CC BY
20
Вестник ПСТГУ
Серия V: Вопросы истории и теории христианского искусства. 2021. Вып. 43. С. 40-63 БОТ: 10.15382Мш^202143.40-63
Онуфриенко Максим Олегович, аспирант кафедры истории отечественного искусства Исторического факультета МГУ им. М. В. Ломоносова Российская Федерация, 119192, г. Москва, Ломоносовский пр., 27, корп. 4; сотрудник отдела Научной экспертизы ГОСНИИР Российская Федерация, 107014, г. Москва, ул. Гастелло, 44, корп. 1 maksimonufrienko@icloud.com ОКСГО: 0000-0003-4756-8309
Боковые двери иконостаса церкви Архангела Михаила в Риге —
НЕИЗВЕСТНЫЕ ПАМЯТНИКИ ПСКОВСКОЙ ИКОНОПИСИ
XVI ВЕКА
М. О. Онуфриенко
Аннотация: В статье рассматривается вопрос о датировке и атрибуции боковых дверей иконостаса церкви Архангела Михаила в Риге, которые были известны исследователям уже в конце XIX в., но не подвергались систематическому изучению и в дальнейшем оказались забыты. Между тем эти памятники и сейчас находятся в рижском храме. Благодаря сведениям, содержащимся в Писцовой (платежной) книге Псковского уезда 1585—1587 гг., а также ряду других источников удалось подтвердить высказанную ранее гипотезу о происхождении дверей из собора Иоанна Богослова Крыпецкого монастыря близ Пскова и проследить их судьбу вплоть до нашего времени. На иконах изображены редко встречающиеся сцены: «Видение Евлогия», «О еврейском мальчике, спасенном Богородицей из печи», «Служба божественная литургия» и «Пир Премудрости». На основании характерных стилистических особенностей удалось установить, что двери Архангельской церкви были исполнены псковскими мастерами. Поскольку известна дата постройки собора (хотя существуют некоторые разночтения), а также пользуясь методом формально-стилистического анализа и сравнивая эти произведения с широким кругом псковских икон, удалось датировать алтарные двери серединой XVI в. и вписать их в круг псковских произведений эпохи митрополита Макария.
Ключевые слова: литургия, Видение Евлогия, «Премудрость созда себе дом...», псковская иконопись, Крыпецкий монастырь, боковые двери иконостаса, иконопись XVI в.
© Онуфриенко М. О., 2021.
Вестник ПСТГУ. Серия V: Вопросы истории и теории христианского искусства. 2021. Вып. 43. С. 40-63.
Рижский храм Архангела Михаила, выстроенный в 1894—1895 гг., изначально принадлежал единоверческому приходу, единственному во всем городе. Внутреннее убранство церкви, не закрывавшейся в советское время, сохранилось практически без изменений1 с 1890-х гг., когда А. И., В. И. и М. И. Успенские подробно описали более 30 находившихся там икон2. Обстоятельства появления этих икон в храме Архангела Михаила, равно как и время создания многих из них, еще до конца не определены. Особый интерес представляют северная и южная двери иконостаса, на которых изображены редко встречающиеся сцены «Служба божественная литургия» и «Видение кошниц» («Видение Евлогия»).
Впервые на эти произведения обратили внимание Успенские, описавшие древности единоверческой церкви среди прочих произведений древнерусского искусства, находившихся в церквях Риги. Они опубликовали надпись на южной двери иконостаса, в которых говорится, что двери были «построены» в 1705 г. по указу игумена Феодосия3. В публикации Успенских приведено устное сообщение священника Архангельской церкви отца Трифона4, согласно которому боковые двери иконостаса были переданы в единоверческую церковь в 1830-х гг. викарием Псковской епархии, епископом Рижским Иринархом (Поповым)5. На основании имени игумена, упоминаемого в надписи, Успенские установили, что обе двери происходят из Крыпецкого Иоанно-Богословского монастыря6. О дате создания этих икон и состоянии их сохранности авторы статьи ничего не сообщают.
В 1981 г. сотрудники ВНИИР, занимавшиеся описанием церковных древностей прибалтийских республик, широко датировали эти иконы XVIII в., судя по всему, основываясь на дате, содержащейся в надписи на южной двери7. Недавно в серии книг, посвященных культурному наследию Латвии, вышло издание «The Heritage of Religious Architecture and Art in Riga», где в статье про церковь Архангела Михаила отмечается, что алтарные двери принадлежат к «более ранней иконописной традиции» (чем корпус икон XIX в.) и относятся к XVIII в.8
1 Не так давно храм был отремонтирован и расписан.
2 Успенский А. И., Успенский В. И., Успенский М. И. Очерк церковных древностей города Риги // Труды десятого Археологического съезда в Риге, 1896. М., 1900. Т. 3. С. 186—204.
3 Там же. С. 191.
4 Здесь имеется в виду Трифон Прокопиев, настоятель Архангельской церкви. Он участвовал в крестном ходе, который состоялся по случаю закладки нового храма 26 июня 1894 г. (Закладка единоверческого храма в г. Риге // Рижские епархиальные ведомости. 1894. № 14. 15 июля. С. 516), а также произнес речь в связи с поставлением крестов на новый храм (см.: Прокопиев Т. Речь, произнесенная священником рижской единоверческой Михаило-Архангельской церкви 8 ноября 1894 года в день престольного праздника при постановлении крестов на ново-сооружаемый храм. Рига: Типо-лит. Л. Бланкенштейна, 1894).
5 Успенский А. И., Успенский В. И., Успенский М. И. Указ. соч. С. 191.
6 Там же.
7 «Опись произведений искусства церкви Архангела Михаила в г. Риге Латвийской ССР» (РГАЛИ. Ф. 3163. Оп. 2. Ед. хр. 326. Л. 7). При этом отмечаются возможные поновле-ния XIX в.
8 Banga V., Levina M., Tipane A., Zilgalvis J. The Heritage of Religious Architecture and Art in Riga. Riga: Neputns, 2010. P. 270—273. При этом авторы не отмечают, что иконы происходят из Крыпецкого монастыря.
Двери рижской Архангельской церкви упоминаются в статье И. А. Шали-ной, посвященной псковским монастырским иконостасам XVI в. Опираясь на публикацию Успенских и анализируя иконографию произведений, автор считает, что рижские двери были выполнены около 1560 г. для собора Крыпецкого монастыря. Исследовательница предполагает, что они либо сильно записаны, либо являются списком XVIII в. с произведения XVI в.9 Используя эти сведения, И. А. Шалина делает выводы об особенностях иконографической программы псковских монастырских иконостасов.
Таким образом, двери иконостаса Архангельской церкви в Риге, обнаруженные более ста лет назад и фигурирующие в научной литературе, почти неизвестны исследователям. Датировка дверей XVIII в., по сути, никак не обоснована. Она кажется неоправданно поздней, поскольку замысел этого комплекса необычен и тесно связан с традициями XVI столетия. Все это порождает необходимость специального обращения к памятникам с целью проверки датировки, уточнения атрибуции и истории бытования, анализа иконографической программы, а
также определения их места среди произведений на те же или близкие сюжеты.
* * *
По сообщению священника Трифона Прокопиева, которое приводят А. И., В. И. и М. И. Успенские, двери поступили в рижскую церковь Архангела Михаила в 1830-е гг.10 при Иринархе, первом епископе Рижском, викарии Псковской епархии11. Видимо, двери попали в деревянную Архангельскую церковь, построенную в 1837 г. на Ильинской улице12 на месте старообрядческой моленной, сооруженной еще в 1812 г. Епископ Иринарх поставил вопрос об организации в Риге единоверческого прихода сразу после своего прибытия на кафедру в ноябре 1836 г.13 По сути, проповедь старообрядцам и устройство этой единоверческой церкви были делом всего его пребывания в Прибалтике, где с конца XVII в. активно селились старообрядцы. К концу XIX в. церковь обветшала14, поэтому
9 Шалина И. А. Псковские монастырские иконостасы XVI в.: состав и иконографические особенности // Труды Центрального музея древнерусской культуры и искусства им. Андрея Рублева. Т. III: Иконографические новации и традиция в русском искусстве XVI в.: сб. статей памяти Виктора Михайловича Сорокатого. М.: Индрик, 2008. С. 278; Она же. Образ Благоразумного разбойника на боковых вратах псковских иконостасов // Искусство христианского мира: сб. статей. Вып. 13. М.: Изд-во ПСТГУ, 2016. С. 346. В последней статье автор приводит фрагмент текста Писцовой книги с описанием сюжетов северной и южной дверей иконостаса собора Крыпецкого монастыря.
10 Успенский А. И., Успенский В. И., Успенский М. И. Указ. соч. С. 191.
11 Епископ Иринарх находился на рижской кафедре с сентября 1836 до октября 1841 г. Эта кафедра не была самостоятельной: с момента учреждения в 1836 г. и до 1850 г. Рижское викариатство относилось к Псковской епархии. Подробнее см.: Михаил (Крастелёв), игум., Серафим (Питерский), игум., Мелетия (Панкова), мон. Иринарх // Православная энциклопедия. М., 2011. Т. 26. С. 413-416.
12 Закладка единоверческого храма в г. Риге... С. 515.
13 Историко-статистическое описание церквей и приходов Рижской епархии. Преосвященный Иринарх, первый викарий Рижский // Рижские епархиальные ведомости. 1894. № 2. 15 янв. С. 58.
14 Закладка единоверческого храма в г. Риге. С. 518.
в 1894—1895 гг. на Большой Московской улице была построена каменная единоверческая церковь Архангела Михаила15, куда были переданы иконы из более ранней деревянной постройки16.
Как уже упоминалось, в нижней части южной двери имеется надпись: «АФЕ. [I...?]. года. Построены сш северныА и южныА дв%ри и_ // йзолочены, ПовелЪшемъ, Игумена феюдос1А и Братш»17 (ил. 1). А. И., В. И. и М. И. Успенские считали, что Феодосий — это игумен Иоанно-Богословского Крыпецко-го монастыря. На иконе из собора Иоанна Богослова Крыпецкого монастыря «Апостол Иоанн Богослов, святитель Савва Сербский, преподобные Евфросин Псковский и Савва Крыпецкий, с житием Саввы Крыпецкого» (ПГОИАХМЗ) на нижнем поле имеется такая же по формуле надпись о «построении» иконы18. Феодосий, который упомянут в этих надписях, действительно в 1688—1706 гг. был игуменом Крыпецкого монастыря19. О. А. Васильева на основании стилистических особенностей датирует житийную икону Саввы Крыпецкого второй половиной XVII в. Она не без оснований считает, что слово «построена» говорит о поновлении образа, а не его создании20. Таким же образом можно интерпрети-
Ил. 1. Южная алтарная дверь церкви Архангела Михаила в Риге. Надпись о поновлении на нижнем поле. Фотография М.О. Онуфриенко
15 Подробнее о строительстве церкви см.: Историко-статистическое описание церквей и приходов Рижской епархии. Вып. 2. Ч. 3. Рига: Тип. Л. Бланкенштейна, 1898. С. 374—377.
16 Banga V., Levina M., Tipane A., Zilgalvis J. Op. cit. P. 270.
17 Конец строки обозначен двумя косыми чертами. В квадратные скобки заключен плохо читаемый фрагмент.
18 «АФВ (1702) годоу м^а н[...]м[...]А (ноемврил?) кд(?) Жь построенъ бысть сеи мбраз, имзолочен, // повелЬшем х(?)ры«ецкаго сего мтрА, игоумена фемдоша, ибратш.» (титла не раскрыты, выносные буквы обозначены подчеркиванием, утраченные фрагменты обозначены отточиями в квадратных скобках, реконструируемые буквы выделены курсивом, конец строки обозначен двумя косыми чертами). Необходимо отметить, что почерк надписи о «построении» образа отличается от почерка надписи на южной двери церкви Архангела Михаила в Риге. Икона происходит из собора Иоанна Богослова Крыпецкого монастыря. Сейчас находится в Псковском государственном объединенном историко-археологическом и художественном музее-заповеднике, куда поступила из поморской моленной в доме П. Д. Батова. Подробнее см.: Васильева О. А. Иконы Пскова. М.: Северный паломник, 2012. Т. 2. Кат. 159.
19 Строев П. М. Списки иерархов и настоятелей монастырей российския церкви. СПб., 1877. Стб. 392.
20 Васильева О. А. Указ. соч. С. 150. Эта икона датируется по-разному: и второй половиной XVII в., и, по надписи, 1702 г. При этом не исключено, что ее правильнее отнести к более раннему времени — второй четверти — середине XVII в., на что указывают стилистические признаки живописи.
ровать слово «построены» и в надписи на южной двери Архангельской церкви Риги с изображением Видения Евлогия: скорее всего, иконы были написаны раньше, а в нач. XVIII в. только поновлены. Поскольку дата их «построения» близка дате «построения», т. е. поновления, другой иконы, несомненно, происходящей из собора Крыпецкого монастыря, и не выходит за рамки игуменства Феодосия, вряд ли можно сомневаться в том, что двери церкви Архангела Михаила в Риге происходят из той же обители
Крыпецкий монастырь был основан во 2-й пол. XV в.21 (судя по всему, начальной датой его истории можно считать 1487 год22), но только в сер. XVI в. там появляются каменные сооружения: трапезная палата с церковью Успения и приделом Иоанна Лествичника (1540-1550 гг.)23 и соборная церковь Иоанна Богослова (1547-1555 гг. или 1554-1556/57 гг.)24. В Писцовой (платежной) книге Псковского уезда 1585-1587 гг.25 приводится описание убранства собора Крыпецкого монастыря, где упоминаются «двери северные и з сенею, а на них писана Служба литоргия» и «двери кутейные новые и с сенью, а на них писоно Всеноч-ное, а на сени Святые Софеи Премудрость Божия»26.Оба названных здесь сюжета совпадают с уникальной иконографической программой рижских дверей, на одной из которых представлена Божественная литургия, а на другой — Видение Евлогия, который увидел в храме ангелов именно во время всенощного бдения. Можно с большой долей вероятности предположить, что иконостас, описанный в писцовой книге, включая обе его боковые двери, ныне находящиеся в Риге, создавался для вновь построенного каменного собора Иоанна Богослова, а не для более ранней деревянной церкви. Судя по всему, этот тябловый иконостас был заменен в нач. XVIII в. на новый, видимо, иной конструкции. И. И. Лагунин на основании надписи на иконе «Апостол Иоанн Богослов, святитель Савва Сербский, преподобные Евфросин Псковский и Савва Крыпецкий, с житием Саввы Крыпецкого», содержащей дату «построения» образа (1702 г.), делает вывод, что новый иконостас был сооружен примерно в это же время27. Далее следы дверей в письменных источниках теряются28. Известно, что Крыпецкий монастырь во 2-й пол. XVIII в. постепенно приходит в упадок, и только в 1817—1820-е гг. при
21 Скобкарева Д. С., Турилов А. А. Крыпецкий во имя апостола Иоанна Богослова мужской монастырь // Православная энциклопедия. М., 2015. Т. 39. С. 146.
22 Лагунин И. И. Крыпецкий Иоанно-Богословский монастырь: 500 лет истории // Псков. Научно-практический, историко-краеведческий журнал. 2002. № 16. С. 35.
23 Там же. С. 37-39.
24 Вл. В. Седов считает, что собор был построен до 1555 г., когда псковских зодчих призвали в Казань (см.: Седов Вл. В. Псковская архитектура XVI века. М., 1996. С. 130-131). И. И. Лагунин на основании Строевского списка Псковской 3 летописи полагает, что собор начал строиться в 1554 г. и был освящен в 1556/57 г. (см.: Лагунин И. И. Указ. соч. С. 40).
25 РГАДА. Ф. 1209. Оп. 1. Ед. хр. 830. Л. 430 об. — 431.
26 Цит. по: Шалина И. А. Образ Благоразумного разбойника на боковых вратах псковских иконостасов... С. 346. Сень с изображением Софии, судя по всему, утрачена.
27 Лагунин И. И. Крыпецкий Иоанно-Богословский монастырь. 500 лет истории // Псков. Научно-практический, историко-краеведческий журнал. 2002. № 17. С. 69.
28 В описи 1764 г. есть только упоминание о северной двери, но изображенный на ней сюжет не называется: «в повороте у северных двереи местнои образ Димитрия чоудотворца Ростовского» (РГАДА. Ф. 280. Оп. 3. Ед. хр. 217. Л. 20).
игумене Серафиме производятся масштабные ремонтные работы. В ходе этих работ был отремонтирован старый иконостас, для которого написали новые
иконы29. Скорее всего, в это время были заменены и старые алтарные двери.
* * *
Обе иконы примерно одинакового размера (около 180*96 см)30 и имеют ки-левидное завершение. В настоящее время древние двери, сохранившие свою форму, вставлены в конструкции боковых дверей существующего иконостаса кон. XIX в. На южной двери31, в верхней, большей части, на фоне семиглавого храма изображена сцена «Видение кошниц» («Видение Евлогия»)32 — история о том, как блаженный Евлогий, заснув во время бдения на пасхальной неделе, увидел ангелов, которые раздавали инокам дары, соответствующие их монашескому подвигу. В нижней части композиции изображена группа монахов, среди которых видны фигуры ангелов со свитками и корзинками в руках; в центре помещен престол с чашей, к которому склоняются преподобные, названные в надписях Моисеем и Пахомием33. Центральную группу фланкируют фигуры двух звонарей: правый стоит на высокой столпообразной колокольне и ударяет в било, а левый звонит в колокола. Сцену осеняет образ Богоматери «Воплощение во славе». Ниже в четырех клеймах представлен сюжет, который А. И., В. И. и М. И. Успенские назвали «Об овчии пастусе, отроке Евреянине». Они считали, со ссылкой на работу Ф. И. Буслаева, что это история о том, как некий еврейский мальчик принял христианскую веру, за что отец бросил его в печь. Однако отрок не сгорел, а был спасен Богородицей34. Источник этого сюжета не совсем понятен: Ф. И. Буслаев находил его в списке Скитского Патерика XVII в., который хранился в его собрании35. Похожая история также встречается в сборнике
29 Лагунин И. И. Крыпецкий Иоанно-Богословский монастырь. 500 лет истории // Псков. Научно-практический, историко-краеведческий журнал. 2004. № 20. С. 44—45.
30 Размеры икон приводятся по: «Опись произведений искусства церкви Архангела Михаила в г. Риге Латвийской ССР» (РГАЛИ. Ф. 3163. Оп. 2. Ед. хр. 326. Л. 7). Икона северной двери немного опилена снизу. Неизвестно, имеются ли на обрезах досок отверстия от дверных петель.
31 В статье Успенских и статье И. А. Шалиной про псковские монастырские иконостасы дверь с «Видением Евлогия» названа северной, а дверь со сценой «Божественная литургия» — южной. Хотя нельзя отрицать, что в кон. XIX в. «Видение Евлогия» действительно могло находиться в северной части иконостаса, а «Литургия» — в южной, последняя композиция уместна именно на двери в жертвенник. Современное расположение икон упоминается уже в описи, составленной в 1981 г. сотрудниками ВНИИР.
32 Подробнее о сюжете см.: Квливидзе Н. В. «Видение Евлогия» в росписи собора Рождества Богородицы Ферапонтова монастыря // Древнерусское и поствизантийское искусство. Вторая половина XV — начало XVI века. К 500-летию росписи собора Рождества Богородицы Ферапонтова монастыря: сб. статей. М.: Северный паломник, 2005. С. 294—301; Шалина И. А. Врата с «притчами» как символический вход в Дом премудрости // Древнерусское искусство. Русское искусство позднего Средневековья: XVI в. СПб., 2003. С. 273—274.
33 Надписи, судя по всему, были выполнены во время последнего поновления.
34 Успенский А. И., Успенский В. И., Успенский М. И. Очерк церковных древностей города Риги... С. 191.
35 Буслаев Ф. И. Исторические очерки русской народной словесности и искусства. Т. 1. СПб.: Изд. Д. Е. Кожанчикова; Тип. тов-ва «Общественная польза», 1861. С. 452.
«Измарагд» XVI в. из собрания В. М. Ундольского, однако здесь, в отличие от патерика из собрания Буслаева, история рассказывается несколько иначе: мальчик не крестился, а только съел антидор, за что отец посадил его в печь, откуда он был спасен Богородицей36 (ил. 2). Поскольку в этой истории не фигурирует пастух, было бы лучше назвать изображенный на южной двери сюжет «О еврейском мальчике, спасенном Богородицей из печи».
На северной двери также помещены два сюжета: «Служба божественная литургия» и «Пир Премудрости» («Премудрость созда себе дом...»). Однако они распределены иначе, чем на южной двери. В верхней части композиции на фоне пятиглавого храма изображен Спас Великий архиерей, стоящий за престолом; по правую руку два ангела в диаконских одеждах, с рипидами поклоняются Спасителю, а по левую — ангелы ведут Младенца на заклание. Ниже, также на фоне пятиглавого храма, ангелы в облачениях священников несут воздух с телом Младенца. Эти две сцены можно понимать как единую композицию, которая для приспособления к формату двери была разделена на две части. В третьем ярусе расположена сцена «Премудрость созда себе дом.», которая основывается на тексте 9-й главы Книги Притчей Соломоновых37: слева на фоне здания изображена София во славе, облаченная в белые развевающиеся одежды и восседающая на престоле, перед ней на пиршественном столе стоят два сосуда, а ниже — сцена заклания жертвы. В центре композиции представлен царь Соломон со свитком, на котором написаны начальные слова текста о Премудрости из Книги Притчей: «Премоудрость созда себе храм и оутверди...» (Притч 9. 1). Рядом с ней представлена группа «слуг Премудрости», протягивающих чаши с вином «жаждущим премудрости», а в правой части сцены в мандорле, несомой ангелом, изображена Богоматерь с Младенцем (см. ил. 3).
Программа этих икон сложна и необычна. Сюжеты, представленные на дверях, по-разному раскрывают тему церкви. На южной двери изображены две сцены, наглядно показывающие спасение в лоне христианства: «Видение Евло-гия» говорит о воздаянии за праведную монашескую жизнь, а рассказ Патерика — о спасении еврейского мальчика, которого отец бросил в печь за то, что он вместе с товарищами съел антидор. Северная дверь содержит сцены, которые метафорически раскрывают реальность присутствия Бога в Евхаристии и бого-установленность этого таинства.
36 Однозначно установить происхождение этой истории пока не удается. «Измарагд», о котором идет речь (РГБ. Ф. 310. Ед. хр. 542. Л. 203 об. — 205), имеет очень необычный состав, что не раз отмечалось исследователями; причем в других рукописях «Измарагда» ни первой, ни второй редакции не удается найти эту историю. Подробнее об этом сборнике см.: Творо-гов О. В. «Измарагд» особого состава из собрания Ундольского // Проблемы изучения культурного наследия. М., 1985. С. 151-154. О составе «Измарагда» см.: Яковлев В. А. К литературной истории древнерусских сборников. Опыт исследования «Измарагда». Одесса: Тип. Штаба войск Одесского военнаго округа, 1893. Этот сюжет о еврейском мальчике также присутствует в печатном Азбучном Патерике (старообрядческое супрасльское издание) 1791 г.
37 Подробнее об иконографии «Пир Премудрости» («Премудрость созда себе дом.») см.: Лифшиц Л. И. София Премудрость Божия в русской иконописи // София Премудрость Бо-жия: Выставка русской иконописи XIII—XIX веков из собраний музеев России: [Каталог] / Мин. культуры РФ; ГТГ. М.: Радуница, 2000. С. 9-17.
Ил. 2. Южная алтарная дверь церкви Архангела Михаила в Риге. Фотография М. О. Онуфриенко
Ил. 3. Северная алтарная дверь церкви Архангела Михаила в Риге. Фотография предоставлена издательством Neputns (Рига, Республика Латвия)
По сути, все эти сюжеты посвящены теме причастия, литургии и вообще христианского богослужения: это и прямое изображение церковной службы и ее ветхозаветного прообраза, а также демонстрация значения Евхаристии для спасения человека. Такой акцент на богослужебной семантике осознавали и современники: в уже цитировавшемся описании Крыпецкого монастыря, приведенном в Писцовой (платежной) книге Псковского уезда 1585—1587 гг., «Видение Евлогия» названо «Всенощным». Кроме того, большое значение имеет тема «Пир Премудрости», которая пронизывает все сцены (нельзя забывать, что образ Премудрости встречался дважды: и в большой композиции на северной двери, и в сени, которая сейчас утрачена, над южной). Здесь можно вспомнить толкование Филофея Коккина, патриарха Константинопольского (ок. 1300—1379), который прямо связывает 9-ю притчу с литургией38. Угощение, которое приготовила Премудрость, закланная жертва, вино — все это понимается не только как евхаристические образы, аллюзия на Тайную вечерю и Распятие, но и как мысленная жертва преподобных, христианская добродетель, «и будущие блага и обещанные праведникам веселие и наслаждение»39. Это прямо выводит на тему Будущего века и спасения человечества. Также в сценах рижских дверей, хотя и не столь явно, присутствует тема Богоматери, которая представлена и как «дом Премудрости», орудие воплощения, и как заступница (сцена с еврейским отроком).
Как показала И. А. Шалина, такая сложная программа боковых дверей должна была демонстрировать верующим тот путь, который может помочь обрести Царствие Небесное40. Поэтому неудивительно, что в монастырском соборе появляется сцена «Видение Евлогия». Непосредственной причиной использования назидательных сюжетов стало изменение устава со Студийского на Иерусалимский (который окончательно утвердился на Руси к XVI в.), в ходе которого были регламентированы чтения патерика, происходившие на клиросе41: монахи одновременно слышали и видели читаемую историю. Сцены двери жертвенника («Литургия» и «Пир Премудрости») вряд ли можно отнести к «назидательным», однако они, как и образ Благоразумного разбойника или Лествицы, наглядно показывают верующим возможность достижения Рая, вратам которого символически соответствуют боковые двери иконостаса42.
Стилистический анализ и, соответственно, датировку рижских икон затрудняет плохое их состояние. Утрачены верхние слои охрения, пробела на одеждах и горках. Почти полностью утрачен ассист: видны остатки золотых штрихов на белых одеждах Премудрости и столе перед ней, на воротниках слуг, закалывающих тельца, и персонажей сцены с еврейским мальчиком, на сапожках идущих
38Арсений еп. Филофея, патриарха Константинопольского XIV века три речи к епископу Игнатию, с объяснением изречения притчей: Премудрость созда себе дом и пр. Новгород: Паровая тип. И. И. Игнатовского, 1898. С. 137.
39 Там же. С. 53.
40 Шалина И. А. Врата с «притчами» как символический вход в Дом премудрости. С. 270.
41 Там же. С. 274-277.
42 О значении сюжетов «Благоразумный разбойник» и «Лествица» на дверях жертвенника см: Шалина И. А. Образ Благоразумного разбойника на боковых вратах псковских иконостасов. С. 339-358.
ангелов. Иконы не раз поновлялись и реставрировались, заметно, что авторский красочный слой в основном расчищен (видимо, это произошло в нач. XX в.), однако различимы прописанные участки описей, записи на полях и элементах пейзажа43. Почти полностью переписаны одежды монахов, сильно поновлены лики в композициях южной двери, а также многие надписи (имена преподобных в «Видении Евлогия» и др.).
Заметно, что оба этих произведения современны друг другу и мыслились как единый комплекс. Каждая дверь объединяет два разных сюжета, которые имеют разную композицию. Художник сознательно противопоставляет динамичную и даже несколько экстатичную, разворачивающуюся в пространстве сцену «Пир Премудрости» плоскостной мерной композиции «Литургия», где одинаковые фигуры ангелов с ритмизированными крыльями и складками одежд, представленные в одинаковых позах и расположенные на одинаковом расстоянии друг от друга, создают ощущение вечного, медленного, торжественного шествия. Наполненное шумом и активностью, но композиционно собранное «Видение Ев-логия» контрастирует с неспешным рассказом о еврейском мальчике: несмотря на то, что последняя сцена не дробится на отдельные композиции, вертикальные элементы архитектуры помогают выделить основные эпизоды повествования. Пространство в обоих случаях неглубокое: действие разворачивается на фоне плоской декорации, которая лишь изредка нарушается повернутыми в резком ракурсе элементами, помогающими передать глубину (стол в сцене «Премудрость созда себе дом.» и престол в «Литургии», колокольня в «Видении Евло-гия» и лестница у печи в рассказе из Патерика).
Композиция обоих произведений очень плотная и насыщенная, все изображенные сюжеты распределены по ярусам. Персонажи объединены в массивные, нерасчлененные группы; художник мыслит не отдельными фигурами, а общим ритмически организованным силуэтом. Это видно, например, в изображении слуг Премудрости в нижней части композиции «Премудрость созда себе дом.» или молящихся монахов в «Видении Евлогия». В первом случае мастеру важны ритмы рук, простертых к Богоматери, развевающихся одежд, а во втором — движение пятен белых свитков и золотых нимбов внутри плотной массы. Эти группы соподчинены, ритмически объединены друг с другом и образуют единое движение: так, две группы людей в сцене «Премудрость созда себе дом.» создают единую диагональ, которая подчеркивается направлением стола перед фигурой Премудрости; силуэт группы монахов в «Видении Евлогия» вторит завершению семиглавой церкви с позакомарным покрытием. Композиция обладает внутренней экспрессией, которая достигается благодаря точно выверенным силуэтам и движениям, а также насыщенному колориту, построенному на контрастах коричневых, красных и зеленых цветов одежд, темных ликов и светлых тонов архитектуры.
Фигуры с небольшими головами, руками и ногами имеют вытянутые пропорции, каждая фигура кажется статуарной и застылой (что особенно заметно в
43 На полях обеих дверей прослеживаются остатки толстого слоя масляной краски. Сохранность северной двери намного лучше: имеется небольшое количество записей на одеждах ангелов во втором ярусе, прописаны описи на одеждах и ликах. Фон обеих дверей перезолочен почти полностью.
фигурах ангелов в «Литургии» и монахов в «Видении Евлогия»), их силуэты точны и изящны (ил. 4). Все персонажи имеют практически одинаковые лики с небольшими, но широко раскрытыми глазами, длинными носами, массивными подбородками. Одинаковым образом на этих двух иконах исполнено личное: лик не дробится на отдельные элементы, в нем выделяются лишь самые основные детали (лоб, нос, подбородок). Карнация написана единым светлым пятном, которое
Ил. 4. Северная алтарная дверь церкви Архангела Михаила в Риге. Деталь. Фотография М. О. Онуфриенко
достаточно резко противопоставляется темному санкирю. Однако лики не объемны: охрение моделирует лишь слабый, невысокий рельеф поверхности. В целом облик персонажей унифицирован, стандартизирован как в художественном, так и в образном решении (ил. 5).
Одинаково выполнены и отдельные детали архитектуры: капители с двумя «ушками» по краям, орнамент в виде скобочек и завитков на плоских поверхностях стен, принцип членения колонн и пилястр горизонтальными линиями. Все вышесказанное позволяет рассматривать эти две иконы как единый комплекс, созданный одновременно одной артелью иконописцев.
Напряженный колорит живописи рижских дверей, построенный на сочетании темных зеленых и красных цветов, темные лики, обилие ассиста — все это заставляет искать их аналогии среди произведений псковской иконописи. Сведения из Писцовой книги 1585—1587 гг., где указано, что двери со сценами «Видение Евлогия» и «Служба божественная литургия» входили в состав убранства собора Иоанна Богослова Крыпецкого монастыря, позволяют отождествить двери, ныне находящиеся в рижской церкви, с иконами из Крыпец. Также в пользу псковского происхождения этих икон говорит не только выбор редких сюжетов, но и существование в Псковской земле других алтарных дверей с похожим сочетанием сцен. В Писцовой (платежной) книге псковских пригородов 1585 г. приведено описание северной двери в Успенской церкви городища Выбор, на которой также находилось изображение Литургии: «двери северные, а на них писана служба божественная на бели, венцы на золоте»44.
Косвенным доказательством псковского происхождения рижских дверей может являться и фигура Спаса Великого архиерея, который изображен в центре литургической сцены, стоящим за престолом, — по сути, это один из редких для Руси случаев, когда такая иконография Спасителя используется вне сцены «Предста царица.»45. Еще одним редким примером использования этого образа
44 РГАДА. Ф. 1209. Оп. 1. Ед. хр. 827. Л. 1555. Цит. по: Города России XVI века: материалы писцовых описаний / изд. подгот. Е. Б. Французова. М., 2002. С. 187. Также об этом упоминала И. А. Шалина (см.: Шалина И. А. Образ Благоразумного разбойника на боковых вратах псковских иконостасов. С. 346).
45 Интересно, что икона «Предста царица» (середина XVI в., ПГОИАХМЗ. Инв. № ПКМ 1406) — единственный пример такого сюжета в псковском искусстве — тоже, вероятно, происходит из собора Крыпецкого монастыря. Подробнее см.: Васильева О. А. Иконы Пскова. М.: Северный паломник, 2012. Т. 1. Кат. 116.
Ил. 5. Северная алтарная дверь церкви Архангела Михаила в Риге. «Премудрость созда себе дом». Деталь. Фотография М. О. Онуфриенко
является сцена «Евхаристия» в росписи алтарной части церкви Благовещения Псково-Печерского монастыря (1547), где Христос-Архиерей восседает на троне в центре композиции46. Не вдаваясь в подробности, необходимо также отметить, что дидактические или литургические сюжеты встречаются на алтарных дверях 2-й пол. XVI в.47 Несмотря на то что особенности иконографии нельзя считать достаточными для атрибуции произведения, сведения писцовых книг, информация о поступлении из Крыпецкого монастыря и иконографическая программа рижских дверей заставляют рассматривать их в контексте псковского искусства позднего Средневековья.
Несомненно, с полной уверенностью датировать двери Архангельской церкви можно только после полного цикла реставрационных работ и расчистки авторского красочного слоя от поздних записей, однако уже в настоящее время видно, что признаков, позволяющих отнести эти две иконы к XVI в., вполне достаточно, тогда как никаких черт, которые могли бы указывать на нач. XVIII в., эти произведения не имеют.
Композиция дверей из рижской церкви спокойная и гармоничная в отличие от напряженных, ярко эмоциональных образов нач. XVI в. Стиль псковских икон 2-й четв. — сер. XVI в. вряд ли можно рассматривать только как соединение локальной традиции с внешними влияниями. Однако в памятниках этого времени, несмотря на сохранение внутренней экспрессии образов, появляется большее, по сравнению с произведениями рубежа XV—XVI вв., изящество и тонкость рисунка, высветляется и смягчается палитра. Ярким примером этого искусства может служить праздничный чин из церкви Николы со Усохи (1535 г., ПГОИАХМЗ), который отличается вытянутыми пропорциями, маньеристи-ческой изогнутостью фигур и обилием готических мотивов. Другой памятник этого времени — иконы праздничного чина из Любятова конца 1530-1540-х гг. (ПГОИАХМЗ), в которых заметна определенная классицизация образов, сдержанность колорита и мягкость линий. Однако в них нет еще определенной строгости ритмической организации изображения, которая характерна для рижских дверей.
Особое внимание к построению композиции, мышление большими массами и соподчиненными линейными ритмами, вытянутые пропорции статуарных, почти неподвижных фигур, напряженный колорит — все это было свойственно псковскому искусству середины — 3-й четв. XVI в., что ярко проявляется уже в 1540-е гг., например в «Вознесении» из церкви Новое Вознесение в Пскове (1542 г., НГОМЗ). К этим памятникам примыкает и праздничный чин конца 1540-х гг. из церкви Жен Мироносиц (?)48 (ПГОИАХМЗ). На иконе «Вознесение» из этого чина фигуры объединены в плотные группы, которые рисунком силуэтов подчиняются ритму пейзажа; эти же художественные принципы заметны в
46 Андрейчук И. Н. Иконография сохранившейся алтарной росписи церкви Благовещения Псково-Печерского монастыря (XVI в.) // Вестник ПСТГУ. Сер. V: Вопросы истории и теории христианского искусства. 2018. Вып. 30. С. 73.
47 Подробнее см.: Шалина И. А. Врата с «притчами» как символический вход в Дом премудрости. С. 269—293.
48 Существует версия, что эти иконы происходят из Архангельской церкви Пскова.
сценах «Сошествие во ад» и «Сретение»: пейзаж и архитектурные элементы ритмически подчинены движению крупных фигур. Мастера создают насыщенные структурированные композиции, в которых почти нет пустого пространства; фигуры статуарны и застылы. Эти качества сближают иконы этого праздничного чина с дверями рижской церкви.
Необходимо отметить и сходство исполнения отдельных деталей. В первую очередь заметно физиогномическое сходство персонажей этих двух иконных комплексов: у них округлые лики, тяжелые подбородки и маленькие глаза. Можно сравнить образ Премудрости в сцене «Премудрость созда себе дом.» и ангела, отрубающего руки Афонии, на иконе Успения Богородицы; или лики припадающих Марфы и Марии в сцене Воскрешения Лазаря и слуг Премудрости в «Премудрость созда себе дом.» (ил. 6, 7). На иконах праздничного чина из церкви Жен Мироносиц карнация выполнена двумя большими пятнами, которые намечают лоб, щеки и нос с особо выделенной круглой ноздрей (как, например, в лике Иоанна Предтечи на иконе Сошествия во ад или ангела, отрубающего руки Афонии, на иконе Успения Богородицы); тень, разделяющая лоб и скулы, имеет характерную загнутую форму (можно сравнить лик Софии Премудрости Божией в сцене «Премудрость созда себе дом.» с ликом Богоматери из «Сретения Господня»). Лики нельзя назвать объемными, однако они наполнены, форма строится как бы изнутри; граница между карнацией и теневой частью мягкая, но четкая, что создает осязаемый рельеф поверхности.
Ил. 6. а) Северная алтарная дверь церкви Архангела Михаила в Риге. «Премудрость созда себе дом». Фрагмент. Фотография М. О. Онуфриенко; б) Успение Богоматери. Деталь. Из церкви Жен Мироносиц в Пскове (?). Конец 1540-х гг. ПГОИАХМЗ. Инв. № ПКМ1602. Воспроизведена по изд.: Васильева О. А. Иконы Пскова. Т. 1. М.: Северный паломник, 2012. Кат. 80
а) б)
Ил. 7. а) Северная алтарная дверь церкви Архангела Михаила в Риге. «Премудрость созда себе дом». Деталь. Фотография М. О. Онуфриенко; б) Воскрешение Лазаря. Деталь. Из церкви Жен Мироносиц в Пскове (?). Конец 1540-х гг. ПГОИАХМЗ. Инв. № ПКМ1595. Воспроизведена по изд.: Васильева О. А. Иконы Пскова. Т. 1. М.: Северный паломник, 2012. Кат. 73.
Несмотря на довольно сильные утраты и потертости красочного слоя на рижских дверях, заметно, что горный пейзаж в сцене «Премудрость созда себе дом...» выполнен практически так же, как горки на иконах «Преображение» и «Рождество Христово» из праздничного чина церкви Жен Мироносиц. Пробела прямоугольной формы положены в два приема (темнее и светлее) и организованы по парам, они формируют четкие линии лещадок, которые объединяются единым движением.
Схожий принцип композиционного построения заметен и на иконе «Введение Богородицы во храм» (сер. XVI в., ПГОИАХМЗ)49. Практически одинаково написаны фигуры: ангелы в «Литургии» и иерусалимские девы в «Введении во храм» имеют вытянутые пропорции, немного удлиненные тонкие руки; лики с тонкими длинными носами, расширяющимися книзу, и выделенной ноздрей, широкой линией губ, большими подбородками и небольшими глазами, смотрящими исподлобья. Помимо физиогномического сходства прослеживается одинаковый подход к моделировке объема головы, что особенно заметно у фигур, повернутых в три четверти: два больших почти нерасчлененных пятна света закрывают большую часть плоскости лика, так что по краю проходит лишь тонкая полоска тени — это визуально расширяет и немного уплощает форму. Таким же образом написаны лица некоторых персонажей на рижских дверях. Так, можно сопоставить лики Иоакима, Анны и первосвященника Захарии на иконе «Введение во храм» с ликами персонажей в сценах «О еврейском мальчике, спасенном
49 Инв. № ПКМ 1620. Икона впервые опубликована: Васильева О. А. Иконы Пскова. М.: Северный паломник, 2012. Т. 1. Кат. 102.
Богородицей из печи» (ил. 8). Близки и некоторые второстепенные элементы в композиции «Премудрость созда себе дом.»: похож рисунок деревьев, стволов, характер развевающихся складок красных одежд ангела, цветочный орнамент на стенах храма.
Ил. 8. Южная алтарная дверь церкви Архангела Михаила в Риге. «О еврейском мальчике, спасенном Богородицей из печи». Деталь. Фотография М. О. Онуфриенко
Можно сравнить характер изображения архитектуры в сценах «Видение Ев-логия» и «Премудрость созда себе дом.» и на клеймах рамы от иконы с житием Николая Чудотворца (сер. XVI в., ПГОИАХМЗ)50. Сходство проявляется как в общих принципах использования архитектурных фонов, так и в изображении отдельных деталей. Архитектурные мотивы, на фоне которых разворачиваются события в клеймах «Исцеление сухорукой жены», «Приведение во учение», «Поставление во диаконы», «Явление Николы купцу во сне», формируют неглубокое пространство, своеобразную кулису, как в сцене «О еврейском мальчике, спасенном Богородицей из печи» на южной двери из рижской церкви. Стол в сцене «Премудрость созда себе дом.» находит почти точную параллель на клейме «Избавление от сарацинского плена Василия». Одинаковы не только архитектура всей конструкции, но и принцип наложения ассиста, и отдельные детали, в том числе и изображение сосуда. Похожи и отдельные мотивы: такие же трехлопастные капители (как, например, на храме в клейме «Чудо о киевском младенце»), деление колонок и пилястр двойными линиями, способ изображения куполов, характер орнамента.
50 Инв. № ПКМ 2733. Икона опубликована: Там же. Кат. 69.
56
Насыщенность композиций и их иерархическое построение характерны также и для клейм «Четырехчастной» иконы из Благовещенского собора Московского Кремля (сер. XVI в., ГММК), написанной, как известно, псковскими мастерами. Заметно, что, как и в рижском «Видении Евлогия», сцены Сошествия во ад и погребения Спасителя в сюжете «И почи Бог в день седьмый...» или изображения молящихся в клейме «Приидите Триипостасному Божеству поклонимся.» (обе на «Четырехчастной» иконе) построены на сочетании нерасчлененных масс фигур, которым вторят элементы пейзажа. Несмотря на незначительные отличия в манере исполнения и общем колористическом решении, фигуры на рижских алтарных дверях похожи на персонажей «Четырехчастной»: они имеют близкие пропорции (небольшие головы, ладони, вытянутые ноги и руки) и характер силуэта, расширяющегося к средней части и сужающегося по краям.
Ряд деталей на рижских дверях практически дословно повторяют «Четы-рехчастную» икону. Так, ангел в левой верхней части клейма «Единородный Сыне...» подобен ангелам в процессии Великого входа на иконе северной двери: они имеют сходные силуэты с поднятым левым крылом; совпадает и общий ритм складок одежд, характер их движения (ил. 9). Нельзя не отметить сходство
Ил. 9. а) «Четырехчастная» икона. Благовещенский собор Московского Кремля. Деталь. Сер. XVIв. ГММК. Инв. Ж-1321. Фотография взята https://www.icon-art.info/ masterpiece.php?lng=ru&mst id=2157; б) Северная алтарная дверь церкви Архангела Михаила в Риге. Божественная Литургия («Великий вход»). Деталь. Фотография М. О. Онуфриенко
поз и движения групп ангелов, склонившихся к Младенцу в сцене Литургии на иконе из Риги, и сонма ангелов в верхнем ярусе композиции «Во гробе плотски...» на «Четырехчастной» иконе. Близки также развевающиеся заостренные складки одежд ангела, несущего мандорлу с тронной Богоматерью в сцене «Пир Премудрости», и ангелов, поддерживающих мандорлу с Младенцем в сцене «Во гробе плотски.» — в данном случае важно не повторение силуэта или отдельных деталей, а следование тем же принципам ритмической организации.
Архитектурные элементы на рижских дверях также близки «Четырехчаст-ной»: храм, на фоне которого разворачиваются действие «Видения Евлогия» и первая сцена «О еврейском мальчике, спасенном Богородицей из печи», напоминает церковную постройку в верхней части композиции «Единородный Сыне.», символизирующую небесную Церковь. По сути, в изображении архитектуры заметно стремление авторов к созданию сложных, многоярусных фантастических зданий: можно сравнить постройку в правой части сцены «Во гробе плотски...» и храм, воздвигнутый Премудростью, в сцене «Премудрость созда себе дом...».
В пользу датировки дверей сер. XVI в. говорят и начертания отдельных букв. Несмотря на то что большинство надписей на дверях было поновлено или написано заново при поздних реставрациях (в частности, надписания имен святых, выполненные киноварью), сохранился ряд текстов в сцене «Пир Премудрости» («черпа в чаши своеи вино», «посланны рабы»51). Начертания букв этих надписей такие же, как и на «Четырехчастной» иконе52: совпадает графика «р», «1», «т», «е», не совсем обычное начертание «а», которая приобретает длинную мачту, а полуовал выносится под строку; также используются два разных начертания для «в», характерных для письма XVI в. (ил. 10).
Таким образом, двери рижской церкви Архангела Михаила являются редким по содержанию комплексом, который можно датировать сер. XVI в. Судя по всему, они были выполнены псковскими мастерами для нового каменного собора Иоанна Богослова Крыпецкого монастыря. В сер. XVI в. монастырь стал активно развиваться53, поэтому неудивительно, что в Крыпецах появились иконы такого высокого художественного уровня. Независимо от того, как определять время окончания строительства собора (1555 или 1556/57 гг.), двери, скорее всего, были выполнены в середине — 2-й пол. 1550-х гг. Появление такого ансамбля в одном из крупнейших монастырей Псковской земли весьма характерно для эпохи митрополита Макария, когда не только разрабатывается множество новых сюжетов, но и окончательно формируется идея местного ряда высокого иконо-стаса54.
51 Некоторые тексты были прописаны, как, например, рядом с головой Софии, но видно, что начертания букв сохранены.
52 Особенно это заметно в сюжете «Птицы и звери, терзающие тела мертвых».
53 Лагунин И. И. Крыпецкий Иоанно-Богословский монастырь. 500 лет истории // Псков. Научно-практический, историко-краеведческий журнал. 2002. № 13. С. 39—40.
54 Шалина И. А. Врата с «притчами» как символический вход в Дом премудрости. С. 289.
Ил. 10. Северная алтарная дверь церкви Архангела Михаила в Риге. «Премудрость созда себе дом». Деталь. Фотография М. О. Онуфриенко
Список сокращений
ВНИИР — Всесоюзный научно-исследовательский институт реставрации ПГОИАХМЗ — Псковский Государственный объединенный историко-архитектурный и
художественный музей-заповедник НГОМЗ — Новгородский государственный объединенный музей-заповедник ГММК — Государственные музеи Московского Кремля РГАЛИ — Российский государственный архив литературы и искусства ГТГ — государственная Третьяковская галерея РГАДА — Российский государственный архив древних актов РГБ — Российская государственная библиотека
Источники
Историко-статистическое описание церквей и приходов Рижской епархии. Вып. 2. Ч. 3. Рига: Тип. Л. Бланкенштейна, 1898.
Прокопиев Т. Речь, произнесенная священником рижской единоверческой Михаило-Архангельской церкви 8 ноября 1894 года в день престольного праздника при постановлении крестов на ново-сооружаемый храм. Рига: Типо-лит. Л. Бланкенштейна, 1894.
РГБ. Ф. 310. Ед. хр. 542.
РГАДА. Ф. 1209. Оп. 1. Ед. хр. 827, 830; Ф. 280. Оп. 3. Ед. хр. 217.
РГАЛИ. Ф. 3163. Оп. 2. Ед. хр. 326.
Рижские епархиальные ведомости. 1894. № 2. 15 янв.; № 14. 15 июля.
Список литературы
Андрейчук И. Н. Иконография сохранившейся алтарной росписи церкви Благовещения Псково-Печерского монастыря (XVI в.) // Вестник ПСТГУ. Сер. V: Вопросы истории и теории христианского искусства. 2018. Вып. 30. С. 66—77.
Арсений еп. Филофея, патриарха Константинопольского XIV века три речи к епископу Игнатию, с объяснением изречения притчей: Премудрость созда себе дом и пр. Новгород: Паровая тип. И. И. Игнатовского, 1898.
Буслаев Ф. И. Исторические очерки русской народной словесности и искусства. СПб.: Изд. Д. Е. Кожанчикова; Тип. тов-ва «Общественная польза», 1861. Т. 1.
Васильева О. А. Иконы Пскова. М.: Северный паломник, 2012. Т. 1—2.
Города России XVI века. Материалы писцовых описаний / Изд. подгот. Е. Б. Французова. М., 2002.
Квливидзе Н. В. «Видение Евлогия» в росписи собора Рождества Богородицы Ферапонтова монастыря // Древнерусское и поствизантийское искусство. Вторая половина XV — начало XVI века. К 500-летию росписи собора Рождества Богородицы Ферапонтова монастыря: сб. статей. М.: Северный паломник, 2005. С. 294—301.
Лагунин И. И. Крыпецкий Иоанно-Богословский монастырь. 500 лет истории // Псков. Научно-практический, историко-краеведческий журнал. 2002. № 16. С. 31—55; № 17. С. 63-81; 2004. № 20. С. 43-56.
Лифшиц Л. И. София Премудрость Божия в русской иконописи // София Премудрость Божия: Выставка русской иконописи XIII—XIX веков из собраний музеев России: [Каталог] / Мин. культуры РФ; ГТГ. М.: Радуница, 2000. С. 9—17.
Михаил (Крастелев), игум., Серафим (Питерский), игум., Мелетия (Панкова), мон. Ири-нарх (Попов), архиеп. Рязанский и Зарайский // Православная энциклопедия. М.: Православно-научный центр «Православная энциклопедия», 2011. Т. 26. С. 413—416.
Седов Вл. В. Псковская архитектура XVI века. М.: ТОО «Овал», 1996.
Строев П. М. Списки иерархов и настоятелей монастырей Российския церкви. СПб., 1877.
Скобкарева Д. С., Турилов А. А. Крыпецкий во имя апостола Иоанна Богослова мужской монастырь // Православная энциклопедия. М.: Православно-научный центр «Православная энциклопедия», 2015. Т. 39. С. 146—152.
Творогов О. В. «Измарагд» особого состава из собрания Ундольского // Проблемы изучения культурного наследия. М., 1985. С. 151—154.
Успенский А. И., Успенский В. И., Успенский М. И. Очерк церковных древностей города Риги // Труды десятого Археологического съезда в Риге, 1896. М., 1900. Т. 3. С. 139— 220.
Шалина И. А. Врата с «притчами» как символический вход в Дом премудрости // Древнерусское искусство. Русское искусство позднего Средневековья: XVI век. СПб.: Дмитрий Буланин, 2003. С. 269-293.
Шалина И. А. Псковские монастырские иконостасы XVI в.: состав и иконографические особенности // Труды Центрального музея древнерусской культуры и искусства им. Андрея Рублева. Т. III: Иконографические новации и традиция в русском искусстве XVI века: сб. статей памяти Виктора Михайловича Сорокатого. М.: Индрик, 2008. С. 269-283.
Шалина И. А. Образ Благоразумного разбойника на боковых вратах псковских иконостасов // Искусство христианского мира: сб. статей. Вып. 13. М.: Изд-во ПСТГУ, 2016. С. 339-358.
Яковлев В. А. К литературной истории древнерусских сборников. Опыт исследования «Измарагда». Одесса: Тип. Штаба войск Одесского военного округа, 1893.
Banga V., Levina M., Tipane A., Zilgalvis J. The Heritage of Religious Architecture and Art in Riga. Riga: Neputns, 2010.
Vestnik Pravoslavnogo Sviato-Tikhonovskogo
gumanitarnogo universiteta.
Seriia V: Voprosy istorii i teorii
khristianskogo iskusstva.
2021. Vol. 43. P. 40-63
DOI: 10.15382/sturV202143.40-63
Maksim Onufrienko, Graduate Student, Department of Russian Art History, Faculty of History, Lomonosov Moscow State University, 27/4 Lomonosovsky prospect, Moscow 119192, Russia;
Research Assistant of the Expertise Department, State Research Institute for Restoration, 44/1 Ul., Gastello, Moscow, 107014, Russian Federation maksimonufrienko@icloud.com ORCID: 0000-0003-4756-8309
Iconostasis Side Doors of Archangel Michael Church in Riga.
The Unknown Monuments of the 16th Century Pskov Icon Painting
M. Onufrienko
Abstract: The article is dedicated to the dating and attribution of Archangel Michael Church in Riga iconostasis side doors, which have been known to scholars since the end of the 19th century, but are not systematically studied and, as a result, appeared to be forgotten. Meanwhile, these monuments are still located in the Riga church. Due to the information contained in the Inventory of Pskov uyezd 1585-1587 as well as in several other sources, it is possible to confirm the earlier suggested hypothesis of the origin of these doors from St. John the Theologian Church of Krypetsky monastery near Pskov, and to trace their history up to the present day. These icons depict rare scenes, such
as The Eulogius' Vision, On a Jewish Boy, Saved by the Virgin from an Oven, The Divine Liturgy and Wisdom has Built its House. On the basis of stylistic features, a conclusion has been made that Archangel Church doors were made by Pskov artists. Since the date of construction of St. John the Theologian Church is known (although there are some discrepancies), as well as thanks to the method of stylistic analysis and comparing these works to a wide range of Pskov icons, it is possible to date the altar doors to the middle of the 16th c. and to place them in the artistic context of the Metropolitan Makariy era.
Keywords: Divine Liturgy, Eulogius' Vision, Wisdom has Built its House, Pskov icon, Krypetsky monastery, iconostasis side doors, 16th century icon.
References
Andreichuk I. (2018) "Ikonografiia sokhranivsheisia altarnoi rospisi tserkvi Blagoveshcheniia Pskovo-Pecherskogo monastyria (XVI v.)" ["Iconography of the Preserved Altar Mural of the Annunciation Church (16th century) of Pskovo-Pechersky Monastery"]. Vestnik PSTGU. Seriia V: Voprosy istorii i teori khristianskogo iskusstva, 30, pp. 66—77 (in Russian).
Banga V., Levina M., Tipane A., Zilgalvis J. (2010) The Heritage of Religious Architecture and Art in Riga. Riga.
Frantsuzova E. (ed.) (2002) Goroda Rossii 16 veka. Materialypistsovykh opisanii [Cities of Russia of the 16th century. Materials of scribal descriptions]. Moscow (in Russian).
Krastelev M., Piterskii S., Pankova M. (2011) "Irinarkh", in Pravoslavnaia entsiklopediia [Orthodox Encyclopaedia], vol. 26. Moscow, pp. 413-416 (in Russian).
Kvlividze N. (2005) "Videnie Evlogiia" v rospisi sobora Rozhdestva Bogoroditsy Ferapontova monastyria" ["The Vision of Eulogius" in the frescos of the cathedral of Nativity of Theotokos at Ferapontov Monastery], in Drevnerusskoe ipostvizantiiskoe iskusstvo. Vtoraiapolovina 16 — nachalo 17veka. K500-letiiu rospisi sobora Rozhdestva Bogoroditsy Ferapontova monastyria [Old Russian and Post-Byzantine Art. The second Half of the 15th — beginning of the 16th century. The 500th anniversary of painting of the cathedral of the Nativity of Theotokos at Ferapontov Monastery]. Moscow, pp. 294-301 (in Russian).
Lagunin I. (2002) "Krypetskii Ioanno-Bogoslovskii monastyr'. 500 let istorii" [Krypetsky St. John's the Theologian Monastery. 500 years of history"]. Pskov. Nauchno-prakticheskii, istoriko-kraevedcheskii zhurnal, 16, pp. 31-55 (in Russian).
Lagunin I. (2002) "Krypetskii Ioanno-Bogoslovskii monastyr'. 500 let istorii" [Krypetsky St. John's the Theologian Monastery. 500 years of history]. Pskov. Nauchno-prakticheskii, istoriko-kraevedcheskii zhurnal, 17, pp. 63-81 (in Russian).
Lagunin I. (2004) "Krypetskii Ioanno-Bogoslovskii monastyr'. 500 let istorii" [Krypetsky St. John's the Theologian Monastery. 500 years of history"]. Pskov. Nauchno-prakticheskii, istoriko-kraevedcheskii zhurnal, 20, pp. 43-56 (in Russian).
Lifshits L. (2000) "Sofiia Premudrost' Bozhiia v russkoi ikonopisi" [Sophia, God's Wisdom, in Russian iconography], in Sofiia Premudrost' Bozhiia. Vystavka russkoi ikonopisi 13—19 vekov iz sobranii muzeev Rossii [Sophia, God's Wisdom. Exhibition of Russian icons of the 13th — 19th centuries from collections of Russian museums]. Moscow, pp. 9-17 (in Russian).
Sedov V. (1996) Pskovskaia arkhitektura 16veka [Pskov architecture of the 16th century]. Moscow (in Russian).
Shalina I. (2016) "Obraz Blagorazumnogo razboinika na bokovykh vratakh pskovskikh ikonostasov" [The image of the Good Thief on the side gates of the iconostases of Pskov], in Iskusstvo khristianskogo mira, vol. 13. Moscow, pp. 339-358 (in Russian).
Shalina I. (2008) "Pskovskie monastyrskie ikonostasy 16 v.: sostav i ikonograficheskie osobennosti" [Pskov monastery iconostases of the 16th century: composition and iconographic features].
Trudy Tsentral'nogo muzeia drevnerusskoi kul'tury i iskusstva imeni Andreia Rubleva, vol. 3. Ikonograficheskie novatsii i traditsiia v russkom iskusstve 16 v. Sbornik statei pamiati Viktora Mikhailovicha Sorokatogo [Proceedings of the Central Museum of Ancient Russian Culture and Art. Vol. 3. Iconographic innovations and tradition in Russian art of the 16th century. A collection of articles in memory of Viktor Mikhailovich Sorokaty]. Moscow, pp. 267—283 (in Russian).
Shalina I. (2003) "Vrata s "pritchami" kak simvolicheskil vkhod v Dom premudrosti" ["Doors with Parables" as a symbolic entrance to the House of Wisdom], in Drevnerusskoe iskusstvo. Russkoe iskusstvo pozdnego srednevekov'ia: 16 vek [Old Russian art. Russian art of the Late Middle Ages: the 16th century]. St. Petersburg, pp. 269-293 (in Russian). Skobkareva D., Turilov A. (2015) "Krypetskii vo imia apostola Ioanna Bogoslova muzhskoi monastyr'" [St. John's the Theologian Krypetsky Monastery], in Pravoslavnaia entsiklopediia [Orthodox Encyclopaedia], vol. 39. Moscow, pp. 146-152 (in Russian). Tvorogov O. (1985) "Izmaragd osobogo sostava iz sobraniia Undol'skogo" [The specific composition of "Izmaragd" from Undolsky's Collection], in Problemy izucheniia kul'turnogo naslediia [Issues in studying cultural heritage]. Moscow, pp. 151-154 (in Russian). Vasil'eva O. (2012) Ikony Pskova [Pskov icons], vols 1-2. Moscow (in Russian).
