CC BY
18НАУЧНАЯ СТАТЬЯ / ORIGINAL ARTICLE
УДК 339.923 (4) (1-67)
DOI 10.25257/KB.2022.4.71-78
Большое Евразийское партнерство и роль России в формировании трансконтинентального суперальянса
A Great Eurasian Partnership and Russia's Role in the Formation of the Transcontinental Super Union
А. С. КОКОРЕВ1, В. С. ГОРБУНОВ1
1Академия ГПС МЧС России, Москва, Россия
A.S. KOKOREV1, V.S. GORBUNOV1
'State Fire Academy of EMERCOM of Russia, Moscow, Russia
Статья посвящена изучению роли России в формировании Большого Евразийского партнерства (БЕП) и анализу возможностей, вызовов и угроз от его реализации. При подготовке теоретического раздела научного исследования авторами применялся ряд общенаучных методов эмпирической группы (наблюдение, сравнение, измерение, анализ и синтез, логического рассуждения), практического - конкретно-научные методы (статический анализ, экспертные оценки). Формирование БЕП является амбициозным и масштабным проектом, цель которого объединить силы России и Азиатского региона в лице Китая для создания нового суперальянса в противовес коллективному Западу и разрушения существующей гегемонии США в мировой экономике.
Ключевые слова: трансконтинентальный суперальянс, дуга нестабильности, военно-политическое сотрудничество, монополярность, деполяризация сил, коллективный Запад
Abstract: The article is devoted to the study of Russia's role in the formation of a Great Eurasian Partnership (GEP) and the analysis of opportunities, challenges and threats from its implementation. In preparing a theoretical part of the research, the authors used a number of general scientific methods of empirical group (observation, comparison, measurement, analysis and synthesis, and logical reasoning) and specific scientific methods (static analysis and expert estimates). The GEP is an ambitious and large-scale project aimed at joining forces of Russia and the Asian region represented by China for creating a new super union as a counterbalance to the collective West and destroying the hegemony of the United States in the world economy.
Key words: transcontinental super union, arc of instability, military-political cooperation, monopolarity, depolarization of forces, the collective West
ВВЕДЕНИЕ
Современный этап развития человечества находится в затяжном кризисе, вызванном сложившейся парадигмой экономической и политической концентрации сил развития мирового сообщества в лице США и сохраняющимся негативным влиянием пандемии COVID-l9. Для совершения качественного скачка в развитии требуется переход к многополярному миру сил и плюрализму точек устойчивого развития, что возможно за счет развития долгосрочного партнерства между Европой и Азией, где Россия выступит стратегическим посредником, обеспечивающим баланс интересов и безопасность самого геополитического и экономического мегаобразования. Целью научного исследования является анализ проблем и перспектив формирования Большого евразийского партнерства (БЕП) в контексте международных санкций и попыток политической и экономической изоляции России.
ОСНОВНАЯ ЧАСТЬ
Изучение вопроса интеграционных процессов на Евразийском континенте традиционно проходит в двух глобальных плоскостях: военно-политическом и социально-экономическом. Исходя из цели научного исследования, интерес ориентируется прежде всего на социально-экономические исследования, которые через критический обзор научной литературы позволили выделить ряд отечественных [1-5] и зарубежных авторов [6-9].
Интерес человечества к формированию суперальянсов военно-политического и экономического профилей сопровождает его развитие на протяжении всей истории, начиная от Древнего мира (а именно Древний Египет, Греция, Персия, Рим и Византия) и заканчивая суперсоюзами сил новой истории (Наполеоновская империя, Британская империя). Переход к новейшей истории после окончания II Мировой войны привел к кардинальной смене парадигмы формирования империй, сделав их в чистом виде по нормам международного права нелегитимными. Однако это совсем не говорило о прекращении стремления современных политических лидеров к формированию новой версии империального мира, пусть созданного и на иных принципах и идеях, но все же подразумевающего верховенство одного или нескольких государств в масштабе мировой экономики [1, 2].
Мощным источником и мотивацией к планетарному империализму в лице США и Европейского Союза (ЕС) стал распад СССР, который президент России В. В. Путин справедливо назвал «трагедией и крупнейшей геополитической катастрофой XX века»: с исчезновением СССР и последующим окончанием «холодной войны» перестал существовать самый эффективный противовес однополярности мира, который стал развиваться очень быстро благодаря усилиям США и его союзников. Однако следуя законам развития социально-экономической системы и ее стремлению к балансу, в противоположность политике экономической гегемонии США стал формироваться новый - азиатский центр политической, экономической и военной силы в лице Китая, что показало не только невозможность дальнейшей жизнеспособности модели экономической и политической монополярности, но и ее негативное влияние на устойчивое развитие мировой экономики и благополучие человечества.
Генезис идеи Большого евразийского партнерства, как трансконтинентального военно-политического и экономического
суперальянса государств, восходит к 2010 г., когда Президентом РФ В. В. Путиным была презентована концепция создания «Большой Европы от Лиссабона до Владивостока», в 2015 г. концепция была переформатирована в Большое евразийское партнерство (БЕП) с ключевым партнером - Китаем, а уже в 2018 г. была создана экспертная платформа «Большая Евразия» для практического воплощения замысла.
Основополагающей задачей научного исследования является определение роли России в формировании нового суперальянса экономических и политических сил. Роль РФ в формировании БЕП имеет ярко выраженные прагматичные цели, несущие множественные политические, экономические и военные дивиденды:
1. Россия является логистическим звеном в обеспечении сухопутного движения товаров из Китая в Европу - создание БЕП является уникальной возможностью реформирования транспортной инфраструктуры и придания мощного импульса для развития регионов, находящихся на маршруте «Экономический пояс шелкового пути», за счет китайских инвестиций в логистику и сервисное сопровождение (по данным за 2021 г., объем финансирования проекта составил 4,5 млрд долл. США).
2. В рамках БЕП возможно значительное усиление межстрановой торговой и технологической кооперации с КНР и ЕС, так как форматом работы такого партнерства должно стать безбарьерное пространство движения товаров, капитала и технологий (так, в 2021 г. товарооборот между РФ и Китаем составил 140 млрд долл. США, а к 2024 г. ожидается его рост до 200 млрд долл. США; между РФ и ЕС - 260 млрд долл. США.
3. Для РФ участие в формировании правил поведения в БЕП определяет ее возможности для получения преимуществ в части приобретения новейших технологий и организации их коммерчески эффективного трансферта (за 2021 г. в высокотехнологичные компании было вложено всего 800 млн долл. США, в том числе импорт тех-
нологий из КНР в 2019 г. составил 369,7 млн долл. США). В рамках БЕП в будущем может быть создан новый панъевразийский рынок полного цикла разработки, трансферта и коммерциализации новых и перспективных технологий на базе государственно-частного партнерства научных центров стран-членов ЕАЭС и КНР, а также формирование союзных фондов венчурного финансирования и глобальных научно-исследовательских программ.
4. Создание нового объединенного рынка энергетических активов - для РФ формирование БЕП позволит вывести развитие торговли энергетическими активами на совершенно новый уровень за счет установления новых правил, не позволяющих вводить санкции против участников партнерства, активного инвестирования заинтересованных стран (ЕС, Китай) в инфраструктуру и технологическую модернизацию топливно-энергетического комплекса. Для его создания требуется разработка энергетического шелкового пути (по аналогии с уже действующим Транспортным шелковым путем) и создание нового наднационального органа координации цен и торговли энергетическими активами (по данным за сентябрь 2022 г., поставки углеводородов в Юго-Восточную Азию составили 82 млн тонн нефти, что составляет более 45 % от всего экспорта российских нефтепродуктов).
5. В рамках БЕП обладает хорошими перспективами создание Восточного финансового агломерата с альтернативной американскому доллару валютой для дедолларизации мировой экономики и повышения защищенности торговых и финансовых потоков от манипуляций со стороны США. На сегодняшний день имеет место перевод международных расчетов между РФ и КНР в юани: по данным Bloomberg доля китайской валюты в валютных резервах Банка России в 2021 г. составила 13,1 % (для сравнения, в 2017 г. - 0,1 %), а Фонд Национального благосостояния и Банк России владеют китайскими облигациями в сумме 140 млрд. долл. США, что составляет почти
25 % иностранного владения на внутреннем рынке облигаций КНР, что говорит о существенных перспективах и потенциале данного направления.
6. Формирование эффективной системы киберзащиты цифровой экономики БЕП - РФ и КНР имеют значительный опыт в выстраивании эффективной архитектуры киберзащиты собственного виртуального пространства и объектов критической инфраструктуры (Единый и региональный порталы государственных и муниципальных услуг; Единая система идентификации и аутентификации (ЕСИА); Система межведомственного электронного взаимодействия (СМЭВ); Великий китайский файрволл). При формировании БЕП необходимо будет масштабировать и унифицировать национальные механизмы кибер-защиты в единую систему, что потребует создания наднационального института, координирующего вопросы кибербезопас-ности [3-5].
В рамках исследования авторами были проведены компаративный анализ развития РФ и КНР и оценка потенциала сопряжения национальных экономик в рамках БЕП (см. табл.).
Как следует из приведенного компаративного анализа и оценки потенциала сопряжения национальных экономик РФ и КНР в рамках БЕП, имеются и колоссальные возможности, например, в части инновационного развития экономики России, привлечения инвестиций в инфраструктурные проекты, однако в то же время имеет место и значительный разрыв в уровне экономической активности стран, что несет в себе значительные риски для России в части подавления более сильным партнером собственных интересов развития РФ.
Кроме этого, несмотря на радужность экономических перспектив создания полноценного БЕП, существуют множественные вызовы и угрозы со стороны коллективного Запада, который видит в новом геополитическом образовании реальную силу, способную разрушить его многолетнее доминирование
Индикаторы развития России и Китая и потенциала сопряжения национальных экономик в рамках БЕП
Показатель Год
2017 2018 2019 2020 2021
Россия Китай Россия Китай Россия Китай Россия Китай Россия Китай
ВВП, млрд долл. США 1578,4 12062,2 1630,7 13407,3 1610,4 14216,5 1480,0 14860,0 1780 17460
Отношение инвестиций в основной капитал к ВВП, % 22,0 29,6 20,7 32,4 21,1 29,8 21,8 32,7 22,3 34,6
Индекс промышленного производства, % 103,7 106,5 105,4 106,0 102,1 105,7 97,9 103,9 105,3 106,0
Уровень инновационной активности бизнеса (средний), в % 10,5 15,7 14,6 18,3 12,8 19,5 9,1 14,7 10,8 19,9
Удельный вес инновационных товаров, работ, услуг в общем объеме экспорта товаров, работ, услуг 7,5 23,6 7,2 24,8 5,3 32,7 6,0 28,4 5,4 31,6
Коэффициент технологической независимости (импортозамещения технологий) 0,55 0,48 0,6 0,45 0,52 0,37 0,52 0,38 0,47 0,31
Удельный вес расходов на цифровую экономику в ВВП, % 3,6 10,5 3,6 11,4 3,7 12,1 3,8 9,9 4,2 13,7
Международный индекс цифровой экономики и общества 0,5 0,68 0,52 0,74 0,51 0,77 0,55 0,79 0,8
Мировой рейтинг цифровой конкурентоспособности 0,65 0,74 0,7 0,79 0,72 0,83 0,75 0,85 0,9
как в политическом, так и экономическом (особенно - финансовом) аспектах:
1) эскалация торговых и финансовых санкций против КНР, как ключевого партнера РФ в создании БЕП - опасение западноевропейского военно-политического блока усиления геополитической роли РФ в азиатском направлении с высокой вероятностью вызовет активацию новых санкций и ограничений против КНР по линии торговых квот, пошлин, допуска его продукции на рынок (доля КНР в мировой экономике в 2021 г. составляла 18,5 % при пересчете на среднегодовые курсы обмена валют), что может поставить Китай перед сложным выбором о необходимости участия в создании БЕП [6,7].
2) окружение России и Китая дугой нестабильности и расширением присутствия НАТО. В настоящее время происходит смена акцентов внимания мирового сообщества,
и для КНР вопрос экономической и политической интеграции с РФ встает более остро и несет в себе значительные имиджевые и финансовые риски, принимая во внимание заинтересованность России в развитии военно-политического сотрудничества и реализации совместных научно-технических программ в военной сфере [8-10];
3) значительным национальным риском является принятие юаня в качестве основополагающей валюты расчетов - для РФ такой шаг является существенной уступкой в части финансового суверенитета, и его последствия сегодня очень сложно оценить. Несмотря на принятие специального пакета мер, блокирующего наиболее вероятные попытки манипулирования наднациональной финансовой системой БЕП, эмиссионный центр и решающее слово останется за Китаем, а это ведет к централизации силы
влияния в руках одной страны и ее политической элиты. Кроме этого, даже гипотетическая реализация КНР целей манипулирования экономической политикой может привести к потенциальной рецессии экономики РФ ввиду закрытия собственных производственных объектов и переформатирования ее национальной экономики под цели и задачи Китая [11, 12].
При предоставлении КНР права быть новым финансовым центром континента и мира страны-партнеры БЕП принимают риск манипулирования их компаниями через котировки акций (вплоть до недружественного поглощения), что требует проработки защитного механизма. Следует понимать, что допуск на китайские биржи будет невозможнен без получения Китаем существенных преференций от страны-соискателя или таких компаний, что также влечет за собой риск потери контроля и управления над ними [13];
4) использование военного и политического потенциала РФ в давлении на европейскую торговую политику и силовую поддержку продвижения Китая. В целом КНР использует мягкую силу для реализации своих внешнеполитических и экономических интересов, но при создании БЕП высока вероятность обращения к России за поддержкой в силовом формате, что несет в себе
новый виток нестабильности и зарождения новых очагов конфликта между ЕС и РФ по линии защиты торговых интересов Китая [14; 15].
ВЫВОДЫ
Формирование Большого евразийского партнерства является очень амбициозным и масштабным проектом, цель которого -объединить силы России и азиатского региона в лице Китая для создания нового суперальянса в противовес коллективному Западу и разрушения существующей гегемонии США в мировой экономике. Однако следует понимать, что гармоничное объединение потенциалов экономик таких стран, как РФ и Китай невозможно без учета множества факторов, связанных с наличием разрывов в экономическом развитии, сложным положением России на международной арене. Кроме этого, сама западная коалиция испытывает значительные опасения от успешного создания такого альянса, а значит, строителям новой геополитической реальности нужно быть готовыми ко множеству вызовов и угроз, направленных против интересов устойчивого развития Евразийского трансконтинентального сотрудничества во имя благополучия и мира всего человечества.
СПИСОК ИСТОЧНИКОВ
1. Лексин В. Н. Проект «Большая Евразия» и проблемы устойчивости сложившегося миропорядка // Большая Евразия: развитие, безопасность, сотрудничество. 2022. № 1. С. 196-201.
2. Глазьев С. Ю. Евразийская интеграция: расширение рубежей // Большая Евразия: развитие, безопасность, сотрудничество. 2022. № 1. С. 386-388.
3. Мясникович М. Миссия ЕАЭС-2025: региональный центр экономического развития и опора Большой Евразии // Наука и инновации. 2021. № 1 (215). С. 4-12.
4. Акопова И. Г. ЕАЭС: противоречивая поступь интеграции // Экономика и бизнес: теория и практика. 2021. Т. 4-1. С. 18-23. DOI:10.24412/2411-0450-2021-4-1-18-22
5. Шинкарецкая Г. Г., Берман А. М. Цифровизация государственного управления (сравнительно-правовой анализ) // Образование и право. 2020. № 8. С. 216-224. DOI 10.24411 /2076-1503-2020-10837
6. Popescu R. M. Russia's Growth as a Regional Power in the Context
of the Eurasian Economic Union // Proceedings of the International Conference
on Business Excellence. 2020. № 14(1). Pp. 746-754. DOI:i0.2478/picbe-2020-007i
7. Schleier E. Central Asian Space Analyzed Through The Moscow - Beijing Axis // International Conference Knowledge-based organization, 2015. № 21(1), 115-119. DOI: 10.1515/kbo-2015-0019
8. Чжоу Л. Текущая ситуация в китайско-американских отношениях
и ее влияние на мир и развитие российско-китайского сотрудничества // Экономические стратегии. 2020. Т. 22. № 7(173). С. 6-13. DOI 10.33917/es-7.173.2020.6-13
9. LiX. The Results of the 20-Year Economic Cooperation of the Shanghai Cooperation Organization and its Development Prospects // Finance: Theory and Practice. 2021. Vol. 25. № 3. P. 159-174.
DOI 10.26794/2587-5671-2021-25-3-159-174
10. Костин К. Б., Хомченко Е. А., Жэнь Цзянтао Место и роль России
в международном технологическом трансфере // Экономические отношения. 2022. Том 12. № 1. С. 99-120. DOI:10.18334/eo.12.1.114104
11. Чернова А. Ф. Экономический пояс «Шелкового пути» и Большое евразийское партнерство: сравнительный анализ концепций и истории развития двух инициатив // Genesis: исторические исследования. 2021. № 3. C. 1-9. DOI: 10.25136/2409-868X.2021.3.35093
12. Alimov R. K. The Shanghai Cooperation Organisation and Greater Eurasia. International Organisations Research Journal, 2018. Vol. 13. № 3. Pp. 19-32 (in Russian and in English). DOI: 10.17323/1996-7845-2018-03-01
13. Шумилов В. М, Салия М. Р. Идея всеобъемлющего (большого) евразийского партнёрства в свете международного права (Часть 1) // Азиатско-Тихоокеанский регион: экономика, политика, право. 2021. №. 2. С. 66-79. DOI:10.24866/1813-3274/2021-2/66-78
14. Шумилов В. М, Салия М. Р. Идея всеобъемлющего (большого) евразийского партнёрства в свете международного права (Часть 2) // Азиатско-Тихоокеанский регион: экономика, политика, право. 2021. №. 2. С. 111-123. DOI:10.24866/1813-3274/2021-3/111-123
15. Гринберг Р. С., Пылин А. Г. Евразийский экономический союз. Основные тренды развития на фоне глобальной неопределенности // Экономика региона. 2020. Т. 16, вып. 2. С. 340-351. DOI:10.17059/2020-2-1
REFERENCES
1. Lexin V.N. The Big Eurasia Project and Problems of Stability of the Established World Order. Bolshaia Evraziia: razvitie, bezopasnost, sotrudnichestvo -
Big Eurasia: Development, Security, Cooperation. 2022 , no. 1, pp. 196-201 (in Russ.).
2. Glazyev S.Y. Eurasian Integration: Expansion of Frontiers. Bolshaia Evraziia: razvitie, bezopasnost, sotrudnichestvo - Big Eurasia: Development, Security, Cooperation. 2022. no. 1, pp. 386-388 (in Russ.).
3. Myasnikovich M. Mission of the EAEU-2025: regional center of economic development and support of Greater Eurasia. Nauka i innovatsii -Science and Innovations. 2021, no. 1 (215, pp. 4-12 (in Russ.).
4. Akopova I.G. EAEU: The contradictory pace of integration. Ekonomika i biznes: teoriia ipraktika - Economics and business: theory and practice. 2021. vol. 4-1, pp. 18-23 (in Russ.). DOI:10.24412/2411-0450-2021-4-1-18-22
5. Shinkaretskaya G.G., Berman A.M. Digitalization of public administration (comparative legal analysis). Obrazovanie ipravo - Education and law. 2020, no. 8, pp. 216-224 (in Russ.). DOI 10.24411 /2076-1503-2020-10837
6. Popescu R.M. Russia's Growth as a Regional Power in the Context of the Eurasian Economic Union // Proceedings of the International Conference on Business Excellence, 2020, no. 14(1), pp. 746-754. DOI: 10.2478/picbe-2020-0071
7. Schleier E. Central Asian Space Analyzed Through The Moscow -Beijing Axis. International Conference Knowledge-based organization, 2015, no. 21(1), pp. 115-119. DOI: I0.i5i5/kbo-20i5-00i9
8. Zhou LI Current situation in Chinese-American relations and its impact on the world and development of Russian-Chinese cooperation. Ekonomicheskie strategii - Economic strategies. 2020, vol. 22, no. 7 (173). pp. 6-13 (in Russ). DOI:10.33917/es-7.173.2020.6-13
9. Li X. The Results of the 20-Year Economic Cooperation of the Shanghai Cooperation Organization and its Development Prospects. Finance: Theory and Practice. 2021, vol. 25, no. 3, pp. 159-174. DOI:10.26794/2587-5671-2021-25-3-159-174
10. Kostin K.B., Khomchenko E.A., Ren Jiangtao Russia in the international technological transfer. Ekonomicheskie otnosheniia - Economic Relations. 2022, vol. 12, no.1, pp. 99-120 (in Russ.). DOI:10.18334/eo.12.1.114104
11. Chernova A.F. The "Silk road economic belt" and the "Greater eurasian partnership": Comparative analysis of the concepts and history of their development.
"Genesis: Historical Research. 2021, no. 3, pp. 1-9. DOI:10.25136/2409-868X.2021.3.35093
12. Alimov R.K. The Shanghai Cooperation Organisation and Greater Eurasia. International Organisations Research Journal. 2018, vol. 13, no. 3, pp. 19-32 (in Russian and in English). DOI:10.17323/1996-7845-2018-03-01
13. Shumilov V.M., Saliya M.R. The idea of the greater Eurasian partnership in the light of international law (part 1). Aziatsko-Tikhookeanskii region: ekonomika, politika, parvo - Pacific Rim: Economics, Politics, Law. 2021, no. 2, pp. 66-79 (in Russ.). DOI:10.24866/1813-3274/2021-2/66-78
14. Shumilov V.M., Saliya M.R. The idea of the greater Eurasian partnership in the light of international law (part 1). Aziatsko-Tikhookeanskii region: Ekonomika, Politika, Pravo - Pacific Rim: Economics, Politics, Law.
2021, no. 2, pp. 111-123 (in Russ.). DOI:10.24866/1813-3274/2021-3/111-123
15. Grinberg R.S., Pylin A. Eurasian Economic Union. Main trends of development against the background of global uncertainty. Ekonomika regiona -Regional Economy. 2020, vol. 16, no. 2, pp. 340-351 (in Russ.). DOI:10.17059/2020-2-1
ИНФОРМАЦИЯ ОБ АВТОРАХ
INFORMATION ABOUT THE AUTHORS
Александр Сергеевич КОКОРЕВн
Aleksander S. KOKOREVH
PhD in Economic Sciences, Associate Professor
Associate Professor of the Department of History
and Economic Theory
State Fire Academy of EMERCOM of Russia,
Moscow, Russian Federation
SPIN-Kog: 6573-4226
AuthorID: 919752
ORCID: 0000-0002-6198-8556
Haskokorev78@mail.ru
Кандидат экономических наук, доцент,
Доцент кафедры истории и экономической теории,
Академия ГПС МЧС России,
Москва, Российская Федерация
БР!Ч-код: 6573-4226
Ди^огЮ: 919752
0КС10: 0000-0002-6198-8556
ИаБкокогеу78@таН.ги
Владимир Сергеевич ГОРБУНОВн
Кандидат географических наук,
доцент кафедры истории и экономической теории,
Академия ГПС МЧС России,
Москва, Российская Федерация
БР!Ч-код: 8121-9331
Ди^огЮ: 660423
0КС!0: 0000-0001-8798-2315
Skuzedeevo@yandex.ru
Vladimir S. GORBUNOV3 PhD in Geography,
Associate Professor of the Department of History
and Economic Theory,
State Fire Academy of EMERCOM of Russia,
Moscow, Russian Federation
SPIN-Kog: 8121-9331
AuthorID: 660423
ORCID: 0000-0001-8798-2315
Hkuzedeevo@yandex.ru
Поступила в редакцию 16.11.2022 Принята к публикации 24.11.2022
Для цитирования:
Кокорев А. С., Горбунов В. С. Большое Евразийское партнерство и роль России в формировании трансконтинентального суперальянса // Культура и безопасность. 2022. № 4. С. 71-78. 00!:10.25257/КВ.2022.4.71-78
Received 16.11.2022 Accepted 24.12.2022
For citation:
KokorevA.S., Gorbunov V.S. A Great Eurasian Partnership and Russia's Role in the Formation of the Transcontinental Super Union. Kultura i bezopasnost - Culture and safety, 2022, no. 4, pp. 71-78. DOI:10.25257/KB.2022.4.71-78
