические проблемы. С. 65.
Notes
1. Ageev V. S. Mezhgruppovoe vzaimodejstvie: social'no-psihologicheskie problemy [Intergroup interaction: socially-psychological problems]. M. Mysl. 1989. P. 71.
2. Akimova L. A. Sociologiya dosuga [Sociology of leisure.] M. Labyrint. 2003. P. 144.
3.Ibid.
4. Ageev V. S. Mezhgruppovoe vzaimodejstvie: social'no-psihologicheskie problemy [Intergroup interaction: socially-psychological problems]. P. 65.
УДК 101.1: 316
А. Н. Халтурин
Этнические потребности: социально-философский дискурс
В представленной статье рассматриваются проблемы этнокультурного взаимодействия как механизма интеграции потребностей народов и общества в целом. В связи с этим возникает необходимость философского осмысления категории «потребность». В работе представлен краткий анализ различных подходов в интерпретации понятия, приводятся наиболее аргументированные классификации потребностей. Одним из классификационных видов признаются этнические потребности, которые выступают в двух ипостасях - индивидуальные этнические и общественные этнические потребности. Фундаментальной этнической потребностью человека считается потребность в этничности, в этнической самоидентификации. Базовой общественной потребностью выступает потребность национальной общности в воспроизводстве своего этнического бытия и этнического сознания. Потребности коренных народов и этнических диаспор несут различный этнокультурный потенциал, однако вместе они составляют субстанциальную основу потребностей российского народа.
© Халтурин А. Н., 2015 22
