ЧЕЛОВЕК И ПРИРОДА У МИШЕЛЯ МОНТЕНЯ Текст научной статьи по специальности «Философия, этика, религиоведение»

МЫСЛИТЕЛИ ВОЗРОЖДЕНИЯ

Н. В. Ревякина

(Москва)

ЧЕЛОВЕК И ПРИРОДА У МИШЕЛЯ МОНТЕНЯ

В статье рассматривается взгляд Монтеня на человека как часть природы. Поскольку Монтень считает, что в природе нет иерархии, он отвергает превосходство человека над другими творениями и отказывается от традиционного антропоцентризма. В отличие от гуманистов-предшественников XV в. Монтень понимает «достоинство» человека, «умение жить достойно» не как высокое место в иерархии божественных творений, а как жизнь человека в соответствии с природой и в соответствии с разумом.

Ключевые слова: человек, природа, животные, иерархия творений, антропоцентризм, «достоинство».

Антропоцентризм - одна из наиболее характерных черт гуманистической идеологии Возрождения. Многие итальянские гуманисты XV века стояли на этой позиции, с нею связана и сильно звучащая тема в гуманизме человеческого достоинства -dignitas - места человека в иерархии божественных творений. Эта иерархия представляла собой вертикаль, внизу которой находился неживой мир, затем - растительный мир, выше - животный, еще выше - человек, затем - ангелы, и увенчивал эту вертикаль Господь Бог. Высокое место человека в иерархии творений объяснялось гуманистами не только тем, что человек -«образ и подобие Бога», но и тем, что человек обладает разумом и руками, с помощью чего устраивает свою жизнь на земле; действуя и познавая, осваивает и преобразует землю, подчиняет животных.

При обсуждении темы достоинства гуманисты обычно сравнивали человека с животными, чтобы показать его превосходство и высокое место в иерархии творений. Считалось, что

© Ревякина Н. В., 2015

животные не обладают ни разумом, ни волей, ни бессмертием. И хотя в XV веке были некоторые гуманисты, которые сближали человека и животных, находя у них общие свойства (Ф. Барбаро, Л. Б. Альберти) и даже признавая у животных душу (Л. Валла), позиции антропоцентризма оставались в XV веке достаточно прочными1.

XVI век многое меняет в гуманистическом взгляде. Это было время тяжких испытаний для человека на душевную и нравственную прочность, и человек не всегда выдерживал эти испытания. Итальянские войны в Италии, экономический спад, угроза турецкого нашествия, Реформация и Религиозные войны во Франции, Крестьянская война в Германии и другие события являли порой совершенно иного, чем казалось гуманистам, человека, - жестокого, злого, вероломного, склонного к предательству.

В этих условиях прежний гуманизм, высоко возносивший человека, оказывался несостоятельным как вследствие несоответствия гуманистических идеалов реальному человеку, так и вследствие их внутренней несостоятельности, ведь личность в нем рассматривалась как нечто абсолютно единое и цельное, лишенное сложности и развития, а природа человека считалась доброй, естественные желания - законными и приводящими, без насилия, к разумным и моральным действиям.

В XVI веке понимание гуманистами человека оказывается более сложным: в человеке видят противоречия, он не является теперь самодостаточным, а зависит от условий, в которых оказывается (от общества, государства, церкви), его претензии на высокое место в иерархии творений ставятся под вопрос. Один из наиболее проницательных мыслителей XVI века Н. Макиавелли это хорошо понимал. В своей поэме «Золотой осел», используя мифологический сюжет из гомеровского эпоса о волшебнице Цирцее, обратившей спутников Одиссея в свиней (или работу Плутарха «Свинья»), он показывает нежелание животного (Свиньи) снова стать человеком и вернуться в

1 См. об этом: Ревякина Н. В. Человек и природа в итальянском гуманизме XV века // Человек в культуре обществ Древности, Средневековья и Возрождения. Иваново, 1999. С. 72-84.

мир людей, и отказ мотивируется неприятием человеческих норм жизни и критикой человеческих пороков - жадности, честолюбия, тщеславия и др. Заявляя о непризнании людьми «другого блага, которое находится вне человеческой сущности и ценности», Свинья говорит о превосходстве животных в добродетелях и чувствах1.

Развивая эту тему, гуманист Дж. Джелли (1498-1563) создает трактат «Цирцея», состоящий из 10 диалогов, в которых Улисс (Одиссей), отстаивающий антропоцентризм, разговаривает с животными, бывшими греками, призывая их вернуться, с разрешения Цирцеи, в человеческий образ и отправиться вместе с ним в Грецию. В 9 диалогах из 10 животные в разговоре с Улиссом резко критикуют все устои человеческой жизни и самого человека (его телесную природу и психологию, нравственное поведение, социальную несправедливость и неравенство в людском обществе и др.) и в итоге отказываются вновь стать людьми. Философским идеям Улисса, его умозрительности и книжности противостоят связь с жизнью и природой, опыт, острое осознание жизненных проблем, на что ссылаются животные в разговоре с Улиссом. Только Слон (бывший философ) соглашается вновь стать человеком, его убеждает антропоцентрическая позиция Улисса, изложенная в 10 диалоге2.

В сочинениях Макиавелли и Джелли нет полемики относительно высокого «достоинства» человека, антропоцентризма (только у Джелли эти идеи излагаются в конце работы, но не в полемической, а в декларативной форме), но обсуждаемые в них вопросы (на уровне чувственного восприятия, психологии, этики) касаются превосходства человека и выводят на проблемы «достоинства» человека, его центрального места во Вселенной,

1 См. об этом: Ревякина Н. В. Судьбы гуманистического антропоцентризма // Общественная мысль и традиции русской духовной культуры в исторических и литературных памятниках XVI-XX вв. Новосибирск, 2005. С. 97-98. Здесь же дан наш прозаический перевод с итальянского речи Свиньи (С. 99-101), выполненный по изданию МасЫт>е1-й N. Pensieri sugli иотш. Da G.Papini. Lanciano, 1910. Р. 28-31.

2 См.: Джелли Дж. Цирцея / Изд. подг. Н. В. Ревякина. Иваново,

2005.

нанося ощутимый удар по гуманистическим представлениям о первенствующем положении человека в иерархии божественных творений.

Более сильный, открытый удар по антропоцентризму нанесен французским гуманистом Мишелем Монтенем (15331592) в его «Опытах». «Опыты» написаны в жанре эссе - коротких или более пространных рассуждений на разные темы, преимущественно этического плана (О полезном и честном, О раскаянии, О суетности, О воспитании детей, О дружбе, О самомнении и др.).

Содержание «Опытов» - из жизни, а широко привлекаемый книжный материал (в основном античный) используется Монтенем для размышлений применительно к своей жизни и ее проблемам. Жизнь Монтеня приходится на период Религиозных войн, тяжелейшего испытания для Франции - для ее единства как государства, для ее экономики, культуры и человека. Важно было в эти тяжкие времена разгула религиозного фанатизма и жестокости, остаться человеком, не поддаться религиозной нетерпимости и злобе, фанатизму и ненависти.

Монтень писал о «невероятной жестокости» гражданских войн в стране, и войнам в целом давал такую характеристику: «Что касается войн, которые принято считать самым выдающимся и крупным человеческим деянием, то я хотел бы знать, должны ли они служить доказательством некоего превосходства или, наоборот, показателем нашей глупости и несовершенства». Животным поистине не приходится жалеть, что им неизвестна эта наука уничтожать и убивать друг друга и губить свой собственный род» (2, 411)1. Наблюдаемые Монтенем примеры жестокости обострили его чувство сострадания к человеку и ко всему живому, милосердие к людям, долг гуманности и обязательства щадить не только животных, наделенных жизнью и способностью чувствовать, но даже деревья и растения. Они заставили

1 Монтень М. Опыты в трех книгах. Т. 1: Книга первая и вторая / Изд. подг. А. С. Бобович, Ф. А. Коган-Бернштейн, Н. Я. Рыкова. А. А. Смирнов. М.: Наука, 1979. Кн. 2. С. 411. (Т. 2: Книга третья. М.: Наука, 1979). Далее ссылки на «Опыты» будут даны в тексте статьи в скобках с указанием тома и страницы.

задуматься и над самим человеком, увидев в нем существо сложное: «Изумительно суетное, поистине непостоянное и вечно колеблющееся существо человек. Нелегко себе составить о нем устойчивое и единообразное представление»(1, 13). В другом месте «Опытов» оценка Монтеня была еще более суровой: «Человек самое злополучное и хрупкое создание и те не менее самое высокомерное» (2, 392).

Исходный пункт рассуждений Монтеня о человеке - положение человека в мире природы. Предлогом подробно высказаться об этом послужила «Апология Раймунда Себундского», испанского теолога XV века, написавшего в 1496 г. трактат «Естественная теология, или Книга творений». В нем автор пытался обосновать истины христианского вероучения естественным путем, не обращаясь к Священному писанию. Поскольку книга вызвала отрицательное отношение церкви, Монтень, переведя трактат на французский язык, написал апологию с целью защитить автора от обвинений; но он пришел к совсем иному выводу: естественным, рациональным путем доказать религиозные истины невозможно, вера и разум несовместимы1.

Говоря о человеке в «Апологии», Монтень поставил под вопрос привилегированное положение человека в мире живых существ. Он показал родство людей и животных, понимая человека как одно из творений мира природы. Человек, говорит Монтень, объявляет себя властелином и владыкой Вселенной, ровняет себя с богом, приписывает себе божественные свойства. А возможности животных преуменьшает, «наделяя их такой долей сил и способностей, какой ему заблагорассудится. Как он может познать усилием своего разума внутренние и скрытые движения животных? На основании какого сопоставления с нами он приписывает им глупость ? Когда я играю со своей кошкой, кто знает, не забавляется ли она скорее мною, чем я ею?» (2, 392).

Обращаясь к античной литературе, Монтень приводить множество примеров, показывающих, что животные обладают качествами, подобными человеческим. Животные обладают ра-

1 См. об этом: Горфункель А. Х. Философия эпохи Возрождения. М., 1980. С. 209-210.

зумом: «нет никаких оснований считать, что те действия, которые мы совершаем по своему выбору и умению, животные делают по естественной склонности и по принуждению» (2, 399). Гуманист приводит пример с лисицей, которую фракийцы, желая узнать, можно ли пройти безопасно по тонкому речному льду, пускали вперед; лисица приникает ухом ко льду, чтобы определить шум воды и узнать толщину льда, и в зависимости от этого решает, идти ли дальше или отступить. Животные могут логически мыслить - пример с собакой у Хрисиппа, не учуявшей хозяина на двух дорогах и устремившейся сразу по третьей (2, 402).

Животные, как и человек, обладают знанием и умением различать полезные и целебные для них вещи. Раненные стрелой критские козы, к примеру, разыскивают особую целебную траву - ясенец, а черепаха, проглотившая гадюку, ищет душицу, чтобы очистить желудок, слоны извлекают стрелы у себя, других слонов и хозяев. Животные способны создавать сообщества, примером чего является «благоустроенное общество пчел», с распределением в нем труда и обязанностей.

Это невозможно без участия разума, без понимания. Животные способны к обучению, как и люди; им свойствен и дар речи. Монтень приводит в пример говорящих птиц, дрессированных животных, собак поводырей: одна из них, идя с хозяином вдоль городского рва, сошла с широкой тропы и пошла по неудобной, лишь бы ее хозяин был подальше ото рва. Сближает животных и человека и жизнь чувства - любовь сексуальная и материнская, храбрость, великодушие, верность, страдание. Как и люди, они верны в своих привязанностях, воспитывают детей, заботятся о старых животных.

Животные способны строить: ласточки - гнезда, пауки -сети. «На каком основании мы приписываем творения животных какой-то врожденной слепой склонности, хотя эти творения превосходят все, на что мы способны по своим природным склонностям и знаниям?» (2, 395).

Но если природа позаботилась о животных, снабдив их мехом, шерстью, шкурой, чешуей, является ли человек брошенной на произвол судьбы тварью, «голый человек на голой земле, связанный по рукам и ногам, могущий вооружиться и защититься

лишь чужим оружием»? (2, 395). Монтень полемизирует не только с предельным возвышением человека, с выключением человека из мира природы, но и точкой зрения тех, кто писал, начиная с Иннокентия III, о ничтожестве человека. Жалобы на незащищенность человека от природы не справедливы. Кожа людей способна противостоять переменам погоды, она не менее вынослива, чем у животных. Привычка есть не требует обучения у человека. Люди больше, чем животные, защищены от природы, располагая большим числом разнообразных движений членов, пользуясь деревянными и железными приспособлениями.

Что же отличает человека и составляет его преимущество? Разум и мудрость, богатство его духовной жизни? Но это преимущество, с точки зрения Монтеня, плод его фантазии. «Наш удел это непостоянство, колебания, неуверенность, страдание, суеверие, забота о будущем - значит и об ожидающем нас после смерти, честолюбие, жадность, ревность, зависть, необузданные, неукротимые и неистовые желания, война, ложь, вероломство, злословие и любопытство. Да, мы несомненно слишком дорого заплатили за этот пресловутый разум, которым мы так гордимся, за наше знание и способность суждения, если мы их купили ценой бесчисленных страстей, во власти которых мы постоянно находимся» (2, 423)

Беспокойство духа - причина наших болезней. Душевное волнение ослабляет и телесные силы и душу, доводя ее до маний, самая утонченная мудрость может превратиться в самое явное безумие. Простая и здоровая жизнь крестьянина гораздо гармоничнее, чем жизнь мудрецов и придворных. «Я видел на своем веку сотни ремесленников и пахарей, которые были более мудры и счастливы, чем ректоры университетов, и предпочел бы походить на этих простых людей» (2, 423).

Избавили ли огромные познания Аристотеля и Варрона от человеческих бедствий, были ли они свободны от припадков, получили ли облегчение от подагры, зная, что эта болезнь гнездится в суставах? Люди гордятся своим воображением, ибо все блага - плоды его. Но «сколько больных породила одна лишь сила воображения!» (2, 427) Монтень снова вспоминает о простых людях, крестьянах, которые следуют своим природным

склонностям и расценивают все вещи только с точки зрения того, чего они стоят в данный момент.

Как понять эту позицию критики разума Монтенем, гуманистом и философом, писавшим в «Опытах» о «чистой радости воображения» (3, 303), о том, что «нет стремления более естественного, чем стремление к знанию» (3, 263)? Так ли он думал на самом деле или его скептицизм в отношении разума - всего лишь аргумент, помогающий опровергнуть превосходство человека? Сам Монтень приоткрывает завесу в отношении собственной позиции: «Тем приемом борьбы, к которому я прибегнул здесь, следует пользоваться только как крайним средством. Это отчаянный прием, заключающийся в том, что мы отказываемся от собственного оружия, лишь бы только выбить оружие из рук противника; это тонкая уловка, которой следует пользоваться лишь изредка и осторожно. Большая смелость - рисковать собой ради уничтожения другого» (2, 431).

Из слов Монтеня ясно, что его выпады против разума это аргумент, но понимать его нужно шире, а не только в плане опровержения превосходства человека. Вспомним, что в «Апологии» Монтень показывает невозможность с помощью разума доказать основы христианского вероучения. К этому можно добавить, что его скептические высказывания в отношении разума могли быть связаны и с его отрицательным отношением к схоластике, к ее претензии быстро с помощью логики познать все вплоть до Бога. Для Монтеня же процесс познания не может сводиться к логическим операциям, он труден и длителен; гуманист убедился на опыте, «что то, чего не удалось достичь одному, удается другому, что то, что осталось неизвестным одному веку, разъясняется в следующем; что науки и искусства не отливаются сразу в готовую форм, но образуются и развиваются постепенно, путем повторной обработки и отделки...» (2, 493).

Но слово против специфически человеческого Монтенем было произнесено. Он заявляет, что разум и богатство духовной жизни не составляют превосходства человека, тем самым с высот он спускает человека на землю, в природу. А показывая, что способ жизни и способности животных не хуже человеческих, он поднимает животных до уровня человека.

Такой подход противостоял средневековой традиции, еще живучей в XVI в., в соответствии с ней между людьми и животными существует пропасть, установленная волей Бога, ибо одного только человека Бог наделил разумом и бессмертной душой и сделал центром и господином мира.

Подход Монтеня разделял его и с раннеренессансной философией человека. И хотя в гуманизме XV в., как уже говорилось выше, приводились примеры нравственного и разумного поведения животных, которые могут быть образцом для человека, но в целом гуманизм был более привержен традиционному отделению людей от животных и идеям антропоцентризма. Только Н. Макиавелли и Д. Джелли в XVI веке поставили под сомнение идеи превосходства человека. Монтень же прямо и недвусмысленно антропоцентризм отвергает. Он не считает, что человек - центр мироздания: «Почему, например, гусенок не мог бы утверждать о себе следующее: "Внимание вселенной устремлено на меня; земля служит мне, чтобы я мог по ней ходить; солнце - чтобы мне светить; звезды - чтобы оказывать на меня свое влияние; ветры приносят мне блага, воды - другие; небосвод ни на кого не взирает с большей благосклонностью, чем на меня; я любимец природы. Разве человек не ухаживает за мной, не дает мне убежище и не служит мне? Для меня сеет и мелет он зерно. Если он съедает меня, то ведь то же самое он делает и со своими сотоварищами - людьми, а я пожираю червей, которые точат и пожирают его". Рассуждая подобным образом, мы утверждаем, что все предназначено для нас: для нас существует вселенная, для нас - свет, для нас гремит гром, как творец, так и все твари существуют для нас. Мы - цель всего. Мы - центр, к которому тяготеет все сущее» (2, 467)

Во всех этих страстных, энергичных, доведенных до логического конца заявлениях Монтеня настойчиво проводится одна мысль - о человеке как существе природы: «Человек не выше и не ниже других» (2, 399). В природе нет иерархии. Все подчинено одному закону - закону природы. «Надо заставить человека признать этот порядок и подчиниться ему. Он не боится, жалкий, ставить себя выше его, между тем как в действительности он связан и подчинен тем же обязательствам, что и другие соз-

дания его рода; он не имеет никаких подлинных или существенных преимуществ или прерогатив» (2, 399).

Итак, Монтень в отношении человека занял особую позицию. Время тяжких испытаний, в которое он жил, было настроено критически к великим и красивым словам о человеке, и Монтень это выразил в своих размышлениях.

Какие же выводы делает Монтень из своего главного тезиса о том, что человек - существо природы и что он не ниже и не выше других? Один из них касается взаимоотношения духа и тела в человеке, другие - жизни в соответствии с природой. Человек - часть природы, его душа и тело неразрывно связаны. Монтеня интересует эта связь, он наблюдает человеческое сознание, его изменения под влиянием болезни, обмороков и приходит к выводу, что сознание возникает, исчезает, изменяется под влиянием болезни тела. Тело имеет приоритет в этом союзе: «Слюна паршивой дворняжки, забрызгав руку Сократа, может погубить всю его мудрость, все его глубокомысленные идеи» (2, 483). Но если дух зависит от тела, то, стало быть, он и погибнуть должен со смертью тела. Монтень такого вывода не делает, он только говорит: «Мы состоим из двух основных частей, разделение которых и есть смерть и разрушение нашего существа» (2, 454). Из этого, однако, не следует мысль о гибели нашего духа; правда, Монтень еще замечает, что «бессмертие нам обещают только бог и религия, ни природа, ни наш разум не говорят нам об этом» (2, 487). А наблюдая законы природы, гуманист видит, что все рождается, дряхлеет, умирает.

Признание связи тела и души ведет Монтеня к мысли, что надо жить согласно с природой. Но что значит жить в согласии с природой? Ответ на этот вопрос можно получить из последнего «Опыта» Монтеня, где он говорит о самом себе и о человеке вообще. Это означает прежде всего принимать с благодарностью все ее дары, не отказываясь от них, не уничтожая их и не искажая «Природа - руководитель кроткий, но в такой же мере разумный и справедливый. Я всячески стараюсь идти по ее следу, который мы запутали всевозможными искусственно протоптанными тропинками» (3, 309).

Жить в соответствии с природой означает также, что тело и душа должны действовать совместно. И Аристипп, выступав-

ший лишь в защиту плоти, словно у нас нет души, и Зенон, который считался только с душой, словно мы бестелесны, ошибались, по мнению Монтеня. «...Самая зверская из наших болезней - это презрение к своему естеству» (3, 306). Но душа должна помогать телу, не отказываясь участвовать в его естественных утехах и наслаждаться вместе с ним, привнося в них необходимую умеренность. Ибо «пренебрегать всеми естественными наслаждениями так же неправильно, как и слишком страстно предаваться им» (3, 302).

Жизнь в согласии с природой означает и положительное отношение к жизни, умение жить; дарованная природой жизнь «столь благосклонно обставлена» (3, 309), что человеку приходится винить лишь самого себя, если она для него жестока и бесполезно протекает между пальцами. Все созданное природой для пользы людей доставляет им и удовольствия, и к ним должны влечь не только разум, но и желания; «и неправильно было бы искажать ее закон». А неизменно радостное восприятие жизни является у Монтеня отличительным признаком мудрости (1, 150-151). Сказанное гуманистом в начале своего труда повторено им и в старости в последней главе «Об опыте» (3, 311).

Наконец, жить согласно природе означает у Монтеня жить «по-человечески», т. е. выполнять свое человеческое назначение, что наиболее прекрасно и достойно одобрения. А выполнение человеческого назначения Монтень связывает с умением прожить жизнь хорошо и согласно всем естественным законам, с умением достойно проявить себя в своем природном существе, в этом для него «признак совершенства и качество почти божественное». «Мы стремимся быть чем-то иным, не желая вникнуть в свое существо, и выходим за свои естественные границы, не зная, к чему мы по-настоящему способны. Незачем нам вставать на ходули, ибо и на ходулях надо передвигаться с помощью своих ног. И даже на самом высоком из земных престолов сидим мы на своем заду. Самой, на мой взгляд, прекрасной жизнью живут те люди, которые равняются по общечеловеческой мерке, в духе разума, но безо всяких чудес и необычайностей» (3, 311). Это у Монтеня означает жить без всяких химер разума - фанатизма, догматизма, иллюзий, жить простой и счастливой жизнью. «Надо не сочинять умные книги. А разумно вести себя

в повседневности, надо не выигрывать битвы и завоевывать земли, а наводить порядок и устанавливать мир в обычных жизненных обстоятельствах. Лучшее наше творение - жить согласно разуму. Все прочее - царствовать, накоплять богатства, строить - все это самое большее, дополнения и довески» (3, 304).

Итак, если у предшественников Монтеня (Макиавелли, Джелли) была сильна критика человека и тем самым было поставлено под вопрос его превосходство и его «достоинство», то Монтень, идя другим путем, сближает человека и животных, включает человека в природу, в которой, на его взгляд, нет иерархии, и отвергает традиционный антропоцентризм. Разрушая иерархию божественных творений и высокое место в ней человека, он по-новому, нежели гуманисты предшественники XV в., мыслит его «достоинство»: умению жить достойно тождественна жизнь человека в согласии с природой и в согласии с разумом.

THE MAN AND THE NATURE IN MONTAIGNE'S "ESSAYS" Nina V. Revyakina

The article examines the Montaigne's point of view at the man as the part of the nature. And because he supposes that the nature does not have the hierarchy, he rejects the superiority of the man over other creatures and rejects traditional anthropocentrism. He interprets «dignitas» of the man differently than humanists of the XVth century - as the life in accordance with the nature and in accordance with the reason.

Key words: Man, nature, animals, hierarchy of the creatures, anthropocentrism, «dignity».