CC BY
36УДК 903.21:67/68
С.А. Пилипенко
Новосибирский государственный университет экономики и управления, Новосибирск, Россия
БЕРЕСТА В ОФОРМЛЕНИИ НОЖЕН САБЕЛЬ-ЧЕЧУГ ХУП-ХУШ вв.
Эта работа продолжает линейку тезисов, посвященных различным аспектам применения бересты в конструкции ножен разного типа и размера народов Евразии от эпохи средневековья [Пилипенко, 2014, с. 167] до этнографической современности [Пилипенко, Мушинская, 2018, с. 233]. Более поздний период развития ножен в эпоху Новой истории еще слабо изучен и не актуализирован в рамках технологии обработки бересты, и представляется нам весьма перспективным для изучения. Выявление технологических признаков обработки бересты в Новое время ставит ряд вопросов, связанных не только с местом бересты в конструкции ножен, но и с приемами и традициями оформления ножен берестой в предыдущие исторические эпохи. Выявление и атрибуция клинков с ножнами с берестой позволит нам создать более общую картину распространения или пресечение традиции применения бересты в конструкции ножен. Сабли-че-чуги являлись неотъемлемой частью кочевой среды и вполне могли сохранить более ранние традиции в изготовлении аксессуаров для них.
Ключевые слова: ножны, береста, берестяной промысел, чечуга, пласто-вый метод, бутероль.
Цель данной работы - обобщение разрозненной информации о применении бересты как конструктивного элемента при изготовлении различных категорий предметов быта, оружия и конской упряжи. Данные тезисы продолжают исследования особенностей ножен с применением бересты в их конструкции [Пилипенко, 2014, с. 167; Пилипенко, Мушинская, 2018, с. 233]. Эта работа посвящена ножнам оружия ближнего боя: саблям и палашам. Здесь надо отметить, что мы не связываем различия или сходства в конструкции ножен, с формой, кривизной или типом клинков, так как главной функцией ножен во всех случаях является защита клинка, не важно, боевой он или парадный, от влаги, грязи и пыли.
В ХУП-ХУШ вв. в европейской части Евразии были в ходу сабли-чечуги с ножнами из бересты. Они и стали предметом нашего изучения.
Эти сабли получили значительное распространение на территории Северного Кавказа, России, Польши, Турции и Ирана. Сабли-чечуги имели своеобразное скрепление деревянных частей ножен фигурными «обоймами с крылышками», оформление которых имело широкое распространение среди тюркоязычного населения Малой Азии и Северного Кавказа (рис.-1). Они встречаются как в археологических памятниках, так и в собраниях коллекций музеев России, Турции, Украины и других стран Восточной Европы [Прокопенко, 2017, с. 246-247]. Нижняя часть ножен также скреплена металлической бутеролью (рис.-15, 16).
Применение бересты в конструкции ножен сабель и мечей: 1 - фрагмент ножен саб-ли-чечуги из собрания Королевской сокровищницы (Швеция) (по: [Горбунов, 2006]); технологические приемы оборачивания ножен берестой: 2 - из цельного куска бересты рисунком коры поперек листа; 3 - из двух слоев бересты рисунком коры вдоль листа; 4 - из цельного листа рисунком коры вдоль листа; 6 - из спирально вырезанной ленты рисунком коры вдоль листа; 7 - из цельного куска рисунком коры вдоль листа; 8 - из двух листов рисунком коры поперек листа (4 - покрытие деревянных ножен цельным куском бересты; 5 - покрытие деревянных ножен двумя отдельными слоями бересты с двух сторон); 9 - палаш из кургана №4 мог. Ибыргыс-Кисте (по: [Худяков, 2004]);
10 - меч из кургана №4 мог. Сростки-1 (по: [Горбунов, 2006]); 11 - меч из погребения
11 кургана №11 мог: Яблони (по: [Комар, 2018]); 12 - сабля из кургана №4 мог. Беково
(по: [Илюшин, 1993]); 13 - меч из мог Прудской (по: [Горбунов, 2006]); 14 - сабля-муляж (?) из мог. Кармацкий (по: [Горбунов, 2006]); сабли-чечуги: 15 - из собрания Королевской сокровищницы (Швеция) (по: [Прокопенко, 2017]); 16 - из коллекции Болеслава Оржечовича (по: [Прокопенко, 2017])
Неотъемлемой частью сабли являются ножны. Среди введенных в научный оборот сабель-чечуг выделяются два экземпляра сабель с ножнами, имеющими в оформлении берестяное покрытие [Прокопенко, 2016, рис. 9.-в, 10.-г].
Первая из них (рис.-15) происходит из Королевской сокровищницы (швед. Livrustkammaren), Стокгольм, Швеция. «Сабля-чечуга» XVII в. (собрание КС, сабля №7376, ножны 7377) приобретена Арсеналом в 1862 г. Общая ее длина - 964 мм, длина лезвия - 825 мм, ширина лезвия у основания - 32 мм, вес - 0,7 кг, длина ножен - 916 мм, ширина ножен - 43 мм, вес ножен - 0,37 кг. Материал обойм - позолоченная латунь, длина плечиков - около 123 мм» [Прокопенко, 2016, с. 272].
Вторая сабля (рис.-16) «из коллекции Болеслава Оржечовича (хранилась во Львове, утеряна (?)) Общая длина - 918 мм. На клинке находится армянская надпись с годом изготовления (выковки) - «1696 г.»... Вся обойма украшена растительным орнаментом. Можно предположить, что сабля и ее оправа были созданы армянскими мастерами Львова [Прокопенко, 2016, с. 273].
Ножны обеих сабель обернуты прямоугольными сегментами бересты, на поверхность которой наложена кожа. Можно допустить, что использовали два способа покрытия ножен: из двух кусков бересты (рис.-5) и из цельного куска с полным оборачиванием вокруг ножен (рис.-4). Возможны также вариации по длине накладываемых сегментов бересты, из коротких и более длинных, доходящих до точек, перекрываемых металлическими обоймами, скреплявшими всю конструкцию воедино.
Покрытия изготавливались из бересты, снятой пластовым способом: узкими полосками шириной до 10 см и рисунком коры вдоль листа (рис.-З, 7). После обработки коры ножом (скобление и выравнивание деталей) фрагменты наклеивались на деревянную основу ножен белой стороной к дереву (рис.-1).
Покрытие ножен сабель берестой имеет давнюю традицию, уходящую в эпоху раннего средневековья. Один из самых ранних образцов колюще-рубящего оружия с берестяными элементами ножен найден на Украине (рис.-11) из кургана №11 погребения 11 могильника Яблони [Комар, 2018, рис.-2], датируемого УП-УШ вв. Они покрыты однослойными листами бересты, снятыми пластовым методом и приклеенными к ножнам, рисунок коры расположен поперек листа, белой стороной к деревянной основе (рис.-2). Отличительной особенностью этого меча является его орнаментальная полоса в зоне, прилегающей к его устью. Факт орнаментации оружия говорит о традиции не покрывать ножны с берестой кожей или другими материалами. На момент публикации, это единственно известные нам ножны колюще-рубящего оружия в степях Евразии с орнаментацией. Из этнографии известны случаи орнаментации ножен для ножей у народов Сибири. Например, у хантов, как из собрания Новосибирского областного краеведческого музея НОКМ ОФ 564/ОР 167 [Пилипенко, Мушинская, 2018, с. 237, рис. 1.-2].
Следующие по времени находки колюще-режущего оружия найдены на территории Сибири, датируются 1Х-Х вв. Из Хакасии происходит палаш из могильника Ибыргыс-Кисте (рис.-9), нижняя часть ножен которого скреплена узкой берестяной лентой, наклеенной на деревянную основу. Берестяная лента была вырезана из листов, снятых с березы значительного диаметра (рис.-6). Лента охватывает ножны по спирали, плотно стягивая деревянные половинки ножен [Худяков, 2004, с. 61]. Такой технологический способ оформления ножен пока единичен для ножен сабель и палашей и чаще встречается при обмотке древков стрел эпохи средневековья. Благодаря ему, плотнее фиксируются деревянные части изделий. Единственным аналогом этой технологии служат ножны для ножа из Орловского могильника в Восточном Казахстане, датированного УП-Х1 вв. [Арсланова, 1969, с. 46, табл. 1].
Основная масса находок - это юг Западной Сибири на территории Кемеровской области Алтайского края. В Кемеровской области в могильнике Беково в кургане №4 был найден палаш (рис.-12), датированный Х-Х11 вв. Ножны палаша покрыты однослойными листами бересты рисунком поперек листа, белой стороной к деревянной основе. Листы сняты пластовым методом и наклеены большими кусками.
1Х-Х11 вв. датируются палаш из кургана №4 могильника Сростки-1 (рис.-10), меч из могильника Прудской (рис.-13) и сабля-муляж из Кар-мацкого могильника (рис.-14), датированная ХП-Х^ вв. Ножны всех перечисленных находок оформлены берестой в одной технике (рис.-2) -с оборачиванием листом бересты всей поверхности рисунком коры поперек листа. Однако в случае с палашом из Беково допускаем возможность применения и другой схожей техники (рис.-8). Следует упомянуть еще один палаш из могильника Кудыргэ [Горбунов, 2006, рис. 50.-3], ножны которого были стянуты в четырех местах берестяными лентами.
Проведенная нами работа позволяет сделать несколько выводов.
1. Технологический анализ конструкции археологических находок мечей и палашей эпохи средневековья показывает широкую географию распространения традиции применения бересты в конструкции ножен и оформлении рукоятей (могильник Прудской) от степей Украины до Восточной Сибири в 1Х-Х^ вв. н.э.
2. При анализе конструкции ножен было выявлено пять вариантов оформления ножен берестой. Четыре - на основе пластового снятия коры (рис.-2, 3, 7, 8) и один - на основе спирального способа фиксации (рис.-6).
3. В одном случае установлено отсутствие покрытия берестяного слоя кожей и другими материалами (ткань, войлок) из-за орнаментации лицевой плоскости меча.
4. Большая концентрация находок на юге Западной Сибири позволяет предполагать не только лучшие условия сохранности, но и возможный центр зарождения или «консервации» традиции применения бересты в конструкции ножен.
5. Оформление ножен берестой в средние века становится традиционным и совпадает с областью происхождения и распространения сабель-чечуг в XVII-XVIII вв. Этим объясняется наличие бересты в конструкции ножен. Единственным отличием является расположение бересты рисунком коры вдоль листа (рис.-i, 7), что отличает его от эпохи средневековья (рис.-2). Возможно, это объясняется локальными особенностями традиций изготовления ножен в зоне Причерноморья.
Таким образом, мы не только выявили круг аналогий колюще-рубящего оружия от эпохи средневековья до нового времени, но и разнообразие технологии оформления ножен берестой.
Библиографический список
Арсланова Ф.Х. Погребения тюркского времени в Восточном Казахстане // Культура древних скотоводов и земледельцев Казахстана. Алма-Ата, 1969. С. 43-57.
Горбунов В.В. Военное дело населения Алтая в III-XIV вв. Ч. II: Наступательное вооружение (оружие): монография. Барнаул, 2006. 232 с.
Илюшин А.М. Курганы средневековых кочевников долины р. Бачат. Кемерово, 1993. С. 116.
Комар А.В. Берестяная отделка ножен раннесредневекового меча из Яблони // Древности. Исследования. Проблемы. Кишинев; Тирасполь, 2018. С. 409-507.
Пилипенко С.А. Реконструкция средневековых берестяных ножен из топов-ских курганов Колыванского района НСО // Сохранение и изучение культурного наследия Алтайского края: сб. науч. ст. Барнаул, 2014. Вып. XX. С. 167-171.
Пилипенко С.А., Мушинская Ю.С. Этнографические берестяные ножны из собрания музеев Новосибирской и Иркутской областей // Сохранение и изучение культурного наследия Алтайского края: сб. науч. ст. Барнаул, 2018. Вып. XXIV. С. 233-239.
Прокопенко В.М. «Обоймы с крылышками» - один из типов обойм сабельных ножен XV-XVIII вв. // Iсторiя давньо! збро!. Дослвдження 2016: зб. наук. пр. Юев, 2017. С. 243-283.
Худяков Ю.С. Древние тюрки на Енисее. Новосибирск, 2004. 150 с.
S.A. Pilipenko
Novosibirsk State University of Economics and Management, Novosibirsk
BIRCH BARK IN THE DECORATION OF THE SCABBARD OF THE CHECHUGA TYPE SOWRD IN THE 17th-18th CENTURIES
This work continues the theses on various aspects of the use of birch bark in the construction of a scabbard of various types and sizes of Eurasian peoples from the Middle Ages [Pilipenko, 2014, p. 167] to the ethnographic present [Pilipenko, Mushinskaya, 2018, p. 233]. The later period of the development of the scabbard in the epoch of New History is still poorly studied and not updated in the framework of the technology of birch bark processing and thus seems very promising. The identification of technological signs of birch bark processing in the New Time raises a number of questions related not only to the place of the birch bark in the scabbard design, but also the techniques and traditions of the design of the scabbard in previous historical periods. Identifying and attributing blades with birch bark scabbard will allow us to create a more general picture of the spread or suppression of the tradition of using birch bark in the scabbard.
The Chechuga swords are an integral part of the nomadic environment and could well keep the earlier traditions in the manufacture of accessories for them.
Key words: scabbard, birch bark, chechuga sword, reservoir method, bouterolle.
УДК 904(571.150)
И.А. Савко, Н.Р. Дьяков, Н.С. Гульчак
Алтайский государственный педагогический университет, Барнаул, Россия
МОНИТОРИНГ АРХЕОЛОГИЧЕСКИХ ПАМЯТНИКОВ ПРАВОБЕРЕЖЬЯ ГИЛЕВСКОГО ВОДОХРАНИЛИЩА В АВГУСТЕ 2018 г.
Статья посвящена результатам визуального мониторинга памятников археологии правобережья Алея в районе Гилевского водохранилища в Третьяковском районе Алтайского края, который проводил в августе 2018 г. студенческий археологический отряд АлтГПУ В ходе обследования берега от Мехтока СПК-Корболиха до устья Корболихи в месте ее впадения в водохранилище было осмотрено восемь памятников археологии группы Чекановский Лог Помимо осмотра комплексов на предмет разрушения, в ходе мониторинга были сняты метрические показания объектов, ранее не известные GPS-координаты, сделано общее описание современного состояния памятников, а также собран подъемный материал, который представлял собой керамику развитого и позднебронзового века, кости, шлак, фрагменты бронзового изделия. По результатам проведенных охранных мероприятий существенных разрушений береговой линии не выявлено. Весь подъемный материал был обнаружен уже на ранее разрушенных участках размывающегося берега.
Ключевые слова: Гилевское водохранилище, Верхний Алей, поселение, могильник, развитая бронза, поздняя бронза.
Памятники археологии, находящиеся на территории Верхнего Алея, в силу своего пограничного географического положения между степной и лесостепной частью Обь-Иртышского междуречья и Горным Алтаем представляют большой интерес для изучения этнокультурной истории региона. Значительная часть известных комплексов, сконцентрированных на данной территории, находится в районе современного Гилевского водохранилища, где учтено более 50 памятников археологии, относящихся к различным хронологическим эпохам (стоянки каменного века, поселения и могильники эпохи развитой и поздней бронзы, раннего железного века и средневековья). Проведение масштабных спасательных раскопок продолжалось здесь на протяжении более 15 лет (с 1995 по 2011, 2013 г.) экспедицией БГПУ (ныне - АлтГПУ) под руководством д.и.н. М.А. Демина и к.и.н. С.М. Ситникова [Демин, Ситников, 2007, с. 7]. Аварийное состояние комплексов обусловлено интенсивным обрушением берега, что вызвано такими факторами, как подъем воды вследствие весенних и осенних паводков, изменение объема водохранилища путем накопления и сброса воды, а также наличием крутого, осыпаемого берега.
