CC BY
12Неврология, нейрохирургия и вопросы расстройств поведения
ОПРЕДЕЛЕНИЕ КОГНИТИВНЫХ И ФУНКЦИОНАЛЬНЫХ ПРОФИЛЕЙ ПРИ ШИЗОФРЕНИИ
И АФФЕКТИВНЫХ РАССТРОЙСТВАХ
Погудина Ю.С.
Московский научно-практический центр наркологии, Москва, Россия Научный руководитель: Васюк Л.В., канд. мед. наук, доцент
Введение. Нейрокогнитивная дисфункция является распространенным симптомом различных серьезных психических расстройств, включая шизофрению, большое депрессивное расстройство (БДР) и биполярное расстройство I типа (БАР), в связи с которой наступает стойкая социально-трудовая дезадаптация и, как следствие, высокие показатели ин-валидизации.
Цель исследования: определить когнитивные и функциональные профили при шизофрении и аффективных расстройствах.
Материалы и методы. В этом поперечном исследовании было набрано в общей сложности 63 пациента с шизофренией, 55 пациентов с БДР, 43 пациента с БАР и 92 здоровых субъекта контроля. Пациенты проходили стационарное лечение в ГБУЗ «Самарская областная клиническая психиатрическая больница». Субъектами контроля стали студенты Медицинского университета «Реавиз». Оценивали когнитивные функции и функциональные способности участников, используя Краткую оценку познания при шизофрении (BACS) и Оценку навыков на основе результатов (UCSD), краткую версию (UPSA-B) соответственно. Затем был применен многомерный ковариационный анализ для определения межгрупповых различий в показателях BACS и UPSA-B.
Результаты. С помощью BACS можно было отличить пациентов с тяжелым психическим расстройством (шизофренией, БДР и БР) от здоровых людей. Кроме того, у больных шизофренией показатели скорости моторики были хуже, чем у больных с аффективными расстройствами. UPSA-B смогла отличить пациентов с шизофренией от других групп. Однако мы не наблюдали каких-либо различий в эффективности UPSA-B между пациентами с расстройствами настроения и здоровым контролем. Никаких существенных различий между пациентами с БАР и пациентами с БДР не наблюдалось ни в когнитивной функции, ни в функциональных возможностях. Показатели BACS и UPSA-B положительно коррелировали.
Выводы. С учетом общей эффективности BACS и UPSA-B характеризуют разные профили эндофенотипирования в вышеупомянутых четырех группах участников. Таким образом, результаты подтверждают необходимость комплексных оценок, направленных как на когнитивные функции, так и на функциональные способности пациентов с серьезными психическими расстройствами.
ЧАСТОТА ПЕРЕХОДА В ФАЗУ ГИПОМАНИИ/МАНИИ У ПАЦИЕНТОВ В ДЕПРЕССИВНОЙ ФАЗЕ С БИПОЛЯРНЫМ АФФЕКТИВНЫМ РАССТРОЙСТВОМ I И II ТИПОВ ПРИ ЛЕЧЕНИИ АНТИДЕПРЕССАНТАМИ
Погудина Ю.С.1, Гогин Д.2
Московский научно-практический центр наркологии, Москва, Россия Рижский университет имени Паула Страдыня, Рига, Латвия Научные руководители: Даце Райтума, Эдвинс Крастиньш
Введение. В настоящее время одним из наиболее дискутабельных остается вопрос о целесообразности назначения пациентам с БАР антидепрессантов. Предполагается, что все более частое появление в последнее время неблагоприятных форм течения БАР (быстроциклических, континуальных) может быть во многом ятрогенно спровоцированным, и в первую очередь такой эффект связывают с использованием препаратов-антидепрессантов. Среди исследователей и клиницистов также отсутствует единое представление о терапии биполярного расстройства как на купирующем, так и на поддерживающем этапе, при этом наибольшее число разногласий касается именно лечения депрессий в рамках БАР.
Цели: сравнить частоту перехода в фазу гипомании/мании у пациентов в депрессивной фазе, получавших антидепрессанты второго поколения, у которых было либо биполярное расстройство I, либо биполярное расстройство II. Биполярное расстройство II типа имеет ограниченные руководства по лечению, основанные на фактических данных. Поэтому также целью этого исследования было оценить эффективность и безопасность монотерапии антидепрессантами второго поколения при острой депрессии БР-II.
Материалы и методы. В ходе длительного исследования 74 пациента с биполярной депрессией (52 с биполярным расстройством I, 20 с биполярным расстройством II, 2 с биполярным расстройством без дополнительных уточнений) получали один из трех антидепрессантов в качестве дополнения к стабилизаторам настроения. Оценивали частоту перехода в фазу гипомании/мании по Шкале оценки мании Янга (YMRS) > 13 или оценка мании по общему клиническому впечатлению (CGI) > или = 3 (легкое заболевание). Также был проведен систематический обзор и метаанализ литературы с целью оценки эффективности и безопасности монотерапии антидепрессантами второго поколения при острой депрессии БР-II.
Результаты. У пациентов с депрессией и биполярным расстройством II была значительно более низкая частота острых переходов в фазу гипомании. Ограниченные данные свидетельствуют о краткосрочной эффективности монотерапии
Вестник медицинского института «РЕАВИЗ». 2023. Том 13. № 2. Приложение
венлафаксином и сертралином у пациентов с острой депрессией БР-11 с хорошей переносимостью побочных эффектов и без значительного повышения частоты переходов в фазу гипомании.
Выводы. Эти данные свидетельствуют о том, что депрессивные пациенты с биполярным расстройством II типа менее уязвимы, чем пациенты с биполярным расстройством I типа, к переходу в гипоманию/манию при лечении антидепрессантом в дополнение к стабилизатору настроения.
КЛИНИЧЕСКИЙ СЛУЧАЙ ПРИМЕНЕНИЯ ФРЕМАНЕЗУМАБА ПРИ ХРОНИЧЕСКОЙ МИГРЕНИ
Полякова В.И., Манвелян Р.М.
Ростовский государственный медицинский университет, Ростов-на-Дону, Россия Научные руководители: Ганцгорн Е.В., канд. мед. наук, доцент; Постникова Е.С., канд. мед. наук
Введение. Первичная головная боль и мигрень, в частности, входят в десятку наиболее распространенных причин инвалидности и охватывают свыше миллиарда людей. На сегодняшний день, мигрень характеризуют как гетерогенное хроническое нейроваскулярное заболевание, проявляющееся эпизодической манифестацией головной боли и возможных сопутствующих симптомов (фотофобия, фонофобия, тошнота и/или рвота и др.) [0]. Качество жизни таких больных снижено даже в межприступных периодах, и это сказывается на всех сферах их деятельности. При этом, длительная необращаемость к неврологу, самолечение, депрессия и тревога приводят к существенным осложнениям (например, потенцируют абузусную головную боль или желудочно-кишечные расстройства), ухудшающим прогноз лечения. Механизм часто пульсирующей головной боли при мигрени связан с усилением активности тригемино-васкулярной системы, что влечет выброс прежде всего кальцитонин-ген-родственного пептида (КГРП или СОЯР), а также субстанции Р и нейро-кинина А, расширяющих сосуды твердой мозговой оболочки [0]. Современная патогенетически нацеленная терапия мигрени направлена именно на подавление активности СОЯР.
Цель работы: проанализировать клинический случай применения фреманезумаба при хронической мигрени.
Материалы и методы. Проведен ретроспективный анализ истории болезни пациентки Ф., 1988 года рождения (г. р.), обратившейся к неврологу по поводу частых приступов головной боли высокой интенсивности.
Описание клинического случая. Пациентка Ф., 1988 г. р. впервые обратилась к неврологу в 2013 г. с жалобами на сильные головные боли правосторонней височной локализации давящего характера, с длительностью эпизодов до 2 дней. Интенсивность болевого синдрома пациентка определяла на 7-8/10 баллов по визуально-аналоговой шкале (ВАШ). Приступы сопровождались тошнотой, рвотой, приносящей облегчение, фото- и фонофобией. Физические нагрузки усиливали боль. В качестве триггеров пациентка выделяла стресс, громкие звуки, изменение погоды, мигающий свет, менструацию, переизбыток сна, алкоголь. Неврологический статус пациентки при осмотре - без особенностей. Из анамнеза стало известно, что головные боли дебютировали с 14 лет, после начала полового созревания. Пациентка самостоятельно принимала НПВС, в том числе комбинированные препараты, эффект от которых был минимальным, либо отсутствовал, в связи с чем она была вынуждена терпеть боль. У бабушки по отцовской линии были периодические сильные головные боли, диагноз не устанавливался. В результате, пациентке Ф. был выставлен диагноз: 043.0 Мигрень без ауры. По назначению невролога для профилактики приступов головной боли принимала вазобрал 4+40 мг по 1 таблетке дважды в день в течение двух месяцев, без клинического эффекта. Для купирования приступов принимала суматриптан 50 мг, а затем и в дозировке 100 мг, однако данный препарат вызывал сильную тошноту.
В течение последующих трех лет состояние ухудшалось, мигрень приобрела хронический характер, осложнившись лекарственно-индуцированной головной болью, связанной с применением триптанов.
В 2017 г. пациентке была проведена трехкратная ботулотерапия, без значимого эффекта. После этого к врачу не обращалась на протяжении двух лет.
В 2019 г. было диагностировано тревожное расстройство, в связи с чем психотерапевтом был назначен венлафак-син по схеме с выходом на дозу 75 мг дважды в день. На фоне приема препарата и психологических консультаций частота приступов снизилась до 8-10 эпизодов в месяц, уменьшились проявления тревожного синдрома.
Спустя год, на фоне продолжения приема венфлаксина неврологом был назначен топирамат по схеме до дозы 100 мг вечером. На фоне проводимой терапии отмечала уменьшение интенсивности головной боли до 5/10 баллов по ВАШ, более короткий период приступной боли, но количество приступов оставалось прежним - 8-10 в месяц.
С октября 2020 г. пациентке был назначен фреманезумаб, в дозе 1,5 мл подкожно 1 раз в 28 дней и параллельно отменялся топирамат. Применение фреманезумаба продолжалось вплоть до февраля 2022 г.
В настоящее время, пациентку изредка (провокаторами чаще являются резкие запахи или приближающаяся менструация) беспокоят давящие головные боли, с интенсивностью 2-3/10 баллов по ВАШ, длительность приступов до нескольких часов, купируются приемом ибупрофена 400 мг или парацетамолом 1000 мг. По рекомендации психотерапевта продолжает принимать венлафаксин 75 мг дважды в день.
Заключение. Данный клинический случай наглядно показывает динамику развития мигрени у пациентки Ф. Анамнез начала заболевания позволил дифференцировать хроническую форму мигрени от хронической головной боли. Длительность самостоятельных попыток контроля приступов не была рациональна, так как под «маской» мигренозных болей могло
