CC BY
108
ГРАДОСТРОИТЕЛЬСТВО
DOI 10.22337/2077-9038-2019-3-85-89
Человек и архитектурное пространство: осмысление взаимосвязей в социальных науках и градостроительной практике
В.В.Мельникова, Институт «Стрелка», Москва
В статье представлены основные подходы к взаимосвязям человека и архитектурного пространства в современных социальных науках - и в градостроительных практиках. Выдвинута теория о том, что подробное изучение концепций взаимосвязи человека и архитектурного пространства может подготовить основу для успешной реализации любого проекта: от строительства новых зданий до внедрения новых подходов в области градостроительства. В рамках доказательной базы этого тезиса рассмотрены труды урбанистов, архитекторов и писателей, таких как: К. Линч, Дж. Джекобс, Р. Флорида. Приведены примеры ревитализации старых районов Барселоны и такие крупные архитектурные проекты как музей Гуггенхайма в Бильбао. Особое внимание уделено таким понятиям как «чувство места», «идентичность места» и «привязанность к месту».
Ключевые слова: архитектура, архитектурное пространство, человек и место, городской дизайн, новый урбанизм.
Human and Architectural Space: Understanding the
Interrelationships in the Social Sciences and Urban
Planning Practice
V. Melnikova, "STRELKA" Institute, Moscow
The article presents the main approaches to the relationship of man and the architectural space in modern social sciences -and in urban planning practices. A theory has been put forward, which states that a comprehensive study of concepts of the relationship between man and architectural space can prepare a foundation of successful implementation of any project: from construction of new buildings to implementation of new urban policies in the field of urban development.
Within the framework of the evidence base of this thesis, the works of urbanists, architects and writers. Such as: C. Lynch, J. Jacobs, R. Florida are considered. Examples of the revitalization of the old districts of Barcelona and such major architectural projects as the Guggenheim Museum in Bilbao are given. Special attention is paid to such concepts as "sense of place", "identity of place" and "attachment to place".
Keywords: architecture, architectural space, man and place, urban design, new urbanism
Современный градостроительный проект невозможно представить без теоретического фундамента - опоры на ту или иную концепцию взаимовлияния человека и архитектур-
ного пространства. Конечно, в подавляющем большинстве случаев эти концепции представлены в проектах не прямо, а имплицитно. Больше того, зачастую они использованы неосознанно, без рефлексии, на подсознательном уровне. Между тем именно проблематизация собственных представлений о связях человека и архитектурного пространства позволит градостроителям и архитекторам эффективно оперировать различными теоретическими моделями и использовать их в своих проектах в качестве реальных инструментов. Рассмотрим основные подходы к взаимосвязям человека и архитектурного пространства в современных социальных науках и в градостроительных практиках.
Чувство места
В первую очередь, необходимо проанализировать наиболее популярные определения связи человека и архитектурного пространства. Для этого рассмотрим понятие «чувства места», которое раскрывает характер привязанности человека к этому месту.
Архитекторы, создатели планов развития городов и дизайнеры используют понятие «чувство места» при проектировании, разработке градостроительной идеи как политики или руководств (например, генеральных планов, технических заданий на проектирование), имея в виду характер или внешний вид, особенно в охраняемых зонах [1]. Вместе с тем экологи когда-то использовали этот термин для определения биологического способа восприятия пространства в контексте пяти чувств [2]. Поэты также говорили о чувстве места, подчёркивая роль сенсорных переживаний, памяти, регионального фольклора, эмоций, самосознания и истории при ориентации в пространстве [3].
Помимо словосочетания «чувство места», некоторые исследователи использовали термин «укоренённость» [4], а другие отмечали, что впечатления, эмоции и чувства играют центральную роль в этой связи [5]. Эмоции сопровождаются также познанием (мышление, знания и убеждения) и практикой (действия и поведение). Таким образом, привязанность к архитектурному пространству включает взаимодействие впечатлений и эмоций, знаний и убеждений, поведения и действий. Некоторые авторы описывают это чувство как превращение физического пространства в объект привязанности через наше взаимодействие с архитектурной средой. Привязанность к конкретному архитектурному пространству часто возникает по мере того, как люди узнают и начинают ценить архитектурную среду, в которой они находятся [6].
Эмоциональные реакции людей на конкретные архитектурные пространства и привязанность к ним, скорее всего, возникают как следствие воздействия общей структуры пространства, которая складывалась на протяжении деятельности нескольких поколений [7], и зависят от культуры, социального контекста и местных общественных отношений. Более того, нет возможности выявить некие «правильные» чувства места, хотя чувства, возникающие у доминирующего человека или группы лиц можно определить с помощью социологических опросов [8]. Полученные данные свидетельствуют, что чувство места определяется четырьмя факторами: от знания, принадлежности, привязанности до приверженности месту. В другом исследовании, в котором предложена объяснительная модель чувства места, Бредли Йоргенсен взял из литературных источников относящиеся к описанию чувства места переменные и подготовил с их использованием анкету [9]. С помощью регрессионного анализа авторы обнаружили, что несколько переменных имели сильный опосредованный эффект: продолжительность пребывания в месте, отношение (в данном случае - к строительству на береговой линии и сохранению растительности) и придание значения месту.
Идентичность и привязанность
Ещё одно определение связи человека и архитектурного пространства прослеживается в понятиях «идентичность места» и «зависимость от места». Они были описаны Даниэлем Уиллиамсом и его соавторами [10], которые предположили, что связи людей с архитектурным ландшафтом, в частности, архитектурной средой для отдыха, можно понять, анализируя их. Опираясь на тексты по психологии окружающей среды, они отметили, что зависимость от места определяется значением, которым наделяют его индивиды в зависимости от особенностей и условий, способствующих желаемой деятельности или достижению определённых целей. Эта функциональная привязанность связана с физическими характеристиками пространства. Оценивая разнообразные пространств для проведения досуга, можно сказать, что пользователи конкретных ресурсов также могут зависеть от этих пространства вследствие их уникальных свойств вызывать желаемые переживания. С другой стороны, Уиллиамс и его соавторы предположили, что идентичность места связана с его символическим значением как своего рода хранилища эмоций и отношений, которые являются основой смысла и цели жизни. Это определение является продолжением работы Гарольда Прошански, который рассматривал идентичность места с точки зрения когнитивной связи между человеком и физической средой. Согласно его определению, идентичность места - это «измерения своего, которые определяют личную идентичность индивида по отношению к физической среде с помощью сложной системы сознательных и подсознательных идеалов, убеждений, предпочтений, чувств, ценностей, целей и поведенческих тенденций и навыков, соответствующих этой среде» [11]. В этом смысле пространство даёт людям возможность и выразить себя, и развить своё самосознание.
Получается, что место может быть оценено человеком потому, что оно «хорошее» для определённой деятельности, или может быть ценным, поскольку рассматривается как «особое» по эмоциональным и символическим причинам, или то и другое одновременно. Недавно в литературе появились несколько расширенных вариантов шкалы Д. Уиллиамса. Эти работы дали дополнительные измерения феномена связей людей с архитектурным ландшафтом. Вышеупомянутый Б. Йоргенсен предположил, что привязанностью к месту можно считать конструкцию, состоящую из трёх компонентов: впечатление, познание и поведенческое намерение. Следует отметить, что Б. Йоргенсен использовал термин «чувство места» для описания явления человеческой привязанности к месту. Он также определяет степень эмоциональной «привязанности к месту». Согласно его концепции, впечатления - это эмоциональные реакции или деятельность в симпатической нервной системе. Когнитивный компонент, считает он, - это убеждения, структуры знаний, восприятий и мыслей, связанных с объектом отношения. И, наконец, волевой компонент (то есть поведенческие намерения) - это представления о поведенческих намерениях и поведенческих обязательствах, а не фактическое поведение [9]. Эта трёхсторонняя структура соответствует понятию привязанности к месту, включающему взаимодействие впечатлений и эмоций, знаний и убеждений, а также поведение и действия по отношению к месту.
Джерард Кайл и его коллеги развили теории Б. Йорген-сена и Д. Уилиамса, добавив ещё одно измерение, которое они назвали «социальными связями» [12]. Ссылаясь на работы по психологии окружающей среды, они отметили важность социальных связей, которые привязывают людей к месту. Д. Кайл и его коллеги отметили, что если значимые социальные отношения возникают и поддерживаются в определённых условиях, то пространство, скорее всего, также имеет значение, так как оно создает контекст для этих отношений и обмена опытом.
Таким образом, большинство теорий включают три основные элемента: эмоции, мысли и поведение. Однако вопрос о контексте остаётся сложным. Есть противоречие между разработкой показателей, отражающих уникальность данного пространства, и попытками сделать общие выводы за пределами конкретного контекста. Очевидно, что роль теории приобретает первостепенное значение для решения этого вопроса. Если отдельные показатели, разработанные с учётом уникальных физических свойств, определяющих архитектурное и городское пространство, соответствуют принципам конкретных теорий, то это может помочь исследователю учесть конкретный контекст и сделать выводы о привязанностях населения в различных пространственных ситуациях.
Новый урбанизм и городской дизайн
Теоретическая разработка в рассматриваемой области градостроительной проблематики началась в конце пятиде-
сятых годов XX века, когда Гарвардский университет открыл программу по городскому дизайну. В шестидесятые и семидесятые появились краеугольные для современной урбанистики труды - исследования Джейн Джекобс, Кевина Линча и Кристофера Александера. Многие нынешние инициативы по возрождению и развитию городов черпают вдохновение из работы «Смерть и жизнь великих американских городов» Д. Джекобс [13]. В этой книге Д. Джекобс критикует идеи архитекторов-модернистов за то, что открытые бесхозные пространства, созданные согласно концепции «башни в парке», являются основными рассадниками преступности. Вместо этого она предложила концепцию «внимание к улице», подразумевающую воскрешение основного назначения общественного пространства, улиц и площадей в дизайне городов. Кроме того, в начале шестидесятых К. Линч опубликовал исследование «Образ города», раскрывавшее роль пяти основных элементов городской структуры (дорожки, районы, окраины, развязки, ориентиры) [14]. Использованные им ментальные карты для понимания города пришли на смену прежним двухмерным физическим генеральных планам. Работа Гордона Каллена «Краткие виды города», имела значительное влияние на архитекторов [15]. Г. Каллен изучил традиционный художественной подход к городскому дизайну, выраженный в идеях Камилло Зитте и Раймонда Энвина. Он создал концепцию «серийного видения», которая рассматривает городской пейзаж как ряд смежных пространств. Его эстетический подход к проектированию живописных городских кварталов обогатил «словарный запас» городских архитекторов. Работы Д. Джекобс, К. Линча и Г. Каллена отражали точку зрения горожан. В книгах «Уроки Лас-Вегаса» Роберта Вентури [16], «Следующий американский метрополис» Питера Калторпа [17], «Коллаж-Сити» Колина Роу [18] и «Архитектура города» Альдо Росси [19] были представлены теоретический и философский контексты проблемы. А. Росси оперировал концептами «историзм» и «коллективная память», К. Роу предложил «коллаж-моделирование», предполагающее коллаж новых и старых форм в пределах одного городского пространства. П. Калторп разработал «манифест» устойчивой городской жизни при средних плотностях и руководство по дизайну и строительству новых поселений с концепцией транзитного развития. Эти работы внедрили постмодернистскую идею городского пространства и дизайна в представления городских архитекторов и возродили интерес к терминам «историзм», «устойчивость», «благоустроенность», «эстетика», «высокое качество городских компонентов» и так далее.
Социальное и физическое
Существует также ещё один теоретический подход к созданию «места». Он основан на взаимосвязи между физическим и социальным аспектом и получил своё развитие, начиная с конца семидесятых.
Так, Пол Лесли Нокс в своих трудах отмечает, что «. ..среди атрибутов успешных мест мы должны найти множество воз-
можностей для неформальных, случайных встреч и сплетен, "дружественные" бары и пабы, разнообразие условий для покупки и/или потребления пищи, уличные рынки, уютные места для сидения, ожидания, наблюдения за людьми, должны испытывать чувство лёгкости при смене сезонов и, прежде всего, чувство сопричастности, привязанности, гостеприимства, жизненной силы и историко-культурной преемственности» [20]. Основным свойством хорошего места, следовательно, является обеспечение человеку возможности находиться с другими людьми на публике таким образом, чтобы он чувствовал себя в безопасности.
Ориентация на предпочтение пешеходных форм городского пространства совпала и соединилась с процессом развития постиндустриальных городских пространств. Он включал преобразование застройки постиндустриальных портовых территорий в офисные центры и жилые кварталы. Механизмы реализации таких проектов были очень схожи и осуществлялись с опорой на государственно-частное партнёрство.
С распространением предпринимательских форм в городском планировании строительство имиджевых зданий, спроектированных всемирно известными архитекторами, такими как Норман Фостер, стал центральным элементом более широких проектов восстановления городской среды. Хотя ничего нового в строительстве имиджевых зданий нет: различные цифровые и другие формы общения, в том числе телевидение, интернет и журналы, играют свою роль в тиражировании урбанистических образов в современном глобализированном обществе. Эта форма продвижения места направлена на привлечение туристов и повышение инвестиционного профиля отдельных городов. Например, оживление и «ребрендинг» Бильбао широко ассоциируется со строительством Музея Гуггенхайма. Действительно, решение о назначении Фрэнка Гери на такой проект само по себе имело большое значение. С ростом международной конкуренции между различными городами желание привлечь всемирно известных архитекторов, таких как Сантьяго Калатрава, Фрэнк Гери или Даниэль Либескинд, для создания своего «эффекта Бильбао» стало особенно популярно среди муниципалитетов. Такие имена ассоциируются с брендом, с помощью которого городские власти надеются повысить свои шансы на успех в деле восстановления городской среды.
Несмотря на то, что внимание к конкретным архитекторам и имиджевым зданиям играет важную роль в создании пространства в современной городской среде, это явление нужно рассматривать в контексте более широких городских изменений, которые можно выразить понятием «европейский город» [21]. В частности, преобразование Барселоны в последние десятилетия стали рассматривать в качестве модели европейской городской трансформации [22]. В 80-е годы ХХ века в Барселоне были реализованы масштабные проекты по трансформации общественной сферы города. Наряду с проектами восстановления городской среды, связанными с большими событиями, такими как Олимпийские игры 1992
года, изменения включали преобразование набережной, чтобы сделать её более ориентированной на людей, были обновлены исторические районы, что обеспечивало приоритет объектов культуры в процессе перепланировки. Например, доминантой района Эль-Раваль стал Музей современного искусства, значительное общественное пространство которого было гармонично вписано в историческую ткань города. Центр города был преобразован таким образом, чтобы была возможность привлечь больше посетителей [23]. Однако акцент на создание пространства также подтверждается термином «монументализация периферии» - преобразование районов, застроенных в 1960-х в соответствии с принципами модернизма, использующее сочетание искусства и дизайна городской среды.
Несмотря на своё североамериканское происхождение, появление тезиса «креативный класс» Ричарда Флориды содействовало перестройке городов по модели европейского города. По мнению Р. Флориды [24], творческой «класс» обеспечивает разнообразие, толерантность и богемность городских исторических районов. Эти районы притягивают художников и других людей, ведущих богемный образ жизни, своим «активным уличным пейзажем».
Взаимосвязи между человеком и архитектурным пространством многообразны и исследуются различными научными дисциплинами.Комплексной теории взаимовлияния человека и пространства не существует, и ввиду разностороннего характера этого влияния она едва ли возможна. Однако это не означает, что градостроительная практика должна игнорировать эти связи; наоборот, именно фигура человека должна быть в центре любого градостроительного проекта. Только так новые или ревитализированные городские и пригородные районы смогут стать привлекательными для своих жителей и других горожан, в том числе для творческих и образованных людей, чьё присутствие в городской среде само по себе является важным фактором её формирования. На сегодняшнем этапе развития урбанистической мысли едва ли возможно сказать, какими именно теориями нужно руководствоваться, чтобы достичь максимальной эффективности в городском развитии. Очевидно, каждый конкретный проект диктует свои собственные условия, однако, чем больше различных теоретических подходов может учесть градостроительный проект, тем больше шансов, что он достигнет успеха.
Литература
1. Jive' n G. Sense of place, authenticity and character: a commentary / Jive' n G., Larkham P.J. // Journal of Urban Design. - 2003. -№ 8 (1). - P. 67-81.
2. Williams D.R. Sense of place: An elusive concept that is finding a home in ecosystem management / Williams D.R., Stewart S.I. // Journal of forestry. - 1998. - № 96(5). - P. 18-23.
3. Heidegger M. Poetically man dwells / Heidegger M. // Canadian Journal of Psychoanalysis. - 2002. - № 10 (2). - P. 233-236.
4. HeideggerM. Poetry,language, thought / Heidegger M.; trans. from german by A. Hofstadter. - New York : Harper and Row, 1971.
5. Relph E. Sense of place / ReLph E.; In S. Hanson 2nd ed // Ten geographic ideas that changed the world. - New Brunswick : Rutgers university press, 1997, P. 205-226.
6. Seamon D. Dwelling, place and environment: An introduction / Seamon D., Mugerauer R. - The Netherlands : Springer, 1985.
7. Pred A. Place, practice and structure: social and spatial transformation in Southern Sweden, 1750-1850 / Pred A. -Totowa : Barnes and Noble Books, 1986.
8. Shamai S., Hatov Z. Measuring sense of place: Methodological aspects / Shamai S., Ilatov Z. // Tijdschrift voor economische en sociale geografie. - 2005. - № 96 (5). -P. 467 -476.
9. Jorgensen B.S.,Stedman R.C. Sense of place as an attitude: Lakeshore owners attitudes toward their properties / Jorgensen B.S., Stedman R.C. // Journal of environmental psychology. -2001. - № 21 (3). - P. 233-248.
10. Beyond the commodity metaphor: Examining emotional and symbolic attachment to place / D.R. et al. // Leisure sciences. 1992. - № 14(1). - P. 29-46.
11. Proshansky H.M. The city and self-identity / Proshansky H.M. // Journal of Environment and behavior. - 1978. - № 10 (2). - P. 147-169.
12. Kyle G.T. Linking place preferences with place meaning: an examination of the relationship between place motivation and place attachment / Kyle G.T., Mowen A.J., Tarrant M. // Journal of environmental psychology. - 2004. - № 24 (4). - P. 439-454.
13. ДжекобсДж. Смерть и жизнь больших американских городов / Дж. Джекобс; пер. Л. Мотылева. - М. : Новое издательство, 2011.
14. Линч K. Образ города / K. Линч; пер. В. Глазычева. -М. : Стройиздат, 1982.
15. Cullen G. The concise townscape / Cullen G. - London : The Architectural Press, 1961.
16. Вентури Р. Уроки Лас-Вегаса: Забытый символизм архитектурной формы / Вентури Р., Браун Д.С., Айзенур С.; пер. И. Третьякова. - М. : Strelka-Press, 2015.
17. Calthorpe P. The next American metropolis: Ecology, community, and the American dream / Calthorpe P. - New York : Princeton Architectural Press, 1993.
18. Rowe C. Collage city / Rowe C., Koetter F. - Cambridge, MA : MIT Press, 1978.
19. Rossi A. The architecture of the city / Rossi A., Eisenman P. - Cambridge, MA : MIT Press, 1982.
20. McCarthy L.M. Urbanization: an introduction to urban geography / McCarthy L.M, Knox P.L. - New Jersey : Pearson Prentice Hall, 2005.
21. LehtovuoriP. Experience and conflict: the production of urban space / Lehtovuori P. - Farnham : Ashgate, 2010.
22. Monclús F.J. The Barcelona model: and an original formula? From 'reconstruction' to strategic urban projects (1979-2004) / Monclús F.J. // Planning perspectives. - 2003.
- № 18(4). -P. 399-421.
23. García B. Urban regeneration, arts programming and major events: Glasgow 1990, Sydney 2000 and Barcelona 2004 / García B. // International journal of cultural policy. -2004.
- № 10 (1). - P. 103-118.
24. Флорида Р.Л. Креативный класс: Люди, которые меняют будущее / Флорида Р.Л.; пер. А. Констанинова. - М. : Классика-XXI, 2005.
References
1. Jive' n G., Larkham P.J. Sense of place, authenticity and character: a commentary. Journal of Urban Design, 2003, no. 8 (1), pp. 67-81. (In Engl.)
2. Williams D.R., Stewart S.I. Sense of place: An elusive concept that is finding a home in ecosystem management. Journal of forestry, 1998, no. 96 (5), pp. 18-23. (In Engl.)
3. Heidegger M. Poetically man dwells. Canadian Journal of Psychoanalysis, 2002, no. 10 (2), pp. 233-236. (In Engl.)
4. Heidegger M. Poetry, language, thought; trans. from german by A. Hofstadter. New York, Harper and Row Publ., 1971. (In Engl.)
5. Relph E. Sense of place. In S. Hanson, 2nd (ed.) Ten geographic ideas that changed the world. New Brunswick, Rutgers university press Publ., 1997, pp. 205-226. (In Engl.)
6. Seamon D., Mugerauer R. Dwelling, place and environment: An introduction. The Netherlands, Springer Publ., 1985. (In Engl.)
7. Pred A. Place, practice and structure: social and spatial transformation in Southern Sweden, 1750-1850. Totowa, Barnes and Noble Books Publ., 1986. (In Engl.)
8. Shamai S., Ilatov Z. Measuring sense of place: Methodological aspects. Tijdschrift vooreconomische en sociale geografie, 2005, no. 96 (5), pp. 467 -476. (In Engl.)
9. Jorgensen B.S., Stedman R.C. Sense of place as an attitude: Lakeshore owners attitudes toward their properties. Journal of environmental psychology, 2001, no. 21 (3), pp. 233-248. (In Engl.)
10. D.R. et al. Beyond the commodity metaphor: Examining emotional and symbolic attachment to place. Leisure sciences, 1992, no. 14 (1), pp. 29-46. (In Engl.)
11. Proshansky H.M. The city and self-identity. Journal of Environment and behavior, 1978, no. 10 (2), pp. 147-169. (In Engl.)
12. Kyle G.T., Mowen A.J., Tarrant M. Linking place preferences with place meaning: An examination of the relationship between place motivation and place attachment. Journal of environmental psychology, 2004, no. 24 (4), pp. 439-454. (In Engl.)
13. Jacobs J. Smert' I zhizn' bol'shikh amerikanskikh gorodov [Life and death of American cities]. Moscow, 2011. (In Russ.)
14. Lynch K. Obraz goroda [The image of the city]. Moscow, 1982. (In Russ.)
15. Cullen G. The concise townscape. London, The Architectural Press Publ., 1961. (In Engl.)
16. Venturi R., Brown D.S., Izenouw S. Uroki Las-Vegasa: Zabytyy simvolizm architekturnoy formy [Learning from LasVegas: the forgotten symbolism of architectural form]. Moscow, 2015. (In Russ.)
17. Calthorpe P. The next American metropolis: Ecology, community, and the American dream. New York, Princeton Architectural Press Publ., 1993. (In Engl.)
18. Rowe C., Koetter F. Collage city. Cambridge, MA, MIT Press Publ., 1978. (In Engl.)
19. Rossi A., Eisenman P. The architecture of the city. Cambridge, MA6 MIT Press Publ., 1982. (In Engl.)
20. McCarthy L.M, Knox P.L. Urbanization: An introduction to urban geography. New Jersey, Pearson Prentice Hall Publ., 2005. (In Engl.)
21. Lehtovuori P. Experience and conflict: the production of urban space. Farnham, Ashgate Publ., 2010. (In Engl.)
22. Monclus F.J. The Barcelona model: and an original formula? From 'reconstruction' to strategic urban projects (1979-2004). Planning perspectives, 2003, no. 18 (4), pp. 399-421.
23. Garcia B. Urban regeneration, arts programming and major events: Glasgow 1990, Sydney 2000 and Barcelona 2004. International journal of cultural policy, 2004, no. 10 (1), pp. 103-118. (In Engl.)
24. Florida R.L. Kreativnyy klass; lyudi, kotorye menyayut budushchee [Creative class: people who reshape the future]. Moscow, 2005. (In Russ.)
Мельникова Варвара Владимировна (Москва). Директор Института медиа, архитектуры и дизайна «Стрелка» (119072, Москва, Берсеневская наб., 14, стр. 5 а. Институт «Стрелка). Эл.почта: [email protected].
Melnikova Varvara Vladimirovna (Moscow). Director of the Strelka Institute for Media, Architecture and Design (14, Bersenevskaya nab., build. 5a, Moscow, 119072. Strelka Institute). Email: [email protected].
