CC BY
19
БРАУН А.
ПОЛИТИЧЕСКАЯ НАУКА В СССР. НОВЫЙ ЭТАП РАЗВИТИЯ?
BROWN A.
Political science in Soviet Union; a new stage of development? - Soviet studies.- L., 1984. - Vol. 36, N 3. - P. 317-337.
(Реферат)
Арчи Браун - профессор, член Британской Академии (с 1991 г.), известный английский политолог, автор книг, посвященных анализу советской и российской политической ситуации. Первая его работа "Советская политика и политическая наука" вышла в свет в 1974 г., последняя, по времени появления, "Фактор Горбачева" опубликована в 1996 г. (и за эту работу он стал лауреатом премии У.Маккензи, присуждаемой Ассоциацией политических исследований Соединенного Королевства). В отличие от большинства западных ученых Браун встраивает существовавшую в те годы общественно-политическую науку СССР в русло мировой политической науки. Анализируя советские источники, посвященные проблемам политической организации общества, он отмечает, что советские авторы, пишущие по вопросам политики, более тесно связаны с реальными политическими процессами, чем большинство их коллег на Западе.
Это действительно так, причем не только в том смысле, что для них существуют политические ограничения на то, что они могут публиковать, но также и в том смысле, что представители советской академической науки испытывают более сильное политическое влияние, чем, например, их английские коллеги. Следовательно, развитие политической науки в СССР - ее институционализация, разработка теории и понятий, дискуссии о советской политической системе и академические публикации о
других странах мира - интересный предмет исследования с различных точек зрения. Лучшие советские ученые в этой области пишут книги и статьи, обладающие внутренней интеллектуальной значимостью, - и это первое и наиболее очевидное соображение в пользу того, почему они заслуживают внимания. Во-вторых, никакое постижение существа интеллектуальной жизни в СССР и того, что происходило в общест-венных науках, особенно в послехрущевские годы, не будет полным без охвата политической науки. В-третьих, роль советских политичес-ких исследователей (в широком смысле этого слова) в политическом процессе и в формировании концепций, которые принимают затем характер официальной идеологии, очевидно интересует западных исследователей советской политической системы.
Западными учеными был опубликован ряд статей, содержащих попытки выделить дисциплину "политическая наука в СССР". Больше внимания (хотя и здесь имели место отрывочность и случайность) было уделено советским академическим исследователям, занимающимся международными отношениями, особенно это касается отдельных регионов и стран. Что касается дебатов по центральным понятиям, введенным советскими учеными в область политических наук, то они изучены недостаточно, и Рональд Хилл, пожалуй, является единственным западным ученым, предпринявшим попытку написать книгу о взаимоотношении между политической наукой в СССР и советской политикой8.
Книга Хилла "Советская политика, политическая наука и реформа" представляет собой значительный вклад в этой области, однако, как и всякая первопроходческая работа, она, естественно, не могла исчерпать предмет (сразу же добавим, что подобных требований нельзя предъявлять и к настоящей статье).
ПОЛИТИЧЕСКАЯ НАУКА НА ПОВЕСТКЕ ДНЯ
Вопрос о признании политической науки в качестве особой дисциплины был внесен на общественное обсуждение Федором
8 Hill R. J. Soviet politics, political science and reform. - Oxford, N. Y., 1980. - Х, 214 p.
Бурлацким в статье "Политика и наука", помещенной в "Правде" от 10 января 1965 г. Бурлацкий в то время был членом группы консультантов Юрия Андропова (ранее он возглавлял эту группу) в Отделе ЦК КПСС по связям с коммунистическими и рабочими партиями социалистических стран. Статья в явилась первым случаем употребления в авторитетной советской публикации термина "политическая наука" (который уже был в ходу и охватывал правоведение, политическую экономию, философию, социологию и научный коммунизм).
Бурлацкий подверг критике тот факт, что в социальных науках превалируют работы, которые лишь комментируют всем известные тексты, наводят глянец на экономические планы или интерпретируют уже существующие законы, и указал, что действительное исследование включает в себя постановку таких вопросов, ответ на которые еще не известен. Он доказывал необходимость исследования структуры и функции государства, политических партий, общественных организаций, массовых движе-ний, международных организаций, общественного мнения и пропа-ганды, добавляя, что до сих пор эти явления исследовались в рамках лишь исторических и правовых наук, и в результате многие проблемы оказались вне поля зрения исследователей. Бурлацкий высказался за развитие политической науки как независимой области исследования и заявил о важности создания особых институтов политической науки. В качестве аргумента в пользу развития политической науки Бурлацкий указал на ее практическую полезность.
Более широкий контекст, на фоне которого следует рассматривать потребность в более систематической и менее догматизированной разработке политики, - это контекст возможностей для развития социальных наук, открывавшихся после ХХ съезда КПСС в феврале 1956 г. Прогрессу в области политической науки предшествовала борьба за социологию и за конкретные социологические исследования. Статья, открыто ратовавшая за изучение социологии, вышла вскоре после ХХ съезда КПСС, в "Литературной газете", она называлась "Социальные науки и жизнь". Авторами ее были Федор Бурлацкий и Георгий Шахназаров. Трудно избежать соблазна и не
поименовать четвертьвековый период попыток стимулировать социально-научный подход к исследованию политики в Советском Союзе периодом "от Бурлацкого и Шахназарова до Шахназарова и Бурлацкого", ибо хотя, разумеется, и многие другие ученые внесли свой вклад в эту дискуссию, все же наиболее важная статья по данному вопросу была опубликована в журнале "Вопросы философии" за 1980 г. и подписана Шахназаровым и Бурлацким.
Первая открытая дискуссия о том, нужна ли отдельная дисциплина "политическая наука", состоялась в СССР в 1965 г. Среди тех, кто поддержал развитие политической науки в качестве отдельной дисциплины, были: Г. Шахназаров, Ю.Арбатов, В.Чиркин, А.А.Галкин и Ф.Ф.Петренко (с.320). Но имелась также и сильная оппозиция, включавшая в себя В.М.Чиквадзе (в то время директора Института государства и права АН СССР), С.Л.Зивса из того же института, Е.В.Тадевосяна (тогдашнего президента Советской ассоциации политических наук) и С.Ф.Кечекьяна (наиболее уважаемого ветерана, профессора права МГУ и известного специалиста в области истории правовой и политической мысли).
Большинство из принимавших участие в дебатах, видимо, согласилось, что многие аспекты политических исследований не изучались, но это не означало, что все они были готовы благословить возникновение новой дисциплины под новым именем. Такой поворот дела представлялся многим влиятельным участникам дискуссии угрозой для интересов существующих институтов и дисциплин. Говорилось, что все, заслуживающее внимания из предложенного Бурлацким и его коллегами, может изучаться в рамках уже существующих социальных наук. Юристы (особенно Чиквадзе) заявляли, что специалисты в области права будут уделять больше внимания изучению политических институтов и политики, а специалисты в области научного коммунизма (такие, как И.Селезнев, В.Кондрашов и Н.Косенков) столь же страстно были готовы взять под свой контроль любое новое направление в области политических исследований.
Статья в "Правде" в июне 1965 г., подытожив мнения читателей, ясно высказалась в пользу расширения области политических исследований, чтобы охватить темы, очерченные
Бурлацким, но оставила на усмотрение ученых вопрос о наименовании новой отрасли науки, непосредственно изучающей политические проблемы. К октябрю того же года первоначальные предложения Бурлацкого, видимо, были уже в значительной мере выхолощены его оппонентами. В статье, опубликованной в журнале "Вопросы философии", Тадевосян писал, что можно еще говорить об изучении эмпирической политики, о чем уже было высказано несколько точек зрения, но что если и есть нужда в создании какой-то новой дисциплины на пересечении научного коммунизма и правовых наук, то она должна ограничиться изучением конкретной политики и, соответственно, называться не "политической наукой", а "конкретной политикой».
ИНСТИТУЦИОНАЛИЗАЦИЯ ПОЛИТИЧЕСКОЙ НАУКИ
Среди дисциплин, которые, по мнению сторонников перемен в социальных науках, изучались совершенно недостаточно, были международные отношения и политика зарубежных стран. И здесь реформаторов поддерживали партийные лидеры, а не представители академического истеблишмента. На Западе считалось, что академические институты более информированы и более готовы к переменам, чем высшие эшелоны правящей коммунистической партии, но это неверно. В интересах партийных лидеров было иметь специалистов, которые знали бы политические отношения во всей их многоплановости и сложности и были бы экспертами по регионам, могли бы выполнять роль советников и становиться высококвалифи-цированными кадрами для соответствующих подразделений партийного и государственного аппарата. В ответ на эту потребность были созданы Институт мировой экономики и международных отношений (1956), Институт экономики мировой социалистической системы (1960), Институт Латинской Америки (1961) и Институт Африки (1962). В середине 60-х годов были созданы еще два исследовательских института для изучения важных регионов мира -Институт Дальнего Востока (1966) и Институт США (1967), который в 1974 г. был переименован в Институт США и Канады.
Хотя эти институты, с одной стороны, оказались зависимыми от политических потребностей текущего момента, а с другой - были междисциплинарными, все же в их штате работал ряд специалистов, в большей или в меньшей степени знакомых с западной литературой по
политической науке, касающейся той страны или тех стран, которые интересовали исследователей. В ходе такого изучения, а также благодаря знакомству с этими странами, они стали сопротивляться стереотипам и усваивать категории и подходы, приводящие их в более тесное соприкосновение с реальной политической жизнью. В качестве примера можно привести возросшую изощренность советских исследований о США, что отмечалось уже западными учеными. И это хотя бы частично можно отнести за счет создания Института США во главе с Г. Арбатовым.
С конца 60-х годов увеличилось также число сотрудников старых институтов АН СССР - особенно Института государства и права, но также ИМЭМО, Академии общественных наук при ЦК КПСС и Института общественных наук (находящегося в юрисдикции Международного отдела ЦК КПСС), которые интересовались политической наукой и называли себя политологами. Развитию этой дисциплины в СССР способствовало увеличение числа работ, посвященных критике "буржуазной" политической науки. Такие работы исходят из стен различных академических институтов, но ведущим здесь является Институт государства и права.
Обычно в СССР если какая-либо научная дисциплины обладает реальным весом, то она преподается в вузах, имеет свой исследовательский институт и профессиональный журнал. Если подходить с этим критерием к политической науке, то, на первый взгляд, прогресс здесь незначителен. Однако если в вузах "политика" преподается пока только в рамках курсов государства и права и научного коммунизма, то гораздо большие перемены наблюдаются в области исследований и публикаций.
За создание специального института или научного центра ратовали Шахназаров и Бурлацкий, а также бывший генеральный секретарь Советской ассоциации политических наук В.В.Смирнов, но ряд причин сделал эту задачу труднодостижимой. Одна из причин - замедление темпов экономического роста, повлекшее за собой более жесткие финансовые ограничения, с которыми столкнулась Академия наук и ее институты. Вторая - все еще существующая оппозиция со стороны традиционных дисциплин: правоведения и философии (хотя и в различной степени), а также "научного коммунизма". Так, например, влиятельные юристы из Института права опасаются, что изучение государства перейдет к политической науке, а это повлечет за собой утрату средств и персонала, хотя Шахназаров и
Бурлацкий в своем выступлении в печати в 1980 г. пытались рассеять их страхи. В-третьих, директора междисциплинарных институтов, таких как ИМРД, ИМЭМО, Институт экономики мировой социалистической системы (имеющий специалистов не только по экономике, но и по политике, наиболее видным из которых является А.П.Бутенко), Институт США и Канады, Институт Африки, Институт Латинской Америки и Институт Дальнего Востока, также вряд ли спокойно относятся к перспективе перехода своих лучших специалистов в новый институт политических исследований. Однако сам факт, что специалисты в сфере политики, причем специалисты самого высокого уровня, охотно привлекаются к участию в создании институтских трудов, указывает на прогресс в этой области.
Если критерий отсутствия профессионального журнала также свидетельствует не в пользу принятия политической науки в сферу академических дисциплин - в отличие, например, от социологии, имеющей с 1974 г. свой ежеквартальный журнал "Социологические исследования", - то все же с 1960-х годов наблюдается значительный рост публикаций. Это книги и журнальные статьи, которые смело можно подвести под рубрику "политическая наука". Более того, с середины 70-х годов Советская ассоциация политических наук начала издавать ежегодник, содержащий интересные статьи и выполняющий функцию, аналогичную функции журнала, хотя этот ежегодник отно-сительно мало знают за границей и его тираж (от двух до четырех ты-сяч) примерно вдвое ниже тиража "Социологических исследований".
Ассоциация также стала более влиятельной. Стимулом для развития политической науки в СССР послужило то, что II Всемир-ный конгресс Международной ассоциации политической науки был проведен в 1979 г. в Москве. Этот факт широко освещался в советской прессе (сообщение о приветствии участникам конгресса от Леонида Брежнева было помещено на первой странице "Правды»). Радио и телевидение способствовали дальнейшей легитимизации академического изучения политики и идеи необходимости конструк-тивной и доброжелательной дискуссии с западными учеными.
В отчете о деятельности Советской ассоциации политических наук за 1979 г., опубликованном в ежегоднике ассоциации, содержится вывод о необходимости дальнейшего развития исследований современного политического процесса. С этой целью в Институте государства и права был создан новый "Сектор теории политических систем и политических отношений". Тот факт, что его возглавил
президент Советской ассоциации политических наук Георгий Шахназаров, свидетельствует о том, что это не рядовое событие. Основная задача сектора - изучение теории политики и политических систем, исследование политической культуры и политической деятельности индивидов в условиях социализма, а также критический анализ зарубежной политической науки.
СФЕРА ИНТЕРЕСОВ СОВЕТСКОЙ ПОЛИТИЧЕСКОЙ НАУКИ
Шахназаров и Бурлацкий в статье "О развитии марксистско-ленинской политической науки" более детально, чем это сделано в отчете, опубликованном в ежегоднике, обсуждают проблемную область советской политической науки... Среди важных тем они упоминают роль поведенческого фактора в функционировании политических систем, отмечают, что некоторые ключевые теоретические категории и понятия слабо разработаны. В качестве примера они приводят категории "политическая власть", "политическая культура" и "политическое сознание".
Шахназаров и Бурлацкий, будучи заинтересованы не только в изучении политики вообще, но и в развитии особой дисциплины "политическая наука" определяют ее предмет очень широко - как политические системы в различных обществах и их взаимодействие на международной арене. Далее они отмечают заинтересованность политической науки в изучении политической власти, но указывают, что это важно также для других социальных наук, включая историю и политическую экономию. Поэтому, продолжают они, в центре внимания политической науки должна находиться не просто власть во всех ее проявлениях и взаимосвязях, но главным образом способ ее организации и употребления. Пытаясь точнее отграничить подход политической науки от подходов других социальных наук, они отмечают, что политическая наука фокусирует свое внимание на анализе партий, общественных организаций и других институтов политической системы, процедур принятия политических решений и участия в политическом процессе различных классов и социальных групп - одним словом, на анализе политической динамики.
ВВЕДЕНИЕ И РАСПРОСТРАНЕНИЕ НОВЫХ ПОНЯТИЙ
Выдвинутые в статье Шахназарова и Бурлацкого аргументы в большинстве своем звучали и раньше, но их концентрированное изложение в одном из важнейших советских академических журналов и безапелляционное употребление термина "политическая наука" (в единственном числе), а также ссылка на поддержку Академии наук - все это подчеркивает, что в развитии указанной дисциплины наметился новый этап. То, что в конце 70-х - начале 80-х годов дело шло к официальному признанию политической науки, можно проиллюстрировать сравнением первого (1978) и второго (1980) изданий "Краткого политического словаря", выпущенного Политиздатом. Во втором издании, отпечатанном тиражом 500 тыс. экземпляров, впервые появилась обширная статья "политическая наука" с указанием в скобках на другое наименование - "политология". Второе издание интересно также и тем, что в него включены два новых термина политической науки - "политическая культура" и "плюрализм" (их не было в издании 1978 г.). Следует отметить, однако, что термины "политическая культура" и "политическая наука" трактуются как законные и важные, а понятие "плюрализм" вводится только из-за его широкого использования в западных академических обсуждениях политических проблем, и оно главным образом критикуется.
Если проведение в Москве в 1979 г. Международного конгресса ассоциации политической науки послужило стимулом для развития советской политической науки (на что и рассчитывали ее советские покровители), то не менее очевидно также и то, что аргументация в пользу систематического академического исследования политики уже была детально разработана в ряде советских книг, вышедших в течение предшествующего десятилетия, причем широкие дискуссии о концепциях политической науки велись еще с конца 60-х - начала 70-х годов. В рамках одной статьи можно лишь кратко сказать об этой литературе, но некоторые из наиболее интересных книг нужно отметить.
Книга Бурлацкого "Ленин, государство, политика" является новаторской во многих отношениях. Особую значимость имеет тот факт, что в этой книге впервые в Советском Союзе: 1) довольно подробно разработано понятие "политическая система" как отличное и более широкое (с.236), чем понятие "государство" в его обычной советской юридической дефиниции; 2) разработано понятие "политический режим" и 3) обсуждалось понятие "политическая культура". Все три понятия сразу же стали предметом острых дискуссий... Понятия "политическая система" и "политическая культура" вошли в язык политических
дискуссий и стали предметом академических обсуждений. Первая глава новой Советской Конституции в 1977 г. получила название "политическая система", а в статьях 6 и 9 этой главы данное понятие употребляется. Термин "политическая культура" быстро получил признание.
С 1970 г. был опубликован ряд значительных книг, трактующих указанные выше идеи и являющихся новаторскими как с точки зрения советской политической науки, так и с точки зрения советской политики. К числу наиболее значительных следует отнести вышедший под редакцией Бурлацкого и Чиркина и оказавший значительное влияние коллективный труд "Современные политические системы". Не все его авторы одинаково трактуют одни и те же термины, но обсуждение понятий и подходов к изучению политики ведется на таком уровне, который вызывает интерес. Бурлацкий и Чиркин собрали сильную группу авторов, в которую входили: С.А.Егоров, Л.С.Мамут, Г.Н.Манов, А.В.Оболонский, Ф.Ф.Петренко, Е.Д.Рудашевский, В.А.Туманов и Б.Н.Топорнин. Не все одобрительно отнеслись к этой книге, многие усмотрели в ней недостаточность классового подхода, выразившуюся, например, в том, что на протяжении целого тома обсуждаются понятия, приложимые ко всем политическим системам, или элементы, которые имеют место во всех политических системах.
ПОНЯТИЕ "ПОЛИТИЧЕСКИЙ РЕЖИМ"
Некоторые советские специалисты в области политических наук пытались объяснить тот факт, что и в "буржуазных", и в "социалистических" государствах существует большое разнообразие политики с точки зрения того, как действует политическая власть, каковы стиль и условия политической жизни. Ни понятие государства, особенно если оно толкуется как основной институт политической системы, ни понятие политическая система, определяемое главным образом в терминах политической структуры (включая сюда партию или партии), адекватно не отражают упомянутые выше неструктурные политические феномены. Именно для того, чтобы более четко выделить эти явления, и было разра-ботано понятие политический режим, смысл ему преданный отли-чался от того, который существует в западной политической науке.
Бурлацкий утверждал, что, используя понятие "политический режим", очень важно сопоставлять официальные, включая сюда конституционные и правовые, формы политической жизни с реальной
политической жизнью, провозглашаемые цели с реальной политикой. Далее он говорил, что понятие "политический режим" стало повсеместно применяться при анализе буржуазных политических систем, а приложимость его к анализу социалистических государств является спорной.
Советские ученые не пришли к согласию относительно статуса понятия "политический режим", но убеждение в том, что важно концептуально проводить более тонкие градации политической жизни, чем "капитализм", "социализм" и "развивающиеся страны", находя в них различия "классовой сущности" или политических форм, - это убеждение, несомненно, растет среди советских исследователей политики и, видимо, завоевывает поддержку большинства из них.
Если политическую систему определять узко, т. е. только с институциональной точки зрения, тогда понятие "политический режим" может служить некоторым дополнением к политической системе.
Однако среди советских исследователей политики в настоящее время наблюдается тенденция широкого толкования политической системы, которое включает "форму правления, политический режим и политическую культуру9. Вильям Смирнов, который придерживается этой точки зрения, утверждает, что политический режим включает в себя условия и климат, в которых политический процесс имеет место, способ употребления политической власти, возможности использовать политические права и свободы и фактор легальности в политической системе.
Среди тех, кто подчеркивает важность понятия "политический режим", - М.И.Пискотин. Он критикует тех, кто просто использует новую терминологию для переформулирования старых концепций. Ему вторит Ю.А.Тихомиров, который призывает к более интенсивной разработке этого понятия политического режима, рассматривая его как "одну из наиболее подвижных "переменных" в характеристике методов государственной деятельности, уровня развития демократии и средств регулирования массового политического поведения"10.
9 Смирнов В.В. Политическая система советского общества: аспекты исследования // Советское государство и право. - М., 1982. - № 3. - С.19.
10 См. отчет о дискуссии за круглым столом: Разработка проблем теории социалистического государства // Советское государство и право. - М., 1984. - № 7. - С.60.
ПОЛИТИЧЕСКАЯ НАУКА И СОВЕТСКАЯ ПОЛИТИКА
Подчеркнем еще раз, что существует тесная связь между советской политической наукой и реальным миром советской политики.
Многие западные исследователи политики, вероятно, удивились бы, узнав, насколько спорными остаются в советской науке такие понятия, как "государство", "политическая власть", "политическая система" и "политический режим". Разумеется, только в послехрущевское время последние два понятия приобрели статус важных. Большее значение, конечно, придается понятию "политическая система", и стоит подчеркнуть, откуда оно появилось. Советский исследователь Борис Топорнин указал на три стадии, через которые прошло это понятие, прежде чем войти в основной закон Советского Союза. Отметив, что понятие "политическая система" в применении к советскому обществу появилось сравни-тельно недавно, он уточнил, что сначала оно появилось в научной политической литературе, затем в партийных документах и в конце концов в законодательстве, войдя в Конституцию СССР 1977 г.11.
Термин "политическая система" и ряд других понятий, вошли в советский научный оборот благодаря знакомству советских ученых с западной политической наукой и необходимости критиковать ее. Академические исследователи политики в СССР не склонны признавать факт влияния, но важно отметить, как прочно вошли в советский научный и идеологический лексикон эти понятия, даже если сами слова (или сочетания терминов) не являются новыми. Социальные науки в СССР развиваются не только во взаимодействии с внутренней советской средой..., но и во взаимодействии с зарубежной наукой...
Политическая наука в СССР, конечно, не является автономной дисциплиной. Но тот факт, что она функционирует в определенных пределах, не означает, что она мало интересна (как думает большинство западных исследователей политики) или что она не ведет ни к каким политическим последствиям. Имеет место взаимодействие между
11 Топорнин В.Н. Конституция СССР и развитие теории советской политической системы // Развитие политических систем в современном мире/ Под ред. Чиркина В. В. - М., 1981.
учеными и партийными лидерами: идеи и понятия обычно формулируются учеными или группами ученых и затем некоторые из этих идей получают санкцию партийных лидеров и возвращаются к ученым уже как понятия, обязательные к употреблению, хотя еще остается значительная свобода акцентировок и аргументаций в процессе их дальнейшей разработки.
На первой стадии ученые вольны сопротивляться введению новых понятий. Так, имеется ряд советских юристов, недовольных таким нововведением, как "политическая система", которые не пользовались этим термином, пока он не был включен в Конституцию 1977 г., после чего они уже не могли не признать его, хотя они еще могли ставить во главу угла "государство»... Дэвид Рисмен, ведущий сторонник системного анализа, недовольный оживлением интереса к понятию государство в западной политологии и социологии, назвал одну из своих последних статей "Политическая система, осажденная государством". В СССР, несомненно, имеются многие "государственники", недовольные обратным процессом и чувствующие себя "осажденными политической системой".
В советской академической литературе ведутся дебаты о политике, иногда совершенно открыто, иногда в более скрытой форме, в зависимости от остроты проблем. И все чаще предлагаемое имеет потенциальное значение для выбора направления, в котором советская политическая система должна развиваться.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Вероятно, большинство западных исследователей политики согласились бы с взглядом У.Маккензи: "Политическая наука не может развиваться, если для этого не созданы определенные интеллектуальные и социальные условия; должна установиться практика дебатов, основывающихся на анализе и наблюдении, и должно быть признано, что существуют политические вопросы, решаемые не столько традицией и авторитетом, сколько аргументацией. В этом смысле политическая наука зависит от политического общества"12.
В Советском Союзе "дебаты, основывающиеся на анализе и наблюдении, не стали "установившейся практикой", и политическая
12 Mackenzie W.J.M.. The study of political science today. - L., 1970. - Р.17.
аргументация может быть отвергнута или выхолощена ссылкой на авторитет.
И все же... факт остается фактом: в Советском Союзе за последние два десятилетия политическая наука претерпела значительное развитие. Об этом говорят и более объективные и систематичные исследования политики зарубежных стран, публиковавшиеся начиная с середины 60-х годов, и прогресс в деле институционализации отдельной дисциплины "политическая наука", и выдвижение и обоснование новых понятий.
