CC BY
30
УДК 1/159.9 ББК 88
DOI 10.24412/2073-0454-2021 -5-314-318
NIION: 2003-0059-5/21-063 MOSURED: 77/27-003-2021-05-262 © Сухов А.Н., 2021
БЕЗОПАСНОСТЬ ГРУППЫ: АНТИКРИМИНАЛЬНЫЙ И КРИМИНАЛЬНЫЙ АСПЕКТЫ
Анатолий Николаевич Сухов, заведующий кафедрой социальной психологии и социальной работы, доктор психологических наук, профессор, Почетный работник высшего образования РГУ имени С.А. Есенина (390000, Рязань, ул. Свободы, д. 46) E-mail: a.suhov@365.rsu.edu.ru
Аннотация. Раскрывается актуальность исследования антикриминальной и криминальной безопасности групп; исследуется сущность социально-психологического подхода к пониманию безопасности групп.
Безопасность положительных групп базируется на открытой системе общения, доверии, симпатии, уверенности в поддержке, нормальных ценностях и целях, в то время как безопасность отрицательных и криминальных групп — на противоположных явлениях. Их безопасность — это криминальная безопасность. Поэтому данное понятие нельзя путать с антикриминальной безопасностью нормальных, положительных с точки зрения морали и закона групп.
Ключевые слова: безопасность, антикриминальная группа, криминальная группа, норма, ценности, традиционные и современные средства криминогенного общения.
THE GROUP SECURITY: ANTI-CRIMINAL AND CRIMINAL ASPECTS
Anatoly N. Sukhov, Head of the Department of Social Psychology and Social Work, Doctor of Psychological Sciences,
Professor, Honorary Worker of Higher Education
Yesenin Russian state University (390000, Ryazan, ul. Svobody, d. 46)
E-mail: a.suhov@365.rsu.edu.ru
Abstract. The relevance of the study of the anti-criminal and criminal security of groups is revealed; the essence of the socio-psy-chological approach to understanding the security of groups is investigated.The security of positive groups is based on an open system of communication, trust, sympathy, confidence in support, normal values and goals, while the security of negative and criminal groups is based on opposite phenomena. Their security is criminal security. Therefore, this concept should not be confused with the anti-criminal security of normal, morally and legally positive groups.
Keywords: security, anti-criminal, criminal, group, norm, values, traditional and modern means of criminal communication.
Для цитирования: Сухов А.Н. Безопасность группы: анти университета МВД России. 2021;(5):314-318.
Введение. Известно, что классификация групп как таковых строится по различным основаниям: величине, социальному статусу и т.д.
В соответствии с этим выделяют следующие группы: большие, средние и малые; официальные и неформальные; различные по социальному статусу, т.е. положению в социальной структуре общества; организованные и спонтанные; открытые и закрытые; стационарные и временные; лабораторные и естественные; референтные (эталонные, авторитетные) и нереферентные.
В данном случае речь идет об антикриминальной и криминальной безопасности неформальных групп.
Актуальность данной проблемы определяется последствиями антикриминальной и криминальной безопасности неформальных групп. Если в первом случае они носят явно позитивный характер, то во втором случае — наоборот [4; 14].
|иминальный и криминальный аспекты. Вестник Московского
Изложение основного материала. Групповая безопасность во многом зависит от норм неформальных групп. Позитивные нормы, социальные ценности определяют их безопасность во всяком случае для других, деструктивные — напротив.
Что касается внутригрупповой безопасности, то она во многом представляет копию организационной безопасности в миниатюре на неформальной основе. Безопасность положительных групп базируется на открытой системе общения, доверии, симпатии, уверенности в поддержке, нормальных ценностях и целях; в то же время, безопасность отрицательных и криминальных группировок — на противоположных явлениях.
В основе внутригрупповой безопасности криминальных групп лежат соответствующие нормы: «воровские» законы, правила, которые, в свою очередь, реализуются с помощью системы криминогенного
общения, занятия манипулятивной деятельностью, нелегальной запрещенной игрой, «теневым» бизнесом, вымогательством, мошенничеством и т.д.
Их безопасность — это криминальная безопасность. При этом не последнюю роль играет так называемое «крышевание». Поэтому данное понятие нельзя путать с антикриминальной безопасностью нормальных, положительных с точки зрения морали и закона групп.
В этой связи следует заметить, что понятие «антикриминальная безопасность» противоположно понятию «криминальная безопасность».
Оно означает защиту от криминальных угроз, а так же безопасность сотрудников, осуществляющих эту деятельность.
Что касается понятия «криминальная безопасность», то оно не просто многозначно и аморфно, а неприемлемо с точки зрения закона. Его можно и нужно трактовать как противоположное явление антикриминальной безопасности, как защиту криминального мира. Тем не менее, это широко употребляемое, часто используемое понятие.
В ранее опубликованных статьях обращалось внимание на данную проблему, но не лишне сказать об этом еще раз. Видимо, пора внести полную ясность.
Согласно наиболее общепринятому определению, группа — это двое или более лиц, которые особым образом взаимодействуют друг с другом, осознают свою принадлежность к группе и воспринимаются другими как члены данной группы.
Прежде всего, следует отметить, что неформальная группа — это малая группа. Дело в том, что она, как правило, состоит из нескольких членов и поведение их строится в соответствии с «неписаными» законами, нормами и правилами.
Правда, в отношении размеров, т.е. верхней границы неформальных групп, следует сделать существенное уточнение. Как правило, они начинаются с объединения от трех и более лиц. Но группа может достигать и больших размеров: от нескольких десятков до нескольких тысяч членов, имея не локальный, а сетевой организованный характер. Иначе говоря, группы могут иметь разветвленную структуру и повторяться в различных регионах, организациях и т.п.
Существует и другой подход к классификации неформальных групп, основанный на учете их направленности. С точки зрения этого подхода выделяют группы с положительной, неустойчивой и отрицательной направленностью, а также преступные группы, которые, в свою очередь, подразделяются на организованные преступные группы и банды.
Что касается размеров организованных преступных групп, которые так же относятся к неформальным, то они иногда достигают транснациональных масштабов.
Положительные неформальные группы образуются на основе симпатии, совпадения интересов, «землячества». Они возникают добровольно, а криминальные, например, группы наркоманов — по принуждению.
Конфликты в положительных группах, как правило, носят конструктивный характер, так как связаны с открытым и не насильственным характером обсуждения и решения проблем. Они возникают и в момент, и после образования подобных групп по различным поводам.
Структура неформальных групп характеризуется рядом параметров: количественным составом, ролевой структурой, причинами образования, системой общения, нормами поведения и санкциями за их нарушение, устойчивостью группы, временем существования, сплоченностью, положением среди других групп.
Групповые конструктивные конфликты в общем объеме социальных конфликтов занимают, к сожаленью, достаточно скромную нишу.
Безопасность неформальных групп в основном связана с их нормами, позитивной активностью.
Ценности выступают как регуляторы социального поведения личности и группы.
Сами по себе ценности разделяются на два класса: терминальные, представляющие собой критерии выбора цели и способов ее достижения, и инструментальные — критерии, стандарты оценки модуса поведения.
В основе групповых норм лежат социальные ценности, представления, которые разделяются членами группы. Если эти ценности позитивны, то и нормы групп, соответственно, положительны.
В свою очередь, данное обстоятельство определяет безопасный тип группы, что находит свое выражение в позитивной активности групп.
Позитивная активность молодежных групп проявляется в различных формах, в том числе, конструктивных конфликтов.
Данный вид активности проявляется в конструктивных конфликтах со стороны известных молодежных групп. Но иногда трудно провести границу между конструктивными групповыми конфликтами и радикальными формами их проявления.
Отсутствие четких критериев разграничения между этими явлениями порождает разногласия в оценке конструктивных групповых конфликтов и ра-
дикальных форм их проявления, т.е. неодназначную интерпретацию. Примеры на этот счет известны. Они получили широкий резонанс.
Групповые деструктивные конфликты складываются из внутригрупповых и межгрупповых. Они возникают и проявляются во всех без исключения группах. Но чаще всего в преступных.
Но в данном случае наблюдается парадоксальная ситуация. Если для положительных малых неформальных групп позитивные факторы воспринимаются адекватно: положительное влияние, в частности, внимание как положительное и расценивается как помощь, как усиление их безопасности, а негативные — как угроза. Что же касается отрицательных и криминальных групп, то с их стороны внимание правоохранительных органов и т.д. воспринимается как угроза их безопасности за исключением случаев так называемого «крышевания».
Есть уголовно-правовой подход к пониманию преступных групп, в основе которого лежит такой признак, как соучастие. Есть социально-психологический, с точки зрения которого преступные группы отличаются от других рядом параметров: целями, структурой, нормами и т.д.
Что касается классификации преступных групп, то здесь также отсутствует единство. Согласно уголовно-правовой теории и практике выделяют организованные преступные группы, банды и т.д. Однако, на сегодняшний день нет общепринятой, непротиворечивой классификации преступных групп. Более того, в литературе встречаются такие понятия, как «преступная группа», «преступная группировка», «преступное сообщество» и пр.
Структурными характеристиками преступной группы являются: количественный состав, причины возникновения, статусно-ролевая структура (каждый член группы выполняет определенную роль и занимает тот или иной статус); система общения (в основном криминогенного), т.е. внутригрупповых связей (каналов, мест и времени «сходок»; специальных средств, способов маскировки целей и действий), характер норм и «санкций» в случае отклонения от этих норм, положение данной группы среди других.
Структура организованного преступного сообщества включает: «элитную группу», «мозговой центр», «систему связей», «службу безопасности», «боевиков». Во всяком случае, большинство изобличенных преступных групп функционировало по схеме.
Данная структура нацелена на обеспечение так называемой групповой безопасности криминальных групп путем вербовки нужных лиц, проверки новых
членов, лояльности, соблюдения конспирации, секретов, тайны деятельности и т.д. [10].
В основе криминальной безопасности групп лежит криминальная модель достижения успеха, которая, в свою очередь, не осуществима без создания законспирированной преступной группы, а та — без традиционных и современных средств криминогенного общения. С точки зрения социальной психологии, в качестве основного механизма приготовления и совершения преступлений, и в первую очередь в рамках организованной преступности, выступает криминогенное общение, которое осуществляется с помощью специальных средств. К числу традиционных средств криминогенное общение относятся: жаргон, татуировки, тайнопись и др. Что касается современных, то в качестве них выступают шифрование информационных сообщений с помощью математических методов преобразования информации и т.д.
Внутренняя «безопасность» криминальных групп во многом зависит от знаний и умений владения их членами современными средствами криминогенного общения.
Необходимость маскировки преступной деятельности, страх и боязнь разоблачения, стремление правонарушителей уйти от ответственности приводят к созданию специальной системы общения, его криминальной деформации. С помощью общения происходят обмен преступным опытом, подготовка, маскировка и совершение преступлений путем психического (информационного) насилия.
Известно, что традиционные средства криминогенного общения претерпели существенные изменения, хотя пользоваться ими не перестали. Имеется в виду шифрованная переписка с помощью книг, тайнописи и пр.
Как известно, для подготовки криминогенных ситуаций часто используются средства тайнописи, начиная от симпатических (невидимых) чернил и кончая шифрованной перепиской с помощью различных технологий [9].
Однако, на смену традиционным, пришли современные средства криминогенного общения. Речь, прежде всего, идет о шифровании информационных сообщений с помощью математических методов преобразования информации, передачи информации через специальные интернет-каналы. Такое происходит не только в условиях свободы, но и в исправительных учреждений при обмене информацией.
Современные средства криминогенного общения привели к росту возможностей криминального мира. Имеются в виду хакерские атаки по съему
денег со счетов, подготовка террористических актов с помощью интернет-технологий, т.е. закрытых каналов связи, операции с криптовалютой, мошенничество в рамках цифрового учета недвижимости, рейдерство, взлом базы данных и пр.
Современное криминогенное общение — это особый вид общения, который используется для подготовки, конспирации и совершения преступлений на более профессиональном уровне, т.е. обеспечения криминальной безопасности. Оно выполняет те же специфические функции, что и раньше, но их возможности значительно, к сожаленью, возросли.
Как уже отмечалось, модернизация затронула как вербальные, так и невербальные средства криминогенного общения. Речь идет о передаче разговорной речи через каналы, доступ к которым крайне ограничен и возможен только при наличии ключа. Но на этом примеры не заканчиваются. Что касается невербальных средств, то здесь, прежде всего, имеются в виду возможности шифрования сообщений с помощью криптографии.
Коммуникативно-атрибутивная функция позволяет производить прием и передачу сообщений, необходимых для подготовки, совершения и конспирации преступлений, на современной профессиональной основе. При этом прием и передача сообщений происходит с помощью не только традиционных средств, но и модернизированных специальных средств.
Как известно, они представляют собой знаковую систему, которая имеет конвенциональную природу на основе взаимной договоренности определенного круга участников общения о системе кодирования, декодирования и технологии маскировки знаков, выступающих в качестве только им одним понятного способы передачи информации.
К числу современных специальных средств общения относится передача шифрованных сообщений с помощью математических методов преобразования информации, интернет-технологий и т.п. «Циф-ровизация» сказала свое слово и здесь [13].
Организованные преступные группы в основном занимаются преступным бизнесом в форме рэкета, проституции, контрабанды наркотиков, азартных игр.
Одной из угроз безопасности групп являются деструктивные конфликты, которые во многом определяются групповыми нормами.
В каждой групповой норме можно выделить требование как поступать: не выдавать тайн сообщества, не доносить на «своих», не надевать «чужого» белья, соприкасавшегося с открытым телом другого
человека; не заниматься преступным промыслом на «чужой» территории и т.п., социальные ожидания (надежда группы, что человек выполнит предписание группы) и санкции (групповое одобрение за точное выполнение предписаний, наказание — за нарушения запретов).
Криминальная субкультура включает в себя ценности, законы, правила, реализуемые в групповой криминальной деятельности (знания, умения, профессионально-преступные навыки и привычки, мировоззрение, формы и способы обогащения, способы разрешения конфликтов, управления преступными сообществами, криминальную мифологию, привилегии для «элиты», предпочтения, вкусы и способы проведения досуга, формы отношений к «своим», «чужим», лицам противоположного пола и т.п.), предметные результаты деятельности преступных сообществ (орудия и способы совершения преступлений, материальные ценности, денежные средства и т.п.).
Как видно, все это имеет самое непосредственное отношение к деформации социальных представлений о механизме достижения успеха, а главное — оправдывает деструктивные конфликты и, тем самым, обосновывают криминальную безопасность [2; 3; 5].
«Воровские законы» не окостенели, они постоянно совершенствуются представителями «воровской элиты» с учетом социальных процессов в обществе, предпринимаемых правоохранительными органами мер, издаваемых законов. При этом авторитеты воровского мира четко учитывают при модернизации запросы и потребности современной молодежи.
В данном случае речь идет о молодежных группах и, в первую очередь, о так называемых группах из числа неблагополучных подростков. Поэтому работу с молодежью следует проводить не только на личностном, но, главным образом, на групповом уровне. Именно они требуют к себе внимания и поддержки.
Другого отношения заслуживают криминальные группировки. Их нужно разобщать, развенчивать их лидеров.
Антикриминальная безопасность малых неформальных групп складывается не только из работы и поддержки положительных лиц, но и методов разобщения отрицательных и криминальных групп с помощью управляемых конфликтов, а так же «развенчания и самоосуждения» лидеров последних.
«Развенчание» лидеров является одним из методов разобщения криминальных групп и обеспечения антикриминальной безопасности. На этот счет накоплен немалый опыт [10; 14].
Проблема антикриминальной безопасности неформальных групп не менее актуальна и в условиях исправительных учреждений.
Осужденных вынуждают объединяться в группы не только последствия изоляционной, но, главным образом, нравственной и криминальной деформации общения в их среде. Положительная часть осужденных, осознавая угрозу, исходящую от среды, пытается, объединившись в группы, нейтрализовать ее, защитить себя от посягательств, а отрицательная — стремится выгодно, «комфортно» устроиться в условиях изоляции, тем самым уменьшить или свести «на нет» последствия наказания. В данном случае сознательно используется организующая роль общения, с помощью которого формируются цели и мотивы, ролевая структура и нормы поведения групп.
Отрицательные группы осужденных преследуют конфликтогенные, т.е. корыстные и насильственные цели: 1) противодействовать администрации; 2) не участвовать в работе самодеятельных организаций; 3) занимать высокое положение в среде ИУ, чтобы, не работая, жить за счет других и извлекать нетрудовые доходы; 4) заниматься сексуальными извращениями, насилием и т.п. (эти цели и действия могут проявляться как в открытой, так и в скрытой форме). Малые группы осужденных молодежного возраста стараются не маскировать и не скрывать своих целей. В то же время, антиобщественные цели часто скрываются под внешней маской общественной активности и лояльности [2].
Выводы. Проблема обеспечения антикриминальной безопасности положительных групп должна стоять в центре внимания не только правоохранительных органов, но и других структур, в том числе общественных, связанных с волонтерской деятельностью, реализацией молодежной политики. Что касается криминальной безопасности групп, то она связана с методами разобщения отрицательных и криминальных групп, а так же «развенчания и самоосуждения» лидеров последних.
Литература
1. Агеев В.С. Межгрупповое взаимодействие. М., 1990.
2. Антонян Ю.М. Особо опасные лидеры в ИТУ и воспитательное воздействие на них. М., 1989.
3. Башкатов И.П. Психология неформальных подростково-молодежных групп. М., 2000.
4. Волков И.П. Социальная психология малых групп и коллективов: Автореф. дисс. ... докт. пси-хол. наук. Л., 1978.
5. Гуров А.И. Профессиональная преступность. Прошлое и современность. М., 1990.
6. Десев Л. Психология малых групп. М., 1979.
7. КричевскийР.Л., ДубовскаяЕ.М. Психология малой группы. М., 1991.
8. Монахов В.И. Группировки воров-рецидивистов и некоторые вопросы борьбы с ними. М., 1957.
9. Сухов А.Н. Психология криминогенного общения в среде осужденных. Рязань, 1993.
10. Сухов А.Н. Социальная психология организованной преступности. М., 2017.
11. Сухов А.Н. Реальная социальная психология. М., 2004.
12. Сухов А.Н. Социальная психология безопасности. 2-е изд. М., 2005.
13. Сухов А.Н. Традиционные и современные средства криминогенного общения // Вестник Московского университета МВД России. 2020 № 4. С. 267-272.
14. Сухов А.Н. Социальная психология преступности. М., 2007.
References
1. Ageyev V.S. Mezhgruppovoye vzaimodeystviye. M., 1990.
2. Antonyan Yu.M. Osobo opasnyye lidery v ITU i vospitatel'noye vozdeystviye na nikh. M., 1989.
3. BashkatovI.P. Psikhologiya neformal'nykh pod-rostkovo-molodezhnykh grupp. M., 2000.
4. Volkov I.P. Sotsial'naya psikhologiya malykh grupp i kollektivov: Avtoref. diss. ... dokt. psikhol. nauk. L., 1978.
5. GurovA.I. Professional'naya prestupnost'. Pro-shloye i sovremennost'. M., 1990.
6. DesevL. Psikhologiya malykh grupp. M., 1979.
7. Krichevskiy R.L., Dubovskaya E.M. Psikhologiya maloy gruppy. M., 1991.
8. Monakhov V.I. Gruppirovki vorov-retsidivistov i nekotoryye voprosy bor'by s nimi. M., 1957.
9. Sukhov A.N. Psikhologiya kriminogennogo ob-shcheniya v srede osuzhdennykh. Ryazan', 1993.
10. Sukhov A.N. Sotsial'naya psikhologiya organi-zovannoy prestupnosti. M., 2017.
11. Sukhov A.N. Real'naya sotsial'naya psikhologiya. M., 2004.
12. Sukhov A.N. Sotsial'naya psikhologiya bezo-pasnosti. 2-e izd. M., 2005.
13. Sukhov A.N. Traditsionnyye i sovremennyye sred-stva kriminogennogo obshcheniya // Vestnik Moskov-skogo universiteta MVD Rossii. 2020 № 4. S. 267-272.
14. Sukhov A.N. Sotsial'naya psikhologiya prestupnosti. M., 2007.
