БОИ ЗА ГРОДНО В ХОДЕ ВОЕННОЙ ОПЕРАЦИИ РККА В СЕНТЯБРЕ 1939 ГОДА Текст научной статьи по специальности «История и археология»

Лютик Д.В.

Бои за Гродно в ходе военной операции РККА в сентябре 1939 года

татья посвящена подробному описанию боев за Грод-

но в ходе военной операции Красной армии в сентябре 1939 года. На основе архивных материалов представлены данные о частях с советской и польской стороны, а также их потери.

Ключевые слова: День народного единства, Западная Беларусь, Гродно, РККА.

В отечественной исторической науке по отношению к событиям сентября 1939 года в Западной Беларуси сохраняется термин «освободительный поход Красной армии». Однако это понятие более широкое по своему значению и подразумевает не только собственно боевые действия, но и хозяйственные, государственные изменения во вновь присоединённых от Польши областях. Если же говорить лишь о военном аспекте событий сентября в Западной Беларуси, думается, что точнее был бы термин «военная операция Красной армии». Это достаточно обоснованно, учитывая то, что непосредственно перед началом операции и для её проведения был создан Белорусский фронт, в операции участвовали несколько армий, а советские планы предусматривали полноценные боевые действия, с применением авиации, бронетанковых войск и артиллерии. Подтверждением этого являются слова директора Научно-исследовательского института теории и практики государственного управления Республики Беларусь Александра Гордейчика, сказанные 14 сентября 2021 года на пресс-конференции на тему «День народного единства в историческом аспекте»: «...несмотря на различные мнения и оценки событий, связанных с датой 17 сентября

1939 года, бесспорен факт: в результате военной операции Красной армии произошло воссоединение искусственно разделенного белорусского народа». [Представитель Академии управления выступил на пресс-конференции «День народного единства в историческом аспекте».]

Город Гродно находился в самом эпицентре событий действий Красной армии и польских войск в сентябре 1939 года в современных границах Беларуси. Именно в Гродно произошли серьёзные бои с частями польской армии.

Пакт Молотова-Риббентропа был подписан между СССР и Германией 23 августа 1939 года. Именно в секретных протоколах, прилагаемых к этому документу, была оговорена сфера интересов СССР и Германии в Польше. К Советскому Союзу отходила Западная Беларусь, с городами Вильно, Брест, Гродно, Белосток, Волковыск, Слоним и др. Для белорусского народа это событие имело судьбоносное решение. Народ, разделённый искусственно в 1921 году, вновь объединялся.

1 сентября 1939 года началась Вторая мировая война. Германия напала на Польшу. Вечером 17 сентября правительство Польши перешло на территорию Румынии и было интернировано. Уже 2 сентября в 20.00 все пограничные войска Белорусского особого военного округа были приведены в боевую готовность и получили приказ об усиленном режиме охраны советско-польской границы [Лющк 2009, с. 163]. На следующий день нарком обороны К. Ворошилов обратился к советскому правительству с просьбой остановить на один месяц демобилизацию из РККА в Ленинградском, Московском, Калининском, Белорусском особом, Киевском особом и Харьковском военных округах. Это предложение было утверждено Политбюро ЦК ВКП(б). 6 сентября в 23.00 командование семи военных округов получило приказ наркома обороны о проведении больших учебных сборов по директиве № 0012161 по плану А. Это значило, что определённые воинские части разворачивались в 10-дневный срок до штатов военного времени [Лющк 2009,

с. 163-164]. Таким образом, к середине месяца войска приграничных округов должны были быть готовы к проведению операции на территории Польши.

Для проведения военной операции РККА в восточной Польше (т.е. в Западной Беларуси и Западной Украине) был разработан специальный план. Его должны были реализовать Белорусский и Украинский фронты, образованные из полевых управлений Белорусского и Киевского особых военных округов 11 сентября (приказ № 16633 Военному совету БОВО, № 16634 Военному совету КОВО) [РГВА Ф. 4. Оп. 14. Д. 2174. Л. 33].

16 сентября Военный совет Белорусского фронта отдал войскам приказ № 005 о начале наступления 17 сентября [Мель-тюхов 2000, с.114-115].

Утром 17 сентября советские войска перешли границу с Польшей. Обоснование ввода войск РККА в Польшу 17 сентября было изложено в ноте, вручённой в Москве польскому послу Вацлаву Гжибовскому. В частности, в ней отмечалось: «Польское государство и его правительство фактически перестали существовать. Тем самым прекратили своё действие договоры, заключённые между СССР и Польшей».

Ввод войск не сопровождался формальным объявлением войны Польше со стороны СССР. Советским войскам запрещалось обстреливать и подвергать бомбардировке населённые пункты, а также вести боевые действия против польских войск, если они не оказывают сопротивления. Солдатам разъяснялось, что они идут в Западную Белоруссию и на Западную Украину не как завоеватели, а как освободители украинских и белорусских братьев от гнёта, эксплуатации и власти помещиков и капиталистов.

Сопротивление советским войскам оказывалось лишь в нескольких местах польскими пограничниками. Вечером этого дня маршал Э. Рыдз-Смиглы по радио передал приказ войскам: «Советы вторглись. Приказываю осуществить отход в Румынию и Венгрию кратчайшими путями. С Советами боевых действий

не вести, только в случае попытки с их стороны разоружения наших частей» [Дятлов 2014, с. 195].

Наступление советских войск происходило достаточно быстро. Главную роль в описываемых ниже действиях сыграла Дзержинская конно-механизированная группа (далее — КМГ) — оперативное объединение механизированных и танковых войск РККА. Группа была чрезвычайно сильным соединением. В ней было 834 танка, что составило более трети от общего числа танков Белорусского фронта и больше, чем в любой из четырёх армий фронта. Численность личного состава КМГ равнялась 65 595 человек [Мельтюхов 2000, с. 459].

Командующим группы был назначен комкор И.В. Болдин, человек, которого судьба трижды связывала с Гродно в очень непростые моменты его жизни: в сентябре 1939 года, в июне 1941 года и в июле 1944 года. И именно этот город трижды стал камнем преткновения для судьбы и карьеры успешного советского командира.

Приказом Военного Совета КМГ № 03/0П от 8.00 19 сентября 15-й ТК, усиленный отрядами 4-й и 13-й сд (мотобатальонами 101-го сп и 119-го сп) [РГВА Ф. 34912. Оп. 1. Д. 6. Л. 5], которые передавались в распоряжение командира корпуса, получил задачу овладеть городами Гродно и Сокулка к исходу 19 сентября [РГВА Ф. 35086. Оп. 1. Д. 486. Л. 54]. Штаб Белорусского фронта в 14.00 отдал приказ № 11/оп, по которому к исходу дня город Гродно должен был быть занят одной дивизией из конно-механизированной группы Болдина [РГВА Ф. 35086. Оп. 1. Д. 21. Л. 23]. Вероятнее всего, в приказе имелась в виду 4-я кавдивизия 6-го кавкорпуса комдива Ерёменко, также входившего в КМГ.

Утром 19 сентября в 16-м стрелковом корпусе также была организована механизированная группа. Она состояла из разведывательного и 365-го танкового батальонов 2-й сд, 317-го танкового батальона 100-й сд [РГВА Ф. 34912. Оп. 1. Д. 56. Л. 8]. В 15.00 группа получила приказ штаба корпуса к исходу дня овладеть г. Лида, а в дальнейшем развивать наступление на

Гродно [РГВА Ф. 35086. Оп. 1. Д. 486. Л. 53]. К 24.00 группа (в частности, её 317-й тб) заняла Лиду. Интересно, что штаб Белорусского фронта вообще не отдавал приказ об организации группы 16-го СК и не знал о её действиях [РГВА Ф. 35086. Оп. 1. Д. 486. Л. 73].

Таким образом, на Гродно, без взаимодействия друг с другом, начали наступать сразу три группировки — силы 15-го ТК, силы 6-го кавкорпуса и мехгруппа 16-го СК.

В составе 6-го КК, имевшего задачу овладеть районом Зельва — Мосты, находилась танковая группа, состоявшая из 28-го и 31-го танковых полков, под личным командованием командира корпуса комдива Ерёменко. Группа действовала как передовой отряд корпуса. В 7.00 группа во главе с комкором Ерёменко заняла Волковыск без боя [РГВА Ф. 35086. Оп. 1. Д. 505. Л. 8].

Главная проблема, с которой столкнулись советские войска во время наступления в Западной Беларуси, было не сопротивление польских войск, а очень плохое снабжение топливом техники. Плохая организация железнодорожных перевозок срывала поставки горючего. В частности, железнодорожный узел Минск задерживал горючее из-за медленной сортировки составов. После этого составы приходили на станцию снабжения, которая находилась в г. Столбцы. Однако организация её работы была устроена очень плохо. Машины снабжения стояли в очереди по 2-3 суток. Кроме топлива, часто не поступало масло, которое также было необходимо для техники [РГВА Ф. 35086. Оп. 1. Д. 486. Л. 61]. Как результат, приказ Военного Совета КМГ о занятии Гродно и Сокулки 15-м танковым корпусом выполнен не был.

Утром 20 сентября 15-й ТК всё ещё находился западнее Сло-ним. Для экстренного решения проблемы доставки и ГСМ заместитель Народного комиссара обороны маршал С. Будённый приказал начальнику штаба Белорусского фронта немедленно обеспечить доставку бензина для КМГ в город Слоним, создав

переливочный пункт в г. Столбцы. Таким образом, для овладения городом Гродно горючее должно было быть доставлено транспортными самолётами [РГВА Ф. 35086. Оп. 1. Д. 486. Л. 78].

Наступление 15-го ТК на Гродно утром 20 сентября всё же началось, но с огромным запозданием. Только после 7.00 часть танков 27-й лёгкой танковой бригады выступила на Гродно, а часть танков 2-й бригады — на Сокулку [РГВА Ф. 35086. Оп. 1. Д. 143. Л. 77]. Комкор комдив Петров донёс в штаб Белорусского фронта в 8.00, что на Гродно выступили батальон 27-й лтбр, батальон 20-й мотобригады и батальон мотоотряда 4-й сд, а на Сокулку — танковый батальон, разведбатальон и мотострелковая рота 2-й лтбр [РГВА Ф. 35086. Оп. 1. Д. 486. Л. 78].

Перед бригадами были поставлены следующие задачи:

— 27-я лтбр с мотоотрядом 4-й сд двигаться по маршрутам Дыхоновичи, Вороны, Олекшицы, Индура, Гродно и Шидлови-чи, Б. Берестовица, Одельск, Гродно, к 17.00 овладеть Гродно и выйти на линию Адамовичи — Колбасино;

— 2-я лтбр к 17.00 занять Сокулка и прикрыть направления Домброва — Сокулка и Волковыск — Сокулка.

Второе направление, по которому советские войска двигались к городу Гродно, проходило через местечко Скидель (в 30 км восточнее Гродно по правому берегу р. Неман). В 6.00 20 сентября штаб 16-го СК получил приказ штаба 11-й армии силами своей мехгруппы овладеть г. Гродно к исходу дня. Интересно, что в ЖБД штаба Белорусского фронта написано о том, что не совсем понятно, зачем был отдан такой приказ. Ведь для овладения Гродно уже был направлен 15-й ТК с мотоотрядом 5-го СК [РГВА Ф. 35086. Оп. 1. Д. 486. Л. 73]. Как видно, действия штаба 16-го СК были совершенно автономными и не координировались со штабом фронта.

В 13.00 передовой дозор механизированной группы 16-го СК (три бронемашины) под командованием ст. лейтенанта Ерошенко достиг Скиделя (30 км восточнее Гродно). В 5 км

юго-восточнее местечка он вступил в бой с двумя польскими кавалерийскими эскадронами из группы ротмистра Вишова-того, расположившимися в Скиделе. По советским документам — в результате боя эскадроны были уничтожены советской разведгруппой. При этом трофеями боя стали 20 винтовок, ручной пулемёт, 5 лошадей с сёдлами. По польской информации — эскадроны отошли по боковой дороге в Скидель после перестрелки с советскими бронеавтомобилями ^тгеЫк 2002, е. 101].

В 14.00 разведывательный батальон мехгруппы 16-го СК достиг Скиделя, где вступил в бой с польскими войсками. Однако населённый пункт оборонял достаточно сильный польский отряд ротмистра Вишоватого, состоявший из пяти эскадронов, поэтому до подхода главных сил советский разведывательный батальон войти в Скидель так и не сумел. Командир 317-го танкового батальона капитан Чернявский получил сведения, что шоссе перед Скиделем было перекрыто крупными польскими силами. Также разведка установила, что Скидель занят отрядом до 500 человек, состоявшим из офицеров, батальона жандармерии и кавалерийского эскадрона. Эти силы заняли круговую оборону и подожгли мост через речку Скиделец (Скиделька) по шоссе. Скидель горел. В местечке происходило подавление антипольского восстания, которое началось 17 сентября, как только местные прокоммунистические активисты получили сообщение о переходе РККА польской границы.

К восставшему Скиделю присоединились ближайшие деревни. В местечке была разоружена полиция. В перестрелке были убиты несколько польских офицеров и повстанцев. 19 сентября из Гродно в Скидель была отправлена карательная экспедиция (по советским документам — эскадрон улан с пехотой, по польским — войска и полиция). Скидель был взят штурмом. Дома участников восстания сжигались, а сами повстанцы расстреливались, при этом к ним применялись пытки и издевательства

со стороны польской армии и полиции. От 26 до 31 повстанца были казнены, от 70 до 200 человек были арестованы и ожидали расстрела. Восстания и организация революционных комитетов проходили и в других местечках и деревнях Гродненщины, например в Лунно, Волпе, Великой Берестовице, Озёрах, Вер-телишках, Острино, Дубно, Зельва и др. Часто дело доходило до арестов и расстрелов осадников, полицейских, католических священников [Люцк 2009, с. 179-180].

В ночь на 20 сентября в Скидель вошла кавалерийская группа ротмистра Вишоватого. Она состояла из частей 2-го и 10-го уланских полков и различных мелких групп запасных подразделений ^тгеЫк 2002, е. 100].

317-й танковый батальон механизированной группы 16-го СК получил приказ атаковать и взять Скидель. 1-я рота старшего лейтенанта Гриба атаковала через южную окраину м. Скидель с выходом на его западную окраину. 2-я рота атаковала через северную окраину Скиделя. Группа танков Т-26 во главе с командиром батальона атаковала через г.дв. Скидель с переправой у мельницы. Атака местечка с востока через центр позволила танкам ворваться в Скидель по горящему мосту (это были танки капитана Чернявского, капитана Злотникова и лейтенанта Мирского). В 16.00 советская мотопехота переправилась на другой берег речки и завязала бой. Бронемашины переправиться на другой берег не смогли. Мост уже рухнул.

Советские танки вели тяжёлый бой в Скиделе. Поляки активно их обстреливали [Cygan 2006, е. 156]. Огневые точки были устроены в подвалах и на чердаках, в домах, за изгородями. На площади польский отряд пытался зайти в тыл танкам, но был уничтожен задним прикрывающим танком. Поляки группами начали отходить на западные и северо-западные окраины.

В 17 часов танковые батальоны окружили Скидель. Танки 1-й роты обошли Скидель с юга и отсекли от шоссе поляков, уходивших из Скиделя. Из оборонявшихся поляков прорвать-

ся смог лишь отряд от 40 человек до роты, который отступил в лес. Бой закончился уже в темноте. В бою помощь советским войскам оказали и местные партизаны. Н. Малишевский приводит в своей книге информацию о том, что капитан Чернявский в своих танках, «нагруженных оружием», прорвался в Скидель и вооружил им жителей, после чего местечко было очищено от поляков. Эта фраза достаточно растиражирована в сети Internet [Брычков, Никоноров 2020, с. 28]. Однако архивные документы этого не подтверждают. По словам польского исследователя Ч. Гжеляка — группа Вишоватого понесла серьёзные потери, но разбита не была [Grzelak 2002, s. 101]. Виктор Цыган называл потери польских кавалеристов в 4 офицера и 20 рядовых убитыми. В плен было взято до 50 кавалеристов из 2-го уланского полка. Рядовые были отпущены, а 10 офицеров и князь Четвертинский были расстреляны в местечке [Cygan 2006, s. 156].

Потери советского механизированного отряда были следующие: подбита одна бронемашина, два танка Т-26 также были повреждены. Ещё у двух машин были разбиты в бою фары. Ранение получил механик-водитель танка Т-38 [РГВА Ф. 35086. Оп. 1. Д. 486. Л. 74]. Мехгруппа не стала продолжать наступление и расположилась на ночёвку в 2 км западнее Скидель.

Атака города Гродно танками 27-й лтбр началась в этот же день, 20 сентября, с 8.20. 27-я лтбр подходила к Гродно в составе 50 танков поэтапно. Следует также заметить, что в подразделениях, вышедших к Гродно, не имелось ни одного плана города. Это делало невозможным нормальное ориентирование в незнакомом городе и постановку боевых задач экипажам. Танки также не имели поддержки пехоты, которая очень сильно отставала.

В Гродно, готовились к боям против немецких войск. Был выработан план, согласно которому предполагалось задержать немцев на подходе к Гродно и при необходимости прикрыть эвакуацию. С запада и юго-запада были устроены оборонитель-

ные позиции. Значительную роль в гарнизоне Гродно играли добровольцы (т.н. харцеры из организации Союз польского харцерства). Они не имели хорошей военной подготовки, но отличались большим воодушевлением и польским патриотизмом. Под командованием Бруно Глебовича харцеры должны были поддерживать огневой контакт с противником и прикрывать отступающих [81етшИ 1990, е. 30].

17 сентября город остался и без управления. Гродненский староста Валицкий и президент города Ценьский уехали. Фактически организация обороны города перешла к вице-президенту города Роману Савицкому и майору Бенедикту Серафину. Именно по их инициативе начали копать окопы и делать баррикады на улицах Гродно. В тот же день в городе начались волнения. В гродненской тюрьме вспыхнуло восстание политзаключённых. Часть заключённых во главе с Филипом Пестраком и при помощи гродненских рабочих смогла вырваться, однако они были быстро окружены и брошены обратно в тюрьму. При этом 26 человек были убиты [Мали-шевский 2012, с. 18, 23-24].

18 сентября в город Гродно прибыл командующий 3-м Гродненским корпусным округом генерал Ольшина-Вильчинский. Он не верил в эффективную оборону города, пробыл здесь около трёх часов. Своим приказом он отослал к Сопоцкину и дер. Калеты наиболее боеспособные части, а вскоре выехал туда сам вместе со штабом. Он не назначил никого вместо себя ^гге1ак 2002, е. 106]. В городе вновь была попытка захвата власти со стороны прокоммунистической части населения. Они засели на площади Батория в щели, подготовленные от налётов авиации, и начали стрельбу. Дежурный взвод 31-го охранного батальона выбил их с площади ценой потери двух бойцов ранеными [Ма-лишевский 2012, с. 18-20].

Польский гарнизон Гродно оценивался советским командованием в 3000 человек. Его основу составляли по «Журналу боевых действий 15 ТК» офицеры, полицейские и местные

фашистские организации, солдаты из 81-го, 85-го пп, 29-го ап и 5-го авиаполка.

По польской информации в гарнизон вошли: резервные подразделения 77-го, 85-го и 86-го пп 19-й пд, дивизионный курс школы подхорунжих резерва 19-й пд, запасные части 76-го пп, маршевый батальон 29-й пд капитана П. Корзона, 31-й охранный батальон майора Бенедикта Серафина, отряд подпоручика А. Иглевского (около 200 человек), часть личного состава 5-го авиационного полка из города Лиды, группы жандармерии и полиции, батальон КОП «Сейны». 19 сентября в Гродно из Вильно прибыли группы солдат и 20 сентября 94-я батарея ПВО (две зенитные пушки «Бофорс» калибра 40 мм) и 32-й броневой дивизион. 21 сентября в состав гарнизона вольётся и резервная кавалерийская бригада «Волковыск». Также в гарнизоне было много харцеров (польских скаутов) и добровольцев: от учащейся молодёжи до членов OZN (ОЬо7 Zjednoczenia — Лагерь национального объединения). Им раздавали оружие (старые винтовки Лебель или охотничьи ружья) и организовывали в отряды — звенья по 7-8 человек. Всего польские исследователи оценивают гарнизон Гродно в 2-2,5 тыс. человек ^ггг1ак 2002, е. 105].

Для эффективной обороны города из наиболее боеспособных частей были пополнены два батальона (всего 800 человек), имевших стрелковое оружие и 12 станковых пулемётов. Первым батальоном (маршевый батальон 29-й пд) командовал капитан Петр Корзон, а вторым (31-й охранный батальон) — майор Серафин [БктшЫ 1990, е. 32]. 18 сентября, после получения информации о переходе границы Красной армией, оба батальона были переведены в казармы 81-го пп, которые находились у Старого моста через реку Неман.

Самым удобным путём в центральную часть города с левого берега был шоссейный мост, носивший тогда имя Пилсудско-го (сейчас это Старый мост), который был забаррикадирован польскими сапёрами и обстреливался пулемётным и орудийным

огнём. Поляки занимали отдельные дома по берегу реки, приспособив их к обороне [РГВА Ф. 35086. Оп. 1. Д. 143. Л. 77]. На улицах города были устроены баррикады.

Первым подошёл к городу советский 233-й отдельный разведывательный батальон 27-й лёгкой танковой бригады майора Богданова. В батальоне было 12 танков БТ-7, одна бронемашина [РГВА Ф. 35086. Оп. 1. Д. 235. Л. 6], машина с радиостанцией и санитарная машина. Командир батальона получил задание установить польские силы в Гродно, захватить мост, захватить почту, вокзал и не допустить отхода польских сил по железной дороге на север ^тгеЫк 2002, е. 102]. Как видно, задание достаточно сложное для одного разведывательного батальона, и рассчитано оно было на то, что в городе не окажется польских войск.

В Занеманской (левобережной) части Гродно были какие-то польские вооружённые отряды добровольцев или войск. К сожалению, нам про это пока точно не известно. Действовал здесь и просоветский партизанский отряд из городских жителей в 24 человека, образованный Иваном Лаврентьевичем Индушко. Утром на Индурском шоссе его отряд встретил советскую разведку. Индушко подозвали советские военнослужащие, опросили его, посадили в броневик и велели показывать дорогу к Осовецкому шоссе [Петр Лидов. Взятие Гродно. Бои за Гродно в 1939 году глазами советского корреспондента]. Скорее всего, Индушко встретил колонну батальона майора Богданова. Оказывали помощь советским войскам и гродненские евреи. По воспоминаниям Стефана Хотея, одного из участников обороны города: «...А что в Гродно придут Советы, мы и понятия не имели. (...) Тогда никто ничего не знал. Только коммунисты и евреи готовились к приходу Советов. Надевали красные повязки, создавали свою милиции и показывали, как проехать. Говорили, что на другой части берега Нёмана, возле табачной фабрики, они даже поставили приветственную арку Советам» [Киркевич].

В Занеманской части города, у железнодорожного моста советские танкисты майора Богданова взяли в плен двух польских солдат. Те не успели сообщить о появлении советских танков. Майор Богданов приказал танковому взводу лейтенанта Чернова (3 танка) форсировать Неман по шоссейному мосту и занять вокзал, а взводу старшего лейтенанта Евсеева (3 танка) разведать северный берег Немана и занять почту и телеграф [Сгге1ак 2002, е. 110-111]. Остальные танки и бронеавтомобиль должны были под командованием Богданова овладеть Занеманской частью города и контролировать железную дорогу на юг.

Советские танки шли через мост, совершенно не подозревая о диспозиции и силах польских войск. Польские солдаты, находившиеся в казармах 81-го пехотного полка (на противоположном берегу реки у моста), совсем не ожидали появления советских танков. Это было настолько неожиданно, что они не успели даже оказать сопротивление. Взвод Чернова проехал мост, баррикады на котором не были связаны цепями. Следом ехал штабной автомобиль ГАЗ-А с радиостанцией. Во время движения по мосту по радио в 9.15 было передано сообщение в штаб 27-й лтбр о занятии моста. Сразу после этого поляки открыли сильный огонь из казарм 81-го полка. Машина с радиостанцией была уничтожена ^ггг1ак 2002, е. 111]. Один из солдат, находившихся в ней, попал в плен.

По воспоминаниям Яна Семиньского, харцера, участника обороны Гродно, утром 20 сентября польские войска были построены на плацу у казарм 81-го полка на завтрак. Вдруг все услышали шум техники на мосту. Там шли танки, которые открыли огонь по казарме. Первой их мыслью было, что это атаковали немцы, потому что шли они с белостокского направления. Однако оказалось, что это были советские танки и бронемашины [81гтшЫ 1990, е. 37-38]. Танки прорвались в город. По воспоминаниям участников обороны, на танках были красные флаги, а в некоторых из них были гродненцы, выступавшие в качестве проводников ^ггг!ак 2002, е. 112].

Из состава польских сил сразу же были организованы группы по 4-5 человек, которые отправились в город для уничтожения советской техники гранатами и бутылками с зажигательной смесью. Напротив моста было поставлено одно из двух 40-мм зенитных орудий «Во£огз», однако оно было занято расчётом и открыло огонь только когда танки уже проехали. Его огонь сделал невозможным последующие прорывы через мост.

Советские танки тем временем ворвались в город. Без прикрытия пехоты они достаточно быстро были сожжены при помощи бутылок с зажигательной смесью. Танки действовали поодиночке, не прикрывая друг друга. Польские добровольцы ждали, пока в танковых пулемётах не заканчивались патроны, и в момент замены боеприпасов подбегали к технике и кидали зажжённые бутылки с жидкостью. Часто бутылки метали из окон домов или с балконов. Первый танк, проехавший мост, был сожжён на улице Мостовая, рядом с казармами 81-го пехотного полка. В него кинули бутылку с зажигательной смесью.

Второй танк был подбит зенитным орудием в направлении улицы Липовая. Бронеавтомобиль (по польским воспоминаниям) был повреждён пулемётным огнём на ул. Липовая, рядом со зданием школы им. Ст. Жеромского. Третий танк был подожжён на перекрёстке улицы Гувера и Доминиканской (экипаж был взят в плен). Один из членов экипажа кричал: «Товарищи, не убивайте, товарищи, не убивайте, мы вас освободить пришли» [Cygan 2006, е. 160]. Эта фраза очень важная в контексте тех событий. Для советских танкистов из 27-й лтбр, не встречавших до Гродно серьёзного сопротивления, были шоком случившиеся в считаные минуты события неожиданного боя. Они действительно не были готовы к такому развитию событий. Четвёртый танк подожгли на улице Ожешко, рядом со зданием почты. Вероятно, это был танк старшего лейтенанта Евсеева, который, по советским документам, сгорел возле здания почты на площади

Свободы. Ещё одно орудие «Bofors», которое польские артиллеристы быстро установили у кинотеатра «Apollo», перебило ему гусеницу, после чего гимназисты-харцеры забросали его бутылками с зажигательной смесью. Следовавший за ним танк раздавил эту пушку, но и его закидали бутылками с горючей жидкостью. Впрочем, здесь, вероятно, был всё же один советский танк, который раздавил орудие и, отъехав немного, сгорел. По воспоминаниям Нины Семёновой: «Помню, на перекрёстке современных улиц Ожешко и Социалистической вместе с подружкой мы увидели подбитый советский танк с мёртвыми танкистами. Недалеко от них лежал мой знакомый Владислав Пузановский, который с нами учился» [Кулевгч 2018, с. 19]. Про эти же танки вспоминал и Тадеуш Борковский: «На улице Гувера стало польское зенитное орудие, которое сделало в их сторону несколько выстрелов. Танк уехал с ул. Гувера, попал на ул. Доминиканскую, пробил там стену в кинотеатре «Apollo», отъехал назад и поехал в направлении ул. Ожешко. Я был в это время с другой стороны ул. Доминиканской. На углу улиц Почтовой и Ожешко стал какой то гражданский, в возрасте около 30 лет, который бросил гранату или бутылку с зажигательной смесью. Танк загорелся, два раза открывался люк, но сразу же из ближайших ворот звучали выстрелы и Советы заживо в нём сгорели» [Wrzesien ... 1999, s. 176]. В этом бою погиб командир батареи ПВО № 94 подпоручик Юзеф Мусял (ppor. Józef Musial), который и вёл огонь из орудия. Бомбардир орудийного расчёта был ранен, но остался жив. В поединке с советским танком расчёт подпоручика Мусяла добился 8 попаданий, но так и не смог подбить танк.

Ещё один танк польские добровольцы нашли по следам гусениц на Скидельском шоссе у казарм 7-го броневого батальона. Его также сожгли, а экипаж расстреляли [Sieminski 1990, s. 38-40]. Два танка укрылись в районе православного и католического кладбищ. Если воспоминания участников событий с польской стороны правдивы, получается, что из левобережной

части города перешли реку больше чем два танковых взвода, как планировалось майором Богдановым первоначально. Есть информация о том, что майор Богданов принял решение вывести все танки обратно за мост и дождаться пехотного прикрытия [Освобождение Гродно от поляков]. Однако в польских воспоминаниях нет упоминания о том, чтобы какая-то техника отошла через мост обратно в Занеманскую часть.

По польской информации, были уничтожены все советские танки. Семиньский называл цифру в 6 уничтоженных танков [81етшИ 1990, е. 40]. Информация с советской стороны разнится. Так, называется цифра в 4 уничтоженных танка и бронеавтомобиль, 3 танка и 2 бронемашины (все сожжены) [РГВА Ф. 35086. Оп. 1. Д. 235. Л. 15] или же — 3 танка сожжены, 2 выведены из строя гранатами, но ночью вывезены.

Польская пехота и добровольцы заняли окопы по улице По-дольной, недалеко от казарм 81-го полка. В казарме оборону возглавил подпоручик резерва Кузмицкий и подхоружий Бруно Глебович. Оборону в Старом замке организовал подпоручик Саросек. Первую советскую атаку польская пехота и добровольцы выдержали.

Следующими в бой вступили подошедшие в город 113-й танковый батальон (17 танков) майора Ф.И. Квитко и 116-й танковый батальон (19 танков) майора И.В. Полукарова из 27-й лтбр. Чуть позднее прибыл штаб бригады. К 17 часам бригада сосредоточилась в пригороде Гродно [РГВА Ф. 34912. Оп. 1. Д. 632. Л. 8]. Часть танков (около 13) начала обстрел польских позиций с противоположного берега ^гге1ак 2002, е. 120]. По польским воспоминаниям их огонь корректировали прокоммунистические активисты в городе по телефону. Общее число советских танков бригады в Гродно в этом момент могла достигать 65 штук. По танкам и домам, стоящим вдоль левого берега Немана, вело огонь оставшееся орудие «Во£огв». Командовал этим орудием подпоручик артиллерии Казимир Носалик (Ка71ш1еге ^ваНк).

Вероятно, были предприняты новые попытки прорваться через мост. Это подтверждают потери 27-й лтбр. При занятии позиций для охранения моста был убит ответственный секретарь партбюро 116-го тб 27-й лтбр ст. политрук Григорий Александрович Горновых. По официальной версии он возглавил атаку роты пехоты на мост [Малишевский 2012, с. 75]. У советского журналиста Петра Лидова об этом эпизоде говорилось следующее: «... Секретарь партийного бюро части (старший политрук) Григорий Александрович Горновых командовал ротой, которая вечером 20 сентября вела бой у моста через Неман. Горновых был впереди. Он был дважды ранен. Когда кровь струилась из простреленного горла, он прошептал:

— Отомстите, товарищи, за меня. Вперёд, за Сталина. за освобождение трудящихся. — и умер, как большевик.» [Лидов 1940, с. 4]. Безусловно, пересказ Лидова очень литературный, однако, скорее всего, Горновых на самом деле возглавлял атаку пехоты для поддержки своих танков.

Во время боя за Гродно был убит командир 113-го батальона 27-й лтбр майор Филипп Иванович Квитко. С обстоятельствами его гибели также есть много вопросов. Так, имеется информация, что его танки завязали бой в районе современных табачной фабрики и стеклозавода. Во время движения по одной из улиц майор Квитко вылез из люка, чтобы подать знак идущим сзади машинам. В этот момент его ранили. По другой информации он был ранен во время атаки моста. Ещё одна версия, встречающаяся в документах: он неосмотрительно вылез из танка в городе и был убит очередью из пулемёта [РГВА Ф. 35086. Оп. 1. Д. 235. Л. 16]. Раненого Квитко танкисты перенесли в подвал ближайшего дома, и комиссар батальона Калиниченко поехал за санитарной машиной. Однако, когда за комбатом приехали, его уже не было на месте. Уже после боёв за Гродно тело майора Квитко нашли в Новом замке в военном госпитале, куда его перенесли поляки. Рана оказалась слишком тяжёлой, и спасти его не удалось. Таким образом, мы видим, что поляки (по крайней

мере, некоторые с уважением относились и к советским раненым и пытались им помочь.

Потери бригады (по советским донесениям) за 20 сентября составили: 15 убитых и 11 раненых солдат и командиров. Были сожжены 3 танка БТ-7 и автомобиль с радиостанцией. Ещё 6 танков БТ-7 и бронеавтомобиль БА-10 были повреждены. Как видно, бригада понесла очень серьёзные потери в комсоставе.

В Занеманской части также продолжались перестрелки с польскими солдатами, а возможно, и с добровольцами. Здесь партизанский отряд Индушко проводил разведку, предупреждал о польских засадах советских танкистов. «На улице Лелевеля против школы два танка попали в ров. На подмогу пришёл отряд партизан. Улица в этом месте была не мощеная, а почва песчаная. Засыпая ров и вытаскивая машины из ловушки, партизаны под пулемётным огнём работали до вечера. Вечером танки ушли. Партизанам велели дожидаться утра» [Лидов 1940].

В 19.00 в штабе КМГ получили кодированную радиограмму от комдива Петрова из Гродно: «Мехгруппа корпуса заняла южную окраину Гродно. Веду уличный бой. Противник оказывает упорное сопротивление. Пехота отстала и её недостаточно для уничтожения противника» [РГВА Ф. 35086. Оп. 1. Д. 486. Л. 78].

Штаб Белорусского фронта отдал приказ 4-й кд из 6-го КК выступить на Гродно и захватить город. По частному боевому приказу командующего КМГ Болдина 4-я кд должна была к исходу 21 сентября выйти в район Гродно. Остальные дивизии кавкорпуса должны были достигнуть Большая Берестовица — Свислочь — Мстибов. Кавкорпус начал движение в 20.00 того же дня. 4-я кд двигалась по маршруту Мосты — Скидель — Гродно [РГВА Ф. 35086. Оп. 1. Д. 486. Л. 75], т.е. за мотоотрядом 16-й СК.

Командующий кавалерийским корпусом Ерёменко сам отправился в Гродно во главе мехгруппы для руководства боем

своей дивизии. Однако 4-я кавдивизия смогла выступить только в 23.00 по маршруту Мосты — Дубно — Гродно. В своём дневнике события 20 сентября описывал командир 6-го КК Андрей Иванович Ерёменко: «Утром 20 сентября я получил приказ образовать подвижную группу, возглавить её и овладеть городом Гродно. Группа двигалась через Крынки, т.е. южным маршрутом. Севернее двигалась группа комдива Петрова. Я находился в голове колонны. Не доезжая до Гродно километров 15-ти, я несколько оторвался вперёд и неожиданно встретился со взводом пехоты противника, который быстро принял боевой порядок и залёг по обе стороны дороги. Первым это заметил мой шофёр Горланов. Противник был на расстоянии 250-300 метров. Я сразу же оценил обстановку и приказал шофёру прибавить газу и не останавливаясь ехать прямо на поляков. Противник, по-видимому, растерялся и не знал что делать. Мы проехали через его цепь в закрытой машине «Бьюик». Со мной находился полковой комиссар Щукин, слушатель Академии Генерального штаба РККА. К 16 часам мы были уже у Гродно. Наше появление вызвало огонь со стороны противника, занимавшего оборону по южной, юго-западной и юго-восточной окраинам города. Наша разведка в город проникнуть не могла, посланные по улицам бронемашины были подожжены противником» [Лидов 1940].

119-й стрелковый полк 13-й дивизии на автомашинах прибыл в Гродно в 18.00-19.40 в составе 2-го батальона старшего лейтенанта Яковенко. Полком командовал майор Введенский, комиссаром полка был ст. политрук Мусатов [РГВА Ф. 35086. Оп. 1. Д. 143. Л. 77].

Скорее всего, вечером в Гродно прибыла и часть разведба-та 20-й моторизованной бригады. Вслед за ними подтянулись и остальные батальоны бригады. Однако оказалось, что в штатах бригады не имелось никаких переправочных средств. Они не были даже предусмотрены штатом. Поэтому бригада не могла самостоятельно переправиться через Неман. Какое-то участие

в перестрелке вечером-ночью 20 сентября она приняла. Ранения получили комиссар бригады полковой комиссар Михаил Иванович Зинков, командир бригады майор Михаил Григорьевич Авилов, комвзвода Александр Трофимович Авгулов. В «Записке № 23 НКВД БССР в НКВД СССР об обстановке на Белорусском фронте» указывалось: «Попытка частей 20 МСД овладеть засветло 20.9.39 г. Гродно с юго-запада не удалась, благодаря сильному вооруженному сопротивлению фашистской части местного населения, особенно фашистской молодежи, сильный обстрел из домов, чердаков» [НКВД в Западной Беларуси 2019, с. 31]. Однако по поводу объективности этого документа есть большие вопросы, т.к. далее в нём говорится, что Гродно был взят 3-м полком 20-й бригады при поддержке танков повторной атакой с северо-запада в 22.00 того же дня. Это неверно. Гродно не был взят вечером 20 сентября, а в составе бригады были батальоны, а не полки.

Комкор-6 Ерёменко уже находился в Гродно. Однако его танковая группа ещё не подошла. Он вспоминал: «В 22 часа член Военного Совета корпусный комиссар Николаев, комдив Петров и я обсудили план действий на 21 сентября. Было решено, что я со своей группой, усиленной мото-пехотной, атакую с юга и наношу главный удар на табачную фабрику, мост и казармы. Комдив Петров со своими частями, усиленными пехотой, атакует с юго-востока. Захваченную часть города используем для организации переправы» [Лидов 1940].

Командир 15-го ТК комдив Петров отдал боевой приказ на 21 сентября:

— 119-й сп с ротой танков 27-й лтбр должны переправиться через Неман у ф. Румлёвка, овладеть кладбищем и с 8 утра наступать на Гродно с востока, вдоль северного берега реки в направлении группы церквей — Переселка;

— 20-я моторизованная бригада (без одного батальона) с двумя ротами танков 27-й лтбр занять позиции по южному берегу Немана от ж/д моста до Занеманского и с 8 утра начать

наступать на ю.-з. часть города — Коложа, отрезая пути отступления на юго-запад;

— артподготовка с 7.00 до 8.00.

Командир 119-го сп майор Введенский получил приказ комдива Петрова овладеть городом [РГВА Ф. 35086. Оп. 1. Д. 497. Л. 17]. Константин Владимирович Введенский командовал полком один год, имел опыт войны в Испании. Для выполнения приказа командующего корпусом он отдал приказ 2-му сб (командир старший лейтенант Яковенко, начштаба старший лейтенант Насонов) начать переправу. Уже вечером пехотой 119-го сп была проведена разведка во главе с командиром 5-й роты младшим лейтенантом Касимом Муратовичем Шайхудди-новым и добровольцами. Им помогли переправиться местные жители при помощи лодок. Шоссейные мосты через Неман были разрушены. Целым оставался лишь железнодорожный мост. Переправа была найдена в районе городских кладбищ. Пулемётная рота заняла позиции по левому берегу, а 5-я рота 119-го полка начала переправу. Первым Неман форсировал 1-й взвод 5-й роты младшего лейтенанта Тимофея Головащука на брёвнах. Левее кладбища, на лодках, поданных рабочими города, переправлялись 4-я и 6-я роты. Их переправа проходила уже под польским огнём с католического кладбища [Лидов 1940]. Последней через реку переправилась пулемётная рота.

Сразу по окончании переправы командир батальона ст. лейтенант Яковенко сам повёл 4-ю роту в атаку на кладбище, огороженное каменной стеной. Поляки вели активный пулемётный огонь и применяли гранаты. Здесь Яковенко вместе с мл. лейтенантом Гермолитом, отделенным командиром Бадриаддино-вым, красноармейцем Козловым были ранены гранатой. Радист Голушкин был убит. Командование батальоном принял его начальник штаба ст. лейтенант Носонов [РГВА Ф. 35086. Оп. 1. Д. 497. Л. 18]. В результате атаки, к которой присоединилась и 5-я рота, кладбища (воинское, католическое и православное) взять не удалось. Хоть по документам ЖБД штаба Белорусско-

го фронта указывалось обратное. 6-я рота, наступавшая левее 4-й и левее кладбищ, к 21 часу достигла района жандармского управления. 4-я и 5-я рота вели бои у кладбищ, а 2-я пулемётная рота прикрывала правый фланг [РГВАФ 35086. Оп. 1. Д. 486. Л. 79-80]. Поляки удерживали в своих руках и артиллерийские казармы (бывшие казармы царской 5-й воздухоплавательной роты), находившиеся рядом с кладбищами и составлявшие основу обороны.

В ЖБД штаба Белорусского фронта по поводу ночной атаки кладбищ отмечалось: «Необходимо отметить, как крупный недочёт — не нужная, ничем не вызванная личная храбрость командиров батальонов, выразившаяся в движении вперёд всех во время наступления и атаки. Командиры батальонов, в частности ст. лейтенант Яковенко, вместо того, чтобы с КП управлять всем батальоном, шёл в атаку в голове взвода, теряя управление другими подразделениями батальона. Вести в атаку на кладбище взвод лично командиру батальона необходимости не было. Личный состав батальона, в т.ч. и 4 рота, как кадровая рота, была воспитана в неустрашимости, в храбрости, в ненависти к врагу ещё в мирный период учёбы и сомневаться, что рота в решительный период атаки заколеблется, не приходилось» [РГВА Ф. 35086. Оп. 1. Д. 486. Л. 81]. Интересным дополнением к этой истории является рассказ П. Лидова: «Минувшей ночью Данилов (ответственный секретарь комсомольского бюро полка. — Авт.) уже побывал в городе. Ему было приказано отыскать и вынести из боя раненого Яковенко. Этот приказ Данилов выполнил, рискуя жизнью. Он доставил к Яковенко врача, организовал усиленную охрану дома, где лежал раненый комбат, и вернулся за санитаром. Продвигаясь ползком среди кустов, Яковенко снесли на плаще к реке и уложили в лодку. Вёсел не было. Младший лейтенант Борисов бросился в воду и поплыл, толкая лодку впереди себя. Яковенко доставили к самолёту и через несколько часов он был уже в Минске. Хирурги спасли ему жизнь». Как видно, раненого комбата бойцы оставили после атаки кладбища и отступили.

Комполка специально послал на его поиски Петра Данилова. Интересно и то, что Яковенко поместили вначале в доме, также находившемся на территории, не контролируемой 119-м полком, а уже потом перевезли через реку.

Когда к Гродно прибыли 1-й и 3-й батальоны 119-го сп, им также была поставлена задача: 1-й батальон должен был форсировать Неман у офицерских дач и занять позиции правее 2-го батальона. 3-й батальон должен был с утра 21 сентября действовать в направлении моста, форсировать реку по нему и очистить дома по Правонабережной улице.

1-й стрелковый батальон (капитан Александр Голубчиков) форсировал Неман в двух местах — напротив водокачки и по мосту северо-западнее лагеря. Поляки обстреливали переправу двух взводов 1-й роты. Обеспечив прикрытие, батальон переправился через реку по железнодорожному мосту [РГВА Ф. 35086. Оп. 1. Д. 497. Л. 178]. Полковая батарея 76-мм пушек (капитан Кудрявцев) начала обстрел замков, костёла и домов. Во время боя рота связи установила хорошую связь со 2-м батальоном за рекой. Пулемётные роты трёх батальонов заняли оборону с востока, от возможной атаки с высот и рощи в 1 км восточнее Гродно [РГВА Ф. 35086. Оп. 1. Д. 486. Л. 80]. 119-м полком были сняты все дозоры и секреты поляков. При этом до взвода кавалерии и 30 офицеров, оказавших сопротивление, «были все уничтожены» [РГВА Ф. 35086. Оп. 1. Д. 486. Л. 81].

Вечером танки 27-й лтбр с берега Немана продолжали обстреливать здания на Правонабережной улице на противоположном берегу. К ним присоединилась и артиллерия 119-го полка. 4 танка перешли через Неман для поддержки пехоты. Ночью два танка были сожжены [РГВА Ф. 35086. Оп. 1. Д. 486. Л. 81]. Чеслав Гжеляк писал, что ночью все советские танки были выведены из города из-за опасения быть сожжёнными и для заправки топливом.

Вечером подкрепления пришли и к полякам. Это была группа кавалерии «Волковыск» генерала Вацлава Пшездецкого, основу

которой составляла резервная кавалерийская бригада «Волко-выск» (101-й и 102-й резервные уланские полки, 103-й пеший резервный полк шволежеров) полковника Э. Холдута-Тарнасеви-ча. Генерал Пшездецкий принял командование обороной Гродно у полковника Седлецкого. Свой штаб он расположил на вокзале. Генерал, повторяя приказ Верховного главнокомандующего, приказал готовиться к отступлению из города в Литву. В городе он распорядился ввести патрулирование, возвести новые противотанковые баррикады на обоих мостах и усилить окопы. Также он распорядился передвинуть батальоны подполковника Блюмского к кладбищам, где накапливался 119-й советский полк ^тгеЫк 2002, в. 124-125]. Жители перегораживали улицы, копали рвы через дороги. Так, ров был выкопан на перекрёстке по ул. Подольной.

Ночью обе стороны предприняли несколько атак через реку. Уланы 102-го полка (эскадрон подпоручика Глуского и эскадрон поручика Вышинского) атаковали через Старый мост и очистили территорию перед ним на противоположном берегу на расстоянии до 500 метров от моста [81еттзИ 1990, в. 41]. Группа подпоручика Шумского, вооружившись гранатами, пробралась к расположению советских войск и устроила ночную атаку. Никто из группы назад не вернулся.

Также ночью поляки на нескольких лодках форсировали Неман и уничтожили в предместье Фолюш советские дозоры. Советские солдаты форсировали Неман выше Гродно по течению, однако были отбиты и с потерями отошли.

21 сентября 15-й ТК (27-я лтбр) со 119-м сп и 20-й моторизованной бригадой продолжал бой за Гродно. Танковая бригада к этому моменту насчитывала 80 танков и 15 бронеавтомобилей. Планировалось танки придавать пехоте небольшими группами. В 1.00 командир 119-го сп отдал приказ батальонам окопаться на занятых позициях и занять круговую оборону. Против советских сил на этом участке находились польские солдаты из батальона подполковника Блумского.

Между позициями 1-го и 2-го стрелковых батальонов 119-го полка имелся разрыв. По советской информации здесь занимал оборону отряд поляков силой до 5 рот. По информации Ч. Гже-ляка, поляки двумя ротами просочились между позициями советских батальонов ^гге1ак 2002, е. 125]. 2-й стрелковый батальон всю ночь вёл перестрелку. До 6.00 поляки безуспешно атаковали правый фланг батальона. Во время одной из атак был убит лучший снайпер-пулемётчик Михно. Кстати, наличие польских войск в тылу батальонов 119-го полка было упущением советской разведки (штаба 119-го сп и штаба 15-го ТК). В последующем польские атаки в тыл и на правый фланг сильно помешают атакам 119-го сп.

В 6.00 119-й полк атаковал. 1-й батальон — в направлении кладбища и дальше — по направлению к костёлу. 2-й батальон — вдоль Немана в направлении центра. 3-й батальон атаковал с южной окраины города очищая прибрежную улицу (в советских документах — Правобережную) [РГВА Ф. 35086. Оп. 1. Д. 486. Л. 87].

В 7 утра началась артподготовка батареями 119-го полка и 20-й мотобригады по пунктам польской обороны (зданиям, казармам у моста, костёлам и окопам) с левого берега Немана. Батареи располагались на открытых и полузакрытых позициях.

Авиация Белорусского фронта провела разведку над городом. Наличие польских войск было установлено в северо-западной окраине города — до полка пехоты и полка конницы. В 10.20 в городе шёл бой. Самолёт был обстрелян с земли [РГВА Ф. 35086. Оп. 1. Д. 356. Л. 13].

Утром, около 9 часов, атаку через мост предприняла группа 20-й моторизованной бригады. Атака не увенчалась успехом. В бою были потеряны два бронеавтомобиля БА-20. Один был подбит огнём польской зенитки, второй был подожжён горючей смесью [8ок1еск1е затоскойу рангегне 1998, 8. 51]. Около 11 часов поляки двумя просочившимися ротами атаковали правофланговый 1-й батальон 119-го сп с тыла, со стороны высоты с кустами.

При этом пульрота 1-го батальона была окружена у фольварка. КП батальона также был под угрозой окружения. Командир батальона приказал собрать взвод связи и имевшийся на КП пулемёт 3-й пульроты для отражения атаки. Этими действиями удалось вызволить из окружения пулемётную роту и отбить польскую атаку [РГВА Ф. 35086. Оп. 1. Д. 497.Л. 19-20]. Правый фланг 2-го батальона также был атакован поляками ещё ночью. Командир батальона запросил помощь танками(в этот день полк действовал при поддержке роты танков, которые перешли Неман ещё утром по отремонтированному восточному мосту).

К 11 часам 2-й и 1-й батальоны начали бой, по словам П. Лидова, за лютеранское кладбище, откуда вёлся сильный пулемётный и ружейный огонь (имеется в виду Воинское кладбище по современной улице Белуша). Также поляки расположили пулемёт в старом, ещё царском пороховом погребе, находившемся у дороги (по современной ул. Белуша, сейчас не сохранился) и обстреливали подходы к кладбищам. 4-я и 5-я роты обошли кладбище и атаковали при поддержке танков. Вероятнее всего, танки перешли реку по железнодорожному мосту.

Положение в 1-м и 2-м советских батальонах 119-го полка было очень серьёзным. Ситуацию спас подошедший в это время к городу с востока мотоотряд 16-го СК [РГВА Ф. 35086. Оп. 1. Д. 486. Л. 88]. Интересно, что в ЖБД 119-го полка нет ни слова об этом, а все заслуги по занятию Гродно приписываются исключительно себе.

Мотоотряд 16-го СК подошёл к Гродно со стороны Скиделя. После 9 утра передовой дозор мехгруппы 16-го СК вступил в бой с польским охранением в 7 км восточнее Гродно. Польская оборона проходила по дер. Большая Каплица — высота 163 — г. дв. Понемунь. Интересно привести слова командующего мехгруппой 16-го СК комбрига Анатолия Николаевича Розанова о том, как она вступила в бой. По его словам, разведка группы в составе бронероты и мотороты разведбата 2-й сд в 10 км от Гродно со стороны Скиделя отбила у поляков танк,

принадлежавший 15-му ТК. По рассказу старшего лейтенанта из его экипажа, Розанов узнал о том, как разведбат 27-й лтбр ворвался в город 20 сентября и что 4 танка были при этом сожжены. Что командир разведбата был ранен, а комиссар взят поляками в плен и теперь оставшиеся танки отошли в южную часть города и стоят там без бензина [РГВА Ф. 35086. Оп. 1. Д. 239. Л. 22]. После этого он отдал приказ атаковать позиции поляков.

В 9.30 разведывательный батальон встретил организованное сопротивление на высотах в 3 км восточнее Гродно. В бой вступили броневики, моторота разведбатальона и две танковые роты 317-го отб 100-й сд. 1-я танковая рота атаковала южнее шоссе, 2-я рота — севернее дороги, в направлении казарм. Танковая атака дала результат. В результате боя поляки были отброшены. Через 1,5-2 часа танки группы Розанова сбили поляков с высот восточнее Гродно и те начали отходить к городу. Сам Розанов, описывая бой восточнее Гродно, отмечал, что «противник, в большинстве уничтоженный огнём и весом танков поспешно, откатился на восточную и юго-восточную окраину г. Гродно, где у противника была подготовлена вторая линия обороны» [РГВА Ф. 35086. Оп. 1. Д. 239. Л. 22].

В 11.10 группа комбрига Розанова повела наступление на город. В разведку капитан Чернявский из 317-го отб послал три танка по Лидскому шоссе под командой лейтенанта Мирского. Они должны были раскрыть систему обороны города и ворваться в центр, к костёлу на площади. 1-я танковая рота ст. лейтенанта Гриба действовала также по шоссе и далее в северных кварталах города. 2-я рота ст. лейтенанта Самарского наступала по Скидельскому тракту и далее в направлении вокзала.

Отходящие к городу польские части попали под огонь 4 пулемётов пульроты 1-го батальона 119-го сп. В результате поляки начали спешно отступать на север [РГВА Ф. 35086. Оп. 1. Д. 486. Л. 88]. В г. дв. Понемунь была уничтожена группа польских офицеров до 250 человек.

В 11.40 мехгруппа вышла к позициям 2-го батальона 119-го полка, который наступал с юга на север. Розанов отмечал, что к этому моменту ситуация во 2-м батальоне майора Введенского была очень неприятная: «батальон до нашего подхода нёс очень большие потери, т.к. потеряв до 50% комсостава никем не управлялся. Я как командир мотомехгруппы вынужден был вмешаться и восстановить порядок» [РГВА Ф. 35086. Оп. 1. Д. 239. Л. 22]. Этот батальон потерял 7 человек убитыми и 25 ранеными. Были убиты комбат, политрук роты, командир взвода и 4 командира отделений. Как видно, поляки вели огонь по комначсо ставу, который выделялся формой. Раненым из 119-го полка, лежащим на улицах без всякой помощи из-за нехватки медицинского состава и перевязочных средств, была оказана помощь средствами медперсонала мотомехгруппы. По поводу высоких потерь полка сказано в «Отчёте 101-го сп», где отмечалось, что имела место неорганизованность и плохая выучка бойцов.

Розанов приказал пехоте 119-го полка действовать совместно с его машинами. Группа Розанова продолжала наступать вместе со 2-м батальоном 119-го сп, теперь уже в западном направлении. В 13.20 бронеавтомобили и танки Розанова при поддержке пехоты начали уличные бои [РГВА Ф. 35086. Оп. 1. Д. 495. Л. 10]. С востока поляки создали сильные узлы обороны в казармах 7-го броневого батальона и казармах 29-го полка лёгкой артиллерии (бывшие казармы 5-й воздухоплавательной роты), а также вдоль улицы Иерусалимской. Здесь шли тяжёлые бои. Советские атаки в направлении Иерусалимской улицы фланкировались пулемётным огнём из казарм броневого батальона. Однако со стороны кладбища советской пехоте удалось прорваться к артиллерийским казармам и занять часть ул. Иерусалимской [Огге1ак 2002, в. 127]. Здесь у поляков не было столько пулемётов, и местность так хорошо не простреливалась. Дополнительное препятствие для обороны создавала большая стена ограждения кладбищ. Поляки организовали контратаку силами батальона, вероятно Б. Серафина, от железнодорожного

моста. Им удалось выбить пехоту 119-го сп с кладбища и улицы, однако захватить опять казармы они не смогли.

В документах КМГ участие группы Розанова в боях за Гродно описаны как инициатива командующего КМГ. Именно он якобы принял решение привлечь мотомехгруппу 16-го СК к боям за город и своим приказом направил её на с.-в. окраину Гродно. Конечно же, Болдин узнал о прибытии группы Розанова к Гродно не сразу и отдал ей приказ задним числом. Интересно, что там же упоминалось, что при этом о действиях группы Розанова в Гродно не был поставлен в известность командир 15-го ТК. Это могло привести к столкновению между своими же частями. Такие случаи бывали во время боевых действий Белорусского фронта в сентябре 1939 г. в Беларуси.

До железной дороги пехота 119-го полка следовала за танками группы Розанова. Однако после пересечения полотна и входа в кварталы пехота откатилась назад и советские танки остались одни. За несколько часов танки подавили польское сопротивление и расстреляли пулемётные позиции в домах. Танки активно обстреливались поляками из пулемётов и винтовок, как обычными пулями, так и бронебойными. Пушек, как уже отмечалось выше, у поляков не было, кроме одной зенитки у казармы 81-го пп. Они активно применяли бутылки с зажигательной смесью. Вероятно, к этому времени к танкам подошла и пехота 2-го батальона 119-го стрелкового полка. П. Лидов описывал, что в боях в городе был убит пулемётчик Наппо Навишвили, отличился пулемётчик А. Драница, который занял позицию против здания почты у парка, на перекрёстке улиц Ожешко и генерала Орлич-Дрешера. Также, по его словам, к солдатам присоединились вооружённые гродненские комсомольцы (бывшие члены КСМЗБ). Также Лидов пересказывает приказ комполка майора Введенского командиру 2-го батальона, после того как тот доложил о бое с засевшими в одном из домов поляками: «Отберите десять смельчаков и дайте им хорошего командира. Пусть обойдут дом без выстрела, взберутся на чердак и сбросят оттуда

сволочь живьём!.. Передайте бойцам мой приказ: в 50 метрах от себя не оставлять ни одного живого противника. В плен не сдаваться. Отличившихся представьте к награждению» [Лидов 1940].

К 16.00-16.20 группа Розанова и два батальона 119-го полка заняли почту, телеграф, электростанцию, бензохранилище и бензоколонку (находилась на площади Батория). Здесь же заправились танки мехгруппы. Сопротивление ещё оказывалось из костёла, госпиталя и военного городка [РГВА Ф. 35086. Оп. 1. Д. 495. Л. 11].

В бою в городе был подбит и сожжён с экипажем танк Т-38 из 317-го отб (мл. лейтенант Алексанов и мехвод Комаров). В танке Самарского из этого же батальона слетела гусеница. Под польским огнём мехвод Ягодкин вылез из танка и устранил аварию. Танк лейтенанта Мирского вышел к казармам 81-го польского полка, где попал в засаду и был подожжён. Мехвод Корнийчук направил танк к небольшим деревьям и их листьями сбил пламя. По-видимому, танки 317-го отб вели перестрелку с польской зениткой у моста. Об этом есть упоминание в «Описании боевых действий» танкового батальона. Также в этот день был убит мл. лейтенант Е.И. Алексеев, служивший в том же танковом батальоне. Среди потерь 59-го разведбата значатся 4 человека убитыми.

Одновременно с боями 119-го сп и мехгруппы 16-го СК продолжались атаки Гродно со стороны Старого моста. Командующий КМГ комкор Болдин назначил начальником левого боевого участка командира 6-го КК комкора А.И. Ерёменко. Объектами атаки были табачная фабрика и мосты через Неман. Силы, привлечённые для атаки, состояли из зенитных установок 15-го отдельного зенитно-пулемётного эскадрона, бронемашин и танков 15-го ТК (27-я лтбр), а также прибывших днём 21 сентября в южную часть города танков 35-го тп 6-й кд 6-го КК [РГВА Ф. 35086. Оп. 1. Д. 505. Л. 9]. 4-я кд всё ещё не подошла к городу.

Первая атака бронетехники и пехоты, организованная ком-кором Ерёменко была встречена сильным польским пулемётным огнём. Она быстро захлебнулась. Тогда комкор Ерёменко решил лично возглавить атаку бронемашин и танков [РГВА Ф. 35086. Оп. 1. Д. 486. Л. 90]. Он сел в бронеавтомобиль (водитель Герасим Семёнович Топор, помощник башенного стрелка ст. лейтенант К.И. Заморин) из 31-го тп 11-й кд, выехал вперёд и повёл за собой танки и пехоту. Это решение командира корпуса нельзя назвать разумным. Как писалось выше, непосредственное участие в атаке даже командира батальона считалось неоправданным и никому не нужным геройством. К тому же, по заявлению самого Ерёменко, он «впервые лично участвовал в танковой атаке», поэтому не точно представлял возможности техники — танков и бронеавтомобилей. Поляки активно обстреливали бронемашину с комкором, двигающуюся первой. После часового боя, представлявшего собой перестрелку танков и польских пулемётов через мост, бронемашина Ерёменко была подбита. Механизмы поворота башни вышли из строя, стрелять было невозможно. Бронемашина с комкором, а за ней и все танки, участвовавшие в атаке, отошли в укрытие. Атака закончилась. Сам Ерёменко потом вспоминал, что его машина была подбита, а экипажи стоявших сзади в колонну танков на протяжении 20 минут не понимали в чём дело, «... пока командир танкового полка, следовавший несколько сзади, сообразил, что с моей машиной что-то случилось». Никто не подумал заранее, что радиосвязи в танках нет, а в бою может случиться самое непредвиденное.

Видя, что мост взять не удалось, Ерёменко принял решение продолжить атаку. Он пересел в другую бронемашину из 31-го тп 11-й кд (водитель Александр Павлович Карабан, помощник башенного стрелка Ерморлаев) и вновь выехал в атаку. Бронемашина смогла дойти только до бетонных заграждений на мосту. Танки вновь выехали к спуску к мосту и открыли огонь. Перестрелка продолжалась 1,5 часа. После этого в бронема-

шине загорелся от перегрева двигатель. Он перестал работать. Ещё 20 минут экипаж с Ерёменко вёл огонь, пока не закончились боеприпасы, прицел не был разбит, а пулемёт испорчен. Из-за сильного огня подойти к бронемашине для её эвакуации было невозможно. Водитель смог направить бронемашину на спуск и на ходу завёл двигатель, отъехал задним ходом около 100 метров, после чего двигатель вновь заглох. Однако здесь к бронемашине смог подойти танк, который взял её на буксир. При эвакуации комкор Ерёменко подобрал раненого советского бойца, лежавшего на дороге. Советские пехота и танки вновь отошли от моста.

Комкор Ерёменко решил возглавить третью атаку, на этот раз на танке БТ-7 (водитель С.П. Елисеев, помощник башенного стрелка С.И. Новиков). По воспоминанию Ерёменко, теперь он не поехал прямо на мост, а двинулся по набережной улице. Разрушив два ряда проволочных заграждений, танк въехал на мост сбоку. На мосту он стал разрушать препятствия. Это не сделали другие танки, потому что танкисты боялись, что препятствия были заминированы. Одновременно танк комкора вёл пулемётный и орудийный огонь. С берега танк Ерёменко поддерживали своим огнём 5 танков. Бой продолжался 2,5 часа. Не разрушенным остался только последний ряд препятствий — бетонные тумбы. В результате обстрела из пулемётов и орудий (в отчёте заявляется даже о польских 37-мм пушках, которых в Гродно у поляков не было) танк был подбит — пулемёт был выведен из строя, был пробит бензобак. Все члены экипажа, включая и самого Ерёменко, получили ранения. Уже в темноте танк отошёл на сборный пункт. Атаки Старого моста закончились неудачей. Позднее, по прошествии 30 лет, Ерёменко, вспоминая о боях в Гродно, многое преувеличивал. Так, по его словам, именно его 6-й кавкорпус сыграл главную роль в боях за Гродно. Также, по его словам, в первой атаке он использовал танк БТ-5, тогда как таких танков в корпусе не было вообще, а атаковал он на бронеавтомобиле.

Интересно привести воспоминания Яна Семиньского, бывшего харцера, участника обороны Гродно, в составе 31-го охранного батальона оборонявшегося в окопах по ул.Подольной: «После отхода зенитного орудия через шоссейный мост на Немане начали наступать сильные танковые части. Командование Советской армии подтянуло две танковые бригады. Танки окружили Гродно, обстреливая город из предместий, не рискуя проводить рейды в центр города. Один из тяжёлых танков занял огневую позицию на предмостном перекрёстке, откуда разил пулемётным огнём обороняющихся на этой позиции с тыла» [81етшИ1990, 8. 41]. По его воспоминаниям, этот танк достаточно долго вёл обстрел. Его нельзя было подбить из пулемётов подпоручика резерва Кузмицкого, установленных в оконных проёмах казармы. А подобраться с бутылками с бензином не позволяло открытое пространство. Вполне возможно, что это был танк Ерёменко. Также есть информация о том, что капитан Лопяновский, командир эскадрона 101-го уланского полка, из единственного имевшегося противотанкового ружья повредил танк на мосту [Малишевский 2012, с. 94].

3-й батальон 119-го полка с утра наступал с юга, вероятно совместно с мехгруппой Ерёменко, вдоль левого берега Немана (по Левонабережной). Очищая дома и пулемётные позиции по берегу. Во время продвижения по улицам батальон оказался зажат огнём с обеих сторон. Манёвр был невозможен из-за высокого забора. На помощь пришли танки, которые сломали забор и вызволили батальон. В этом бою был тяжело ранен временно командующий батальоном ст. лейтенант Будник. К 12 часам батальон вышел к табачной фабрике и железнодорожным путям [РГВА Ф. 35086. Оп. 1. Д. 497. Л. 20]. 8-я правофланговая рота вышла к польским окопам. В 14.00 пехота 3-го сб 119-го полка с танками вышли к костёлу. Отсюда вёлся сильный пулемётный огонь. Танки обстреляли храм. В костёле в плен были взяты 6 польских солдат [РГВА Ф. 35086. Оп. 1. Д. 497. Л. 20]. Также там был

склад из более 300 велосипедов, оружия и продовольствия. 3-й батальон укрепился в костёле до утра.

Результатами этого боя было занятие табачной фабрики, костёла. Пётр Лидов писал, что был захвачен и железнодорожный мост. Это подтверждает предположение о том, что поляки, вероятно, до 21 сентября удерживали позиции в форштадте. Танк Ерёменко уничтожил почти все пулемётные позиции по правому берегу — около 20 (так в документе). Вероятно всё же, здесь мы имеем дело с преувеличением. Один танк, пусть и под командованием комкора, сделал больше, чем десятки танков 27-й бригады.

20-я мотобригада на протяжении дня овладела юго-западной частью города, но переправиться на северный берег не смогла из-за польского сопротивления из домов со стороны моста, табачной фабрики и окопов по берегу [РГВА Ф. 35086. Оп. 1. Д. 235. Л. 48].

Командир мехгруппы 16-го СК Розанов доложил комдиву Петрову об успехах своих войск: «Город Гродно взят. Почта, телеграф, банк, электростанция, железнодорожная станция захвачены и мною были выставлены караулы за счёт 5 р 101 сп (так в тексте, нужно — 119-го сп. — Авт.), т.к. своей пехоты не хватает. Танки и броневики расположились в городе, вдоль реки Неман». Комдив Петров на это мне ответил буквально: «Как же город взят, а идёт стрельба!» Я ответил, что стрельба идёт за Неманом (в южной части города), где действует 101 сп (без 2 батальона), но в городе я распоряжаюсь, не зная о Вашем присутствии и в частности гродненским бензином заправил машины, назначил директора электростанции, почты и т.д.» [РГВА Ф. 35086. Оп. 1. Д. 239. Л. 23]. Как видно из воспоминаний, Розанов первоначально не знал, что командующий 15-м ТК находится в Гродно, в Занеманской части. Комдив Петров ответил на это: «Из города танки вывести, т.к. Вас сожгут». Видно, что польское сопротивление заставило советское командование в лице Петрова опасаться действий бронетехникой

в чужом городе. Также комкор-15 посчитал, что для полной очистки города ему необходимо около 5 тыс. человек и горючее для техники. К утру он рассчитывал заправить 16 танков БТ и при помощи спешенных кавалеристов из 4-й кд (к ночи ожидалось прибытие 4-й кавдивизии) прочесать город. Поэтому на ночь был получен приказ вывести все войска из города [РГВА Ф. 35086. Оп. 1. Д. 486. Л. 89].

С наступлением темноты польское сопротивление ещё оказывалось из Старого замка, казарм 81-го пп, зданий профессионального училища (современное кафе «Веранда»).

Город был почти полностью захвачен. В боях отрядом 16-го СК было убито более 200 польских солдат, расстреляно 29 офицеров. Ещё 600-700 человек были взяты в плен [РГВА Ф. 35086. Оп. 1. Д. 495.Л. 11]. В казарме, по информации Лидова (не ясно, про какую именно казарму шла речь), было захвачено в плен 85 человек [Лидов 1940].

Всего за 21 сентября советскими войсками в плен в Гродно было взято 38 польских офицеров, 28 младших офицеров, 1477 рядовых. Было убито офицеров — 320, младших офицеров — 30, рядовых — 194 человека. Трофеями стали: 50 револьверов, 514 винтовок, 20 ручных пулемётов, станковых — 126, миномётов — 1, зенитная пушка — 1. Винтовочных патронов 86 200 шт. Советской стороной отмечалось, что польские солдаты активного сопротивления в бою не принимали, стремясь разбежаться при первой возможности. Сопротивлялись только офицеры, полицейские и добровольцы.

Группа Розанова в боях потеряла: убитыми — младший лейтенант и 5 бойцов, ранеными — капитан (командир разведба-тальона), 2 младших командира и два бойца. Сожжён танк Т-38 с экипажем.

К 21 часу была занята восточная и центральная части города Гродно. В северо-западной окраине поляки продолжали оказывать сильное сопротивление, «занимая дома жандармами и офицерами». К 18 часам советские войска и танки были

выведены из центральной части Гродно по приказу комдива Петрова, в своих руках оставив только южную часть города. По инициативе Розанова и командира 3-го батальона 119-го сп караул был оставлен в костёле (вероятно, на площади) и других занятых зданиях. Также Розанов оставил в городе броневики для патрулирования. Все войска отошли на восточную окраину.

Мотоотряд 4-й сд (два батальона 101-го сп и артиллерийская батарея) прибыл к Гродно по левому берегу Немана в ночь на 22 сентября. В штабе Белорусского фронта по этому поводу отметили: «В бою за Гродно участвовал также и 101 сп, который в ночь на 22.09.39 прибыл к Гродно. Но откуда и почему, по имеющимся документам определить нельзя. Известно то, что 101 сп 21.09.39 должен был выдвинуться согласно приказа командующего группой в р-н Гайновка и находиться там до особого распоряжения. Но известно, что 21.09.39 он оказался под Гродно, стал вести бой с восточной окраины, способствуя выталкиванию противника из Гродно» [РГВА Ф. 35086. Оп. 1. Д. 486. Л. 89-90]. Это несколько странно, т.к. по документам 15-го ТК мотоотряд 4-й сд ещё ранее получил приказ двигаться вместе с 27-й лтбр к Гродно. Вероятнее всего, не все документы получали в штабе фронта. К исходу дня к северо-восточной части города подошла 4-я кд [РГВА Ф. 35086. Оп. 1. Д. 143. Л. 77].

Батальоны 101-го сп получили приказ форсировать Неман и овладеть высотами и рощей в 1,5 км восточнее Гродно и, прикрывая 119-й полк с востока, наступать на северную окраину Гродно, в направлении ж/д вокзал — г. дв. Станиславово, препятствуя отступлению поляков на север. Описание боя 101-го полка, подписанное командиром полковником Пименовым, на редкость объективное и правдивое. Приведём его фрагмент: «Бой под Гродно и в самом Гродно был не совсем поучителен. Противник был слабый и малочисленный, недостаточно организованный, по-видимому, имел мало времени для организации. Силы, которые оказывали сопротивление полку 21.9.39 года,

эта пехотная часть численностью до 200 человек, собранная наспех из уходивших солдат и офицеров Польской армии, это видно из того, что солдаты при первой возможности сдавались, но офицеры дрались до тех пор, пока не были уничтожены, правда часть из них ушла в лес. У противника было несколько женщин. Артиллерии, танков и других средств борьбы, кроме винтовок, пулемётов и гранат, у них не было». Также в докладе описывалось, что у поляков не было связи и управления, наблюдения и круговой обороны. Поляки заняли высоты, складки местности, здания. Огонь они вели с больших дистанций, и поражаемость огнём была невысокой. В 101-м полку были ранены 2 человека.

Ночь с 21 на 22 сентября в городе прошла спокойно. На советские караулы, оставленные в городе комбригом Розановым, никто не напал.

22 сентября в 12 часов была назначена общая атака города Гродно. В ней должны были принять участие все имеющиеся силы: 4-я кд, 101-й и 119-й сп, 15-й ТК. 4-я кд должна была одним кавалерийским полком атаковать со стороны вокзала северную часть города. Остальными частями обойти город с севера и с запада, отрезая путь отхода полякам. 101-й сп направлялся в центральную часть города. 119-й сп — в южную Занеманскую часть города. 20-я моторизованная бригада занимала южную часть города. Мотомехгруппа Розанова оставалась с восточной окраины города в резерве. По распоряжению Болдина она должна была вступить в бой на участке 101-го сп.

Перед самой атакой было установлено, что поляки оставили город. Комкору Болдину об этом доложили в 9.00. В ЖБД штаба Белорусского фронта по этому поводу есть интересная фраза: «Жители с красными флагами ожидают прихода в город частей РККА» [РГВА Ф. 35086. Оп. 1. Д. 486. Л. 99]. Часть польских войск начала отступать из Гродно ещё в районе 13 часов 21 сентября. Остальные отступили ночью. Отход прикрывали, по советской информации, остатки 85-го пп, 77-го пп, 89-го ап, 5-го

авиаполка, местные фашистские организации и полиция. То, что польский гарнизон смог скрытно отступить, а советские войска даже не знали об этом, говорит о том, что разведка вообще не проводилась. В этом большое упущение штаба 15-го ТК. Штаб Белорусского фронта назвал работу разведотдела штаба корпуса «неудовлетворительной» [РГВА Ф. 35086. Оп. 1. Д. 486. Л. 100]. Интересно, что в ЖБД 15 ТК написано, что польское сопротивление было сломлено уже к исходу 21 сентября, а остатки польских войск ночью бежали в Сопоцкин и Сувалки. О том, что польское отступление из города было неожиданностью для советского командования, и о планировании атаки Гродно утром 22 сентября ничего не сказано.

Комбриг Розанов доносил о событиях того утра: «.. .ровно в 8.00 занял исходное положение для прочёсывания. Т.к. в 9.00 казаки не пришли (имеется в виду 4-я кд. — Авт.) для прочёсывания я отправился снова к комдиву Петрову, но на командном пункте встретил комкора Болдина, в момент, когда он ставил задачи по атаке города. Я доложил комкору Болдину, что город занят и нет надобности его атаковать, да ещё с артстрельбой... Тогда комкор Болдин, обращаясь к комдиву Петрову и майору Введенскому, так сказал: «что вы мне морочите голову» и, обращаясь ко мне, ещё раз спросил: «Вы были в городе и уверены в правильности вашего доклада?» Я подтвердил правильность доклада, указав при этом, что только что из города и меня никто не обстрелял. Тогда комкор Болдин назначил мне свидание на телеграфе в 12.00» [РГВА Ф. 35086. Оп. 1. Д. 239. Л. 23].

Советские части начали занимать город. 101-й сп получил приказ очистить центральную часть города. Были собраны командиры батальонов и рот, батарей и танковой роты для инструктажа об особенностях в уличном бою. Корреспондент П. Лидов так описывал вступление частей РККА в город: «Настало 22 сентября. Комкор Болдин приказал вступить в город. Прямо по дороге через мост Пилсудского пошли танки и бронемашины. Остальные части под прикрытием зенитных пулемётов и про-

тивотанковых пушек двинулись обходом справа, через мост, находившийся выше по течению Немана. в районе имения Друцк по обеим сторонам Лидского шоссе войскам представилась картина недавнего боя. Защищая подступы к городу, поляки залегли в канавах вдоль дороги и на межах огородов. Защитники речи посполитой польской так и остались лежать здесь цепями, с перекошенными лицами, с запекшейся на мундирах кровью. Сейчас снайперы первого батальона могли убедиться в своей меткости: большинство белополяков были поражены в голову. Проходившие мимо жители надвигали четырёхугольные фуражки — «рогатывки» на омерзительные лица трупов. При входе в город поперёк улицы лежала откормленная лошадь. Круп её был пробит насквозь снарядом противотанковой пушки. Следы разгрома противника вели к кладбищу» [Лидов 1940].

В отдельных местах возобновилась перестрелка с небольшими группами поляков. Её вызывали выстрелы с чердаков. Для ликвидации сопротивления от мотомехгруппы Розанова был выделен взвод бронемашин. В частности, он уничтожил орудийным огнём на колокольне костёла группу из 14 человек, которые были вооружены зенитной пушкой, двумя станковыми и несколькими ручными пулемётами (в советских документах явное преувеличение — зенитной пушки здесь никак не могло быть). Похожий случай приводится в «Отчёте действий 101-го полка». Из костёла и рядом стоящих домов был открыт огонь. Два танка, действовавшие на этой улице, открыли беспорядочную стрельбу. Указать им цель у пехоты не было возможности. Выехавшая на улицу грузовая машина с пушкой была расстреляна. Ранение получили оба водителя. Машина была подбита. Пушка была установлена и открыла огонь и сбила пулемёт. Командир 1-го батальона запросил поддержки артиллерией: 122-мм гаубица произвела два выстрела по костёлу. Пехота 119-го полка также проводила зачистку города. П. Лидов писал в своей статье: «Подразделения двинулись вниз по улице, обыскивая дома, дворы, сараи, погреба и сады. То и дело выводили тех, кто пытался

отстреливаться. Дома, где сопротивление было особенно сильным, забрасывали гранатами. Так части прочесали весь город, очищая его от последних остатков вражьей нечисти» [Лидов 1940]. В случае сопротивления польские солдаты уничтожались. 1-й батальон начал продвигаться по улице к госпиталю и арсеналу. Пулемётная рота попала под огонь с трёх сторон. Танки вырвались вперёд, и добраться до них под огнём было почти невозможно. Тем не менее удалось показать танкистам цели и они расстреляли пулемётные гнёзда. В уничтожении польских пулемётов приняла участие и 45-мм пушка. Полк освободил из плена танковый экипаж.

К исходу дня город Гродно (по ЖБД 15-го ТК — к 14 часам) был окончательно очищен от польских войск. Результатом перестрелок в этот день было ранение 7 красноармейцев из 101-го полка. Других потерь за 22 сентября в частях РККА в Гродно в документах не фиксируется.

В 12.00 часов командующий КМГ И. Болдин назначил начальников гарнизонов города: в северной части Гродно им был назначен комбриг Розанов, в южной части — комдив Петров [РГВА Ф. 35086. Оп. 1. Д. 486. Л. 99]. По словам комбрига Розанова, Болдин в здании DOK-3 в тот же день сказал ему об этом назначении: «Ну, брал Гродно и будешь начальником гарнизона. Сейчас по распоряжению командарма Ковалёва входите в моё распоряжение». Интересно, что Розанов доносил в штаб Белорусского фронта о том, что уже через несколько дней Болдин отрицал участие группы 16-го СК во взятии Гродно [РГВА Ф. 35086. Оп. 1. Д. 239. Л. 21, 24], вероятно, приписывая все лавры победителя себе и своей КМГ.

Группа 16-го СК оставалась в Гродно и разместилась в казармах польского 7-го броневого батальона. Все три батальона 119-го сп сосредоточились в берёзовой роще в 4 км западнее Гродно. Здесь они провели ночь и часть следующего дня.

Уже 22 сентября в городе были отмечены случаи расправы с поляками. Так, лейтенант Дубовик из взвода связи 101-го сп

4-й сд получил приказ отконвоировать из города 80 пленных польских солдат. Отойдя с колонной пленных на 2 км от города, он произвёл собственное дознание, после чего расстрелял 29 человек [Мельтюхов 2001, с. 374]. Всего за день было расстреляно до 300 человек.

Польские потери

Бои за Гродно носили достаточно ожесточённый характер и продолжались несколько дней. В ЖБД Белорусского фронта по поводу польских потерь отмечалось следующее: «Противник понёс большие потери. Большое количество людей было подавлено нашими танками на восточной окраине города. Захвачено около 1000 пленных» [РГВА Ф. 35086. Оп. 1. Д. 486. Л. 100].

П. Лидов в своей статье написал следующее: «противник потерял: убитыми — 1 капитана, 306 офицеров, 68 подофицеров и капралов; пленными — 500 младших офицеров и 1.000 солдат. Нам досталось 176 станковых пулемётов, 2.545 различных винтовок, 1.000 ручных гранат, 360 артиллерийских снарядов, 98.000 патронов, 124 револьвера и 45 сабель — не считая прочего военного снаряжения и имущества» [Лидов 1940].

По советской информации польские потери равнялись: 644 человека убитыми, 1543 пленными. Было захвачено 514 винтовок, 50 револьверов, 146 пулемётов, 1 зенитное орудие, 1 миномёт [Люцхк 2009, с. 191].

Советские потери

Советские документы называют нам следующие, и, к сожалению, не точные, данные о потерях в боях за Гродно.

Потери 15-го ТК в этих боях составили: убито 22 или 23 человека, ранено 39 (47) человек, сожжено 4 танка и одна бронемашина Ба-10. Подбито 12 танков БТ-7 и 2 бронемашины.

Потери 27-й лтбр за период боевых действий составили: 19 убитых, 27 раненых, пропали без вести 4 человека. Сгорело 3 танка, подбито 10. Подбита 1 бронемашина, 1 легковая машина

с рацией 5-АК [РГВА Ф. 34912. Оп. 1. Д. 632. Л.10]. Однако, вероятнее всего, это не совсем точная информация. Нам известно, что разведывательный батальон бригады в первом же бою потерял сожжёнными 3 танка и 2 бронеавтомобиля.

Потери 20-й моторизованной бригады: убито 3 человека, ранено — 20 человек. Один Ба-10 сожжён и один подбит.

Потери 119-го стрелкового полка: убито 24 человека, ранено 113 человек [РГВА Ф. 35086. Оп. 1. Д. 143. Л. 77-78] (по ЖБД штаба Белорусского фронта — 27 убиты, в т.ч. 4 человека младшего комсостава, 80 человек были ранены, в т.ч. 1 — старшего комсостава, 9 среднего, 10 младшего) [РГВА Ф. 35086. Оп. 1. Д. 486.Л. 101].

Потери отряда 16-го СК (за 20 сентября) — 6 убиты, в т.ч. 1 средний командир. Ранены — 1 старший командир, 2 младших командира, 2 красноармейца. Танк Т-38 из танкового батальона 100-й сд был сожжен вместе с экипажем (командир взвода мл. лейтенант Александров Георгий Иванович [РГВА Ф. 35086. Оп. 1. Д. 235. Л. 41], мл. командир, механик водитель Т-38 Кормаков Пётр Фёдорович [РГВА Ф. 35086. Оп. 1. Д. 316.Л. 13]). По ЖБД 11-й армии мотомеханизированная группа потеряла в боях за Гродно 10 человек убитыми и 3 человека ранеными. Был сожжён танк Т-38 из танкового батальона 100-й сд и подбиты два танка Т-26 и одна бронемашина [РГВА Ф. 35086. Оп. 1. Д. 495. Л. 5]. Однако эта информация неверна. Танки Т-26 и бронеавтомобиль относятся к потерям отряда в бою за Скидель. Есть также данные о том, что отряд потерял 25 убитых и 110 раненых.

Потери 101-го стрелкового полка составили 4 человека ранеными [РГВА Ф. 35086. Оп. 1. Д. 143. Л. 77-78]. Как видно, данные также не совсем точны. По данным ЖБД штаба Белорусского фронта только 101-й сп 22 сентября потерял ранеными 7 человек, о чём упоминалось выше, а общие потери полка названы в 9 раненых красноармейцев [РГВА Ф. 35086. Оп. 1. Д. 486. Л. 100].

Итого советские войска потеряли в боях за Гродно: — убитыми 52/53 человека,

— ранеными166/174 человек,

— в боях сожжены 4/5 танков (БТ-7 и один Т-38), 2/3 бронемашины, автомашина с радиостанцией,

— подбиты 12 танков и 3 бронемашины (польские историки Ч. Гжеляк и В. Цыган приводят цифры: 47 убитых, 156 раненых; сожжены 4 танка и бронеавтомобиль, подбиты — 12 танков и 2 бронеавтомобиля [Grzelak 2002, s. 352]).

Встречающаяся часто в литературе цифра советских потерь — 47 убитых и 156 раненых [РГВА Ф. 35086. Оп. 1. Д. 239. Л. 13]. Также эти цифры приводит Мельтюхов [Мельтюхов 2000, с. 126], не учитывая потерь отряда 16-го СК и 101-го сп.

Несмотря на накопленный пласт исторических исследований, в боях за Гродно в сентябре 1939 года всё ещё остаются белые пятна, но архивная и поисковая работа позволяет свести их к минимуму.

Источники и литература:

1. Брычков А.С., Никоноров Г.А. Проигравший требует репараций: как сражалась Польша в 1939 г. Вестник Полесского Государственного университета. 2020. № 1.

2. Дятлов В.В. Боевое применение артиллерии в походе Красной армии в Западную Украину и Западную Белоруссию в 1939 г. // Вестник ИрГТУ № 1(8).

3. Киркевич А. Забытый еврейский погром в Гродно/ Электронный ресурс. Режим доступа: https://belisrael.info/?p=21790. Дата доступа: 25.12.2021.

4. Лидов П. Взятие Гродно // «Свабодная Беларусь». 1940. № 84.

5. Лющк З. Беларуси фронт. Вайсковая аперацыя Чырвонай арми (верасень 1939) // ARCHE. Пачатак. 2009. № 8.

6. Малишевский Н. Бой за Гродно в сентябре 1939 года глазами участников и очевидцев. Мн., 2012.

7. Мельтюхов М.И. Упущенный шанс Сталина. Советский Союз и борьба за Европу: 1939-1941. М., 2000.

8. НКВД в Западной Беларуси. Сентябрь — декабрь 1939 г. Документы и материалы. Сост.: В.Д. Селеменев, А.Р. Дюков, А.Ф. Великий и др. Минск; Москва, 2019.

9. Освобождение Гродно от поляков/Русский портал. Электронный ресурс. Режим доступа: https://pynop.com/grodno.htm. Дата доступа: 25.12.2021.

10. Российский Государственный Военный Архив (далее — РГВА). Ф. 4. Оп. 14. Д. 2174.

11. РГВА. Ф. 34912. Оп. 1. Д. 6. Исторический формуляр 13 стрелковой дивизии 10 армии Западного особого ВО.

12. РГВА. Ф. 34912. Оп. 1. Д. 56. Исторический формуляр 100-й ордена Ленина стрелковой дивизии.

13. РГВА. Ф. 34912. Оп. 1. Д. 632. Исторический формуляр 27 отдельной танковой бригады.

14. РГВА. Ф. 35086. Оп. 1. Д. 21. Боевые приказы и приказания штаба фронта.

15. РГВА. Ф. 35086. Оп. 1. Д. 143.

16. РГВА. Ф. 35086. Оп. 1. Д. 235. Отчёт о действии АБТВ и Артиллерии Белфронта.

17. РГВА. Ф. 35086. Оп. 1. Д. 316. Описание боевых действий 100-й сд.

18. РГВА. Ф. 35086. Оп. 1. Д. 356.

19. РГВА. Ф. 35086. Оп. 1. Д. 486. Журнал боевых действий штаба Белорусского фронта за операцию 1939 г. по освобождению Западной Белоруссии от панской Польши.

20. РГВА. Ф. 35086. Оп. 1. Д. 495. Журнал боевых действия 11-й армии.

21. РГВА. Ф. 35086. Оп. 1. Д. 497. Л. 18. Журнал военных действий 119 Стрелкового полка 13 Стрелковой дивизии.

22. РГВА. Ф. 35086. Оп. 1. Д. 505.

23. Лидов П. Взятие Гродно. Бои за Гродно в 1939 году глазами советского корреспондента. Электронный ресурс. Режим доступа: https://harodnia.com/be/uczora/hrodna-1920-1944/

551-petr-lidov-vzyatie-grodno-boi-za-grodno-v-1939-godu-glazami-sovetskogo-korrespondenta. Дата доступа: 25.12.2021.

24. Представитель Академии управления выступил на пресс-конференции «День народного единства в историческом аспекте». Электронный ресурс. Режим доступа: https://www. pac.by/press-center/news/predstavitel-akademii-upravleniya-vystupil-na-press-konferentsii-den-narodnogo-edinstva-v-istoriches/. Дата доступа: 25.12.2021.

25. Cygan W. Kresy we krwi. Lodz, 2006.

26. Grzelak C. Kresy w czerwieni. Agresja Zwi^zku Sowieckiego na Polskf w 1939 roku. Warszawa, 1998.

27. Grzelak C. Plon^ce Kresy. Wilno, Grodno, Kodziowce 1939. Warszawa, 2002.

28. Sieminski J. Walcz^ce Grodno. Bialystok,1990.

29. Sowieckie samochody panzerne. Vol. 2. Warszawa, 1998.