CC BY
8112 "Культурная жизнь Юга России"
№ 3 (46), 2012
Библиография
т. м. степанова
СЕВЕРОКАВКАЗСКОЕ ПРОСВЕТИТЕЛЬСТВО: НОВЫЙ ВЗГЛЯД
Культурно-просветительское движение на Северном Кавказе (XIX - первая треть XX в.): материалы Четвертых научных чтений, посвященных Дню славянской письменности и культуры (Майкоп, 2011). Майкоп: Изд-во «Магарин О. Г.», 2011. 232 с.
Изначально научные чтения планировались как городские, но с 2010 года при поддержке Министерства образования и науки РА стали республиканскими, а фактически - региональными. С докладами выступают и гости из Карачаево-Черкесии, научные сотрудники Кабардино-Балкарского института гуманитарных исследований и преподаватели Кабардино-Балкарского государственного университета; заочно участвуют доктора филологических наук Х. И. Баков, Б. Ч. Бижоев, кандидаты наук Ю. В. Бунькова, Ж. В. Кагазежев, М. Л. Карданов. Высокий статус научным чтениям придало участие в них преподавателей АГУ и МГТУ: докторов филологических наук Н. М. Ши-кова, Р. Б. Унароковой, Ф. Н. Хуако, известного этнографа М. Ю. Унароковой.
Тема Четвертых научных чтений - «Культурно-просветительское движение на Северном Кавказе (XIX - первая треть XX в.)» выбрана не случайно. По мнению организаторов - директора Адыгейского республиканского института гуманитарных исследований, доктора филологических наук Б. М. Берсирова и руководителя Отдела славяноадыгских культурных связей АРИГИ кандидата исторических наук, доцента Н. Н. Денисовой (они же - редакторы сборника материалов), такая тематика актуальна по нескольким причинам: «Во-первых, Кирилл и Мефодий не только создатели славянского алфавита, но и крупнейшие славянские просветители, поэтому обращение к идее просветительства в рамках Дня славянской письменности и культуры вполне оправдано. Во-вторых, при достаточно глубоко исследованной проблеме северокавказского просветительства, в нем, по мнению специалистов, остается еще много дискуссионных вопросов, связанных, в частности, с особенностями, содержанием и хронологическими рамками просветительского движения. Требует также уточнения используемый понятийно-терминологический аппарат. Не в полной мере разрешены и такие вопросы, как восточное влияние на просветительское движение на Северном Кавказе, в рамках этого - вклад в просвещение народа религиозных деятелей. Необходимо констатировать, что данная проблема все больше интересует молодых, только начинающих исследователей» (с. 4).
Б. Берсиров отметил, что предстоит большая работа по возвращению имен, которые по тем или иным причинам оказались незаслуженно забыты. В данном направлении уже накоплен определенный опыт, а также архивные и полевые материалы, которые могут и должны быть использованы в
дальнейших исследованиях. Начало им, как известно, было положено литературоведом Л. Г. Голубе-вой, открывшей в 1960-е годы адыгскому миру и российской культуре в целом, имя А. Кешева (Ка-ламбия). Известен также совместный труд доктора педагогических наук, профессора АГУ К. И. Бузарова и научного сотрудника АРИГИ Аз. К. Бузарова: усилиями этих исследователей достойное место в ряду истории северокавказского просветительства заняла судьба С. Сиюхо-ва. Число подобных трудов пополнили сообщение доктора филологических наук Р. Б. Унароковой о X. Хамхокове, работа старшего научного сотрудника АРИГИ Н. X. Емыковой по исследованию непростого жизненного пути и общественно-просветительской деятельности Ю. Нагуча.
К недостаточно полно разработанным следует отнести и проблему просветительского движения как единого процесса, в котором плотно сосуществовали и взаимодействовали «общероссийская» и «горская» составляющие. Просветительство имеет не только этнические, но и региональные особенности. Изучение последних создает основу глубокого, всестороннего освещения взаимовлияний, тенденций взаимопроникновения культур. И поскольку полиэтничный Северный Кавказ представляет для этого богатейшие возможности, для современной России такой подход весьма актуален.
В программном материале сборника «Проблемы северокавказского просветительства в контексте общероссийского просветительского движения» высказана мысль о том, что к новым российским праздникам можно относиться по-разному. Но одно бесспорно - они возвращают народ к его древним историко-культурным корням. В ответ на вызовы глобализации славянский мир может и должен продемонстрировать способность жить в сложном современном, динамично изменяющемся мире, адаптируясь к нему, но не забывая и не игнорируя своей истории и культуры.
Редакторы-составители напоминают и о том, что День славянской письменности и культуры имеет непосредственное отношение к Северному Кавказу: Кирилл и Мефодий посетили эти места в 858 году по пути из Византии в Хазарский каганат. Именно тогда в регионе начала распространяться христианская традиция. Н. Н. Денисова полагает, что просветительство представляет собой не только социальный, но (в не меньшей мере) и культурный феномен, что, естественно, переводит исследования в этом направлении в новое, более широкое исследовательское поле. В чем заключа-
№ 3 (46), 2012
жизнь Юга России" А
113
ются различия между отечественным и западноевропейским пониманием просветительства? Как известно, для российской ментальности в центре всегда была духовность, тогда как для западноевропейской - «политические основания» культуры и веры. Другую важную особенность российского просветительства авторы сборника видят в его многонациональности.
Именно эту особенность считаем важным под-
черкнуть, подытоживая знакомство с рецензируемым сборником научных трудов: историки и культурологи все чаще ведут речь о поволжском, северокавказском и иных направлениях просветительства. Национальное просветительство - богатое и, вместе с тем, сложное общественно-педагогическое и культурное явление, кардинально сказавшееся практически на всех сторонах жизни Российских этнических социумов.
е. ю. Третьякова «ЭТО СЛОВНО ЗЕРНО ПРОВЕРЯЮТ НА ВСХОЖЕСТЬ...»
Солодкая М. Как птица на ветке: стихи. Краснодар: Просвещение-Юг, 2012. 132 с.
Говорят, что по законам нумерологии число «четыре» означает устойчивую основу существования всего земного. Об этом вольно или невольно напомнил композиционный замысел книги избранных стихов Маргариты Солодкой: после четырех «визитных» стихотворений даны четыре тематически целостных раздела. Первый (стихи 2009-2011 гг.) называется Вологодская тетрадь. Три года назад, услышав несколько вещей из этой тетради, мы, сотрудники кафедры литературы, стали уговаривать коллегу на издание сборника: захотелось, чтобы стихи легли в некое целое под одной обложкой и можно было бы их время от времени перечитывать. Во втором разделе стихи разных лет (начиная с 70-х) - тоже, скажем так, не «девчоночьи», ибо отражают зрелое самосознание человека, женщины, которая уже нащупывает свою линию судьбы, догадывается о неслучайности всего, что было и будет.
Отсмеялось, отплакалось
и отзвенелось...
И усталость пришла.
И упорство.
И смелость.
И пришла непокорность.
И пришла непохожесть.
Это словно зерно
проверяют на всхожесть.
Завершает книгу раздел романсов и песен, поскольку автор всю жизнь имела смелость сочинять не только стихи, но и музыку к ним. Музыкальность не столь уж частый дар, совсем особая грань самовыражения. Состоявшуюся весной этого года в КГУКИ презентацию сборника по-настоящему украсили мелодичные лирические песни в авторском исполнении.
В целом сборник - это книга признаний, доверительно переданных мыслей и душевных состояний. Можно сказать, монолог - но с мечтой о диалоге: «Мир мне хочется обнять, /По судьбе единоверца /В суете не потерять» («Молитва»). Эти состояния души не придуманные, они «прорастают и всходят» из вполне узнаваемых реалий. Ведь, чего греха таить, видишь иногда: поэт (с
поэтессами это бывает еще чаще) причудливыми красками разрисовывает экзотические странствия, в «серенькой» жизни ему недоступные. Такого рода фантазийность данной книге стихов не присуща. Пейзаж осенний и зимний прорисован, пожалуй, пристальнее, чем лето и весна. Но закатные краски притягательны, как портрет пожившего человека: «Синий вечер отмечен / Такой удивительной росписью неба». На всем отпечаток не помнящей зла души - состояние, не охладелое к прошедшему и не отравленное осадком лет. Характерный в этом смысле оборот: «Только память встрепенется / Светлой радости вослед». Конечно, речь не о безмятежности: собеседуя с природой, человек откровенен в грусти потерь. Так, «Оттепель» («Расставанье с зимой - словно горе») - стихотворение, посвященное не весне: «Скорбь земли не пустяк для людей. / Чье-то сердце безвременно рвется, / Потому что природа сильней». Но душевная боль не мешает оптимизму вне радужных картинок - простой и крепкой привязанности к родной земле:
На косогоре две березы
И тень узорная ветвей,
А там, внизу, пасутся козы,
Глухие к участи своей.
И тихо так...
На небосводе
Угрюмых туч наволокло.
Цветет картошка в огороде,
С десяток черных изб село.
Здесь не понять, какого века
Виденье выплыло на свет.
И сам ты вроде человека
Из давних, невозвратных лет.
Здесь Лес - высокий и дремучий!
Ты ль это, Родина? Сама?
Мы встретились! Счастливый случай!
О Боже, не сойти б с ума!
Настоем этого чувства пахнут не только лес и луг... Надо сказать, городские песни Маргариты Солодкой волнуют больше ее городских стихов. Особенно тех, в которых, бескомпромиссная и прямая в суждениях, поэтесса отваживается на
